Издательство "Вече", 2000 Пол Джонсон Популярная история евреев Часть 6. Холокост С декабря 1939 г. нормы отпуска продуктов для Евреев были урезаны, и одновременно для совершения покупок им были выделены ограниченные часы. Одним из "пунктиков" Гитлера было мнение, будто Первую мировую войну проиграли на Внутреннем фронте, где еврейский рэкет вызвал нехватку продовольствия. В этот раз он принял твердое решение, что ни один Еврей не Должен съедать ни на глоток больше, чем необходимо, и в проведении этой Политики в жизнь главную роль играло министерство продовольствия. Практически бюрократы шаг за шагом шли к тому, чтобы постепенно уморить Евреев голодом. Одновременно Евреев заставляли работать до Смерти. Они были исключены из числа тех, на кого распространялись германские Законы об охране Труда. Так, например, с октября 1941 г. специальный Закон позволял работодателям не ограничивать продолжительность рабочего дня для 14 летних мальчиков Евреев. Евреев лишили защитной спецодежды, в том числе сварщиков – очков и рукавиц. С сентября 1941 г. все Евреи начиная с 6 лет были обязаны носить черную на желтом фоне звезду Давида размером с ладонь с надписью "Юде" в центре.   Такая Система идентификации, упрощавшая задачу обнаружения Евреев, нарушающих бесчисленные ограничения, превращала всю немецкую нацию в помощников полиции и соучастников преследования Евреев, а самих Евреев дополнительно деморализовала. Начало войны отдало в руки Гитлеру половину Польши и свыше двух миллионов польских Евреев. Причём поскольку Польша стала оккупированной страной, Гитлер мог там делать практически всё, что ему заблагорассудится. И вновь здесь был применен Дуализм Гитлера. Началось со "спонтанных" индивидуальных нападений, хотя и в большем масштабе и с большей жестокостью, чем в Германии. Так, свыше пятидесяти Евреев были застрелены в одной из польских Синагог. Эсэсовцы устраивали своеобразные оргии: в начале 1940 г. в Насельском они всю ночь стегали кнутами 1 600 евреев. Армия, которая недолюбливала СС, регистрировала подобные инциденты, и часть записей уцелела.   Подобные акты Насилия вели к требованиям "упорядоченных" решений, и, в свою очередь, к систематическим исследованиям. В итоге 19 сентября 1939 г. Гитлер решил включить значительную часть Польши в состав Германии, переселить оттуда 600 000 евреев в польский "отстойник" под названием "генерал губернаторство" и сосредоточить там всех Евреев в Гетто, удобно расположенных вблизи железных дорог. Заодно он распорядился переправить туда и всех германских Евреев. При этом оказывалась задействована Система германских железных дорог Рейсбан, где было занято 500 000 управленцев и 900 000 рабочих. Без железных дорог Холокост был бы невозможен.   Используя для депортации специальные поезда ("Зондерцуге") и специальный персонал ("Зондерцуггруппе"), который увязывал расписание депортации с военно транспортными нуждами, железнодорожники блистательно решали задачу доставки Евреев туда, где их ожидало СС. Поездам, перевозившим Евреев, предоставлялся приоритет перед всеми прочими. Когда в июле 1942 г. во Время наступления 266 дивизий на русском фронте на железных дорогах были запрещены все другие перевозки, по заказу СС ежедневный поезд доставлял 5 000 евреев в Треблинку, а другой – два раза в неделю по 5 000 в Бельзец. Даже на гребне сталинградской паники Гиммлер писал министру транспорта: "Если я Должен быстро провернуть все дела, мне нужны дополнительные поезда для транспортировки… Помогите мне получить их!" И министр уважил его.   Изучение графика движения поездов, пожалуй, лучше всего характеризует важность еврейской Политики в общей схеме Гитлера и степень вовлеченности в неё простых немцев, помогавших ему. Коль скоро Евреи были отделены, собраны и сконцентрированы в генерал губернаторстве, которое Гитлер называл (2 октября 1940 г.) "огромным польским лагерем", можно было по настоящему развертывать программу принудительного Труда. Это было первой частью "Окончательного решения", собственно Холокоста, поскольку Труд до Смерти был фундаментом, на котором базировалась Система. Фриц Заукель, глава Управления трудовых ресурсов, приказал, чтобы Евреев эксплуатировали с максимально возможной нагрузкой и минимальным уровнем затрат". И их вынуждали работать от зари до зари, семь дней в неделю, одетыми в лохмотья, причём в пищу они получали только хлеб, водянистую баланду, картофель и изредка обрезки мяса.   Первой крупной операцией с привлечением рабского Труда было сооружение в феврале 1940 г. грандиозного противотанкового рва вдоль новой восточной границы. В дальнейшем Система распространилась и на все отрасли промышленности. Рабочих можно было "заказать" по телефону с доставкой в товарном вагоне как некое сырье. Таким способом, например, "ИГ Фарбен" получила 250 голландских евреек из Равенсбрюка в Дахау, а обратным рейсом те же товарные вагоны доставили 200 полек из Дахау. Рабов обычно заставляли передвигаться ускоренно, "аушвицкой рысью", даже если им приходилось делать это с мешками цемента весом по 45 кг. В Маутхаузене, неподалеку от родного города Гитлера (Линца), где Гиммлер расположил трудовой лагерь рядом с муниципальной каменоломней, в распоряжении заключенных были только ломы и топоры, причём им приходилось таскать гранитные глыбы из каменоломни в лагерь по 186 крутым и узким ступеням. Они могли рассчитывать прожить в этих условиях от шести недель до трех месяцев, и это без учета возможной Смерти от несчастного случая, а также в результате самоубийства или наказания.   Нет никакого сомнения, что принудительный Труд был формой убийства, и именно так к нему относились нацистские Власти. Слова "уничтожение посредством работы" постоянно фигурировали в беседах между д-ром Георгом Тираком, министром юстиции, и Геббельсом и Гиммлером 14-18 сентября 1942 г. Рудольф Гесс, комендант Освенцима с мая 1940 по декабрь 1943 г., а в дальнейшем глава Управления при Главном штабе безопасности, откуда осуществлялось руководство всей антиеврейской программой, показал, что к концу 1944 г. в германской военной промышленности трудились 400 000 рабов. "На предприятиях с особо тяжелыми условиями Труда, – говорил он, – каждый месяц каждый пятый либо умирал, либо, будучи более неспособен работать, отправлялся обратно в лагерь, чтобы его там уничтожили". Так германская промышленность стала сознательной участницей программы"Окончательного решения".   У рабов не было имен – только выколотые на Теле номера. Если кто либо из них умирал, руководству предприятия не нужно было указывать причину Смерти; достаточно было просто запросить замену. Согласно показаниям Гесса, инициатива в организации рабского Труда Евреев всегда исходила от фирмы: "Концлагерь никогда не предлагал промышленности рабочей силы. Наоборот, заключенных посылали на фирму только после сделанного ею запроса". Все компании прекрасно знали, что происходит, причём не только на уровне высшей администрации и непосредственных организаторов рабского Труда.   Было несчётное количество визитов в лагеря. В ряде случаев сохранились письменные свидетельства. Так, один из сотрудников "ИГ Фарбениндустри", ознакомившись с Системой рабского Труда в Освенциме 30 июля 1942 г., писал своему коллеге во Франкфурт в шутливо ироническом стиле, который был принят у многих немцев: "То, что здесь особую роль играет еврейская раса, ты вполне можешь вообразить. Меню и Обращение, которые получает эта категория Людей, находятся в соответствии с нашей целью. Очевидно, что увеличение их веса в высшей степени маловероятно. Несомненно и то, что при малейшей попытке "смены настроения" начинают посвистывать пули, равно как и тот факт, что многих не стало в результате "солнечного удара".Однако с точки зрения Гитлера Смерть от голода и работы была недостаточно быстрой. Он делал ставку на массовые убийства, в том Духе, как он формулировал это в беседе с майором Геллом.   Надо сказать, что письменные приказы с подписью Гитлера – вообще большая редкость, а имеющие отношение к Евреям – тем более. Самое длинное письмо, посвященное Политике по отношению к Евреям, относится к весне 1933 г. и было написано Гитлером в ответ на просьбу Гинденбурга исключить ветеранов войны из числа тех, на кого распространяются антиеврейские Законы. Отсутствие письменных приказов послужило поводом для утверждения, будто "Окончательное решение" – работа Гиммлера, а Гитлер будто бы не только не отдавал соответствующих распоряжений, но и вообще не знал, что происходит. Но этот аргумент не выдерживает критики. Управление третьим рейхом часто бывало хаотичным, но его главный принцип вполне ясно сформулирован: все ключевые решения исходили от Гитлера. Особенно это относилось к еврейской Политике, которая была в центре внимания Фюрера и являла собой движущее начало всей его карьеры. Он был наиболее последовательным и убежденным Антисемитом среди нацистских лидеров. Даже Штрейхера он считал обманутым Евреями: "Он идеализирует Еврея, – утверждал Гитлер в декабре 1941 г. – Еврей более гнусен, более свиреп, и в нём больше демонического, чем считает Штрейхер".   Гитлер придерживался теории еврейского заговора в её крайней форме, считая, что Еврей по натуре является носителем, воплощением и символом зла. На протяжении всей своей карьеры он видел "Еврейский вопрос" в самом апокалиптическом свете, и Холокост был логическим выводом из его взглядов. Соответствующие приказы отдавались им в устной форме, но безоговорочно принимались Гиммлером и прочими к исполнению в соответствии с формулами: "желание Фюрера", "воля Фюрера", "с согласия Фюрера", "это – мой приказ, который является также желанием Фюрера".Решающей датой с точки зрения "Окончательного решения" следует считать, пожалуй, не 1 сентября 1939 г., а когда начались боевые действия (01 октября 1938).   30 января того же [1939] года Гитлер ясно заявил, какова будет его реакция на войну: "Если международному финансовому сообществу Евреев в Европе и за её пределами удастся ещё раз втянуть народы в новую мировую войну, то результатом этого будет не большевизация земли и победа Еврейства, а уничтожение еврейской расы в Европе".   