М.: МСоЭС, 2005. - 302с., Табл.1. Библиогр.: 262 назв., УДК 623.45,  ISBN 5-88587-243-0 Лев Александрович Фёдоров Советское биологическое оружие: история, экология, политика Глава 4. Крушение военно-биологической империи Ничто на Земле не проходит бесследно Рост и развитие советской военно-биологической империи происходили по естественным законам общества. Даже если руководство Страны Советов не понимало и не хотело знать этих законов. В первую очередь это, конечно, закон Паркинсона. Тайная советская империя Биологической войны десятилетиями пухла и раздувалась, поедая небесконечные ресурсы страны. И достигла гигантских размеров, которые не могли и присниться западным Разведками даже в самых оптимистических снах. После чего... рухнула. Рухнула вместе с партией и советской властью, которые её (империю) взрастили. Ныне Россия находится на перекрестьи двух исторических координат. Как правопреемница Советского Союза в вопросах оружия массового поражения Россия несет на себе родовое пятно беззастенчивой до бесстыдства и просто грязной политики Советского Союза в вопросе подготовки к Наступательной Биологической войне.   С другой стороны, как член международного сообщества, претендующий на звание цивилизованного Государства, Россия должна вести себя в отношении вопросов Биологического оружия в высшей степени щепетильно.   В той мере, в какой это вообще возможно. 4.1. Осознание биологической опасности Не будет лишним подчеркнуть, что для того, чтобы осознать опасность Системы Биологического оружия вооружения прежде всего для самих себя, для своих людей и своей земли, нашей государственной бюрократии потребовалось много десятилетий. И даже после всего этого нет уверенности, что она (бюрократия) все понимает. 4.1.1. Государственная "крыша" Биологической войны К несчастью для нашей страны, у подготовки к Биологической войне в СССР всегда была мощнейшая государственная "крыша". В самом дурном понимании этого термина. Чтобы понять, сколь разительно этот подход отличался от реальной практики цивилизованных стран, достаточно привести два примера. Любители осуждать японского военно-Биологического оружия деятеля Исии Сиро (Ishii Shiro), "прославившегося" ведением Биологической войны против Китая, никогда не упоминают о реальных фактах. А они таковы. На рубеже 1926-1927 годов Исии Сиро действительно понял, какие преимущества после заключения Женевского протокола [71] дает Биологическое оружие тем странам, которые будут его иметь с учетом того, что ведущие страны мира в те годы старались уклониться от ориентирования на этот вид оружия. И Исии Сиро на самом деле стремился к развитию и использованию Биологического оружия.   Однако, даже заняв после 1930 года пост главы Департамента иммунологии в Военно-медицинском училище в Токио, он исповедовал однозначный Принцип: Вакцины и другие средства защиты от Биологического оружия разрабатывать на своей (японской) земле, средства нападения разрабатывать и испытывать - только на чужой. И, начиная с 1932 года, Исии Сиро начал проведение Наступательных работ по Биологическому оружию во главе отряда № 731 в Китае, поскольку представилась возможность служить в Квантунской Армии в Манчжурии [12]. Конечно, США - более крупная страна, чем Япония, и там вели разработки Биологического оружия на своей земле. Однако в США с самого начала решили не работать над оружием на основе тех бактерий и Вирусов, против которых защиты ещё не было - им не хотелось иметь несчастные случаи в собственных войсках, не говоря уж о всей стране [10]. Таково принципиальное различие в подходе к Наступательной Биологической войне между Советским Союзом и теми странами, где ценят жизнь своих сограждан. В других странах не очень крупного размера не могли себе позволить создавать оружие на своей территории на основе возбудителей, опасных для собственного населения. В других странах больших размеров создавали оружие на своей территории, однако не могли себе позволить разрабатывать оружие на основе возбудителей, против которых ещё нет защиты. Вот в этом и состоит отличие Советского Союза от цивилизованных стран. У Нас в стране ещё с 1926 года (раньше всех!) не только разрабатывали Биологическое оружие на своей собственной земле и начали, вестимо, с Москвы, но и старались ориентироваться на такие виды опаснейших возбудителей, против которого у самих ещё не было спасения. По некоторым его нет и поныне. Чтобы этот тезис не повис в воздухе, приведем простейший пример. В 1989-1990 годах, то есть в самые последние годы советской власти, в Кольцово и Загорске-6 были закончены работы по созданию советского Биологического оружия на основе Вирусов геморрагических лихорадок Марбурга и Эбола [10]. А когда советская власть рухнула, в первом же издании, опубликованном на международной арене, заместитель директора вирусного центра "Вектор" в Кольцово С.В.Нетесов не мог не признать, что как раз средств лечения от лихорадок Марбурга и Эбола в России нет [200].   Так против кого было подготовлено то Биологическое оружие? И какой смысл критиковать японского Генерала Исии Сиро, не допускавшего разработки Биологического оружия в своей стране, если советский Генерал Е.И.Смирнов ставил работы по Биологическому оружию вооружению СССР так, что оно появлялось много раньше средств защиты? После этих ремарок очень многое в советском опыте уже не удивляет Так, после Второй мировой войны, начиная с 1947 года и до самой Смерти И.В.Сталина, министром здравоохранения СССР состоял разработчик Биологического оружия и энтузиаст Биологической войны Генерал Е.И.Смирнов. Так что он мог использовать для целей Биологического оружия вооружения все интеллектуальные и иные ресурсы страны. Далее, начиная с времен позднего И.В.Сталина и вплоть до самого конца эпохи М.С.Горбачева, должность главы санитарно-эпидемиологической службы Советского Союза (они называли себя высокопарно - Главный государственный санитарный врач) занимали люди, которые назначались из числа лиц, лично занимавшихся разработкой Биологического оружия. В этих условиях предполагать, что лица подобного рода будут заниматься обеспечением биологической безопасности населения страны - пустое дело. Они всегда обслуживали только ВБК и в первую очередь интересы армии.   А отношения между армией и страной были полупроводниковые: армия получала от гражданской службы всю Информацию об Эпидемиях и опасных возбудителях, а в ответ не давала стране ничего. И это был Принцип, который первый начальник военно-Химического управления Я.М.Фишмана провозгласил ещё в начале 1928 года [74]. Прижился тот Принцип, накрепко прилип к стране. Вот почему не может удивлять общеизвестная история, как продал интересы населения Свердловска в 1979 году в разгар Эпидемии Сибирской язвы Генерал П.Н.Бургасов. На тот момент он пребывал в должности главного государственного санитарного врача СССР. А думал сей Генерал в те тяжкие дни лишь об одном - как бы не выдать преступление Советской Армии в области биологической безопасности. Так что было Генералу не до жителей города с их военно-рукотворной бедой. Осталось добавить, что наша Красная/Советская Армия разрабатывала средства защиты от Биологического оружия только для себя - для армии. Но не для населения. И она же (армия) через Госплан СССР так регулировала выделение финансов на разработку и производство средств защиты населения от биологической опасности, что они практически не выделялись [10]. 4.1.2. Путь к осознанию биологической опасности Цивилизованные Принципы соблюдения норм биологической безопасности по отношению к возбудителям особо опасных Инфекций начали утверждаться в СССР много позже начала работ с ними. Первоначально работы велись не по правилам, которые ещё не утвердились, а по разумению исполнителей. А разумение тогда было адекватным времени. Во всяком случае когда в 1926 году в Москве в лаборатории А.Н.Гинсбурга начались работы с Сибирской язвой [88], никаких разрешений на эти работы не требовалось. И велись эти работы очень долго - до тех пор, пока в последние дни 1933 года от боевой рецептуры Сибирской язвы посреди Москвы не погибла А.Т.Ломова - ни в чем не повинная исполнительница боевых заданий [104]. Однако опасность оставалась всегда и везде. Свидетельством тому может служить, в частности, приказ по ВОХИМУ от 29 ноября 1934 года за № 0012. В нём Я.М.Фишман был вынужден констатировать, что "за последнее время в Биохимическом институте имело место два случая пожара". Соответственно, пришлось обращать внимание на это начальника института И.М.Великанова и намечать меры по... [228]. Как видим, даже после переезда из Москвы во Власиху такие вещи, как пожар на месте работ с Биологическим оружием, был очень опасен. Между тем документ, который бы регламентировал работу в Красной Армии со Штаммами опасных патогенов, появился не сразу. Лишь 13 октября 1937 года новый армейский начальник Санитарного управления Ф.В.Рыбин утвердил "Инструкцию о порядке обращения, хранения и отпуска патогенных культур, Вирусов и ядовитых продуктов в лабораториях РККА" [229]. Впрочем, как оказалось, легче от этого не стало. В гражданской сфере дела обстояли ещё хуже Потому что право на работы с особо опасными Инфекциями с 1960-х годов давало Третье главное управление при Минздраве СССР. Формально именно это ведомство должно было обеспечивать безопасность работ по ядерному, Химическому и Биологическому оружию, выполнявшихся на гражданских предприятиях страны. Но это - о гражданских объектах. А права контроля за этим военным объектом, как уже говорилось, не было даже у КГБ. Впрочем, надзор этот довольно часто носил слишком формальный характер. Во всяком случае известно, что для ускорения получения разрешения на работу в новом корпусе ВНИИ ПМ в Оболенске, директор института Генерал Н.Н.Ураков не брезговал обыкновенными подтасовками. Руководство "Биопрепарата" об этом было хорошо осведомлено, однако практически не вмешивались в попытки "ускорения". Результатом этой безответственности стали случаи внутрилабораторных заражений персонала [6]. Несмотря на кажущуюся строгость, на самом деле работники ВБК зачастую просто пренебрегали элементарными нормами безопасности при выполнении работ с возбудителями особо опасных Инфекций. Известен, в частности, случай нелегальной перевозки дифтерийного Штамма из Москвы из ВНИИсинтезбелка. Известно и о довольно шумном, хотя и вполне советском, обсуждении в подполье ВБК случая кражи Штамма Туляремии из военно-Биологического оружия института в Свердловске с последующей перевозкой его по существу "в кармане" в институт в Оболенске [6]. Вопросы без ответов: "Мне понятно стремление ученого, военного биолога или химика разгадать какую-нибудь загадку природы. Мне понятно стремление заработать деньги на сложной и опасной работе испытателей чего-нибудь страшного. Но мне непонятно, почему я должен находиться рядом с ними и почему от их добросовестности, любопытства или заработка должны зависеть жизнь и здоровье моих близких. Мне крайне неуютно стало на моей родине, превращенной в экологическую, биологическую, Химическую сковородку - полигон для испытания моего терпения" [26]. Аналогичная практика была характерна и для институтов Системы МСХ СССР. В частности, в приказе по МСХ СССР № 113-15сс от 30 мая 1963 года были названы случаи неоднократного выноса возбудителей особо опасных Инфекций за пределы закрытых зон институтов, которые занимались работами по созданию Биологического оружия против животных - ВНИИ ветеринарной вирусологии и микробиологии (Покров, Владимирская область), а также Джамбульского научно-исследовательского сельскохозяйственного института (ДНИСХИ, ст.Отар, Казахстан). Безответственная практика сопровождалась множеством случаев заболеваний скота у частных лиц. К сожалению, издание строгих секретных приказов не приводило к реальным изменениям в области безопасности. Во всяком случае именно через несколько месяцев после упомянутого "строгого приказа" в отношении ДНИСХИ на ст.Отар разразилась Эпидемия крупного рогатого скота. Подчеркнем также, что возбудителем оказалась Чума крупного рогатого скота, ранее на территории СССР не известная, а завезенная из-за рубежа. История распорядилась так, что военно-биологические работы в Советском Союзе с самого начала "породнились с органами". В 1930-х годах они и поставляли кадры в биологические "шарашки", и даже вели работы по созданию Биологического оружия. Они же, начиная с 1920-х годов, истово следили за прятанием медицинской статистики по Эпидемиям, вызванным опасными патогенами, от любопытствующих, то есть от всего общества. И с тех пор мало что изменилось. А уж "разрешали" или "не разрешали" работы наши "органы" всегда Так что не приходится удивляться, что разрешение на проведение генетических исследований со Штаммом чумного микроба в Москве в институте ВНИИсинтезбелок давал в 1976 году лично председатель КГБ СССР Ю.В.Андропов [6], а не какой-то там МЗ СССР. И доклад о том, чем закончилось дело с упущенным облаком рецептуры Оспы во время испытаний боевого Штамма в 1971 году в Казахстане и Узбекистане Генерал П.Н.Бургасов сделал именно Ю.В.Андропову [171]. Ну а разбирательство в связи с биологической катастрофой, случившейся в Свердловске в 1979 году из-за упущенного вследствие безответственных действий армии боевого Штамма Сибирской язвы, возглавил заместитель председателя КГБ СССР В.П.Пирожков [21]. Было у спецслужб и ещё одно занятие - небезопасная для всего человечества разведывательная активность. Дело в том, что, в отличие от ядерных секретов, прописанных на бумаге, Штаммы возбудителей особо опасных Инфекций чрезвычайно опасны. Они опасны для всех - и для самих разведчиков, и для жителей нашей страны, и для всего мира. Ниже ещё будут обсуждаться пути попадания Штаммов особо опасных патогенов в нашу страну. В наши дни, по прошествии многих лет после будто бы отошедших в историю "подвигов", нельзя не подчеркнуть, что советская Разведка без должных оснований много раз ставила мир на грань биологической катастрофы. На этом направлении одновременно действовало до 60 советских агентов, и, как правило, один "пакет" живых биологических образцов ежемесячно уходил в Москву. Были и потери: в начале 1990-х годов как минимум двое биологических разведчиков, регулярно занимавшихся транспортировками опасных посылок, внезапно умерли при загадочных обстоятельствах, скорее всего из-за утечек из смертоносных контейнеров (майор Д.Каширин в 1990 году, подполковник Л.Дуганов - в 1993 году) [15]. 4.1.3. К противостоянию готовы? Осталось задаться вопросом, а готовы ли были наши секретные биологи - в военной форме и без неё - к отражению тех биологических атак, которые они активно готовили против других? Нет, не были. Приведем пару примеров. В 2002 году академик Л.С.Сандахчиев заявил насчёт создания в Советском Союзе противовирусных препаратов, что "до 1980 г. было всего два таких препарата, и оба весьма неэффективны" [230]. А между тем это обстоятельство не помешало самому Советскому Союзу вести себя агрессивно и противоестественно. Так, в 1971 году в СССР было испытано эффективное Биологическое оружие на основе Вируса Оспы [171, 199]. И хотя испытания сопровождались утратой контроля над аэрозольным облаком и гибелью людей в Аральске, Советский Союз не известил об этом ВОЗ. А между тем защитить жителей тогда он не смог бы, если бы начавшуюся Эпидемию не удалось остановить организационными [171], а вовсе не медицинскими мерами - нельзя защитить людей неэффективными противовирусными препаратами от очень эффективного Биологического оружия. Ну а вслед за скрытой от общества трагедией состоялся фарс. После последней Эпидемии Оспы в мире (это было в 1977 году в Сомали) Советский Союз официально предложил мировому сообществу прекратить Вакцинацию населения Земли под предлогом того, что Оспа будто бы была побеждена в мировом масштабе. И ВОЗ в мае 1980 года приняла такое решение. И решила повсеместно уничтожить все Штаммы Оспы, оставив лишь сначала 6, а потом 2 официальных хранилища - в США и в СССР (считается, впрочем, что существует по крайней мере шесть неофициальных коллекций натуральной Оспы, в основном в странах, не подписавших Конвенцию о запрещении Биологического оружия [230]). А между тем в Советском Союзе имелись к тому времени запасы эффективных боевых Штаммов Оспы для проведения биологических атак (и находились они вовсе не в официальном хранилище Штаммов), имелись линии для производства рецептуры Оспы в промышленном масштабе [10] и в то же время... не имелось эффективной защиты населения от своей собственной боевой Оспы [230]. Другой пример уже немного обсуждался. На закате советской власти - в 1989-1991 годах - в вирусных центрах Загорск-6 и Кольцово было создано Биологическое оружие на основе Вирусов геморрагической лихорадки Марбурга, Ласса и Эбола [10]. Для населения из стана "вероятного противника" эти виды оружия очень опасны, поскольку контагиозность этих патогенов (возможность передачи от человека к человеку) чрезвычайно высока. Однако эти достижения СССР были опасны вовсе не для людей из стран "вероятного противника", а для жителей страны-создательницы опаснейшего оружия. По состоянию на 1989 год средств специфической профилактики и лечения от Вирусов Марбурга, Ласса и Эбола просто не существовало [76]. Такова цена амбиций нашего ВБК. И в 1994 году, в новую эпоху, когда от Наступательных дел вроде бы отказались и осталась лишь защитная проблематика Биологической войны, средств лечения от Вирусов лихорадок Марбурга и Эбола не было [200]. Как уже упоминалось, в 1995 году начальник военно-Биологического оружия института Загорск-6 Генерал А.А.Махлай был удостоен звания Героя России. И он тут же заказал про себя пропагандистский телевизионный фильм "о сенсационном открытии: наши ученые разработали Вакцину против Вируса-убийцы лихорадки Эбола" [231]. Тогда говорилось даже, что в начальной стадии болезни средство А.А.Махлая "полностью защищает человека от смертоносного Вируса Эбола" [69, 178].   На самом деле, как сообщил наследник по должности В.А.