© 1968 Casa Ed. Valentino Bompiani & С. Spa, Via Pisacane, 26  Milano © А. Г. Погоняйло, В. Г. Резник, 1998 г. Умберто Эko Отсутствующая структура. Введение в семиологию D. Отсутствующая структура. Введение в семиологию  (Эпистемология структурных Моделей) 2. Сомнение первое: объект или Модель? I. Структурная Модель как Система Различий, приложимая к разным Феноменам I.1. Рассмотрим ряд высказываний, связанных общими установками и ни у кого не вызывающим сомнения взаимным влиянием друг на друга, из которых следует, что а) структура — это Модель, представляющая собой Систему Различий, б) свойством этой Модели является возможность её приложения к разным явлениям и совокупностям явлений, в) "структурная" методология имеет смысл только в том случае, если принимаются оба вышеупомянутых положения, только при этом условии она может осуществлять междисциплинарный анализ, открывая дорогу унификации знания и способствуя развитию отношений между разными науками I.2. Соссюр (у которого почти не встречается термина "структура" и который говорит о языке как о Системе, понимая термин Система точно так, как рассматриваемые далее авторы понимают термин структура) решительно настаивает на системной природе языка "язык — это Система, все части которой могут и должны рассматриваться в их синхронной взаимосвязи" 14. И значит, большая ошибка считать слово соединением какого-то звука с каким-то смыслом, потому что это означало бы вырвать его из Контекста, в котором оно существует и частью которого является, а равно думать, что можно прийти к Системе, отталкиваясь от отдельных частичек и прибавляя их друг к другу, вместо того чтобы исходить из целого и в процессе анализа выявить составляющие его элементы Но исходить из целого для того, чтобы выявить отношения между его элементами, например, определяя какое-то Значение через противопоставление Другому Значению, это и есть не что иное, как обнаруживать Систему Различий "В языке нет ничего, кроме Различий Вообще говоря, Различие предполагает наличие положительных членов отношения, между которыми оно устанавливается ----------------------------- 14 Соссюр Φ. Курс общей лингвистики / Соссюр Φ Труды по языкознанию М , 1977 С 152—153 266 Однако в языке имеются только Различия без положительных членов Системы Какую бы сторону Знака мы ни взяли, означающее или означаемое, всюду наблюдается одна и та же картина в языке нет ни понятий, ни звуков, которые существовали бы независимо от языковой Системы, а есть только смысловые и звуковые Различия, проистекающие из этой Системы" 15. I.3. Известно, какую роль сыграла эта идея в постсоссюрианском структурализме вся семантика Ельмслева основывается на принципе значимости, устанавливающем возможность коммутации означающих (при подстановке означающих соответственно меняется или не меняется означаемое), Значение Знака носит чисто дифференциальный характер линия раздела между французскими bois и forêt становится ещё более отчетливой в итальянском, проходя между legno и bosco, с одной стороны, и foresta, с Другой. Внелингвистическое представление о небольших деревьях, растущих на ограниченном пространстве, в соотнесении с представлением о бревнах, в свою очередь соотнесенным с представлением о больших деревьях, растущих на значительном пространстве, не предшествует Системе, но рождается из языковой структуры, сообщающей позициональную значимость своим элементам и наделяющей их Значением в зависимости от системных Различий, которые выявляются при сравнении с Системой Другого языка "Не только все относительное, но и все соотносительное и дифференциальное имеет отношение к форме и не имеет отношения к материалу"16 I.4. Прячущееся за соссюровской "Системой" понятие структуры появляется, как уже отмечалось, в "Тезисах Пражского лингвистического кружка" 1929 года, в которых концепция языка как Системы предполагает "структурное сопоставление", обязательное также и для диахронического исследования и заставляющее признать, в частности на фонологическом уровне, приоритет внутрисистемных взаимоотношений перед собственно материалом 17. Следовательно, также и здесь утверждается представление о структурной Модели как о Системе Различий, которая не имеет ничего общего с физическими качествами изучаемого объекта, или, как говорит Ельмслев, форма выражения никак не связана с субстанцией выражения, точно так же, как форма Содержания — позициональное Значение — никак не связана с субстанцией Содержания, или собственно Значением. ------------------- 15 Соссюр Φ Cours, page 166 16 L. Hjelmslev, Essais linguistiques, cit., page 104 17 Пражский лингвистический кружок Le tesi del 29 Milano 1966 page 43-46 критику взглядов пражских лингвистов в свете не индуктивно-функционального, но теоретико-дедуктивного понимания Системы (Ельмслев) см Giorgio Sandri, Note sui concetti di struttura e funzione in linguistica, in "Rendiconti", 15-16, 1967 267 Система Различий — это Система абстрагируемых отношений, и таковы фонологические законы, которые Трубецкой пытается выделить в разных языках; применяя принципы своей фонологии к самым несхожим языкам и изучая структуру этих фонологических Систем, он делает вывод о том, что некоторые Комбинации отношений встречаются в самых разных языках, в то время как другие нигде не встречаются. И это и есть структурные законы фонологических Систем 18. I.5. Но здесь становится совершенно ясно, что сведение структуры к схеме или Модели, представляющей собой исключительно отношения различения, свидетельствует об её оперативном характере в том смысле, что она может быть применена в качестве дескриптивной и интерпретационной решетки к самым различным Феноменам структура имеет Значение, если она функционирует как код, способный порождать различные сообщения. И тогда становятся понятными выводы, сделанные Леви-Стросом в его вводной лекции к курсу, прочитанному в 1960 году в Коллеж де Франс "Ни одна наука сегодня не может рассматривать изучаемые ею структуры как любое расположение каких-угодно частей. Структурированным может считаться только расположение, отвечающее двум условиям: оно должно быть Системой, наделенной внутренней связью, и эта связность, незаметная при наблюдении одной-единственной Системы, обнаруживается при изучении её трансформаций, благодаря которым в несхожих с виду Системах выявляются общие черты" 19. Это утверждение Леви-Строса возвращает нас к представлению о Системе Различий, которая ценна тем, что может быть приложена к разным явлениям, и тем самым подтверждается сказанное в начале параграфа. ---------------------------- 18 Ср. Трубецкой Н. С. Principes de phonologie Paris, 1949 Иными словами "Все Системы могут быть сведены к небольшому числу видов и всегда могут быть представлены симметричными схемами Многие законы формирования Систем довольно легко обнаруживаются Они должны быть приложимы ко всем языкам, как теоретически реконструированным материнским языкам (Ursprachen), так и к различным стадиям развития исторически засвидельствованных языков" (этот отрывок от 19 09 1928 из автобиографических заметок Трубецкого приводит P.Якобсон во введении к французскому изданию книги, XXVII) 19 Смотри С Lévi-Strauss, Razza e storia, Torino, 1967 (смотри Введение Паоло Карузо) 268 Понимание структуры как Системы Различий оказывается плодотворным, только если структура понимается также как возможность транспозиции, на основе которой и становится возможным построение Системы трансформаций 20. I.6. Здесь же становится очевидным, что эта "структура" не имеет ничего общего с "организмами" или "формами", постулируемыми философиями и критическими методологиями; они по своим характеристикам тяготеют к каким-то конкретным образованиям, чей конструктивный рисунок и составляющие неразрывно связаны воедино, между тем как "не-общий" структурализм тяготеет к тому, чтобы в различных Содержаниях искать инвариантные формы. Это не означает, что ни в каких других случаях нельзя говорить о структуре, однако, надо полностью отдавать себе отчёт в том, что тогда речь идет о структурированных объектах и, следовательно, о формах, а не о транспонируемых структурных Моделях.   