Charles William Heckethorn Secret Societies of All Ages and Countries Книга III Религия любви I Сыны вдовы   103. Происхождение религии любви. — Один персидский невольник, богатое воображение которого придумало безотрадную, но необыкновенную по оригинальности вымысла и разнообразию эпизодов доктрину, через три столетия после появления Христа, когда ориентализм исчезал с Запада, основал теогонию и учредил секту, которая оживила восточное влияние в Европе и посредством крестовых походов распространила раскол и возмущение в католическом мире.   Поступок этого мятежного ученика Зороастра, этого восстановителя древней веры магов, смешанной с христианскими обрядами и гностическими символами, имел распространение и продолжение, которые, хотя подвергались сомнению в прошлом, современная критика открыла во внутренней философии большей части сект, образовавшихся в лоне католицизма.   Во главе этого гигантского Движения ума и совести, которое обрекло своих последователей на самые странные суеверия для того, чтобы сбросить иго Рима, находятся гностицизм и манихейство, — восточные секты, последний и достославный успех теогонии, которая, видя, что управление такой большой частью земли ускользает от неё, вздумала возвратить её посредством таинств и вызывания поэтических призраков.   104. Манес. — Манес, выкупленный из рабства богатой персидской вдовой, отчего его прозвали "сыном вдовы", а учеников его "сынами вдовы", привлекательной наружности, сведущий в александрийской философии, посвященный в Митраические мистерии, проехал Индию, доезжал до границ Китая, изучил евангельское учение и таким образом жил среди религиозных систем извлекая свет из всех и не оставаясь доволен ни одной. Он родился в благоприятную минуту, и его темперамент делал его способным к трудным и фантастическим предприятиям и планам.   Обладая большой проницательностью и непреклонной волей, он понял обширную силу христианства и решился воспользоваться ею, скрыв гностические и каббалистические идеи под христианскими названиями и обрядами. Для того, чтобы придать этому учению вид христианского откровения, он назвался Параклетом, возвещенным Христом своим ученикам, приписывая себе, гностическим способом, превосходство над апостолами, отвергая Ветхий Завет и приписывая языческим мудрецам философию выше иудейской.   105. Манихейство. — Печальные умозрения дуализма, чистого и простого, вечность и абсолютное зло вещества, вечная смерть тела, неизменность принципа зла — вот что господствует в смеси, принявшей от Манеса своё название и смешивающей магизм с иудаизмом. Неведомый Отец, Превечное Существо Зороастра, совершенно отвергается Манесом, который разделяет вселенную на две несогласуемые области: света и тьмы одну выше другой; но между ними большая разница первый, вместо того, чтобы склонить последнюю к добру, доводит её до бессилия, побеждает, но не подчиняет и не убеждает её. Бог света имеет бесчисленные легионы воинов (эонов), во главе которых находятся двенадцать высших ангелов, соответствующих двенадцати знакам Зодиака.   Сатанинское вещество окружено подобной же ратью, которая, будучи пленена прелестями света, старается завоевать его, поэтому глава небесного царства, для отвращения этой опасности, вливает Жизнь в новую силу и поручает ей стеречь границы неба Эта власть называется "Мать Жизни", она и есть душа мира, "божественная", первобытная мысль высшего существа, небесная "София" гностиков. Как прямое истечение из вечного, она слишком чиста, чтобы сливаться с материей, но у неё родится сын, первый человек, начинающий великую борьбу с демонами.   Когда у человека недостает сил, "Живой Дух" является к нему на помощь и, отведя обратно в царство света, возносит выше мира ту часть небесной души, которая не заражена прикосновением к демонам — совершенно чистую душу, Искупителя, который привлекает к себе и освобождает от материи свет и душу первого человека. В этих тёмных доктринах кроется митраическое поклонение солнцу. Последователи Манеса разделялись на "избранников" и "слушателей"; первые должны были отказаться от всяких телесных наслаждений, от всего, что может помрачить в нас небесный свет; со вторыми обращались не так сурово. Оба могли достигнуть бессмертия посредством очищения в обширном озере, находившемся на луне (крещение небесной водой), и освящения солнечным огнём (крещение небесным огнём), где витают Искупитель и блаженные духи.   