М., Алгоритм, 2004 Владлен Георгиевич Сироткин Сталин. Как заставить людей работать Предисловие Для подавляющего большинства современных отечественных историков и политологов (в отличие от зарубежных1) аксиомой является то, что Н.С. Хрущёв, М.С.Горбачёв и Б.Н. Ельцин пытались реформировать "Сверху" именно сталинскую модель советского режима. То, что для западных исследователей ("Троцкизм", "бухаринизм", "сталинизм" и т.д.) является всего лишь оттенками одного Ленинизма (хотя есть и исключения — цикл работ американца Роберта Такера2), для российских историков носит принципиальный характер. Правда, чаще всего в центре внимания исследований оказывалась негативная сторона сталинизма — репрессии против "спецов" в 1928-1933 гг. и собственных коммунистов и военных в 1934-1938 гг., варварские Коллективизация и Индустриализация, идеологическое обрамление своего режима ("Краткий курс", 1938 г.) и т.п.3 Но при этом все те объективные последствия сталинских реформ "Сверху" — создание партийно-советской номенклатурной Системы, всесильных наркоматов, не федеративного, а унитарного СССР ("русификация" национальных окраин — совместное постановление ЦК и СНК СССР 13 марта 1938 г. "Об обязательном преподавании русского языка в школах национальных республик и областей"), новый тип армии (воссоздание офицерского корпуса) и т.д., которые кардинально изменили первоначальную доктринальную установку Большевиков в 1917 г. (мировая пролетарская революция, создание "мирового" СССР, отмирание Государства — армии, полиции, денег и т.д.),— все это, как правило, оставалось за рамками серьезных отечественных исследований (об апологетических панегириках типа книги "Генералиссимус", 2002 г., в двух томах, изданных в Калининграде, бывшего советского "литературного генерала" Вл. Карпова, речь здесь не идёт; вместе с тем даже среди нынешних апологетов генералиссимуса встречаются попытки серьезно разобраться в феномене сталинизма4). -------------------------- 1 См., напр.: Kennan G. The Russia and the West under Lenin and Stalin. Boston, 1960; Боффа Дж. От СССР к России. История неоконченного кризиса 1964-1994 гг. М., 1996; Безансон Ален. Интеллектуальные истоки Ленинизма. М., 1998; Кьеза Дж. Прощай, Россия! М., 1997, и др. 2 Tucker Robert. Stalinizm. New York, 1977. См. также: Такер Р. Сталин. Путь к власти, 1879-1929 (история и личность). М.: Прогресс, 1990. 3 См., в частности: Медведев Рой. О Сталине и сталинизме. М., 1990; Реабилитация. Политические процессы 30–50-х годов. М., 1991; Литературный фронт. История политической Цензуры. 1932-1946 гг. Сб. док. М., 1994; Лубянка. ВЧК — ОГПУ — НКВД — НКГБ — МГБ — МВД — КГБ, 1917-1960 гг. / Под ред. акад. А.Н. Яковлева (Международный фонд "Демократия). М., 1997; Торчинов В. А., Леонтюк А.М. Вокруг Сталина (историко-биографический справочник). СПб., 2000 и др. 4 Речь, в частности, идёт о дилогии молодого историка Ю. В. Емельянова "Сталин: путь к власти" и особенно "Сталин: на вершине власти" (М.: Вече, 2002). См. также: Семенов Сергей, Кардашов Владислав. Иосиф Сталин: жизнь и наследие. М., 1997.   Спору нет — по целому ряду конкретных "партийных тайн" (например, о закрытых пленумах ЦК в 1937-1938 гг. и др.) в 90-х гг. были сделаны сенсационные открытия. Когда в 1992-1994 гг. небольшая группа особо доверенных историков (ген. Дм. А. Волкогонов, В. Т. Логинов, А. Г. Латышев, В. П. Наумов, Ю.Н. Жуков и др.) на короткое время были допущены в сверхсекретный "архив Политбюро" (ныне — вновь закрытый Архив Президента РФ) к "особым папкам" Политбюро и ЦК партии (а некоторым историкам, например, Ю.Н. Жукову и А. Г. Латышеву, разрешили даже снять копии), обнаружилась страшная партийная "тайна": оказывается, с 1946 г. Сталин перенес три тяжелейших инфаркта (в 1946, 1947 и 1950 гг.), а четвертый удар (инсульт) — в начале марта 1953 г. — доконал его окончательно. В одной из таких "особых папок" историки обнаружили потрясающий документ: решение Политбюро от 16 февраля 1951 г. (в отсутствие Сталина) о том, что, начиная с 17 февраля, председательство на президиуме Совета Министров СССР (председателем Совмина, как известно, был Сталин) "возложить поочередно на заместителей председателя Совета Министров СССР тт. Булганина, Берия и Маленкова", но при этом "постановления и распоряжения Совета Министров СССР издавать за подписью тов. Сталина И.