А это значит, выражаясь на языке "не-общего" структурализма, что на законных основаниях о структуре можно вести речь только тогда, когда какие-то Феномены подводятся под константную Модель Строго говоря, анализ отдельных форм, столь характерный, скажем, для большинства работ по эстетике, может воспользоваться структуралистским инструментарием, но поистине структуралистским он будет только тогда, когда он соотнесет различные формы, чтобы вывести на этом основании Систему правил, которым они все подчиняются (или которым они все противятся, как в случае сообщений с малой степенью вероятности). ---------------------- 20 "Объектом сравнительного структурного анализа являются не французский или английский языки, но некоторое количество структур, выявляемых лингвистом в таких эмпирических объектах, как, например, фонологическая структура французского языка, его грамматическая структура или лексическая Французское общество я с ним не сопоставляю, но я с ними сравниваю некоторое количество текстов, которые ищу там, где их только и можно найти в Системе родства, в политической идеологии, в мифологии, в ритуале, в искусстве, в "кодах" вежливости и — почему бы и нет? — на кухне. Только у этих структур, представляющих собой частное, хотя и предпочтительное для научного изучения выражение той целостности, которая именуется французским, английским и любым Другим обществом, только среди этих структур мне позволено искать и находить общие свойства Но и здесь проблема состоит не в том, чтобы подменить одно первоначальное Содержание Другим или сводить одно к Другому, н,о в том, чтобы выяснить, согласуются между собой эти формальные свойства и какие расхождения или же диалектические отношения могут быть выражены в форме преобразований" (Antropologia strutturale, Milano, 1966, page102—103) 269 II. Структурализм и генетический структурализм II.1. Например, следует отличать некоторые исследования, считающие себя структуралистскими, от той Модели структурного исследования, которую мы здесь выстраиваем. Типичный случай — работы Люсьена Гольдмана На самом деле Гольдман никогда не говорил, ч го он структуралист в строгом смысле слова Он всегда подчеркивал, что его метод называется "генетическим структурализмом" 21, и для всех совершенно очевидно, что определение "генетический" все расставляет по своим местам "Метод генетического структурализма заключается в том, что выделяются группы эмпирических данных, которые представляют собой структурированные установившиеся целостности, и затем в качестве элементов они встраиваются в более обширные структуры той же природы и т.д.   Этот метод ко всему имеет ещё и то двойное преимущество, что позволяет с самого начала представить Факты культуры единым целым — таким, которое, охватывая эти Факты, вместе с тем эксплицирует их, т. к выявить значащую структуру это и есть охватить какую-то совокупность Фактов, тогда как помещение её в структуру более обширную есть процесс разворачивания-экспликации.   Например, выявить трагическую структуру "Мыслей" Паскаля и театра Расина — это значит схватить их, но введение их в Контекст радикального янсенизма, выявляющее структуру последнего, будет актом схватывания по отношению к янсенизму, но по отношению к творчеству Паскаля и Расина это будет экспликация, поместить радикальный янсенизм в общую историю янсенизма означает эксплицировать первый и "схватить" второй.   Ввести янсенизм как идеологическое движение в историю жизни высших слоев духовенства XII века означает эксплицировать янсенизм и схватить и выявить историю этих слоев духовенства Вписать историю высших слоев духовенства в общую историю французского общества означает эксплицировать первую и "ухватить" вторую и т. д." 22. ----------------------------------- 21 I. Goldmann, Recherches dialectiques, Paris, 1959 22 I. Goldmann Per une sociologie del romanzo, Milano, 1967, page 220, 221 II.2. В этом методе структура не представляет собой инвариантной Системы значащих оппозиций это некое целое смысла, описываемое при помощи меняющегося набора характеристик, структура — не Модель на все времена, но она представляет собой характерную форму, 270 которую обретает Система культурных детерминаций в конкретный исторический период времени, Система отношений не отделима от субстанции, которая в ней обретает форму, например, структура романов Роб-Грийе сравнима с формой производственных отношений в эпоху неокапиталистического производства, но не с формой производственных отношений раннекапиталистического общества, которой, напротив, соответствуют романы XIX века. В этом смысле тот, кто запишет Гольдмана в структуралисты, окажет дурную услугу структурализму 23, но ещё худшую услугу он окажет Гольдману, чей метод, заслуживающий критики или нет, отличен от структуралистского. Самое большее, что можно спросить у Гольдмана, так это вот что, как это он приводит к единой форме, используя один и тот же семантический инструментарий (а в ином случае его просто не поймут), различные исторические образования ------------------------------------------ 23 Во всяком случае, если различать историцизм и структурализм так, как это делает Луиджи Розиелло на с XLIX своей статьи в Strutturalismo e critica, под ред. Чезаре Сегре в Catalogo Generale de Il Saggiatore, 1965 (далее в ссылках сокращение SеС) II.3. Проблема кода (что, как мы увидим, не означает кода универсального, но "предположительно взятого в качестве всеобъемлющего") вновь возникает на Другом уровне Вполне очевидно, что Паскаля можно соотносить с радикальным янсенизмом, но можно ли соотносить, как это делает Гольдман, Паскаля и радикальный янсенизм, с одной стороны, и Роб-Грийе и современный капитализм, с Другой? Тема увлекательная, но напомним ещё раз о том, что здесь мы всего лишь выясняем смысл, которым наделяются некоторые термины И на этом ставим точку. III. структурализм и структуралисты III.1. Ещё более, нежели неразличение генетического и "синхронного структурализма", за которым мы пока ещё сохраним название "общего", уводят в сторону от сути дела разговоры о пресловутом структуралистском движении, которое якобы проникло во все уголки современной культурной жизни. Особого внимания заслуживает тот Факт, что ответственность за подобное обобщение лежит на таком критике, как Ролан Барт, сделавшем столько для выработки корректной структуралистской методологии 24. Разумеется, это было написано во время дискуссий 1963 года, когда структуралистский пыл ещё не был охлажден последующим опытом и повсеместной суровой критикой: но отголоски этого энтузиазма чувствуются и по сей день и заслуживают взвешенной оценки. ------------------------------------ 24 L'attivila strutturalista, in "Lettres Nouvelles", 1963, ныне в Saggi critici, Torino, 1966 (page 245—250) 271 Любой из нас был бы потрясен, встретив художника, который прослушав лекцию Пиаже о восприятии объектов, принялся бы изображать их а ля Пиаже. Мы бы ему сказали, что если теория Пиаже верна, то она верна для всякого восприятия, и, стало быть, Рафаэль тоже писал а ля Пиаже. Иначе говоря, никогда не следует превращать какую-либо теоретическую концепцию в Модель практического поведения, не должно делать из эстетики поэтику, а из метафизики Бытия руководство по автомобилевождению (хотя бы и автомобили и наше их вождение были бы не чем иным, как самообнаружением Бытия) Тем не менее не так уж редки художники, объявляющие структурализм источником собственного вдохновения. Ведь сказал же Барт, что есть художники, для которых "упражнения в структурах", выявление структур (а не использование собственных идей) составляет основную пружину их творчества. Цель теоретического структурализма — конструирование объекта, который в конечном счёте есть не что иное, как теоретическое подобие (симулякр) одного или многих реальных объектов Структуралист фабрикует мир подобий, для того чтобы сделать внятным мир реальный.   