Издательство "Вече", 2000 Пол Джонсон Популярная история евреев Часть 2. Иудаизм Раввинистский источник утверждает, что он был признан в качестве Мессии крупнейшим ученым богословом своего Времени рабби Акивой бен Иосифом (ок. 50-135 гг. н.э.).  Акива – интересное социальное явление; он происходил из беднейшей прослойки, ам гаарец, традиционно неграмотной, и долгое Время (по его собственным словам) Ненавидел учение и работал пастухом. Став образованным, он сохранил Любовь к беднякам и, возможно, поэтому примкнул к восстанию; впрочем, последний факт оспаривался. Однако другие рабби за ним не последовали.   Согласно Иерусалимскому Талмуду, Акива сказал о Симоне: "Это – царь Мессия", а рабби Иоханан бен Торта ответил: "О Акива, между твоими костями прорастет трава, прежде чем явится сын Давида". Сам Симон называл себя не звездой, а Кошивой. На монетах, которые он чеканил, нет слова "Мессия"; там он называется "Симон – князь Израиля". Его главным духовным наставником был не Акива, а его дядя, Элеазар Модинский, чье имя также фигурирует на некоторых монетах. Однако на последних этапах восстания эти двое поссорились, и Элеазар был убит своим племянником. По дошедшим до нас обрывочным сведениям, Симон почти не получал поддержки со стороны образованных Евреев, а под конец растерял и ту, что имел. В 1952-65 гг. археологи, работая в Иудейской пустыне, находили предметы, связанные с восстанием, в различных местах, особенно в так называемой Пещере Грамот. Многие из этих документов, написанных на еврейском, арамейском и греческом языках, имеют его подпись.   Данные раскопок показывают, что повстанцы были ортодоксальными Евреями, которые стремились даже в самых неблагоприятных условиях соблюдать Законы Моисея – например, те, что связаны с субботой и праздниками. Однако нет свидетельств того, что Симон считал себя Мессией, помазанником или в какой либо форме духовным вождем. Судя по его грамотам, он правил обширной территорией, и волновали его-такие вопросы, как аренда крестьянских хозяйств, поставки сельскохозяйственной продукции, мобилизация людских и продовольственных ресурсов на военные нужды. Он был именно светским правителем, княземнаши, как он называл себя в письмах, жестким, практичным, несгибаемым и безжалостным: "Призываю Небо в свидетели,…я тебя закую в цепи"; "если не сделаешь, будешь наказан"; "Ты хорошо живешь, проедая и пропивая собственность нашего дома – Израиля, и ничуть не заботишься о своих братьях". Позднейшие раввинистические легенды о "Сыне Звезды" не имеют, по-видимому, под собой основания. Симон был скорее прообразом современного Сиониста: лишенный романтики профессионал, Человек, который жил и умер как партизан и националист.   Симон был убит в Бетаре. Акиву взяли в плен и замучили до Смерти, отрывая мясо кусками от Тела "железными гребнями". По словам Дио, из повстанцев "спаслись очень немногие". Месть римлян внушала ужас. Были полностью разрушены 50 крепостей, где повстанцы оказывали сопротивление, а также 985 городов, деревень и сельскохозяйственных поселений. Дио утверждает, что 580 000 евреев погибли в боях "и несчётное количество пали от голода, огня и меча. Почти вся земля Иудеи вымерла". В конце IV века Св. Иероним сообщал из Вифлеема, что, согласно преданию, после поражения на рынке рабов появилось столько-евреев, что они стали стоить дешевле лошадей.   Адриан неустанно претворял в жизнь свой план преобразования Иерусалима в греческий Полис. Чтобы выровнять строительные площадки, использовались развалины старого города. Кое-где их разгребали, чтобы добраться до коренных пород, из которых можно было бы вырубить камни для постройки общественных зданий. Новостройки размещались в основном на территории нынешнего Старого Города. Главная дорога с севера входила в город через современные Дамасские Ворота. Главные восточные ворота впоследствии стали именоваться Воротами Святого Стефана и были перекрыты триумфальной аркой, чьи обломки сохранились. Построенный им город был назван "Элия Капитолина".   Он был заселен грекоязычными жителями, а Евреям запрещалось там появляться под Страхом Смерти. Впрочем, вряд ли этот запрет соблюдался очень строго; в середине IV века при язычнике рецидивисте императоре Юлиане он был вообще отменен. Во всяком случае, Евреи ухитрялись посещать ту часть развалин, которая теперь именуется Стеной Плача, в годовщину разрушения города. Иероним в своем Комментарии к Зефании, дает описание, одновременно трогательное и жестокое:"В день разрушения Иерусалима вы можете увидеть скорбящих Людей, идущих с визитом, дряхлых стариков и старушек в лохмотьях, Тела и одежды их как бы свидетельствуют о гневе Господнем. Собирается Толпа жалких существ, которые под сенью распятия и Воскресения Господня и Его стяга с крестом, развевающегося на Горе Маслин, оплакивают развалины своего Храма. И не достойны они печали".   Эти две катастрофы, 70 и 135 годов, по сути, покончили с древней Историей еврейского Государства, что имело два непосредственных последствия большого исторического значения. Первое – полное разделение Иудаизма и Христианства. Павел, писавший в течение десяти лет около 50 года, категорически отвергал Закон Моисея как механизм оправдания и Спасения, и это прекрасно (как Мы уже видели) согласовывалось с учением Иисуса. На встрече с еврейско христианскими вождями в Иерусалиме он добился для обращенных им язычников исключения из общееврейских религиозных требований. Однако ничто из сказанного выше не свидетельствовало о том, что Евреи и христиане считали свои верования взаимоисключающими, а своих сторонников – врагами.   Евангелие от Луки, написанное, возможно, в 60-е годы, напоминает в некоторых отношениях писания эллинизированных Евреев из Диаспоры, адресованные к потенциально новообращенным в Иудаизм. Складывается впечатление, что Лука поставил себе задачу суммировать и упростить Закон, который он считал неким рафинированным сводом еврейских обычаев – Этикой конкретного народа. Благочестие и у Евреев и у неевреев было одним и тем же, а именно – средством, при помощи которого Душа готовилась к восприятию благодати. У неевреев тоже были свои неплохие обычаи, и Бог вовсе не отвергал тех, кто не обладал Законом, то есть еврейскими обычаями. При этом Бог не отвергал и Евреев. Обе категории могут спастись Верой и милостью Господней. Принцип, в соответствии с которым и неевреи и Евреи могут приобщиться к Христианству как некоей сверхрелигии, не мог пережить событий 66-70 гг., которые полностью разрушили старую христианскоеврейскую Церковь Иерусалима. Большинство её членов погибли, уцелевшие – рассеялись. Их Вера из генеральной линии Христианства съежилась до размеров мелкой секты эбионитов, которую впоследствии объявили еретической.   В образовавшемся вакууме приобрело всеобщий характер и расцвело Христианство греческого толка. В результате христианские догматы ещё жестче сконцентрировались на представлениях Павла о Смерти Христа, Воскресении как средстве Спасения (что отчетливо прослеживалось в учении Иисуса) и о Природе этого благословенного Спасителя. Кем себя провозглашал Иисус? Чаще всего и он и другие пользовались термином "Сын Человеческий". Он может означать многое, а может не значить и вовсе ничего. Скажем, Иисус мог говорить о себе, что он – просто Человек или Человек, предназначенный для выполнения определенной миссии. Можно утверждать, что Иисус считал себя, допустим, всего лишь харизматическим Евреем Хасидом. В то же Время понятие о божественности Иисуса, вытекающей из его Воскресения и того, что он предвидел это чудо, а также последующих его явлениях, присутствовало в апостольском Христианстве с самого начала.   Более того, оно сопровождалось с самого начала Верой в то, что Он установил Церемонию причастия, предвкушая свою Смерть и Воскресение во Искупление греха, когда его плоть и кровь (материальная Сущность жертвы) обретают форму хлеба и вина. Возникновение евхаристии, причастия, "святой и совершенной жертвы" как христианской замены всех видов еврейских жертвоприношений укрепило Доктрину апофеоза Иисуса. В итоге на вопрос: "Был ли Иисус Богом или Человеком?" христиане отвечают: "И тем и другим". После 70 года этот ответ становится единогласным и все более энергичным. Это сделало неизбежным полный разрыв с Иудаизмом.   Евреи могли ещё смириться с децентрализацией Церкви – многие давно уже пришли к этому, а вскоре к ним вынуждены были присоединиться и остальные. Они могли ещё принять различные взгляды на Закон. Но что они не могли принять, так это ликвидацию абсолютного различия между Богом и Человеком, чего они всегда придерживались, ибо это было Сущностью еврейской теологии, Веры, которая прежде всего отличала их от язычников. Устранив это различие, христиане необратимо отделили себя от Веры Иудаизма. Более того, поступив Таким образом, они сделали антагонизм между двумя формами Монотеизма неизбежным, непримиримым и ожесточенным. Евреи не могли согласиться с божественностью Иисуса как сотворенного Богом Человека, не отрекаясь от центрального догмата своей Веры. Христиане не могли согласиться с тем, что Христос не есть Бог, не отрекаясь от существа и цели своего движения.   