I Ложа мудрости
128 Различные секты, произошедшие от манихейства —
Манихейство было не
единственное
тайное общество, родившееся от посвящений магов. В седьмом столетии
нашей эры мы
встречаем подобные общества, обладающие неограниченным влиянием на те
области, в которых возникли видоизменения одной мысли, стремившейся соединить
достойные уважения
доктрины Зороастра с христианским верованием. Из этих обществ или сект
можно упомянуть
следующие:
- поклонники Сервана, бесконечного времени, создателя и
двигателя всех вещей;
- ученики Зороастра, собственно так называемые дуалисты;
-
гностики, допускающие два начала, Отца и Сына, воюющие и примиряемые третьей небесной властью; и
наконец,
- последователи Мастека, самые страшные и губительные из всех, проповедовавшие
всеобщее равенство
и свободу, невменяемость человека и общность состояния и женщин
129 Тайные доктрины ислама. — Когда арабы овладели Персией, секты этой
страны принялись трудиться, чтобы распространить своё учение в исламе и подорвать
его основания Даже
в исламе мы находим указания на внешнюю и внутреннюю доктрину.
Отмеченные точками
буквы, поставленные Магометом в начале каждой главы, по словам
мусульманских учителей,
заключают в себе глубокую тайну, открыть которую — большое преступление.
Название
муфтий, означающее то же, что ключ доказывает, что священники ислама
суть живые ключи
от тайной доктрины. Но завоеванные ответили завоевателям. Персидские
секты рассмотрели
Коран, указали на его противоречия и опровергли его божественное
происхождение. Таким
образом в исламе возникло движение, нападающее на догматы, разрушающее
веру и заменяющее слепое верование свободным исследованием. Ложные системы плодят
раскол. Великая и продолжительная гармония невозможна в заблуждении; и имеет много
видов.
130. Кандидаты. — Из многих возникших сект я упомяну только об одной —
сефидигмеганы,
кандидаты или одетые в белое, местожительством которых был Кавказ и во
главе которых
стоял Закрытый Покрывалом Пророк. Гакем-бен-Гашем носил золотую маску и
учил тому,
что Бог принял человеческую форму с того дня, как приказал ангелам
обожать первого человека, и с этого самого дня божественная натура переходила от пророка к
пророку и дошла до
него; что после смерти злые люди превращаются в зверей, а добрые
переходят к Богу, и он,
считавший себя очень добрым, для того, чтобы никаких следов его тела не
нашлось и чтобы
люди думали, что он, как Ромул, вознесся на небо, — бросился в колодезь,
наполненный едким веществом, которое истребило его тело.
131. Жестокость Бабека Веселого. — Ярость, с какой секты ислама
оспаривали управление совестью и политическую власть, вряд ли имеет себе равную в истории
религии. Истребление
не имело границ. Революционный ересеначальник, проповедовавший
коммунизм, Бабек Весёлый, двадцать лет наполнял Багдадский халифат смертью и разорением —
печальная веселость! Говорят, что миллион людей погибли из-за него и один из десяти
палачей, находившийся у него на жалованье, хвастался, что убил двадцать тысяч, и сам,
смеясь, умер от руки
одного из своих товарищей. Но эти убийства происходили не от одних
враждебных религиозных взглядов; политическое честолюбие породило их большую долю.
132. Исмаилиты. — Египет, кажется, был особенно предназначен служить
местом рождения
тайных обществ, жрецов, воинов и фанатиков. Это область таинств.
Распространявшийся
свет, по-видимому, не доходил до неё. Каир сменил древний Мемфис,
доктрины ложи Мудрости — Академию Гелиополиса. Убейдаллах решился тайно низвергнуть
халифат и поддер-
живать права Мухамеда, сына Исмаила, потомка пророка через Фатиму. Новой
секте удалось
освободить из тюрьмы Убейдаллаха, мнимого потомка Исмаила, и поместить
его на трон
Мади, а впоследствии одного из его преемников на трон Каира, таким
образов подчинив Египет управлению потомков Фатимы. Египетские халифы, более признательные,
чем бывают
вообще государи, покровительствовали доктрине, доставившей им престол.