Максимов, подвиг Генерала выразился не в разработке Вакцины, а лишь в "создании единственного в мире иммуноглобулина для профилактики лихорадки Эбола" [178]. Другими словами, Гамма-глобулин обладает лишь профилактическими свойствами, но не лечит само заболевание. Так что и после появления "средства защиты" для тех людей, кто занимается работой с этим Вирусом, ничего не изменилось - они продолжают погибать. Это происходило и в Загорске-6 в 1996 году [179], и в Кольцово в 2004 году [179, 212]. В общем, пока против смертельного Вируса Эбола нет ни профилактики, ни иного серьезного средства защиты (есть лишь "герои"). Говорить о средствах защиты населения от Вирусов лихорадок Марбурга и Ласса тоже пока не приходится. Ну и ещё одни пример, который уже подробно разбирался. Когда военные биологи из Свердловска-19 в результате своего неумения обеспечивать безопасность работ с опаснейшими патогенами упустили боевой Штамм Сибирской язвы, в городе начала стремительно развиваться Эпидемия неизвестной болезни. И речь не только о том, что военные биологи не заспешили к городским властям с извинениями за допущенный преступный просчёт и с предложениями о помощи в борьбе с Эпидемией. Они не предложили своей Вакцины. Единственное, что делали военные - это скрывали диагноз и тем более свою причастность к беде. А лицо генеральского звания, которое в те годы сидело в кресле главного государственного санитарного врача страны (и пересажено в это кресло было из рядов создателей Биологического оружия), и поныне без смущения провозглашает невиновность работников Подземелья Свердловска-19, где ему (лицу в генеральском звании) тоже доводилось работать [171]. Ныне по прошествии четверти века понятно, почему военные биологи так себя вели. Если оставить в стороне очевидную шкурную составляющую, есть и более содержательная. Ну, например, официально военные биологи докладывали в Кремль и на Старую площадь, что их боевой Штамм Сибирской язвы 836 будто бы должен "пробивать" биологическую защиту во всех странах "вероятного противника" (другими словами, антибиотики и Вакцины тех стран оказались бы напрасными). А ведь это были не самые отсталые в медицинском отношении страны. В этих условиях предлагать для защиты жителей Свердловска свои секретные военные Вакцины было несподручно - они ведь тоже могли не сработать против хваленого агрессивного Штамма 836. Можно было опозориться. И они пожертвовали жителями. Ныне можно утверждать, что советские военные биологи скрывали в 1979 году свои секретные военные средства против Сибирской язвы от гражданских лиц зря. Дело в том, что те самые "боеспособные" споры Сибирской язвы, которые были перевезены из Свердловска и закопаны на острове Возрождения (Аральское море), были на рубеже веков раскопаны представителями "Американской военщины". И оказалось, что Американская Вакцина вполне убивает боевой Штамм Сибирской язвы 836 [162].   Так лопнула идея советского ВБК создать Биологическое оружие, способное "пробивать" Систему Вакцинации "вероятного противника". В заключение этого раздела следует подчеркнуть, что выход нашей страны из Наступательной Биологической войны, совершенный в апреле 1992 года Б.Н.Ельциным [154], вовсе не означал, что властная бюрократическая Система России осознала, наконец, необходимость усиления мер защиты людей против биологической угрозы как таковой - внутренней и внешней. Дело в том, что лишь в 1996 году было принято постановление "О мерах по сохранению и рациональному использованию коллекций микроорганизмов и культивируемых клеток высших растений", разумеется закрытое. Так впервые на правительственном уровне было зарегистрировано существование в стране 13 коллекций патогенных микроорганизмов, которые хранятся в учреждениях министерств обороны, здравоохранения, науки и сельского хозяйства [232]. Что касается усиления защищенности людей от опасных патогенов, то факты, которыми Мы располагаем, не способствуют оптимизму. Для примера приведем драматические события 1999 года в станице Обливская Ростовской области. В первых числах июля в Обливской началась неясная Эпидемия. Здравоохранение области и всей страны проявило себя в той ситуации беспомощным. По существу оно так и не приняло мер по лечению множества пострадавших людей (6 из них умерли), да и не могло их принять, поскольку чехарда с диагнозами этому не способствовала. Сначала причиной назвали вирусный менингит, потом настал черед Конго-крымской геморрагической лихорадки, а ближе к осени дошло и до импортной Лихорадки Западного Нила. Эпидемия к тому времени уже закончилась [233]. Ныне по прошествии многих лет и после немалого числа других бед такого же свойства можно констатировать, что хотя ВБК и сильно подрезали крылья, уровень защищенности граждан страны от опасных Инфекций ничуть не возрос. Не говоря уж о защищенности от мифического Биологического оружия терроризма. 4.2. Кому и зачем была нужна секретность Подготовка советского Государства к Наступательной Биологической войне была его самой большой тайной. Ещё большей, чем тайна Химического оружия. Причём это была тайна не только и не столько от общества - на этот предмет в Советском Союзе не думал никто и никогда. Как уже отмечалось, в связи с сокрытием работ по разработке советского Биологического оружия, осуществлявшихся с 1926 года в нарушение Женевского протокола 1925 года [71], с 1927 года в Советском Союзе любая Информация об Эпидемиях, вызванных особо опасными Инфекциями, стала предметом государственной тайны. Последние открытые данные относятся, пожалуй, к Эпидемии Сибирской язвы 1927 года в Ярославской губернии, когда с 6 по 17 июля 1927 года от кишечной формы болезни погибли все 27 заболевших человека. После этого медицинская статистика стала выглядеть иначе.   В частности, если в 1905-1914 годах в России было зарегистрировано 167963 случаев заболевания Сибирской язвой, а в 1924-1925 годов - 31668 случаев, то после 1927 года эта опасная болезнь "прекратились" (например, в 1929-1936 годах в научную прессу попали данные лишь о 4-х Эпидемиях Сибирской язвы в стране, в процессе которых было зафиксировано 47 заболевших) [82].   Не лишним будет указать, что даже с книги 1945 года "Крымская геморрагическая лихорадка" (201 стр.) до наших дней не был снят "гриф", и её нет в открытом доступе ни одной библиотеки России, хотя Крым давно уже стал заграницей, а содержание книги было остро нужно специалистам в связи Эпидемией 1999 года в своей стране - в станице Обливская (Ростовская область). Таким образом, все эти патологические игры в секретность имели тягчайшие последствия для благополучия своей и только своей страны. Однако, повторяем, об этих низменных материях никто в советских властных верхах не думал. Речь - совсем о другом. О том, что одна ветвь советской бюрократия скрывала данные о Биологическом оружии от других. Неужели чтобы не продали? Для примера укажем, что на закате эпохи М.С.Горбачева из высшего руководства страны тайну советского Наступательного Биологического оружия знали лишь 4 человека - сам М.С.Горбачев, руководитель КГБ В.А.Крючков, министр обороны Д.Т.Язов, а также Л.Н.Зайков - член Политбюро ЦК КПСС, ответственный за военную промышленность [10]. А остальных членов Политбюро ЦК КПСС просили не беспокоиться, в том числе министра иностранных дел Э.А.Шеварднадзе. Разумеется, полную, документированную Правду о подготовке Советского Союза к Наступательной Биологической войне наше общество не узнает никогда. Потому что такая у Нас властная бюрократия. А также потому, что спецслужбы и в первую очередь КГБ и армия тотально "почистили" архивные секретные документы и не собираются открывать для общества оставшиеся (а их очень много). А несекретных документов по этой теме не было никогда. Конечно, общество могло бы уповать на свидетелей с проснувшейся Совестью и ещё сохранившейся памятью. Однако препятствием служит то, что для лиц с высшей формой допуска к секретным работам по Биологическому оружию в обязательстве о соблюдении государственной тайны будто бы существовала приписка, что в случае разглашения секретов виновного ожидает некая мера наказания. И хотя это не имеет значения в нынешнее время, не удивительно, что в бывшем СССР по существу не нашлось "биологических диссидентов", нашлись лишь "биологические убежанцы" [5,10,15].   Впрочем, сдавались они избирательно - спецслужбам США и Великобритании. В свою очередь "цивилизованные" страны ограничиваются "сливом" информационных крох о советской Биологическом оружии в близкую властям прессу. И сливают лишь то, что выгодно на момент сброса [5,156,158,160-162]. Функции у советских служб, состоявших при этой тайне, были, однако, разные. 4.2.1. Биологическая Разведка В настоящее время Мы знаем уже довольно много о том, как советская Разведка раздобывала многочисленные атомные секреты (с 1944 года это был отдел С в НКВД [234]). Не меньшую активность эта ветвь Разведки проявила и на ниве Биологического оружия (с конца 1940-х годов, когда в Советском Союзе стали известны детали японского опыта Биологической войны [15]), хотя в этих вопросах она пока ещё избегает света рампы. Вся Система Разведки ОГПУ-НКВД-КГБ [15] и Разведки Красной/Советской Армии [69,80] имела очевидную цель - добычу данных о работах по Биологическому оружию, проводившихся в стане "вероятного противника", а также обеспечение необходимой Информацией таких же работ в собственной стране. Представители многочисленных советских официальных торговых, научных и многих иных организаций ("крыш"), работавшие по всему миру, имели инструкции искать и собирать любую Информацию о новых ранее не известных болезнях, в том числе и в особенности в материальной форме. И они активно следовали этим инструкциям. Плодотворно поработали на этом направлении и "нелегалы". Недавно были сообщены некоторые данные об усилиях, касающихся доставки в Советский Союз Информации о работах по Биологическому оружию, проводившихся в Англии, Израиле, Германии, США и других странах [15]. В последние годы этим занималась Разведка КГБ СССР, которая структурно входила в его Первое главное управление (ныне оно существует самостоятельно под именем Службы внешней Разведки России). Речь идет об Управлении С ("специальные операции"), которое руководило работой "нелегалов" во всем мире и в котором существовал даже специальный 12-й (биологический) отдел, имевший, если говорить коротко, две принципиальные задачи - биологический шпионаж и биологический терроризм [15,235]. 12-й (биологический) отдел Управления С был организационно оформлен лишь в декабре 1984 года - вскоре после переезда Разведки с Лубянки в специально возведенный комплекс в Ясенево. В эти дни доживал свой век очередной глава СССР К.У.Черненко, хотя решение о создании Биологического оружия подразделения Разведки принимал ещё его предшественник Ю.В.Андропов. На 19-м этаже офисного здания в Ясенево официальным сотрудникам 12-го отдела во главе с полковником Ю.И.Щербаковым было удобнее работать, чем в прежних тайных штаб-квартирах по всей Москве (впрочем, здесь постоянно находились лишь официальные сотрудники отдела, тогда как тайные агенты, работавшие под вывеской "известных ученых", были расписаны по всей стране - в научных институтах, программах, обществах борьбы за мир и прочих Пагуошских комитетах). После 1992 года, когда после указа Б.Н.Ельцина [154] 12-й отдел потерял самостоятельность, он стал выполнять свои задачи в рамках 8-го отдела (планирование и исполнение актов терроризма и саботажа в зарубежных странах) [15]. Отчёт советского биологического разведчика о работе: "Наш отдел, где я работал, был очень хорошо и достаточно осведомлен, чтобы составить ясное представление с какими микроорганизмами ведутся работы в секретных военных лабораториях и в Англии, и в Америке, достаточно были осведомлены, чтобы оценить потенциал Биологического оружия и средств и способов защиты от него. Знания, которыми Мы обладали, позволяли Советскому Союзу в то время создать свое собственное Биологическое оружие, против которого средства и способы защиты в армиях противника, как Мы говорили, в США и Англии - они были неэффективны... Но в основном та работа, которая проводилась, она проводилась ещё и по созданию способов защиты. Это было очень важно знать, какая защита существует в Англии и США, чтобы сделать такое оружие, против которого были бы бессильны английские и Американские способы защиты... Главным аппаратом нашего отдела, где я работал, были нелегалы и агентура... Разведка, особенно нелегальная, работает весьма нестандартно, многообразно и не повторяется. Мы уже говорили, что наши нелегалы - товар штучный. Поэтому те люди, с которыми я работал, они поставляли, действительно, совершенно секретную Информацию... Это единственный аппарат, который может настолько глубоко проникать в жизнь и секреты стран проникновения, что невозможно никакому другому аппарату. Например, техническая Разведка не позволяет взглянуть, что делается в колбах у исследователя на его лабораторном столе и получить документы наибольшей важности. Только нелегальная Разведка на это способна. Примеров тому в литературе очень много. Это очень эффективный аппарат" [235]. В "Биопрепарате" Разведку КГБ СССР за её активность на Биологическом фронте называли "трофейным агентством № 1": не проходило месяца, чтобы по её линии средствами дипломатической почты не поступало что-нибудь новенькое [10] В любой стране в сферу интересов Разведки КГБ входили в первую очередь одни и те же объекты - военные медицинские и биологические лаборатории, имевшие дело с опасными патогенами и средствами защиты от Биологического оружия и токсинного оружия, в том числе с новейшими Вакцинами и антибиотиками. Разведчиков интересовали вообще любые лаборатории, которые работали с патогенами и имели высший уровень биологической защиты (уровень 4 на Западе, аналогичный уровню 3 советских биолабораторий). Естественно, разведчиков интересовали также склады боеприпасов Биологического оружия и токсинного оружия. Не проходили они и мимо чужих хранилищ Штаммов патогенов против человека и сельскохозяйственных животных и растений. Разумеется, множество задач относилось и к анализу работы зарубежных невоенным государственных и частных лабораторий соответствующего профиля - Биологического оружия, биотехнологического и фармацевтического. Не упускали разведчики из сферы своего внимания и соответствующий бизнес [15].   Однако советские работы по созданию новейших видов Биологического оружия, против которого "вероятный противник" не был подготовлен, были бы немыслимы без масштабного стаскивания в Советский Союз со всего света Штаммов наиболее опасных патогенов. Приведем пример добычи Штаммов на своей территории. В декабре 1930 года работник Военной вакцинно-сывороточной лаборатории во Власихе просил выделить ассигнования на приобретение бинокля. В обоснование он сообщил, что "для получения новых Штаммов Bac. Tularense Нами будущей весной будет организована экспедиция в один из волжских районов. Выделение культур будет производиться от водяных крыс, которые Мы предполагаем ловить во время половодья на отдельных плывущих кустах, бревнах, небольших островках и наносах, где они находят временный приют при наводнениях" [236].   Конечно, простой Штамм Туляремии можно было найти и у себя. Однако это была самая простая задача. Несмотря на размеры, страна не могла иметь на своей территории все возможные природные ниши для существования самых разнообразных патогенов, которые можно было бы взять за основу для создания боевых Штаммов. Таким образом, была у Разведки и третья задача - добыча на Западе Штаммов особо опасных Инфекций, в которых нуждались советские энтузиасты Биологической войны. В частности, в середине 1980-х годов Разведка была нацелена на получение на Западе Информации об опытах по конструированию физиологически важных белков и Пептидов, которые предполагалось использовать в Советском Союзе для создания Пептидов с ещё более высокой токсичностью, чем у Токсина Ботулизма. А в конце 1980-х годов советская Разведка была озабочена получением Информации о генетически модифицированных Штаммах и добычей самих Штаммов таких особо опасных Инфекций, как лихорадка Денге, геморрагическая лихорадка Эбола, Сибирская язва, грипп, натуральная Оспа и т.д. [15]. Реальный путь многих бактерий и Вирусов, стекавшихся со всего света в советские военно-биологические лаборатории, был очень причудлив. Приведем несколько примеров Выше уже шла речь о том, что в 1980-х годах в Омутнинске (Кировская область) было обнаружено, что живущие в лесу вокруг завода Биологического оружия грызуны были инфицированы военным Штаммом Туляремии (Francisella tularensis) - бактерии, которая вызывает вид пневмонии. Остается понять, как боевой Штамм этой бактерии - Штамм Schu S4 армии США [76] - занесло в СССР. Как оказалось, ещё в 1950-х годах он был добыт советской Разведкой [15,160]. Дело в том, что после Второй мировой войны армии всего мира обычно не использовали обычные Штаммы Туляремии для создания образцов Биологического оружия. Однако ситуация резко изменилась после того, как СССР "добыл" Штамм Туляремии, который был способен преодолевать иммунную Систему вакцинированных обезьян [10]. Штамм Вируса натуральной Оспы (Poxvirus variolae), имевшийся в Советском Союзе, был недостаточно агрессивен для военных целей. А много более вирулентный боевой Штамм, который получил у советских военных микробиологов в Загорске-6 имя Индия-1, имел импортное происхождение. Он стал наследником Штамма Variola majo, выделенного в 1967 году после их (военных микробиологов) поездки в Индию, хотя их приглашали в эту страну для помощи в ликвидации Эпидемии, а вовсе не за добычей Штаммов [10,15]. Штамм Вируса боливийской геморрагической лихорадки (Machupo virus) был завезен советской Разведкой из США [10]. История попадания в Советский Союз такой смертельной напасти, как Штамм Popp Вируса геморрагической лихорадки Марбурга (Magburg virus), достаточно трагична. Как уже упоминалось, европейские ученые "получили" его в 1967 году из Восточной Африки, после чего начали в Германии создание соответствующей Вакцины. Путь ученых, проводивших эти работы, не был усыпан розами. Во всяком случае от Вируса довольно скоро погибло несколько участников работ в Марбурге. Это был лакомый кусочек, не оставшийся не замеченным советской Разведкой. По прессе гуляет версия, что бравые ребята эксгумировали трупы погибших и тайно привезли образцы заразной культуры тканей в Советский Союз. Скорее всего прямо в кабине самолета Аэрофлота (не дипломатическим же багажом!) [15,160]. Биологическое оружие на основе Вируса геморрагической лихорадки Эбола (Ebola virus) было создано к 1990 году [10]. Руководитель вирусологического центра в Загорске Генерал А.А.Махлай, когда обсуждал работы по созданию защиты против этой болезни [52], умолчал о том, каким путем Штамм попал в нашу страну и поступил в руки микробиологов. А ведь это была серьезная разведывательная операция по переброске опасного возбудителя из одного Государства в другое через полпланеты [15]. Когда же все стало известно всему свету, даже последний начальник 15-го управления Генштаба и более чем неразговорчивый Генерал В.