Если Христос – не Бог, то Христианство – ничто. Если Христос – Бог, то Иудаизм ложен. Компромисс по этому поводу абсолютно невозможен. Каждая из этих вер является угрозой для другой. Вражда между этими верами была тем более мучительной, что, расходясь в основном, они были в согласии по всем остальным вопросам. Христиане заимствовали у Иудаизма Пятикнижие (включая его Мораль и Этику), книги Пророков и мудрецов, а также гораздо больше Апокрифов, чем сами Евреи были готовы канонизировать. Они взяли Литургию, поскольку даже причастие имело еврейские корни. Они взяли принцип Субботы и праздников, ладан и горящие лампады, псалмы, гимны и хоралы, священнослужителей и мучеников, чтение священных книг и институт Синагоги (превращенной в Церковь). Они взяли даже принцип церковной Власти (который, кстати, Евреи вскоре трансформировали) первосвященников, которые у христиан стали патриархами и папами. В раннехристианской Церкви не было ничего (кроме, разумеется, культа Христа), что не имело бы своего прообраза в недрах Иудаизма.   Немаловажно и то, что христиане были воспитаны на еврейской литературной Традиции, а потому унаследовали среди прочего священную еврейскую полемику. Как Мы уже видели, это явилось наследием мартиролога Маккавеев и важнейшей составной частью письменных памятников Иудаизма, относящихся к I в. н.э. Для самых ранних письменных памятников Христианства характерен тот же враждебный тон, в котором еврейские секты характеризовали друг друга. После того как разрыв между Христианством и Иудаизмом стал необратим, единственной формой общения между ними стала полемика.   Четыре Евангелия, которые быстро стали Торой Христианства, впитали Традиции полемики еврейских сект. Даже язык их очень близок в этом Смысле к некоторым из Свитков Мёртвого моря, которые носят заметный отпечаток межеврейских споров. Слово "Евреи" встречается по пять раз в Евангелиях от Матфея и Луки, шесть раз – у Марка и семьдесят один раз – у Иоанна. Вряд ли можно считать, что Евангелие от Иоанна писалось позднее, а потому оно враждебнее по отношению к Иудаизму. Первоначальный вариант этого Текста вполне может быть, наоборот, самым ранним.   В устах Иоанна слово "Евреи" может нести самый разнообразный Смысл: Саддукеи, Фарисеи, те и другие вместе, охранники Храма, еврейские институты Власти, Синедрион, еврейский правящий класс и вполне может означать "народ". Но чаще всего оно означает: "противники учения Иисуса". Иоанн просто полемизирует с Ересью. Когда Кумранские монахи пишут о "сынах Валаала", то имеют в виду своих оппонентов в рядах иудаистов и поступают в точности так же, как Иоанн, изрекающий: "Вы, дети отца своего, дьявола". Подобным же образом в Кумранском документе (дамасском) выражения "Евреи", "земля Иуды", "дом Иуды" используются в том же Смысле, что у Иоанна, то есть относятся к оппонентам Евреям, составлявшим в этот момент большинство. Самый агрессивный и нетерпимый отрывок в Евангелии содержится у Матфея, хотя в целом этот Текст зачастую считают наиболее "проеврейским" в Новом Завете.   Я имею в виду то место, когда, после того как Пилат умывает руки, народ восклицает: "Кровь его на нас и на детях наших", что ясно показывает: Евреи воспринимали Смерть Иисуса как проклятие, которое будет тяготеть над их потомками. Ещё более страстно этот мотив звучит в апокрифическом "Послании Петра".Увы, эта профессионально религиозная полемика, эти литературные упражнения в теологической брани были в дальнейшем вырваны из исторического контекста и стали основанием для осуждения христианами еврейской нации в целом. Как отмечал позднее Эразм, полемики следует избегать, "потому что долгая война слов и писаний кончается дракой".   Принцип коллективной ответственности, сформулированный Матфеем, и клеймо "сынов дьявола" со стороны Иоанна слились в дальнейшем, образовав ядро христианской разновидности Антисемитизма, которая сложилась и переплелась с древнеязыческой антисемитской Традицией, образовав со Временем мощные генераторы Ненависти. Распад еврейско христианской Церкви после 70 г. н.э. и триумф греко Христианства привел Евреев, в свою очередь, к яростным нападкам на христиан. Ежедневные Молитвы Евреев, направленные против Еретиков и оппонентов, восходят ещё к программе эллинистических реформ II в. до н.э., когда ригорист Бен Сира, бывший с сикариями в Масаде, обращается в своем "Экклезиастикусе" к Богу с просьбой: "Возвысь свой гнев, излей свою ярость, низвергни противника, уничтожь врага". Молитва против Еретиков, первоначально известная как "Благословение Тому, кто усмиряет невежественных", превратилась в часть ежедневных молений "Амидах" под названием "Двенадцатое Благословение". Некогда она была направлена конкретно против Саддукеев.   Во Время правления Рабана Гамалиила II (около 80-115 г. н.э.) Двенадцатое Благословение, или Биркат га Миним ("Касающееся Еретиков"), было отредактировано применительно к христианам; по-видимому, именно в этот момент остатки Евреев – последователей Христа были изгнаны из Синагоги. К началу восстания 132 года христиане и Евреи были уже открытыми противниками, чтобы не сказать – врагами. Естественно, христианские Общины в Палестине обращались к римским Властям с просьбой предоставить им раздельный религиозный статус с Евреями. Христианский писатель Юстиниан-мученик (ок. 100–165 гг.), живший в Неаполисе (теперь – Наблус), сообщал, что последователи Симона Бар Кохбы истребляли христианские Общины так же, как и греческие. Именно в этот период в еврейских комментариях к Библии начинают появляться признаки антихристианской полемики. Вторым последствием окончательного падения государственного Иудаизма было глубокое изменение Природы и масштабов деятельности Евреев. Начиная с 70 г. н.э. (и особенно после 135 г.) Иудаизм перестал быть национальной Религией в каком либо физическом и видимом Смысле, а Евреи оказались лишенными родины.   Вместо этого и Еврейство и Иудаизм стали ассоциироваться исключительно с изучением и соблюдением Торы. Очень трудно привязать еврейскую Историю к какой-то хронологии национального и религиозного развития, поскольку она представляет собой явление уникальное. И действительно, История Евреев постоянно сталкивается с проблемой классификации процесса, которому аналога нет нигде. Сосредоточение Иудаизма и еврейской нации на Торе происходило неуклонно, начиная с последнего этапа царства Давида. Реформы Иосии, Изгнание, Возвращение из Изгнания, Труды Ездры, триумф Маккавеев, взлёт фарисейства, Синагоги, школы, рабби – все эти события сначала способствовали утверждению, а затем все большему упрочению абсолютного доминирования Торы в еврейской религиозной и общественной жизни. Тем самым она фактически вытеснила все остальные институты Иудаизма и Еврейства. После 135 г. её Власть стала абсолютной, поскольку больше ничего не осталось. Ригористы и по Природе своей и из-за катаклизмов, которые сами спровоцировали, искоренили все прочее. Было ли все это предопределено или нет?   Рассматривая конкретную ситуацию II столетия, можно сказать, что Евреи представляли собой сильную национальную и религиозную группу, которая ходила по грани катастрофы и в итоге вверглась в её пучину. Так, в I веке Евреи не только составляли десятую часть населения империи (а в ряде крупных городов их доля была и значительнее), но и имели тенденцию к более широкому распространению. Они были вооружены новейшей Идеологией – этическим Монотеизмом. Они были почти поголовно грамотны и располагали единственной в то Время Системой социального обеспечения. Они обращали в свою Веру Людей из всех социальных слоев, включая наивысшие. Кто-нибудь из императоров династии Флавиев мог легко стать иудаистом, подобно-тому, как Спустя 250 лет Константину суждено было стать христианином.   Поэтому не случайно Иосиф Флавий гордо сообщал: "Нет ни одного города, греческого или варварского, ни одного народа, где не соблюдались бы наши обычаи седьмого дня, когда Мы отдыхаем от Трудов, постов и возжжения свечей… И как Господь пронизывает собой всю вселенную, так и Закон нашел свой путь в сердца всех Людей". Столетием позже процесс повернулся вспять. Иерусалим уже не был еврейским городом. Александрия, бывшая некогда на 40% еврейской, растеряла всех своих Евреев. Цифры огромных потерь в двух восстаниях, которые приводят Иосиф Флавий, Тацит и Диодор (по словам Тацита, только в 66-70 гг. было убито и продано в рабство 1-197 000 евреев), могут быть преувеличены, однако ясно, что в это Время еврейское население Палестины резко сократилось. В Диаспоре расширяющиеся христианские Общины не только заимствовали лучшие богословские и социальные Идеи Евреев (а вместе с ними и роль "светоча для язычников"), но и активно внедрялись в еврейскую Массу, так что Евреи Диаспоры стали одним из главных резервов новообращенных христиан.   Происходило не только катастрофическое сокращение еврейского населения на родине и в Диаспоре; одновременно не менее драматически сужались горизонты Еврейства. В эпоху Ирода Великого Евреи начинали играть выдающуюся роль в культурной и экономической жизни новой империи. Филон Иудейский (ок. 30 г. до н.э. – 45 г. н.