133. Учение Каирской ложи. — Дойялъ-Доат, или верховный проповедник и
судья, разделял
власть с государем. Собрания бывали в Каирской ложе, в которой было
много книг и научных инструментов; наука была видимой целью, но настоящая цель была
совсем другая. Курс
учения разделялся на девять степеней.
Первая старалась внушить ученику
доверие к его учителю, который должен был разрешить все сомнения ученика. Для этой цели
коварные вопросы показывали ученику нелепость буквального смысла Корана и тайные
намеки давали понять, что под этой скорлупой скрывалось сладкое и питательное ядро; но
инструкции далее
не шли, если ученик не обязывался страшными клятвами слепо верить и
вполне повиноваться
своему наставнику.
Вторая степень учила признавать
имамов, или
руководителей, назначенных Господом, источниками всякого знания
Третья степень сообщала
ученику число тех
блаженных или священных
имамов; и число их было
мистическое — семь
Четвертая сообщала им, что Бог послал в мир семь законодателей и у каждого было семь
помощников, называемых немыми между тем как законодатели назывались говорящими
Пятая
сообщала, что
у каждого из этих помощников было двенадцать апостолов
Шестая сообщала
адепту правила
Корана, его учили, что все догматы религии должны быть подчинены
правилам философии;
ему также объясняли систему Платона и
Аристотеля
Седьмая степень
обнимала мистический
пантеизм
Восьмая опять ставила перед учеником догматические правила
мусульманского
закона, оценивая их по справедливости
Девятая степень окончательно, как
закономерный
результат всех предыдущих, учила, что ничему не надо верить и что все
законно
134. Успехи учения. — Вот цели, к которым стремились, ответственность и
достоинство человека должны быть уничтожены; престол потомков Фатимы должен быть
окружен полчищем ассасинов, грозными телохранителями; должна быть набрана
таинственная милиция, которая распространит далеко славу Каирского халифата и страх к нему и
нанесет гибельные
удары ненавистному багдадскому правлению. Проповедники распространялись,
в Аравии и
Сирии приобретались последователи, которым умыслы ордена были
неизвестны, но которые
страшной клятвой клялись в слепом повиновении.
Ночные труды Каирской
ложи продолжались целое столетие, и её доктрины, кончавшиеся отрицанием всякой
истины, нравственности и правосудия, в конце концов произвели нечто очень странное. Такое
страшное потрясение для человеческой совести привело к одному из трех феноменов,
которые оставили кровавый и неизгладимый след на страницах истории.
II Ассасины
135. Основание ордена. — Только
Аравия и
Сирия могли быть театром
ужасных деяний
Старца или, лучше сказать, Владыки Горы. Хасан ибн Саббах, один из
проповедников Каирской школы, человек отважного духа, отличился и приобрел большое влияние
в Каире. Это
влияние, однако, возбудило зависть в других, которым удалось отправить
его в ссылку. Его
посадили на корабль, чтобы вывезти из страны, но поднялась буря, все
сочли себя погибшими. Но Хасан, приняв повелительный вид, воскликнул: "Господь обещал мне,
что со мной не
случится ничего дурного!" Вдруг буря утихла, матросы закричали: "Чудо!"
и сделались последователями Хасана. Хасан прошел Персию, проповедуя и набирая
прозелитов, и, захватив
крепость Аламут, на границе Ирака, которую назвал Домом богатства,
учредил там своё
правление.
136. Влияние Хасана. — Правление какого рода? История времени Хасана
полна его именем.