106. Жизнь Манеса. — Карьера Манеса была неудачной и бурной — предвестие бурь, кото- рые должны были возникнуть против его секты. Пользуясь непостоянной милостью двора и приобретя славу искусного врача, он не мог спасти жизнь одного из сыновей царя. Он был изгнан и странствовал по Туркестану, Индостану и Китайской империи. Год он про- жил в пещере, питаясь травами, а в это время его последователи, не получая известий, говорили, что он вознесся на небо, и им верили не только "слушатели", но и народ. Новый царь призвал его ко двору, осыпал почестями, воздвиг для него пышный дворец и советовался с ним о всех государственных делах. Но преемник этого второго царя заставил его дорого поплатиться за это короткое счастье, потому что подверг его жестокой смерти.   107. Успехи манихейства. — Управление сектой, уже существовавшей со степенями, обрядами посвящения знаками и тайными словами, продолжалось хитрыми начальниками, которые все более и более привлекали к себе христиан посредством православного языка и уверяли, что цель их — восстановить христианство во всей его первобытной чистоте. Но секту эту ненавидела римская церковь, потому что она возникла в соперничествующей Персии, и в продолжение двухсот лет она была изгнана из империи и кодекс Феодосия наполнен законами против неё. В конце четвертого столетия она распространилась в Африке и Испании.   Она спокойно процветала при матери императора Анастасия (491-518), но Юстин возобновил преследование. Изменив название, место и эмблематический язык, она распространилась по Болгарии, Ламбардии (патерийцы), Франции (катары, альбигойцы и пр)., соединилась с сарацинами, открыто вела войну с императором, и последователи её погибали тысячами в сражениях и на костре; от её столетнего ствола произошла так называемая ересь гуситов и последователей Уиклифа, проложивших путь протестантству.   Действительно, в мрачные средние века возникли бесчисленные легионы сектантов, связанных общим договором, существование которых только тогда становится очевидным, когда зловещий свет горящего костра запылает в темноте, в которой они скрываются. Франкмасоны, несомненно через тамплиеров, заимствовали от них немалую часть своих обрядов; их было очень много при всех дворах, и даже при папском, они кровавым крещением приняли новые наименования и уставы.   108. Учение. — Священный язык манихейства был очень известен и основан на согласии голосов и идей, называющемся в пифагорействе "гармонией сфер", фразеологии устанавливающей связь между мистическими степенями и эмблематическими сферами посредством условных выражений и образов; известно, что альбигойцы и патерийцы узнавали друг друга посредством знаков. Один провансальский патериец, бежавший в Италию в 1240 г., повсюду встречал дружеский прием, обнаруживая себя братьям посредством условных фраз. Он повсюду находил секту прекрасно организованной, с церквями, епископами и самыми деятельными проповедниками, которые наводняли Францию, Германию и Англию. Манихейский язык, кроме того, был аскетический, любящий и христианский: но неофит, вступивший в секту, постепенно отчуждался от папской церкви.   Таинства имели в виду две главные цели — руководить неофитом, сначала незаметно изменяя его прежние мнения и склонности, а потом постепенно обучая его условному языку, который, будучи сложен и разнообразен, требовал длительного изучения и много времени. Но не все допускались до высших степеней. Те, которые возвращались назад или не могли отказаться от прежних идей, оставались всегда в церкви и не были вводимы в святилище.   Это были простые христиане и искренние слушатели, которые, из усердия к реформе, часто подвергались смерти, как например орлеанские каноники, осужденные на сожжение королем Робертом в 1022 г. Но не возвращавшиеся назад посвящались во все те вещи, которые необходимо было знать самым верным членам секты. Разрушение Рима и основание небесного Иерусалима, о которых говорится в Апокалипсисе, были главной целью стремлений секты.   109. Распространение религии любви. — религия любви не кончилась с истреблением альбигойцев, и последние её отголоски не были песнью трубадуров, потому что мы встречаем её в германской секте, которая в 1550 уверяла, будто получает сверхъестественный свет от Святого Духа. В Голландии также возникла в 1580 г секта христиан, под названием "Семья Любви", распространившаяся до Англии, где она издала множество книг, процветала во времена Кромвеля и, по-видимому, имела некоторую связь с пуританами.   