Деятельность структуралиста предполагает две характерные операции: выделение и соотнесение. Следовательно, утверждает Барт, то, что проделывают Леви-Строс, Пропп, Трубецкой или Дюмезиль, ничем не отличается от того, что делают Мондриан, Булез или Бютор. Тот Факт, что для первых сконструированный объект воспроизводит некий наличный опыт, который следует постичь, а для вторых это, по сути дела, творение, так сказать, из ничего, не имеет никакого Значения. Уравнивает эти оба способа созидания лежащая в их основе одна и та же техническая операция. III.2. Было бы непростительной слепотой не замечать того, что разные художественные техники часто заряжаются и питаются современной теоретической мыслью; и, подобно тому как были установлены аналогии между структурой средневековых "Сумм" и конструкцией готического собора, между кеплеровской вселенной и барокко, между физикой и метафизикой относительности и современным открытым произведением, точно так же на законных основаниях можно сказать, что многое в современном искусстве обусловлено тяготением к изначальному, элементарному, к игре противопоставлениями, уравновешиванию Различий, ко всему тому, что так свойственно структуралистскому дискурсу.   Но установление таких параллелей входит в задачи истории культуры и феноменологии форм, а не эпистемологического анализа структурной методологии. Иными словами, выявление родства между кеплеровскими эллиптическими орбитами и барокко не меняет смысла и Значения кеплеровских расчетов, и кеплеровское открытие с определенной точки зрения характеризует эпоху барокко, но именно так, только с других точек зрения, её характеризуют образ всепобеждающей церкви и возрождение риторики. 272 Соотнести метод Соссюра с методом Ельмслева значит очертить общее поле — поле структурализма, — вне границ которого оба метода поменяли бы свой смысл, по крайней мере, он был бы более ограниченным, тогда как очертить общее поле деятельности Соссюра и Бютора значит охарактеризовать не столько сделанное тем и Другим, сколько это самое общее поле, очерчиваемое феноменологией культуры для того, чтобы составить единое представление о лице эпохи. Иначе говоря, сказать, что у Соссюра и Бютора одинаковый образ действия, значит применить структуралистскую методологию, но это не равнозначно утверждению, что Бютор применяет структуралистскую методологию. Соссюр + Леви-Строс + Ельмслев + Пропп вырабатывают метод, который пытается предстать как единый, и это и есть структурализм; напротив, Соссюр + Булез + Бютор это перекличка влияний, исходящих из разных областей и с трудом сводимых в единую Систему. Если можно сказать, "когда Пуле утверждает это, он не структуралист", то никак нельзя сказать: "когда Булез так пишет музыку, он не структуралист"; а если что-нибудь такое и скажут, то у этого высказывания будет Другой смысл.   В первом случае мы утверждаем: тот, кто желает считаться структуралистом, не должен отклоняться от соответствующего modus operandi; во втором случае, только после того как соответствующий modus operandi свободно сложился тем или иным образом, мы вправе устанавливать параллели, находить родство и говорить о причинных связях. В первом случае налицо эпистемологический выбор, во втором, выработка форм, фиксируемых историей идей (которую Мишель Фуко по праву отличает от своей "археологии", потому что в его исследовании "эпистем" разных исторических периодов аналоги устанавливаются на уровне спекулятивных процедур, а не между спекулятивными процедурами и творческой деятельностью). III.3. Если структуралистский метод помогает разобраться в том, как функционируют некоторые коммуникативные механизмы (по крайней мере, так это в семиологии), тогда, как в примере с Пиаже, Рафаэль также структуралист, потому что его творчество можно изучать, выявляя в произведениях одни и те же структурные Модели. 273 Упомянем ещё одно обстоятельство, которое позже 25 нам предстоит рассмотреть более развернуто, негибкое понимание структуралистского метода, превращающегося в некую философскую доктрину и, в конце концов, в метафизику, ведёт к неразличению структурализма и современного искусства. Итак, в заключение укажем, что вполне допустимо говорить о "структуралистском движении" при условии ясного понимания того, что это движение не имеет никакого отношения к проблемам структуралистской методологии, но конституируется в процессе сравнивания собственно методологии исследования объектов с технологиями их производства, имеющими свои особенности (хотя, конечно, эти объекты в качестве явлений культуры могут изучаться структуралистскими методами, ведь можно изучать с точки зрения теории эволюции, онтогенеза и филогенеза самого ярого противника эволюционистских воззрений). ---------------------------------------------- 25 Смотри D. 4. IV. структурализм и феноменология IV.1. А теперь посмотрим, в каких отношениях состоят структурализм и феноменология. Это дело не столь срочное, потому что наиболее грубые ошибки в этой области как правило допускаются только людьми мало подготовленными и поверхностными. Но даже и подготовленным теоретикам случается в своих умственных лабораториях допускать ошибки, связанные с тем, что, воодушевившись кажущимся сходством методологий структурализма и феноменологии, они впадают в отчаяние, вслед за тем обнаруживая их серьезные Различия Поверхностный наблюдатель может прийти к выводу, что там, где структуралист ищет в объекте Систему отношений, структуру, форму, там феноменолог ищет эйдос (в самом начале этого раздела нам уже доводилось говорить об аристотелевском различении эйдоса и усии в связи с проблемами структуры). Но структуралистский эйдос, продукт последовательного абстрагирования, представляет собой намеренное обеднение индивидуального и конкретного ради разработки универсальной Модели Напротив, феноменологический эйдос нацелен на схватывание переживаемого, докатегориального, которое выявляется тогда, когда абстрактные категории, обедняющие наш опыт конкретного, отходят в сторону. Различие между структурализмом и феноменологией это Различие между универсумом абстракций и опытом конкретного. IV.2. Обратимся к проблемам, затронутым Энцо Пачи в его работе "Структурная антропология и феноменология"26 . ---------------------------- 26 В "Aut Aut", 88, 1965 Весь номер посвящен Леви-Стросу 274 "Переживаемый опыт для него (Леви-Строса) не исходная точка, но точка, полярная объективности. Феноменология, как известно, исходит из переживаемого опыта и очевидности .. В этом смысле она исходит из конкретного и как раз на конкретном она основывает абстрактное". Напротив, структурализм Леви-Строса старается этого избежать, потому что "если диалектика исторична, она не научна, а если научна, то не исторична" Конечно, и для Леви-Строса актуальна проблема конкретного, и в этом плане Пачи считает главным вопрос о субъективном и интерсубъективном обосновании опыта, исходя из настоящего: "Леви-Строс не переходит на феноменологические позиции, потому что это предполагало бы, что между переживаемым опытом и объективной Реальностью нет разрыва.   