М:, Прогресс, 1992 Alexis-Charles-Henri Clérel de Tocqueville - Алексис де Токвиль Демократия в Америке Книга первая. Часть вторая. Глава 7-8 Глава VII. О всевластии Большинства в Соединенных Штатах и о его последствиях Естественная Сила Большинства в демократических Государствах — Искусственное увеличение этой Силы в большей части американских конституций — Как это делается — Требования, предъявляемые Избирателями своему депутату — Моральная Власть Большинства — Представление о его непогрешимости — Уважение его Прав. Их незыблемость в Соединенных Штатах Основой демократических форм Правления является безраздельная Власть Большинства, так как, кроме него, в демократических Государствах нет ничего постоянного. В большей части американских конституций наблюдается стремление увеличить естественную Силу Большинства1. ------------------------------------- 1 Ананизируя федеральную Конституцию, Мы видели, что союзные законодатели постарались достичь противоположного эффекта. В результате в сфере своих полномочий федеральное Правительство более независимо, чем Правительства Штатов. Но оно занимается только внешними делами, что же касается руководства внутренней Жизнью Общества, то его реально осуществляют Правительства Штатов. Из всех видов политической Власти законодательная Власть лучше всего поддается Воле Большинства. По Воле американцев её представители избираются непосредственно Народом и на очень короткий срок. Это принуждает их выражать не только основополагающие Взгляды своих Избирателей, но также их преходящие Страсти. Членами обеих палат могут стать представители одних и тех же Классов, процедура их избрания одинакова. В Связи с этим весь законодательный корпус подвержен таким же быстрым и неотвратимым изменениям, как и одна отдельно взятая законодательная ассамблея. Придав законодательной Власти такую структуру, американцы отдали в её руки почти все функции Управления. Закон укреплял те виды Власти, которые были сильны сами по себе, и ослаблял те, которые были слабы. Представителям исполнительной Власти он не обеспечивал ни стабильности, ни Независимости, он полностью подчинял их капризам законодателей и таким образом лишал той незначительной Силы, которой они могли бы располагать в демократическом Государстве. Во многих Штатах формирование судебной Власти также отдавалось на Волю Большинства, поскольку она избиралась, и во всех Штатах судебная Власть в каком-то Смысле зависела от законодательной: народные представители имели Право ежегодно назначать зарплату Судьям. Обычаи шли ещё дальше, чем Законы. В Соединенных Штатах все больше и больше распространяется обыкновение, которое в конце концов может свести на нет Возможности представительной формы Правления. Очень часто Избиратели, выбирая депутата, намечают ему план действий и дают некоторые конкретные поручения, которые он обязан выполнить. Это уже очень похоже на дебаты Большинства на площади, только шуму меньше. Есть также много других Причин, в Силу которых Власть Большинства в Америке не просто велика, но непреодолима. Моральная Власть Большинства отчасти основана на Представлении о том, что собрание, состоящее из множества Людей, обладает большими Знаниями и Мудростью, чем один Человек, на доверии количеству законодателей, а не их качеству. Это— Теория Равенства, распространенная на умственные Способности Человека, учение, которое наносит удар человеческой Гордости в её последнем убежище. Поэтому меньшинству нелегко принять его, и оно привыкает к нему лишь со временем. 194 Как всякая Власть, а может быть, больше, чем любая другая, Власть Большинства воспринимается как законная лишь после длительного существования. На первых порах она добиваться подсинения принуждением. Люди начинают её уважать только после того, как они долго жили по её Законам. Мысль о том, что Большинство имеет Право Управлять Обществом в Силу своей Мудрости, была принесена в Соединенные Штаты первыми жителями этой страны. Одной этой Идеи достаточно для того, чтобы Народ стал свободным. В Соединенных Штатах она проникла в народные Нравы и проявляется в мельчайших Привычках. Во времена старой Монархии французы были убеждены в том, что Король не может впасть в ошибку, и если ему случалось совершить какое-либо зло, то виноваты, по их Мнению, были его советники. Это очень облегчало им Повиновение. Появлялась Возможность одновременно и роптать на Закон, и любить и почитать законодателя. Именно так американцы относятся к Большинству. Моральная Сила Большинства основывается также на принципе, который гласит, что Интересы Большинства должны преобладать над Интересами небольших групп Людей. Однако совершенно ясно, что соблюдение этого Права Большинства естественным образом увеличивается или уменьшается в зависимости от единства или раздробленности Народа. Когда нацию раздирают непримиримые Интересы, то об исключительном Праве Большинства часто забывают, поскольку Подчиняться его Воле слишком мучительно. Если бы в Америке существовал Класс, который законодатели стремились бы лишить каких-либо исключительных, существовавших веками преимуществ, с тем чтобы поставить его в такое же положение, какое занимает Большинство Граждан, то, Возможно, было бы совсем не просто заставить это меньшинство Подчиняться Законам. Но в Соединенных Штатах все Равны между собой и у жителей ещё нет естественного и постоянного различия в Интересах. Нередко по своему социальному положению меньшинство не может и надеяться оказаться когда-либо в Большинстве. Для этого ему следовало бы просто-напросто прекратить Борьбу, которую оно ведёт против Большинства. Аристократия, к примеру, не может стать Большинством и сохранить при этом свои исключительные Привилегии. Если же она от них откажется, она не будет больше Аристократией. Однако в Соединенных Штатах политическая Борьба не может быть ни всеобщей, ни очень глубокой, и все группы населения готовы признавать Права Большинства, поскольку каждая из них надеется когда-либо воспользоваться ими в своих Интересах. Таким образом, Большинство в Соединенных Штатах оказывает огромное влияние как на дела, так и на Мысли. Когда оно выступает за что-либо, можно сказать, что никакая Сила не в состоянии не только остановить его, но и замедлить его движение и дать ему Возможность услышать тех, кого оно походя уничтожает. Такое положение Вещей может привести в будущем к пагубным и опасным последствиям. Всесилие Большинства в Америке усиливает непоследовательность в Законодательстве и управлении, свойственную всем демократическим государствам Американцы, ежегодно избирая новых законодателей, обладающих почти неограниченной Властью, обостряют законодательную нестабильность, свойственную Демократии — То же самое происходит в административной деятельности — В Америке усовершенствованию общественного устройства уделяется значительно больше внимания, чем в Европе, но делается это менее последовательно Я уже говорил о недостатках демократической формы Правления. Следует отметить, что все они растут по мере усиления Власти Большинства. Начнем с самого заметного из них. Непоследовательность законодательной деятельности — это зло, присущее демократическому Правлению, потому что для него естественна частая смена Людей, облеченных Властью. Этот недостаток может иметь большие или меньшие последствия в зависимости от того, насколько велика Власть законодателей и каковы средства её осуществления. 195 В Америке государственные органы, занимающиеся Законодательством, обладают самой большой Властью. Они формируются из представителей, избираемых на один год, которые могут быстро и не встречая никакого сопротивления проводить в Жизнь все свои решения. Следовательно, структура законодательной Власти такова, что она в наибольшей степени способствует развитию свойственной Демократии нестабильности и может творить свою изменчивую демократическую Волю в самых важных государственных делах. Поэтому в современной Америке Законы живут недолго.   За тридцать лет своего существования американские Конституции претерпели не одно изменение. Нет ни одного Штата, который бы не внёс изменений в свой основной Закон в течение этого периода. Что касается самих Законов, то стоит лишь заглянуть в архивы различных Штатов Союза, чтобы убедиться, что законодательная деятельность в Америке не прекращается ни на миг. Дело не в том, что американская Демократия менее стабильна, чем какая-либо другая. Просто при разработке Законов она имеет Возможность следовать своему природному пристрастию к изменчивости 2. ------------------------ 2 Законодательные акты одного только Штата Массачусетс, принятые с 1780 года до наших дней, занимают три толстых тома. К тому же сборник, о котором я говорю, был пересмотрен в 1823 году и оттуда были выброшены многие устаревшие Законы. А ведь Штат Массачусетс, в котором проживает не больше Народа, чем в каком-либо из наших департаментов, может считаться наиболее стабильным, последовательным и мудрым в ведении своих дел. Всесилие Большинства, а также немедленное и безоговорочное выполнение его решений в Соединенных Штатах ведёт не только к частым изменениям Законов, оно влияет также на применение Законов и на деятельность государственной Администрации. Поскольку Большинство — это единственная Сила, которой нужно угождать, все горячо содействуют её начинаниям. Но как только она переключает своё внимание на что-либо новое, старое лишается всякой поддержки. Что же касается свободных европейских Государств, где исполнительная Власть независима и прочна, решения законодательных органов Власти исполняются и тогда, когда они не заняты другими делами. Американцы более усердны и активны, чем другие Народы, в усовершенствовании общественных Институтов. Европейское Общество тратит на это значительно меньше Сил, но действует более последовательно. Несколько лет тому назад группа религиозных деятелей занялась улучшением состояния Тюрем. Их речи взволновали Людей, и перевоспитание преступников стало общенародным делом. Появились новые Тюрьмы. Впервые в отношении к Людям, преступившим Закон, наряду с Идеей возмездия появилась Идея исправления. Однако эта счастливая перемена, столь горячо поддержанная широкими Массами и ставшая благодаря их усилиям необратимой, не могла свершиться в короткое время. По Воле Большинства стало появляться все больше новых Тюрем, но существовали ещё и старые, в которых содержалось много преступников. В то время как в первых условия Жизни заключенных постоянно улучшались, а Возможности исправления увеличивались, вторые становились все более гибельными для Тела и Духа. Объяснить это несложно: Большинство, занятое Мыслью о создании новых Тюрем, забыло о тех, которые уже существовали. Поскольку ими перестало интересоваться Большинство, они вообще лишились чьего-либо внимания. Это привело к ослаблению надзора. Благотворная для подобных учреждений дисциплина сначала ослабла, а затем и вовсе разрушилась. В результате наряду с Тюрьмами, на которых ярко отражались мягкость и Просвещенность нашего времени, можно было встретить каменный мешок, напоминавший о средневековом Варварстве. 