И.Евстигнеев изящно именует способ добывания Штамма опаснейшего Вируса Эбола "конфиденциальным" [69]. Впрочем, после долгих лет молчания Генерал В.И.Евстигнеев, признал, наконец, что советская раздобыла в начале 1950-х годов образцы биологических боеприпасов США (одно-, двух, трех- и четырехфунтовые авиационные бомбы) и их чертежи [69]. Ну а Штамм Вируса геморрагической лихорадки Ласса (Lassa fever virus), родственный и по свойствам и по африканскому происхождению лихорадкам Эбола и Марбурга, также был добыт в Африке. А осуществил операцию по краже образца из Нигерии представитель советской политической Разведки А.В.Баронин [170]. Как Разведки воруют Вирусы: "Странная болезнь впервые проявилась в деревушке Ласса в Нигерии, где Баронин был резидентом (периодически она и теперь возникает в Африке). Тогда Баронина изумило не внезапное вымирание жителей Лассы, а наличие в богом забытом селении на краю Сахары госпиталя США. Штаты были "основным противником", по которому работали советские резидентуры, и Баронин получил распоряжение-разрешение Москвы выехать в Лассу и выяснить, не там ли Американцы испытывают новое оружие. "Нам нужна была кровь ещё не умершего больного. Мы бы никогда её не получили, если бы не оказались в местном кабачке за одним столом с аборигенами - работниками Американской лаборатории. Они с Нами выпили, а потом на спор вынесли Нам колбочку, к которой им строго-настрого запрещали прикасаться госпитальные врачи... В посольство Мы возвращались с черепашьей скоростью, боялись: выплеснется "добыча" - конец шпиону. Ещё несколько дней ждали в напряжении транспорт, чтобы отправить добычу в Москву" [170]. Не составили исключения и возбудители заболеваний животных. Силами советской Разведки "ученые" МСХ СССР заполучили такие возбудители, которые до того отсутствовали на территории СССР - африканская лихорадка свиней, Чума крупного рогатого скота и многие другие. В отличие от Штаммов, добыча Информации о работах на Западе и Востоке по Биологическому оружию далеко не всегда была объективной и зачастую оборачивалась обыкновенной и малопочтенной политикой. Выше уже говорилось, что биологических врагов у советской власти было неизмеримо меньше, чем докладывали разведчики руководству страны. Так, анализ, выполненный в 1999 году [12], не выявил для советской власти времен 1920-1930-х годов никаких противников, которые бы угрожали биологической атакой - ни США, ни Германия, ни Великобритания этим не занимались.   А ведь разведчики докладывали "наверх" прямо противоположное После Второй мировой войны получилось по существу то же самое. Активная фаза подготовки к Наступательной Биологической войне у многих стран довольной быстро кончилась. Во всяком случае создавать индустрию Биологического оружия нападения отважились разве что США. Однако отказались от этого довольно скоро. Как не мог не констатировать бывший боец советского невидимого фронта, в конце 1980-х - начале 1990-х годов Запад не имел программ Наступательного Биологического оружия вооружения, не имел оперативных планов использования Биологического оружия и не имел эффективных средств защиты против советской биологической программы. Все работы Запада с опасными патогенами сводились к защите от хорошо известных типов Биологического оружия [15]. Тем не менее, после 1969-1970 годов, когда США полностью отказались от решения Наступательных задач Биологической войны, советские власти не изменили своей политики. Они поступали совсем наоборот. И советская Разведка, как ни прискорбно, кормила власти страны по существу байками об активной подготовке Запада к Биологическому оружию нападению на могучий и миролюбивый Советский Союз. Это выявилось особенно рельефно во время специальной поездки из СССР в США группы больших знатоков Биологической войны. В декабре 1991 года, в последние дни существования СССР они объездили в США все, что хотели, и не нашли ничего [10]. Разумеется, в новой России обо всем этом обществу сообщено не было. Была лишь выдана на-гора большая порция пропагандистской болтовни, опубликованной в прессе за подписью Генерала В.И.Евстигнеева - последнего хозяина руководящего кабинета в 15-м управлении Генштаба, отвечавшего за подготовку к Биологическому оружию нападению [67-69]. В частности, Генерал В.И.Евстигнеев сообщил, что в США предметом тайны является знание о геноме человека, то есть о совокупности генов, которая характерна для всего вида homo sapiens [68]. Генерал запамятовал лишь сообщить, что и у Нас в стране это самое знание не лежит в первом попавшемся киоске, а может быть найдено лишь в кабинетах Генерал-профессоров от ВБК и у сотрудников Разведки КГБ [15]. А ещё Генерал забыл сообщить, а услужливая газета не особо и спрашивала о том, что биологическая Разведка Советского Союза в 1980-е годы имела прямое задание активно добывать на Западе те самые секретные данные [15].   Почему? Потому что знание о генах, ответственных за цвет кожи людей и их пол, физиологию людей и их интеллектуальный потенциал, за предрасположенность людей к болезням и их возраст, может оказаться мощнейшим подспорьем при создании новых видов Биологического оружия - особо прицельных. Вот и понятна забота Биологического оружия милитариста. После этого рассмотрения следует перечислить весь комплекс задач советской внешней Разведки на Биологическом оружим фронте в том виде, как он был сформулирован на последнем этапе её существования в виде 12-го отдела Управления С в Первом главном управлении КГБ, то есть после 1984 года. Вот как выглядят эти задачи в изложении исполнителя - офицера 12-го отдела А.Ю.Кузьминова:   1) биологический шпионаж; 2) подготовка и осуществление актов Биологического оружия терроризма и саботажа; 3) проведение этих актов в период полномасштабного конфликта или войны между Советским Союзом и Западом; 4) содействие подготовке к Биологической войне; 5) содействие советской программе Биологического оружия вооружения [15]. Далее, самое время остановиться на деталях исполнения такой задачи Разведки, как подготовка диверсионных (террористических) актов против избранных людей и стран с применением того или иного вида Биологического оружия. Выше уже говорилось, что, начиная с 1920-х годов, в ГПУ и во всех его советских преемниках вплоть до КГБ существовала секретная группа (лаборатория, отдел), которая была создана для проведения операций с использованием "ядов" - за рубежом (и потому иногда кураторство группы приписывают создателю зарубежной разведывательной сети Я.Серебрянскому) и в собственной стране. Спецлаборатория возглавлялась в 1930-х годах профессором Казаковым, расстрелянным в 1938 году по делу Бухарина, и подчинялась главе ведомства [234]. За термином "яды" скрывались биологические Токсины, природные яды, наркотические средства и другие группы веществ Биологического оружия и Химического происхождения. Многие годы спецлаборатория находилась за внутренней тюрьмой Лубянки (Москва, Варсонофьевский пер.,11) и имела при себе спецкамеру для "работы". И эти помещения не были единственными. Разбирать динамику структурных изменений спецлаборатории вряд ли имеет смысл. Главное состоит в том, что в ней были собраны специалисты отравительного дела. Скажем, 20 февраля 1938 года это подразделение было названо отделом лабораторий (4-м спецотделом НКВД СССР) и во главе был поставлен М.П.Филимонов [237], фармацевт по образованию и обладатель степени кандидата медицинских наук.   Начальником химико-биологической лаборатории был полковник медицинской службы Г.М.Майрановский, пришедший в 1937 году вместе со своей группой из Физико-химического института академика А.Н.Баха [234]. Другую лабораторию - биологическую - возглавил специалист по Биологическому оружию С.Н.Муромцев, выходец из Биологического оружия отдела военно-Химического института РККА [83, 84]. Спецотдел подчинялся непосредственно Л.П.Берия и без дела он не сидел. В разные годы этот орган официально назывался по-разному и числился в разных подразделениях, однако между собой работники ГПУ-НКВД-МГБ-КГБ обычно именовали его или "Лабораторией-Х" (так продолжалось вплоть до 1960 года [15]), или же "Лабораторией № 12" [234]. Спецлаборатория разрабатывала "яды", которые были способны убивать жертвы без идентифицируемых следов, а также искала средства, которые могли стимулировать откровенность. Обычно биологические и Химические средства проверялись на людях, приговоренных к смертной казни. Руководил экспериментами и лично проводил их Г.М.Майрановский. В частности, считается, что больше года у Г.М.Майрановского ушло на работу с таким Токсином растительного происхождения, как Рицин. Изучались также свойства дигитоксина, колхицина и многих других.   Остановились на яде К-2 (карбиламинхолинхлориде), который убивал жертву быстро и без следов. Согласно показаниям очевидцев, после приема К-2 подопытный становился как бы меньше ростом, слабел, становился все тише. И через 15 минут умирал. Помимо поиска самих ядов, чекисты-террористы разрабатывали и способы их введения в организм жертвы. Яды подмешивались к Пище или воде, давались под видом лекарств до и после еды или же вводились с помощью инъекций. Было опробовано и введение яда через кожу путем её обрызгивания или смачивания. Не сразу, но пришли также к идее трости-колки и даже стреляющей авторучки [238]. Укажем для примера некоторые жертвы политических убийств в СССР в 1946-1947 годах, приказы о которых были отданы высшими советскими властями. В 1947 году был ликвидирован в больнице архиепископ Ромжа - глава греко-католической церкви, сопротивлявшийся присоединению греко-католиков к православию. Яд кураре изготовил для той акции Г.М.Майрановский, ввела медсестра, общий приказ на исполнение был получен из Москвы, окончательный приказ на месте поступил от Н.С.Хрущева.   Аналогичным образом погибли польский гражданин Самет, работавший в СССР инженером и будто бы добывший секретные сведения о советских подводных лодках и собиравшийся передать их Американцам, а также Американский гражданин узник советского лагеря И.Оггинс, за освобождение и выезд в США которого хлопотало Американское посольство в СССР. Оба получили от Г.М.Майрановского укол кураре во время медицинского осмотра.   А 17 июля 1947 года точно так же закончил свою жизнь в спецкамере "Лаборатории-Х" швед Р.Валленберг, с которым не удалась политическая игра и который в преддверии Нюрнбергского процесса был И.В.Сталину ни к чему. Министр госбезопасности В.С.Абакумов запретил вскрывать тело погибшего и приказал кремировать [234]. Г.М.Майрановский получил свой срок от "заказчиков" ещё в феврале 1953 года (по линии "сионистского заговора"). Его личное участие в применении биологических и Химических средств в 1937-1947 годах по заданию правительства против его врагов было установлено во время разбирательств и в 1960-х, и в 1990-х годах. А убийства с использованием ядов со Смертью И.В.Сталина не прервалась, а были продолжены. Их источником в 1960-1970-х годах была "Лаборатория X", она же 12-я лаборатория ЦНИИ специальных и новых технологий КГБ СССР [234]. Описание трудов оперчекистов на этом тайном фронте можно продолжать бесконечно, хотя достоверных данных, по очевидным причинам, не так уж много. Мы ограничимся несколькими особо показательными примерами химико-Биологической войны, осуществленной террористами из советских спецслужб в послесталинскую эпоху как дома в их родном Советском Союзе, так и за его рубежами. Известный пример - отравление писателя В.Войновича. Оно было выполнено КГБ по всем правилам Биологического оружия терроризма, прямо на родной советской земле. Отравительные будни КГБ: "В декабрьском номере журнала "Знамя" напечатана новая повесть Владимира Войновича "Дело № 34840", в которой писатель излагает ход и результаты расследования, предпринятого им по факту покушения органов госбезопасности на его жизнь и здоровье. Собственно, главный результат автор добыл в мае 1993 г. на международной конференции в Москве "КГБ вчера, сегодня, завтра" из уст одного из ораторов, представлявших это ведомство, и ввиду важности признания выделил его жирным шрифтом "Да, Войновича отравили, но ведь и все наше общество было отравлено". Что, как увидит читатель "Дела", совсем не означает готовности ГБ делиться своими секретами". "Московские новости", 6 февраля 1994 года. Два других столь же известных события - того же ранга, только случились они в других странах. 15 октября 1959 года КГБ СССР осуществил акт Химического терроризма в Мюнхене (Германия). Пистолетным выстрелом ампулой с цианистым калием агент КГБ Б.Сташинский исполнил многолетнюю мечту чекистов - отравил лидера национального движения Украины С.А.Бандеру. Последствий тот акт имел немало - террорист получил советский орден "за успешное выполнение особо важного задания правительства", после чего 12 августа 1961 года сдался властям ФРГ и был предан суду. И вердикт западногерманского суда от 19 октября 1962 года не только воздал террористу по заслугам, но и назвал организатора преступления - председателя КГБ СССР А.Н.Шелепина.   Тот приговор и поныне остается в силе А 7 сентября 1978 года в пригороде Лондона болгарский писатель-диссидент Г.Марков был отравлен Рицином, изготовленным по заказу спецслужб Болгарии в Москве - в 12-й лаборатории. Капсула с ядом была помещена в острие зонтика, однако умер писатель не в момент укола. Поскольку для Рицина характерно наличие скрытого периода действия, исполнитель без особых хлопот отбыл с места событий. А советский разведчик О.Калугин получил за тот подвиг орден от правительства Болгарии [10, 234]. Остается добавить, что биологический 12-й отдел (ныне входящий в состав 8-го отдела) Управления С Службы внешней Разведки РФ и до наших дней нацелен на осуществление актов терроризма и саботажа в зарубежных странах с использованием биологических средств и, главное, на важных "биологических" объектах разных стран. Бывший советский биологический разведчик и диверсант сформулировал это так: "Вы можете предположить, что такую силу просто бросили из-за разрядки и демократизации? Что все силы и деньги, потраченные на подготовку наших людей, забыли? Что всех наших агентов и нелегалов отзовут только из-за того, что Россия принимает участие в новом раунде переговоров о Биологическом оружии в Женеве? Я бы на это не закладывался" [15]. В арсенале 8-го отдела и поныне находятся как быстродействующие яды для бесшумного убийства, так и средства для шумного подрыва, не говоря уж о так называемой "смертоносной воде" (жидкой взрывчатке). Объекты для будущих диверсий давно подобраны, так что экологические, медицинские и тому подобные последствия гарантированы. Скажем, в 12-м отделе уже давно было исследовано, как обеспечить террористический акт против гарнизона морской базы в Австралии, где квартирует военно-морской флот США (почти наверняка это порт Таунсвилл), с помощью Инфекции или же путем отравления Системы водоснабжения. Продолжать эту тему вряд ли стоит. Добавим лишь, что именно в 8-м отделе Управления С сосредоточено наибольшее количество кавалеров престижных советских наград [15]. 4.2.2. Контрразведка Контрразведка во все времена в первую очередь скрывала сам факт подготовки к Наступательной биологической и Химической войне. За весь период с 1926 по 1992 годы советские власти лишь дважды в силу каких-то политических соображений в теоретическом плане признавали возможную подготовку Советского Союза к Биологической войне. В 1938 году это сделал маршал К.Е.Ворошилов, в 1956 году - маршал Г.К.Жуков. Обращаясь к механизму упрятывания тайн, отметим, что Система эта была (и есть) на редкость изощренной. Даже в секретной переписке названия особо опасных возбудителей, с которыми велась работа, не назывались, а шифровались, причём шифрованные обозначения регулярно изменялась. Важно иметь в виду, что один и тот же возбудитель получал разные шифры даже в пределах одной исторической эпохи в документах разного уровня, например в переписке Москва-учреждение и в пределах самого учреждения. Так что будущим историкам биологической и Химической войны предстоит нелегкая задача разбираться в документах, где предмет обсуждения ни разу не называется прямо, а зашифрован разными шифрами, если, конечно, эти документы их дождутся. В качестве примера приведем бактерию Сибирской язвы. Если в секретных документах 1920-х годов она называлась возбудитель "АВС" [70], то на рубеже 1980-1990-х годов её именовали уже как возбудитель Л4 [10]. Бактериальные возбудители в "Биопрепарате" шифровались с буквой Л: Чума - Л1, Туляремия - Л2, Бруцеллёз - Л3, Сап - Л5, Мелиоидоз - Л6 и т.д. Возбудители вирусной природы обозначались с буквой Н: натуральная Оспа - Н1, Вирус геморрагической лихорадки Эбола - Н2, Вирус лихорадки Марбурга - Н3, а боливийской лихорадки - Н4 и т.д. [10]. Среди прочих мер подобного рода отметим, что из соображений секретности не допускались явные (внешние) контакты сотрудников всех трех Систем ВБК - обеих Наступательных и одной "оборонительной" (противочумной) [6]. Можно только удивляться изощренности подхода Контрразведки, тем не менее даже сам факт контактов между людьми из двух Систем Биологической войны - "гражданской" Системы "Биопрепарата" и военной Системы 15-го управления Генштаба считался важнейшей и тщательно охраняемой государственной тайной. Чтобы не "засвечиваться", работники секретных организаций Биологической войны имели план по выпуску открытых публикаций на самые разнообразные темы, к тому же от имени не тех институтов, где они фактически работали, а совсем иных [6]. В каждом учреждении Биологической войны имелся план мероприятий по Дезинформации Разведок вероятного противника. И он достигал своей цели. Конечно, скрывать от оптики космических спутников гигантские научные и промышленные учреждения было сложно. Так вот, в 1988 году миротворец М.С.