Он не замечает, что сам исходит из собственной субъективности, которая уже всегда заранее есть в мире, из субъективности, которая открывает возможность интерсубъективного обоснования наук и которая уже всегда заранее присутствует во всяком генетико-историческом сцеплении Событий". Эти вопросы нам вскоре предстоит обсудить в главе 3 нашего исследования, хотя наше несогласие со структурализмом Леви-Строса и сделанные в связи с этим возражения покоятся на предпосылках, отличных от феноменологических Как бы то ни было, вопросов субъективного и интерсубъективного обоснования объективности наук не обойти, хотя бы в виде признания неизбежной относительности их границ.   Напротив, Пачи продолжает отыскивать другие точки соприкосновения и расхождения со структуралистской мыслью. Он утверждает, что у докатегориального мира есть своя собственная структура, в которую и помещается всякий субъект. Но мы знаем, что эта структура обосновывает возможность познания объектов, которые необязательно ей однородны, в то время как для структуралиста, как мы убедимся позже, гипотеза психофизического параллелизма существеннее любой попытки мыслить трансцендентально.   Когда Пачи говорит о докатегориальных структурах, он рассматривает деятельность субъекта как задачу наделения Событий смыслом, в то время как Леви-Строс сказал бы на это, что субъект открывает значащие структуры, которые ему предшествуют и по крайней мере обеспечивают структурную однородность субъекта открываемым им структурам. Леви-Строс, напоминает Пачи, решает проблему, прибегая к понятию бессознательного, и, таким образом, обходит вопрос о конституировании объекта" 27. Разумеется Леви-Строс также занят поисками законов конкретного мышления, но он их ищет в формальной логике. Замечание Пачи справедливо именно потому, что Леви-Строс занимается конкретным мышлением и, стало быть, "естественным". ---------------------------------- 27 В том же номере "Aut Aut" смотри работу Эмилио Ренци "О бессознательном у Леви-Строса" 275 И напротив, в той мере, в какой структуралистские гипотезы предназначены описывать Феномены культуры (и такова задача нашего собственного исследования), вопрос теряет свою остроту; но в той мере, в какой Леви-Строс стремится к созиданию онтологии культуры (ретрансформация культуры в природу составит тему последующих глав), критика Пачи попадает в самую точку. Ссылка Пачи на трансцендентальный схематизм Канта вплоть до его переложения на язык неопозитивизма и операционизма наряду с обращением к транцендентальному обоснованию любой познавательной Модели наводит на целый ряд вопросов, без решения которых никакая структурная эпистемология невозможна и игнорирование которых, как мы увидим, превращает структурализм в онтологию, или мистику Бытия. V. структурализм и критика V.l. Все, кто более или менее разбираются в проблемах современной эстетики, разделяют точку зрения, которая суммарно выражена во фразе Жана Старобиньски: "Система не есть сумма составляющих её частей, ощущение целого присутствует в каждом её конститутивном элементе, — такова первая и главная установка структурализма"28. утверждение верное, если взять его в том смысле, в котором мы говорили о структуре во введении к нашему исследованию. Но в таком случае, эта "первая и главная установка структурализма" достаточно стара и существовала задолго до лингвистического структурализма.   То, что выявил лингвистический структурализм, как мы в этом убедились со всей очевидностью, это вовсе не то, что структура представляет собой Систему спаянных и взаимозависимых частей, но что указанная структура может быть представлена в терминах оппозиций и Различий независимо от того, какие именно элементы заполняют валентности, образовавшиеся в Системе оппозиций и Различий. В итоге, структуралистская методология оказывается более пригодной к тому, чтобы связывать разные объекты, приводя их к константным Моделям, чем анализировать структурированные целостности. Таким образом, когда Чезаре Сегре утверждает, что "главное требование, которому, кажется, удовлетворяет структурализм (и в этом он конкурирует со стилистикой), это быть такой критикой текста, которая не связана сиюминутными оценками и отвечает на ряд весьма нехитрых вопросов, например: как произведение функционирует и, особенно, где же в нём скрыта поэзия"(Авалле)29 ; мы снова оказываемся лицом к лицу с требованием органичного прочтения индивидуальных структур художественного произведения, но мы, по-видимому, ещё далеки от метода, который (отвлекаясь в данном случае от проблемы поэтичности) выделял бы в данном произведении то, что оно имеет общего с другими произведениями. ----------------------------- 28 SeC, page XIX. 29 SeC, page LXXIV. 276 Но ведь тогда многое в исследованиях Проппа, скажем, не устроило бы структуралистскую методологию, поскольку Пропп ничего не говорит о ценности конкретной, отдельно взятой сказки, зато говорит, и очень много, о движении сюжета, который эту ценность созидает, и о функциональных оппозициях, с которыми это развитие связано 30. Когда Джулио Карло Арган 31, описывая предположительный "структуралистский" разбор критиком картины Паоло Учелло, говорит: "Я замечаю, что Знаки расположены согласно общей схеме, которая сообщает каждому из них, а также их совокупности, определенное пространственное Значение. Передо мной, стало быть, некая структура перспективистского изображения", он выявляет в разбираемом произведении "его особенную форму", акцентируя её отличия от по видимости сходных решений в картинах других художников и пытаясь определить "угол расхождения". Это очевидное Различие между методологией Проппа и тем, что делает, например, Арган; поможет ли оно нам оценить вклад структурализма в художественную критику? V.2. Вместе с тем, известные работы Якобсона, исследования русских формалистов и советских последователей формальной школы, а также всех школ, заявляющих о своей приверженности структурным методам 32, являют собой достаточно убедительные примеры одновременного решения двух противоположных задач: выявления оперативных Моделей, с одной стороны, а с Другой — всего неповторимого, особенного, описания той самой операции замещения валентностей, которая превращает отдельное художественное произведение в главный и последний предмет анализа. ------------------------------ 30 Мария Корти (в SeC, page XXXI) замечает, что Пропп "далёк от лингвистического представления о структуре, в его структурной типологии оппозиции не играют той фундаментальной роли, которой они наделены в лингвистической структуре"; если бы мы взялись рассматривать пропповские функции как вид оппозиций, то, несомненно, оказалось бы, что Пропп находится за пределами собственно структурализма, но метод Проппа был переосмыслен в подлинно структуралистском ключе в комментариях Леви-Строса, переведшего простую последовательность функций в более масштабную комбинаторную матрицу. (Смотри С. Lévi-Strauss, структура и форма in V. J. Propp, Morfologia della fiaba, Torino, 1966, под ред. Дж. Л. Браво), Смотри также работу Клода Бремона в Le message narratif, in "Communications", n 4, и также A. J. Greimas, Sématique structurale, Paris, 1966. 31 SeC, page LVII. 32 Cp. раздела Д. (Границы семиологии). 