Короли в самом центре Европы дрожали при имени его; его могущественная
рука достигала
повсюду. Филипп Август французский так его боялся, что не смел шагу
ступить без телохранителей, и, может быть, неумолимый
Владыка Горы щадил его именно за этот
страх. Сначала
у Хасана как будто не было иных намерений, кроме усиления влияния
Каирского халифата,
но скоро он сбросил маску, потому что его свирепый характер с трудом
подчинялся хитрости
и лицемерию.
Он убавил девять степеней, на которые разделялись
приверженцы Каирской
ложи, до семи и сам стал во главе, с титулом Сейдна, или Сидна, откуда
происходит испанское сид и итальянское синьор.
Ассасины — это извращенное гашишим,
происходящее от гашиш, которым начальник опьянял своих последователей, когда они
начинали какое-нибудь отчаянное предприятие.
137. Учение ордена. — Чтобы привести в порядок семь степеней, он
составил учение ордена.
Первая степень предписывала наставнику внимательно наблюдать за
характером кандидата,
прежде чем принять его в орден
Вторая убеждала его приобрести доверие
кандидата, льстя
его наклонностям и страстям
Третья — запутать его сомнениями и
затруднениями, показывая
нелепость Корана
Четвертая — исторгнуть у него торжественную клятву
верности и повиновения, с обещанием изложить его сомнения перед наставником
Пятая —
показывать ему,
что самые знаменитые люди в церкви и государстве принадлежали к тайному
ордену
Шестая, называемая "утверждением", заставляла наставника экзаменовать
прозелита по всему
предшествовавшему курсу и утвердить его в нём
Седьмая, наконец,
называемая "изложени-
ем аллегории", давала ключ к секте
138. Преданность последователей. — Последователи разделялись на две
части: на "самопожертвователей" и "искателей". Первая, пренебрегая усталостью,
опасностями и пытками, радостно отдавала жизнь, когда это заблагорассудится великому мастеру,
требовавшему, чтобы
она или защищала его, или исполняла его смертные приговоры. Когда жертва
указывалась,
верные, в белой тунике с красным кушаком, цвета невинности и крови,
отправлялись исполнять данное поручение, не останавливаемые ни расстоянием, ни опасностью.
Найдя человека,
которого искали, они поджидали благоприятной минуты, чтобы убить его, и
кинжалы их редко не попадали в цель.
Конрад Монферратский, поссорившийся с
Владыкой
Горы или возбудивший зависть некоторых христианских государей, желавших
устранить его,
был одной из первых жертв этой секты. Два
ассасина допустили крестить
себя и, живя возле
него, по-видимому, усердно молились; но когда представился благоприятный
случай, они
убили Конрада Монферратского, и один из них скрылся в церкви. Однако,
услыхав, что Конрада унесли ещё живого оставшийся в живых
ассасин опять добрался до него
и нанес второй
удар, и умер без малейшего ропота от утонченных пыток.
139. Воображаемый рай — Каким образом приобреталась подобная
преданность? Рассказывают, что, когда начальнику нужен был человек для исполнения особенно
опасного предприятия, он прибегал к следующему приёму. В одной персидской провинции,
теперь называемой Сигистан, была знаменитая долина Мулеба, в которой находился дворец
Аладина, другое название
Владыки Горы. Эта долина была восхитительным местом и так
защищена высокими
горами, кончавшимися отвесными утёсами, что с них никто не мог сойти в
долину, и все приступы были охраняемы сильными крепостями. В долине раскинулись самые
роскошные сады, с павильонами, великолепно меблированными, и в них жили
очаровательные женщины.
Человека, которого Владыка выбирал для исполнения опасного подвига,
сначала поили допьяна и в этом положении относили в долину, где оставляли бродить где
хочет. Когда он настолько приходил в себя, что мог оценить прелестное местоположение и
насладиться очарованиями сильфоподобных существ, он проводил все время в любовных
наслаждениях, и его
уверяли, что это Элизиум —
рай; но прежде чем он утомлялся или
пресыщался любовью
и вином, его опять поили допьяна и в таком состоянии относили к нему
домой.