196 Произвол большинства В чём состоит Смысл верховной Власти Народа — Почему невозможно сформировали! смешанное Правительство — В основе верховной Власти должны лежать определенные принципы — Необходимость мер, ограничивающих верховную Власть — В Соединенных Штатах такие меры не принимаются — Последствия этого Мысль о том, что в области Управления Обществом Большинство Народа имеет неограниченные Права, кажется мне кощунственной и отвратительной. В то же время я считаю, что источником любой Власти должна быть Воля Большинства. Значит ли это, что я противоречу сам себе? Существует общий Закон, созданный или по крайней мере признанный не только Большинством того или иного Народа, но Большинством всего Человечества. Таким Законом является Справедливость. Справедливость ограничивает Права каждого Народа. Государство являет собой нечто вроде группы народных избранников, обязанных представлять Интересы всего Общества и осуществлять основной его Закон — Справедливость. Должны ли Люди, представляющие Общество, быть более могущественными, чем само Общество, Закон которого они проводят в Жизнь? Таким образом, отказываясь повиноваться несправедливому Закону, я Отнюдь не отрицаю Право Большинства Управлять Обществом, просто в этом случае я признаю верховенство общечеловеческих Законов над Законами какого-либо Народа. Некоторые Люди не постеснялись заявить, что никакой Народ не способен пойти против Законов Справедливости и Разума в делах, касающихся только его самого. Поэтому, дескать, можно, ничего не опасаясь, отдать всю Власть в руки представляющего его Большинства. Но это — рабские рассуждения. Что такое Большинство, взятое в целом? Разве оно не похоже на Индивидуума, имеющего Убеждения и Интересы, противоположные Убеждениям и Интересам другого Индивидуума, именуемого меньшинством? Однако, если Мы допускаем, что один Человек, облеченный всей полнотой Власти, может злоупотребить ею по отношению к своим противникам, почему Мы не хотим согласиться, что то же самое может сделать и Большинство? Разве Объединение Людей меняет их Характер? Разве Люди, обретая больше Власти, становятся более терпеливыми в преодолении препятствий?3 --------------------------- 3 Никто не станет утверждать, что какой-либо Народ не может злоупотребить Силой по отношению к другому Народу. Но ведь отдельные части Народа представляют собой не что иное, как небольшие нации, входящие в состав большой. Отношения между ними — это отношения разных Народов. Если Мы признаем, что один Народ может творить Произвол по отношению к другому, то как можно отрицать, что одна часть Народа может делать то же самое по отношению к другой его части?   Что касается меня, то я не могу в это поверить и решительно протестую против вседозволенности как для одного Человека, так и для многих. Невозможно, по моему Мнению, построить Правление на основе нескольких принципов, действительно противоречащих один другому. Так называемое смешанное Правление всегда казалось мне химерой. Действительно, смешанного Правления (в том Смысле, в котором обычно употребляют эти слова) не существует, поскольку в каждом Обществе в конце концов какой-либо один принцип действия подчиняет себе все остальные. В качестве примера такой формы Правления особенно часто приводили Англию прошлого века, но она была по преимуществу аристократическим Государством, хотя и обладала заметными демократическими чертами. Законы и Нравы были там таковы, что в конце концов Аристократия неизбежно торжествовала и единолично управляла государственными делами. Причина этого заблуждения заключается в следующем: постоянная Борьба Интересов Аристократии и Народа настолько привлекала к себе внимание наблюдателей, что они не замечали её результатов, а они-то и имели основное значение. Когда в Обществе в самом деле устанавливается смешанное Правление, то есть основанное на противоположных принципах, то оно либо распадается, либо в нём случаются Революции. Все это склоняет меня к Мысли о том, что верховная Власть в Обществе всегда должна опираться на какие-либо определенные принципы, однако если при этом она не встречает на своем пути никаких препятствий, которые могли бы сдержать её действия и дать ей Возможность самой умерить свои порывы, то Свобода подвергается серьезной Опасности. 197 Всевластие само по себе дурно и опасно. Оно не по Силам никакому Человеку. Оно не опасно только Богу, поскольку его Мудрость и Справедливость не уступают его всемогуществу [Поэтому, молиться — это наглость думать, что Бог может быть неправ]. На земле нет такой Власти, как бы уважаема она ни была и каким бы священным Правом ни обладала, которой можно было бы позволить действовать без всякого контроля или повелевать, не встречая никакого сопротивления. И когда я вижу, что кому-либо, будь то Народ или Монарх, Демократия или Аристократия, Монархия или Республика, предоставляется Право и Возможность делать всё, что ему заблагорассудится, я говорю: так зарождается Тирания — и стараюсь уехать жить туда, где царствуют иные Законы. Демократическая форма Правления в том виде, в каком она существует в Соединенных Штатах, заслуживает самого серьезного упрека не за свою слабость, как считают многие в Европе, а, напротив, за свою непреодолимую Силу. Что мне больше всего не нравится в Америке, так это Отнюдь не крайняя степень царящей там Свободы, а отсутствие гарантий против Произвола. К кому, в самом деле, может обратиться в Соединенных Штатах Человек или группа Людей, ставших жертвой неСправедливости? К Общественному Мнению? Но оно отражает Убеждения Большинства. К законодательному корпусу? Но он представляет Большинство и слепо ему повинуется. К исполнительной Власти? Но она назначается Большинством и является пассивным инструментом в его руках. К Силам Порядка? Но Силы Порядка — это не что иное, как вооруженное Большинство. К Суду присяжных? Но Суд присяжных — это Большинство, обладающее Правом выносить приговоры. Даже Судьи в некоторых Штатах избираются Большинством. Таким образом, как бы несправедливо или неразумно с вами ни поступили, у вас есть только одна Возможность — подчиниться4 --------------------------- 4 Во время Войны 1812 года в Балтиморе произошел случай, который ярко показал, до каких крайностей может дойти Деспотизм Большинства. В это время Война была очень популярна в Балтиморе, но одна Газета высказывалась против неё и этим вызвала возмущение жителей. Собралась Толпа, сломала печатные станки, напала на редакцию. Власти хотели вызвать милицию, но она отказалась явиться. Чтобы спасти несчастных Журналистов, которым угрожала ярость Толпы, было решено препроводить их в Тюрьму, как преступников. Но и эта предосторожность их не спасла: ночью Толпа собралась опять, и, поскольку и на этот раз собрать милицию не удалось, Тюрьма была взята приступом, один из Журналистов был убит на месте, остальные избиты до Смерти. Виновные предстали перед Судом присяжных, но были оправданы.   Но ведь может существовать и такой законодательный корпус, который бы представлял Большинство, не будучи Рабом его Страстей, такая исполнительная Власть, которая располагала бы своими собственными Силами, и, наконец, судебная Власть, независимая от двух первых. И тогда Правление будет также демократическим, но не будет почти никакой Возможности для возникновения Произвола. Я не хочу сказать, что в современной Америке Произвол — это часто встречающееся явление, но ничто не предохраняет американцев против него, а что касается мягкости Правления, то ею они обязаны в первую очередь не Законам, а обстоятельствам и Нравам. Однажды я спросил жителя Пенсильвании:   — Объясните мне, пожалуйста, почему в Штате, основанном Квакерами и известном своей Терпимостью, свободным Неграм не позволяют пользоваться Правами Гражданина. Ведь они платят налоги, разве не было бы справедливо, чтобы они голосовали? — Не оскорбляйте Нас Мыслью о том, что наши законодатели могли быть столь нетерпимы и совершить такую грубую несправедливость, — сказал он. — Значит, Негры у вас имеют Право голоса? — Несомненно — Тогда почему же среди Выборщиков в законодательной ассамблее их совсем нет? — Закон здесь ни при чем, — ответил мне американец — Негры действительно имеют Право участвовать в Выборах, но они по своей Воле воздерживаются от этого — Не слишком ли они скромны? — О! Дело не в том, что они не хотят принимать участие в Выборах, просто они опасаются, что им придётся плохо, если они попытаются это сделать. У Нас иногда, если Большинство не поддерживает Закон, он бессилен. Что же касается Негров, то против них Большинство населения питает самые глубокие Предрассудки, и Власти не в состоянии гарантировать им Права, предоставленные Законом — Ах вот как! Мало того, что Большинство