В." (из интервью Ю.Н. Жукова обозревателю "Российской газеты" Александру Сабову, июль 2002 г. — рукопись1: архив автора). ---------------------------- 1 Даже в 2002 г. главный редактор "Российской газеты" побоялся опубликовать это обстоятельное, рассчитанное на несколько газетных номеров интервью своего обозревателя. В сильно сокращенном виде оно увидело свет почти год Спустя в "Литгазете" — см.: "ЛГ", № 9, 5 — 11.03.2003 г. ("Культовая механика"). История повторялась: сначала Ленин с мая 1922 г. лежал в Горках "живым трупом", теперь Сталин с февраля 1951 г. как бы занял его место, разве что обретался не в Горках, а на "ближней" кунцевской даче в Волынском. В свете этих новых фактов о здоровье и психическом состоянии "вождя всех времен и народов" (с февраля 1951 г. впал в "почти маразм". — Ю.Н. Жуков) велик соблазн списать все последующие акции Сталина — Войну в Корее, "дело врачей", выступление на Пленуме ЦК КПСС в октябре 1952 г. со смертельными угрозами по адресу "старой гвардии", планы вторжения на Аляску и т.д. — на его "сумасшествие" (Н.С. Хрущёв). Думается, однако, что это слишком упрощенный подход, воскрешающий методу Сталина в отношении "сумасшедшего" Ленина в Горках, который якобы лишь будучи в полном маразме мог требовать "переместить" ещё недавно "чудесного грузина" с поста генерального секретаря партии. Тем более что, как Мы увидим ниже, основным протагонистом версии о "сталинском сумасшествии" (особенно в своих мемуарах) выступал главный разоблачитель Культа личности — Н.С. Хрущёв. И, как теперь оказалось, далеко не случайно: будучи первым секретарем Московского обкома и горкома партии, будущий "разоблачитель" в 1937 г. активно выпрашивал у Политбюро "лимиты на расстрел" рядовых "врагов народа": "к расстрелу — кулаков 2 тыс., уголовников — 6,5 тыс.; к высылке кулаков — 5,869, уголовников — 26936 чел." (подписи: Хрущёв, Редденс, начальник НКВД по Московской области — шифрограмма из "особой папки" Политбюро). И таких "рядовых мясников" — исполнителей на уровне обкомов было немало2 ---------------------------- 2 Ещё на октябрьском (1937 г.) Пленуме ВКП(б), посвященном выборам в советы по новой "сталинской" конституции 1936 г., первый секретарь Курского обкома Пескарев признал: "Судили незаконно". Бригада работников Верховного суда и Прокуратуры СССР, приехавшая в Курск из Москвы летом 1937 г., отменила "56% приговоров как незаконно вынесенных; больше того, 45% приговоров оказались без всякого состава преступления". Цит. по: Жуков Ю.Н. Тайны Кремля: Сталин, Молотов, Берия, Маленков. 1938-1954. М., Терра — Книжный клуб, 2000, с. 43. Но особенно прославились своей кровожадностью в 1937 г. трое — Н.С. Хрущёв, первый секретарь Куйбышевского обкома, кандидат в члены Политбюро П. П. Постышев и первый секретарь Западно-Сибирского крайкома партии, кандидат в члены Политбюро латыш Р. И. Эйхе (двух последних даже завышенные "лимиты на расстрел" от сталинских репрессий не спасли — в 1939-1940 гг. они были репрессированы). Судя по рассекреченной "особой папке" Политбюро со стенограммой январского (1938 г.) закрытого Пленума ЦК ВКП(б), все трое "мясников" фигурировали в докладе Г. М. Маленкова 14 января 1938 г. на Пленуме как "перегибщики" (при этом Постышев огрызался: у него в области, оказывается, все сплошь "враги" да "шпионы" — за такое "нарушение" партдисциплины на том же пленуме он был исключен из кандидатов в члены Политбюро и вскоре арестован3), причем персонально по Хрущёву Маленков отметил: "Проведенная в Москве проверка исключений из партии и арестов обнаружила, что большинство осужденных вообще ни в чем не виноваты". ---------------------------- 3 Хлевнюк О. В. Политбюро: механизм политической власти в 30-е годы. М., 1996, с. 238. Усердие обкомовских "мясников", судя по докладу Маленкова, напугало даже самого "вождя краснокожих" — Сталина: ведь "красное колесо" (А.