Он расценивал войну как лицензию на Геноцид и в тот самый день, когда она началась, дал ход специфическому "научному" процессу. Первая программа экспериментальных убийств была составлена в Рейхсканцелярии Гитлера, и первый приказ, санкционировавший истребление неизлечимых душевнобольных, был выпущен на личном бланке Гитлера 1 сентября 1939 г. Программа носила кодовое название Т 4 – по адресу Рейхсканцелярии – Тиргартенштрассе, 4; она с самого начала включала черты программы Геноцида, а именно участие СС, иносказательность, обман. Важно отметить, что первый руководитель программы эйтаназии обергруппенфюрер СС д-р Леонард Контин был уволен, как только попросил письменных приказов от Гитлера. Его сменил на этом посту другой доктор эсэсовец, Филип Бойгалер, который принимал и устные приказы.   Эсэсовцы экспериментировали с различными газами, в том числе окисью углерода и пестицидом марки "Циклон Б" на основе цианистых соединений. Первая газовая камера была задействована в центре уничтожения в Бранденбурге в конце 1939 г., где личный врач Гитлера, Карл Брандт стал свидетелем экспериментального убийства четверых душевнобольных. Он доложил о результатах Гитлеру, который приказал использовать только окись углерода. После этого были оборудованы ещё 5 центров уничтожения. Газовую камеру называли "душевой", и жертвам, которых запускали группами по 20-30 Человек, говорили, что они Должны помыться в Душе. Затем их запирали, и дежурный врач пускал яд. Такая же процедура позднее использовалась в лагерях массового уничтожения. В ходе этой программы было убито 80-100 тысяч Человек; она была прекращена в августе 1941 г. после протестов Церкви – единственный случай, когда она помешала Гитлеру истреблять Людей.   Но к этому Времени указанная техника уже начала использоваться для убийства Евреев из концлагерей, которые были слишком больны, чтобы работать. Так программа эйтаназии слилась с "Окончательным решением", обеспечив преемственность методов, оборудования и опытного персонала. Необходимо отметить, что убийство значительного количества Евреев продолжалось в Польше в течение всего 1940 и весны 1941 гг., но фаза массового уничтожения не начиналась по настоящему до вторжения Гитлера в Россию 22 июня 1941 г. Его целью было уничтожение центра еврейско большевистского заговора и контроль над миллионами Евреев, что находились у Советов.   Истребление производилось двумя методами: мобильными группами и стационарными центрами, или лагерями Смерти. Днем рождения мобильных групп истребления можно считать 22 июля 1940 г., когда гитлеровская Идея тотальной войны, включая массовое уничтожение, была впервые изложена армии. В дальнейшем армия была тесно вовлечена в "Окончательное решение", поскольку эсэсовские истребительные подразделения находились под её тактическим командованием. В записи, сделанной 3 марта 1941 г. в дневнике генералом Йодлем, говорится о решении Гитлера, что в грядущей русской кампании полицейские подразделения СС будут идти вплотную за передовыми армейскими отрядами, "ликвидируя" "еврейско большевистскую Интеллигенцию". Так появились эйнзатцгруппы, мобильные батальоны истребления. Руководство ими осуществляло Главное имперское Управление безопасности (РХСА) во главе с Рейнгардом Гейдрихом, причём команды передавались по цепочке "Гитлер Гиммлер Гейдрих".   Таких батальонов было 4 (А, B, C и D) по 500-900 Человек в каждом; каждый из них был придан к одной из четырех армейских групп, вторгшихся в Россию. В их составе было больше офицеров высокого звания, переведенных из СС, Гестапо и полиции, а также много Интеллигентов и юристов. Отто Олендорф, который командовал батальоном D, имел дипломы трех университетов и доктора юриспруденции. Эрнст Биберштейн, один из командиров батальона С, был протестантским пастором, богословом и официальным деятелем церковной иерархии. Из Евреев, находившихся на советской территории, четыре миллиона жили в районах, оккупированных немецкой армией в 1941-42 гг. Из них два с половиной миллиона эвакуировались до прихода немцев. Оставшиеся на 90% были сосредоточены в городах, что облегчало для эйнзатцгрупп задачу их уничтожения. Истребительные батальоны двигались непосредственно за армейскими частями, сгоняя Евреев раньше, чем население города понимало, что происходит.   Во Время первой волны прочесывания четыре группы сообщили в различные дни между серединой октября и началом декабря 1941 г., что ими убито соответственно 125 000, 45 000, 75 000 и 55 000 Человек. Многие Евреи при этом уцелели в тылу наступающих, поэтому команды уничтожения направлялись туда с целью поимки и истребления. Армия помогала вылавливать Евреев, успокаивая свою Совесть тем, что это "партизаны" и "лишние едоки". Иногда армия сама убивала Евреев. И армия и СС инициировали Погромы, чтобы разгрузить себя. Евреи почти не оказывали сопротивления. Русское население обычно сотрудничало с оккупантами, хотя был зафиксирован случай, когда местный бургомистр был расстрелян за попытку "помочь Евреям".   Небольшим группам убийц удавалось уничтожить огромное число жертв. В Риге 21 солдат под командованием офицера уничтожили 10 600 евреев. В Киеве два небольших подразделения из состава батальона С убили 30 000 Человек. Вторая волна началась в конце 1941 г. и продолжалась весь следующий год. Было уничтожено свыше 900 000 Человек. Большинство Евреев было расстреляно за городом и зарыто в канавах. Во Время второй волны сначала выкапывались могилы для массового захоронения. Евреев убивали выстрелом сзади в шею, тем же способом, которым пользовалась советская тайная полиция. Широко использовался метод "сардины", когда первый слой ложился ничком на дно могилы и расстреливался сверху. Следующий слой ложился на первый, головой к ногам, и так 5– 6 слоев, после чего могилу засыпали. Некоторые Евреи прятались в подполье или погребах. Их убивали гранатами или сжигали заживо. Некоторые девушки еврейки предлагали себя, чтобы остаться в живых. Ночью их использовали, а наутро все равно убивали. Некоторые Евреи были при расстреле только ранены и оставались в живых ещё в течение нескольких часов, а то и дней.   Было много актов садизма. С другой стороны, даже среди отборных убийц встречались случаи отказа убивать такое количество Людей, не оказывающих сопротивления, – во Время акций уничтожения не погиб ни один убийца. Гиммлер всего один раз посетил экзекуцию – расстрел 100 евреев в августе 1941 г. Сохранилась запись об этом событии. Гиммлер не смог наблюдать за тем, что происходило, когда залпы следовали один за другим. Командир упрекнул его: "Рейхсфюрер, это же всего сотня". Гиммлер: "Что вы имеете в виду?" – "Посмотрите в глаза солдатам этой команды. Как глубоко они потрясены! На всю оставшуюся жизнь это Люди конченые. Каких последователей Мы здесь воспитываем? Невротиков или дикарей". После этого Гиммлер обратился к солдатам с речью, призвав их подчиняться "Высшему Моральному Закону Партии".   Чтобы избежать личного контакта между убийцами и жертвами, неизбежного при расстреле, в группах были опробованы и другие методы. Использование динамита оказалось кошмарным. Тогда стали внедрять передвижные газовые камеры на грузовиках, и вскоре каждому батальону было выделено по две такие машины. Тем Временем в дополнение к мобильным акциям истребления началось использование стационарных центров, так называемых лагерей Смерти. Всего их было построено и оборудовано шесть: в Хелмно и Освенциме на польских территориях, включенных в рейх, и в Треблинке, Собиборе, Майданеке и Бельзеце на территории Польского генерал губернаторства. В некотором Смысле, использование термина "лагерь Смерти" для обозначения особой категории не совсем точно. Всего было создано 1 634 концентрационных лагеря и их филиалов и свыше 900 трудовых лагерей. Все они были, в Сущности, лагерями Смерти, в том Смысле, что в них гибло огромное количество Евреев от голода и непосильного Труда либо в результате казни за незначительные проступки, а то и вовсе без всякой причины.   Отличие же указанных шести лагерей было в том, что они были специально спроектированы или переоборудованы для массовых убийств в индустриальном масштабе. По-видимому, Гитлер отдал приказ о массовом уничтожении в стационарных центрах в июне 1941 г., то есть в то же Время, когда начали действовать мобильные группы. Но, как Мы видели, крупномасштабное убийство газом началось раньше, и в марте 1941 г. Гиммлер уже дал указание Гессу, коменданту Освенцима, расширить его для этой цели. По словам Гиммлера, выбор был сделан с учетом удобного подъезда по железной дороге и изолированности от населенных мест. Вскоре Гиммлер дал указание Одило Глобочнику, возглавлявшему СС в Люблине, построить Майданек; в дальнейшем этот Человек возглавил комплекс уничтожения, в который вошли ещё два лагеря Смерти, Бельзец и Собибор. Команды передавались по цепочке: приказы Гитлера шли Гиммлеру, а от него – к конкретным комендантам лагерей.   Впрочем, Герман Геринг, как куратор 4 летнего плана был вовлечен административно в организацию взаимодействия различных государственных бюрократических структур. Это важный момент, поскольку показывает, что, хотя непосредственными исполнителями в Холокосте были эсэсовцы, преступление носило характер общенациональной программы, в которую были вовлечены все иерархические уровни германского правительства, его вооруженные силы, промышленность и партия. Как отмечал Гильберг, "сотрудничество этих иерархий было настолько плотным, что вполне можно говорить об их сращивании в единую машину истребления". Геринг поручил роль координатора Гейдриху, который как глава РСХА и шеф Тайной полиции стоял на стыке Государства и партии, и направил ему 31 июля 1941 г. письменный приказ:"В дополнение к задаче, которая была доверена Вам декретом от 24 января 1939, а именно решению еврейского вопроса путем эмиграции и эвакуации по возможности наиболее благоприятным образом, с учетом настоящих условий настоящим поручаю Вам провести всю необходимую подготовку с точки зрения организации, снабжения и финансирования к полному решению еврейского вопроса в германской сфере влияния в Европе. Следует привлекать к этому и другие центральные организации, поскольку это затрагивает их компетенцию".   