располагает преимущественным Правом творить Закон, оно хочет ещё иметь Право нарушать его? 198 Всесилие Большинства ведёт к Произволу в деятельности американских государственных служащих Американский Закон определяет границы деятельности государственных служащих, но внутри них предоставляет им Свободу — Власть государственных служащих Нужно отчетливо различать Произвол и Тиранию. Тирания может осуществляться посредством Закона, и тогда это не Произвол. Произвол может осуществляться в Интересах Граждан, и тогда его нельзя приравнять к Тирании. Тирания часто выражается в Произволе, но при необходимости может обходиться и без него. Всесилие Большинства в Соединенных Штатах приводит как к Деспотизму законодателей, так и к Произволу государственных служащих. Только Большинству принадлежит в этой стране Право создавать Законы и контролировать их исполнение, только в его Власти находятся как правители, так и Граждане. Поэтому оно смотрит на государственных служащих как на пассивных исполнителей своей Воли, полностью полагается на них в претворении в Жизнь своих замыслов и не дает себе труда заранее определять круг их Прав и обязанностей. В его обращении с ними есть что-то от обращения Хозяина со своими Слугами: ведь они постоянно действуют под его надзором и он в любой момент может вмешаться и исправить их действия. Как правило, по Закону американские государственные служащие имеют значительно более широкий круг обязанностей, чем европейские. Иногда даже правящее Большинство разрешает им выходить за его пределы. Поскольку Убеждения Большинства поддерживают и охраняют их, они подчас осмеливаются делать такие Вещи, которые удивляют даже европейцев, привыкших к Произволу. Таким образом в свободном Обществе складываются Привычки, которые со временем могут его погубить. О том, как Большинство в соединенных штатах властвует над мыслью Когда Большинство в Соединенных Штатах приходит к единому Мнению по какому-либо вопросу, все споры прекращаются — Почему это происходит — Моральное воздействие Большинства на Мышление — В демократических Республиках Деспотизм превращается в духовную Силу Анализ духовной Жизни Соединенных Штатов особенно ярко показывает, насколько влияние Большинства превосходит любое другое влияние из тех, которые известны Нам в Европе. Мышление обладает невидимой и неуловимой Силой, способной противостоять любой Тирании. В наши дни Монархи, располагающие самой неограниченной Властью, не могут помешать распространению в своих Государствах и даже при своих дворах некоторых враждебных им Идей.   В Америке же дело обстоит иначе: до тех пор пока Большинство не имеет единого Мнения по какому-либо вопросу, он обсуждается. Но как только оно высказывает окончательное Суждение, все замолкают и создается впечатление, что все, и сторонники, и противники, разделяют его.   Это легко объясняется: не существует Монарха, обличающего достаточной Властью для того, чтобы объединить все Силы Общества и побороть любое сопротивление, тогда как Большинство, пользующееся Правом создавать Законы и приводить их в исполнение, легко может это сделать. Кроме того, Монарх обладает лишь материальной Силой: он может не допустить каких-либо действий, но не имеет влияния на Волю Людей. Что касается Большинства, то оно располагает как материальной, так и моральной Силой, оно не только пресекает какие-либо действия, но, воздействуя на Волю, может лишить Желания действовать. Я не знаю ни одной страны, где в целом Свобода Духа и Свобода слова были бы так ограничены, как в Америке. Нет такой религиозной или политической Доктрины, которую нельзя было бы свободно исповедовать в конституционных Государствах Европы и которая оттуда не распространялась бы в другие Государства. Это происходит потому, что ни в одной европейской стране нет такой политической Силы, которая властвовала бы безраздельно. Поэтому Человек, который хочет там Говорить Правду, всегда найдёт опору и защиту в случае, если его независимая позиция приведёт к опасным для него последствиям. 199 Если он имеет несчастье жить в стране, где у Власти стоит абсолютный Монарх, то на его сторону часто становится Народ, если же он живет в конституционной стране, то при необходимости он может искать защиты у королевской Власти. В демократических странах на его защиту может выступить аристократическая часть Общества, а в других — демократическая. Но в такой стране, как Соединенные Штаты, где Жизнь Общества организована на демократических принципах, есть только одно условие Силы и успеха, только одна Власть, и все подчинено ей. В Америке границы мыслительной деятельности, определенные Большинством, чрезвычайно широки. В их пределах Писатель свободен в своем творчестве, но горе ему, если он осмеливается их преступить. Конечно, ему не грозит Аутодафе, но он сталкивается с отвращением во всех его видах и с каждодневными преследованиями. Политическая карьера для него закрыта, ведь он оскорбил единственную Силу, способную открыть к ней доступ. Ему отказывают во всём, даже в Славе. До того как он предал гласности свои Убеждения, он думал, что у него есть сторонники. Теперь же, когда он выставил свои Убеждения на всеобщий Суд, ему кажется, что сторонников у него нет, потому что те, кто его осуждает, Говорят громко, а те, кто разделяет его Мысли, но не обладает его мужеством, молчат и отдаляются от него. Наконец, под градом ударов он уступает, сдается и замыкается в молчании, как если бы его мучали угрызения Совести за то, что он сказал Правду. В прошлом Тирания прибегала к грубым орудиям, таким, как цепи и палачи; современная Цивилизация усовершенствовала даже Деспотизм, хотя казалось, что он уже не способен ни к какому развитию. Владыки прошлого превратили жестокость в материальную Силу, а демократические Республики наших дней сделали из него такую же духовную Силу, как человеческая Воля, которую оно стремится сломить. При абсолютной Власти одного Человека Деспотизм, желая поразить Душу, жестоко истязал Тело, но Душа ускользала от этих мучений и торжествовала над Телом.   Тирания демократических Республик действует совершенно иначе. Её не интересует Тело, она обращается прямо к Душе. Повелитель не говорит больше: "Ты будешь думать, как я, или умрешь".   Он говорит:   "Ты можешь не разделять моих Мыслей, ты сохранишь свою Жизнь и Имущество, но отныне ты — чужак среди Нас. За тобой останутся гражданские Права, но они станут для тебя бесполезными. Если ты захочешь быть избранным своими согражданами, они тебе в этом откажут; если ты будешь добиваться их уважения, они сделают вид, что ты его не заслуживаешь. Ты останешься среди Людей, но потеряешь Право общаться с ними. И когда ты захочешь сблизиться с себе подобными, они будут избегать тебя как нечистого существа. Даже те, кто верит в твою невиновность, даже они отвернутся от тебя, так как в противном случае их постигла бы та же участь. Иди с миром, я сохраняю тебе Жизнь, но она будет мучительнее, чем Смерть". Абсолютные Монархии опорочили Деспотизм. Будем же осторожны: демократические Республики могут его реабилитировать и, сделав его особенно тягостным для немногих, лишить его в глазах Большинства унизительных и гнусных свойств. У самых гордых Народов старого мира публиковались книги, описывавшие пороки и смешные стороны современников. Лабрюйер писал свою главу о Вельможах, живя во дворце Людовика XIV, Мольер критиковал двор и разыгрывал свои пьесы перед придворными.   Но Сила, которая господствует в Соединенных Штатах, вовсе не желает, чтобы её выставляли на смех. Её оскорбляет самый мягкий упрек, пугает Правда с малейшим оттенком колкости. Все должно восхваляться, начиная от форм Языка и кончая самыми устойчивыми Добродетелями. Ни один Писатель, как бы велика ни была его Слава, не свободен от обязанности курить фимиам своим согражданам. Таким образом, Большинство живет в самообожании, и только иностранцы или собственный Опыт могут заставить американцев услышать некоторые Истины. Именно поэтому в Америке до сих пор нет великих Писателей. Гениальным литераторам необходима Свобода Духа, а в Америке её не существует. Инквизиции никогда не удавалось полностью прекратить в Испании распространение книг, противоречащих Религии, исповедуемой Большинством Народа.   Власти Большинства в Соединенных Штатах удалось достичь большего: она лишила Людей самой Мысли о Возможности их публиковать. В Америке можно встретить неверующих, но Неверие лишено Возможности быть выраженным словесно. 