© 1968 Casa Ed. Valentino Bompiani & С. Spa, Via Pisacane, 26  Milano © А. Г. Погоняйло, В. Г. Резник, 1998 г. Умберто Эko Отсутствующая структура. Введение в семиологию 2. Мир смысла VII. сообщение как источник и семиологическая информация VII.1. В этом смысле сообщение как значащая форма, которая должна ограничивать информацию (и будучи набором физических Сигналов, она её ограничивает, поскольку представляет собой результат выбора одних, а не других равновероятных символов), поступая из канала связи и преобразуясь в ту физическую форму, в которой его и опознает адресат, само служит источником новых сообщений. И тогда оно проявляет те же свойства (но не в той степени), которые отличали источник, а именно свойства неупорядоченности, двусмысленности, равновероятности. В таком случае можно говорить об информации как возможности выбора на уровне сообщения, ставшего означающим, когда оно получает истолкование на основе того или иного лексикода и, следовательно, окончательный выбор зависит от адресата. Эта вторичная информация, источником которой является само сообщение, отличается от информации источника: если последняя представляет собой физическую, количественно исчисляемую информацию, то первую следует назвать информацией семиологической, она не исчисляется с помощью количественных методов, но определима через ряд Значений, которые могут возникнуть под воздействием разных кодов. -------------------------- 51 О сообщении (эстетическом) как форме, которую история заполняет с течением времени, смотри Roland Barthes, Saggi critici, Torino, 1966; o сообщении как "Зиянии" (идея, родоначальник которой — Лакан) см., в частности, Gerard Genette, Figures, Paris, 1966; о сообщении, которое становится "располагаемым" по мере включения в сеть массовой коммуникации, смотри U. Eco, Per una indagine semiologica sul messaggio televisivo, in "Rivista di estetica", maggio-agosto 1966; здесь мы, конечно, подчеркиваем "пригодность" сообщения-означающего: в параграфах, посвященных эстетическому сообщению эта употребимость формы будет поставлена в зависимость от контекстуальных детерминаций, от "логики означающих"; об этом также смотри Opera aperta, cit., хотя сейчас мы пользуемся более строгой терминологией. 73 Схема 2. Коммуникативный процесс между двумя участниками (людьми) 74 Физическая информация отражает статистическую равновероятность источника, информация семиологическая предполагает целый спектр возможных толкований, спектр достаточно широкий, но всё же обозримый. Первая определяется кодом как коррекцией, выполненной в пробабилистских терминах, вторая есть результат разработки, выбора сообщения-означаемого. Но для обеих характерно то, что обе они определяются как состояние неупорядоченности в сравнении с устанавливающимся порядком, как возможность двоичного выбора, совершаемого на основе уже осуществленного выбора. Установив, что физическая и семиологическая информация не вполне одно и то же, мы всё же не погрешим против истины, если скажем, что и та и другая могут быть названы "информацией", воплощая состояние свободы, которой ещё только предстоит принять на себя какие-то ограничения 52. VII.2. Когда же можно вести речь о семиологической информации и о чём она информирует? Вернемся к нашей Модели и Приведём некоторые примеры. 1) Адресат, получающий сообщение от источника, вместо одного из возможных Сигналов, предусмотренных кодом (смотри A I.IV.1.), т. e Сигналов ABC, AB или AD, получает какой-то такой Сигнал, который при заданном коде не имеет никакого смысла, скажем, "А-А-В-А-А-С". Если адресат машина, она никаких из этого выводов не сделает; у неё нет никаких инструкций на этот счёт, и она воспринимает сообщение как Шум. Если машина — источник, а адресат — человек, он ----------------------------------------- 52 Мы, таким образом, пытаемся ответить на замечания Эмилио Гаррони, сделанные им по поводу первого издания "Открытого произведения" и предлагавшегося там понимания "информации", — Emilio Garroni, in La crisi semantica delle arti, Roma, 1964, page233—262 