В свою очередь, Гейдрих отдавал приказы Адольфу Эйхману, своему подчиненному по линии РСХА, отвечавшему за "еврейские дела и вопросы эвакуации". Он нёс административную ответственность за Холокост в целом, хотя Гиммлер и осуществлял оперативное руководство через вверенных ему комендантов лагерей. Именно Эйхман был автором приказа от 31 июля 1941 г., подписанного Герингом. Одновременно дополнительный устный приказ был отдан Гитлером Гейдриху и передан Эйхману: "Я только что от рейхсфюрера: Фюрер отдал приказ о физическом уничтожении Евреев".   Монтаж машины массового истребления продолжался в течение лета и осени 1941 г. Из Гамбурга в Освенцим прибыли два гражданских лица, чтобы обучить персонал работе с Циклоном Б, который был выбран там в качестве средства умерщвления. В сентябре в блоке II было произведено первое умерщвление газом; жертвами были 200 больничных пациентов Евреев и 600 русских пленных. Затем началась работа в Биркенау, основном центре умерщвления в Освенциме. Первый лагерь Смерти был организован в Хелмно, вблизи Лодзи, который начал функционировать 8 декабря 1941 г., используя выхлопные газы грузовиков.   На следующий день было запланировано проведение конференции РСХА по вопросам истребления на вилле в Ванзее, пригороде Берлина. Она была отложена из-за Пёрл Харбора и прошла только 20 января 1942 г. К этому Времени среди верхушки Нацистов возникло некоторое беспокойство. Тот факт, что Россия выстояла, а также вступление Америки в войну убедили многих из них, что Германия вряд ли победит в этой войне. Задачей конференции было подтвердить цель "Окончательного решения" и координировать меры по его осуществлению. За обедом, когда официанты разносили коньяк, ряд присутствующих настойчиво подчеркивал необходимость спешить. Именно с этих позиций потребностям Холокоста отдавался приоритет даже перед военными целями, что отражало решимость Гитлера сделать так, чтобы независимо от Исхода войны европейские Евреи её не пережили.   За Ванзее последовали быстрые действия. В следующем месяце заработал Бельзец. В марте началось сооружение Собибора. Одновременно Майданек и Треблинка были преобразованы в центры истребления. Геббельс после беседы с Глобочником, которому подчинялись лагеря генерал губернаторства, записал 27 марта 1942 г.: "Решение, вынесенное по Евреям – варварское… Пророчество, сделанное Фюрером в Связи с тем, что они развязали новую мировую войну, начинает сбываться самым ужасным образом".   В данном случае Геббельс по секрету беседовал со своим дневником. В реальных же приказах, даже для очень узкого круга, Геноцид неизменно упоминался в эвфемистическом ключе. Даже на конференции в Ванзее Гейдрих пользовался кодом. "Все Евреи, – говорил он, – Должны быть эвакуированы на Восток", чтобы сформировать из них трудовые колонны. Большинство "отпадут естественным образом", те же, кто крепче здоровьем и способны восстановить Еврейство, "получат соответствующее Обращение". Последняя фраза, означающая "будут убиты", была уже знакома по отчётам эйнзатцгрупп. Была Масса официальных эвфемизмов для обозначения убийства, которые использовались участниками акций и прекрасно понимались бесчисленными тысячами не входивших в их число: мероприятия Тайной полиции, обработка в стиле Тайной полиции, акции, специальные акции, специальное Обращение, отправка на Восток, переселение, соответствующее Обращение, зачистка, крупные акции по зачистке, подвергнуты специальным мерам, устранение, решение, чистка, освобождение, покончить, миграция, бродяжничество, убрал, исчез. Эти эвфемизмы считались обязательными даже среди профессиональных массовых убийц, чтобы свести до минимума всякие разговоры по поводу реальных масштабов того, чем они занимались.   В странах Европы, прямо или косвенно находившихся под контролем Нацистов, проживало около 8 861 800 евреев. Подсчитано, что из них Нацисты убили 5 933 900, или 67%. Самая большая часть приходится на Польшу, где было уничтожено 3 300 000, или 90% еврейского населения. Примерно такой же процент был уничтожен в странах Балтии, Германии и Австрии, свыше 70% – в Богемском протекторате, Словакии, Греции и Нидерландах. Более 50% Евреев было истреблено в Белоруссии, Украине, Бельгии, Югославии, Румынии и Норвегии. Основная работа по уничтожению сосредоточивалась в шести больших "фабриках Смерти"; конкретно было уничтожено свыше двух миллионов в Освенциме, 1 380 000 – в Майданеке, 800 000 – в Треблинке, 600 000 – в Бельзеце, 340 000 – в Хелмно и 250 000 – в Собиборе. Скорость, с которой работали их газовые камеры, была ужасающей. В Треблинке их было 10, каждая из них принимала 200 Человек за один раз. Гесс хвастал, что в Аушвице (Освенцим) каждая камера вмещала 2000 Человек. Используя кристаллы газа "Циклон Б", пять камер Освенцима могли умерщвить 60 000 Мужчин, Женщин и детей в сутки. Гесс утверждал, что за лето 1944 г. им было уничтожено 400 000 только венгерских Евреев, не считая других групп, а всего "по меньшей мере" 2 500 000 Человек (Евреев и неевреев) было отравлено газом и сожжено в Освенциме, плюс ещё полмиллиона умерло от голода и болезней. Много месяцев подряд, в течение 1942-1943 и 1944 годов, Нацисты каждую неделю хладнокровно убивали свыше 100 000 Человек, в основном Евреев.   То, что зверства такого масштаба могли совершаться в цивилизованной Европе, хотя и в военное Время и под прикрытием германской армии, ставит ряд вопросов касательно поведения немецкого народа, их союзников, а также народов, связанных с немцами или завоеванных ими, об англичанах и американцах, и не в последнюю очередь о самих Евреях. Рассмотрим все эти вопросы по Порядку. Немецкий народ знал о Геноциде и содействовал ему. 900 000 немцев служили только в СС, плюс 1 200 000 трудились на железной дороге. Одной из улик были поезда. Большинство немцев знали о назначении огромных набитых составов, которые громыхали в тёмное Время суток. Как говаривал один немец: "Проклятые Евреи, даже ночью спать не дают!"   Немцы получали выгоду от убийств. Десятки тысяч мужских и женских часов, автоматических ручек и карандашей, украденных у жертв, распределялись в вооруженных силах. Однажды всего за 6 недель на Внутреннем фронте в Германии было распределено 222-269 мужских костюмов и комплектов белья, 192 652 комплекта женской одежды и 99 922 – детской, отнятых у Людей, задушенных газом в Освенциме. И получатели представляли, откуда все это берется.   Немцы почти не протестовали по поводу такого Обращения с Евреями и почти не пытались помочь им бежать. Хотя бывали и исключения. В Берлине, самом сердце гитлеровской империи, нескольким тысячам Евреев из общего числа 160 000 удалось спастись, уйдя в подполье, став, как их называли, "подводными лодками". В каждом случае это означало попустительство, а то и прямую помощь со стороны немцев. Одной из таких "подлодок" стал в феврале 1942 г. богослов Ганс Гиршель. Он спрятался в квартире своей любовницы, графини Марии фон Мальцан, сводной сестры ярого Нациста фельдмаршала Вальтера фон Райхенау. Она устроила для него кровать ящик с отверстиями для дыхания, в котором он мог прятаться. Каждый день она ставила ему туда стакан свежей воды и лекарство от кашля. Однажды она вернулась домой и услышала, как Гиршель и другой "подводник", Вилли Бушофф, поют во весь голос: "Слушай, Израиль, Господа нашего, Бога единого!…"   Австрийцы были хуже немцев. Роль, которую они играли в Холокосте, была непропорционально велика по сравнению с их количеством. Не только Гитлер, но и Эйхман и Эрнст Кальтенбруннер, глава Гестапо, были австрийцами. В Нидерландах два австрийца, Артур Зейсс Инкварт и Ганс Раутер, руководили истреблением Евреев. В Югославии из 5 090 военных преступников 2 499 были австрийцами. Австрийцы играли видную роль в мобильных батальонах уничтожения. Они составляли одну треть личного состава эсэсовских истребительных подразделений. Австрийцы командовали четырьмя из шести главных лагерей Смерти и убили почти половину из шести миллионов Евреев. Австрийцы вообще были более ярыми Антисемитами, чем немцы. Менаше Маутнер, инвалид ветеран Первой мировой войны, упал со своей деревянной ногой на обледенелом тротуаре в Вене и пролежал так три часа, тщетно прося прохожих о помощи. Они видели его звезду и отказывались оказать ему помощь.   Румыны были не лучше австрийцев, а в некоторых отношениях даже хуже. В довоенной Румынии проживало 757 000 евреев, и отношение к ним было едва ли не худшим в мире. Румынское правительство точно следовало за Гитлером в его еврейской Политике, Правда, намного менее эффективно, но зато с большей злобой. С августа 1940 г. Закон лишил Евреев имущества и работы и обрёк их на неоплачиваемый принудительный Труд. Случались и Погромы; в январе 1941 г. в Бухаресте было убито 170 евреев. Румыны играли важную роль и при вторжении в Россию, которое они считали началом войны против Евреев. В Бессарабии они уничтожили 200 000 евреев. Евреев набивали в вагоны для перевозки скота и возили без еды и воды без видимого назначения. Или их заставляли раздеться и маршировать голыми или прикрытыми газетой. Румынские войска, взаимодействовавшие на юге России с эйнзатцгруппой D, возмущали даже немцев своей жестокостью и нежеланием хоронить Тела замученных ими Людей.   23 октября 1941 г. румыны устроили всеобщую резню Евреев в Одессе после того, как взрывом мины была уничтожена штаб квартира их армии. На следующий день они загнали Толпы Евреев в четыре больших судна, облили бензином и зажгли; в результате заживо сгорели тысяч двадцать или тридцать Человек. С согласия немцев они отторгли от Украины провинцию Транснистрия, где и внесли свой вклад в "Окончательное решение". В этой зоне Смерти было погублено 217 757 Евреев, в том числе, по оценкам, 130 000 – из России, а 87 757 – из Румынии. Из них на счету румынов – 138 957 Человек. После немцев и австрийцев румыны были самыми большими палачами Евреев. Они больше других увлекались избиениями и пытками, а также изнасилованиями. Офицеры при этом были хуже солдат, для своих оргий они отбирали самых хорошеньких девушек евреек. К тому же среди них было больше тех, кто зверствовал добровольно. После расстрела Евреев они продавали трупы местным крестьянам, чтобы те забрали их одежду. За подходящую цену у них можно было купить и живых Евреев. С 1944 г. они, впрочем, стали вести себя менее агрессивно, поскольку почувствовали, что дело идет к победе союзников.   