200 Существуют Правительства, которые, стремясь сохранить добрые Нравы, привлекают к Суду авторов непристойных книг. В Соединенных Штатах за такие книги никого не привлекают к Суду, просто ни у кого не возникает Желания их писать. Дело, конечно, не в том, что у всех Граждан безукоризненные Нравы, однако ими отличается Большинство. В данном случае Власть Большинства, безусловно, приносит Пользу Обществу, и, рассказывая об этом, я хочу лишь показать её Силу. Эта непреодолимая Власть проявляется во всём, а приносимая ею Польза представляет собой не что иное, как случай. Как безраздельная власть Большинства отражается на американском национальном характере. о придворном духе в Соединенных Штатах В настоящее время последствия безраздельной Власти Большинства больше сказываются на Нравах, чем на Управлении Обществом — Она мешает появлению великих, Людей — В демократических Республиках, организованных наподобие Соединенных Штатов, придворный Дух распространяется среди значительного числа Граждан — Доказательства существования придворного Духа в Соединенных Штатах — Почему патриотические Чувства более глубоки в Народе, чем в Людях, управляющих страной от его имени Тираническая Власть Большинства пока ещё слабо отражается на политической Жизни Общества, но её досадные последствия заметны в американском национальном Характере. Думаю, что незначительное число крупных деятелей на политической арене современных Соединенных Штатов объясняется прежде всего постоянно растущим Деспотизмом Большинства. Когда в Америке разразилась Революция, там появилось множество крупных Политиков. В то время Общественное Мнение направляло Волю Людей, но не подавляло её. Прославленные Люди той эпохи, свободно присоединявшиеся к тому или иному духовному течению, обладали собственным Величием, и это Величие не было ими заимствовано у Народа, напротив, через них оно распространялось на Народ. В Государствах с абсолютной Монархией Вельможи, окружающие трон, потакают Страстям своего Повелителя и охотно уступают его капризам. Но народные Массы не раболепствуют. Они Подчиняются абсолютной Власти из слабости, по Привычке или по невежеству, а иногда из Любви к королевству или Королю. В истории существовали Народы, которые испытывали Удовольствие и Гордость, подчиняя свою Волю Воле Монарха, и, таким образом, вносили в подчинение своеобразную духовную Независимость. Такие Народы переживают несчастья, но они не подвержены разложению. Ведь делать что-либо, не одобряя этого, далеко не то же самое, что притворно одобрять то, что делаешь. Первое свидетельствует о слабости Человека, а второе — о лакейских Привычках. В свободных странах, где каждый так или иначе может высказать своё Мнение о государственных делах, в демократических Республиках, где общественная Жизнь постоянно пересекается с частной, где Народ, верховный владыка, внушает всем обожание, где для того, чтобы быть услышанным, достаточно просто заговорить, находится немало Людей, спекулирующих на слабостях Народа и стремящихся нажиться за счёт его Страстей. В абсолютных Монархиях таких Людей значительно меньше. Дело не в том, что в демократических странах Люди хуже по Природе, чем в других местах, но они подвергаются более сильному и одновременно более массовому искушению, и это приводит к общему падению душевных качеств. В демократических Республиках придворный Дух получает широкое распространение, он проникает во все Классы Общества. Это главное, в чём их можно упрекнуть. Особенно ярко это видно в демократических Государствах, имеющих такую же структуру, как американские Республики, где Большинство властвует так безраздельно и непреодолимо, что для того, чтобы отклониться от намеченного им пути, нужно в каком-то Смысле отказаться от Прав Гражданина и Человека. Среди множества Людей, которые в Соединенных Штатах занимаются политической деятельностью, совсем немногие отличаются мужественной искренностью и Независимостью Мышления, столь свойственной американцам прошлых времен и представляющей повсюду основную черту Людей с сильным Характером. На первый Взгляд может показаться, что в интеллектуальном Воспитании американцев нет никаких различий, настолько одинаково они мыслят.IIравда, иногда иностранец может встретить в Америке Людей, Убеждения которых не совпадают в точности с общепринятыми. 201 Они, случается, оплакивают изъяны Законов, непостоянство Демократии, свойственный ей низкий уровень Просвещения. Они даже нередко замечают недостатки, оказывающие отрицательное воздействие на национальный Характер, и указывают средства их исправления. Но никто, кроме иностранцев, их не слушает, а иностранцы, которым они доверяют свои тайные Мысли, нигде не задерживаются надолго. Они охотно Говорят об этих вещах с иностранцами, для которых все это не имеет большого значения, но среди своих соотечественников они держат совсем другие речи. Если американцы когда-либо прочтут эти строки, то я уверен, что сначала все они единодушно осудят меня, а затем многие из них в глубине Души меня простят. Я слышал, как американцы Говорят о своей родине, и встречал истинно патриотические Чувства у американского Народа. Однако я не обнаружил их у тех, кто им Управляет. Это легко понять, если прибегнуть к аналогии: Деспотизм значительно сильнее развращает подчиненных, нежели Повелителей. В абсолютных Монархиях Король нередко обладает великими Добродетелями, но придворные всегда отличаются Низостью. Конечно, в Америке придворные не Говорят: "сир" и "ваше величество" — вот какая колоссальная разница. Но они без конца Говорят о природной Просвещенности своего владыки. Они не состязаются в попытках определить самую исключительную Добродетель своего Повелителя, а просто уверяют, что он, независимо от своей Воли и не прикладывая к этому никаких усилий, обладает всеми Добродетелями. Они не отдают ему своих жен и дочерей для того, чтобы он соблаговолил возвести их в ранг своих любовниц, но они приносят ему в жертву свои Убеждения и продаются сами. Американским моралистам и Философам нет нужды скрывать свои Мысли под покровом аллегории, но всякий раз, когда они отваживаются высказать какую-либо неприятную Истину, они сначала заявляют: "Мы знаем, что Мы говорим с Народом, духовные качества которого настолько выше человеческих слабостей, что он никогда не может потерять самообладание. Мы бы не стали Говорить подобные Вещи, если бы не знали, что обращаемся к Людям, которые благодаря своим Добродетелям и Просвещенности занимают исключительное место среди всех Народов, достойных жить свободными". Могли ли льстецы Людовика XIV придумать что-либо более изощренное? По моему Мнению, всегда и в любых формах Правления Низость и Сила, Лесть и Власть будут находиться по соседству, и есть только один способ не допустить разложения Людей: никто не должен обладать всей полнотой Власти в Обществе и тогда никто не будет достаточно силен для того, чтобы их унижать. Всесилие Большинства таит в себе самую большую опасность для американских Республик Демократическим Республикам гибель грозит не от Бессилия, а от злоупотребления Силой — Правительства американских Республик более Централизованы и более региителъны в своих действиях, чем Правительства европейских монархических Государств — Какую Опасность это может представлять — Мнения Мэдисона и Джефферсона по этому Поводу Обычно Причиной гибели какого-либо Правительства бывает Бессилие или Тирания. В первом случае оно теряет Власть, во втором — её у него отнимают. Поскольку демократические Государства нередко кончают Анархией, многие Люди пришли к выводу, что их Правительства слабы и беспомощны. Действительно, когда в демократических Государствах вспыхивает Борьба между Партиями, влияние Правительства на Общество уменьшается. Однако нельзя сказать, что демократическая Власть от Природы лишена Сил и Возможностей, напротив, она почти всегда гибнет от злоупотребления Силой и неудачного использования Возможностей. Анархию почти всегда вызывает её Тирания или её неискусность, а не её Бессилие. Не следует путать устойчивость и Силу, Величие чего-либо и долговечность. В демократических Республиках Власть, управляющая5 Обществом, непостоянна, так как она часто переходит из рук в руки, часто меняются её цели. Однако повсюду, где она существует, она обладает почти непреодолимой Силой. -------------------- 5 Власть может выть представлена ассамблеей, тогда она сильна, но непостоянна; она может быть сосредоточена в руках одного Человека, в этом случае она менее сильна, но более постоянна. 202 Правительства американских Республик представляются мне не менее централизованными и более решительными, чем Правительства европейских абсолютных Монархий. Поэтому я не Думаю, что их может погубить слабость6. ------------------------- 6 Наверное, не нужно предупреждать читателя о том, что здесь, как и в остальной части главы, я говорю не о федеральном Правительстве, а о Правительствах Штатов, где Большинство властвует безраздельно. Если когда-либо Америка потеряет Свободу, то винить за это надо будет всевластие Большинства. Это может произойти в том случае, если Большинство доведёт меньшинство до отчаяния и толкнет его к применению грубой Силы. Тогда может наступить Анархия, но наступит она как последствие Деспотизма. Такие же Мысли высказывал Президент Джеймс Мэдисон (см. "Федералист", № 51). "В Республиках, — говорил он, — очень важно не только защищать Общество от угнетения правителей, но также предохранять одну часть Общества от неСправедливости другой его части. Справедливость — вот цель, к которой должно стремиться любое Правительство, именно её ставят перед собой Люди, объединяясь. Народы всегда делали и будут делать все для достижения этой цели до тех пор, пока им это не удастся или пока они не лишатся Свободы. Об Обществе, в котором одна часть, наиболее могущественная, могла бы легко объединиться и подавить наиболее слабую часть, можно сказать, что в нём процветает Анархия. Его можно было бы сравнить с положением Вещей в Природе, когда слабый беззащитен против сильного. Однако превратности Судьбы, сопутствующие природному положению Вещей, склоняют сильных к подчинению Правительству, которое одинаково заботится и о них, и о слабых. По тем же Причинам сильная часть Общества, имеющего анархическое Правление, со временем будет стремиться к такому Правительству, которое в одинаковой степени будет охранять Интересы всех его частей. Если бы Штат Род-Айленд вышел из состава Федерации и имел народное Правительство, которое бы осуществляло свою верховную Власть на столь незначительной территории, то, несомненно, Тирания Большинства привела бы к полному бесправию. Дело закончилось бы тем, что Люди потребовали бы установления Власти, полностью независимой от Народа К такой Власти призывали бы даже те группировки, которые и породили бесправие". Джефферсон говорил: "Исполнительная Власть в нашем государственном устройстве — это не единственная и даже не главная моя забота. Сейчас и ещё в течение многих лет самую большую Опасность будет представлять Тирания законодателей. Исполнительная Власть тоже может стать тиранической, но это случится позже"7 --------------------- 7 Письмо Джефферсона Мэдисону, 15 карта 1789 года. Говоря об этом, я всегда цитирую Джефферсона, а не кого-либо другого, так как считаю его самым крупным поборником Демократии.   