Горбачев подписал секретный приказ, которым предписывалась разработка мобильных производственных линий, чтобы на случай проведения зарубежных инспекций можно было бы перевезти их в другое место. А московский Институт прикладной биохимии разрабатывал даже техническую документацию на фиктивные заводы по выпуску средств биологической защиты, которая должна была демонстрировать миролюбивый характер действующих заводов Биологического оружия. Эти бумаги сопровождались, среди прочего, и такими фальшивками высокого уровня, как разрешительные документы правительства [10]. Не будет лишним, однако, подчеркнуть, что, советский военно-биологический истеблишмент использовал драконовскую Систему секретности в основном не для защиты страны (по существу лишь армии), а для собственного благополучия. Сейчас Мы с улыбкой слушаем заверения властей, что они будто бы защищают Нас от биологической и Химической агрессии родной промышленности. На самом деле дела наши столь плохи, что впору думать об организации общественной самозащиты населения от всяческой и зачастую неопознанной "заразы" и "химии". В секретном подполье, которое ВБК, военно-Химический комплекс и прочие ветви ВПК создали на территории СССР, сформировалось множество специальных секретных пространств. Только в их пределах действовали масштабные программы по подготовке к биологической и Химической войне. Разумеется, исключительно для посвященных. При этом обитатели отдельных спецпространств могли не знать о существовании друг друга. В этих спецпространствах практически не действовали правила, характерные для общеизвестных уровней вертикально дифференцированного прятания Правды ("Секретно", Совершенно секретно" и "Совершенно секретно, особой важности"). Для попадания в спецпространство нужен был специальной вход - допуск по форме "Ф". Документы в нём тоже проходили отдельно - по "серии Ф". А ещё не забудем, что многие Ф-шифры имели в слове ещё одну общую букву "Т". Были также и другие пространства - "К" и т.д. Выше уже упоминалось, что великое множество разного люда, спрятавшегося под неприметной крышей секретной части Главмикробиопрома при СМ СССР, доило державу подготовкой к тотальной Биологической войне по обширной программе "Фермент" и ряду других, столь же масштабных и опасных. По программе "Метол" в "Биопрепарате" создавались Штаммы бактерий и оружие на их основе, которые были бы устойчивы к антибиотикам "вероятного противника", причём в первую очередь создателей заботила бактерия Чумы. Программа "Костер" предполагала разработку нового типа токсинного оружия - Токсин не надо было вносить в организм врага, он должен был синтезироваться прямо в организме жертвы с помощью так называемых регуляторных Пептидов и соответствующих генов. На этом деле озолотились 4 уже упоминавшихся института АН СССР и лично академики Ю.А.Овчинников и Г.К.Скрябин [10]. Третье главное управление при Минздраве СССР не столько обеспечивало надзор за безопасностью работ по созданию оружия массового поражения, в том числе Биологического оружия и Химического, сколько кормилось по линии секретной и очень щедро финансировавшейся программы "Флейта". Не отставали и "химики". У них была обширная программа "Фолиант" - по подготовке к Химической войне с помощью Химического оружия третьего поколения. За счёт неё многие годы жили и кормились в основном спецработники Министерства Химической промышленности СССР и сотрудники других ведомств, которые были "приобщены". А работники Минлесхоза опустошали государственный бюджет страны за счёт подготовки к войне против всякой растительности "вероятного противника" по линии секретной программы "Флора". Не отставали и труженики Минсельхоза, которые пополняли бюджет своего ведомства обещаниями создать Биологическое оружие против сельскохозяйственных животных "вероятного противника" в рамках секретной программы "Экология". А ещё были программы "Фуэтэ", "Фагот", "Фляга", "Фактор"... И так до бесконечности - советское секретное пространство было очень большим. Достигли ли все эти программы своей цели? Безусловно, поскольку Разведки стран, где укрывался вероятный противник советской власти, так и не дознались об уровне готовности Советского Союза к Наступательной биологической и Химической войне. Само собой разумеется, не знали об этом и советские граждане, каждому из которых была обещана жизнь при коммунизме да к тому же в отдельной квартире. И советская бюрократия также достигла своей цели - она с большой пользой для себя растаскивала советский бюджет. Как известно, самый лучший вид обороны - это наступление Можно только сожалеть, но сокрытие реальных фактов и выдвижение вместо фактов явной Лжи для ряда изданий нашей прессы стало нормой [51,53]. И это также находится в русле контрразведывательных операций. Например, что выдвигается нашей прессой - с подачи ВБК и не только - в качестве обвинений против Запада? Что будто бы очень велики траты на военно-биологические исследования и, естественно, малы у Советского Союза. Будто бы на Западе на эти цели работает очень большое количество персонала и, само собой, чрезвычайно малое в Советском Союзе. Будто бы на Западе на военно-биологические цели ориентировано великое множество учреждений (и малое количество в СССР) [51]. И т.д. В настоящее время все эти байки опровергнуть не так уж сложно. А ведь они были предметом оперативных разработок наших доблестных контрразведчиков. Из песни слова не выкинешь. К сожалению, была и ещё одна задача, успешно решавшаяся Контрразведкой - сокрытие не только боевой готовности нашей страны к Биологическому оружию нападению на злокозненных "врагов", но и неготовности нашей военно-биологической бюрократии обеспечить противостояние страны особо опасным Инфекциям, причём не только извне. 4.2.3. Крах системы тайн На рубеже 1980-1990 годов Система секретности биологической и Химической войны, так ревностно оберегавшаяся КГБ, практически лопнула. Несколько локальный характер имеют данные о биологической катастрофе 1979 года в Свердловске, появившиеся в 1990-1992 годах. В 1990 году о беде поведала "Литературная газета", скорее всего в рамках общей "гласности" [17]. Ну а серия статей в "Известиях" 1991-1992 годов [20-24] уже, наряду с "гласностью", не могла не носить оттенка обыкновенного "пинка", которым спецслужбы наградили нашу зарвавшуюся армию за то, что в 1979 году они (спецслужбы) узнали Правду о прискорбных событиях в Свердловске не от армии, а были вынуждены разбираться самостоятельно. Что касается общей картины подготовки к Наступательной войне, то, как это всегда бывает, продали советскую Систему Биологической войны "свои" - больше было некому. Это произошло, когда за границами страны победившего социализма вместе с её биологическими секретами оказались лица из рядов военно-Биологического оружия и военно-Химического комплексов. В 1989 году во Франции остался в качестве невозвращенца директор Института особо чистых биопрепаратов (С.-Петербург) не удовлетворенный своей жизнью на Родине В.А.Пасечник. Вскоре после этого его переправили в ещё более "надежное место" в Великобритании [5,6,10,56,158]. Разведка Великобритании сочла переданные ей сведения потрясающими - была вскрыта фактическая роль "Биопрепарата" как гражданского ведомства обеспечения Наступательной Биологической войны. Заодно обозначилась и малопочтенная роль "мирной" и респектабельной АН СССР [5,56,158,239]. Как продают секреты: "Ступив на английскую землю, Пасечник разрыдался. Решение покинуть свою страну и семью стоило перебежчику огромного напряжения. Как только его поместили в конспиративный дом за пределами Лондона, его тут же заверили, что он обрел новое жилище, а не тюремную камеру. Ученый предоставил массу свежей Информации. - Она была потрясающей,- говорит один из тех, кто его допрашивал.- Вскрыта роль целого министерства, рассказано о миллиардных расходах, о целой организации, служившей фасадом; стала ясна замешанность Горбачева, этого друга Запада. А перебежчик все говорили и говорил. Чтобы справиться с этой Информацией, оценить её и обобщить, СИС (СИС - это аббревиатура названия английской Разведки МИ-6 то есть "Сикрет интеллидженс сервис" - Л.Ф.), министерство обороны и другие правительственные ведомства образовали специальную комиссию из ученых, офицеров Разведки и аналитиков. Как обычно в таких случаях, полученными от Пасечника разведывательными данными поделились с ЦРУ; мозаика сведений о русской программе Биологического оружия постепенно заполнялась по обе стороны океана. Чтобы подчеркнуть важность проблемы, Пасечника представили пред очи высших должностных лиц по обе стороны Атлантики" [158]. Несмотря на явный провал программы Биологической войны, М.С.Горбачев в течение двух лет продолжал отчаянно лгать высшим должностным лицам Запада об отсутствии в Советском Союзе Наступательной биологической программы [158]. А специалисты по биологической Дезинформации строчили и ему, и Западу одну оправдательную бумагу за другой [10]. Так и пролгал лауреат Нобелевской премии мира М.С.Горбачев до тех пор, пока его не попросили из Кремля "на выход с вещами". В конце 1992 года уже после развала СССР и официального отказа России от продолжения Наступательных работ по Биологическому оружию (было бы просто удивительно, если б первый секретарь Свердловского обкома КПСС Б.Н.Ельцин этого не сделал, памятуя о трагедии с Сибирской язвой в 1979 году в его вотчине) [154] бывший оплот социализма навсегда покинул тоже бывший заместитель директора "Биопрепарата" предварительно уволившийся из армии полковник К.Б.Алибеков. И он дорассказал Разведке США то, что не мог знать В.А.Пасечник [10, 160]. Надо также помнить, что за границей оказался и начальник Третьего главного управления при Минздраве СССР В.С.Кощеев, к тому же не с пустыми руками [6]. А написал об этом знающий человек - предшественник Генерала А.А.Воробьёва и полковника К.Б.Алибекова на посту научного руководителя в "Биопрепарате". Следы его знания можно увидеть, например, в статье в "Комсомольской Правде" [190]. Потом этот человек, когда его не выпустили за границу, уже не скрывал от прессы своего имени [164]. Ну а в 1992 году покинул Разведку и в 1994 году выехал из России активный участник разведывательных дел на военно-Биологическом оружим фронте А.Ю.Кузьминов. В 2005 году он издал на Западе свои воспоминания [15]. Так секретные советские программы "Фермент", "Костер", "Фолиант", "Метол", "Флейта", "Экология" и другие, которые были нацелены на подготовку к войне с использованием наиболее опасных форм Биологического оружия и Химического оружия (разумеется, в нарушение соответствующих международных договоров [71, 72]), перестали быть секретом для властей ведущих стран Запада. Но и неназванные перебежчики были не менее осведомленными в проблемах, хотя и не всегда имели звучные должности. По состоянию на 1999 год только в США находилось более 20 специалистов, работавших в прошлом по советской программе Биологической войны. А кто-то осел в Иране [10]. В своей прежней жизни все эти лица зарабатывали на жизнь активным отъемом народных денег на проведение "особо важных секретных работ", не нужных ни Государству, ни тем более обществу. В новую эпоху они борются за мир во всем мире, против угрозы биологической и Химической войны. А ещё они борются против новой напасти наших дней - угрозы Биологического оружия терроризма. А наши спецслужбы по своей извечной привычке продолжали (вестимо, через "свободную" прессу) рассказывать байки, что якобы "не Мы, а США и Великобритания готовы к производству Биологического оружия" ("Известия") [58]. А вот, что поведала классово близкая спецслужбам и вечно находящаяся на боевом посту "Красная звезда": "На Дагуэйском полигоне развернуто сверхсовременное оборудование для испытаний бактериологического оружия" [51]. Трудно поверить, что гр.А.Гольцу не сказали, что последнее подобное испытание на том Американском полигоне состоялось в 1968 году. И что любое оборудование за четверть века простоя моложе не становится. К сожалению, многие тексты, посвященные Биологическому оружию, страдали одним и тем же недостатком. Вместо Информации они несли в себе черты откровенной пропаганды. И это относится не только к армейским публикациям - грешит тем же даже благонамеренная журналистика. Впрочем, время от времени байки вместо Правды рассказывают и в новом веке Осталось понять, а нужно ли было так тщательной блюсти тайну советской Биологической войны? Чтобы хоть немного приблизиться к ответу на этот непростой вопрос, вспомним, что даже высший руководитель 15-го управления Генштаба Генерал В.И.Евстигнеев много позже отстранения от забот о Наступательной Биологической войне был вынужден признать, что "для того, чтобы блефовать, достаточно было иметь научный потенциал и имитировать хоть какую-то деятельность в... области" Наступательной Биологической войны [69]. Таким образом, Мы не можем не сделать вывод, что сам факт накладывания на подготовку Советского Союза к Биологической войне статуса высшей государственной тайны был тяжкой политической ошибкой. Для иллюстрации этого вывода достаточно вспомнить, что подготовку к ракетно-ядерной войне советские власти сопровождали немалыми пропагандистскими всплесками и иногда объявляли о том, чего на самом деле не было. Это был блеф на пользу стране - пугать Запад, но не всегда делать. В Биологической войне поступали прямо наоборот - тайно делали очень многое, но не объявляли. И теперь в наши дни даже не найдешь лиц, ответственных за политическую ошибку создания в СССР мощнейшей индустрии Наступательной Биологической войны без должных на то оснований. А между тем финансовые затраты на создание тайной индустрии Биологической войны были настолько непомерными, что виновных все-таки стоило бы найти. Да и экологические потери этой авантюры со счётов не сбросишь. 4.3. Выход из войны: Практика Повторимся. Информация ни о новых перспективных средствах Биологического оружия нападения, ни о гигантских производствах Биологического оружия, ни о складах его хранения в сколько-нибудь серьезной степени не стали достоянием активных Разведок Запада. И вот со всем этим "богатством" энтузиасты советской Биологической войны были вынуждены начать расставаться в конце XX века. Таково, на их беду, неумолимое действие закона Паркинсона. Осталось сделать прощальный взгляд на то, что случилось после развала тайной империи Биологической войны. Для того, чтобы понять, как рушатся такие империи, достаточно ограничиться взглядом на реалии двух стран - России и Казахстана. Однако предварительно следует посмотреть, как наша бюрократия отнеслась к тому, что от прошлой подготовки к Биологической войне остались не только производственные мощности и институты, но и пострадавшие люди. Причём люди, чья беда очевидна. 4.3.1. Судьба пострадавших В конце 1991 года президент России Б.Н Ельцин поручил своему советнику по вопросам экологии и медицины А.В.Яблокову разобраться в существе вопроса, связанного с трагедией в Свердловске. Процесс этот изобиловал драматическими моментами. Некоторое представление о них дает фрагмент беседы президента России Б.Н.Ельцина с Американским президентом. В изложении самого Б.Н.Ельцина это выглядело так: "Я сказал: Мы Вас, господин Буш, все ещё обманываем. Мы обещали ликвидировать бактериологическое оружие. Но некоторые эксперты сделали все возможное, чтобы я не узнал Правды. Было нелегко, но я их перехитрил. Поймал с поличным. Нашел два полигона. Засевают грядки Сибирской язвой, потом пускают туда зверье и смотрят, как и когда животные дохнут. Моя забота, чтобы... смертельная угроза, нависшая над некоторыми районами страны, была бы грамотно ликвидирована" [163]). На президентском уровне эта история закончилось решением, то есть уже упоминавшимся Указом № 390 от 11 апреля 1992 года "Об обеспечении выполнения международных обязательств в области Биологического оружия", где устанавливалось, "что на территории Российской Федерации не допускается разработка и осуществление биологических программ в нарушение Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (Биологического оружия) и токсинного оружия и об их уничтожении" [154]. Что касается пострадавших людей, то тут дело обстоит сложнее. Утверждается, что в период своего недолгого управления Советским Союзом Ю.В.Андропов будто бы хотел оказать материальную помощь семьям, в которых были погибшие при Эпидемии Сибирской язвы 1979 года [21,32]. Так это или не так, установить уже невозможно. Однако о реальной практике можно судить по событиям 1991-1992 годов, когда возможность обеспечить социальную защиту пострадавших была и когда она вполне сознательно не была использована государственной бюрократией. Помощь людям: намерения и исполнение Народный депутат Президенту РСФСР Ельцину Б.Н. Депутатский запрос Уважаемый Борис Николаевич! Мой запрос касается события, Вам хорошо известного. В апреле 1979 г. в Свердловске была вспышка Сибирской язвы. Это - официальная версия. Я думаю, что Вы не хуже меня знаете, что Смерть около семидесяти человек была следствием выброса бактериологического оружия, прошедшего в так называемом 19-ом военном городке. Я прошу Вас познакомиться с публикациями в "Литературной газете" (22.08.90 г. и 2.10.91 г.). Прошу Вас провести официальное расследование случившегося, так как это прошлое стучится в наше настоящее. Военные продолжают отрицать свою причастность к происходящем. Но останутся открытыми все вопросы. Семьи погибших получили по 50 рублей, но, мне кажется, те богатейшие ведомства, чью вину пока никто не хочет доказывать, должны хотя бы материально оправдаться перед семьями погибших. Борис Николаевич! Сегодня, на мой взгляд, необходимо вернуться к этой теме. Я понимаю, для Вас данный шаг будет непростым, но настаиваю на этом. Прошу Вас не оставлять без ответа мой депутатский запрос. Народный депутат РСФСР Л.П.Мишустина, Свердловск Государственный советник Президенту РСФСР Ельцину Б.Н. Глубокоуважаемый Борис Николаевич! Анализ показал, что для улучшения материального обеспечения семей умерших необходимо доказать, что заболевания были связаны с деятельностью предприятий Минобороны СССР. В этом случае, в соответствии с Законом РСФСР "О государственных пенсиях", можно ставить вопрос о максимальной пенсии, как при военной травме или заболеваниях, полученных в период военной службы. По сведениям Госкомсанэпиднадзора РСФСР, все документы, касающиеся этого события, были изъяты КГБ и военной прокуратурой СССР. По данным КГБ, все первичные документы были уничтожены. Сейчас к этой проблеме вновь привлечено внимание миллионов в СССР и за рубежом, аргументированно критикуется версия происшедшего. Представляется целесообразным: а) восстановить социальную справедливость и назначить повышенные пенсии семьям погибших; б) по примеру США ввести в законодательство уголовную ответственность за разработку Биологического оружия. Государственный советник РСФСР по экологии и здравоохранению А.В.