II Весёлая наука   110. Переход от древних к новейшим посвящениям. — Теперь наше внимание привлекает ряд фактов, в некоторой степени обозначающих переход от древних к современным посвящениям. Необыкновенный феномен в общественных условиях становится очевиден и так поразительно непохож на то, что мы встречаем в древности, что представляет собой новую точку исхода. До сих пор мы видели, что тайна организовалась в высших общественных сословиях, чтобы лишать толпу истин открытие которых не могло произойти без вреда и опасности для иерархии.   В основании мы находим политеизм, суеверие, на вершине — деизм, рационализм, самую отвлеченную философию. Конечно, надо было жалеть эти народы, которые, рабы невежества и разврата, воздвигали собственными руками тюрьмы доя истины и храмы для обмана, которые поклонялись кумиру и боготворили форму, поверхность и наружность.   111. Дух древних тайных обществ. — Тайные общества в древности были теологическими, а теология часто прививала суеверие; но в самой глубине святилища было место, где она смеялась сама над собой и над обманутым народом и привлекала к себе умы, возмущавшиеся против рабства страха, посвящая их в единственную веру, достойную свободного человека.   Следовательно, этой теологии, в других отношениях очень ученой и нежестокой, покровительствовавшей искусствам и наукам, многое можно простить, приписав, может быть, не низким расчетам, а искреннему убеждению и заботливой осторожности притворство, с которым она скрывала сокровища истины и знания, составлявшие её могущество, славу и некоторым образом преимущество.   112 Дух современных обществ. — В новейшие времена высокие религиозные и политические сферы не имеют тайн, потому что у них нет преимуществ знания, нет посвящений, дающих тем, кто обладает высшим знанием, право занимать высокие места.   11З. Причина и успехи ереси. — Но пирамида была разрушена; высокая вершина пала, обширное массивное основание сделалось очевидно, и никто не может, не будучи обвинен в анахронизме и не приготовляя себе горьких разочарований, искать истины там, где есть только её обманчивый вид. Кто настойчиво делает лживую высоту предметом своего честолюбия, тот отводит глаза от горизонта, освещенного утренней зарей, которая бросает свет около его ног, между тем как его голова ещё находится в темноте.   Вот почему тайные общества популярны и религиозны, не в смысле установленной и официальной церкви, а церкви мятежной и раскольничьей; и так как в тот период, когда церковная власть преобла- дала и религия протекала во всех жилах государства, никакой перемены нельзя было произ- вести без ереси, то она необходимо была первым видом политического и умственного воз- мущения. Эта ересь опровергает и отвергает официальные догматы для того, чтобы уничто- жить власть ненавистного клериката и открыть себе дорогу к гражданской свободе.   114. Усилия и влияние еретиков. — Папство было первой колыбелью новых заговорщиков, и из ереси возникли секты, между которыми ни одна не была обширнее и деятельнее альбигой- цев. Этот великий факт оппозиции и реакции не имеет себе равного в древности, где даже философские школы принимали вид таинств; этот факт придаёт громадное значение новей- шей истории и окружает блеском народные движения и отдельные личности. Эта необыкновенная энергия происходила от еретических и сектантских школ и боролась в темноте для того, чтобы победить при свете. Секта альбигойцев отрасль манихейства, дала жизнь в свою очередь тамплиерам и розенкрейцерам, и все эти общества продолжали борьбу и войну с духовным и гражданским притеснением.   115. Альбигойцы. — Надо заметить, что цель альбигойцев отличалась от цели всех последующих сект в том отношении, что её удары направлялись только на папский престол, и мщение посредством гражданской силы и патерской ярости было проникнуто чисто папским духом. альбигойцы были французскими гибеллинами и соединялись со всеми, кто шел против Рима, особенно с Фридрихом II и с арагонцами, для поддержания прав королей против притязаний папской епархии. Их доктрины имели большое влияние на Болонский университет, вполне имперский; Данте был сторонником империи, заражен этой доктриной и, следовательно, ненавидим гвельфами.   