э.), член одной из самых богатых и космополитических семей Александрии, взращенный на Септуагинте, говорящий и пишущий на прекрасном греческом языке, знаток всей греческой Литературы, историк, дипломат и крупный философ, был в то же Время благочестивым Евреем и автором пространных комментариев к Пятикнижию и к полному своду еврейских Законов. Филон воплощал в себе лучшие Традиции еврейского Рационализма. Христианские богословы, жившие позднее, Должны быть ему глубоко признательны за понимание Ветхого Завета, особенно в аллегорическом Смысле. Его представление Духа Иудаизма носит глубокий, оригинальный и созидательный характер; тот факт, что он, по-видимому, не знал Иврита, показывает, до какой степени просвещенные Евреи стали к началу христианской эры частью мировой Цивилизации и светской Культуры без существенного ущерба для своей Веры. Однако уже к середине столетия Человек с широтой взглядов, как у Филона, уже не смог бы вписаться в еврейское Общество. Евреи перестали писать Историю.   Они больше не рассуждали на философские темы. Все традиционные виды литературного творчества (Притчи, поэзия, псалмы, аллегории, исторические новеллы, апокалиптические картины) были заброшены. Общество сосредоточилось со всей Страстью, на которую было способно, на единственном виде Литературы – комментариях к религиозному Закону. И продолжало заниматься этим на протяжении столетий, забыв о своем богатом прошлом и отгораживаясь от интеллектуального влияния извне. Однако это замыкание Иудаизма в себе как логический итог нараставшего в течение семи веков ригоризма оказалось, видимо, условием выживания еврейского народа как такового. Евреи не исчезли с исторической сцены подобно многим народам во времена великих конвульсий переселения в конце античной эпохи. Они не утратили своего индивидуального лица в Темную Эпоху, как это случилось с римлянами и эллинами, галлами и кельтами и, разумеется, с миллионами Евреев Диаспоры, обратившихся в христиан. Иудаизм и остатки Еврейства сохранились в янтаре Торы. Это сохранение и выживание были не просто необъяснимой гримасой Истории.   Евреи сохранились потому, что период интенсивной интроспекции позволил их интеллектуальным лидерам развить на базе Торы Систему моральной теологии и общественный Закон удивительной связности, логической согласованности и социальной силы. Утратив царство Израиля, Евреи превратили Тору в крепость мысли и Духа, в которой могли обретаться в безопасности и даже довольстве. Это великое здание социальной метафизики стало намного более скромным после падения Иерусалима в 70 г. Династии священнослужителей и вообще традиционные еврейские высшие слои исчезли в развалинах города. Отныне Евреи перешли к "кафедрократии" – ими стали управлять с кафедры учителя наставники.   Это, вообще говоря, всегда было присуще Иудаизму: разве Пророки не были орудием, посредством которого бог учил свой народ? Но теперь это стало явно и ярко выраженным процессом. Предание гласит, что рабби Фарисей, Иоханаан бен Заккай, заместитель главы Синедриона, был тайком переправлен из осажденного Иерусалима в гробу. Он был против восстания и выступал от имени давно сформировавшегося направления Иудаизма, по мнению которого Богу и Вере лучше всего служить без государственного гнета и продажности. Он получил разрешение от римских Властей организовать религиозный еврейский центр в Иавнее (Джамне) недалеко от побережья к западу от Иерусалима. Синедрион и еврейское Государство были похоронены, и вместо них возник синод рабби, которые собирались либо в винограднике возле голубятни, либо на верхнем этаже дома.   Рабби и Синагога стали нормативными институтами Иудаизма, который отныне стал конгрециональным. Академия в Иавнее рассчитала еврейский календарь. Она завершила канонизацию Библии, она постановила, что, несмотря на падение Храма, определенные Церемонии, такие как ритуальная еда на Пасху, Должны проводиться регулярно. Она утвердила Текст коллективных Молитв и правила постов и паломничества. Новый Дух Иудаизма возник в ответ на бурную Экзальтацию Зилотов и националистов. "Не спешите низвергать алтари неевреев, – учил рабби Иоханаан, – ибо вас заставят восстанавливать их собственными руками". Или: "Если вы сажаете деревья, а кто-то говорит, что пришёл Мессия, посадите сначала саженец, а потом идите и приветствуйте Мессию". В Иавнее меч был забыт, но царило перо. Система представляла собой самоподдерживающуюся олигархию, когда академия отбирает ("посвящает") новых рабби в соответствии с их Учёностью и заслугами. На практике зачастую отбор производился по семейному признаку. Со Временем потомство рабби Иоханаана было оттеснено рабби Гамалиилом II, сыном Человека, который учил Св. Павла.   Римляне признали его наши, патриархом. В целом эти богословы уклонились от участия в восстании Бар Кохбы. Но, конечно, оно повлияло на их жизнь. Им зачастую приходилось собираться тайно. Самая Иавнея стала непригодной для жилья, и после подавления восстания раввинские Власти перебрались в город Уша в западной Галилее. Большинство рабби были бедны. Они занимались по преимуществу физическим Трудом. Реконструировать еврейскую Историю этого периода трудно, поскольку сами Евреи перестали её описывать, а вся биографическая и иная Информация в письменном виде носит нерегулярный характер и не привязана к хронологии. Источником её являются отрывки из официальных правил ("Галаха") или рассказы и легенды (Аггада). Упомянутые еврейские академические круги не всегда были однородными и замкнутыми. Один из виднейших иавнейских богословов, Элиша бен Авуйя, стал Еретиком.   Один из его учеников, рабби Меир, крупнейший ученый богослов II века, был, возможно, обращенным. Свою роль играли и Женщины. Жена Меира Брурия стала ведущим специалистом по Галахе. Имперские Власти то беспокоили и даже преследовали Евреев, то оставляли их в покое. Временами Евреи жили и работали в согласии с Римом. Их лидеры получали земельные наделы и большие юридические права. Христианский богослов Ориген (185–254) сообщает, что наши даже выносил смертные приговоры. И уж конечно он имел право собирать налоги. Рабби Иуда ГаНаши, или Иуда Князь, который жил во второй половине II века и начале III, был богатым Человеком со своей охраной и правил еврейской Общиной Галилеи и Юга почти как светский властитель.   Почти, но не совсем: он тратил свое богатство на поддержку богословов, самые одаренные из которых питались за его столом; он освобождал ученых от налогов (за счёт работающих); в трудные времена он подкармливал богословов (но только образованных) из собственных запасов. Рассказывают, что даже его служанка знала Иврит и могла объяснить значение редких слов. Иуда был элитарным интеллектуалом, причём совершенно бескомпромиссным. Он говорил мрачно: "Все беды на свете от неученых".Династии богословов существовали даже в период Второго Содружества, причём группировались парами ("зугот"). Известно пять пар ведущих ученых богословов, в последнюю из которых входил знаменитый Хилаль, учитель Христа, и его оппонент Шаммаи. Их потомки и последователи, а также другие богословы, вошедшие в Элиту, известны под названием "таннаим". Внук Хилаля, Гамалиил Старший, был первым из шести поколений, а Иуда Га Наши – последним.   Со следующего поколения, первым в котором был рабби Нийя Рабба (ок. 220 г.), началась эпоха "Амораим", длившаяся пять поколений в Иудее (до конца IV в.) и восемь поколений в Вавилоне (до конца V в.). Разумеется, в Вавилоне и окружавших его землях крупные еврейские Общины существовали ещё со Времён Изгнания. Контакты с ними не прерывались, вавилонские Евреи получали расчеты календаря от Властей Иерусалима, а позднее – из Иавнеи. Когда было возможно, вавилонские Евреи совершали паломничество в Иерусалим. Фарисейский, или раввинский, Иудаизм пришёл в Вавилонию как прямой результат восстания Бар Кохбы, когда ученые богословы, бежавшие из Иудеи, основывали свои академии на тогдашней территории Парфин. Эти школы были сосредоточены в Суре (к югу от того места, где теперь находится Багдад) и в Пумбедите (к западу), где они процветали до XI века.   Месторасположение академий на западе Палестины менялось. В свое Время Иуда ГаНаши сосредоточил все учебные заведения в Бет Шеариме; после его Смерти известные академии находились в Кесарии, Тивериаде и Лидде. Материальные следы этого периода еврейской Истории не слишком внушительны. Разумеется, у еврейских археологов нет возможности вести раскопки в Ираке. Еврейское поселение в Суре полностью исчезло уже в 1170-е годы; когда еврейский путешественник Вениамин из Туделы посетил это место, город, как он писал, лежал в развалинах. Напротив этого, в Пумбедите он обнаружил вполне ощутимого размера Общину; Правда, это о ней последнее упоминание.   Зато раскопки 1932 г. обнаружили в римском караванном городе Дура Европус на Евфрате остатки Синагоги, датированные 245 г., с надписями на арамейском, греческом и пехлеви – парфянском языках. По-видимому, возникновение еврейской колонии относится к периоду гибели Северного Царства и Изгнания; однако она была укреплена наиболее ортодоксальными Евреями после восстаний 66-70 и 132-35 годов. Судя по всему, Община объединяла Людей различных верований, как, возможно, и многие другие в то Время. Архитектура, как и можно было ожидать, была эллинистической; однако удивление вызывают три десятка разрисованных панелей (теперь они находятся в Национальном музее в Дамаске), где с мессианских позиций отражено Возвращение из Изгнания, восстановление и Спасение. Там есть также изображения патриархов, Моисея и Исхода, потери и возвращения Ковчега, Давида и Эсфири.   