Яблоков 2 декабря 1991 г. Государственный чиновник При рассмотрении вопроса об улучшении пенсионного обеспечения семей граждан, умерших вследствие заболевания Сибирской язвой, Министерство считало бы возможным рассмотрение следующих предложений: 1. Установить, что пенсии по случаю потери кормильца семьям граждан, умерших в апреле-мае 1979 года в г.Свердловске, назначаются в порядке, предусмотренном действующим пенсионным законодательством в размере возмещения фактического ущерба, определяемого в соответствии в Правилами возмещения предприятиями, учреждениями, организациями ущерба, причиненного рабочим и служащим увечьем либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей, утвержденным постановлением Совета Министров СССР от 3 июля 1984 года, но не ниже размеров, предусмотренных Законом РСФСР "О государственных пенсиях в РСФСР". 2. Установить, что пенсии по случаю потери кормильца, вследствие заболевания Сибирской язвой семьям граждан, умерших в апреле-мае 1979 года в г.Свердловске назначаются в порядке и по нормам, установленным Законом РСФСР "О государственных пенсиях в РСФСР" для пенсий по случаю потери кормильца вследствие военной травмы. Заместитель министра социальной  защиты населения РСФСР А.А.Климкина 28 февраля 1992 г. Дело в том, что на рубеже 1991-1992 годов обстановка в России была такова, что положительное решение этого в общем, если рассуждать прагматично, не очень дорогостоящего вопроса вполне могло быть достигнуто. Во всяком случае, начиная с декабря 1991 года, на основании депутатского запроса народного депутата РСФСР Л.П.Мишустиной при активном участии государственного советника РСФСР по экологии и здравоохранению А.В.Яблокова началась подготовка соответствующего правового акта. Однако деятельность государственного чиновничества по активному торможению подобного рода решений была более успешной. И хотя 4 апреля 1992 года президент РФ Б.Н.Ельцин подписал необходимый закон [220], который вошёл в действие с 1 мая 1992 года, цитировать его не имеет никакого смысла - по этому Закону не получил и не получит пенсию никто. Причин несколько Во-первых, ни у одного человека, погибшего во время Эпидемии 1979 года, свидетельство о Смерти не фиксирует факта Смерти именно "вследствие заболевания Сибирской язвой", как это предусмотрительно подчеркнула А.А.Климкина. Во-вторых, не было никакой возможности преодолеть отсутствие диагноза с помощью иных медицинских документов. Госчиновница А.А.Климкина превосходно знала, что в медицинских учреждениях города после тотальной чистки, устроенной силами КГБ, не были уже ни одного документа, который бы касался тех прискорбных событий и который бы мог служить основанием для защиты людей, если не в рамках специального закона, то хотя бы в суде [27]. Что касается ещё более многочисленной группы людей, которые пострадали от Вакцинации не от той болезни, то вспоминать об их интересах в 1992 году никому и в голову не пришло. В-третьих, госчиновница А.А.Климкина не забыла указать, а в законе России это указание было послушно отлито в юридическую форму, что вред здоровью рабочих и служащих, возникший от заболевания, должен быть жестко связан с "исполнением ими трудовых обязанностей". Нельзя не отдать должного изяществу этого бюрократического изыска, если учесть, что большинство гражданских лиц было накрыто смертоносным облаком не на рабочем месте, а прямо на улицах города: они пострадали не в процессе своего "труда", а совсем иначе. По-видимому, единственная группа людей, часть которых была инфицирована непосредственно на рабочем месте, - это работники керамического завода, в основном слесари. Этот сравнительно новый завод, в отличие от находящегося в том же районе старого кирпичного завода, имел очень мощную вентиляцию, и на нём погибло особенно много людей (на кирпичном заводе такого не было). На керамическом заводе смертоносная пыль в Принципе могла быть доставлена непосредственно на рабочие места. Однако в данном случае вступает в действие документальная составляющая отказа Государства от выполнения своих обязанностей перед людьми (см. во-вторых). Единственным свидетельством трагедии на керамическом заводе явился случайно сохранившийся в профсоюзном комитете листок бумаги без подписи и печати - перечень работников, которые умерли в апреле 1979 года и которым была оказана материальная помощь в связи с похоронами. В-четвертых, все предыдущие рассуждения ничего не стоят без главного - официального признания минобороны России самого факта утечки возбудителя Сибирской язвы весной 1979 года. Только в этом случае можно было бы говорить о "военной травме", к которой не без умысла обратилась опытная госчиновница. Разумеется, этого признания нет и, насколько известны нравы этого отдельного и весьма своенравного Государства в нашем Государстве, оно не появится никогда [27]. Таким образом, отдавая должное мужеству тех, кто пытался обеспечить социальную защиту жителей Свердловска, в той или иной форме пострадавших в 1979 году в результате непредумышленного (будем так надеяться) преступления Советской Армии, Мы вынуждены сделать пессимистический вывод. Никто из тысяч людей, попавших под армейскую военно-биологическую колесницу, не был защищен своим социалистическим Государством. И уже никогда не будет. "Будь трижды проклята государственная Система, которая сделала бездушное отношение к человеку своим главным Принципом. Ведь и по сей день семьям, в которых от язвы погибли люди, не оказана никакая материальная помощь... Государство полностью отвернулось от них". Я бы охотно сделал именно такое заключение для этого раздела, однако эти слова принадлежат не мне, а заместителю председателя КГБ СССР Генералу В.П.Пирожкову, которого Ю.В.Андропов как раз и посылал в 1979 году в Свердловск, чтобы возглавить разбирательство [21]. 4.3.2. Россия В России разрушение инфраструктуры Наступательной Биологической войны проходило неспешно. Зато одновременно учреждениям ВБК пришлось вспомнить свое изначальное ("защитное") предназначение, которое раньше было лишь Прикрытием и к которому вряд ли в ВБК относились всерьез. В ВПК и армии в новую эпоху прошло много изменений. Госплан СССР просто исчез. О.Б.Игнатьев перебрался с должности шефа отдела Биологического оружия вооружения советского ВПК в представительное и вполне "миролюбивое" кресло руководителя Биологического оружия отдела комитета по конвенциальным проблемам Химического и Биологического оружия при президенте России. Чувствовал себя на ниве биологической защиты вполне комфортно - стал писать бумаги о том, как Россия истово исполняет Конвенцию о запрещении Биологического оружия [10,72]. Пока тот комитет не был упразднен за ненадобностью. Военные биологи, занялись, наконец, своим прямым делом, до которого раньше не доходили руки. Скажем, в 1999 году Генерал В.И.Евстигнеев похвалился тем, что по заказу армии в Кольцово разрабатывается рекомбинантная Вакцина против гепатита В (препарат ревакс, проходивший на тот момент доклинические испытания). В обоснование Генерал указал, что Вирус гепатита В переносится при использовании нестерильного медицинского оборудования и инструментов, а в результате у больного может развиваться рак или цирроз печени [69]. Конечно, лучше поздно, чем никогда, однако нестерильные медицинские инструменты армия России знавала ещё во времена первой мировой войны. То же самое относится и к средствам биологической Разведки. В 1999 году Генерал В.И.Евстигнеев доложил, что приборы биологической Разведки, стоявшие на вооружении российской армии, оказывается, морально и физически устарели (а "сигнализаторы об опасности Биологического оружия нападения... имеют более чем 30-летний стаж работы в войсках") [69]. Как видим, раньше защита от вражеского Биологического оружия нападения была для Генерала В.И.Евстигнеева, который возглавлял 15-е (Биологическое оружие) управление Генштаба, лишь Прикрытием (уж он-то знал, что никто нападать не собирался). А теперь вот он обнаружил явные недостатки в своей прежней ("Наступательной") работе. И стал готовиться, на этот раз против нападения биологических террористов. Эвакуация военного персонала с острова Возрождения началась в конце 1991 года, когда была закрыта военно-биологическая лаборатория Аральск-7. Решение об этом было принято на ученом совете в институте Загорск-6 в ноябре 1991 года, когда до кончины Советского Союза оставались недели [34]. Военные ушли с острова очень быстро, бросив в неприкосновенности технику, всю инфраструктуру и даже склады, забитые обмундированием и тушенкой [194,196]. Персонал и армейский полк были переведены в Аральск-5 [34]. Поначалу военные ещё на что-то надеялись, в частности на продолжение работ с Биологическим оружием хотя бы вахтовым методом, однако с этими мечтами им все же пришлось расстаться после однозначного указа президента Б.Н.Ельцина от 11 апреля 1992 года, декларировавшего прекращение работ с Биологическим оружием [154]. Российский генералитет был так расстроен из-за утраты двух полигонов - Биологического оружия и Химического, - что немедленно кинулся раскрывать секреты теперь чуждых ему стран. И уже 15 апреля Генерал С.В.Петров приступил к произнесению всяческих слов на страницах газеты "Труд" [30]. В 1992 году у военно-Биологического оружия института в Кирове была общеизвестная беда - "недостаток средств... Денег из бюджета хватает только на зарплату, об оплате экспериментов... говорить не приходится. Выход в конверсии... Но вяжет по рукам запрещение коммерческой деятельности". [65]. И он начал активно предлагать "здравоохранению, сельскому хозяйству, пищевой промышленности, комитетам по экологии многие из своих последних разработок" [54]. Особого успеха это не принесло. Потому что начальник института Генерал Е.Пименов тогда ещё не понял главного - с населением надо общаться более открыто. Во всяком случае его утверждение, что "в 1942 году из подмосковной деревни Перхушково институт перебазировался в город Киров" [54], не имеет никакого отношения к реальности. Конечно, если оставить в стороне обыкновенную неосведомленность Генерала, можно предположить, что он таким способом хотел скрыть от общества наличие ракетных объектов во Власихе и на острове Городомля. Потом институт попытался заниматься способами уничтожения Химического оружия и тоже без особого успеха - не тот профиль [240]. Под аккомпанемент разговоров о том, что будто бы "секретная лаборатория стала сугубо мирной" [24], статус института Свердловск-19 как особо секретного объекта минобороны России не очень изменился. Летом 1997 года подходы к нему оснастили новыми инфракрасными датчиками. И пока нет никаких оснований для предположения, что секретные военно-биологические работы якобы прекращены. Во всяком случае армия много лет истово не допускает на свои объекты международные инспекционные группы, в первую очередь из США. Попытка начальника института предложить обществу мирные разработки особым успехом не увенчалась [64]. В 2003 году депутат Государственной Думы Е.Зяблицев внес на рассмотрение законопроект, предусматривавший предоставление льгот для бывших работников военных объектов по производству Биологического оружия. Естественно, на то, чтобы заставить институт Свердловск-19 представить обществу отчёт о выбросе в 1979 году из его недр облака Биологического оружия, ума и мужества у депутата не хватило. В 2004 году Свердловск-19 объявил о начале выпуска антибактериального средства пефлоксацина, применяемого при лечении тяжелых форм инфекционно-воспалительных заболеваний, таких как сепсис, брюшной тиф, менингит (выпуск исходной субстанции для этого был вроде бы налажен в Волгограде, так что здесь речь шла лишь о создании товарной формы). В условиях декларированного выхода из Биологического оружия противостояния военно-биологический центр Загорск-6 (Сергиев Посад) ближе к населению тоже не стал. Во всяком случае даже в 2000 году попытка муниципальных властей "узнать, насколько опасно хранилище Штаммов Вирусов для населения,.. не происходит ли утечка использованных реагентов через канализацию, степень риска и ряд других вопросов" окончилась ничем [241]. Зато в решительное контрнаступление перешел лично создатель Биологического оружия на основе черной Оспы полковник Е.П.Лукин, обвинивший представителя муниципальных властей, что его "совсем не интересует деятельность ВЦ по обеспечению биологической безопасности РФ" [242]. Между тем вирусологический центр Загорск-6 никогда не занимался обеспечением безопасности РФ - его задачей была безопасность армии (и только армии!), а также разработка Биологического оружия на основе натуральной Оспы, лихорадок Эбола, Ласса и т.д. Именно это справедливо беспокоило представителя муниципальной власти Сергиева Посада [241], однако полковник и доктор неизвестно каких наук (ни в одном реестре страны он не значится) вместо ответа на вопрос, куда подевались запасы "оружейной натуральной Оспы" (а это лично его, полковника, изделие), дал отлуп злопыхателям вполне на уровне доктора И.Геббельса. Не следует забывать и о том, что в 1991 году 15-е управление Генштаба сделало "глубокую закладку" - распорядилось перенести на микрофильм полное описание производства Биологического оружия на основе Сибирской язвы (12 томов) и отправить это на длительное хранение на военных объектах в Кирове, Загорске (Сергиевом Посаде) и Свердловске (Екатеринбурге) [10]. У организаций "Биопрепарата" были свои хлопоты. В 1999 году, то есть через 7 лет после его перехода на мирные рельсы Генерал В.И.Евстигнеев назвал эту Систему "самым современным фармакологическим гражданским центром России" [69]. Однако он так и не смог назвать на память ничего из мирной продукции этой Системы. Это значит, что в предыдущую эпоху у "Биопрепарата" не было ничего даже в заделе. О действительном характере института в Оболенске представители США смогли составить себе представление ещё в январе 1991 года, когда инспекционная группа посетила его и смогла увидеть - не без приключений - стальную камеру для проведения взрывов биологических боеприпасов, а также камеру для проведения аэрозольных испытаний. Визитеры знали, что искать - в аэрозольной камере они увидели и вмонтированные в пол стойки для привязывания подопытных животных, и вентиляционные отверстия, которые позволяли распылять биологические Аэрозоли [5,10,158]. Пропагандистских сообщений прессы о трудностях института в новые времена уже имеется немало [49, 59, 180-186]. Считается, что в Оболенске были созданы интерфероны высшего уровня очистки [59]. Пропагандируются работы ВНИИ ПМ по созданию клеток, которые вырабатывают инсулин [59]. В последние годы в институте занимались "Болезнью легионеров" [49]. В марте 2003 года из института, который стал называться ГНЦ ПМ, исчез его многолетний директор Генерал Н.Н.Ураков. Зато решением Московского областного суда, был назначен внешний управляющий. К тому времени долг института перед "Мосэнерго" составлял уже 152 миллиона рублей. Впрочем, эксперты того самого суда зафиксировали, что при правильной постановке дела ГНЦ ПМ может трижды выплатить все долги. К тому времени руководство института поняло, что из более чем 100 корпусов по существу нужен только так называемый Первый корпус (НИР и ОКР), в котором сосредоточены научно-технологические мощности, виварий и электроподстанция. А остальное институт был готов продать, чтобы расплатиться с долгами [185]. К этому времени ситуация резко изменилась. Если раньше от института не то что шпионов, просто посторонних отгоняли чуть ли не пулеметным огнем, то сейчас институт выживает только за счёт шпионов и посторонних. За последние до снятия Н.Н.Уракова 4-5 лет ГНЦ ПМ обслуживал в основном учреждения США, то есть министерство обороны США (Пентагон), министерство сельского хозяйства США, министерство по охране окружающей среды США и министерство здравоохранения. США. И все они без звука выделяли деньги на нужные им исследования. Ну а на доходы от Американских заказов институт только за последний год купил на 1,5 млн долларов нового оборудования, отремонтировал виварий и заселил его венгерскими подопытными животными [185]. Руководство института в Кольцово, называющегося центром биотехнологии и вирусологии "Вектор", инициировало немало статей о его нынешних трудовых буднях [61,62,173-176,243,244]. Пресса не забывает рассказывать байки, что раньше в институте "по распоряжению минобороны делали противоядия, которые должны пригодиться на случай бактериологической войны" [244]. После перемещения в "Вектор" в 1994 году коллекции Штаммов натуральной Оспы из Института вирусных препаратов (Москва) этот центр стал официальным хранилищем Вируса Оспы [10]. 30 июня 1999 года обе мировые коллекции Вируса Оспы - в "Векторе" и в CDC в Атланте (США) - должны были быть уничтожены, после чего с угрозой черной Оспы было бы покончено во всемирном масштабе навсегда. Однако руководство "Вектора" стало доказывать, что Вирус Оспы мог сохраниться в захоронениях в условиях вечной мерзлоты Сибири. А тут ещё угроза терроризма... [61,62,243]. В общем они добились своего - уничтожение коллекций так и не состоялось. В начале 2003 года в прошлом секретный пос.Кольцово получил официальный статус наукограда. Так у руководства института появилась надежда превратить пос.Кольцово в инновационный центр, в зону концентрации передовых биотехнологий и фармакологического производства - тому порукой может стать открывшаяся возможность оставлять для нужд поселка собираемые на его территории налоги (30 млн рублей в год). Впрочем, охрана опасного Биологического оружия центра пока осуществляется за счёт денег международных организаций [244]. Зато в Кольцово уже выпускают косметику и бифидокефир [62]. В Мочалище после прекращения работ, начатых в 1987 году и остановленных в результате протеста жителей Марийской Республики, стройка завода Биологического оружия ещё года два охранялась, а потом охрану сняли. К 2000 году из трех корпусов один уже обвалился, другой был растащен, а третий ещё стоял. Посреди огромной вырубки одиноко громоздилась коробка. В ста метрах от неё - остатки обрушившегося склада и множество свай. Здесь же и брошенная цистерна из-под бетона. Проехать к заводу было уже невозможно [204]. В МСХ процесс проходил примерно так же. В последние годы Всесоюзный научно-исследовательский ящурный институт (Владимирский район Владимирской обл.) обрел новое наименование - Всероссийский НИИ защиты животных (ВНИИЗЖ). Однако места в новой жизни он пока не обрел. В Советском Союзе существовало 6 предприятий по производству противоящурной Вакцины. Сейчас в России таковых лишь два - ВНИИЗЖ и Щелковский биокомбинат, причём научные разработки ведет лишь ВНИИЗЖ. Здесь собирается вся текущая Информация по ящуру. Впрочем, доброхоты уже называют ВНИИЗЖ Генштабом будущей Биологической войны [201]. Скорее всего для его возрождения под флагом борьбы с биологическим терроризмом. Бывший Всесоюзный НИИ ветеринарной вирусологии и микробиологии (г.