Мы надеемся, что данный пассаж побудит Гаррони скорректировать свою точку зрения, однако, должны признать, что его замечания помогли прояснить нашу собственную Нужно отдать должное Гаррони, той проницательности и документированности, которыми отличается его критика использования термина "информация" как в области общей семантики, так и в эстетике Прочие замечания по поводу употребления этого термина большей частью недостаточно мотивированы и слишком эмоциональны, говорят, например, о "слишком вольном понимании теории информации" или же о "неоправданном вторжении математических методов в сферу эстетического" или даже — что уж совсем не к лицу — о "тех, кто щеголяет в нарядах Маркова или Шеннона "К несчастью, авторы этих замечаний ничего не говорят о том, в чём состоит вольность, неопределенность, незаконность и т.д. , так что за тем, что на первый взгляд кажется критикой, обнаруживается глухое раздражение гуманитария, вызванное словами, которые напоминают ему не очень счастливые часы школьного детства 75 также вправе думать о Шуме. Но если источник — отправляющий сообщение человек, то его адресат, усмотрев в данной формулировке какое-то сознательное намерение, задается вопросом, что бы это значило? Форма сообщения представляется ему двусмысленной. До какой степени эта двусмысленность кажется ему наделенной смыслом, побуждая доискиваться сути? Этот вопрос составляет проблематику неоднозначных сообщений, а также сообщений, наделенных эстетической функцией (смотри А.З.1.). 2). Неоднозначное сообщение указывает получателю на то, что код может быть применен необычным образом. И тогда сам код оказывается под вопросом, здесь мы также вторгаемся в сферу, касающуюся проблематики эстетических сообщений. (смотри А.З II 3.) 3). Получив сообщение, как неоднозначное, так и совершенно однозначное, адресат при его толковании опирается на определенные коды и лексикоды; что служит ему критерием выбора, если не принимать в расчёт роли обстоятельств коммуникации, Контекста, а также прямых указаний на код, содержащихся в сообщении? Этот вопрос вводит в проблематику взаимоотношений между миром Знаков и кругозором получателя, между универсумом риторики и миром идеологий (смотри А. 5). 4). Предположим, что поступающее сообщение попеременно принимает вид то "AB", то "AD". Так как согласно коду AB означает отметку -3 (самый низкий из возможных уровней) и AD — отметку +3 (самый высокий из возможных уровней), то, стало быть, сообщение указывает на то, что вода в нашем водохранилище скачет от самого высокого к самому низкому уровню. Если адресат сообщения машина, она зарегистрирует сообщение и примет меры, в крайнем случае, пытаясь справиться с такой резко меняющейся ситуацией, она сломается. Но у машины нет своей точки зрения, она принимает сообщение и действует. И наоборот, если адресат — человек, то такое поведение воды в водохранилище, противное всем физическим законам и опыту, приводит в состояние напряжения и нарушает всю Систему ожиданий. Понятно, что код допускает возможность обоих сообщений и, следовательно, речь идет не о неоднозначности его использования, в крайнем случае такое употребление кода можно назвать если и необычным, то совершенно законным. Под вопросом оказывается в данном случае не код как Система семиологических ожиданий (как это описано в п. 2), но вся совокупность представлений адресата как целостная Система психологических, исторических и научных ожиданий. И тогда получается, что само применение кода оказывается информативным, но не в рамках семиотики, а в плане идеологий и самых общих чело- 76 веческих представлений. Это кризис не риторики, а идеологии. Вопрос касается информативности сообщения, обусловленной не только знаковыми Системами, но и внезнаковыми ожиданиями. Мы рассмотрим эти вопросы в последующих главах. В 3-ей главе (посвященной эстетическому сообщению) разбираются вопросы, поставленные в п. 1 и 2, 5 глава, посвященная вопросу о соотношении риторики и идеологии, соответствует п. 3 и 4. Оглавление Литература   www.pseudology.org