Ученые связывают эти изображения с иллюстрированными Библиями, которые, как считают, существовали во II III веках и указывают на то, что христианское искусство имеет еврейские корни. Очевидно, что каноны изобразительного искусства в это Время соблюдались не слишком строго, по крайней мере в еврейских кругах. В Палестине "со Времён мудрецов" сохранилось некоторое количество Синагог и захоронений. В Тивериаде на Галилейском озере в Синагоге IV века на мозаичном полу можно увидеть изображения Людей, животных, а также знаков зодиака. На холме вблизи города находятся могилы мученика рабби Акивы и Иоханаана бен Заккаи; в двух милях вдоль озера – могила рабби Меира. В Капернауме, где некий сотник, слугу которого излечил Иисус, построил Синагогу, в 1905-26 годах были произведены раскопки; в Синагоге была обнаружена резьба II III вв. с изображением шофара, меноры, горшка с манной, пальмы и щита Давида.   Три Синагоги раскопали в Сирии и северном Израиле; совсем рядом с дорогой Назарет – Хайфа находится академический центр Бет Шеарим Иуды Га Наши с Синагогой, катакомбами и кладбищем, причём на последнем можно обнаружить множество скульптур, и где-то скрывается могила самого Иуды. Но главными памятниками коллективной и индивидуальной Учёности этой эпохи являются сами священные книги Евреев. Еврейская священная Литература состоит как бы из слоев, каждый из которых опирается на предшествующий. Первый слой – это Пятикнижие, которое было в основном завершено перед Изгнанием, хотя, безусловно, некоторое редактирование продолжалось и после возвращения. Это основа основ писаного Закона Евреев, фундамент всего. Затем идут книги Пророков, псалмы и книги Мудрости, канонизация которых, как Мы видели, была завершена между 70 и 132 гг. при рабби Иоханаане бен Заккаи. К этому следует добавить различные неканонические работы, важные для изучения еврейской Религии и Истории: греческий перевод Библии, или Септуагинт; Труды Иосифа Флавия; апокрифические и другие рукописи.   Следующий слой – это сортировка и запись Устного Закона, который накапливался веками. Этот процесс назывался "Мишна", что дословно означает "повторять" или "изучать", поскольку первоначально все заучивалось и повторялось. Мишна состояла из трех составных элементов:   Мидраш – истолкование Пятикнижия с целью выявить положения Закона; Галаха (множественное число – галахот) – свод общепринятых юридических решений по конкретным вопросам; Аггада, или поучения, включающие Истории и Притчи, используемые для того, чтобы сделать Закон более доходчивым для простых Людей.   Постепенно, на протяжении жизни многих поколений, эти толкования, правила и иллюстрации обрели письменную форму. После восстания Бар Кохбы этот процесс обрёл кульминацию в Трудах рабби Иуды Га Наши и его школы в конце II века, и материал был издан в виде книги под названием "Мишна", то есть "повторение". В книге имеется 6 разделов, каждый из которых содержит различное количество трактатов. Первый раздел, Зераим, из 11 трактатов, посвящен благословениям, предложениям и титулам. Моед, из 12 трактатов, посвящен Субботе и праздникам.   В разделе Нашим (7 трактатов) речь идет о вступлении в Брак и разводе. Нециким (10 трактатов) рассказывает о гражданских проступках, или торгах, судьях, наказаниях и свидетелях. Кодашим (11 трактатов) повествует о жертвах и святотатстве, частично перекрывая тематику 1 раздела. И, наконец, в разделе Тогорат рассматриваются Ритуалы и вопросы нечистоты. В дополнение к Мишне имеется сборник высказываний и правил ученых Раввинов таннаим ; объем этого сборника, известного под названием "Тосефта", в четыре раза больше Мишны. Точное происхождение, датировка и состав Тосефты, а также её Связь с Мишной свыше тысячи лет являются предметом нескончаемых научных споров. Конечно, сразу после завершения Мишны новые поколения богословов, которые, не забудем, занимались теорией права в свете реальных прецедентов, начали её комментировать. К этому Времени раввинское учение распространилось до Вавилонии и существовало два центра комментариев: Эрец Израэль и Вавилонские академии. Оба центра произвели на свет тома Талмуда (слово означает "учение" или "изучение"), которые были составлены поколениями ученых богословов Амораим.   Иерусалимский Талмуд, который правильнее называть Западным, был завершен к концу IV века, а Вавилонский – веком позже. Каждый состоит из томов комментариев к трактатам Мишны. Все это образует третий слой. Позднее добавились новые слои: Перушим, или комментарии к обоим Талмудам, выдающимся примером которых являются комментарии Раши к Вавилонскому Талмуду, относящиеся к XI веку; и Гиддушим, или рассказы (novellal), которые сравнивают и переоценивают различные источники, рождая новые правила, или галахот, причём классические новеллы XII XIII веков основывались на Вавилонском Талмуде.   Следующий слой, Шеелот у Тешувот (благоразумный ответ, по латыни – Responsa prudentium), состоит из письменных ответов ведущих ученых богословов на адресованные им вопросы. Самый последний слой отражает попытки упростить и систематизировать эту огромную Массу материала, предпринятые такими выдающимися богословами, как Исаак Альфази, Маймонид, Иаков бен Ашер и Иосиф Каро, в период с XI по XVI столетие. В период с V по XI в., известный как эпоха Гаонов, или геоним, богословы трудились над тем, чтобы выработать, опираясь на авторитет академий, коллективные установления, компиляции. Позднее, в так называемую раввинскую эпоху, установления были децентрализованы, и эволюция Закона определялась индивидуальными богословами. И, наконец, как завершение процесса, наступила эпоха агороним, или поздних богословов (XVI – конец XVIII вв.).   В течение всего этого Времени еврейские Общины, разбросанные по Ближнему Востоку и Средиземноморью, да и практически по большей части Центральной и Восточной Европы, разрешали большинство своих юридических проблем при помощи собственных религиозных судов, так что эта многослойная структура представляла собой не просто склад книг, в которых можно докопаться до подлинного Смысла Библии, но и живое Тело общинного свода Законов, связанного с реальной судебной практикой и реальными Людьми. Пользуясь западной терминологией, можно сказать, это был естественный Закон, Библейский Закон, кодекс Юстиниана, канонический Закон, английское общее право, европейское гражданское право, парламентские нормы, американская конституция и кодекс Наполеона – причём все сразу. Только в XIX веке, когда многие Евреи уже эмансипировались и перестали существовать в рамках судебной автономии, изучение Галахи стало приобретать академический характер; однако даже тогда она продолжала определять правила бракосочетания Евреев в развитых странах (а в отсталых – и многие другие стороны жизни).   Практически в мировой Истории не было больше ни одной такой Системы, которая пыталась бы в течение такого долгого срока соединять морально этическое учение с практикой гражданского и уголовного права. Но у этой Системы всегда было много недостатков. Именно поэтому, только порвав с ней, Евреи христиане смогли прийти к Универсализму. В конце концов в Эпоху Просвещения многие образованные Евреи, а также нееврейское Общество стали считать её безнадежно отсталой и даже ненавистной. Но у неё имелись и сильные стороны, позволявшие Евреям формировать моральное и социальное мировоззрение, которое было цивилизованным, практичным и в итоге исключительно стойким.   Идея человеческой жизни, которая священна потому, что создана по образу Божьему, являлась центральным положением еврейской Этики и, как Мы видели, определяла Сущность еврейского уголовного права с древнейших Времён. Причём мудрецы и их последователи проработали приложения этой Доктрины в мельчайших подробностях. Все исходит от Бога, и Человеку предоставляется право временного пользования этими дарами, причём он Должен, например, тщательно обрабатывать землю, чтобы её можно было использовать грядущим поколениям. В число этих даров входит и собственное Тело Человека. Хилальстарший учил, что именно поэтому Человек обязан держать свое Тело в хорошей форме и здравии. Филон, подобно многим, находившимся под влиянием греческих Идей, разделял Душу и Тело с моральных позиций и даже считал Тело неким эмоциональным, иррациональным "заговорщиком" против рациональной Души.   Но главное течение раввинского Иудаизма отвергало дихотомию Души и Тела, так же, как отвергало и противопоставление добра и зла, присущее Гностицизму. Душа и Тело, учило оно, едины и вместе ответственны за Грех, а потому и вместе наказуемы. Это стало существенным различием между Христианством и Иудаизмом. Христианская Идея насчёт того, что, ослабляя плоть через умерщвление и пост, вы укрепляете Дух, была абсолютно чужда Евреям. В I веке н.э. у них, Правда, существовали секты аскетов; однако после того, как утвердился раввинский Иудаизм, Евреи навсегда отвернулись от монастыря, отшельничества и аскетизма.   Публичный пост может расцениваться как символ общего Искупления; пост же индивидуальный греховен, а потому запрещен. Воздержание от вина, как у назареян, также греховно, ибо отвергает дары Бога, направленные на удовлетворение потребностей Человека. Вегетарианство редко поощрялось. Ещё одним важным отличием от Христианства является отношение к целибату. Раввинистская точка зрения сводится к следующему: "Неужели тебе недостаточно запретов, налагаемых Торой, что ты ещё добавляешь к ним другие, для себя?"   