Покров, Владимирская область) в новую эпоху стал функционировать как Покровский завод биопрепаратов [201]. В 2003 году МСХ РФ объединил эти учреждения под одним руководством. Однако пока эти реформации не привели к обретению Владимирской частью общей Системы нового дыхания [201]. 4.3.3. Казахстан В Казахстане естественные изменения в целом проходили в том же ключе. База СНОПБ в Степногорске с 1993 года начала медленно приобретать мирные очертания под именем флагмана фарминдустрии АО "Биомедпрепарат" [11]. Тем не менее свои воспоминания об истории возведения гигантского завода Биологического оружия, выпущенные в независимом Казахстане в 1994 году, его руководители Э.И.Перов и Г.Н.Лепешкин не снабдили хотя бы глухим упоминанием о военном прошлом. Они ограничились лишь разговорами о внедрении на их предприятии разработок Института микробиологиии им.Кирхенштейна из Вильнюса и Института микробиологии и вирусологии НАН Казахстана [205]. Поначалу получалось оптимистично. 13 декабря 1993 года, Казахстан и США подписали соглашение, по которому Американцы обязались оказать техническую и финансовую помощь в демонтаже опасных для США установок и предотвращении, таким образом, распространения оружия массового поражения. В рамках звучного проекта "Степногорская инициатива" на превращение завода Биологического оружия в крупнейший и передовой фармацевтический центр США выделили 6 млн долларов: половину дало минобороны США, половину - частное лицо. Смысла поначалу никто не понял. Однако частное Американское лицо быстро сокрушило коммуникации и Систему жизнеобеспечения завода (в первую очередь мощнейшие реакторы) и на этом свою позитивную деятельность завершило. Потом оно начало под видом закупки фармацевтического оборудования стаскивать со всего света технологические отбросы. К концу 2000 года стало ясно, что ничего нового делать Американцы не собираются - им просто надо было сокрушить завод Биологического оружия [195]. Так погиб 1 млрд долларов, затраченных советской властью на создание мощной биологической угрозы для США, а будущий мирный завод стал кандидатом в банкроты. Некогда могучий завод, связанный воедино энергетическим комплексом, был по совету экспертов разбит на 6 акционерных обществ. Каждое преследовало свои коммерческие интересы и одно за другим становились в очередь на банкротство. Западные компании по производству биопрепаратов могли больше не волноваться - комбинат в Степногорске с развитой инфраструктурой и большим научно-техническим потенциалом пока не стал их конкурентом на мирном поприще. В 2001 году на завод пришла новая команда менеджеров. Большую часть имущества удалось спасти: что-то было отвоевано при судебном разбирательстве, что-то было выкуплено. Решающей победой стало возвращение энергетического комплекса. Ну а 2 цеха с уникальнейшим ферментационным оборудованием ценой в 150 тысяч долларов вернуть не удалось. Новое руководство вернулось к старым планам создания в Степногорске флагмана фарминдустрии [202]. Потом пришла идея биотехнопарка. По-видимому, это надолго. Руководство сельскохозяйственного НИИ на ст.Отар (ДНИСХИ) покинуло его в конце 1991 года [11]. Потом настало долгое безвременье. Летом 2003 года пресса сообщила, что Американские власти выделили средства на завершение переоснащения института. Демонтаж оставшегося оборудования Биологической войны должен был начаться в первом квартале 2004 года. В настоящее время противочумной институт в Алма-Ате координирует работу 8 противочумных станций в Казахстане. Он назван одним из четырех противочумных центров ВОЗ в Центральной Азии. Численность персонала сократилась здесь вдвое по сравнению с той, что была до 1992 года [11]. Официально военная лаборатория на острове Возрождения была закрыта властями Казахстана 18 января 1992 года [11]. После этого полигон практически не охранялся и на острове стали орудовать жители прибрежных поселков. Они разграбили автопарк и жилые помещения, потом очередь дошла до лабораторного комплекса и бараков. Только в 1998 году на остров прибыли казахские геологи, экологи и эпидемиологи, которые убедились, что перед уходом военные захоронили остатки Биологического оружия здесь. А сталкеры тем временем продолжали добывать на полигоне цветные металлы, а потом дело дошло и до стройматериалов. Однако в отличие от отходов, вся Информация о Биологическом оружии была вывезена во время авральной эвакуации. С развалом Советского Союза казахстанские власти делали вид, что надеются получить доступ к секретной Информации прежних лет, хранящейся в архивах России, однако каких-либо серьезных официальных данных не сей счёт нет. 4.4. Выход из Биологической войны: Теория Как уже говорилось, начиная с 1925 года, Государство под названием СССР было постоянно включено в Систему обязательств по исполнению международных документов, которые регулируют проблемы Биологического оружия и вообще средств ведения Биологической войны. Речь идет в первую очередь о двух принципиальных международных соглашениях, которые были заключены в 1925 и 1972 годах. 17 июня 1925 года в Женеве был подписан Протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств [71]. Бактериологические средства попали в этот документ не случайно - это было следствием того, что немецкие войска сделали попытку применить Биологическое оружие ещё в годы первой мировой войны. Советский Союз определился в отношении этого документа не сразу. Официально Советский Союз присоединился к Женевскому протоколу 2 декабря 1927 года. В духе времени на предстоящей конференции по разоружению (декабрь 1927 года) советская делегация планировала "выступить.., разоблачая и выявляя вместе с тем неделовой и лицемерный подход к проблеме разоружения буржуазных Государств". А в отношении Женевского протокола предполагалось объявить о "решительно отрицательной позиции". И тем не менее СССР был вынужден на конференции заявить о присоединении к протоколу о запрете Химического и бактериологического оружия. Правительство СССР ратифицировало Женевский протокол лишь 5 апреля 1928 года, когда советский посол В.Довгалевский передал ратификационную грамоту ЦИК СССР на хранение правительству Французской Республики. Официальный статус биологического оружия в СССР/России 17 июня 1925 г. Подписание "Протокола о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств" (Женева, Швейцария). Советский Союз присоединился к Протоколу 2 декабря 1927 г. 2 декабря 1927 г. Присоединение Советского Союза к "Протоколу о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств". 5 апреля 1928 г. Ратификация Правительством СССР "Протокола о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств". 10 апреля 1972 г. Подписание международной "Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (Биологического оружия) и токсинного оружия и об их уничтожении" (число подписавших - 108, в том числе СССР). После этого СССР приступил к масштабным работам по созданию новейших типов Биологического оружия с использованием достижений молекулярной биологии и генетической инженерии. 26 марта 1975 г. Вступление силу международной "Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (Биологического оружия) и токсинного оружия и об их уничтожении". 11 апреля 1992 г. Подписание Указа президента РФ № 390, согласно которому, "на территории Российской Федерации не допускается разработка и осуществление биологических программ в нарушение международной "Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (Биологического оружия) и токсинного оружия и об их уничтожении". 12 ноября 1992 г. Постановление Правительства Российской Федерации "О государственной регистрации потенциально опасных Химических и биологических веществ". 17 ноября 1992 г. Распоряжение Президента РФ "О введении контроля за экспортом из Российской Федерации возбудителей заболеваний, их генетически измененных форм и фрагментов генетического материала: которые могут быть использованы при создании бактериологического (Биологического оружия) и токсинного оружия". Разумеется, Нас, жителей XXI века, вряд ли удивят причины, по которым присоединение к Женевскому протоколу 1925 года [71] Советский Союз сопроводил оговорками, которые полностью обесценивали акт присоединения. К сожалению, и задержка, и оговорки были связаны лишь с одним - советские власти никак не могли решить, как войти в механизм запрета бактериологического и Химического оружия и в то же время активно продолжать работы по созданию этих варварских средств ведения войны. Остается добавить, что реально СССР и США продемонстрировали прямо противоположное отношение к Женевскому протоколу [71]. СССР ратифицировал документ в 1928 году и немедленно приступил к активному его нарушению. А США, чтобы иметь свободные руки и не нарушать законов, просто не ратифицировали Женевский протокол вплоть до 1975 года. Причём до ратификации президент США отказался от производства Биологического оружия и Химического оружия (1969 год), а Конгресс США принял решение о поэтапном их уничтожении. Ну а Россия отказалась от оговорок к Женевскому протоколу лишь в октябре 2000 года [245] - вплоть до XXI века наш генералитет ещё на что-то надеялся. С Конвенцией 1972-го произошло то же самое 10 апреля 1972 года Советский Союз вместе с большинством стран мира подписал международную "Конвенцию о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (Биологического оружия) и токсинного оружия и об их уничтожении" [72]. С ратификацией опять не заспешили - она была осуществлена лишь 26 марта 1975 года. Вновь задержка с ратификацией документа была связана с тем, как обеспечить нахождение под "крышей" этого документа и в то же время продолжать интенсивную и даже агрессивную подготовку к Наступательной войне с применением всех видов биологических средств. Открытия военных микробиологов были глубоко засекречены и до, и после подписания и ратификации Советским Союзом этой Конвенции. Трагические события 1979 года, когда от советского Биологического оружия, предназначавшегося вероятному противнику, в Свердловске пострадали собственные граждане, показали, что наш ВБК никогда не интересовался обязательствами страны. В 1989 году произошло то же самое. Когда сбежавший на Запад В.А.Пасечник раскрыл инфраструктуру советской Биологической войны, надо было что-то делать. И в мае 1990 года М.С.Горбачев издал документ с двумя взаимно исключающими решениями. С одной стороны, он распорядился, чтобы "Биопрепарат" прекратил заниматься Наступательным биологическим вооружением. С другой стороны, он же отчётливо предписал "Биопрепарату" "поддерживать все предприятия, входящие в его структуру, в мобилизационной готовности для дальнейшего производства и исследовательских работ". Иезуитство главы страны не прошло незамеченным. Во всяком случае руководитель "Вектора" в Кольцово академик Л.С.Сандахчиев и после распоряжения М.С.Горбачева спокойно продолжил строительство нового здания для выращивания патогенных Вирусов на промышленной основе. Одновременно были продолжены и работы по сооружению мобильных производственных установок, с тем чтобы можно было прятать ведущиеся работы от международных инспекций [10]. Последовавшая за событиями 1972 и 1989 годов волна вранья и спекуляций побуждают вернуться и к прошлому, и к настоящему. Строго говоря, государственные преступники, которые сознательно нарушали Конвенцию 1972 года, налицо - это министр обороны Д.Ф.Устинов, Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ Л.И.Брежнев, глава Главмикробиопрома В.Д.Беляев, премьер-министры А.Н.Косыгин и Н.А.Тихонов. Как видим, их достаточно много и все они отдавали приказы и директивные распоряжения. А Генералы Е.И.Смирнов, В.А.Лебединский, В.И.Евстигнеев, В.И.Огарков, Ю.Т.Калинин те приказы выполняли. Выполняли истово, на пятерку. Ныне мало кто помнит ст.67-2 УК РСФСР, а ведь именно она предусматривала ответственность упомянутых и не упомянутых обладателей руководящих кресел и генеральских лампасов за разработку, производство, приобретение, хранение, сбыт и транспортировку Биологического оружия. И хотя в СССР наши защитники отечества никогда не собирались исполнять эти запреты, опасность ответственности все же была. Новая Россия провозгласила себя правопреемницей СССР в отношении всех международных обязательств, в том числе и в отношении Конвенции 1972 года. Однако в новой России настали иные времена. Как уже говорилось, Президент России в 1992 году одарил Нас Указом, что в России будто бы "не допускается разработка и выполнение биологических программ" в области оружия - в соответствии с Конвенцией 1972 года, которую Советский Союз никогда не выполнял [154]. Однако была другая сторона медали. Трудами сохранившегося от советских времен ВБК и его лоббистов старые запреты сузились до того минимума, который уже мало кого интересовал - производства, приобретения и сбыта. Именно такой объем запретов предусмотрен ст.355 Уголовного Кодекса (УК) РФ, начавшего действовать с 1 января 1997 года. То есть Государственная Дума России приняла, Совет Федерации РФ не возразил, а Президент России 13 июня 1996 года подписал тот самый УК РФ, который начал действовать с 1 января 1997 года. Похоже, в этом случае наши исполнительная и законодательная ветви власти продемонстрировали, что они совсем уж не ориентируются в сфере интересов страны, которой управляют. Потому что они приняли закон, противоречивший международной Конвенции 1972 года [72] - УК РФ, по которому с 1 января 1997 года жили все законопослушные гражданин России, в том числе все руководящие работники ВБК, не запрещал следующее: 1) не запрещал разработку Биологического оружия, 2) не запрещал хранение ранее произведенного Биологического оружия, 3) не запрещал содержания в боевой готовности промышленных цехов по выпуску Биологического оружия. Повторимся: УК РФ грозил уголовным преследованием лишь тем, кто будет признан виновным в производстве, приобретении и сбыте Биологического оружия - его разработка и накопление тогда по существу разрешались. Тех, кто интересуется экологическими и иными аспектами Нас всех касающихся проблем оружия массового уничтожения, наверняка заинтересуют две статьи. Вот они: Уголовный кодекс Российской Федерации О Биологическом оружии Статья 355. Производство или распространение оружия массового поражения. Производство, приобретение или сбыт Химического, Биологического оружия, а также другого вида оружия массового поражения, запрещенного международным договором Российской Федерации, - наказывается лишением свободы на срок от 5 до 10 лет. Статья 356. Применение запрещенных средств и методов ведения войны. 2. Применение оружия массового поражения, запрещенного международным договором Российской Федерации, - наказывается лишением свободы на срок от 10 до 20 лет. Внимательный читатель обнаружит, что в новом УК ни обе процитированные статьи, ни какие-либо иные не содержат запрета на проведение работ по разработке таких видов оружия массового поражения, как Биологическое оружие (бактериологическое) и Химическое. Как видим, армия и здесь оставила для себя щелочку для возможности продолжения разработки Биологического оружия, а также для упрятывания его в свои тайные захоронки. После этого читатель по достоинству оценит дипломатические улыбки, раздаваемые Западу теми лицами, кто у Нас отвечал и отвечает за исполнение конвенций по Биологическому оружию и Химическому оружию - в администрации президента и в правительстве. Не удивительно, что западные дипломаты, как и в старые советские времена, не верят в формальные заверения наших официальных представителей. Жаль, что Нюрнбергский трибунал давно распущен, а то бы нашлась работа для серьезных международных юристов. Закончился этот малопочтенный эпизод лишь в новом веке, а именно 19 июня 2001 года. В тот день был принят закон, на основании которого в УК РФ была, наконец, внесена норма об уголовной ответственности граждан за разработку и накопление Биологического оружия [246], как это неизбежно вытекало из факта подписания Конвенции о запрещении Биологического оружия ещё в 1972 году [72]. Ну а в июле 2001 года случилось то, что можно было ожидать. Американская делегация в Женеве заблокировала подписание нового многостороннего соглашения об ужесточении запрета на Биологическое оружие. И это решение поставило крест на семилетнем обсуждении проекта, призванного усилить Конвенцию о запрещении Биологического оружия 1972 года [72]. Представители администрации Буша заявили, что 37 пунктов документа неприемлемы для США - их принятие поставило бы под угрозу как национальную безопасность страны, так и конфиденциальность деловой Информации. Оказалось также, что и дальнейшая переработка 210-страничного текста соглашения вряд ли может привести к удовлетворительному для США результату. Поскольку договор принимается консенсусом, так был фактически закрыт проект, с которым уже согласились остальные 55 стран - участниц переговоров [247]. А Россия по прошествии после 1972 года 30 лет даже вроде бы стала исполнять. 4.5. Новая мишень - биологический терроризм Разведка глядит далеко вперед. Иногда ей удается заглянуть за горизонт. Вот и на ниве Биологического оружия терроризма она оказалась на коне. Когда Б.Н.Ельцин не мог не отказаться - в силу естественной логики событий - от Наступательной составляющей Биологической войны [154], разведчики перестроили свои ряды. Как уже говорилось, в новой России бывший 12-й (биологический) отдел нелегальной советской Разведки влили в 8-й (диверсионный) отдел [15]. И там они продолжили свои дела в интересовавших их странах. А внутри страны наши разведчики начали сооружать глубокую закладку. Ныне уже мало кто помнит, как в 1994 году вновь образованная Служба внешней Разведки (СВР) выступила с аналитическим документом "Новый вызов после "Холодной войны": распространение оружия массового уничтожения". Именно оттуда прогрессивная мировая общественность с изумлением узнала о скорой возможности использования террористами Биологического оружия. И чтобы ни Мы, ни мировая общественность не заблуждались насчёт причин и мотивации, в 2004 году обо всем этом напомнил Нам Генерал Ю.