Во Франции также была заметная прослойка тех, кто хотел бы активно участвовать в "Окончательном решении" по Гитлеру. Эти Люди не простили победы дрейфусаров в 1906 г., и их Ненависть только усилилась благодаря правительству Народного фронта Леона Блюма в 1936 г. Как и в Германии, в число Антисемитов входило довольно много интеллектуалов, особенно писателей. В их число входил и некий доктор Ф. Л. Детуш, писавший под псевдонимом Селинь. Его антисемитская диатриба "Багатель для бойни" (1937), опубликованная под его настоящим именем, пользовалась заметным успехом перед самым началом и во Время войны; в этой книге Утверждалось, что Франция уже оккупирована (и изнасилована) Евреями, а гитлеровское вторжение будет для неё освобождением. Эта книга возрождала давнюю Идею об англичанах, вступивших в гнусный сговор с Евреями, дабы погубить Францию. Во времена дела Дрейфуса фраза "О, йес", произносимая с утрированным английским акцентом, была антисемитским боевым кличем; в своем "Багателе" Селинь перечисляет лозунги англо еврейского всемирного заговора: "Тарабум! Ди! Йе! Господи! Да здравствует король! Ура Ллойдам! Да здравствует Таюр! Ура Ситэ! Ура мадам Симпсон! Слава Библии! Бордель Господень! Весь мир – еврейский лупанарий!"   Во Франции существовало не менее десятка антисемитских политических организаций, призывавших к истреблению Евреев; некоторые из них финансировались нацистским правительством. К счастью, они никак не могли договориться об общей Политике. Однако их момент наступил, когда правительство Виши провозгласило антисемитскую Политику. Дарке де Пеллепуа, который основал в 1938 г. Французский антиеврейский союз, стал в 1942 г. генеральным комиссаром вишистского правительства по еврейским вопросам. Большинство французов старались уклониться от сотрудничества с Политикой "Окончательного решения"; что касается коллаборационистов, то они проявляли больше энтузиазма, чем немцы. Гитлер задумал истребить 90 000 (26%) французских Евреев; с помощью французских Властей было депортировано 75 000, из которых уцелело всего 2 500. Во французском Антисемитизме Времён войны было много личной Ненависти. За 1940 г. вишистские и немецкие Власти получили от 3 до 5 миллионов письменных Доносов на конкретных Людей (не только евреев).   Гитлер обнаружил, что союзная Италия менее склонна сотрудничать с ним в еврейском вопросе. Со Времён, когда кончила существовать Папская область, еврейская Община в Италии стала едва ли не наиболее интегрированной в Европе. Как говорил Герцлю король Виктор Эммануил III (1904): "Евреи могут занимать у нас любое положение, и занимают… Для нас Евреи – те же итальянцы". К тому же эта Община была одной из старейших в мире. Бенито Муссолини Любил шутить, что именно Евреи "принесли одежду после похищения сабинянок". Из Евреев вышли два итальянских премьер министра и один военный министр; они дали непропорционально много университетских преподавателей, а также генералов и адмиралов.   Сам Муссолини всю жизнь колебался между филосемитизмом и Антисемитизмом. Не кто иной, как группа Евреев склонила его к вступлению в Первую мировую войну; в этот кризисный момент своей жизни он порвал с марксистским интернационализмом и стал националистом социалистом. Среди основателей движения фасци ди комбатименто в 1919 г. было пятеро Евреев, и Евреи были активны во всех направлениях фашистского движения. Научная статья об Антисемитизме была написана для Фашистской энциклопедии еврейским богословом. И биограф Муссолини, Маргарита Сарфатти, и его министр финансов, Гвидо Юнг, были Евреи. Когда Гитлер пришёл к Власти, Муссолини выступил в роли европейского защитника Евреев, за что Стефан Цвейг похвалил его, назвав "вундербар Муссолини".   Когда дуче уступил напору Гитлера, его антисемитская сторона вышла на первый план, но у неё не было глубоких эмоциональных корней. Внутри фашистской партии и правительства имелась определенная антисемитская прослойка, но она была намного менее мощной, чем в вишистском режиме, и, по-видимому, совсем не пользовалась популярностью. Италия, в ответ на германское давление, приняла в 1938 г. расистские Законы, и, когда война началась, некоторые Евреи были посажены в лагеря. Но вплоть до того момента, когда в 1943 г. итальянская капитуляция отдала половину страны во Власть немецких военных, Гиммлеру не удавалось привлечь её к "Окончательному решению".   24 сентября он направил распоряжение Герберту Каплеру, который возглавил СС в Риме, чтобы всех Евреев, независимо от возраста и пола, собрали и отправили в Германию. Однако германский посол в Риме, чья любовница итальянка прятала с его согласия в своем доме еврейскую семью, не стал оказывать содействия этой кампании, а командующий немецкими войсками фельдмаршал Кессельринг заявил, что Евреи нужны ему для строительства инженерных сооружений. Каплер воспользовался этим приказом, чтобы шантажировать еврейскую Общину. Во Время его встречи в посольстве с двумя лидерами Общины, Данте Альманси и Уго Фоа, разыгралась мерзкая, средневековая сцена, когда он потребовал 50 килограммов золота в течение 36 часов, а не то будут казнены 200 евреев. Эти двое попросили разрешения уплатить лирами, на что Каплер ухмыльнулся: "Я сам могу их напечатать, сколько захочу".   Золото было доставлено в Гестапо через 4 дня. Папа Пий XII предложил заплатить столько, сколько нужно, но к этому моменту уже было собрано достаточно, причём в сборе участвовало много неевреев, особенно приходских священников. Гораздо более серьезной потерей были антикварные тома из библиотеки Общины, которые стали украшением личной коллекции Альфреда Розенберга.   Гиммлер, которому нужны были не сокровища, а живые Евреи, которых можно было бы убить, разозлился на Каплера и направил в Италию своего волкодава Теодора Даннекера со сворой из 44 убийц эсэсовцев для проведения "юден акции"; аналогичные задания тот выполнял в Париже и Софии. Германский посол при Святом Престоле предупредил Папу, который приказал римскому духовенству предоставить Евреям убежище. В Ватикане были укрыты 477 Евреев, а ещё 4 238 нашли приют в монастырях. В Риме облава провалилась. Каплер докладывал: "Во Время акции антисемитских действий со стороны народа нигде не наблюдалось; наоборот, в ряде случаев большая Толпа народа старалась отсечь полицию от Евреев".   Всё же удалось схватить 1 007 Евреев, которых отправили прямо в Освенцим, где все, кроме 16 Человек, были убиты. Были облавы и в других итальянских городах, но в основном они срывались итальянцами. Одним из тех, кто спасся, был Бернард Беренсон, весьма начитанный отпрыск семьи Раввина из Литвы, который в зрелом возрасте стал ведущим авторитетом по живописи итальянского Возрождения. Местная полиция по секрету предупредила его: "Дотторе, немцы желают приехать на Вашу виллу, а Мы не знаём точно, где она находится. Не могли ли бы Вы рассказать, как Нам найти Вас завтра утром!" Итальянцы прятали его до конца немецкой оккупации. В других европейских странах эсэсовцы тоже не получали помощи или получали совсем незначительную. Но это не значит, что им не удавалось вылавливать Евреев. В оккупированной Греции без помощи со стороны населения они уничтожили всех Евреев, кроме 2 000, из древней Общины в Салониках, насчитывавшей 60 000 евреев.   В Бельгии, несмотря на сопротивление местных жителей, они истребили 40 000 из 65 000 евреев и почти стерли с лица земли знаменитый своей Торговлей алмазами квартал в Антверпене. В Голландии эсэсовцы были особенно жестоки и неумолимы, и, хотя голландцы решились на всеобщую забастовку в защиту Евреев, потери здесь составили 105 000 из 140 000. Финны, союзники немцев, отказались выдать своих 2 000 евреев. Датчане сумели вывезти почти всю еврейскую Общину (5 000) в Швецию. С другой стороны, многочисленные венгерские Евреи, уже под конец, понесли жестокие потери: 21 747 было убито в Венгрии, 596 260 было депортировано, и из них выжило лишь 116 500. В Венгрии массовые убийства происходили уже тогда, когда союзники обладали полным превосходством в воздухе и быстро наступали.   Позволительно задать вопрос в прямой практической форме: могли ли союзники принять эффективные меры для Спасения Евреев Европы? Ближе всех к Холокосту находились русские, однако они не демонстрировали ни малейшего желания помочь Евреям. Даже наоборот: Рауль Валленберг, шведский дипломат, занимавшийся гуманитарной помощью, который пытался спасти жизнь Евреям в Будапеште, исчез, когда туда пришла Красная Армия, причём шведам сообщили: "Советские военные Власти принимают меры, чтобы защитить г-на Рауля Валленберга и его имущество". Больше его не видели.   Теоретически английское и американское правительства симпатизировали Евреям, но на практике опасались, что какая либо активная проеврейская Политика спровоцирует Гитлера на массовое Изгнание Евреев, которых они тогда будут морально обязаны принять. С точки зрения Нацистов, эмиграция всегда была элементом "Окончательного решения", и, хотя есть все основания считать, что Гитлер был настроен скорее истреблять Евреев, чем экспортировать, он вполне мог бы скорректировать свою Политику, лишь бы поставить союзников в затруднительное положение, дай они ему повод для этого. Геббельс записал в своем дневнике 13 декабря 1942 г.: "Думаю, и англичане, и американцы счастливы, что Мы энергично истребляем Евреев". Это, конечно, неправда. Однако ни одна держава не была готова спасать еврейские жизни, принимая многочисленных беженцев.   Из всех крупных европейских держав Англия была наименее антисемитской в 30-е годы. Движение чернорубашечников сэра Освальда Мосли, основанное в 1932 г., провалилось, причём не в последнюю очередь из-за свои нападок на Евреев. Правительство опасалось, однако, что результатом массовой иммиграции Евреев могло бы стать широкое распространение Антисемитизма. К тому же оно не было готово отступать от иммиграционных ограничений, установленных Белой Книгой по Палестине в 1939 г. Уинстон Черчилль, который всегда был Сионистом, стоял за увеличение въезда Евреев. Но его министр иностранных дел, Энтони Иден, настаивал, что открыть Палестину – значит настроить против себя всех арабских союзников и тем самым подорвать военное положение Англии на Среднем Востоке. Когда лидер нью-Йоркских Евреев Раввин Стефен Уайз попросил его в Вашингтоне (27 марта 1943 г.) поддержать Идею англо-американского Обращения к Германии, чтобы та позволила Евреям покинуть оккупированную Европу, Иден ответил, что эта Идея "фантастически неосуществима".   