Вообще же Тело, созданное по образу Божьему, Должно вести себя с умеренностью, и столь же умеренно надо к нему относиться. Таким образом, традиционно еврейская линия направлена на умеренность, а не на воздержание. Поскольку Человек принадлежит Богу, самоубийство кощунственно, а подвергать свою жизнь необязательному риску есть Грех. Для Людей, не находившихся более под защитой Государства и постоянно подвергавшихся риску преследования, эти Идеи были крайне важными и приобрели первостепенное значение через два тысячелетия, при Холокосте. Мудрецы учили, что Человек не имеет права спасать свою жизнь ценой жизни другого. В то же Время от него нельзя требовать принесения себя в жертву ради Спасения другого. Во Время гонений со стороны Адриана мудрецы из Лидды учили, что Еврей для Спасения своей жизни может нарушить любую заповедь, кроме трех следующих: идолопоклонничества, прелюбодеяния инцеста и убийства. Когда речь идет о человеческой жизни, количественные факторы не имеют значения. Невинная личность не может быть принесена в жертву во имя жизни группы.   Важным принципом Мишны было-то, что каждый Человек является символом всего Человечества, и, погубив одного Человека, Мы губим в известном Смысле сам принцип жизни; если же кто-то спасает Человека, то тем самым он спасает Человечество. Рабби Акива, по-видимому, считал, что убить – значит "отречься от подобных", то есть покинуть род человеческий. Филон называл убийство величайшим святотатством и серьезнейшим преступлением. "Выкуп во Искупление убийства, – писал Маймонд, – всегда неприёмлем, даже если убийца готов заплатить все деньги мира и даже если истец согласен, чтобы убийцу отпустили. Ибо жизнь убиенного… принадлежит только Ему, да будь Он благословен".Поскольку Бог владеет всем и каждым, именно он является пострадавшей стороной во всех преступлениях против Человека. Грех против Бога – это серьезно, но Грех против Человека – это ещё серьезнее, так как он направлен и против Бога тоже. Бог есть "Невидимый Третий".   Следовательно, если Бог является единственным свидетелем сделки, то нарушение такого договора – большее зло, чем если речь идет о нарушении письменного соглашения; открытый грабеж – меньшее зло, чем тайное воровство, так как совершающий последнее показывает, что он с большим уважением относится к земной Власти Людей, чем к божественному возмездию. Поскольку все Люди в равной степени созданы по образу Божьему, они в принципе обладают равными правами. И не случайно рабство исчезло у Евреев во времена Второго Содружества, совпав с подъёмом фарисеизма; именно Фарисеи настаивали на том, что поскольку именно Бог является судьей, то перед судом все равны: царь, первосвященник, свободный Человек и раб. В этом одно из их коренных отличий от Саддукеев. Фарисеи отвергали точку зрения, согласно которой хозяин отвечает за действия своих рабов (так же, как и своего скота), поскольку раб, как и все Люди, обладает своим Разумом. Это давало ему статус в суде, а уж если он обладает юридическим статусом, то рабство становится неуместным.   Фарисеи, когда они контролировали Синедрион, настаивали также на том, что царь ему подсуден и Должен стоять в его присутствии; это служило одним из источников острых конфликтов между Синедрионом С одной стороны и Хасмонеями и Иродом – с другой. На практике эти яростные властители могли внушать и внушали суду Страх, что не мешало теории как бы оставаться в силе и по настоящему восторжествовать, когда вся практика Галахи была сведена в Мишну, в результате чего равенство перед Законом стало для Евреев безусловной аксиомой. Здесь, Правда, существовало некое противоречие с еврейской Идеей о том, что царь есть "помазанник Божий", исходя из которой впоследствии теоретики Христианства выработали Доктрину божественности царской Власти. Но Евреи никогда не соглашались с юридическими выводами из факта помазания. Все акты произвола со стороны Давида заклеймены в Библии; там же поступок Ахава, захватившего виноградник Навуфея, представлен как чудовищное преступление. Причина, почему монархия не соединялась с Иудаизмом, сводилась к тому, что Евреи желали бы иметь царя со всеми обязанностями, но… без монархических прав.   В глубине Души многие никогда и не верили в помазание – только в выбор, который ему предшествовал. Высказываясь в Пользу выборных царей, судей и прочих представителей Власти, Филон цитировал Второзаконие: "Из среды братьев твоих поставь над собою царя; не может поставить над собою царем иноземца". Иосиф Флавий поддерживал точку зрения Гедеона, что правит лишь Бог, и никто иной; однако, если уж возникает необходимость в царе, он Должен принадлежать к еврейской нации и подчиняться Закону. Правда состоит в том, что реальной Властью в еврейском Обществе, что естественно в условиях священного Закона, обладали суды. Причём именно суды, а не судьи, так как одна из важнейших аксиом состояла в том, что Человек не может судить в одиночку: "Не суди один, ибо никто не может быть единственным судием, кроме Единственного".   Приговор выносился большинством голосов, а для смертного приговора требовался перевес не менее чем в два голоса. Тот же принцип большинства действовал при интерпретации Торы. Одна из причин, почему Иудаизм выстоял в течение стольких веков, состояла в его приверженности принципу большинства при приёме решений и суровом наказании тех, кто не желал подчиниться, отказывался выполнять законно принятые решения. В то же Время те, кто не согласен с решением, но подчиняется ему, имели право на то, чтобы их точку зрения зафиксировали; этот важный принцип был установлен Мишной. В судах и ученых коллективах практиковались не выборы, а кооптация, поскольку здесь считалось необходимым образование, судить мог лишь образованный. Еврейское Общество первым ввело образовательный ценз, однако на практике следовало принципу: "Мы не назначаем руководителя Общине, не посоветовавшись с ней".   Не только суды, но и сам Закон имели под собой демократическую основу. Орган, напоминающий возникшее позднее жюри англосаксов, использовался для того, чтобы установить, какова практика, прецедент в конкретной Общине, чтобы учитывать её при приёме судебных решений. Принцип, что Закон Должен быть приёмлем для Общины в целом, в иудейской юриспруденции не только подразумевался, но иногда и формулировался в явном виде: "Любое решение, налагаемое судом на Общину, но отвергаемое её большинством, не имеет силы".Человек рассматривался и как личность, наделенная правами, и как член Общины с вытекающими отсюда обязанностями. Ни одна судебная Система в Истории не делала столь настойчивых и в целом успешных попыток примирить личное с общественным; в этом ещё одна причина того, почему Евреям удалось сохранить сплоченность в условиях невыносимого гнета.   Общество требовало равенства всех перед Законом, что является величайшей гарантией личности, но Общество, особенно такое, которое существует в условиях постоянного преследования, имеет собственные приоритеты в рамках этого всеобщего равенства. Вот ряд примечательных правил, выработанных мудрецами:– Спасение жизни Мужчины важнее, чем Женщины. – Прикрытие наготы Женщины важнее, чем Мужчины. – Выкуп Женщины неотложнее, чем Мужчины. – Спасение Мужчины от содомского Насилия неотложнее, чем Женщины от изнасилования. – Священник имеет преимущество перед левитом, левит перед израильтянином, израильтянин перед незаконнорожденным, незаконнорожденный перед натином (гаваонитянином), натин перед обращенным, обращенный перед рабом… Однако, если незаконнорожденный обучен Закону, а первосвященник невежествен, то незаконнорожденный имеет преимущество перед последним.   Ученый богослов считался более ценным для Общества, чем, скажем, один из невежественных Ам Гаарец. Соответственно ученому разрешалось сидеть перед судом. Однако, если другой стороной в суде оказывался один из Ам Гаарец, то в соответствии с принципом личного равенства он тоже мог сесть. Мудрецы первыми в Истории юриспруденции объявили о праве Человека на защиту достоинства, дав следующую формулировку: "Если Человек ранит своего собрата, то становится виновным в причинении телесного повреждения, боли, расходов на лечение, потери Времени и ущемлении Чести". Правда, штраф за последний вид ущерба оценивался иерархически, с учетом социального положения в Общине. Люди были не только равны перед Законом, но и физически свободны. Мудрецы и Раввины особенно не Любили использовать наказание в виде лишения свободы (в отличие от задержания перед судом), потому и принцип свободы перемещения как одно из основных прав Человека глубоко присущ Иудаизму. В этом ещё одна причина того, почему еврейское Общество первым в античную эпоху отвергло рабство.   Но если Человек был свободен физически, он вовсе не был свободен морально. Напротив, у него был целый ряд обязанностей перед Общиной, и не в последнюю очередь обязанность повиновения законно установленной Власти. Еврейский Закон безжалостен к бунтовщику, которого может постигнуть смертельная кара. В раннеантичную эпоху в каждой еврейской Общине было, по сути, конгрегационное Управление; Власть осуществлялась семеркой, которая устанавливала уровень платы за Труд, цены, меры и веса, а также дополнительные Законы и карала нарушителей Закона.   