И. Солженицын) покатилось по стране самостоятельно и бесконтрольно ("первые секретари подмахивают даже не списки осужденных "тройками", а всего лишь две строчки" с указанием численности "врагов народа".— Из доклада Маленкова на Пленуме). Отражением этого страха перед "красным колесом" стало издание стенограммы январского Пленума 1938 г. под грифом "строго секретно" и рассылка этой страшной брошюрки по обкомам и горкомам ВКП(б). Приводимые в брошюрке цифры (из доклада Маленкова) просто ужасали: только за 1937 г. из партии было исключено около 100 тыс. коммунистов, но 65 тыс. из них подали в КПК при ЦК ВКП(б) жалобы на необоснованность исключения, и апелляции тех из них, что дошли до Москвы, на 75% были удовлетворены — КПК восстановило этих "лишенцев" в партии. Впрочем, не все члены сталинского Политбюро видели в этом трагедию. Лазарь Каганович, например, на том же Пленуме оценил это "красное колесо" 37-го года как год "большевистского воспитания" и "закалки, которую Мы в обычное время не получили бы и за десять лет" (см. Ю.Н. Жуков. Указ. соч., с. 48-51). Косвенно Каганович признал, что эта "большевистская закалка" — результат гигантской волны доносов в НКВД, которые писали рядовые "сталинские винтики" друг на друга. Ю.Н. Жуков абсолютно прав: "Наш народ всегда обожал писать доносы на ближнего своего, особенно — всякий раз, когда наступало "смутное время" (в подтверждение автор ссылается на пьесу Сухово-Кобылина "Смерть Тарелкина" времен Николая I, запрещенную к постановке даже в царской России из-за сцены фабрикации доноса в полицейском околотке, когда Тарелкин активно "сотрудничает" с полицейским следователем (из интервью Ю.Н. Жукова "Российской газете", июль 2002 г.). Хрущёв, в отличие от Постышева, на этом январском пленуме 1938 г. благоразумно промолчал — формально, потому, что именно этот Пленум освободил его от обязанностей первого секретаря Московского обкома и горкома партии и назначил первым секретарем ЦК компартии Украины. Но, судя по рассекреченным шифрограммам в Политбюро, выводов из критики Хрущёв (как и Постышев) не сделал: первое, что он свершил, приехав в Киев — запросил у Политбюро "повышенные" лимиты на расстрел на 30 тыс. "врагов народа". Но когда пришла его очередь карабкаться на вершину партийно-государственного Олимпа, используя в качестве рычага осуждение "сталинских репрессий", Хрущёв очень осмотрительно пользовался этим рычагом: первым делом как член "тройки" по бумагам Сталина он изъял из архива Политбюро и ЦК компрометирующие его как "мясника" документы (хотя, как теперь стало известным, далеко не все). Но, увы, и эти новые (хотя и частные) сенсационные открытия в "особых папках" Политбюро и ЦК не изменили общего принципиального методологического подхода даже этих "новых историков" в оценке глубинных внутренних и внешних причин Победы "сталинизма" над "Троцкизмом". В итоге допущенные к "особым папкам" историки либо остались на уровне газетных сенсаций о "рассекреченном Ленине"1, либо стали обслуживать нового "хозяина" — Б.Н. Ельцина, обмазывая одной черной краской всех теоретиков и практиков Большевизма как предтеч "коммуно-фашизма" (серия работ генерала Д. А. Волкогонова о Ленине, Троцком и Сталине). ------------------------- 1 Латышев А. Г. Рассекреченный Ленин. М., 1996. Словом — в который раз! — сбылось пророчество Н.А. Бердяева из сборника статей о русской Интеллигенции ("Вехи", 1909 г.): "Деление философии на "пролетарскую" и "буржуазную", на "левую" и "правую", утверждение двух историй: полезной и вредной — все это признаки умственного, нравственного общекультурного декаданса". Этот явный уклон либо к дешевой сенсационности "на злобу дня", либо к очевидной ангажированности (идеологическому обслуживанию уже не "Троцкизма" или "сталинизма", а "демократического ельцинизма" с его псевдонациональной идеей) подвигнул двух докторов наук, двух Юриев Николаевичей — Афанасьева, бывшего ректора РГГУ и зав. кафедрой истории науки в том же университете, и Жукова, ведущего научного сотрудника Института российской истории РАН — к попытке преодолеть "бердяевское проклятье" и встать выше партийного деления истории на "полезную" и "вредную". Большой коллектив авторов РГГУ под руководством проф. Ю.