Впрочем, в частном Порядке он как-то признался: "Гитлер вполне мог рассмотреть подобное предложение". Форин Офис был настроен против приёма Евреев и отклонял даже индивидуальные прошения. Как свидетельствовал один высокопоставленный чиновник, "невероятное количество Времени в нашей конторе уходит на то, чтобы возиться с этими ноющими Евреями". Что касается Соединенных Штатов, они, конечно, могли бы принять большое количество Евреев. На самом же деле за всю войну они пустили их всего 21 000, т.е. 10% от количества, предусмотренного Законом о квоте. Причиной тому было враждебное настроение общественности. Все патриотические группировки, от Американского Легиона до ветеранов зарубежных войн, призывали к полному запрету иммиграции.   Во Время войны наблюдалось больше Антисемитизма, чем когда либо в американской Истории. Опросы общественного мнения показывали, что в 1938-45 гг. 35-40% населения были готовы поддержать антиеврейские Законы. В 1942 г. согласно опросам Евреев считали наиболее опасной группой, после японцев и немцев. В 1942-44 гг. в Нью-Йорке были осквернены все Синагоги на Вашингтон Хайтс. Известия о программе уничтожения стали поступать сюда с мая 1942 г., когда Польско-еврейский трудовой союз передал достоверные сообщения Польскому национальному комитету в Лондоне. Там было и описание машин душегубок, и Информация о 700 000 убитых Евреях. Газета "Бостон Глоб" напечатала сообщение об этом под заголовком: "Массовые убийства Евреев в Польше перевалили за отметку 700 000", но "похоронила" заметку на двенадцатой полосе.   "Нью-Йорк Таймс" назвала это "возможно, самым крупным массовым убийством в Истории", но уделила ему всего 5 сантиметров своей площади. В общем, Новости о Холокосте освещались недостаточно и терялись в обычной для военного Времени куче "страшилок". К тому же в Америке многие отказывались верить в сам факт Холокоста, даже когда американская армия подошла к лагерям. Обозреватель из "Нейшн" Джеймс Эйджи отказался смотреть фильмы о зверствах и объявил их Пропагандой. По возвращении домой военнослужащие свирепели от того, что в тылу отказывались верить тому, что они видели своими глазами, и даже смотреть их фотографии.   Но главным препятствием для действий можно считать лично Ф.Д. Рузвельта. Его умеренный Антисемитизм сочетался с плохой информированностью. Когда Еврейский вопрос всплыл на конференции в Касабланке, он стал говорить о том, что "можно понять жалобы немцев на местных Евреев, которые составляют небольшую долю населения, но свыше 50% юристов, врачей, школьных учителей и преподавателей в высших учебных заведениях" (на самом деле реальные цифры составляли соответственно 16,3%, 10,9%, 2,6% и 0,5%). Рузвельт, по-видимому, руководствовался исключительно внутриполитическими соображениями. Впрочем, за него голосовали почти 90% Евреев, что развязывало ему руки. Даже после того, как стало все известно о масштабах Системы уничтожения, Рузвельт ничего не предпринимал в течение 14 месяцев.   Запоздалая англо-американская конференция по этому вопросу прошла на Бермудах в апреле 1943 г., но Рузвельт не проявил к ней никакого интереса, и она приняла решение, что ничего существенного нельзя предпринять. Более того, она специально предупредила, "что не следует обращаться к Гитлеру по поводу освобождения потенциальных беженцев". В конце концов было создано Бюро по беженцам войны. Правительство незначительно помогало ему, и его фонды на 90% пополнялись из еврейских источников. Тем не менее, оно помогло спасти 200 000 евреев плюс 20 000 неевреев. В начале лета 1944 г., когда полным ходом шло истребление венгерских Евреев, встал вопрос о бомбежке газовых камер. Черчилль был в ужасе от происходящего и готов действовать. Эти убийства, писал он, "по-видимому, самое большое и ужасное преступление в мировой Истории". Операцию можно было вполне осуществить.   Нефтеперегонный комплекс в 75 километрах от Освенцима бомбили между 7 июля и 20 ноября 1944 г. не менее десяти раз; к этому Времени программа Холокоста была завершена, и Гиммлер приказал уничтожить машину Смерти. 20 августа 127 летающих крепостей бомбили промышленную зону Освенцима менее чем в 8 километрах к востоку от газовых камер. Могли ли бомбежки спасти Евреев – наверняка сказать трудно. Эсэсовцы были фанатично настойчивы в их уничтожении, независимо от физических и военных препятствий. Но, во всяком случае, попробовать стоило. К сожалению, в обоих правительствах единственным сторонником такой попытки был Черчилль. ВВС обеих стран терпеть не могли военных операций, не направленных на уничтожение живой силы противника или его военного потенциала. Минобороны США отвергло план, даже не изучив возможности его осуществить.   Здесь Мы подходим к суровому, но важному вопросу. Отказ отвлечь войска для специальной операции по Спасению Евреев находился в соответствии с общей военной Политикой. Оба правительства решили (с согласия еврейских Общин обеих стран), что быстрый и полный разгром Гитлера – лучший способ помочь Евреям. В этом – одна из причин, почему большая и мощная еврейская Община США не слишком серьезно рассматривала вопрос бомбежки. Но, коль скоро победа в войне была избрана главной целью, проблему "Окончательного решения" следует рассматривать с учетом этого. Если рассматривать войну с позиций Нацистов, указанная проблема была равносильна причинению себе членовредительства.   По сути, все говорило против, включая руководителей армии и промышленности, особенно тех из них, кто смотрел на войну с рационалистических позиций. "Окончательное решение" отнимало десятки тысяч военнослужащих, зачастую парализовало железные дороги – даже во Время жизненно важных сражений. И, самое главное, оно погубило свыше трех миллионов работников, занятых производительным Трудом. Многие из них имели высокую квалификацию. Более того, работавшие на войну Евреи догадывались о возможной Судьбе и изо всех сил старались доказать свою незаменимость для военной промышленности. Существует Масса примеров того, как немцы – руководители производства пытались сохранить свой еврейский персонал. Приведем лишь один из примеров. Организатор военного производства на оккупированной территории России докладывал:   "Почти неразрешимой оказалась задача подбора квалифицированных руководителей: ранее почти всеми предприятиями владели Евреи. Предприятия были конфискованы советским Государством, но теперь большевистские комиссары исчезли. Украинские временные руководители оказались в Массе своей некомпетентными, ненадежными и абсолютно пассивными… Настоящие знатоки и головы – это Евреи из бывших владельцев и инженеров… Они пытаются сделать все возможное, использовать все резервы, причём почти без вознаграждения, но, естественно, надеясь на то, что станут незаменимыми".   Тем не менее, все эти Евреи были уничтожены. В итоге Холокост оказался одним из факторов, которые способствовали поражению Гитлера. И английскому и американскому правительствам это было известно. Но вот что они недооценили, так это что больше всех в военном отношении от Холокоста выиграла Красная Армия, а в политическом – Советская империя. Возможно, союзниками бы руководила иная Логика, Если бы Евреи организовали движение сопротивления. Этого не произошло, и на то было много причин. Евреи подвергались преследованиям полтора тысячелетия и на своем опыте они узнали, что сопротивление не столько спасает жизни, сколько уносит их. Их История, их теология, фольклор, социальная структура, даже их словарь приучили их вести переговоры, платить, ходатайствовать, оправдываться, даже протестовать, но не сражаться. К тому же еврейские Общины, особенно в Восточной Европе, были обескровлены многими поколениями массовой эмиграции. Самые честолюбивые уехали в Америку. Самые энергичные и самые воинственные уехали в Палестину. Этот отток лучших и самых ярких продолжался вплоть до самой войны и даже во Время неё.   Жаботинский предсказывал Холокост. Но существовавшие в Польше обмундированные, обученные и даже вооруженные группы были рассчитаны не на сопротивление Гитлеру, а на доставку Евреев в Палестину. Когда разразилась война, Менахем Бегин, например, сопровождал группу из 1 000 нелегальных эмигрантов через румынскую границу на пути на Средний Восток. Заодно с ними выбрался и он. В этом был резон. Боеспособные Евреи отдавали предпочтение позициям в Эрец Израэле, где у них были шансы, а не Европе, где дело было безнадежным. Огромные Массы Евреев, которые остались, в основном религиозные, пали жертвой обмана и самообмана. Их История учила, что всем преследованиям, сколь бы жестоки они ни были, приходит конец; что всех угнетателей, даже самых требовательных, можно в конце концов удовлетворить.   Их стратегия всегда была направлена на то, чтобы спасти "оставшееся". За 4 000 лет Евреи никогда не сталкивались с таким противником и даже не представляли, что может быть такой, который потребовал бы не части, пусть даже большей, их собственности, а всего; не некоторых жизней, пусть даже многих, а всех, до последнего младенца. Кто мог вообразить подобное чудовище? Евреи, в отличие от христиан, не верили, что дьявол может принимать человеческий облик. Нацисты же безжалостно использовали особенности еврейской Социологии и психологии, причём именно для того, чтобы свести до минимума возможности сопротивления. В Германии они эксплуатировали еврейское гемейнде в каждом городе, Ландесфербенде в каждом регионе и Рейхсферейнигунг в масштабах всей страны, чтобы еврейские чиновники сами вели работу по подготовке "Окончательного решения": подготовка списков, учёт Смертей и рождений, передача новых распоряжений и правил, учреждение специальных банковских счетов, открытых для Гестапо, концентрация Евреев в выделенных жилых кварталах и подготовка схем и карт для депортации. Это стало моделью для еврейских советов (юденрате) в оккупированных странах, которые непреднамеренно помогали Нацистам проводить "Окончательное решение" в жизнь. Всего было организовано около 1 000 этих юденратов, в которых было занято 10 000 Человек. Они формировались в основном из состава существовавших до войны религиозных структур конгрегаций кехиллот.   