Когда требовались его услуги, Владыка опять посылал за ним и говорил ему, что он
раз позволил ему насладиться
раем, и если призванный исполнит его приказание, то может
пользоваться этими
наслаждениями всю жизнь. Обманутый, думая, что его господин имеет власть
сделать это,
был готов совершить преступление.
140. Кровожадный характер Хасана. — В этом недоступном гнезде хищная
душа хозяина находилась одна со своим честолюбием, и самое уединение, составлявшее его
могущество, по
временам должно было тяготить его. Говорят, что он писал
теологические
сочинения и часто
предавался религиозным обрядам. И это не должно удивлять нас:
теологические изучения не
преграждают пути к свирепости и часто
мистическая кротость бывает
соединена с кровожадной яростью. Но он убивал с расчетом, чтобы приобрести славу и
могущество, внушить страх
и обеспечить успех.
Персидский халиф намеревался напасть на эту секту и
уничтожить её и
нашел на своем изголовье кинжал и письмо от Хасана, говорившее: "То, что
положено возле
твоей головы, может быть воткнуто в твое сердце". Несмотря на лета,
Хасан оставался кровожаден до конца. Собственной рукой он убил двух своих сыновей: одного
за то, что тот якобы участвовал в заговоре против отца, а другого за то, что он отведал
вина. Он не имел намерения основать династию или правительство, а орден, секту или тайное
общество, и, может
быть, его сыновья погибли за то, что плохо скрывали своё желание
заступить его место.
141. Ещё примеры преданности в последователях. — Повиновение верных не
прекратилось
со смертью Хасана, как показывает следующее. Генрих, граф Шампанский,
должен был проезжать близ территории
ассасинов; один из преемников Хасана пригласил
его посетить
крепость; это приглашение граф принял. Когда они осматривали башни, двое
"верных" по
знаку владыки поразили себя кинжалом в сердце и упали к ногам
испуганного графа, между
тем как хозяин хладнокровно заметил: "Скажите Слово, и по моему знаку
все они таким образом падут наземь".
Султан прислал посланника уговорить мятежных
ассасинов покориться.
Владыка в присутствии посланника сказал одному верному: "Убей себя!" — и
воин сделал
это; а другому; "Спрыгни этой башни!" — и тот бросился вниз. Потом,
обратившись к посланнику, владыка сказал: "Семьдесят тысяч последователей повинуются мне
точно таким
же образом. Это мой ответ вашему господину". Единственное преувеличение
в этом, вероятно, составляет число; некоторые исследователи полагают его не выше
сорока тысяч, из которых многие не были "верными", а только искателями.
142. Христианские государи в союзе с ассасинами — Некоторые
христианские государи подозревались в потворстве действиям
ассасинов. Один из них —
Ричард
Львиное Сердце, и
английские писатели честно старались снять с него обвинение в том, что
он подстрекнул
ассасинов к убийству
Конрада Монферратского. Долго также существовал слух,
что Ричард через Хасана и его
ассасинов покушался и на жизнь короля французского.
Племянник Барбаросы, Фридрих II, был отлучен от церкви Иннокентием II за то, что он
попросил
ассасинов убить герцога Баварского, а сам Фридрих II в письме к богемскому
королю обвиняет
эрцгерцога австрийского в покушении на свою жизнь посредством этих же
агентов. Историки
также упоминают об одном арабе, который в 1158 г. был пойман в
императорском лагере при
осаде Милана, с намерением убить императора. Кто вооружил этого
ассасина? Неизвестно.
Взаимное недоверие существовало между правителями Европы, и власть
Хасана и его преемников увеличивалась соразмерно этому.
143. Уничтожение секты. — Был период, когда какой-то Владыка, менее
развращенный или
жестокий, чем его предшественник, пытался восстановить
исмаилитскую веру
и очистить
Аламут от гнусностей, осквернявших его; но то ли это было притворство,
то ли ему не удалось. Его преемники стали только ещё свирепее. И справедливо было, что
смерть должна была постигать тех, кто издавал приговоры смерти; что подозрение и
вероломство преследовали
тех, кто распространял их между людьми; что преступление должно
уничтожить то, что воздвигло преступление.