Н. Афанасьева попытался переосмыслить историю советского общества, выдав "на-гора" любопытный двухтомник, написанный, однако, в диссидентском духе (по типу первой книги такого рода — "Утопия у власти" А.М. Некрича и М.Я. Геллера; кстати, оба — авторы и "афанасьевского" труда)1. Прямо противоположный диссидентской оказалась книга Ю.Н. Жукова. Несмотря на "сенсационный" заголовок (модное требование современных коммерческих издательство — "Тайны Кремля: Сталин, Молотов, Берия, Маленков, 1938-1954 гг."), автор очень продуктивно использовал оказавшиеся доступными ему "особые папки" Политбюро, а также стенограммы рассекреченных пленумов ЦК КПСС, хранящиеся в РЦХИДНИ — Российском центре хранения и изучения документов новейшей истории (быв. ЦПА — Центральный партийный архив при ЦК КПСС). Но главное в фундированной работе автора даже не то, что он вводит в публичный научный оборот массу ранее неизвестных архивных или уже давно забытых фактов (например, публикацию в "Правде" 14 февраля 1938 г. "Письма т. Иванова и ответа т. Сталина": этот вполне "троцкистский" ответ вождя — "Победа Социализма в нашей стране не является окончательной", к 1938 г. в СССР победил не Социализм, но всего лишь "социалистическое строительство", а окончательная "Победа" возможна "только в международном масштабе" и т.д.2), а его очень продуктивная попытка увязать внутреннюю и внешнюю Политику "сталинизма" с полным крахом прежней большевистской ("троцкистской") доктрины мировой пролетарской революции, под неизбежное торжество которой были созданы и Коминтерн, и СССР, и вся структура советского общества 1919-1936 гг. (авторы "Советского общества" обходят эту проблему стороной). --------------------------------- 1 Советское общество (возникновение, развитие, исторический финал). Т. 1-2 / Под ред. Ю.Н. Афанасьева. М., РГГУ, 1997. 2 Именно из-за этого "Троцкизма", справедливо пишет Ю.Н. Жуков, эта "статья Сталина сразу же оказалась как бы забытой; её обошли гробовым молчанием и СМИ, и пропагандисты и партийные лидеры..." (Жуков Ю.Н. Указ. соч., с. 54). А ведь этот "сталинский ответ", помимо "Правды", был издан большим тиражом отдельной брошюрой в том же феврале 1938 г.; этот очень важный, но совершенно забытый факт свидетельствует: у "вождя" явно были большие колебания относительно "окончательной Победы Социализма" в одной стране. — Прим. авт. С совершенно иной стороны вышел на проблему сталинизма 30-х гг. прошлого века очень оригинальный российский историк Вильям Похлебкин (к сожалению, безвременно погибший). Специалист по Скандинавии и внешней Политике дореволюционной России, В. В. Похлебкин прославился не этими академическими трудами, а своим научно-популярными работами на "бытовую тему" — о водке, чае и других продуктах массового народного потребления. Но эти исследования талантливого автора— менее всего "поваренные книги": он постоянно увязывал потребление водки или чая с Политикой властей, что для советской науки было совершенно необычным и даже опасным (достаточно сказать, что ключевую главу из своей "Истории водки" — "Водка и идеология" — он смог опубликовать лишь в 2000 г.1). Оказывается, Большевики-коминтерновцы продлили "сухой закон" Николая II в 1914 г. до 1925 г., когда в условиях НЭПа вынуждены были его отменить, но строго контролировали монополию на продажу спиртного и через общественность (партию, комсомол, профсоюзы) карали пьяниц, что отметила в 1925 г. даже делегация британских тред-юнионов, посетившая в ноябре — декабре 1924 г. российское Нечерноземье и Северный Кавказ2. -------------------------- 1 В. В. Похлебкин. История водки. М. Центрполиграф, 2000, с. 332-353. 2 Россия. Официальный отчет делегации британских тред-юнионов. Пер. с англ. М., ВЦСПС, 1925, с. 148, 156-157. Сталин же, вводя в 1936 г. свою конституцию, одновременно снял "троцкистские" запреты на пьянство и даже, по Похлебкину, в 1936-1940 гг. поощрял его, дабы выбить "пуританский дух и пуританскую идеологию старой ленинской гвардии" (Похлебкин В. В. Указ. соч., с. 337). Одновременно НКВД использовало эту пьянь, особенно в среде Интеллигенции, для сбора Информации о критиках режима сталинизма (исходя из старой притчи: "что у трезвого на уме, то у пьяного на языке). Наоборот, Ю.