116. Система альбигойцев. — Тулуза была Римом этой церкви, которая имела своих пастырей, епископов, провинциальные и вселенские соборы, как официальная церковь, и собирала под свои знамена раскольников почти всей Европы, замышлявших погибель Рима и восстановление Иерусалимского царства. Восстание в Провансе усилилось от обстоятельств, при которых произошло. Крестоносцы, воскресив манихейство, поставили Европу в непосредственное соприкосновение с софистической Грецией и мусульманской и пантеистической Азией. Сверх того, Восток дал Аристотеля и его арабских комментаторов, к чему следует прибавить тонкости каббалистики и материализм идей.   Философия, республиканство и промышленность напали на Священную Епархию. Разные восстания обнаружили всеобщий дух, и пагубное избиение не укротило его; рационализм вальденсов соединился с германским мистицизмом на Рейне и в Нидерландах, где ремесленники восстали против графов и епископов. Каждый апостол, проповедовавший чистую нравственность, религию духа, восстановление первобытной церкви, находил последователей; век св. Людовика есть век неверия в Римскую Церковь, и Impossibilia Зигера были предвестниками подобных же идей Штрауса.   117. Цели альбигойцев. — ересь альбигойцев имела такие успехи по берегам Средиземного моря, что многие страны стремились отделиться от Рима, а князья и императоры открыто покровительствовали этому. Не будучи довольны предполагаемым уничтожением нечестивого Рима, альбигойцы вдруг обратились к крестоносцам, на которых сначала смотрели равнодушно, надеясь сделать Иерусалим знаменитым и могущественным соперником Рима, учредить там своё местопребывание, восстановить религию любви на её первобытной родине и основать на земле небесный Иерусалим, царем которого будет провозглашен Готфрид Бульонский.   Он был тот, кто опустошил Рим огнём и мечом, убил антицезаря Рудольфа, "короля патеров", и выгнал Папу из священного города, заслужив этим и надеждами, возложенными на него, бесконечные похвалы своему благочестию, чистоте и целомудрию, воспеваемых трубадурами, появившимися в первой четверти двенадцатого столетия, в аллегорических сочинениях, известных под названием Лебединый рыцарь. Этот план возлагал важную роль на тамплиеров, которые, может быть, знали о нём и участвовали в нём.   118. Религия трубадуров. — Трубадуры и альбигойцы сблизились в преследовании, дружба их усилилась в школе горя. Они пели вместе и дрались друг за друга, и песни их замирали на горящих кострах, поэтому есть основания считать трубадуров организаторами обширного заговора против Римской Церкви, поборниками возмущения, которыми руководили не материальные интересы и пошлое честолюбие, а религия и законы любви. Здесь любовь понимается не как привязанность, которую все более или менее испытывают и понимают, но как искусство, наука, приобретаемая посредством изучения и практики в обычаях и законах секты, и эти артисты под разными именами разошлись по многим частям Европы. Трудно определить границы, до которых распространилась веселая наука.   119. Затруднения в понимании трубадуров. — Провансальские певцы — язык которых Папы называли языком ереси — почти непонятны нам, и мы не знаем, как оправдать похвалы, воздаваемые их поэзии такими людьми, как Данте, Петрарка, Чосер; не смеем мы также, так как не понимаем их стихотворений, называть их вдохновение безумием и опровергать успех, которого они несомненно достигли. Гораздо легче и естественнее думать, что эти добровольные поборники ереси, которым не позволено было явно выражать свои идеи, предпочитали тёмные обороты поэзии и лёгкие формы, скрывавшие их мысли, как пышные и веселые суды любви, может быть, скрывали "ложи" альбигойцев от глаз папской инквизиции. То же самое делалось для политических целей в различные периоды. Таким образом у нас есть Охота за оленем из оленей Грингора (каламбур, обозначающий Папу, Юлия II, намеком на servus servorum , в которой Папа выставлен на посмешище.   120. Поэзия трубадуров. — Арно Даниель был непонятен даже для современников; по словам Монтодонского монаха, "никто не понимает его песен", а между тем Данте и Петрарка хвалят его более всех провансальских поэтов, называют его "Великим мастером любви" — может быть, это титул сектантского достоинства — и превозносят его слог, чего они не сделали бы, если бы не были способны разобрать смысл. Пламенные излияния трубадуров все- гда обращены к какой-нибудь даме, хотя они не смели называть её по имени: "Если меня спросят, к кому обращаются мои песнопения, я скрою это втайне. Я делаю вид, будто это тайна, но это неправда". Возлюбленная, к которой взывают, как Беатриче Данте, была очищенная религия любви, олицетворяемая Девой Софией.   