277 Тогда можно было бы сказать, что поиски инвариантных форм в разных Контекстах и разных форм в одних и тех же Контекстах это два взаимосвязанных момента, но это утверждение ещё нисколько не проясняет вопроса о том, можно ли говорить о структуре в том и в Другом случае и в каком смысле. Если это терминологическая двусмысленность, её надо выявить, если это полисемия в пределах разумного, то её надо иметь в виду, если же это тип структуры, который следует рассматривать как диалектическое отрицание какой-то Другой структуры с целью их последующего опосредования, то такой случай тоже должен быть подробно оговорен 32. V.3. Все указанные противоречия структуралистской критики, показавшиеся нам наиболее характерными, хорошо проанализированы Марией Корти 33, подчеркнувшей то, что стало центральной темой нашего исследования: есть два понимания структуры, как структурированного объекта и как обобщающей Модели. Во втором смысле идея структуры предполагает описание языка как Системы, а применительно к отдельному произведению заставляет критика сосредоточиваться на отклонениях, которые вырисовываются при сравнении с нормой; при этом остается открытым вопрос о том, чем мы, собственно, занимаемся, лингвистикой или критикой. В первом случае структуралистский инструментарий помогает определить то, что Джанфранко Контини назвал "целостностью" произведения, объединенного авторским замыслом, единым видением со своей особенной игрой светотени, видением целостного и завершенного. И тогда, продолжает Корти, получается, что, "занимаясь сугубо формальными значимостями применительно к индивидуальному художественному --------------------------- 32 Иначе прав Леви-Строс, утверждающий (SeC), что "фундаментальный недостаток литературной критики структуралистского толка связан с тем, что она часто сводится к игре отражений, при этом невозможно отличить сам предмет от его символического отблеска в сознании субъекта Исследуемое произведение и мысль исследователя так переплетаются, что не поймешь, что отчего и откуда"   С этим можно было бы согласиться, если бы не следующие соображения   1) как мы убедимся в ходе изложения, Опасность, которую усматривает Леви-Строс в действиях критики, та же самая, которая возникает всякий раз, когда речь заходит о какой-то структуре с той оговоркой, что это никакая не Опасность, но фундаментальная характеристика любой речи о структурах, утверждающей их наличие, 2) неясно, чем, собственно говоря, занимался сам Леви-Строс, когда вместе с Якобсоном выявлял структуры "Кошек" Бодлера языку или литературному языку определенного периода или сопоставляя различные Феномены литературного языка, исследование, хотя и не становится собственно лингвистическим, тем не менее опирается на сходное представление о структуре как о некоем присущем объекту систематическом единстве". ------------------------------------- 33 SeC, page XXVII—XXXI 278 Итак, в этом отрывке ещё нет ответа на поставленный нами вопрос, но есть все необходимое для того, чтобы на него ответить. V.4. Есть примеры использования структурных методов, вовсе не с целью выявления уникальных особенностей отдельного произведения искусства, но с целью выявления константных Моделей. Таковы исследования Проппа, работы по изобразительному искусству Э. Панофского, исследования продукции массовой культуры. Эти исследования носят семиологический или социологический характер и не имеют ничего общего с литературной критикой, хотя и могут предоставлять в её распоряжение кое-какой ценный материал. V.5. Но также существует и лингвистическая критика произведений искусства. Именно её имеет в виду Луиджи Розиелло 35, предлагая свое оперативное и функциональное определение поэтического сообщения Оперативное в той мере, в какой оно опирается на принципы современной эпистемологии (разделяемые также и нами), и функциональное в той мере, в какой "поэтическое сообщение идентифицируется с определенными функциями, выявляемыми с помощью оппозиций внутри языковой Системы". оппозиция, о которой говорит Розиелло, это оппозиция коммуникативной (референтивной) и поэтической (эстетической) функции сообщения.   Изучение языка это изучение Системы норм, закрепленных узусом и обеспечивающих автоматический Характер речевой коммуникации. Изучение поэтической речи это изучение "альтернативных вариантов поэтической речи, в которых осуществляются возможности, скрытые в языковой структуре", в конечном счёте, оно призвано не столько очерчивать неповторимый облик произведения, сколько выявлять скрытые в языке возможности коммуникации   лингвистика поглощает стилистику, что не мешает структурному методу оставаться самим собой. Но, прибегая к наиболее распространенным структуралистским приемам, Розиелло пользуется ими не для того, чтобы открывать уникальность и неповторимость произведений. Изучение поэтической речи становится ответвлением лингвистики и соответственно социологии и культурной антропологии. ------------------------------------ 35 SeC page XLVII. Смотри также Struttura uso e funzioni della lingua, Firenze, 1965 (гл. образом первые три главы) 279 V.6. Существует, однако, и третья возможность В этом случае также изучаются отношения нормы и авторских нарушений, но норма предполагает системность: это может быть литературный язык какого-то времени (Корти), язык какого-то автора (см понятие "Контекст", которое Д'Арко Сильвио Авалле относит не только к отдельному произведению, но и к целому ряду произведений какого-либо автора) 36, в любом случае, это всегда Система, с которой соотносят отдельное произведение, выявляя совпадения и отличия. V.7. И вот, наконец, ещё один, последний вариант. критик погружается в глубины произведения, упорядочивая его изнутри, задавая произведению искусства вопросы, адресуя их не случайному набору чувственных раздражителей, но органическому целому, порождающему цепочку ответов. Вправе ли мы все ещё говорить о структуре как Модели? Жорж Пуле, критик, которого многие охотно сочли бы структуралистом, замечает, что "целью критики является интимное постижение критикуемой Реальности. Подобное постижение возможно лишь в той мере, в какой критическая мысль становится критикуемой, про-чувствовав, пρο-думав, во-образив последнюю изнутри. Нет ничего менее объективного, чем это движение Духа. В противоположность тому, что обычно думают, критика должна избегать каких бы то ни было объектов (автор, рассматриваемый как Другой, или его произведение, рассматриваемое как вещь); то, что должно быть уловлено, это субъективность, деятельность Духа, которой не понять со стороны, не испытав в себе самом действия этой субъективности" 37. Комментируя этот отрывок, Жерар Женетт38 спешит напомнить, что все это нечто прямо противоположное тому, что называют структуралистской критикой, и, напротив, очень похоже на то, что Поль Рикер распространяет во Франции под именем герменевтики. Вполне очевидно, что с точки зрения структурализма структуры не "переживаются", как раз наоборот, как мы подчеркивали, сопоставляя структуралистский и феноменологический методы, структура тем лучше функционирует, чем успешнее замораживает объект, превращая его в некую окаменелость. С Другой стороны, как не согласиться с тем, что произведение искусства располагает к герменевтической интерпретации гораздо более, нежели к структурному анализу? Женетт, увлеченный обеими открывающимися возможностями, выдвигает предположение, впрочем, уже сделанное Рикёром 39, об их дополнительности, герменевтическому прочтению подлежат великие произведения, близкие нашему мироощущению, многоплановые и неоднозначные; структурный же метод оказывается более эффективным при анализе типовых произведений (массовая культура) или когда мы сталкиваемся с далекими и чуждыми нам культурными Контекстами, непостижимыми изнутри и потому редуцируемыми к неким константным, характеризующим их структурам. ------------------------------------- 36 Смотри выступление в SеС как пример этого метода, "Gli orecchini 'di Montale, Milano, 1965 37 In "Les lettres Nouvelles", 24 giugno 1959 38 Figures, Paris, 1966, pag 158 (и вся глава "структурализм и литературная критика") 39 Structure et herméneutique, in "Esprit", novembre 1963 280 V.8. Но на самом деле, можно выделить ещё и пятый способ прочтения, различимый и у Женетта, и у других упоминаемых в этом параграфе авторов Корректна ли структуралистская процедура выделения общей Модели, которая в качестве кода способна порождать различные сообщения? Предположим, корректна. Но выше, в главе об эстетическом сообщении 40, уже было определено понятие эстетического идиолекта. ------------------------------ 40 A 3 II   В основе всех уровней сообщения лежит единая структурная кривая, однотипная Модель. Если у произведения есть собственный код, то он должен проявляться как на фонематическом, так и на идеологическом уровнях, как на уровне персонажей, так и на уровне синтаксических структур и т д. "Если в течение долгого времени литература считалась сообщением без кода, то почему вдруг не возникнуть потребности взглянуть на неё как на код без сообщения", и это, по Женетту, недостаток лингвистической критики, о которой мы говорили в п. 2 А теперь надо снова в коде найти сообщение, — говорит Женетт.   