Н. Жуков увязывает реформаторскую деятельность Сталина ("новый курс", закрепленный в конституции 1936 г.) главным образом с угрозой вооруженного нападения "капиталистического окружения" на СССР и, в случае его поражения, реставрацией капитализма в бывшем "отечестве мирового пролетариата". Отсюда, по Ю.Н. Жукову, и неожиданное для многих рядовых членов ВКП(б) вступление СССР в 1934 г. в Лигу Наций, которую партийные публицисты ещё в том же году иначе как "Лигой убийц" не называли (см., например, статьи "разоружившегося троцкиста" члена редколлегии жур. "Большевик" бывшего председателя ИККИ Г. Е. Зиновьева в этом журнале в 1932 г.). Отсюда и борьба СССР в 1934-1938 гг. за европейскую коллективную безопасность как средство защиты от неминуемой агрессии гитлеровской Германии, к вооруженному отражению которой, по мнению автора, в 30-х гг. Сталин ещё не был готов. Вся эта аргументация в значительной мере справедлива, но она навеяна традиционной концепцией авторов "Внешней Политики СССР" под редакцией А.А. Громыко и Б.Н. Пономарева о постоянной борьбе советской дипломатии за мир и мирное сосуществование. На деле же Сталин был готов заключить пакт о ненападении не только с Францией и Чехословакией, но и с Гитлером (что он и сделает в августе 1939 г.). А в 1929-1932 и в 1933-1934 гг. он пошлет "разоружившегося троцкиста" Карла Радека с секретными миссиями в Берлин для установления контактов с нацистскими бонзами — как до, так и после их прихода к власти. И уж если Сталин столь панически боялся фашистской агрессии (а нацистский "дранг нах Остен" был известен большевистским лидерам по гитлеровской "Майн Кампф" с 20-х гг., ибо уже тогда её "для служебного пользования" перевели для верхушки ВКП(б)), то зачем же ему надо было, по свидетельству беглого советского дипломата Григория Беседовского, ещё в 1929–1932 гг. через все того же К. Радека снабжать нацистов деньгами? Наступление XXI века и приход к власти в России вместо Ельцина нового президента, Путина, не изменило прежнюю расстановку ученых в оценках сталинизма и личности Сталина, по Бердяеву, на "левую" и "правую". Правда, "правых" (бывших "демократов") существенно подкосили думские выборы в декабре 2003 г. — ни "Союз правых сил", ни "Яблоко" впервые с 1993 г. в парламент не прошли. Но и традиционные "левые" — КПРФ и её союзники потеряли в 2003 г. половину своих избирателей и, соответственно, мест в Думе, что объективно свидетельствовало о глубоких изменениях в политических симпатиях электората. Ещё более тревожным для наследников Ельцина стало "голосование ногами" и "против всех" — до 50% не явившихся на выборы или проголосовавших против всех кандидатов в "думцы". Эта поляризация российского общества на "бедных" и "сверхбогатых" уже при Путине косвенно отразилась и на научном мире. С одной стороны, усилилась тоска по "сильной руке" (Сталину?), что, например, отчетливо проявилось на трехдневной конференции в МГУ в марте 2002 г. экономистов, философов, историков и других гуманитариев1. С другой стороны, активная группа молодых ученых-неомарксистов из того же МГУ из оформившейся ещё в середине 90-х гг. прошлого века международной ассоциации "Ученые за Демократию и Социализм" (ныне "Общероссийское общественное движение "Альтернативы" — по названию одноименного журнала на русском и английском языках), в годы горбачевской Перестройки — теоретики "Марксистской платформы в КПСС" (профессора МГУ А. В. Бузгалин, А.И. Калганов и др.) и уже заявивших о себе в 1990-2001 годах рядом своих серьезных работ2, категорически выступали против идеи "сильной руки" в форме "мутантного Социализма" Сталина3. ------------------------ 1 К 50-летию со дня смерти Сталина, в марте 2003 г., материалы этой конференции вышли толстенным томом (560 с.!). См.: Феномен Сталин / Под ред. проф. Ю.М. Осипова и др. М. — Краснодар, 2003. 2 См., в частности, Калганов А.