Обязанность платить общинные налоги была как религиозной, так и социальной. Обязанностью была и филантропия, само слово зедака означало и благотворительность и праведность. Еврейская Система социальной защиты, которую можно считать прообразом всех будущих Систем, не была добровольной; Человек обязан был делать взносы в общественный фонд пропорционально своим доходам, в случае необходимости его к этому мог обязать суд. Маймонид даже ввел правило, согласно которому Еврея, уклоняющегося от этих взносов, следовало считать бунтовщиком и соответственно наказать. Другие общинные обязанности включали уважение к праву на уединение, необходимость быть добрым соседом (т.е. поначалу отказываться от прилегающего участка земли, выставленного на продажу), а также строгие запреты на шум, дурной запах, вандализм и грязь. Общинные обязанности следует понимать в рамках положений еврейской теологии.   Мудрецы учили, что Еврей Должен относиться к своим социальным обязанностям не как к бремени, а как дополнительному способу продемонстрировать свою Любовь к Богу и праведность. Евреев иногда обвиняли в том, что они не столь хорошо понимают свободу, как Греки. В действительности же они понимали её точнее, усвоив, что истинная свобода – это чистая Совесть, а это, в свою очередь, именно та концепция, которую Св. Павел перенес из Иудаизма в Христианство. Евреи думали, что Грех и Добродетель столь же коллективны, сколь индивидуальны. Библия неоднократно показывает, как город, Община или народ могли заслужить своими действиями либо поощрение, либо наказание. Тора связала всех Евреев в одно Тело и одну Душу. Поскольку индивидуум извлекал выгоду из благосостояния своей Общины, он был обязан укреплять её. Хилаль старший учил: "Не отделяй себя от Общины и не полагайся лишь на себя до самого дня своей Смерти". Даже либеральный Маймонид предупреждал, что Еврей, который сторонится своей Общины, сколь бы богобоязнен он ни был в других отношениях, не получит места в ином мире.   В Библии подразумевается холистический принцип, согласно которому Грех одного Человека, сколь бы мал он ни был, влияет на весь мир, пусть даже незаметно, и наоборот. Иудаизм никогда не позволял принципу личной вины или персонального осуждения доминировать над более упрощенным принципом коллективного приговора; в результате сосуществования этих принципов родилась сложная и стройная Доктрина социальной ответственности, которая является одним из величайших достижений Человечества. Безнравственный Человек есть всеобщий позор, святые – наша общая гордость и радость.   В одном из своих наиболее трогательных Текстов Филон пишет:"Каждый мудрый Человек является выкупом за глупца, который не прожил бы и часа, Если бы мудрый не хранил его своим состраданием и предусмотрительностью. Мудрые подобны врагам, что борются со слабостями больных… Так что когда я слышу о Смерти мудреца, мое сердце скорбит. Не о нём, конечно, ибо он жил в радости и умер в почете. Нет, я оплакиваю тех, кто пережил его. Без сильной руки, которая их защищала, они обречены на невзгоды, которые суть их пустыня, и они вскоре это почувствуют, если только Провидение не взрастит нового защитника на смену старому".   Человек мудрый обязан отдавать свою Мудрость Общине, так же как богач – свое богатство. Поэтому Грех не служить, когда это требуется. Молиться за других – Долг каждого. "Тот, кто способен молить Бога о милости к своим братьям и не делает этого, – грешник". Каждый Еврей – поручитель за любого иного Еврея. Если он видит, как собрат его грешит, Долг его – увещевать и по возможности остановить, иначе он сам также грешит. Община в ответе за того, кто публично совершает неправедное дело. Еврей всегда Должен обращать внимание на зло и протестовать, моля Бога о возмездии, особенно если речь идет о Грехах сильных мира сего.   Но именно потому, что Долг протестовать против прегрешений является первейшим, особенно нетерпимы Ложные и злобные обвинения. Сознательно и несправедливо погубить репутацию Человека – один из тяжелейших Грехов. "Охота на ведьм" – большое коллективное зло. Тора и комментарии к ней образуют некую моральную теологию, а также практическую Систему гражданского и уголовного права. Она имеет довольно специфический и законообразный характер, особенно по ряду конкретных вопросов, при этом Тора всегда стремилась укреплять авторитет суда, взывая к духовным факторам и грозя санкциями. Одной строгости юстиции всегда было недостаточно.   Евреи первыми ввели в обиход понятия покаяния и Искупления, которые стали затем первостепенными и в Христианстве. Библия неоднократно говорит о "смене сердца": "Обратитесь ко Мне всем сердцем своим" и "Раздирайте сердца ваши, а не одежды ваши" (Книга Пророка Иоиля) и "Сделайте себе новое сердце" (Книга Пророка Иезекииля). Закон и суды всегда стремились достигнуть большего, чем восстановление согласия между конфликтующими сторонами. Целью же всегда служило сохранение целостности еврейской Общины. Таким образом, Закон и предписания мудрецов ставили своей задачей достижение гармонии и предотвращение возможных источников трения. Важнее было укрепить мир, чем соблюсти формальную законность. В сомнительных случаях мудрецы имели обыкновение ссылаться на Книгу Притчей Соломоновых, где говорится о Мудрости: "Пути её – пути приятные, и все стези её – стези мирные".   Другим изобретением Евреев является Идея мира как позитивного состояния, благородного идеала, который к тому же является необходимым условием человеческого Труда. Это – один из великих мотивов Библии, особенно прекраснейшей Книги Исайи: "Существование мира опирается на три вещи – Справедливость, Правда и мир", а весь Труд завершается словами: "Бог не даровал Израилю большего, чем мир, ибо написано, что Бог дает силу своему народу, Бог дарует своему народу мир". Мудрецы утверждали, что одной из величайших задач Учёности является укрепление мира при помощи Закона – мира между мужем и женой, родителями и детьми, да и в более широком масштабе Общины и нации. Молитва о мире была одной из главных, благочестивые Евреи повторяли её трижды на дню.   Мудрецы цитировали Исайю: "Как прекрасны на горах ноги благовестника, возвещающего мир", и объявляли, что первым действием Мессии будет провозглашение мира. Одним из важнейших этапов Истории Евреев, когда Иудаизм стал радикально отличаться от упрощенной прарелигии израильтян, явился переход к этому подчеркнутому стремлению к миру. После 135 г. н.э. Иудаизм стал отвергать даже Насилие во имя праведной цели, подобно-тому, как он неявно отвергал Государство, и возлагать все надежды на мир. Еврейская доблесть и героизм ушли на второй план как составляющая национального характера, а на первый план стало выдвигаться еврейское миролюбие. Для несчётных поколений Евреев то, что случилось в Явне, где ученый в конце концов взял верх над воином, было гораздо важнее того, что произошло в Масаде. Потерянная крепость была практически забыта, пока зловещий огонь Холокоста двадцатого века не высветил её как национальный миф, вытеснивший миф Явны.   Сосредоточенность на Идее внешнего мира и внутренней гармонии, а также поиск путей к достижению того и другого были принципиально важны для беззащитного народа, который остался без покровительства со стороны Государства, и одновременно являлись одной из очевиднейших целей комментариев Торы. И в этом отношении они были в высшей степени (чтобы не сказать, чудесно) успешными. Ни одному народу не служил так успешно его свод Законов и национальная Доктрина. Начиная со II века н.э. сектантство, которое было отличительной чертой Второго Содружества, практически исчезает, по крайней мере, Мы его не в состоянии заметить, и все направления Иудаизма подчиняются раввинистскому.   Изучение Торы оставалось ареной жестоких споров, но здесь установился принцип, когда в итоге все подчиняются мнению большинства. Отсутствие Государства оказалось огромным благом. Столь же важной оказалась и другая особенность Иудаизма – относительная свобода в области догматического богословия. Христианство почти с самого начала оказалось лицом к лицу с довольно тяжелыми последствиями своего происхождения, носящими догматический характер. Его характеризует Вера в одного Бога, и в то же Время его Монотеизм расшатывается божественностью Христа. Чтобы разрешить эту проблему, формируется принцип двойственной Природы Христа и принцип Троицы, когда в одном Боге как бы сливаются три личности. Эти ухищрения, в свою очередь, создают новые проблемы, и, начиная со II века, возникает бесчисленное множество Ересей, которые раздирали конвульсирующее Христианство на протяжении Темной Эпохи.   Новый Завет с загадочными заявлениями Христа и неясными проповедями Павла, особенно в Послании к Римлянам, стал просто минным полем. Установление Церкви Петра с её аксиомой центральной Власти привело к бесконечным противоречиям и в конце концов к окончательному разрыву между Римом и Византией в XI веке. Точный Смысл евхаристии явился поводом для дальнейшего раскола римской ветви в XVI столетии. Продуцирование догматической теологии, Смысл которой в том, чему Церковь Должна учить относительно Бога, таинств и себя самой, стало основным занятием профессиональной христианской Интеллигенции и остается таковым до настоящего Времени, так что в конце XX века между англиканскими епископами продолжаются споры касательно Непорочного Зачатия. Евреи избежали сией Голгофы. Их взгляд на Бога весьма прост и ясен. Некоторые еврейские ученые богословы пытаются доказать, что в действительности в Иудаизме наличествует много догм.   