203 Глава VIII. Что сдерживает тиранию Большинства в Соединенных Штатах отсутствие административной централизации Большинство не может все делать само — Его суверенную Волю в Общинах и Округах выполняют должностные лица Ранее я выделил два вида Централизации: правительственную и административную. В Америке существует только первая, вторая несвойственна этой стране. Если бы американская государственная Власть имела в своем распоряжении оба вида Правления и к своему Праву всем командовать присоединила бы Способность и Привычку все исполнять самой; если бы, установив общие принципы Правления, она стала вникать в детали его осуществления в Жизни и, определив главные нужды страны, дошла бы до ограничения индивидуальных Интересов, тогда Свобода была бы вскоре изгнана из Нового Света. Но в Соединенных Штатах Большинство, у которого часто Вкусы и наклонности деспота, пока не владеет самыми совершенными средствами Тирании. Американское Правительство всегда занималось только небольшим количеством тех внутренних проблем своих Республик, значимость которых привлекала его внимание. Оно никогда не пыталось вмешиваться во второстепенные дела своих Штатов. У него даже и намерения такого не было. Большинство, став почти абсолютным, не увеличило функций центральной Власти, оно лишь сделало её всемогущей в пределах отведенной ей сферы деятельности. Деспотизм может быть крайне тяжелым, но он не может распространяться на всех. Как бы ни увлекали Большинство в Государстве собственные Страсти, с каким бы пылом оно ни бросалось на реализацию своих собственных проектов, оно не сможет добиться того, чтобы везде одновременно и одинаковым образом все жители страны подчинились его Желаниям. Издавая приказы, центральное Правительство, отражающее его Волю, вынуждено полагаться на исполнителей, которые часто от него не зависят и деятельность которых оно не может постоянно направлять.   Муниципалитеты и Администрация Округов, как подводные камни, сдерживают и рассекают волну народной Воли. Если Закон носит притесняющий Характер, Свобода отыщет выход в самом исполнении Закона, и Большинство не сумеет вникнуть в детали и, осмелюсь сказать, в глупости административной Тирании. Оно и не представляет себе, что может это сделать, так как у него нет целостного Представления о размерах своей Власти. Ему известны лишь его природные Силы и неведомо, до какой степени умение может развить их. Следующая Мысль заслуживает внимания: если когда-нибудь демократическая Республика, подобная Соединенным Штатам, появится в стране, где абсолютная Власть уже установила, узаконила и сделала привычной административную Централизацию, скажу откровенно, что в такой Республике Деспотизм будет гораздо невыносимее, чем в любой абсолютной Монархии Европы. Только в Азии можно найти что-нибудь подобное. 204 О Законности в соединенных штатах и как она служит противовесом демократии О том, как Полезно исследовать свойства Законности — Легисты призваны сыграть серьезную роль в зарождающемся Обществе — Деятельность Легистов развивает у них аристократический Образ Мыслей — Случайности, воздействующие на их Образ Мыслей — С какой легкостью Аристократия объединяется с Легистами — Какую Пользу деспот мог бы извлечь из деятельности Легистов — Чем объясняется, что Легисты образуют тот единственный аристократический слой в Обществе, который способен соединяться с демократическими слоями — Особые Причины, благодаря которым Мысли английского и американского Легистов облекаются в аристократическую форму выражения — Адвокаты и Судьи составляют американскую Аристократию — Какое влияние оказывают Легисты на американское Общество — Как Дух Законности проникает в Легистратуры, Администрацию и в конце концов прививает Народу некоторые черты, свойственные административной Власти Когда познакомишься с американским Обществом, изучишь его Законы, то видишь, что Власть, данная здесь Законоведам, их влияние на Правительство служат сегодня самой мощной преградой нарушениям Демократии. Это, на мой Взгляд, является следствием какой-то общей Причины, которую Полезно рассмотреть, ибо она может снова появиться в каком-нибудь другом месте. В течение последних пятисот лет служители Закона имели отношение ко всем социально-политическим движениям в Европе. То они служили орудием для политических Сил, то политические Силы становились орудием в их руках. В средние века Легисты великолепнейшим образом способствовали распространению Власти Королей. В последующие времена они приложили все усилия, чтобы ограничить эту Власть. В Англии они тесно объединились с Аристократией; во Франции они проявили себя как её злейшие враги. Возникает вопрос: не ведут ли себя служители Закона, повинуясь внезапным и временным побуждениям, или они все-таки, сообразуясь с обстоятельствами, следуют свойственной им Интуиции, которая всякий раз и определяет их действия?   Я хотел бы пояснить эту Мысль, поскольку, может быть, Легисты призваны сыграть первую роль в зарождающемся политическом Обществе. Люди, специально изучавшие Законодательство, приобрели благодаря этим трудам Привычку к Порядку, определенный Вкус к формальностям, пристрастие к точному, последовательному выражению Мыслей. Это, естественно, делает их противниками революционного Духа и необдуманных Страстей, свойственных Демократии. Специальные Знания Легистов, полученные ими при изучении Законодательства, обеспечивают им особое положение в Обществе; в среде образованных Людей они составляют привилегированный Класс. Подтверждение своему превосходству они находят ежедневно в своей профессии: они специалисты в очень нужной области, в которой немногие разбираются; они выступают в качестве арбитров при разрешении конфликтов между Гражданами, и Привычка направлять к определенной цели слепые Страсти выступающих на судебном процессе сторон выработала у них презрительное отношение к Толпе.   К этому добавьте, что они естественным образом составляют Сословие. Все это не означает, что между ними существует полное согласие и что сообща они двигаются к единой цели. Но совместная учеба и единство методов в Работе делают их единомышленниками, а общий Интерес может объединить и их Волю. В глубине Души Законоведы таят некоторые аристократические Вкусы и Привычки. Как и Аристократы, они обладают безотчетной склонностью к Порядку, чтут формальности; как и Аристократия, они испытывают крайнее отвращение к действиям Толпы и тайно презирают народное Правительство. Я вовсе не хочу сказать, что эти природные наклонности служителей Закона так сильны, что могли бы их прочно объединить. У Законоведов, как и вообще у Людей, на первом месте свой собственный, и особенно сиюминутный, Интерес. В некоторых странах служители Закона не могут добиться на политическом поприще такого же успеха, как в обычной Жизни; можно быть уверенным, что в таком Обществе они станут активными проповедниками Революции.   Однако нужно посмотреть, где кроется Причина, толкающая их к разрушениям или к переменам, — в стойком предрасположении к этому или же тут все дело случая. Законоведы действительно внесли значительный вклад в свержение французской Монархии в 1789 году. Остается узнать, почему они это сделали: потому ли, что изучали Законы, или потому, что не могли участвовать в их составлении? 205 Пятьсот лет назад английская Аристократия стояла во главе Народа и говорила от его имени; сегодня она поддерживает трон и выступает на стороне королевской Власти. Между тем Аристократия по-прежнему обладает свойственными ей одной склонностями. Нужно остерегаться переносить на все Сословие качества отдельных его представителей. Во всех свободных странах, какой бы ни была форма их Правления, Законоведы всегда в первых рядах существующих Партий. То же самое можно сказать и об Аристократии. Во главе почти всех демократических движений, в тот или иной период волновавших мир, стояли Дворяне. Ни одно элитное Сословие никогда не сможет удовлетворить всех своих честолюбивых устремлений; в его среде всегда больше талантов и Страстей, чем Возможностей их применения. И там всегда можно встретить значительное число Людей, не умеющих быстро сделать карьеру, пользуясь Привилегиями Сословия, и тогда они избирают другой путь, чтобы выдвинуться: они начинают резко выступать против Привилегий этого Сословия. Я не утверждаю, что наступит время, когда все Законоведы проявят себя друзьями установленного Порядка и врагами любых перемен, так же как я не стану утверждать, что всегда, во все времена Большинство Легистов ведут себя именно так. В стране, где им удастся беспрепятственно занять то высокое положение, которое принадлежит им по Праву, они станут в высшей степени консервативными и антидемократичными. Как только Аристократия закроет Законоведам доступ в своё Сословие, они тут же перейдут в стан её врагов, тем более опасных, что, будучи менее богатыми, чем она, и не входя в Правительство, они не зависят от неё в своей Работе, а по уровню образования считают себя равными ей. В тех же случаях, когда аристократическое Сословие выражало готовность поделиться частью своих Привилегий со служителями Закона, оба Класса легко объединялись и оказывались, если можно так выразиться, членами одной Семьи. Я также склонен думать, что любому Монарху было бы несложно сделать из служителей Закона самых надежных поборников своей Власти. Ведь между Законоведами и исполнительной Властью несравненно больше естественной близости, чем между ними и Народом, хотя законникам случалось участвовать в свержении Власти. Больше естественной близости также между Аристократами и Королём, чем между Аристократами и Народом, хотя известны неоднократные случаи Объединения высших Классов Общества с Народом для Борьбы против Власти Короля. Законоведы всему предпочитают Порядок, а самая надежная гарантия Порядка — это Власть. Не нужно забывать и о том, что, хотя они и ценят Свободу, Законность они ставят выше её, Тирания внушает им меньше Страха, чем беззаконие, и, если инициатором ограничения Свободы выступает законодательная Власть, их это вполне устраивает. Полагаю, что тот Монарх, который перед лицом надвигающейся Демократии решился бы ослабить судебную Власть в своих владениях и уменьшить политическое влияние Законоведов, совершил бы большую ошибку. Он выпустил бы из рук основу своей Власти, чтобы удержать её подобие. Я не сомневаюсь также в том, что самое полезное для него — это ввести законников в Правительство. Деспотизму, опирающемуся на Силу, они, Возможно, сумеют придать черты Справедливости и Закона. Демократическое Правительство благосклонно относится к политической Силе Легистов. Как только богач, Аристократ и Монарх будут изгнаны из Правительства, Законоведы с полным Правом займут их места, ибо это единственные просвещенные и умелые Люди, которых Народ может избрать помимо своих представителей. Если Говорить о Вкусах и склонностях, то служителям Закона, естественно, близки Аристократия и Монархия, но забота о выгоде так же естественно склоняет их к Народу. Итак, Легисты принимают демократическое Правительство, не разделяя его наклонностей и не перенимая его слабостей, что вдвойне способствует укреплению их Силы благодаря Демократии и над Демократией. 