В районах, занятых Советами, все самые храбрые лидеры к моменту прихода немцев были уже расстреляны. Немцы использовали юденраты, чтобы выслеживать Людей, которые были действительными или потенциальными источниками неприятностей, и немедленно уничтожать. Постепенно еврейское руководство становилось все более уступчивым, трусливым и подхалимским. Нацисты использовали его сначала для того, чтобы лишить Евреев всех ценностей, затем организовывать их для принудительного Труда и отправить в центры уничто жения. В обмен эти руководители получали определенные привилегии и Власть над своими-товарищами. Самую гнусную и опасную форму эта Система приобрела в крупнейших польских Гетто, особенно в лодзинском и варшавском. В лодзинском Гетто находилось 200 000 евреев, в среднем по 5,8 Человека на жилую комнату. Оно само уже являло собой центр уничтожения, так как здесь от болезней и голода умерло 45 000 Человек.   В варшавском Гетто теснилось не менее 445 000 евреев, по 7,2 Человека на комнату; здесь меньше, чем за 20 месяцев от голода и болезней умерло 83 000 Человек. Евреев сосредотачивали в Гетто, откуда вывозили поездами Смерти. Внутри Гетто представляли собой маленькие тирании, которыми управляли Люди вроде Хаима Мордекая Румковского; этот напыщенный диктатор лодзинского Гетто ухитрился изобразить свою голову на почтовых марках. Их Власть поддерживалась невооруженной еврейской полицией (в варшавском Гетто её численность достигала 2 000), за которой присматривала польская полиция, а за всеми следила вооруженная немецкая полиция безопасности СИП и СС.   Нельзя сказать, чтобы Гетто были совсем уж нецивилизованы. Еврейские социальные службы пытались сделать все, что позволяли их скудные ресурсы. Были организованы тайные иешивы. В Варшаве, Лодзи, Вильнюсе и Каунасе даже имелись оркестры; Правда, официально им разрешалось играть только произведения еврейских композиторов. Печатались и распространялись еврейские подпольные газеты. В лодзинском Гетто, как и положено средневековому институту, имелась своя летопись. Но в Сознании немцев никогда не было ни малейшей неясности насчёт предназначения Гетто и его еврейских Властей. Они Должны были вносить такой вклад, какой возможен, в решение военных задач (в Лодзи, например, имелось 117 мелких военных предприятий, в Белостоке – 20), а затем, когда приходил приказ о депортации в лагеря, обеспечить организованное проведение этого процесса.   Чтобы сопротивление было минимальным, немцы на всех этапах использовали довольно сложные маскирующие методы. Они всегда уверяли, что депортация производится в места будущей работы. У них были напечатаны почтовые открытки со штампом "Вальдзее", которые узники лагерей Должны были посылать домой с Текстом вроде: "У меня все нормально. Я работаю и здоров". По дороге на Треблинку они соорудили Лжестанцию с кассой, нарисованными часами и указателем "На Белосток". Газовые камеры маскировали под душевые, с эмблемой Красного Креста на дверях. Иногда эсэсовцы заставляли оркестр из заключенных играть, когда Евреев вели в "душевые помещения". Иллюзию старались сохранять до самого конца. В кармане одного из погибших была найдена записка: "Мы прибыли сюда после долгой дороги. На входе – вывеска "Баня". Снаружи Люди получают мыло и полотенце. Кто знает, что с Нами сделают?"   В Бельзеце 18 августа 1942 г. эсэсовский специалист по дезинфекции Курт Герштейн слышал, как офицер СС объявлял раздетым догола Мужчинам, Женщинам и детям, которых загоняли в газовую камеру: "Никакого вреда вам не собираются причинить. Дышите глубже, это только укрепит ваши легкие. Это прекрасная дезинфекция для профилактики заразных болезней". Обман часто срабатывал, так как Евреям хотелось быть обманутыми. Им была нужна надежда. Эсэсовцы умело распускали Слухи, что депортации будет подвергаться лишь часть Евреев, и с успехом убеждали еврейское руководство, что чем лучше оно будет с ними сотрудничать, тем больше шансов на выживание. Евреи в Гетто не хотели верить в существование лагерей уничтожения. Когда два молодых Еврея сбежали из Хелмно в начале 1942 г. и описали, что они там видели, то в Гетто решили, что они рехнулись от переживаний, и их рассказ не попал в подпольную прессу. Только в апреле, когда сообщения из Бельзеца подтверждали услышанное о Хелмно, варшавские Евреи поверили в машину Смерти. В июле возглавлявший варшавское Гетто Адам Черняков, поняв, что не сможет спасти даже детей, отравился цианидом, оставив записку: "Я бессилен. Мое сердце трепещет от горя и сочувствия. Я не могу больше этого выносить. Мой акт покажет всем, что нужно делать в такой ситуации".   Но даже в это Время многие Евреи цеплялись за надежду, что погибнут не все. Якоб Генс, глава Гетто в Вильнюсе, говорил на митинге: "Когда у меня требуют тысячу Евреев, я отдаю её. Потому что если Мы, Евреи, не отдадим их добровольно, придут немцы и заберут их силой. Но-тогда они возьмут уже не одну тысячу, а много тысяч. Отдавая сотни, я спасаю тысячу. Отдавая тысячу, я спасаю десять тысяч". Еврейское религиозное воспитание и обучение склонны культивировать пассивность. Евреи Хасиды больше всех были готовы к восприятию своей Судьбы как воли Божьей, ссылаясь на Священное Писание: "Жизнь твоя будет висеть пред тобою, и будешь трепетать ночью и днем, и не будешь уверен в жизни твоей".   Они садились в поезда Смерти, завернувшись в молитвенные накидки и декламируя псалмы. Они верили в жертву во Славу Божью. Если же, по милости Господней, им будет суждено ещё жить, то это – чудо. Во Время Холокоста накопилась целая антология хасидистских легенд насчёт чудесных индивидуальных спасений. Один лидер Общины утверждал: "Истинно благочестивые обретут ещё больше Благочестия, ибо видят во всем руку Божью".   Член еврейской зондеркоманды, которая занималась очисткой газовых камер в Освенциме после умерщвления, свидетельствовал, что видел, как группа благочестивых Евреев из Венгрии и Польши, которым удалось раздобыть немного коньяка, пела и плясала перед входом в газовую камеру, поскольку они знали, что им предстоит встреча с Мессией. Евреи более мирского склада также находили посреди ужаса свою радость и готовность принять Божью волю. Замечательные дневники, которые вела в Освенциме Этти Гиллесум, голландская еврейка, показывают, что Традиция Иова жила даже в Холокосте: "Иногда, когда я стою в каком нибудь углу лагеря, опираясь ногами на Твою землю, воздев глаза к Твоему небу, слезы текут по моему лицу, слезы… благодарности".   По мере того как Гетто постепенно опустошались, некоторые Евреи решили сражаться, хотя политические группировки никак не могли прийти к соответствующему соглашению. В Варшаве под видом сооружения укрытий от воздушного нападения Евреи вырыли ходы сообщения, соединявшиеся с канализационной Системой. Их возглавлял 24 летний Мордекай Анелевич, который набрал 750 бойцов и сумел раздобыть 9 ружей, 59 пистолетов и несколько гранат. Нацисты решили уничтожить Гетто 19 апреля 1943 г. руками эсэсовских частей. К этому Времени в Гетто оставалось всего 60 000 евреев. В отчаянных схватках, в основном – под землей, они убили 16 немцев и ранили 85. Анелевич был убит 8 мая, а оставшиеся продержались ещё 8 дней; к этому Времени несколько тысяч Евреев погибли в руинах. Некоторые европейские страны с хорошо вооруженными армиями не смогли столько Времени сопротивляться Нацистам.   7 октября 1944 г. произошло даже восстание в самом лагере Аушвитц. Евреи, которые работали на одном из заводов Круппа, пронесли в лагерь взрывчатку, из которой советские военнопленные наделали гранат и бомб. В самом восстании принимали участие члены зондеркоманд крематориев III и IV. Им удалось взорвать крематорий III и убить троих эсэсовцев. Охрана убила около 250 евреев, но 27 удалось бежать. Четверых девушек евреек, которые пронесли взрывчатку, пытали несколько недель, но они ничего не рассказали. Роза Робота, которая умерла от пыток, передала напоследок товарищам: "Будьте сильными и смелыми". Две девушки выжили, и их повесили перед строем всех Женщин заключенных Освенцима; одна из них перед Смертью крикнула: "Отомстите!"   Но, как правило, сопротивление отсутствовало на всех этапах процесса истребления. Немцы всегда наносили удар внезапно и превосходящими силами. Евреи обычно цепенели от ужаса и безнадежности. "Гетто было окружено бульшим отрядом СС, – писал один очевидец из Дубно (Украина), – и втрое большим количеством украинских полицейских. Затем зажглись прожекторы, установленные вокруг Гетто… Людей выволакивали в такой спешке, что они оставляли маленьких детей в постели. На улице Женщины кричали, зовя своих детей, а дети звали родителей. Это не мешало эсэсовцам гнать Людей ударами по дороге, пока они не добежали до ожидавшего их товарного состава. Вагон за вагоном заполнялся под непрекращающиеся крики Женщин и детей, щелканье кнутов и ружейные выстрелы". Многие Евреи умирали по дороге в поезде. Когда уцелевшие прибывали на место, их гнали прямо в газовые камеры.   Курт Герштейн наблюдал как-то ранним утром в августе 1942 г., как в Освенцим прибыл поезд с 6 700 евреями. По прибытии оказалось, что 1 450 умерли по дороге. Он видел, как 200 украинцев открывали двери товарных вагонов, кожаными кнутами выгоняли оттуда оставшихся в живых и заставляли ложиться на землю. Громкоговорители приказывали раздеться догола. Всех Женщин безжалостно стригли. Затем всех прибывших нагишом гнали в газовые камеры, которые называли "санпропускником". Ни у кого не было возможности оказать сопротивление. Самое большее, что они могли сделать, – порвать те жалкие скомканные доллары, которые им удалось пронести на себе, чтобы Нацистам не удалось ими воспользоваться, – последний и единственный жест протеста.   