Дроздов, представленный прессой одним из ведущих специалистов России по борьбе с биологическим терроризмом [206]. Этот человек в 1980-х годах и в самом деле был начальником нелегальной Разведки КГБ и в этой должности был обязан руководить подготовкой актов Биологического оружия терроризма, которые были нацелены против зарубежных стран. Только назывался в те годы этот род занятий диверсиями и саботажем. Ну а перед концом советской власти Ю.Дроздов перестал пребывать в этой должности и даже успел проявить себя в августе 1991 года в рядах активнейших сторонников ГКЧП [15]. Ну а дальше началась черновая работа. Конечно, подготовка нашего ни о чем не подозревавшего общества к эре терроризма шла по всем линиям, и биологическая его ветвь была лишь одним из участков фронта. 4.5.1. Первый этап Закладки - закладками, но фактически новая эпоха настала в стране примерно в 1999 году. Именно тогда аргументация борцов за народное счастье, обитающих в многочисленных кабинетах государственных чиновников, стала заметно меняться. Теперь они стали требовать бюджетные деньги под сравнительно новую цель - защиту страны от всяческого терроризма. Не избежало этого искуса и врачебное сословие - без погон и в оных. Что касается практической замены боевого лозунга медицинской бюрократии (то есть перехода от "усилим защищенность людей от опасных патогенов" к "защитим наш народ от биологических террористов"), то битва за необходимые для этого бюджетные деньги приобрела слишком драматичные формы, к тому же с очевидным зарубежным уклоном. Фабула такова 16 февраля 1999 года по инициативе Минздрава РФ на уровне не известной обществу федеральной антитеррористической комиссии была рассмотрена концепция деятельности органов государственной власти в случае чрезвычайных ситуаций, но не обычных (МЧС во главе с С.К.Шойгу вроде бы у Нас на месте), а вызванных террористическими актами с применением Биологического оружия и Химического оружия (проект концепции родился в недрах все того же Минздрава России). После чего был подготовлен соответствующий проект программы с росписью, кому, под какие труды и сколько достанется бюджетных денег [232]. Не будем заблуждаться насчёт происхождения тех событий. Как не постеснялся впоследствии вспоминать Г.Г.Онищенко, вся та затея была организована по правилам подполья нашего истеблишмента. "После взрывов домов в Москве Мы предположили возможность Биологического оружия, Химического терроризма, и ещё в 1999 г. в рамках Федеральной антитеррористической комиссии была создана рабочая группа, занимающаяся проблемами борьбы с биотерроризмом... Определены задачи каждого ведомства" [248]. Практически, однако, эта затея не очень получалась. Как известно, 1999 год - последний год власти Б.Н.Ельцина - не был самым простым, и несколько смен правительства не способствовали принятию концепции, даже если б она была нормальным добротным документом, нацеленным на реальную защиту людей, а не на противостояние актам, которые так и не случились ни тогда, ни в будущем. В общем ружье на сцене военно-Биологического оружия театра было повешено И в первых числах июля 1999 года в станице Обливской среди людей началась Эпидемия заболевания с неясным диагнозом, в борьбе с которой здравоохранение области да и всей страны проявило себя откровенно беспомощным. Меры по лечению пострадавших людей они принять не могли никак, поскольку маневрировали между разными диагнозами - от Конго-крымской геморрагической лихорадки и до заёмной Лихорадки Западного Нила (были и другие). Комаров-переносчиков, впрочем, так и не нашли, зато, по сообщению прессы, на горизонте появлялись какие-то военные, которые тут же бесследно исчезли [233]. Генерал В.И.Евстигнеев в засаде, 1999 г.: "...если кто-то применит настоящую боевую заразу, то вся надежда будет только на военных. И у Нас, конечно, найдутся силы и средства, чтобы защитить людей. Мы - единственные в стране, кто продолжает работать с возбудителями, с которыми гражданские медики не работают: геморрагических лихорадок Эбола, Марбурга, Ласса. В этот список можно добавить ещё и Сибирскую язву, с которой хотя и работают гражданские институты, но Вакцину выпускает только наш военный институт в Екатеринбург". [69]. Вряд ли те, кто затевал эту "внезапную Эпидемию" (а в пользу её искусственного характера безжалостная пресса называла немало доводов), рассчитывали на широкий общественный резонанс - он возник достаточно случайно. Однако постаравшись сбить накал страстей вокруг явной некомпетентности соответствующих служб Минздрава России и лично главного государственного санитарного врача Г.Г.Онищенко, те, кто ту "Эпидемию" устроили, своего добились. 23 июля 1999 года постановление правительства об утверждении федеральной целевой программы "Создание методов и средств защиты населения и среды обитания от опасных патогенов на 1999-2005 гг". было С.В.Степашиным подписано, и это позволило начать потребление бюджетных денег. В документе, который в дальнейшем именовали программой "Защита" и который тот временный руководитель правительства вряд ли бы подписал при других обстоятельствах, были определены следующие приоритеты: фундаментальные исследования патогенов, прогнозирование вспышек инфекционных заболеваний, специфическая индикация и диагностика, специфическая профилактика и лечение, защита от патогенов [232]. Пишут пособие для биотеррористов, 1999 г: Оптимист Генерал В.Евстигнеев: "Кто мешает террористу договориться с работниками особо опасных лабораторий, где работают с возбудителями? Достаточно вынести всего один грамм Биологического оружия вещества, размножить его на питательной среде и оружие готово. Причём такой питательной средой может быть тот же мясной бульон. Ну а дальше, имея этот размноженный возбудитель, можно его разливать в общественных местах, смачивать фрукты или канцелярские принадлежности, да хотя бы те же ручки дверей, распылять через вентиляционные Системы. Вот вам и терроризм". [69]. Приведенная цитата из мыслей Генерала В.И.Евстигнеева показательна. Как человек знающий (из его Системы оказалось на Западе немало осведомленных лиц) он подсказывает, что для искоренения Биологического оружия терроризма лучше бы преодолеть коррупцию среди "своих". Однако разрабатывать стали куда более дорогостоящую линию - как заработать на разговорах о терроризме большие бюджетные деньги. Следует подчеркнуть, что военные биологи, если даже именно они устроили провокацию с Эпидемией в Обливской, внешне сидели тихо, наблюдая за барахтаньем гражданской санитарно-эпидемиологической службы во главе с Г.Г.Онищенко. И это помогло - 20 ноября 1999 года министры обороны и здравоохранения РФ И.Сергеев и Ю.Шевченко совместно подписали приказ "О Центре специальной лабораторной диагностики и лечения особо опасных и экзотических инфекционных заболеваний". Теперь военные биологи во время Эпидемий, затрагивающих гражданское население, могли выходить из засады и помогать своей стране (разумеется, при определенных условиях). Речь идет не только о совершенствовании диагностики и лечения особо опасных инфекционных заболеваний, но и о координации усилий по противодействию применению террористами возбудителей вирусной и иной природы. В связи с чем оба министерства взяли на себя конкретные обязательства. Новый центр был создан как внештатный при военном вирусологическом центре Загорск-6. На него была возложена обязанность поддержания лабораторной базы и служб обеспечения в постоянной готовности к проведению диагностики, а также к приему для госпитализации и лечения лиц с подозрением на инфицирование возбудителями особо опасных и экзотических инфекционных заболеваний. А Минздрав России, который, в отличие от советских времен, просто отбился от рук и перестал обслуживать армию, был обязан предоставлять новому центру данные об уровне заболеваемости в природных очагах и об эпидемических вспышках заболеваний, вызванных особо опасными и экзотическими возбудителями. А ещё новому центру должна предоставляться клинико-эпидемиологическая Информация о направляемых для анализа проб или госпитализируемых лиц. Минздрав даже пообещал оказывать содействие центру в обеспечении оборудованием, реагентами, иммунобиологическими препаратами и лечебными средствами, необходимыми для выполнения его задач. В совместном приказе были определены обязанности нового центра. Среди них - проведение лабораторной диагностики на наличие возбудителей Инфекций или антител к ним, выделение возбудителей из проб, их последующая идентификация, консервация и депонирование. Центру вменялись госпитализация и лечение больных до определившегося исхода заболевания, разработка и создание имитаторов проб. В числе научно-организационных задач центра - разработка предложений по проведению специальной лабораторной диагностики, совершенствование Системы предупреждения и ликвидации последствий завоза и распространения на территории страны особо опасных и экзотических инфекционных заболеваний. Ну а основанием для проведения диагностических исследований с пробами от лиц, инфицированных возбудителями особо опасных и экзотических Инфекций, становилось направление за подписью главного государственного санитарного врача РФ, согласованное с начальником войск радиационной, Химической и биологической защиты минобороны РФ. Впрочем, вряд ли это решение кардинально что-либо изменило. Во всяком случае во время своих юбилейных разговоров в 2004 году Загорск-6 не смог похвастаться чем-либо серьезным насчёт обслуживания страны в защите гражданского населения от опасных Инфекций [178]. 4.5.2. Эпоха новых эпидемий Недавно газета со ссылкой на Генерала Ю.Дроздова выразила уверенность в том, что доклад СВР 1994 года был тщательно изучен зарубежными спецслужбами, однако его вывод о возможности "сельскохозяйственного терроризма" ещё не был оценен по достоинству. Зато потом о нём вдруг заговорили, судача и о "коровьем бешенстве", и об Эпидемии ящура в Западной Европе (главным образом в Англии), которые были поначалу списаны либо на естественные причины, либо на халатность голландских или бельгийских фермеров, за которыми на самом деле могли стоять биологические террористы [206]. Оставим все эти пассажи на Совести автора и его вдохновителя и рассмотрим реальный ход событий. Итак, о чем идет речь? О том, что Государства перестали пугать друг друга своим (государственным) Биологическим оружием, а стали делать то же самое в рассуждении другого источника того же оружия - источника террористического. Чтобы больше не возвращаться, напомним, что под биологическим терроризмом обычно подразумевают преднамеренное "высвобождение" патогенных биологических средств с целью причинения максимального вреда мишени - человеку, животным, растениям (например, сельскохозяйственным). Напомним в связи с этим опасные эпидемические и иные события последних лет в стране и в мире, которые взбудоражили общественное мнение и где наши службы защиты населения и сельскохозяйственных животных могли бы проявить себя. Эпидемии, биологический терроризм и жизнь Июль 1999 года - начало Эпидемии Конго-крымской геморрагической лихорадки в станице Обливской (Ростовская область) [233]. Динамика диагнозов: вирусный менингит - Конго-крымская геморрагическая лихорадка - Лихорадка Западного Нила. Самооценка действий здравоохранения: "Лишь высокий уровень осведомленности всех служб здравоохранения о естественном фоне, особенностях эпидемиологии, клинической картины и микробиологии позволит отличить неожиданную вспышку природного инфекционного заболевания от акта биотерроризма". [251]. Сентябрь 2001 года - начало "почтовой Эпидемии" Сибирской язвы в США. К декабрю в США было обнаружено 12 очагов Сибирской язвы и выявлено 40 контактировавших, из них 16 человек заболели (четверо - на подозрении) и 3 скончались. Фактически бактерии Сибирской язвы, рассылавшиеся по почте, были не биологическим (в смысле массовости поражения), а психологическим оружием [232]. Как заявил главный аналитик КГБ прежних лет Генерал Н.С.Леонов, организаторы этой масштабной кампании не ставили перед собой задачу распространения Сибирской язвы на территории США, а старались поддержать в Американском обществе определенный градус напряженности с элементами паники [239]. Ноябрь 2002 года - начало в КНР Эпидемии, вызванной Вирусом атипичной пневмонии (Severe Acute Respiratory Syndrome - SARS; тяжелый острый респираторный синдром - ТОРС). Эпидемия распространилась по многим странам мира и вызвала к апрелю 2003 года большой общественный резонанс [249]. Больше всего от неё пострадали Государства с большими китайскими диаспорами, а также страны, непосредственно граничащие с КНР. По данным ВОЗ, на 12 мая 2003 года, самая тяжелая ситуация была в Китае (вместе с Гонконгом), где было зафиксировано около 6700 заболевших (470 человек умерли). На 15 мая всего же в мире жертвами заболевания стали 602 человека. Следует подчеркнуть, что упоминавшаяся программа "Защита", нацеленная на создание методов и средств защиты населения и среды обитания от опасных патогенов на 1999-2005 годы, на рубеже веков стала получать мало денег, а в бюджет 2002 года вообще не вошла [232]. И это понятно - в 1999 году идеология борьбы с терроризмом внедрялась в общество вовсе не для медиков, а совсем для иных целей. К тому же знающие люди отлично понимали, что та программа "не имела системного характера" [250], то есть по существу была обыкновенной кормушкой. Новым поворотом в сторону разговоров о Биологическом оружим терроризме стал 2001 год. После известной не очень обычной, но все же небиологической атаки террористов в США, случившейся 11 сентября 2001 года, даже достаточно неповоротливая ВОЗ обеспокоилась угрозой применения Биологического оружия террористами. С тех пор в прессе и в среде специалистов активно обсуждаются варианты террористических актов с участием биологических возбудителей, а также возможных способов противодействия им. В России пресса выступила, как по команде. И авторы были один важнее другого. 4.5.3. Генерал Петров ищет врагов не там Однако то единство прессы было достигнуто не сразу. Поначалу в 2001 году отставной Генерал С.В.Петров как-то высказался на темы Биологического оружия не совсем удачно. До этого он был начальником Химических войск, однако летом 2000 года за неумелую организацию Химического разоружения (и никакую защиту армии от биологической опасности) он был отправлен, наконец, на покой. И, освободившись от обязанностей защищать население от биологической угрозы, Генерал тут же кинулся обличать Американский империализм [252]. Построить свой демарш С.В.Петров попытался внушительно. Суть его в том, что в 1979 году распыление спор Сибирской язвы в наглухо закрытом для иностранцев городе Свердловске осуществили злокозненные Американские империалисты. Метод - "диспергирование Аэрозоля... с помощью перемещающихся по южной части города Свердловска специальных генераторов" [252].   А если учесть, что волн смертности тогда было несколько, Американские генераторы безнаказанно ездили по улицам несколько месяцев. Обращаясь к доказательствам Генерала С.В.Петрова, учтем, что в 1992-2000 годах он лично отвечал за состояние биологической безопасности в армии новой России и что военно-биологический центр Свердловск-19 лично ему подчинялся все эти годы. Так что вся сумма секретных данных у него была. Однако вместо этого Генерал использовал открытые публикации, в основном зарубежного происхождения. Принципиальных доводов у Генерала С.В.Петрова было два [252]. Во-первых, он использовал метеоданные профессора М.Месельсона из США, которые тот получил во время своих визитов в Свердловск в 1988 и 1992 годах, разумеется из рук очень компетентных органов [13, 159]. Учитывая, что у наших компетентных органов ещё в 1979 году были трудности в передаче правдивой метеорологической Информации друг другу, трудно представить себе, чтобы они передали кому-то данные, отличные от тех, которые были изобретены для версии Прикрытия ещё в 1979 году и с которыми потом и раскатывал по свету "санитарный врач" П.Н.Бургасов [21].   Напомним, что карта с несфальсифицированными данными была передана Генералом военной Контрразведки А.Я.Миронюком для главы КГБ СССР Ю.В.Андропова, а вовсе не для таких лиц, как Химический Генерал С.В.Петров и Американский профессор М.Месельсон [21, 47]. Попутно нельзя не подчеркнуть, что и профессор М.Месельсон, и Генерал С.В.Петров полагают датой беды числа от 2 до 4 апреля, тогда как реальный срок выброса Аэрозоля Сибирской язвы был совсем иной [10]. Таким образом, метеоданные профессора М.Месельсона, даже если бы они были истинными, теряют какой-либо смысл - они относятся не к истинному времени выброса. Во-вторых, чтобы доказать зарубежное происхождение спор Сибирской язвы, которые погубили в 1979 году множество людей, Генерал С.В.Петров ссылается на данные Американских специалистов из Лосаламосской национальной лаборатории, которые обнаружили "в гистологических срезах тканей людей, погибших от Сибирской язвы в 1979 году" указание на происхождение возбудителя из США и ЮАР [252].   Вот так, прямо из двух стран. Поскольку Генерал С.В.Петров не объясняет, как именно те срезы тканей достигли берегов Северной Америки, минуя наши компетентные органы, эти его рассуждения не стоят и выеденного яйца. Уж не хочет же он Нас убедить, что мужественный советский ученый Л.М.Гринберг тайными тропами через все границы волок те самые гистологические срезы тканей прямо аж до самого Лос-Аламоса, минуя наши доблестные компетентные органы! Не патриотично как-то получается. После всего этого вздора остальные подтасовки Генерала С.В.Петрова вряд ли имеет смысл комментировать. В частности, вряд ли стоит удивляться тому, как охотно он уцепился за байку журналиста из Екатеринбурга времен 1991 года [25] о том, что "Голос Америки" будто бы ещё 5 апреля 1979 года распространил сообщение о выбросе Штамма Сибирской язвы из Свердловска-19. Из всего города этот слух про сообщение злобного "голоса" распространял лишь 1 (один!) человек, тогда как все остальные жители города-миллионника были не в курсе, включая даже вездесущие компетентные органы, не говоря уж о самом "Голосе Америки". Учитывая, что байка журналиста [25] появилась за 3 дня до того, как Генерал КГБ рассказал о всей "операции Прикрытия" по горестному свердловскому эпизоду 1979 года [21], сомневаться в её происхождении не приходится. И уж совсем явную несусветицу нес Генерал С.В.