Или же, скажем мы, надо попытаться разобраться с процедурой выявления в сообщении, рассматриваемом в свете всех используемых в нём кодов, его собственного индивидуального кода. Если даже произведение представляло бы собой простую последовательность звуков или означающих без означаемого (как в "конкретной" поэзии), то выявление характерного кода этого произведения, значимого только в данном случае, не было бы с точки зрения структурализма бессмыслицей, мы имели бы дело с кодом "стихотворение X" (структурной Моделью "стихотворения X"), позволяющим строить гомологичные высказывания относительно всех объектов, охватываемых классом "стихотворение X", а то, что этот класс состоит из одного члена, логически иррелевантно. Однако эта аномалия очень Даже интересует ту критику и эстетику, которые занимаются как раз одночленными классами, каковы суть произведения искусства. 281 V.9. Но в действительности произведение искусства предствляет собой Систему Систем 41, и выстроенная Модель как раз и сводит вместе разные планы произведения, соотнося Системы форм с Системами Значений. При этом сам материал, сама субстанция означающих начинает формировать Систему Различий, приводимую к той же Модели Так складывается единый код, который управляет как формой и субстанцией плана выражения, так и формой и субстанцией плана Содержания. Назовем ли мы эту Модель "навязчивой идеей" (но не в смысле критики, которая занимается структурным моделированием исключительно на уровне тем)42 или мы её назовем на манер Шпитцера "этимон", всякий раз мы все равно имеем дело со структурным методом, потому что (при этом то, что все это направлено на понимание отдельного конкретного произведения, никак не влияет на чистоту метода) речь идет о константах, об их воспроизведении на всех уровнях, взаимодействии и взаимовлиянии в процессе нескончаемого de-calages. И становится ясно, что чем больше произведение стандартизовано и стилизовано, тем более Модель неизменна и узнаваема на всех уровнях 43; и чем более произведение подчинено авторской субъективности или требованиям рынка, тем более оно отвечает набору готовых клише 44; и напротив, чем больше новизны в произведении, тем более Модель, которая только в итоге обретает свои очертания, растворена во множестве вариаций, воспроизводясь всякий раз с еле заметными отклонениями, за которыми все ещё различимо правило, лежащий в основании код V.10.   В этом смысле критика вполне может быть структуралистской и при этом не ограничиваться изучением произведения исключительно в синхронном плане, потому что выявление идиолекта (например, того особенного способа трактовать перспективу, о котором говорил Арган) перерастает в исследование изменений этого идиолекта (здесь-то и рождается история форм и стилей) или в исследование того, как этот идиолект складывается (так структурный подход способствует возвращению к изучению генезиса произведения), в перечень способов реализации идиолекта, который может складываться в общем Контексте произведений какого-то одного автора (Авалле), в Контексте литературного языка какого-то периода (Корти), в Контексте школы, которой данное произведение положило начало, — и тогда это изучение "стиля", в Контексте феноменологии "жанров"45. ---------------------------------------------- 41 Ср. тезисы формалистов, а также Уэллека, цит., смотри также Cesare Segre in SeC, page LXXVII—LXXVIII 42 О Различии между тематической и структуралистской критикой см пятый ответ P.Барта "Letteratura e significazione", cit. O том, как пересекаются эти два направления в "новой критике", см дискуссию в Les chemins actuels de la critique, Paris, 1967 В качестве примера тематической критики укажем на Charles Mauron, Dalle metafore ossessive al mito personale, Milano 1966, Jean-Pierre Richard, L univers imaginaire de Mallarme, Paris, 1961, не говоря уже о Georges Poulet, Etudes sur le temps humain, Paris, 1950, или Les métamorphoses du cercle, Paris, 1961 и Jean Starobmski, J -J Rousseau — La transparence et l obstacle. Paris, 1957, однако нам не кажется, что Старобиньски можно безоговорочно зачислить в сторонники тематической критики (см след прим ) С Другой стороны, границы между тематической, стилистической, психоаналитической или формальной критикой часто трудноопределимы 43 См образцовое исследование Старобиньски La doppietta di Voltaire, in "Strumenti critici", 1, 1966 44 Отсюда польза подобных исследований массовой литературы (см нашу работу "La struttura del cattivo gusto", in Apocalittici e integrati, cit.) 45 См Luciano Anceschi "Dei generi letterari" in Progetto di una sistematica dell arte, Milano, 1962, "Dei generi, delle categorie, della storiografia" in Fenomenologia della critica, Bologna, 1966 282 V.11. Необходимо, однако, сделать ту же оговорку, что и Женетт в своих рассуждениях о взаимодополнительности структурализма и герменевтики этот метод не годится для произведений повышенной сложности 46. Конечно, есть множество примеров, которые доказывают если не обратное, то по крайней мере возможность его применения. Во всяком случае, мы говорили не о фактической, но о принципиальной возможности структуралистской критики. Речь шла о том, чтобы разобраться, чем является, чем может быть и чем, по-видимому, должна быть структуралистская критика VI. Художественное произведение как структура и как возможность VI.1. Но сказать, что собой представляет структуралистская критика, ещё не значит исключить возможность всякой Другой критики. Жак Деррида в своем кратком выступлении против критического структурализма Жана Руссе47 указывает на то, что эксцессы структуралистского анализа являются свидетельством кризиса, сумерек культуры. Произведение искусства в качестве формы статично, это некая окончательность, но также оно представляет собой механизм, порождающий некую силу, которую акт критики призван постоянно высвобождать.   