Это верно в том Смысле, что там имеется много негативных догм запретов, но в основном против идолопоклонничества. Но Евреи, как правило, избегали позитивных догм, рождающихся в результате тщетных потуг теологов и являющихся источником многочисленных проблем. Они никогда не принимали, например, Идеи Первородного Греха. Из всех народов древности Евреев, пожалуй, меньше всех интересовала проблема Смерти, что позволило им избежать целого ряда проблем. На самом деле, Вера в Воскресение и вечную жизнь была основной отличительной особенностью фарисейства и фундаментом раввинистского Иудаизма. В Сущности, первое догматическое утверждение Иудаизма содержится в Мишне и формулируется следующим образом: "Грядущий мир принадлежит всем сынам Израиля, кроме того, который говорит, что Воскресение не проистекает из Закона".   Однако у Евреев был и способ сосредотачиваться на жизни и прятать Смерть (и связанные с ней догмы) в тайники Сознания. Предопределение, одинарное и двойное, чистилище, индульгенции, Молитвы за мертвых и заступничество святых – все эти досадные источники разногласий между христианами, они не волновали особенно Евреев. Разумеется, очень важно, что в то Время, как христиане начали формулировать символы Веры на довольно раннем этапе развития Церкви, первые десять символов Веры Евреев были сформулированы Саадией Гаоном (882–942) лишь тогда, когда иудейская Религия насчитывала уже свыше 2500 лет.   И уже много позже появились 13 статей Маймонида, давшие полноценное определение Сущности Веры, причём нет никакого свидетельства того, что оно обсуждалось и Утверждалось какимлибо властным органом. Эти тринадцать основополагающих формулировок, данных Маймонидом в его комментариях к 10 главе Мишны и к трактату "Синедрион", включают следующие догматы Веры: существование идеального Существа, сотворившего все; единство Бога; Его бестелесность; Его первичность по отношению ко всему; поклонение Ему без посредников; Вера в Пророчества; уникальность Моисея; божественная данность всей Торы в целом; неизменность Торы; Бог – всеведущ; Он наказывает и вознаграждает в будущей жизни; приход Мессии; Воскресение. Это кредо, впоследствии названное "Ани маамин" ("Я верую"), напечатано в иудаистском молитвеннике и, вообще говоря, явилось источником ряда противоречий.   Однако-еврейские богословы не слишком увлекались формулировками догматов. Иудаизм концентрируется не столько на Доктрине (которая принимается как данность), сколько на поведении: моральные нормы значат больше, чем символы вероучения. В конце концов последним достижением мудрецов следует считать превращение Торы в универсальное, вечное, полное и последовательное руководство по всем аспектам человеческого поведения. Вслед за Монотеизмом Тора превратилась в Сущность еврейской Веры. Уже в I веке Иосиф Флавий мог написать (со вполне допустимой степенью преувеличения), что в то Время, как другие нации могли ничего не знать о своих Законах, пока не окажутся в состоянии конфликта с ними, "стоит спросить любого из нашего народа касательно наших Законов, как он повторит их с такой же готовностью, как свое имя. Результатом того, что Мы тщательно изучаем свои Законы с самого начала своего разумного существования, является то, что они буквально высечены в наших Душах. Поэтому нарушаются они крайне редко, и никто не может избежать наказания, ссылаясь на их незнание".   Эта ситуация ещё усугубилась в эпоху академий и мудрецов, так что Знание Бога через Закон стало Сущностью Иудаизма. Таким образом, Иудаизм стал обращенным внутрь, но приобрел способность выстоять во враждебном мире. Степень этой Враждебности зависела от места и Времени, но в целом имела тенденцию к росту. Наиболее удачливые Евреи в Темную Эпоху жили в Вавилонии при правителях экзилархах. Эти князья, более могущественные и светские, чем палестинские наши, считали себя прямыми потомками царя Давида и жили в своих дворцах достаточно церемонно. Во времена парфян Экзиларх был фактически старшим государственным чиновником. Рабби стояли в его присутствии и как особую милость получали право обедать за его столом и проповедовать в его дворе. С приходом династии Сасанидов в начале III века и восстановлением зороастризма как национальной Религии религиозное давление на еврейские Общины стало возрастать. Власть Экзиларха ослабела, и при этом выросло влияние ученых богословов. В этот период (III в. до н.э.) в академиях Суры их число достигало 1200 и возрастало в те месяцы, когда сельскохозяйственные работы требовали меньше Людей.   Избежав ужасных последствий еврейских восстаний против Рима, вавилонские Общины достигли более высокого уровня развития богословия. Во всяком случае, сами вавилонские Евреи всегда считали себя хранителями строгих еврейских Традиций и чистоты крови. Вавилонский Талмуд утверждал: "Все страны – тесто по сравнению с закваской земли Израиля, Израиль же – тесто по сравнению с Вавилоном". Вавилон, Правда, зависел от Запада с точки зрения календаря, и существовала специальная цепочка, по которой из Иерусалима академиям передавались соответствующие команды. Но, скажем, Вавилонский Талмуд подробнее своего иерусалимского собрата (хотя тот и другой сохранились не полностью) и всегда считался более авторитетным. Он был главным руководством для Евреев в Средние века повсюду, кроме Палестины. Однако и Вавилон не был безопасен для Евреев.   Известно много ссылок на преследования и Страдания при Сасанидах, хотя документальные свидетельства редки и ненадежны. В 455 г. Таздигар III упразднил своим указом Шаббат; тогда (согласно письму рабби Шериры Гаона) "Раввины объявили пост, а благословенный Господь наслал на него ночью крокодила, который и проглотил его, спящего на ложе, после чего указ утратил силу". Впрочем, Шерира, глава академии в Пумбедите, расцвет которой приходится примерно на 906–1006 гг., описывал указанные события через 450 лет после них. Еврейское предание называет сына и наследника Таздигара Фирузом Злобным и обвиняет его в жестоком убийстве Экзиларха. После Смерти Фируза наступил период Анархии, во Время которой еврейскому Экзиларху Мару Зутре II (ок. 496–520 гг.) во главе 400 воинов удалось организовать независимое Государство со столицей в Магозе; однако через 7 лет его аморальность привела к победе персов, и Экзиларх был обезглавлен и распят.   Другой всплеск преследований приходился на 579–580 гг. Но некоторые персидские монархи были благосклонны к Евреям, так что когда персы вторглись в Палестину и заняли Иерусалим в 624 г., местные Евреи встретили их тепло. Этот факт не удивителен, поскольку в Палестине и западной Диаспоре положение Евреев было намного тяжелее. В 313 г. император Константин принял Христианство и покончил с государственным преследованием. Затем последовал краткий период всеобщей терпимости. Однако начиная с 40-х годов IV века Христианство стало приобретать черты государственной Церкви. К этому Времени относятся первые эдикты против языческих культов. В 60-е годы при императоре Юлиане имела место кратковременная реакция со стороны язычников, за которой последовала жестокая и систематическая кампания по полному искоренению язычества.   Христианство превратилось в массовую Религию. В Восточном Средиземноморье оно зачастую становилось Религией Толпы. Популярные религиозные вожди устраивали массовые факельные митинги, на которых скандировали злобные лозунги типа: "На виселицу вместе с Искариотом!", "Ибас извратил подлинную Доктрину Кирилла!", "Долой юдофилов!" Сначала эти сборища устраивали, чтобы напугать членов церковных советов. Но их очень легко было направить на то, чтобы разбивать идолов и жечь языческие храмы. Нужно было только Время, чтобы натравить их и на Евреев. В конце IV века Христианство стало нормой в Римской империи, а язычество стало исчезать. При этом подозрение пало на Евреев – большое, хорошо организованное, сравнительно обеспеченное меньшинство, образованное и весьма религиозное, отвергающее Христианство не по незнанию, но из упрямства. И они стали для Христианства "проблемой, которую надо решить". Они были непопулярны у Толпы, которая верила, будто Евреи помогали Властям, когда императоры преследовали христиан. Они приветствовали с облегчением возрождение язычества при Юлиане, который известен в еврейских преданиях не как Юлиан отступник, а как Юлиан грек.   В 80-е годы при императоре Феодосии I официальной Политикой империи стало религиозное единообразие, и множество всякого рода правил и ограничений посыпалось на головы Еретиков, язычников и вообще неконформистов. В это же Время стали обычными налеты христианской Толпы на Синагоги. Это противоречило официальной Политике империи, поскольку Евреи являлись ценным и уважаемым элементом Общества, оказывавшим законным Властям неизменную поддержку. В 388 г. Толпа христиан, подстрекаемая местным епископом, сожгла Синагогу в Каллиникуме на Евфрате. Феодосий I решил сделать этот случай показательным и приказал восстановить её за счёт христиан. Он встретил энергичное противодействие наиболее влиятельного христианского прелата епископа миланского Амброзия. Тот предупредил Феодосия в своем письме, что монарший приказ наносит большой ущерб престижу Церкви. "Что важнее, – спрашивал он, – демонстративное поддержание дисциплины или дело Веры? Соблюдение гражданского Закона вторично по отношению к интересам Религии".   