Гитлеровский Апокалипсис не щадил никого из Евреев. В лагере Терезиенштадт в Чехословакии, полном стариков, сохранялась видимость того, что Евреев просто "переселяют". В него направляли так называемых привилегированных Евреев, кавалеров Железного Креста I степени, полупарализованных ветеранов войны и т.п. Но из общего числа доставленных сюда 141 184 Человек 9 мая 1945 г., когда лагерь освободили союзники [советская армия], в живых оставалось всего 16 832; свыше 88 000, в том числе старые или заслуженные, было отравлены газом. Никто из Евреев не мог рассчитывать на поблажку по возрасту. После аншлюса Австрии друзья Фрейда, старого и умиравшего от рака, выкупили его у Нацистов и привезли в Англию. Никому, в том числе и самому Фрейду, не пришло в голову, что опасность грозит четырем его старшим сестрам, оставшимся в Вене. Но и они попали в лапы к Нацистам: Адольфина (81 год) была убита в Терезиенштадте, Паулина (80) и Мария (82) – в Треблинке, а Роза (84) – в Освенциме.   От гибели не спасала и молодость. Всех Женщин, прибывших в лагеря Смерти, стригли наголо, а волосы паковали и отправляли в Германию. Если грудной ребенок раздражал охрану во Время стрижки, ему просто разбивали голову об стену. Один из свидетелей рассказывал в своих показаниях на Нюрнбергском процессе: "Только тот, кто видел все это своими глазами, может поверить, с каким удовольствием немцы выполняли эту операцию; как они радовались, когда удавалось убить младенца всего с трех или четырех ударов; с каким удовлетворением они совали трупик в руки матери!"   В Треблинке большинство детей отнимали у матерей сразу по прибытии, убивали и швыряли в канаву вместе с инвалидами и калеками. Иногда из канавы, которую стерегли охранники с повязками Красного Креста и которую называли "лазарет", доносился детский плач…Это разбивание голов детям показывает степень антисемитского раздвоения: С одной стороны тайные, "высоконаучные" способы убийства, с другой – внезапные, спонтанные акты невероятной жестокости. Как только ни убивали Евреев – практически всеми известными угнетенному Человечеству способами. В каменоломнях Маутхаузена итальянского Еврея с хорошим голосом поставили на вершину скалы, начиненной динамитом; скалу взорвали, когда он пел "Ave Maria". Голландских Евреев сотнями заставляли прыгать (и разбиваться насмерть) с обрыва над каменоломней, известного под названием "Стена парашютиста". Тысячи и тысячи Евреев засекли насмерть за мелкие лагерные провинности: сохранил монету или обручальное кольцо, не спорол еврейскую эмблему с одежды убитых, раздобыл кусок хлеба из пекарни вне лагеря, попил воды без разрешения, курил, плохо приветствовал… Были случаи отрубания голов.   Курт Франц, заместитель коменданта Треблинки, держал свору свирепых собак, которых использовал, чтобы они загрызали Евреев до Смерти. Иногда охрана убивала чем попало. Свидетель из Бельзеца рассказывал о юноше, который только что поступил в лагерь:"Он являл собой прекрасный пример здоровья, силы и юности. Мы были удивлены его хорошему настроению. Он огляделся и весело спросил: "Отсюда никто не убегал?" Этого оказалось достаточно. Охранник услышал, и парня замучили до Смерти. Его раздели догола и повесили за ноги. Так он провисел три часа, но оставался в живых, потому что был сильный. Тогда его сняли, бросили на землю и набивали ему песок в горло, пока он не умер".   В конце агонии рейха, когда Гиммлер, а затем и его лагерные коменданты начали утрачивать контроль над ситуацией, с "научным" аспектом "Окончательного решения" было покончено, и от всего Дуализма осталось только дикое желание убивать всех уцелевших, убивать до самого последнего момента. Убивали всех: и зондеркоманды, и глав Гетто, в том числе и Румковского, и еврейскую полицию, и агентуру СС – всех. При прорыве фронта эсэсовцы старались увести колонны Евреев подальше от этого места, чтобы можно было продолжать убивать их без лишней спешки. Фанатизм, с которым они продолжали выполнять свои обязанности массовых убийц уже заведомо после того, как обреченность Третьего рейха стала очевидной, – одна из самых мрачных загадок Истории Человечества. В Эбензее, лагере спутнике Маутхаузена, последнем, оставшемся в руках немцев, эсэсовцы отказались убить 30 000 евреев, которые не хотели идти в тоннель, где их собирались взорвать. Но в ряде случаев убийства продолжались даже после освобождения лагерей. Так, английские танки захватили Бельзен 15 апреля 1945 г., но двинулись дальше, продолжая бой, а эсэсовцеввенгров оставили ещё на 48 часов, дав поручение продолжать "частичное Управление" охраняемым лагерем. За это Время охрана застрелила ещё 72 Еврея за проступки вроде кражи картофельных очисток с кухни.   Так погибли 6 миллионов Евреев. Два тысячелетия антисемитской Ненависти всех разновидностей, языческой, христианской и мирской, основанной на предрассудках, простонародной и академической, были сплавлены Гитлером во всесокрушающий Джаггернаут, направленный затем его недюжинной энергией и волей на беспомощное Тело европейского Еврейства. Оставалось ещё 250 000 евреев в лагерях перемещенных лиц, и где-то было рассеяно сколько-то уцелевших. Но великое Еврейство Ашкеназы, существовавшее в Восточной Европе, было, по сути, дела уничтожено. Акт Геноцида был совершен. Когда распахнулись ворота лагерей и стали известны полные масштабы зверских преступлений, некоторые Евреи по простоте своей ожидали, что разгневанное Человечество воскликнет громовым голосом: "Довольно! Нужно положить конец Антисемитизму! Мы Должны покончить с ним раз и навсегда, подвести черту под чудовищным произволом и начать творить Историю заново".   Увы, не так действует человеческое Общество. В частности, не так действует антисемитский импульс. Он меняет свой облик на новый. Результат Холокоста свелся в основном к тому, что главный фокус антисемитской Ненависти переместился из Восточной и Центральной Европы на Средний Восток. Ряд арабских лидеров были огорчены тем, что гитлеровское решение оказалось не окончательным. Например, 6 мая 1942 г. Великий муфтий заявил протест правительству Болгарии по поводу того, что Евреи выезжают оттуда в Палестину. Их следует, указывал он, отправлять обратно в Польшу "под сильным и надежным конвоем". Даже в Европе по адресу тех, кто выжил, хоть и обезумел от ужаса, звучала часто брань, а не слова сочувствия. Сама их нагота, привычки, воспитанные зверским Обращением, поднимали новые волны Антисемитизма.   Среди тех, кто поддался этому, был генерал Паттон, в расположении которого оказалось больше перемещенных лиц, чем у любого другого командующего. Он называл "этих Евреев перемещенцев" "недочеловеческим видом, абсолютно без культурных и социальных черт, присущих нашему Времени". Нормальные Люди, по его словам, "не могли бы опуститься до такого уровня деградации, которого эти достигли всего за четыре года". Ещё более активную Враждебность по отношению к этим вызывающим сочувствие Людям проявляли в странах, откуда их ранее вывезли, особенно в Польше. И перемещенцы Евреи знали, что их там ждёт. Они сопротивлялись репатриации как только могли. Солдат Еврей из Чикаго, который участвовал в посадке репатриантов в вагоны поездов, идущих в Польшу, рассказывал: "Люди бросались передо мной на колени, рвали рубаху на груди и кричали: "Убей меня!" Они говорили: "Лучше убить меня сейчас, все равно в Польше мне не жить".   И часто они оказывались правы. В августе 1945 г. в Польше разразились антисемитские волнения, которые начались в Кракове, а затем распространились на Сосновец и Люблин. Люба Циндель, которая вернулась в Краков из нацистского лагеря, так описывает налет на Синагогу в первый Шаббат августа: "Они кричали, что Мы совершали ритуальные убийства. Они стали стрелять в нас и избивать нас. Муж сидел рядом со мной. Пули изрешетили его лицо, и он упал". Она пыталась бежать на Запад, но её остановили войска Паттона. Английский посол в Варшаве сообщал, что в Польше опасности подвергается любой Человек с еврейской внешностью. За первые семь месяцев после окончания войны в Польше из антисемитских побуждений было совершено 350 убийств.   Тем не менее, сами грандиозные масштабы Холокоста привели к тому, что международное сообщество стало качественно менять свое отношение к Насилию, совершенному в отношении Евреев. Были приняты два важных решения – о необходимости наказания и о необходимости реституции, и в какой-то мере оба они были проведены в жизнь. 20 ноября 1945 г. в Нюрнберге начались судебные процессы над военными преступниками, причём главным элементом обвинения было "Окончательное решение". Суд над главными нацистскими лидерами завершился 1 октября 1946 г., в День Искупления; 12 подсудимых были приговорены к смертной казни, трое – к пожизненному заключению, четверо – к различным срокам тюрьмы, трое оправданы. Затем последовали ещё 12 крупных процессов над нацистскими преступниками, известных под названием "Последующих Нюрнбергских процессов"; в четырех из них основным было обвинение в планировании и проведении в жизнь "Окончательного решения". В этих 12 процессах приговор был вынесен 177 Нацистам. 12 из них были приговорены к смертной казни, 25 – к пожизненному заключению, остальные – к длительным срокам заключения. Впоследствии было ещё много процессов в трех западных оккупационных зонах, и почти во всех фигурировали зверства против Евреев.   Между 1945 и 1946 гг. были вынесены обвинительные приговоры 5 025 Нацистам, из которых 806 получили смертный приговор. Впрочем, казнь свершилась лишь в 486 случаях. Более того, амнистия, объявленная в 1951 г. американским Верховным комиссаром в Германии, привела к досрочному освобождению многих видных военных преступников, находившихся в руках американцев. Комиссия ООН по военным преступлениям подготовила списки из 36 529 военных преступников (включая японцев), большинство из которых участвовали в зверствах по отношению к Евреям. 3 470 из этого списка предстали перед судом в 8 союзных странах в течение первых трех лет после окончания войны; 952 были приговорены к казни, 1 905 – к тюремному заключению. Почти во всех странах – участницах войны состоялось большое количество процессов над военными преступниками. Из 150 000 подсудимых обвинительный приговор получили свыше 100 000, причём многие – за преступления, направленные против Евреев. Многие тысячи Нацистов и их союзников, участвовавших в "Окончательном решении", поглотил Архипелаг Гулаг.   