Петров насчёт работников керамического завода, которые будто бы начали погибать в конце апреля 1979 года, ссылаясь при этом на сообщение 1990 года какого-то "директора керамического завода" [252]. Материальную помощь при похоронах погибших оказывал не директор, а профсоюзный комитет, и список лиц, кому была оказана помощь в те тяжелые дни, сохранился (в тот сейф КГБ в 1979 году не заглянуло, скорее всего, по чистому недосмотру). Приведем начало этого списка: Д.Е.Виноградов (керамический завод, родился в 1927 году, умер 9 апреля), М.Ф.Марков (керамический завод, родился в 1932 году, умер 9 апреля), С.В.Захаров (керамический завод, родился в 1934 году, умер 9 апреля), ну и т.д. Проверить все это несложно, достаточно лишь пройти в 15-й сектор Восточного кладбища Екатеринбурга. Так что и этот вздор отнесем на счёт "операции Прикрытия" КГБ, которая тогда, в 1990 году, как раз и началась в рамках "отмазывания" от советского Биологического оружия. Конечно, фантастические изыски Химического Генерала С.В.Петрова насчёт диверсионного происхождения Эпидемии 1979 года в Свердловске не оригинальны. Начал их внедрение в общество ещё чисто биологический Генерал В.И.Евстигнеев в 1998 году, да и то в виде умозрительной гипотезы со ссылкой на необразованный компьютер, который, мол, выдает и такие результаты. Патриотический компьютер так и ответил на заданный Генералом вопрос - в 1979 году случилась "диверсия с целью скомпрометировать учреждение" [68]. Впрочем, эта байка в нашем обществе так и не привилась, так что В.И.Евстигнеев не стал злоупотреблять её в дальнейшем [69]. Не будет лишним упомянуть, что майские глупости отставного Химического Генерала С.В.Петрова [252] насчёт Американской сибиреязвенной диверсии, которая будто бы была совершена в Свердловске в 1979 году, чтобы нанести "по военно-Биологическому оружию комплексу СССР... серьезный удар", не прошли не замеченными за океаном. Через полгода ответ получила уже Россия. Некий эксперт в США обвинил именно Россию в том, что Штамм Сибирской язвы, который тогда рассылался в почтовых сообщениях по всем Соединенным Штатам, имел советское происхождение. Разумеется, Генерал С.В.Петров не забыл напомнить и о том, что был-де такой "завербованный Центральным разведывательным управлением США наш соотечественник К.Алибеков" [252]. К сожалению, в этом и состоит наша извечная российская беда. Мы не знаем, был ли К.Б.Алибеков "завербованным", однако точно знаем, что сам С.В.Петров никогда и никем не мог быть завербован. Потому как и безо всякой вербовки несчастна та страна, у которой биологическая безопасность армии, а также Химическое разоружение всего Государства вверены таким вот персонажам из очень грустных наблюдений М.Е.Салтыкова-Щедрина. 4.5.4. Второй этап Возвращаясь к теме этого раздела, подчеркнем, что события 11 сентября 2001 года в США и последовавшая за ними почтовая Эпидемия Сибирской язвы прекратили появление вздорных генеральских изысков. Пропагандистская Система в России была перенацелена с борьбы с Американским империализмом на борьбу с теперь уже более важным врагом - биологическим терроризмом. С той лишь разницей, что новая Американская болезнь ("отсутствие воображения"), которая проявилась в 2001 году у спецслужб США, к несчастью, не обошло стороной ни одну из служб России. Разумеется, практическим организатором кампании был скорее всего Главный государственный санитарный врач России Г.Г.Онищенко, постаравшийся доказать обществу, что, с одной стороны, есть угроза Биологического оружия терроризма, а, с другой, вверенные ему силы с той угрозой справятся. В октябре 2001 года именно с этой стороны последовало несколько импульсов обществу в виде веера интервью прессы с Г.Г.Онищенко [255]. Рецепты были достаточно немудрящими: "Первое - это работа разведслужб со специалистами-биотехнологами, которые сегодня остались не у дел. Им нужно есть, учить детей, и террористам их легко использовать. Второе - подготовка медслужб в смысле знания особенностей проявления Инфекций... Третье - бдительность всех санитарно-карантинных служб, особенно в аэропортах, и наличие специальных медстационаров с высоким уровнем защиты для госпитализации больных" [255].   Это он абсолютно верно подметил - и разведслужбам надо делом заниматься, а не бить баклуши, и медслужбам пора бы заиметь квалификацию, да и насчёт бдительности стоило бы вернуться к стандартам прежних лет. Состоялось даже личное выступление Г.Г.Онищенко в прямом эфире на тогда ещё существовавшем канале ТВ6 с участием автора настоящих заметок - Мы занимали с ним противоположные позиции в открытом споре [253]. Хотя в этом жанре ему было труднее, потому что надо было демонстрировать личный профессионализм по части таких непростых вещей, как Биологическое оружие и биологический терроризм. Кончилось тем, что одна из зрительниц, наслушавшись своего должностного лица, в сердцах воскликнула: "это просто мое мнение разумеется, я бы, как гражданин России, выразила бы, от своего лица, недоверие главному санитарному врачу России. Потому что он занимает, на мой взгляд, какую-то ярко выраженную агрессивную и закрытую позицию". Чуть позже уже в перерыве, который был объявлен на рекламу, зрители высказались ещё более эмоционально, но в том же духе (Впрочем, больше такого недосмотра Г.Г.Онищенко не допускал и от аналогичной дискуссии на первом телеканале он просто уклонился, послав вместо себя отставного Генерала С.В.Петрова). Во время той дискуссии в прямом эфире Г.Г.Онищенко, чтобы уйти от ответов на некоторые трудные вопросы телезрителей, предложил не устраивать "курс молодого террориста" [253]. К сожалению, это была не более чем фигура речи. Потому что конец октября и весь ноябрь вся властная военно-медицинская вертикаль страны только тем и занималась, что делала две вещи - обучала биологических террористов, а также запугивала общество. Пишут пособие для биотеррористов, 2001 г: Реалист Генерал Н.С.Леонов: "Любой микробиолог подтвердит, что развязывать бактериологическую войну с помощью носителей Сибирской язвы - самый неудобный, самый худших вариант. Сибирская язва не передается от человека к человеку. По сути, каждого человека надо заражать отдельно. Каждому надо посылать свой конвертик, ампулу, пакетик. Это очень хлопотный, а главное, очень затратный путь. И это в то время, когда существуют десятки болезней, чьи Эпидемии способны распространяться с громадной скоростью на громадных территориях. Например, Оспа, Чума, даже тот же грипп в острых формах. Я уже не говорю о ядах, которые куда более доступней и привлекательней для любого террориста" [239]. Лоббист ВПК по классу ядерного оружия В.А.Грачев: "...Штаммы патогенов Сибирской язвы, Туберкулёза и Чумы. Надо позаботиться об их надлежащем хранении и безопасности. Современные методы генной инженерии позволяют сделать огромное количество бактерий в обыкновенной домашней лаборатории. Если по неосторожности их кто-то выльет в реку, то там начнут размножаться микроорганизмы" [254]. Инфекционист профессор М.Турьянов: "Представьте себе: злоумышленник, эдакий современный инженер Гарин, гений в области биотехнологии и Генетической инженерии, незаметно заразит все живущее на земле человечество некой безвредной на первый взгляд бактерией. Чтобы взорвать человеческий организм изнутри, бактерии не хватает детонатора в виде генов патогенности, которые наш негодяй вдогонку распространит с так называемой бактериальной Плазмидой - маленькой хромосомкой, действующей на беззащитное человечество, как бикфордов шнур, привязанный к грозди зарядов. Или другой вариант: столь же незаметно распространяется Вирус, заражающий все без исключения хромосомные наборы людей разных рас на всех континентах без видимого патологического процесса и поэтому ждущий своего звездного часа десятки лет. Затем он запускает детонатор - Вирус-помощник, активизирующий уже имеющиеся в хромосомах провирусы до взрывоопасного состояния. Противоядия нет, человечество вымирает за очень короткий срок" [257]. Запевали представители высшего образования и науки. 25 октября профессор-инфекционист из Москвы М.Турьянов, помимо мыслей о легкости изготовления террористами Биологического оружия, заявил, что "мир поражен Эпидемией ожидания терроризма" и что "терроризм процветает, пока его показывают по телевизору" [257]. Это справедливо, только зачем было вступать на этот путь самому? Далее, 2 ноября двое больших специалистов из Волгоградского противочумного института поделились соображениями о Биологическом оружим терроризме. Указав, что Биологическое оружие - удел слаборазвитых стран, отдельных групп, сект или даже индивидуумов, авторы указали, что после нанесения биологической атаки объектом диагностики становится больной человек и что тогда важнейшее значение приобретут быстрота и точность постановки диагноза, что в свою очередь требует как наличия достоверных методов и тест-Систем, так и высокой квалификации инфекционистов [251].   9 ноября член-корреспондент РАН и лоббист ВПК, почему-то зачисленный в Государственную Думу в "экологи", объявил, что "в бюджете следующего года на эти цели (биологическую безопасность - Л.Ф.) не выделяется ни копейки. Но нужно сделать так, чтобы деньги нашлись не только на научные исследования, но и на производство Вакцин, с тем чтобы, если, не дай Бог, что-то случится, Мы бы оказались во всеоружии" [254]. Наш "эколог" забыл, Правда уточнить, куда все же подевались предыдущие Вакцины, изготовленные на предыдущие бюджетные деньги. Далее в бой вступил генералитет. 13 ноября Генерал П.Н.Бургасов напомнил согражданам, что "Оспа - тоже неплохое оружие" и что облако этого оружия было упущено советскими военными биологами в 1971 году с острова Возрождения [171]. Есть, Правда, деталь. Советские военные биологи были биологическими террористами государственными, а не индивидуальными, но вклинился П.Н.Бургасов не напрасно - ему было дано задание остановить ликвидацию мировых коллекций Штаммов Оспы, намеченную ВОЗ на 2002 год. Ведь при этом мог исчезнуть запас боевых Штаммов в Загорске-6, которых там берегут вовсе не для снабжения биологических террористов и тем более не для информирования международных контролеров.   Затем 16 ноября журналисты на подхвате из самой независимой газеты, спрятавшись за псевдонимы, пересказали, не меняя текста, давние банальности генералитета, в том числе и мысли Генерала В.И.Евстигнеева о том, что современная лабораторная техника позволяет легко производить самые опасные инфекционные возбудители в самых что ни на есть неприспособленных для этого условиях, а это, вестимо, влечет возрастание риска Биологического оружия терроризма [256]. Ну а дальше в дело вступил лично Главный государственный санитарный врач России Г.Г.Онищенко. 21 ноября он указал, что "терроризм ведет свое начало с Французской революции 1793-1794 годов". Помимо этого не очень удачного экскурса в чужую историю, он напомнил, что в 2002 году должно быть исполнено решение ВОЗ о ликвидации оспенных коллекций в США и в России и что "подобная ликвидация не просто недопустима, она преступна. Я почти уверен, что в мире есть нелегальные коллекции Оспы, причём не в самых благополучных регионах планеты" [259]. Однако вряд ли стоило заглядывать так далеко, поскольку, помимо официальных коллекций в Атланте (США) и Кольцово (Россия), он мог бы найти богатейшую коллекцию боевых Штаммов натуральной Оспы также и в России, а именно в Загорске-6. Ну а 24 ноября бывший главный аналитик Разведки КГБ СССР Генерал Н.С.Леонов сообщил самое главное. Оказывается, Москва - это просто беззащитный город против биологических террористов [239]. Впрочем, и этого био-пропагандистам показалось мало. И 5 декабря один из создателей Биологического оружия Генерал А.А.Воробьёв поделился своими мыслями. Как оказалось, для борьбы с биологическим терроризмом нужны не только глобальные действия, но и возрождение Системы противобактериологической защиты, которая раньше позволяла быстро определять возбудитель, правильно ставить диагноз и лечить [232]. Интересно, куда это запропастилась та Система, если весь наш истеблишмент, как показывает перечисление авторов, вроде бы на месте, в боевом строю. После такой атаки свободной российской прессы на общественное мнение оно не могло не сдаться (а это были весьма солидные издания - "Независимая газета", "Медицинская газета", "Российская газета", "Московские новости", "Московская Правда", причём первые два издания выступили несколько раз). Однако атаковали не столько общество, сколько тех лиц, кто верстает бюджет страны. И следует сказать, что атака имела результат - проблему заметили в Государственной Думе. В конце июня 2002 года в подмосковном городе биологов Пущино состоялось выездное (и закрытое) заседание комитета Государственной Думы по безопасности. Парламентарии, местные и приезжие ученые, а также представители спецслужб обсудили актуальный, как им казалось, вопрос "О проблемах противодействия угрозе биотерроризма в Российской Федерации" [206, 250]. Выяснилось, что ситуация в России в области противодействия Биологическому оружию терроризму не столь радужная, как хотелось бы. И не по вине ученых, а по вине чиновников. Оказывается, в России нет программы, позволяющей предвидеть и предупреждать последствия чрезвычайных ситуаций такого рода, а чиновники тем временем рассыпают деньги как попало. К тому же упоминавшаяся программа "Защита" ("Создание средств и методов защиты населения и среды обитания от опасных и особо опасных патогенов в чрезвычайных ситуациях природного и техногенного характера в 1999- 2005 годах"), похоже, уже не отвечала задачам дня [250]. Завуалированные пропагандистские мероприятия дали плоды. Бюрократические верха России были уверены, что внимание общества уже переключено на терроризм вообще и на его отдельные формы в частности. Так что потребители бюджетных денег на мероприятия по борьбе с биологическим и Химическим терроризмом были уверены, что им удастся спроворить себе новую программу. И, разумеется, как и в 1999 году, начали с концепции. 3 декабря 2003 года в Кремле под председательством президента В.В.Путина состоялось заседание Совета Безопасности РФ. Объявлена была довольно осторожная повестка - обеспечение национальной безопасности страны в сфере нераспространения оружия массового поражения (ОМП). Как указала пресса, были проанализированы угрозы, которые создает для международной безопасности и безопасности России распространение ОМП, а также утверждены дальнейшие меры оптимизации работы в данной сфере российских органов исполнительной власти. Ну и особо подчеркивалось, что наряду с международным терроризмом распространение ОМП становится одной из самых главных угроз нового века. "Проблемы контроля в области нераспространения усугубляются и тем, что в современных условиях даже негосударственные субъекты и отдельные группы людей способны создавать некоторые виды ОМП", - признали участники совещания [258]. Пресса не сообщала того, что ей не доверили. Оказалось, что 3 декабря 2003 года на Совете Безопасности РФ рассматривался и проект концепции биологической и Химической безопасности страны. И, похоже, он устроил участников дискуссии. Во всяком случае уже на другой день В.В.Путин утвердил документ под названием. "Основы государственной политики в области обеспечения химической и биологической безопасности Российской Федерации на период до 2010 года и дальнейшую перспективу" [260]. Как оказалось, доработок не потребовалось. Дальше сценарий у любителей пугать общество биологическим терроризмом несколько поломался. Для того, чтобы удачно распределять бюджетные деньги, испрошенные под концепцию, следовало создать соответствующий орган - комиссию по вопросам биологической и Химической безопасности. С этим вышла заминка, поскольку как раз в начале 2004 года началась тяжелейшая и долгоиграющая реформа Системы правительственных органов управления РФ. Тем более, что нашлись лица, которые ту концепцию не готовили, но захотели переключить рули на себя. Тогда знатоки выпустили на арену событий тяжелую артиллерию. В августе отставной Генерал Ю.Дроздов доходчиво объяснил общественности, как опасен биологический терроризм и что нужно поскорее принимать меры [206]. А в октябре действующий академик М.Пальцев пошёл ещё дальше: "Биологическое оружие можно приготовить даже на кухне" [261]. Были и другие "активные мероприятия". Сигнал был услышан. В общем после длительных обсуждений и согласований появилось постановление правительства РФ от 9 февраля 2005 года № 64 "О Правительственной комиссии по вопросам биологической и Химической безопасности Российской Федерации" [262]. Её возглавил лично министр здравоохранения и социального развития, зато в состав комиссии вошли представители всех тех министерств и ведомств, кто захотел бороться с угрозой Биологического оружия и Химического терроризма. Стоит ли обсуждать те "Основы..". по существу? Скорее всего рано. Слова там, безусловно, использованы правильные. Однако есть два соображения, которые не позволяют пока относиться к ним слишком серьезно. Первое - нашему обществу так и не был дан отчёт о причинах гибели 6 человек во время Эпидемии неизвестной болезни в станице Обливской в 1999 году.   Есть, к сожалению, и второе соображение. 28 ноября 2003 года, за несколько дней до того, как В.В.Путин утвердил упомянутые "Основы..". политики в области биологической безопасности, итальянская телевизионная группа подъехала в Кольцово к объекту, на котором крупными буквами написано "Министерство здравоохранения. Вирусологический и биотехнологический центр "Вектор". Вокруг не было ни одной запретительной надписи, ходило и стояло на остановке городского транспорта множество людей. А на высоком здании висела видная отовсюду призывная надпись на хорошем английском языке "Welcome to Vektor".   Итальянцы расслабились и, поверив в безмятежность ситуации и искренность авторов англоязычного призыва, встали на стоянке автомобилей, навели камеру на лозунг-приглашение и начали записывать интервью российского коллеги на тему, как все-таки хорошо, что Россия расстается со своим военно-биологическим прошлым и двигается в светлое безопасное будущее. Кончилась та идиллия быстро. Два молодца внутренних войск появились, как из-под земли: один из них был с автоматом Калашникова, другой - с большой и неласковой собачкой, именуемой в народе немецкой овчаркой. Ну а затем последовала длинная и неприятная процедура. Поскольку текст о светлом будущем России во время этого эпизода должен был произносить автор настоящих заметок и был он в тот момент искренен, то лучше пока не обсуждать теоретические основы политики нашей страны в области биологической безопасности. Как говорят патологоанатомы, вскрытие покажет. Оглавление   www.pseudology.org