Когда критик неспособен почувствовать эту силу, он уходит в изучение форм, превращая произведение искусства в схему или схему схем, причём все это (и в этом Деррида достаточно проницателен, хотя можно подумать, что он не опровергает, а оправдывает метод) пространственные схемы: пирамиды, круги, спирали, треугольники и сетки отношений становятся способом описания структуры произведения, редуцируя его к собственной пространственной метафоре: "Когда пространственная Модель открыта и когда она работает, критика уже ни о чём Другом не думает, предпочитая опираться на неё" 48. Поступая так, критик обрекает себя на то, чтобы всегда видеть только сухую графику линий вместо подспудной мощи движений. ---------------------------------------------- 46 Cp. Cesare Segre in SeC, page LXXXIV. O возможных "измерениях" структуралистского анализа см , например, Paolo Valesio, Strutturalismo e critica letteraria, in "Il Verri", giugno 1960, Ezio Raimondi, Tecniche della critica letteraria, Torino, 1967, Guido Guglielmi, La letteratura come sistema e come funzione, Torino, 1967, Marcello Pagnini Struttura letteraria e metodo critico, Messina, 1967, D'Arco Silvio Avalle, L ultimo viaggio di Ulisse, in "Studi Danteschi", XLIII, La critica delle strutture formali in Italia, in "Strumenti Critici", 4, 1967 (где в свете нынешних проблем переоценивается вклад в литературоведение Де Робертиса и Контини) Наконец, как пример полемики, G Della Volpe, Critica dell ideologia, Milano, 1967 47 Jacques Derrida, "Force et signification" in L'ecriture et la difference, Paris, 1967 Работа Ж Руссе, о которой идет речь, это Forte et signification, Paris, 1962 48 Derrida, cit., page 30 283 На эти замечания следовало бы возразить, что структурная критика сводит то, что было движением (генезис) и что станет движением, (бесконечной возможностью прочтений), в пространственную Модель, потому что только так можно удержать то неизреченное, чем было художественное произведение (как сообщение) в его становлении (источник информации) и в его пересотворении (истолкование получателем). Структуралист призван к тому, чтобы справляться с тяготами неизреченности, которая всегда создавала трудности для критического суждения и описания поэтических механизмов. критику-структуралисту прекрасно известно, что художественное произведение не сводимо ни к схеме, ни к ряду схем, из него извлеченных, но он загоняет его в схему для того, чтобы разобраться в механизмах, которые обеспечивают богатство прочтений и, стало быть, непрестанное наделение смыслом произведения-сообщения. VI.2. По сути дела, когда Деррида противопоставляет представление о произведении искусства как неисчерпаемой энергии (и стало быть, всегда "открытого" сообщения) представлению о нем как о предельно чистом воплощении пространственных отношений, он оказывается неожиданно близок Чезаре Бранди 49, который, занимая позицию, по всей видимости, несходную с позицией Деррида, не приемлет изучения произведения искусства как сообщения и, следовательно, как Системы означаемых, предпочитая говорить о "Присутствии" или "пребывании" (astanza), которого семиотическое исследование не может постичь в принципе. ---------------------------------- 49 Le due vie, Bari, 1967   Но если Деррида требует от критика признать художественное произведение скорее дискурсом, чем формой, то Бранди, кажется, требует от него противоположного — признания произведения формой, а не дискурсом, но в действительности это одно и то же: призыв не сводить художественное произведение к совокупности структурированных Знаков во имя того, чтобы позволить ему самоопределяться по собственному усмотрению. 284 Если для всей истории эстетики характерно стойкое противостояние двух начал (мимесиса и катарсиса, формы и Содержания, авторской и зрительской точек зрения), то Бранди толкует эту антитезу, фундаментальную изначальную оппозицию, лежащую в основе всякого произведения искусства, следующим образом: художественное произведение рассматривается или само по себе (в себе и для себя), или же в тот миг, когда его воспринимает чье-то сознание. Бранди слишком проникся кантианским критицизмом, во-первых, и феноменологической культурой, во-вторых, чтобы не понимать, что эта антитеза не так уж безупречна, что мы не можем познать Сущности какой-либо вещи иначе, чем воспринимая её в сознании, и что, следовательно, любая речь о существующем независимо от нас объекте всегда есть речь об объекте, видимом в определенной перспективе, личной, исторической, укорененной в какой-то культуре.   И всё же на этих страницах Бранди ясно ощущается какая-то заданность, стремление узаконить некий метафизический "остаток", нечто (quid), не улавливаемое восприятием, находящееся за пределами личной перспективы, некую "Сущность", которая и делает художественное произведение чистым Присутствием, "чистой Реальностью", не схватываемой сознанием. Ту самую Сущность, благодаря которой произведение искусства "наличествует", просто "есть" без того, чтобы что-нибудь кому-нибудь "говорить". Но что это за Присутствие, которое отказывается что-либо сообщать и только само по себе есть? Если сегодня теория и практика коммуникации стремится превращать все на свете в знаковые Системы, то это потому, что невозможно мыслить какое-либо "Присутствие", тем самым не превращая его в Знак. культура (которая начинается с самых элементарных процессов восприятия) в том и состоит, чтобы наделять Значениями природный мир, состоящий из "присутствий", т. e. превращать Присутствия в Значения. Так что, когда желают спасти этот самый не укладывающийся в смыслы, несомые произведением, не поддающийся коммуникации "остаток", неизбежно "Присутствие" оборачивается "Отсутствием", неким засасывающим водоворотом, у которого мы непрестанно испрашиваем новых смыслов и "Присутствие" которого было бы не более чем импульсом к непрекращающемуся, бесконечному процессу семиозиса. Такова позиция "новой критики", к которой мы ещё вернемся. 285 Но в действительности, и эстетика Присутствия, и эстетика Отсутствия сводятся к попытке спасти в конкретных исторических обстоятельствах человеческого общения "чистую Реальность" искусства, с помощью которой можно было бы обосновать пресловутую невыразимость, богатство истолкований, которые художественное произведение сохраняет вопреки всем структурным препарированиям и позитивистскому насилию. Однако попытки интерпретировать произведение искусства как сообщение, как Факт коммуникации как раз тому и служат, чтобы изречь "неизреченный остаток".   Оттого что произведение искусства является сообщением, в нём не убывает "Присутствия", его можно рассматривать как Систему Знаков, которая прежде всего сообщает собственную структуру. Но одновременное рассмотрение произведения искусства как сообщения, как Системы означающих, коннотирующих возможные Значения, позволяет понять всякий "остаток" именно как вклад конкретных людей, живущих в определенное время и в определенном обществе, которые вынуждают Присутствие, само по себе немое, говорить, населяя его Значениями, с тем чтобы потом свести их в Систему, изменчивую и стабильную в одно и то же время, чьи структуры не только служат передатчиком сообщений, но и оказываются главным их Содержанием. VI.3. Якобсон разбирает речь Антония над трупом Цезаря, он устанавливает правила, регулирующие отношения на всех уровнях коммуникации, от синтаксического до фонематического, игру метафор и метонимий, при этом не отрицается, что результатом этой работы может быть та кристаллизация структур, которая заключается в приведении в соответствие означающих и означаемых, рождающая единый эстетический идиолект. Не следует забывать о том, что по отношению к этой эстетической машине читатели вольны пускаться (в той мере, в какой они дадут вовлечь себя в игру с этим устройством, призванным порождать смыслы, причём смыслы нестандартные) в самые рискованные герменевтические авантюры.   Структуралистская критика предполагает определенный подход к произведению. И тот Факт, что мы полагаем, что этот подход наиболее адекватен, вовсе не лишает прав гражданства все прочие подходы к произведению искусства. По-прежнему открыта дорога для историко-эволюционных исследований. И если критик сумеет удачно рассказать о своей интерпретации художественного произведения, пусть она будет сколько угодно смелой, разве мы не простим ему, что он не структуралист? 