Этот аргумент прозвучал в проповеди, с которой он выступил перед императором, и тот постыдно отменил собственный приказ. В конце IV и V веках у Евреев, живших в христианских Государствах, отобрали большинство их общественных прав и все привилегии. Их изгнали с государственной службы и из армии. Обращение и смешанные Браки с христианами были запрещены под угрозой Смерти. Надо сказать, что искоренение Иудаизма силой никогда не было целью христианских высших органов и лидеров. Св. Августин (354–430), наиболее влиятельный из латинских теологов, настаивал, что само существование Евреев является частью замысла Божьего, ибо они были свидетелями истинности Христианства, а само их падение и унижение символизируют победу Церкви над Синагогой. Посему Политика Церкви Должна была бы состоять в том, чтобы позволить мелким еврейским Общинам выживать в условиях деградации и бессилия.   Однако греческая Церковь, которая унаследовала многое от языческого Антисемитизма эллинов, была эмоционально более враждебна. В начале V века видный греческий богослов Иоанн Хризостом (354–407) выступил с восемью "Проповедями против Евреев" в Антиохии, и они стали образчиком для последующих антиеврейских выступлений, причём в них максимально использовался материал из Евангелий от Матфея и Иоанна (в том числе и превратно истолкованный). Таким вот образом специфически христианский Антисемитизм, представлявший Евреев убийцами Христа, был подмешан к бурлящей Массе языческой клеветы и Слухов, после чего еврейские Общины во всех христианских городах оказались в опасности.   В Палестине начиная с первых десятилетий IV века произошла христианизация Иерусалима и других городов, связанных с Иисусом, и в них создавались Церкви и монастыри. Ряду мелких еврейских Общин удалось уцелеть, особенно в Галилее, где Западный Талмуд был завершен в эпоху Св. Иеронима (342–420), который сформировал свой собственный монашеский кружок в Иерусалиме и выступал за нищету и бедность Евреев. Вскоре после его Смерти банда сирийских монахов с фанатиком Барсаумой во главе учинила ряд еврейских Погромов в Палестине, сжигая Синагоги и целые деревни. В Темную Эпоху Палестина стала погружаться в нищету и терять население в результате религиозных конфликтов. Пелагианство, арианство, а позднее монофизитское направление разделили само Христианство. Каждое направление, приходя к Власти, жестоко преследовало другие. В IV веке самаряне испытали возрождение, в это Время было построено не менее восьми новых Синагог. Но этот рост привлек враждебное внимание византийских Властей. В 438 г. император Феодосий II применил к ним антиеврейские Законы. Спустя 45 лет они подняли восстание, стали истреблять христианские Общины и жечь Церкви.   Византийская армия подавила их восстание; в качестве наказания они утратили свое древнее святилище на горе Геризим, где была возведена базилика Пресвятой Девы. При императоре Юстиниане (524–565), правителе ещё более ортодоксальном, который позволял только крещеным стать Гражданами и преследовал даже христиан, если они не подчинялись решениям Совета Халцедона, самаряне поднялись вновь. Отмщение было столь кровавым, что их практически уничтожили и как народ и как Религию. Находившиеся в это Время в довольно плачевном положении Евреи не оказали самарянам никакой поддержки. В первой половине VII века императоры Фока и Гераклий, уступая давлению фанатичных монахов, убеждавших, что империя погибнет от руки обрезанных, попытались окрестить Евреев насильно. Византийская империя, расшатанная религиозными дрязгами, просто напрашивалась на вторжение.   Первый раз оно произошло в 611 г., когда персы вторглись в Палестину и через три года взяли Иерусалим после двадцатидневной осады. Евреев обвинили в помощи персам. Однако, если, как утверждали христиане, персы в награду обещали вернуть Иерусалим Евреям, то придется признать, что свое слово они не сдержали. Во всяком случае, когда Гераклий вернул город в 629 г., последовало массовое истребление Евреев. Но это уже был последний акт греческого владычества в Палестине. В этом же году Мухаммед завершил завоевание Мекки. Византийцы потерпели решительное поражение в битве под Ярмуком (636 г.), и в течение четырех лет мусульмане заняли всю Палестину, а также и большую часть Сирии. Халцедоняне и монофизиты, несторианцы и копты, селевкианцы и армяне, латиняне и Греки, самаряне и Евреи – все были затоплены исламским потоком. Подобно Христианству, Ислам первоначально возник в виде еретического движения в рамках Иудаизма, которое отклонилось от него настолько, что стало самостоятельной Религией, после чего начало быстро и динамично развиваться.   Еврейское присутствие в Аравии имеет весьма древнюю Историю. На юге, там, где теперь находится Йемен, еврейские торговые интересы восходят к I в. до н.э.; на севере же, в Хиджазе, они намного старше. В одной арабской легенде говорится, что Евреи поселились в Медине при царе Давиде, в другой – что при Моисее. Вавилонские надписи, обнаруженные в 1956 г., позволяют предположить, что еврейские религиозные Общины возникли в Хиджазе в VI веке до н.э., а может быть, даже раньше. Однако первые, понастоящему строгие свидетельства, в виде еврейских имен на могильных камнях и граффити не старше I в. до н.э. Во всяком случае, можно быть уверенным, что в начале нашей эры Иудаизм распространился в Северной Аравии, а некоторые племена стали полностью еврейскими. Имеется свидетельство того, что еврейские поэты процветали в районе Медины в IV в. н.э.; Вполне возможно, что здесь в это Время даже существовало Государство, управляемое Евреями. Согласно арабским источникам, около 20 племен в Медине и вблизи неё были еврейскими.   Эти племена, селившиеся в оазисах, жили как Торговлей, так и скотоводством. Ислам же с самого начала был Религией скорее полугородских торговцев, чем жителей пустыни. Пустынный фактор на самом деле играл немаловажную роль, поскольку Евреи, жившие на краю пустыни либо бежавшие туда от соблазнов городской жизни, как назареяне, всегда придерживались более строгой формы Иудаизма и, в частности, были бескомпромиссны в своем Монотеизме. Именно это привлекало Мухаммеда. Влияние Христианства, которое в его глазах было недостаточно монотеистично, было здесь весьма слабым, по крайней мере, на этой ранней стадии. Что, по-видимому, он желал бы сделать, так это разрушить языческий политеизм Культуры оазисов, предложив арабам еврейский Монотеизм на языке, который был бы им понятен, и пользуясь терминологией, близкой их образу жизни.   Он принял еврейского Бога и их Пророков, Идею письменно зафиксированного Закона (Коран в этом Смысле заменяет у арабов Библию) и, кроме того, Устного Закона религиозных судов. Подобно Евреям, мусульмане не хотели поначалу записывать Устный Закон, и, подобно Евреям, они позднее сделали это. Подобно Евреям, они развили практику, когда соблюдение буквы Закона передается рабби (или муфтиям), которые добиваются согласия (responsum), причём самые ранние согласия (Responsa) сознательно базируются на иудейской формуле. Подобно Евреям, мусульмане приняли строгие и довольно сложные правила соблюдения диеты, ритуальной чистоты и гигиены. Работа Мухаммеда по созданию отдельной Религии началась тогда, когда он осознал, что Евреи Медины не подготовлены к тому, чтобы принять его произвольно придуманный арабский вариант Иудаизма.   Если бы Мухаммед был достаточно искусен и терпелив, чтобы разработать арабскую чалаху, результат мог бы быть иным. Впрочем, это маловероятно. Одной из сильнейших сторон Иудаизма является готовность еврейских Общин существовать в отдаленных районах, не приспосабливаясь. По всем вопросам Мухаммед получил отпор, в результате чего он продолжал двигаться в направлении исламского Монотеизма. Он изменил Природу Субботы и заменил её Пятницей. Он изменил ориентацию молящихся с тем, чтобы они были обращены лицом не к Иерусалиму, а к Мекке. Он сменил дату главного праздничного пиршества. Что важнее всего, он объявил, что большинство еврейских правил питания являются просто наказанием за их прошлые прегрешения, а потому ликвидировал их, хотя сохранил запрет на свинину, кровь и туши, а также часть правил забоя скота.   Все эти изменения сделали абсолютно невозможным слияние еврейских и исламских Общин, сколь сходны ни были бы основания их Этики и догматов; в дополнение к этому, у Ислама вскоре началось динамичное развитие собственной Системы догматов, после чего богословские дискуссии, ведущие к воинственному сектантству, стали играть в Исламе столь же заметную роль (чтобы не сказать – центральную), сколь в Христианстве. И, наконец, Ислам быстро создал теорию и практику насильственного Обращения, подобную той, которой Евреи придерживались при Иисусе Навине, Давиде и Хасмонеях, но затем безоговорочно и последовательно отверг раввинистский Иудаизм.   Он распространился с удивительной быстротой, охватив Ближний Восток, все Южное Средиземноморье, Испанию и бескрайние просторы Азии. К началу VIII века еврейские Общины, которые сохраняли ненадежную опору в греческом и латинском мире, оказались плотно блокированы исламской теократией, которую они в известном Смысле породили и отвергли, но от которой теперь зависело само их существование. Однако к этому Времени они выработали свою собственную Систему жизнеобеспечения – Талмуд и свою уникальную форму самоуправления – кафедократию. Содержание   www.pseudology.org