Скала, бывшая главным местопребыванием Владык Горы,
сделалась
местом ненависти и заговоров. Отцы смотрели на сыновей с завистливым
страхом, а те с нетерпением ждали смерти своих родителей. Они избегали друг друга, а когда
были вынуждены встречаться, то один надевал под платье железную кольчугу, а другой
удваивал число телохранителей. Отцеубийство наказывалось отцеубийством,
и эта неумолимая
Немезида наполняла ужасом и угрызением совести потомков Хасана. Чаша с ядом мстила
за
кинжал. Но мера переполнилась; монголы, предводительствуемые ханом
Гулагу, в 1256 г.
напали на ассасинов и покорили их, и свет освободился от упрека, который
навлекло на него
существование подобной секты.
III. Друзы
144. Происхождение секты друзов. — Египетские и сирийские
исмаилиты могут быть найдены даже теперь в некоторых сектах ислама. Их первобытный облик
обнаруживается очень
слабо, но черты их видны в очертаниях некоторых наследственных фамилий,
странствующих
по пустыням Ливанских гор и служащих предметом беспокойства турецкого
правительства,
удивления путешественников и изучения для науки. Из них друзы, живущие в
северной Сирии и владеющие почти сорока городами и деревнями, может быть, самые
замечательные.
Можно сказать, что секта их возникла от предполагаемого воплощения
Небесного Существа
в Гакема, Биамр-Аллаха, публично возвещенного в Каире 1029 г. Этот Гакем
был шестым
египетским халифом, и Дарари, его духовник, самостоятельно способствовал
его само-
званству, которое, прочем, сначала было так дурно принято, что он был
принужден искать
убежища в Ливанских пустынях Гамзе, персидский
мистик и визирь Гакема,
имел более ус-
пеха и считается настоящим основателем секты.
145. Учение. — друзы верят в переселение душ; но, вероятно, это только
символ, как у пифагорийцев. Гакем — их пророк, и у них семь заповедей, религиозных и
нравственных. Первая:
правдивость, под чем подразумевается вера в унитарную религию,
исповедуемую ими, и отвращение ко
лжи, называемой политеизмом, неверием, заблуждением. Брату
следует оказывать полное доверие и правдивость, но позволительно, даже обязательно,
поступать веролом-
но с людьми других верований.
Секта разделяется на три степени:
профанов, искателей и
мудрых. Друз, вступивший во вторую степень, может вернуться в первую, но
подвергается
смерти, если откроет то, что узнал. Полагают, что на своих тайных
собраниях друзы поклоняются телячьей голове; но так как их религиозные книги наполнены
протестами против
идолопоклонства и так как они сравнивают иудаизм, христианство и
мусульманство с теленком, то вероятнее, что это изображение представляет принцип
лживости и зла,
Иблиса, соперника и врага Гакема.
друзов также обвиняли в оргиях; но, по
свидетельству живущих там
христиан, молодой друз тотчас после посвящения отказывается от всяких
развратных привычек и становится, по крайней мере, внешне, совсем другим человеком,
заслужив, как и в других посвящениях, название "новорожденного". У них есть особая
фразеология, и они узнают
друг друга посредством загадочных фраз. Они имеют притязание на
некоторую связь с
франкмасонами, у которых есть степени, называемые
"соединенными друзами"
и "ливанскими кедрами".
146. Недавние события. — Кроме сорока городов и деревень, исключительно
принадлежащих
друзам, они также живут и в четырехстах городах маронитов, которые в
1860 году начали
враждовать с друзами, и это закончилось большим кровопролитием. После
того последние
были отданы под покровительство губернатора назначаемого Портой
Оглавление
Государство
www.pseudology.org
|