206 В странах демократического Правления Народ не питает недоверия к Легистам, поскольку знает, что им выгодно служить делу Демократии; он их выслушивает без гнева, так как не подозревает их в вероломстве. И в самом деле, служители Закона вовсе не имеют намерения свергнуть демократическое Правительство, они лишь стараются направить его деятельность по тому руслу, которое ему не свойственно, и теми средствами, которые ему чужды. Законники связаны с Народом своим происхождением и своими Интересами, а с Аристократией их связывают Привычки и Вкусы; они — естественное связующее звено между теми и другими, нить, их объединяющая. Сословие служителей Закона — единственное аристократическое Сословие, которое без усилий может влиться в Демократию и соединиться с ней успешно и надолго. Мне Известно, какие недостатки свойственны Аристократии, однако я сомневаюсь, что Демократия сможет долго Управлять Обществом, и я не могу поверить, что в наше время Республика может надеяться сохранить себя, если влияние, оказываемое Законоведами, не будет возрастать пропорционально Утверждению Власти Народа. Аристократические черты Сословия Законоведов гораздо сильнее выражены в Соединенных Штатах и Англии, чем в какой-либо другой стране. Это зависит не только от эрудиции английских и американских Легистов, но и от самого Законодательства и от того места, которое занимают толкователи Закона в своих странах. И в Англии, и в Америке сохраняется Законодательство, опирающееся на Прецеденты; и в той, и в другой стране законники заимствуют свои Суждения в документах, составленных в соответствии с Законами отцов, и принимают решения, ссылаясь на эти же документы. В этом содержится источник ещё и другого воздействия на Образ Мышления Законоведа и, следовательно, на развитие Общества. Английский или американский служитель Закона доискивается, что же было совершено, а французский Законовед старается определить, каковы были намерения; для одного цель — аресты, для другого — мотивы преступления. Когда вы слушаете английского или американского правоведа, вас удивляет, что он очень часто ссылается на Мнения других и редко высказывает своё собственное; прямо противоположное вы услышите от французского правоведа. Когда французский адвокат соглашается вести даже самое маленькое дело, он начинает с построения своей собственной Системы Идей, оспаривает даже основные принципы Закона и так ведёт защиту к поставленной цели, что Суд в конце концов выносит решение перенести на Туазу межевой столб на территории оспариваемого Наследства. Отречение от собственного Мнения, свойственное английским и американским правоведам, в угоду Мнению отцов, своеобразная рабская зависимость, в которой содержатся собственные Мысли, придают их Сознанию привычную неуверенность и рождают у них неизменные склонности. Все эти качества Мы находим у законников Англии и Америки в большей степени выраженными, чем у их коллег во Франции. Законы, которые сегодня существуют во Франции, часто трудны для понимания, но каждый может их прочитать, и, наоборот, нет ничего менее понятного и менее доступного для простого Человека, чем Законодательство, основанное на Прецедентах. Потребность в служителях Закона в Англии и в Соединенных Штатах, высокое Мнение об их образованности всё более отделяют их от Народа, и в конце концов они образуют отдельный Класс. Во Франции Законовед — это ученый. Служитель Закона в Англии или в Америке в какой-то степени напоминает жрецов Египта, как они, он — единственный толкователь тайной Науки. Положение, занимаемое служителями Закона в Англии и в Америке, оказывает существенное влияние на их Привычки и Мнения. Английская Аристократия, заботливо привлекавшая в свои ряды всех, у кого было хоть некоторое, Природой данное сходство с ней, немало сделала для правоведов, чтобы повысить их значительность и их Власть. В английском Обществе Легисты не относятся к высшему свету, но они вполне удовлетворены своим общественным положением. Они как бы составляют младшую ветвь английской Аристократии, и они любят и уважают старших, не имея их Привилегий. Английские Легисты примешивают к той Пользе, которую они извлекают, будучи благодаря своей профессии близки к Аристократии, аристократические Идеи и Вкусы того Общества, в котором они живут.Поэтому в Англии особенно часто можно встретить тот законченный тип правоведа, который я стремлюсь нарисовать: он уважает Законы, но не столько потому, что они хороши, сколько потому, что они старые; и если он решается их немного изменить, чтобы привести в соответствие с теми переменами, которые со временем происходят в Обществе, то прибегает ко всякого рода ухищрениям, дабы убедить себя в том, что его дополнения к наследию отцов способствуют развитию их Мысли и обогащают их труды. 207 Не надейтесь заставить его признать, что он внёс нечто новое в эти труды, он дойдет до абсурда, прежде чем признает себя виновным в столь великом преступлении. Именно в Англии родился этот Дух Законности, безразличный к существу дела, в центр внимания ставящий только букву Закона; решения, диктуемые им, скорее будут лишенными Здравого Смысла и неизменными, чем не соответствующими букве Закона. Английское Законодательство напоминает старое дерево, на котором благодаря усилиям Законоведов появились самые разные побеги. Это, однако, оставляло Надежду, что, хотя они будут давать разные плоды, их листва, смешавшись, прильнет к почтенному старому стволу. В Америке нет ни Аристократов, ни интеллектуалов, и Народ не доверяет богатым. Таким образом, Законоведы здесь образуют высший политический Класс и самую интеллектуальную часть Общества. Следовательно, всякие нововведения привели бы их только к потерям, вот откуда их консерватизм, дополняющий профессиональную склонность к Порядку. Если бы меня спросили, какое место в американском Обществе занимает Аристократия, я бы не колеблясь ответил: только не среди богатых слоев населения, которые ничем не объединены. Место американской Аристократии в среде адвокатов и Судей. Чем больше размышляешь о Соединенных Штатах, тем больше убеждаешься в том, что Сословие Законоведов служит в этой стране самым мощным и, можно даже сказать, единственным противовесом Демократии. И именно в Соединенных Штатах понимаешь, насколько Законность своими Достоинствами и даже своими недостатками способна нейтрализовать пороки, свойственные народному Правлению. Стоит американскому Народу поддаться Страстям или увлечься какими-нибудь Идеями, законники незаметно дают ему почувствовать, что следует либо умерить свой пыл, либо вовсе отказаться от своих действий. Их аристократические наклонности втайне противостоят его демократическому Характеру, а их преувеличенное уважение к старине идёт вразрез с его Любовью к новому, узость их Взглядов не соответствует широте его замыслов, а их пристрастие к формальностям не сочетается с его пренебрежительным отношением к установленному Порядку, и, наконец, их Привычка действовать неспешно входит в противоречие с его пылкостью. Для воздействия на Демократию у Сословия Законоведов есть очень эффективный орган — Суды. Судья — это служитель Закона, Любовь которого к стабильности подкрепляется не только склонностью к Порядку и правилам, усвоенным при изучении Законов, но прежде всего своим положением: в Соединенных Штатах Судьи избираются пожизненно. Знание Законов уже обеспечило ему более высокое положение по сравнению с другими; политическое влияние ставит его в особое положение, благодаря которому у него появляются черты, свойственные привилегированным Классам. Американский Судья имеет Право признать Закон неконституционным, поэтому он постоянно причастен к политической Жизни страны1 ------------------------ 1 См. в первой части книги раздел о судебной Власти   Он не может заставить Народ принять тот или иной Закон, но он может заставить его повиноваться принятым Законам и не противоречить самому себе. Мне Известно, что в Соединенных Штатах существует скрытая тенденция к уменьшению Власти Судей; согласно Конституции Большинства Штатов, Правительство по требованию обеих палат может лишить Судей их места. По некоторым конституциям Судьи избираются на короткий срок. Осмелюсь предсказать, что подобные новшества рано или поздно приведут к пагубным последствиям, когда однажды станет ясно, что покушение на Независимость Судей — это не только удар по юридической Власти, но по самой демократической Республике   208 Впрочем, не следует думать, что в Соединенных Штатах Дух Законности сосредоточен исключительно в Судах, он распространяется далеко за их пределы. Правоведы, составляющие единственное Сословие просвещенных Людей, которым Народ доверяет, занимают, естественно, большую часть государственных должностей. Они работают в Легистратурах, возглавляют административные учреждения; они оказывают огромное влияние на формирование Законов и их исполнение. Законоведы, впрочем, вынуждены уступать напору Общественного Мнения, но нетрудно определить, как бы они поступали, если бы были свободны.   