Когда в 1945 г. стали вновь функционировать немецкие суды, они тоже взялись за дела о военных преступлениях и за первую четверть века вынесли смертный приговор 12, к пожизненному заключению приговорили 98 и 6 000 – к различным срокам. С созданием в 1948 г. Израиля он тоже смог (как Мы это увидим) принять участие в процессе возмездия. Процесс поиска и наказания нацистских военных преступников продолжался ещё в конце 80-х годов, более чем через 40 лет после окончания Холокоста, и у него есть шансы на продолжение в течение ещё десятилетия; Правда, в конце этого срока большинство преступников уже умрет или будет находиться в весьма преклонном возрасте.   Никто, увы, не сможет сказать, что Справедливость полностью восторжествовала. Ряд главных исполнителей "Окончательного решения" скрылся от правосудия и где-то мирно дожил свои дни. Другие получили или отбыли сроки за преступления, не связанные с этим. Но, во всяком случае, следует отметить широкий масштаб и настойчивость попыток наказать тех, кто совершил самое ужасное преступление в Истории. Борьба за выплату компенсации жертвам также привела к неоднозначным результатам. Хаим Вейцман от лица Еврейского Агентства представил 20 сентября 1945 г. четырем оккупационным державам заявку на репарации. Из этого ничего не вышло – главным образом потому, что не было подписано всеобъемлющего мирного договора и даже ещё не велось по нему переговоров. Три западные державы отложили для выплаты компенсаций еврейским жертвам часть выручки от распродажи конфискованной нацистской собственности. Однако жертвы Должны были подавать индивидуальные заявления, и хорошо задуманный проект ушел в бюрократическую трясину.   К 1953 г. были рассмотрены и удовлетворены только 11 000 заявок с суммарной выплатой 83 миллиона долларов. Тем Временем в январе 1951 г. израильский премьер министр Давид Бен Гурион представил Германии иск на выплату суммы в полтора миллиарда долларов, исходя из того, что Израиль принял 500 000 беженцев из Германии, каждому из которых причитается по 3 000 долларов. Это означало переговоры напрямую с немцами, а многие из оставшихся в живых лагерников считали это неприёмлемым. Но Бен Гурион добился у них одобрения, выдвинув лозунг: "Не Должны убийцы нашего народа быть его наследниками!" Сошлись на цифре 845 миллионов с выплатой в течение 14 лет; несмотря на попытки арабских стран помешать ратификации соглашения, оно вступило в силу в марте 1953 г. и было полностью выполнено в 1965 г.   Оно стало также шагом к принятию федерального Закона о возмещении, предусматривающего выплату компенсаций пострадавшим лицам или их иждивенцам за потерю жизни, конечности, ущерб здоровью, карьере, профессии, пенсии или страховке. Кроме того, предусматривалась компенсация за лишение свободы в размере одного доллара за день, когда жертва находилась в заключении, была вынуждена проживать в Гетто или носить звезду. Семьи, потерявшие кормильца, получали пенсию, бывшие государственные служащие получали компенсацию за возможное, но не полученное продвижение по службе, кто-то получал компенсацию за неполученное образование, за утрату имущества и т.д.   Эта всеобъемлющая программа претворялась в жизнь коллективом из примерно 5 000 судей, госслужащих и чиновников, через которых к 1973 г. прошло свыше 95% из общего числа 4 276 000 заявлений. В течение четверти века программа поглощала около 5% федерального бюджета. К моменту написания этой книги было выплачено около 25 миллиардов долларов, к концу XX века цифра превзойдет 30 миллиардов. Эти выплаты нельзя, строго говоря, считать слишком щедрыми и даже адекватными. Однако они намного превышают ожидания Вейцмана и Бен Гуриона и показывают, что федеральное правительство искренне стремится как-то заплатить за германские преступления.   Другая часть вопроса о репарациях решалась гораздо менее удовлетворительно. Никто из немецких промышленников, участвовавших в программе использования рабского Труда, не признал ни малейшей ответственности за его ужасные последствия. Защищаясь от предъявленных им уголовных обвинений и гражданских исков, они доказывали, что в условиях тотальной войны организация принудительного Труда не была незаконной. Они использовали малейшие юридические лазейки, чтобы избежать выплаты компенсаций, и их поведение представляло собой удивительную смесь низости и невежества. Фридрих Флик объявил: "Никто из широкого круга лиц, которые знают меня и моих друзей ответчиков, не захочет поверить, что Мы совершали преступление против Человечества, и ничто не убедит нас, что Мы – военные преступники".   Флик так и не заплатил ни одной дойчмарки; когда он умер в возрасте 90 лет в 1972 г., его состояние превышало миллиард долларов. Всего немецкие компании выплатили 13 миллионов долларов, и меньше 15 тысяч Евреев воспользовалось частью этой суммы. Те, кто рабски трудился в Освенциме на ИГ Фарбениндустри получили по 1 700 долларов, рабы АЭГ Телефункена – по 500 и меньше. Семьи тех, кто умер от непосильного Труда, не получили ничего. Но поведение немецких капиталистов было ничуть не хуже поведения коммунистических стран преемниц. Восточногерманское правительство даже не потрудилось ответить на просьбы о компенсации. Не было ответа и в Румынии. Во всей обширной зоне, где с 1945 г. коммунистические Власти осуществляли свою Политику угнетения, Евреи не получили ровным счетом ничего.   Поведение Австрии было хуже всего. Хотя подавляющее большинство австрийцев поддерживало аншлюс, хотя почти 550 000 австрийцев (из семи миллионов) состояли в нацистской партии, хотя австрийцы до самого конца воевали на стороне Германии и (как Мы отмечали) уничтожили почти половину погибших Евреев, Московская декларация союзников в ноябре 1943 г. объявила Австрию "первой свободной нацией, павшей жертвой гитлеровской агрессии". Посему Австрия была освобождена от выплаты репараций на послевоенной Потсдамской конференции. Получив юридическое отпущение Грехов, все австрийские политические партии вступили в сговор с целью избежать и моральной ответственности, получив статус жертв.   Как заявила в 1946 г. австрийская социалистическая партия: "Не Австрия Должна выплачивать реституцию, она Должна быть получателем". Союзники обязали Австрию принять Закон о военных преступлениях, однако до 1963 г. в ней не существовало органа, который Должен был бы выступать в этих вопросах в роли обвинителя. Впрочем, даже и после этого многие из подследственных попали под амнистию, а дела, которые слушались в суде, обычно кончались оправдательным приговором. Евреям, просившим компенсации, советовали обращаться к Германии, если только они не смогут доказать, что их бывшая собственность осела в Австрии. Очень немногим из них удалось получить по тысяче долларов.   Со стороны Церквей Германии была предпринята запоздалая, но достойная одобрения попытка "моральной репарации". Антисемитизм как католического, так и лютеранского толка на протяжении многих столетий вносил свой вклад в формирование Ненависти к Евреям, кульминацией которой явился гитлеризм. Ни одна Церковь не вела себя прилично во Время войны. Папа Пий XII не нашел в себе сил осудить "Окончательное решение", хотя знал о нём. Один или два отдельных голоса раздались, Правда, в защиту Евреев. Брат Бернгард Лихтенберг из берлинского католического собора Св. Гедвиги публично молился за Евреев в 1941 г. Его квартира подверглась обыску, и были найдены черновики проповеди, в которой он планировал сообщить своей конгрегации, что не верит в существование еврейского заговора с целью погубить всех немцев. За это он отбыл два года тюрьмы, а выйдя из неё, был отправлен в Дахау.   Это, по-видимому, единственный случай в своем роде. Среди свидетелей юденрацции, происходившей в Риме 16 октября 1943 г., был священник иезуит Августин Беа, прибывший из Бадена в Германии и выполнявший обязанности исповедника папы Пия XII. Двадцать лет Спустя, во Время Второго Ватиканского Собора у него как главы Секретариата христианского единства был шанс покончить раз и навсегда с древним обвинением Евреев в богоубийстве, деициде. Он возглавил работу над проектом решения Собора "О Евреях" и развил его в "Декларацию об отношении Церкви к нехристианским Религиям", где идет речь об индуизме, буддизме и Исламе, а также Иудаизме, и успешно провел её через Собор, который утвердил её в ноябре 1965 г.   Этот неохотно принятый документ был гораздо менее честным, чем хотелось бы Беа; в нём не содержится извинений за преследование Церковью Евреев и отсутствует полноценное признание вклада Иудаизма в Христианство. В ключевом абзаце документа говорится: "Правдой является то, что еврейские Власти и те, кто шёл за ними, настаивали на казни Христа; тем не менее, ответственность за его муки не может быть возложена на всех Евреев без исключения, как живших в то Время, так и ныне живущих. Хотя Церковь – суть новые Люди Божьи, Евреев не следует представлять как отторгнутых от Бога или проклятых, как будто это вытекает из Священного Писания".   Это, конечно, немного. Но, тем не менее, уже что-то. С учетом того, какое жестокое сопротивление пришлось преодолевать, можно даже считать, что удалось сделать многое. Более того, это – часть гораздо более широкого процесса, путем которого цивилизованный мир пытается выбить традиционную опору из под Антисемитизма. Это был добрый знак. Но Евреи уже уяснили, что цивилизованному миру, даже в его конкретных делах, нельзя доверять. Главный урок, который Евреи извлекли из Холокоста, – это настоятельная необходимость обеспечить себе постоянное, замкнутое и, главное, суверенное убежище, где в случае необходимости все мировое Еврейство могло бы укрыться от своих врагов.   Первая мировая война сделала сионистское Государство возможным. Вторая мировая сделала его жизненно необходимым. Она убедила подавляющее большинство Евреев, что такое Государство обязательно следует создать и укрепить, чего бы это ни стоило им или кому бы то ни было. Содержание   www.pseudology.org