И. Путь к Социализму: трагедия и подвиг. М., 1990; Бузгалин А. В. Будущее коммунизма. М., 1995; Бузгалин А. В., Калганов А.И. (отв. ред.). Критический Марксизм (продолжение дискуссий). М, 2001. См. также: Воейков М. И. Споры о Социализме: о чем пишет русская Интеллигенция? М., 1999. 3 Бузгалин А. В., Калганов А.И. Сталин и распад СССР. М., 2003 Соглашаясь со всеми упомянутыми выше авторами в их отдельных критических оценках "феномена сталинизма", нельзя не отметить один общий для всех них изъян: изъятие "возвышения" Сталина из контекста европейской и мировой истории. Истоки этого "возвышения" следует искать не во вступлении СССР в Лигу Наций, не в Восточном пакте и даже не в переориентации VII Всемирного конгресса Коминтерна в 1935 г. от борьбы с социал-демократами на союз с ними в рамках "народных фронтов" (все эти события — суть следствия), а в кардинальном изменении мировой экономики, Финансов и Политики, вызванном мировым экономическим кризисом 1929–1933 гг., драматически подведшим жирную черту под мировым хозяйством XVIII, XIX и почти трех десятилетий XX века. Именно после этого кризиса мировая экономика вступила в качественно новый этап развития. А все рассуждения об идущем от Троцкого "мутантном Социализме", "отступлении" от Марксизма и Ленинизма и т.п. применительно к Сталину сродни стенаниям о "ревизионизме" (отступлении от Бога) Ивана Грозного, Петра Великого или предательстве Наполеоном Бонапартом "революционных заветов" его бывших друзей — якобинцев. * * * Исполнившийся в марте 2003 г. 50-летнюю годовщину со дня смерти Сталина послужил ещё одним поводом к изучению "Феномена Сталина": так называется толстый сборник статей, в основу которых легли выступления ученых России на трехдневном научном семинаре Центра общественных наук при экономфаке МГК в марте 2003 г. (См.: Феномен Сталин. М. — Краснодар, 2003, 560 с.). На, казалось бы, давно данный ещё Роем Медведевым в его книге "О Сталине и сталинизме" (М., 1990) ответ — "изверг рода человеческого", а его режим — это ГУЛАГ, на дебатах в МГУ прозвучали далеко не однозначные оценки. Скажем, а что это такое — сталинизм? Это — обыкновенный фашизм или нечто другое? Тогда почему сегодня такая тоска по Сталину (но не по Муссолини и Гитлеру), причем не только у пожилых, особенно у ветеранов Войны, но и у молодежи? Понятна горечь и неприязнь к Сталину тех, у кого от сталинских репрессий погибли близкие. А если не погибли? Ответственный редактор сборника "Феномен Сталин" и научный руководитель Центра общественных наук при экономфаке МГУ проф. Ю.М. Осипов так определил в своем предисловии к сборнику поставленную перед участниками трехдневной дискуссии задачу: "И вот перед нашим всепонимающим взором феномен, который Мы позволим себе определить, как феномен Сталин. Речь идёт, конечно, не столько о личности Иосифа Сталина (Джугашвили), сколько о том, что происходило в реальности в связи с личностью Сталина и что получило такие именования, как "сталинизм", "сталинская эпоха", сама тогдашняя реальность, к тому же действительно феноменальная — в смысле неординарности" ("Феномен Сталин", с. 5). И далее автор предисловия уточняет: "О Сталине и сталинизме надо думать и говорить... Нет феномена Ленина и Ленинизма, как и нет Маркса с Марксизмом, хотя все это тоже знаменательно, а именно Сталина и сталинизма, что есть не одно лишь якобы восстановление Российской империи, как многим кажется, и уж тем более не одно лишь строительство Социализма, как кажется ещё большему кругу наблюдателей, а есть строительство новой Цивилизации, если не нового — альтернативного и западному и восточному — мира" (там же, с. 6). Следует отметить, что такой подход к феномену "Сталин" — сталинизм есть попытка строительства "новой Цивилизации" — в последние годы набирает силу. Об этом пишут как люди, лично пострадавшие от репрессий наследников Сталина (например, известный философ-диссидент А.А. Зиновьев) и те, которые при Сталине были ещё детьми (скажем, Сергей Кара-Мурза), или вообще родились после его смерти (например, Юрий Емельянов). Попробуем и Мы вмешаться в эту дискуссию. Оглавление   www.pseudology.org