Американцы, внесшие столько нового в свои политические Законы, в гражданские внесли очень незначительные изменения, да и те с трудом, хотя именно гражданские Законы входят в острое противоречие с общественным устройством страны. Это происходит оттого, что по части гражданского Права Большинство постоянно вынуждено полагаться на Законоведов, а американские служители Закона сопротивляются нововведениям. Французу странно слышать сетования американцев на негибкость и предубеждения законников их страны, которые дают себя знать всякий раз, когда дело касается чего-то уже устоявшегося. Влияние, оказываемое Духом Законности, распространяется здесь дальше обозначенных мною пределов. В Соединенных Штатах практически нет такого политического вопроса, который бы рано или поздно не превращался в судебный вопрос. Вот откуда у политических Партий появляется необходимость в своей повседневной полемике пользоваться и Идеями, и Языком, заимствованными у правоведоа Большинство государственных деятелей — это настоящие или бывшие правоведы, в свою Работу они привносят свойственные им Обычаи и Образ Мыслей.   Существование Суда присяжных приобщает к этому все Классы. Юридическая терминология, становясь привычной, входит в разговорную речь. Дух Законности, родившись в учебных заведениях и Судах, постепенно выходит за эти пределы, проникает во все слои Общества, до самых низших, и в итоге весь Народ целиком усваивает Привычки и Вкусы Судей. В Соединенных Штатах Законоведы не представляют собой Силы, внушающей Страх, их едва замечают, у них нет собственного знамени, они легко приспосабливаются к требованиям времени, не сопротивляясь, Подчиняются всем изменениям социальной структуры страны. А между тем они проникают во все слои Общества, обволакивают его полностью, работают изнутри, воздействуют на него помимо его Воли. И все кончается тем, что они лепят это Общество в соответствии со своими намерениями. Суд присяжных в соединенных штатах как политическое учреждение Суд присяжных — одно из проявлений Народовластия, и его следует рассматривать в ряду всех Законов, вытекающих из Народовластия — Как избирается Суд присяжных в Соединенных Штатах. — Влияние, оказываемое Судом присяжных на формирование национального Характера — Его воспитательное значение для Народа — Каким образом Суд присяжных способствует укреплению влияния Судей и распространению Духа Законности В своем повествовании я естественным образом дошёл до американского Судопроизводства и, чтобы завершить эту тему, хочу специально остановиться на Суде присяжных. В Суде присяжных следует различать юридическое учреждение и политическое учреждение. Если ставить вопрос о том, до какой степени Суд присяжных, в особенности по гражданским делам, помогает вершить Правосудие, то, признаюсь, ответ на него, утверждающий только его Полезность, окажется спорным. 209 Суд присяжных был учрежден в малоразвитом Обществе, где на его решение выносились лишь несложные вопросы, касающиеся голых Фактов; привести его в соответствие с требованиями высокоразвитого Общества — задача нелегкая, ибо Общество выросло интеллектуально и духовно и взаимоотношения Людей значительно усложнились2. В данном разделе я ставлю себе главной целью рассмотрение Суда присяжных с политической точки зрения, любой другой путь увел бы меня далеко от избранной темы. Что же касается Суда присяжных как судебного учреждения, то об этом я скажу лишь несколько слов. Когда англичане учредили Суд присяжных, они представляли собой полуварварский Народ. С тех пор они стали одной из самых просвещенных наций мира, и их приверженность Суду присяжных возрастала по мере развития у них Просвещения. Они вышли за пределы своей территории, распространились по всему миру. Они образовали Колонии, независимые Государства. Основная часть нации сохранила Монархию. Часть из тех, кто покинул страну, создали мощные Республики. И повсюду англичане оставались верны Суду присяжных3 Повсюду они либо вводили его, либо спешили восстановить. Такой судебный орган, который заслуживает одобрения великого Народа на протяжении веков, который неизменно возрождается во все периоды развития Цивилизации, во всех странах, при всех правлениях, не может быть чужд Духу Справедливости4. --------------------------- 2 Было бы Полезно и интересно рассмотреть Суд присяжных как судебное учреждение, оценить результаты его Введения в Соединенных Штатах, внимательно исследовать, каким образом американцы извлекали из него Пользу. Результаты тщательного изучения только одного этого вопроса могли бы составить содержание целой книги, весьма интересной для французов. В ней можно было бы найти ответ на вопрос, какие из американских учреждений, связанные с Судом присяжных, могли бы быть введены во Франции и в какой последовательности. Из всех американских Штатов Луизиана дает наиболее яркий материал по данной теме. В Луизиане проживает смешанное население: французы и англичане. Как оба этих Народа смешиваются между собой, так и два действующих в Штате Законодательства постепенно соединяются одно с другим. Самым полезным справочным изданием может служить свод Законов Штата Луизиана в двух томах, который называется "Дигесты Законов Луизианы"; и ещё более ценным можно считать курс по гражданскому Судопроизводству, написанный на двух Языках, "Трактат о правилах гражданских актов", напечатанный в 1830 году в Новом Орлеане в издательсгвеБюиссона Эта Работа представляет особый Интерес для французов, она содержит объяснение английской юридической терминологии. Язык, на котором излагаются Законы, — это специфический Язык, а у англичан особенно. 3 Все английские и американские Законоведы единодушны в своей высокой оценке Суда присяжных. Господин Стори, Судья Верховного Суда Соединенных Штатов, в своей книге "Трактат о федеральной Конституции" тоже говорит о преимуществах Суда присяжных в применении к гражданским делам: "Неоценимо значение Суда присяжных для решения гражданских дел, не меньше оно и для решения уголовных дел, но все признают, что основное предназначение Суда присяжных— это защита политических и гражданских Свобод (кн. III, гл. XXVIII). 4 Если Говорить о Полезности Суда присяжных как судебного органа, можно привести множество других аргументов, и среди них следующие. Вводя присяжных в число заседателей Суда, можно без ущерба уменьшить число Судей, а это принесёт свою выгоду. Когда Судей очень много, ежедневный уход из Жизни кого-либо из них открывает вакансию для живущих. Честолюбие Судей, естественно, постоянно накалено, это ставит их в зависимость от Большинства или от того, кто назначает Судей на вакантные места: получается так, что карьера в судебных органах строится по тому же принципу, что и получение званий в армии. Такое положение дел противоречит нормальной деятельности судебных органов и намерениям законодательной Власти. Пусть Судьи избираются пожизненно, чтобы быть независимыми в своей деятельности; но как малозначима эта их Независимость, если они сами добровольно становятся её жертвой. Когда Судьи многочисленны, среди них встречается немало некомпетентных. Настоящий Судья должен быть незаурядным Человеком. Для достижения той цели, которую ставит перед собой Правосудие, нет ничего хуже полуграмотных Судей. С моей точки зрения, лучше доверить Судьбу судебного процесса неспециалистам-присяжным во главе с умным, знающим Судьёй, чем отдать его в руки Судей, Большинство из которых плохо знает юриспруденцию и Законы. Однако оставим эту тему. Ибо рассмотрение Суда присяжных только как судебного органа очень сузило бы его значение. Оказывая огромное влияние на ход судебного процесса, он ещё большее влияние оказывает на Судьбу самого Общества. Таким образом Суд присяжных — это прежде всего политический Институт. И чтобы оценить его, нужно стать именно на эту точку зрения. Под Судом присяжных я подразумеваю группу Граждан, выбранных наугад и временно облеченных Правом судить. Суд присяжных, используемый для Борьбы против преступлений, представляет собой учреждение, в высшей степени способствующее укреплению республиканской формы Правления, и вот почему. По своему составу Суд присяжных может быть аристократическим или демократическим в зависимости от того, к какому Классу принадлежат присяжные. Но поскольку при существовании такого Суда реальное руководство Обществом находится в руках Граждан или какой-либо части Граждан, а не в руках правителей, он, безусловно, является республиканским учреждением. 210 Силой можно добиться лишь временных успехов, на смену ей вскоре приходит Понятие Права. Правительство, которое способно побеждать врагов только Силой, не может существовать долго. Политические Законы окончательно закрепляются благодаря уголовному Законодательству. Если же уголовное Законодательство не служит укреплению политического устройства Общества, это последнее рано или поздно разрушается. Поэтому настоящим Хозяином в Обществе является тот, кто творит Суд над преступниками. А при существовании Суда присяжных Судьёй становится сам Народ или по крайней мере один Класс Граждан. Таким образом, благодаря Суду присяжных реальное Управление Обществом оказывается в руках Народа или данного класса5. ------------------------ 5 Однако надо сделать одно важное замечание. Учреждение Суда присяжных в самом деле дает Народу преимущественное Право контроля за действиями Граждан, но оно не дает ему Возможности осуществлять этот контроль поголовно и тиранически. Когда абсолютный Монарх приказывает своим Слугам судить преступника, Судьба обвиняемого, можно сказать, предопределена. Что же касается Суда присяжных, то благодаря своему составу и Независимости он сохраняет шанс для оправдания невиновного даже в том случае, когда Народ хочет, чтобы он был осужден.   