Валентин Исаакович Рабинович
Аувюлнхл Мукхлчахщ
Валенитин Исаакович Рабинович - Валентин РичКак и все необычное, Аувюлнхл Мукхлчахщ возник не в ходе целенаправленных усилий, а в известной мере случайно. В известной мере – потому что занятия, в результате которых он возник, вряд ли можно считать случайными полностью.
 
Моя мама объясняла эти занятия причинами наследственного характера. Мой папа возлагал ответственность за них на английского писателя Артура Конан Дойла.

Действительно, с одной стороны эти мои занятия попахивали каббалистикой, а с другой – рассказы о Шерлоке Холмсе, и в том числе мой любимый рассказ «Пляшущие человечки», я в мои детские годы перечитывал ежедневно.
 
Во всяком случае – до тех пор, пока однажды не смог дотянуться до верхней полки нашего книжного шкафа, на которой мои заботливые родители хранили «Декамерон», «Золотого осла» и «Собрание сочинений Гюи де Мопассана».

2
 
Так или иначе, но подобно тому, как лицеист Саша Пушкин, познакомившись со стихами Державина, заболел поэзией, и подобно тому, как гимназист Володя Ульянов, открыв для себя сочинения Маркса, заразился коммунизмом, так и я, будучи школьником и не успев еще обзавестись достаточно стойкой иммунной системой, подвергся своего рода инфекции. Впрочем, не столь опасной для самого инфицированного, как в первом случае, и не столь опасной для окружающих, как во втором. Весь четвертый класс и почти весь пятый, на всех уроках, за исключением физкультуры, где это было невозможно физически, я занимался шифрами.

Естественно, что школьным предметам при этом пришлось потесниться. Один из моих контрольных диктантов даже удостоился обсуждения на Педагогическом совете школы. В этом злополучном диктанте я ухитрился сделать семнадцать грамматических ошибок, семь из которых пришлись на одно слово: вместо «кошка царапалась» я написал «кошка зарарапапалась».
 
Директор предложил Педсовету снять с меня непосильную тяжесть учебы в нормальной школе и перевести в учебное заведение для умственно отсталых детей. На мое счастье, в этот момент проснулся дремавший обычно на всех собраниях и заседаниях наш физрук по кличке «Петух».
 
Он проснулся, встрепенулся и спросил у меня, о чем я все-таки думал, когда моя рука выводила эту самую «зарару». Я объяснил, что весь тот день не мог думать ни о чем другом, кроме как о прочитанной накануне в журнале «Пионер» статье о чешском профессоре Богумиле Грозном, который только что расшифровал хеттскую клинопись.
 
3
 
Оказывается, хеттский царь Хаттушил, воевавший с египетским фараоном Аменхотепом, говорил почти что по-нашему. Например, мы говорим «вода», а он говорил «вадаран». «Здорово!» – сказал Петух, – «А как было по-хеттски “пить”?» «Экутени», – без запинки тотчас ответил я. «Пить-пить, экутени-экутени», – задумчиво повторил Петух, –«Нет, не похоже».
 
Тут возмутилась обычно невозмутимая наша немка Маргарита Генриховна по кличке «Королева Марго». «Почему обязательно – пить, – сказала она. – Это слово и по-немецки не похоже на русское –“тринкен”. Уж лучше бы спросили, как по-хеттски “эссен”». Все педагоги, как по команде, воззрились на меня. «Эсетени!» – воскликнул я с восторгом первооткрывателя.

Мне повезло – я еще застал школьных учителей с гимназическим образованием. Меня оставили учиться в моей, нормальной, школе. Вскоре после того Педсовета, сидя на уроке у Королевы Марго, я выдрал чистый листок из тетрадки по арифметике и вырезал в нем лезвием от папиной бритвы тридцать две клеточки «ходом коня». У меня получилась трафаретка. Затем я выдрал из той же тетрадки еще один лист, положил на него трафаретку и принялся вписывать через нее на подложенный листок все буквы в порядке, обратном алфавитному.
 
Закончив эту работу, я выдрал из вовсе отощавшей тетрадки третий листок. Совсем чистых уже не оставалось, и мне пришлось удовольствоваться листком, на одной стороне которого были изображены «Пифагоровы штаны». На другой стороне, чистой, я аккуратно, в два столбика, расположил два полных набора букв – в первом столбике в том порядке, в каком они идут в азбуке, а во втором – в соответствии с трафаретным.
 
У меня получился новенький шифровальный ключ, в котором буква «а», например, означала букву «в», сама же обозначалась буквой «у». Первым делом с помощью этого ключа я зашифровал свое имя и свою фамилию, ранее зашифрованные уж слишком прозрачно.

Так появился на свет Аувюлнхл Мукхлчахщ. Случайно? Можно сказать – случайно. Закономерно? Можно сказать – закономерно. Вообще, как я заметил, в мире, в котором нам выпало жить, случайности закономерны, а закономерности случайны.

***

Говорят, экс-президент
это бывший президент
Говорят, экс-чемпион
это бывший чемпион

И выходит, что экспресс
означает – бывший пресс
И выходит, что экстракт
означает – бывший тракт

И выходит, что эксперт
это… некий бывший перт
И выходит, что экстаз
это просто старый таз
Да-с!
 
Источник

Оглавление

www.pseudology.org