Мая Лазаревна Каганович Творец эпохи Творец эпохи Когда мне предложили опубликовать «Памятные записки», я не сразу решилась на это. По замыслу отца, «Памятные записки» писались не для любящего сенсации обывателя, а, скорее, для архива, придет ученый-историк, исследователь эпохи, в которой жил и работал Л.М. Каганович, с тем чтобы воспользоваться воспоминаниями очевидца и участника событий того времени. Предложения о публикации делались и в конце его жизни, но, когда возник вопрос об издании «Записок», появились связанные с этим сомнения и волнения. Он жаловался с грустью, что 30 лет стремится сохранить свой оптимизм и достоинство, свои убеждения и принципы, но проблемы издания воспоминаний выбивают его из колеи, подрывают здоровье, заставляют волноваться и переживать. Он не хотел, чтобы при издании «Записок» они подверглись редакторским сокращениям и изменениям, с которыми он мог не согласиться. Затем, однако, он изменил свою точку зрения и выразил согласие на издание «Записок» в сокращенном варианте. Работать над «Записками» отец начал после возвращения из ссылки в начале 60-х годов. Известно, что после снятия под давлением Хрущева (его «выдвиженца» и ученика) со всех постов и исключения из ЦК он был направлен в г. Асбест Свердловской области управляющим трестом Союзасбест, где проработал с августа 1957 г. до июня 1959 г. После Асбеста ему определили в качестве места жительства г. Калинин (Тверь) без права на прописку и жительство в Москве. Позже ему было разрешено прописаться в Москве в квартире своей жены, моей матери, Марии Марковны Каганович. Эта квартира после их выезда из резиденции члена Политбюро была предоставлена именно ей как старому большевику (с 1909 г.) и профсоюзному деятелю. Она даже получала по этому случаю «кремлевский» паек, на который они в основном и кормились в то время. После приезда в Москву, несколько отдохнув и оправившись, отец начал работать над своими воспоминаниями. В этом он ощущал необходимость и вообще говорил, что состояние вне работы для него не существует. Иногда он высказывал удивление и даже обиду по поводу того, что его знания и опыт партийного и хозяйственного работника остаются невостребованными. Долго выбирал название и остановился на «Памятных записках», не зная, во что это выльется, и подчеркивая, что, по крайней мере на первых порах, не претендует на всеохватывающую и систематизированную работу. В последние годы отец стал совершенно другим человеком. Исчезла свойственная ему «взрывчатость» характера, жесткость, подозрительность, появился юмор и мягкость в обращении, желание советоваться с близкими людьми, особенно доверительно с мамой, а позже и со мной. Никаких дневников отец, естественно, никогда не вёл. Большим подспорьем в работе стала его личная библиотека — 35 тысяч томов. Кроме того, он пользовался книгами Ленинской и Исторической библиотек, материалами Центрального Государственного архива Октябрьской революции и, конечно, своим архивом, который он содержал в образцовом порядке. Работа шла медленно, трудно   Мешали и неустроенность быта, и ухудшавшееся здоровье, и болезнь жены. В 1959 г. ему назначили пенсию в 115 руб. 20 коп. На обычную пенсию в 120 руб. не хватило справок. Я долго ходила в Собес с томом Большой Советской Энциклопедии (изд. 1953 г.), где были указаны все его должности, а в Собесе отвечали, что БСЭ для них не документ. В Боткинской больнице ему сделали две операции, но нужны были постоянный уход и медицинское обслуживание. В общем, я решилась и стала, втайне от отца, писать в разные высокие инстанции письма, добиваясь улучшения положения дел Героя Социалистического Труда. Я писала Хрущеву, Косыгину, Брежневу — и не получала ответов, ни положительных, ни отрицательных. А он в это же время писал письма с просьбой восстановить его членство в партии. Наконец ему дали персональную пенсию и право пользоваться хорошей поликлиникой (я просила только о поликлинике). Он, конечно, поблагодарил, но мне сказал: «Лучше бы в партии восстановили». Мама умерла еще в 1961 г., они прожили с папой 50 лет. С тех пор отец остался в своей квартире один. Я работала и жила со своей семьей отдельно, навещая его два раза в