121. Степени у трубадуров. — У трубадуров существовало четыре степени, но Роман о Розе разделяет их на четыре и три, таким образом производя мистическое число семь. Эта поэма описывает замок, окруженный семью стенами, покрытыми эмблематическими фигурами, и кто не мог объяснить их таинственного значения, того не пускали в замок. трубадуры также имели свои тайные знаки, по которым узнавали друг друга, и предполагают, что менестрели так названы потому, что они были исполнителями (ministers) тайного богослужения.   122. Суды любви. — Я уже говорил о них; от них, вероятно, происходят Приемные ложи, рыцари и нимфы Розы (272—277). Декреты, произносимые там с педантическими приёмами, если их буквально перетолковать, покажутся легкомысленными или безнравственными, и поэтому несовместимыми с нравственностью и обычаями    Раб рабов. альбигойцев, которые были чисты и суровы. Следовательно, суды любви могли скрывать более суровые предметы чем решение вопросов чисто любовных, и стоит подчеркнуть, что эти суды, так же как и порода трубадуров исчезли с уничтожением альбигойцев мечом и кострами инквизиции.   III. Утешение   123. Исторические примечания. — Италия, хотя и подстрекаемая Римом, а может быть, именно потому, что подстрекаемая, поддерживала новые доктрины. Милан был одним из самых деятельных очагов катаров. В 1116 г. в этом городе было больше еретиков, чем католиков. В 1150 г. катары были во Флоренции и особенно женщины чрезвычайно энергично распространяли учение секты, которая сделалась так сильна, что произвела в городе революцию в пользу гибеллинов. В Орвието катарство преобладало в 1125 и было преследуемо в 1126, преследования были всего свирепее в Вероне, Ферраре, Медене и проч. В 1124 много этих сектантов встречалось в Калабрии и Неаполе, и даже Рим был наполнен ими. Но Ламбардия и Тоскана всегда были центром этого возмущения.   124. Доктрины и правила. — Однако мы имеем весьма скудные понятия об этой секте, потому что, в отличие от других еретических обществ, она старалась скрывать свои действия. Она имела больше сходство с манихейством и догматами альбигойцев, подобно последним скрывая свои доктрины не только от света, но даже от своих прозелитов низших степеней. Катары верили в переселение душ, предполагая, что потребно семь подобных переселений для того, чтобы достигнуть света; но, как и в других случаях, это, вероятно, был эмблематический способ говорить о степенях посвящения.   Они имели коммунистические наклонности и были против брака, как филантропы, они вели трудолюбивую жизнь соединяли бережливость с милосердием, основывали школы и больницы, странствовали по суше и по морю, чтобы набирать прозелитов, оспаривали у судей право отнимать жизнь, не порицали самоубийства и опередили тамплиеров в презрении к кресту. Они не могли понять, как христиане могут поклоняться орудию смерти Спасителя, и говорили, что крест есть изображение зверя в Апокалипсисе и предмет омерзения в святом храме.   Они исполняли свои обряды в лесах, пещерах, отдаленных долинах; вот почему принадлежавшие к этой ереси и другим, происходившим от неё, могли отвечать на вопрос: "Где наши древние братья встречались прежде, чем у них были ложи? Повсюду". Их обвиняли в удушении или предании голодной смерти умирающих и в сожжении детей; в этом обвиняли также митраистов, христиан, гностиков, иудеев, а недавно и ирландских католиков. Это обвинение, как и в других случаях, вероятно, происходило от какого-нибудь символического жертвоприношения, буквально перетолкованного их противниками.   У них было четыре таинства и утешение состояло в наложении рук или крещении Святым Духом, которое, употреблявшееся только в отношении к совершеннолетним, отпускало грехи, сообщало утешительный дух и упрочивало вечное спасение. Во время преследований обряды сокращались, бывали по ночам и тайно: зажженные свечи были символом крещения огнём. При обряде посвящения священник читал первые восемнадцать стихов Евангелия от Иоанна; этот обычай ещё употребляется в некоторых масонских степенях. В память своего посвящения новичок получал одежду из тонкого полотна и шерсти, которую носил под рубашкой, женщины — пояс, который также носили на теле под самой грудью.   