В Англии присяжными могут быть только Аристократы, поскольку Аристократия и создает Законы, и следит за их применением, и судит за нарушение Законов*. Это стройная Система, ведь Англия — аристократическая Республика. В Соединенных Штатах все то же самое распространяется на весь Народ. Каждый американский Гражданин может избирать, быть избранным и может быть присяжным* *. Суд присяжных в том виде, в каком он существует в Америке, представляет собой такое же прямое и крайнее следствие принципа Народовластия, как и всеобщее Избирательное право. И то и другое с одинаковой Силой служит всевластию Большинства. Все Государи, желавшие полной Независимости своего Могущества, стремившиеся направлять развитие Общества по своей Воле и пренебрегавшие его требованиями, упраздняли или ограничивали Суд присяжных. Тюдоры бросали строптивых присяжных в Тюрьму, а Наполеон поручал их подбор своим Людям. Хотя большая часть вышеизложенного кажется очевидной, не все понимают важность Суда присяжных. Больше того, многие у Нас имеют о нём лишь смутное Представление. Например, когда обсуждают, кто должен входить в состав присяжных, ограничиваются спорами о Просвещенности и Способностях присяжных, как будто речь идёт о чисто судебном учреждении. В действительности же при таком подходе упускают из виду главное: Суд присяжных представляет собой прежде всего политическое учреждение, его надо рассматривать как одну из форм суверенной Власти Народа Его надо либо полностью отвергнуть, если отвергается Народовластие, либо привести в соответствие с другими Законами, учреждающими это Народовластие.   Суд присяжных объединяет представителей Народа, которым поручено обеспечить исполнение Законов, так же как парламент объединяет тех, кто создает Законы. Для того чтобы Управление Обществом было устойчивым и единообразным, необходимо, чтобы изменение в списках Избирателей влекли за собой изменения в списках присяжных. Именно это должно быть главной заботой законодателей, все остальное — второстепенно. Я глубоко убежден, что Суд присяжных — это прежде всего политическое учреждение, и поэтому, когда его действие распространяется на гражданские дела, я склонен рассматривать его с той же точки зрения. До тех пор пока Законы не опираются на Нравы, они ненадежны, поскольку Нравы — это единственная долговечная и крепкая Сила, которой обладает какой-либо Народ. Когда Суд присяжных судит лишь уголовных преступников, Народ видит его деятельность только изредка и в отдельных случаях. Он привыкает обходиться без него в повседневной Жизни и рассматривает его как одно из средств достижения Справедливости, но Отнюдь не единственное6. ------------------------ 6 Такая точка зрения становится ещё более распространенной, если Суд присяжных рассматривает лишь некоторые уголовные дела. Если же Суд присяжных рассматривает и гражданские дела, то все сталкиваются с его деятельностью на каждом шагу, он затрагивает Интересы каждого, и каждый стремится ему помочь. В результате он становится обычным явлением в повседневной Жизни, человеческое Сознание привыкает к форме его деятельности, и можно сказать, что он начинает олицетворять Идею Справедливости. 211 До тех пор пока деятельность Суда присяжных ограничена уголовными делами, он в Опасности, но как только она распространяется на гражданские дела, ему не страшны ни время, ни усилия Людей. Если бы было так же легко изгнать Суд присяжных из Обычаев англичан, как из Законов, он был бы полностью упразднен при Тюдорах. Следовательно, гражданские Свободы в Англии сохранились главным образом благодаря существованию Суда присяжных по гражданским делам. Какова бы ни была сфера действия Суда присяжных, он обязательно оказывает большое влияние на национальный Характер, которое заметно растёт по мере того, как действие Суда все больше распространяется на гражданские дела. Суд присяжных, и особенно Суд присяжных по гражданским делам, отчасти прививает всем Гражданам Образ Мыслей, свойственный Образу Мыслей Судей, а ведь именно это наилучшим образом подготавливает Людей к свободной Жизни. Он распространяет во всех Классах Общества уважение к решению Суда и Понятие Права. Без этих двух Вещей Любовь к Независимости превращается в Страсть к разрушению. Он на практике показывает всем Людям, что такое Справедливость. Принимая участие в Суде по делу своего соседа, каждый помнит о том, что и ему в свою очередь, Возможно, придётся иметь дело с Судом. И это действительно так, особенно когда речь идёт о Суде присяжных по гражданским делам. Ведь мало кто опасается, что его когда-либо обвинят в уголовном преступлении, но каждому может случиться участвовать в судебном процессе. Суд присяжных учит каждого Человека отвечать за свои действия, а без этой мужественной позиции невозможно воспитать политическую порядочность. Он облекает каждого Гражданина чем-то вроде судебной Власти, внушает всем, что у них имеется определенный долг по отношению к Обществу, чго они участвуют в его Управлении. Вынуждая Людей заниматься не только своими собственными делами, он противостоит индивидуальному Эгоизму, гибельному для Общества. Суд присяжных удивительно развивает Независимость Суждений и увеличивает природные Знания Народа. Именно в этом и состоит, по моему Мнению, его самое благотворное влияние. Его можно рассматривать как бесплатную и всегда открытую Школу, в которой каждый присяжный учится пользоваться своими Правами и ежедневно общается с самыми образованными и просвещенными представителями высших Классов. Там он на практике постигает Законы, которые становятся доступными его пониманию благодаря усилиям адвокатов, Мнению Судьи и даже Страстям сторон. Думаю, что практический Ум и политический Здравый Смысл американцев объясняется главным образом тем, что у них уже в течение длительного времени гражданские дела разбираются Судом присяжных. Не знаю, приносит ли Пользу Суд присяжных тяжущимся, но убежден, что он очень полезен для тех, кто их судит. Это одно из самых эффективных средств Воспитания Народа, которыми располагает Общество. Все вышесказанное можно отнести ко всем Народам, но есть Вещи, которые касаются только американцев и вообще демократических Обществ. Я уже говорил о том, что в демократических странах Законоведы, а также судейские чиновники представляют собой единое аристократическое Сословие, способное умерять народные порывы. Эта Аристократия не обладает никакой материальной Силой и может оказывать воздействие только на Умы Людей. Её основные Возможности заключены именно в Суде присяжных. В уголовных процессах, когда Общество вступает в Борьбу с одним Человеком, присяжные склонны смотреть на Судью как на пассивный инструмент Власти и могут не доверять его Мнению. Кроме того, в уголовных процессах всегда рассматриваются простые Факты, оценка которых не требует ничего, кроме Здравого Смысла. В этой области Судья и присяжные Равны. В гражданских процессах дело обстоит совсем иначе. В них Судья выступает как бескорыстный посредник между Интересами тяжущихся. Присяжные доверяют ему и с уважением выслушивают его Мнение, так как он обладает в подобных делах Знаниями и Опытом, которых они лишены. Именно он напоминает им различные аргументы, которые перепутались у них в памяти, указывает им путь в процедурных лабиринтах, ясно очерчивает Факты и подсказывает ответы на правовые вопросы. Его влияние почти не имеет границ. 212 Необходимо, наконец, сказать, почему меня не убеждают аргументы в Пользу неспособности присяжных судить гражданские дела. В гражданских процессах, во всяком случае, тогда, когда речь не идёт о каком-либо поступке, Суд присяжных являет собой лишь видимость судебного органа. Присяжные лишь объявляют приговор, который на деле выносится Судьёй. Присяжные освящают его Авторитетом Общества, которое они представляют, а Судья выносит его, сообразуясь с Разумом и Законами*. В Англии и Америке Судьи оказывают на ход уголовных процессов такое воздействие, о котором французские Судьи не могут и помыслить. Причина этого различия вполне понятна: английские и американские Судьи добиваются Авторитета, ведя гражданские процессы; им не нужно его завоевывать, они просто используют его в другой сфере деятельности. В некоторых случаях, как правило самых важных, американский Судья имеет Право выносить приговор единолично 7. ------------------------ 7 Федеральные Судьи почти всегда единолично решают вопросы, которые непосредственно касаются Управления страной. Тогда он попадает в то же положение, в котором всегда находится французский Судья. Однако он обладает значительно более высокой моральной Силой: ведь все помнят о его роли в Суде присяжных, и его решение пользуется почти таким же Авторитетом, как и решение Общества, высказываемое присяжными. Влияние Судей распространяется далеко за пределы Судов. В мирных развлечениях частной Жизни, в политической деятельности, в общественных местах и законодательных ассамблеях американцы привыкли смотреть на Судей как на Людей, превосходящих их по Интеллекту. Их Авторитет, проявляющийся сначала в Суде, начинает затем воздействовать на Умы и даже Души тех, кто вместе с ними принимал участие в процессах. Суд присяжных, который, казалось бы, ограничивает Права судейских чиновников, на самом деле является основой их господства. Наибольшим Могуществом Судьи располагают в тех странах, где часть их Прав принадлежит Народу. Именно благодаря Суду присяжных американскому судебному ведомству удается распространять то, что я называю Духом Законности, на самые широкие слои Общества. Таким образом, Суд присяжных, будучи наиболее верным средством осуществления Власти Народа, в то же время наилучшим образом учит Народ пользоваться своей Властью. Содержание   www.pseudology.org