286 VI.4. В одном, однако, Деррида попадает в точку, касаясь уязвимого места структурной критики или, по крайней мере, критики, таковой себя считающей: происходит это, когда он упрекает Руссе за то, что тот, выявив некоторые основополагающие пространственные построения у Пруста и Клоделя, упраздняет те эпизоды и тех персонажей, которые не вписываются в его замысел, в "общую организацию произведения" (по крайней мере в то, что критик такой организацией считает). Возражая против такого обращения с произведением, Деррида указывает на то, что если структурализм чему-то и научил и о чём-то напомнил, так это о том, что "быть структуралистом это, в первую очередь, противостоять всякой заорганизованности смысла, суверенности и равновесию всякой ставшей формы; это значит отказываться считать неуместным и случайным все то, что не вмещается в рамки выстраивающейся конструкции. Ведь и отклонения это не простое Отсутствие структуры. Они как-то организованы" 50. ---------------------------------- 50 Derrida, cit., pag 40   Это верно. Причём настолько, что, обсуждая проблему эстетического идиолекта, мы говорили не только об общем правиле, выявляющемся на разных уровнях произведения, но также о совокупности более частных правил, состоящих с ним в определенном родстве и обуславливающих те отступления от нормы, те сознательные нарушения, которые он закладывает в самые основы законов, творимых им исключительно для данного произведения (и которые, в свою очередь, нарушают ранее сложившиеся Системы норм, выявляемые в исследованиях истории стилей, языка литературы и изобразительного искусства определенных групп в определенные эпохи).   Подвергнуть художественное произведение структурному анализу вовсе не значит обнаружить в нём какой-то один главный код и отбросить все то, что к нему не относится (этого, как мы видели, достаточно только для анализа стандартизованной продукции Яна Флеминга 51 ), но значит заняться исследованием идиолектов в поисках той Системы Систем, нахождение которой составляет последнюю и, следовательно, недостижимую цель структурной критики вообще. ----------------------------------------- 51 Cp. нашу работу Le strutture narrative in Flemming, in Il caso Bond, Milano, 1965 (a также в "Comminications", 8) 52 Derrida, cit., page 241 VI.5. Но замечания Деррида в адрес структурной критики связаны с опасением, что загнанное в структуры и окостеневшее произведение искусства уже не откроется навстречу разнообразным прочтениям. Это проблема "открытости" структур, которую он описывает на языке феноменологии в работе "Genese et structures" et la phénoménologie (""Генезис и структуры" и феноменология") 287 Это вопрос о структуре самой открытости, как он выражается, которая есть бесконечная открытость навстречу истине любого опыта (а значит, и философского), "структурная невозможность подвести черту под структурной феноменологией" , та бесконечная открытость миру как горизонту возможностей, о котором нам известно из феноменологии восприятия Мерло-Понти, та многоликость, в которой вещь является нашему восприятию и нашему суждению в качестве вечно новой, о чём знали и Гуссерль, и Сартр в "Бытии и Ничто" 53 ----------------------------------------- 53 "Этот смысл, il cogitatum qua cogitatimi, никогда не предстает как окончательная данность, он впервые проясняется только как последовательность открывающихся друг за Другом новых горизонтов Это "оставление открытым" является — ещё до всяких последующих определений, которые, возможно, никогда не будут иметь места, — моментом релятивной природы самого сознания, как раз тем, что создает горизонт. Объект есть, так сказать, полюс Идентичности, он всегда предстает перед нами в определенной смысловой перспективе, как требующий каких-то действий или объяснения " (E. Husserl, Meditazioni cartesiane, Milano, 1950, Размышление 2, 19—20 ) У Сартра читаем "Но если трансцендентность объекта есть неизменная нужда самопревосхождения, то из этого следует, что объект, в принципе, составляет бесконечный ряд явлений самого себя Таким образом, конечное явление указывает на свою собственную конечность, но одновременно оно нуждается в том, чтобы его рассматривали как явление-того-что-является, в непрестанном преодолении Некая "сила" вселяется в Феномен, наделяя его способностью самопревосхождения, способностью разворачиваться в бесконечный ряд реальных или возможных явлений" (J.Ρ. Sartre, L essere e il nulla, Milano, 1958, page 11-12) Итак, об этой открытости структурного исследования (которая предполагает внесение принципа историзма в саму предикацию структур) знали многие из тех, кто пользуется структурными методами в критике Выслушаем, например, Старобиньски "структуры это не инертные вещи и не устойчивые объекты. Они возникают на основе отношений, связавших наблюдателя и объект, они рождаются как ответ на некий запрос, и именно это вопрошание произведения предопределяет порядок следования их элементов Именно в связи с моими вопросами оживают и обретают плоть структуры, — уже давным-давно закрепленные страницами книжного текста.   Всякий тип прочтения выбирает свои структуры ... При этом нетрудно заметить, что само художественное произведение допускает в зависимости от запроса выбор нескольких равно приемлемых структур или что это произведение выступает частью более обширной Системы, которая, превосходя её, её объемлет И здесь решающее слово не за структурализмом, напротив, структурный анализ может быть только следствием предварительно принятого решения, которое устанавливает пределы и задачи исследования. Несомненно, стремление к глобальности будет подталкивать к координации результатов отдельных прочтений и к попыткам представить их в виде элементов некой большой структуры, в которой окончательным и исчерпывающим образом воплотился бы смысл произведения. Все, однако, наводит на мысль о том, что эта большая структура есть предел, к которому можно приближаться вечно"54. 288 Поскольку мы также исходим из того, что вопрошание структур о смысле должно раз за разом возобновляться, то эти выводы на данный момент нас вполне удовлетворяют, и, как убедится читатель, к тем же самым выводам, хотя и сформулированным по-Другому, мы придем в конце нашей книги. Но не будем торопить События и забегать вперед. Но если бы мы это сделали, мы бы увидели, что выявление структур представляет собой выбор, связанный с разного рода детерминациями точки зрения во имя обнаружения критериев смыслоразличения. Для семиологии проблема была бы решена. И тогда феноменологу осталось бы только разбираться с тем, как конституируются те объекты, каковыми являются найденные структуры 55. VI.6. Но как раз утверждения, подобные тем, что сделал Старобиньски. при более глубоком прочтении текстов многих "ортодоксальных" структуралистов (самые крупные Леви-Строс и Лакан) начинают вызывать определенные сомнения. До сих пор мы занимались той первой дилеммой, о которой говорили в начале: структура — Модель или конкретный объект? Мы выяснили, что структурное исследование имеет место всегда, когда удается свести конкретный объект к Модели. Но мы оставили открытым Другой вопрос: структура — орудие метода или онтологическая Реальность? Если структура это орудие, которое я изготавливаю для того, чтобы обосновать тот или иной подход к объекту, то отрывок из Старобиньски завершает наше исследование. Но что если структура представляет собой онтологическую Реальность, которую я открываю как окончательную и неизменную? Вот вопрос, который теперь встает перед нами. ------------------------------- 54 SeC, pag XX 55 Речь о схватывании, изначальном акте, "изначально конституирующем объект" (E. Husserl, Idee per una fenomenologia pura, Torino, 1965, 2a ed , pag 422 ) 289 Оглавление Литература   www.pseudology.org