IV Рыцарство   125. Первоначальная цель. — Идея сохранения и пропаганды истинной религии породила братство Сан-Грааль члены которого искали сосуд истины, в котором когда-то заключалась кровь Искупителя, или, оставляя метафорической язык, старались возвратить христианскую церковь к апостольским временам и к истинному соблюдению евангельских правил. За Круг- лым Столом, формы не допускавшей ни первого, ни последнего, сидели рыцари, достигавшие этого звания и отличия после многих строгих испытаний. Их степеней сначала было три, по- том они увеличились до семи, и наконец, во время их предполагаемого слияния с альбигойцами, тамплиерами и гибеллинами, до тридцати трех. Можно сказать, однако, что главные степени были. 1. паж; 2. оруженосец, 3. рыцарь.   126. Рыцари — военные апостолы религии любви. — Это общество было гордой семьей про- поведников и распространителей религии любви, военные трубадуры, которые, под знамена- ми правосудия и правоты, боролись против чудовищных злоупотреблений теократического правления, утешали "вдову" — может быть, гностическую церковь, — защищали "сынов вдовы" — последователей Манеса — и свергали гигантов и драконов — инквизиторов и цер- ковников. Могучий голос неистового Роланда, проломивший гранитные скалы, — это голос так называемой ереси, пробравшейся в Испанию и таким образом предупредившей слова Людовика XVI: "Нет больше Пиренеев".   Это может показаться невероятным, а между тем справедливо. Разумеется, я не говорю теперь о рыцарстве феодальных времен, но о том, ко- торое существовало даже прежде одиннадцатого столетия, которое происходило из недр ма- нихейства и катарства и было вполне враждебно Риму. Но даже в период римско- католическая церковь действовала по принципу, который впоследствии вполне разработали иезуиты, — руководить тем, чего не могли уничтожить, и не имея никаких поводов к опасению, кроме спиритуализма, мистического, платонического или рыцарского, Рим, вместо того, чтобы противиться его течению, хитро повернул его в такие каналы, где, вместо того, чтобы вредить папству, оно принесло ему бесчисленные выгоды.   127. Правила и доктрины. — Сочинившие роман Круглый Стол и Сан-Грааль были хорошо знакомы с галльскими триадами , таинствами теологических доктрин бардов и кельтских мифов. Эти романы имеют своим источником явления естественного мира, и Сан-Грааль — ничего более, как Ноев ковчег в уменьшенном виде. Из "Завещания любви" Чосера, которое, кажется, было основано на "Утешении философии" Бетиуса, предполагали, что рыцарская любовь была любовь к женщине в самом высоком, благородном и духовном виде. Но возлюбленной рыцаря в ранний период рыцарства была Дева София, или олицетворенная философия.   Фразеология, употребляемая в обрядах посвящения, религиозные обеты, принимаемые при этом случае, испытания, которым подвергались рыцари, со многими другими обстоятельствами, достаточно указывают, что любовь, о которой постоянно говорится, не имеет никакого отношения к любви земной. Это особенно относится к рыцарям, которых можно назвать добровольными рыцарями и хартию которых составляет любопытная книга под заглавием Las siete Partidas  Альфонса, короля Кастилии и Леона.   Их статуты очень похожи на статуты тамплиеров  Поэтические истории, в которых факты сгруппированы по три, о трех обстоятельствах одного рода упоминается вместе.  Семь частей и госпитальеров, они более всякого другого религиозного ордена обязаны вести очень строгую жизнь, одежда из трех цветов и — странное стечение обстоятельств – совершенно таких, какие Данте видел в одежде Беатриче и в трех кругах, которые он описывает в конце Рая.   Они ели два раза в день и пили только воду, полк едва ли годный для милиции, обязанности которой не всегда духовные, потому что, кроме своих особых обязанностей, они всегда подчинялись правилам рыцарства и обязывались защищать слабого против сильного, восстанавливать спокойствие там, где оно нарушалось, служить их обществу (ложе) и защищать (евангелическую) религию. Говорят, будто они клеймили свою правую руку в знак братства; но это, возможно, только, был вид крещения огнём и духом, одного из главных обрядов религии любви .    В генуэзском соборе хранится сосуд зеленого стекла, который выдают за настоящий Сан-Грааль, и считается он таким драгоценным, что нужно особое разрешение городских властей, чтобы видеть его Оглавление Государство   www.pseudology.org