неделю. Он часто сам готовил себе еду или пользовался тем, что я приносила ему из столовой. В это время он не раз повторял суждение, что каждый человек должен сам себя обслуживать до самой смерти (или по крайней мере пока может). Здоровье ухудшалось, и он стал торопиться, писал все менее подробно. Поэтому рукописный материал, посвященный молодым годам, революции и первым послереволюционным десятилетиям, занимает гораздо больше места, чем описание последующих событий. В 1985 г. он сломал себе шейку бедра и с тех пор вынужден был передвигаться на костылях. Походы в библиотеку и архивы прекратились. Резко ухудшилось зрение. Телевизор он смотрел теперь в бинокль. Мы пытались применять для письма трафарет, которым пользуются для этих целей слепые, диктофон, но все это было достаточно трудно. В последний год стало особенно сложно, так как то, что он писал, было потом почти невозможно прочесть. В этом отношении составители книги проделали неимоверно трудную работу, расшифровав его последние записи. Не могу не сказать еще вот о чём   В последние годы, после ухода отца с политической арены, о нём, и не только о нём, появилось много выдумок и небылиц, а зачастую и просто клеветы, подхватываемой и распространяемой некоторыми отечественными и зарубежными журналистами. Одни это делали, очевидно, в попытке любыми средствами очернить прошлое, другие — в погоне за хорошо оплачиваемыми сенсациями. Я имею в виду прежде всего книгу «Кремлевский волк» американского журналиста С. Кагана, который, объявив себя племянником, вытащил на свет целый букет клеветнических измышлений. Достаточно сказать о выдумке о некой мифической сестре Розе, которой никогда не существовало.   Единственная сестра Л.М. Кагановича Рахиль всю жизнь прожила с мужем и шестью детьми в Чернобыле и умерла в 1926 г. в Киеве, где и похоронена. Здесь не место подробно разбирать и опровергать все выдумки Кагана. Важно уже то, что он не является родственником и никогда не встречался с отцом, хотя ссылается на личные беседы с ним как на источник информации. По сути, клеветнический характер книги признается и в послесловии, которым снабдило свою публикацию издательство «Прогресс». Смысл его сводится к тому, что книга ужасна и является «исторической фантазией», подходя объективно, её вообще-то и не стоило печатать, но делается это из конъюнктурных соображений. Отец всегда с пренебрежением относился к подобным вещам, вспоминая слова Пушкина «хвалу и клевету приемли равнодушно...». Но иногда все же реагировал, особенно если дело касалось обвинений в причастности к сионизму или антисемитизму. Этим были вызваны, в частности, его реакция на книгу «Осторожно, сионизм», оставшаяся без ответа, и письмо, опубликованное в газете «Аргументы и факты». Книга же Кагана вышла на русском языке в издательстве «Прогресс» уже после его смерти (что, я думаю, не случайно). Однако группа родственников послала в издательство письмо с протестом и опровержением клеветы, которое осталось без ответа. Всего за четверть века отец написал для «Памятных записок» более 14 тыс. страниц рукописного (около 5 тыс. страниц машинописного) текста, так и не закончив предпринятого труда. Он и умер за рабочим столом 25 июля 1991 г. в возрасте 97 лет от инфаркта. Думаю, что он не просто хотел рассказать о своей жизни и работе, хотя и это было для него важно, тем более что дает представление о жизни всего рабочего люда до Октябрьской революции и в первые годы советской власти.   Ушла из жизни эпоха, а он был одним из её активных творцов и не сожалел об этом, хотя и повторял неоднократно, что не все сделали так, как надо, и не скрывал собственных ошибок. Но был твердо убежден, что её достижения не должны пропасть в памяти людей, хотел передать эстафету грядущим поколениям. Надеюсь, что публикация «Записок» поможет узнать моего отца таким, каким он был, рассеять вымыслы и клевету, восстановить его доброе имя. Выражаю благодарность издательству «Варгиус» и всем тем, чьи усилия позволили этому труду увидеть свет, а благожелательному читателю получить представление о жизни и деятельности Л.М. Кагановича и сохранить о нём добрую память. Оглавление Большевики   www.pseudology.org