Париж, Русская мысль, 1996 Владимир Константинович Буковский Московский процесс Глава 5. Годы перелома 1. Афганистан и конец "детанта" Советское вторжение в Афганистан в декабре 1979 года вызвало настоящий шок в мире, что, помню, удивило меня до крайности: как будто и не было до того советской экспансии буквально во всех уголках земного шара. В этом изумлении, негодовании, недоумении было что-то подло-притворное, нечто сродни возмущению человека, женившегося на проститутке и обнаружившего, что - ах! - она не девственница. Политики и советологи наперебой предлагали свои "теории", призванные "объяснить" советское поведение удобным им способом. Левые, как водится, увидели в этом "гиперреакцию на недружественное поведение Запада" - на решение НАТО разместить новые ракеты в Европе. Правые бубнили что-то о "русском империализме", о "традиционном стремлении России к теплым морям". Прозябли, бедняги, на сибирском морозе, пошли погреться. Между тем, отлично было известно, что эта оккупация - всего лишь последний (но вовсе не обязательный!) этап в обычном советском сценарии "освобождения"; она лишь свидетельствовала о том, что советские стратеги плохо этот сценарий осуществили и им пришлось посылать свои войска, чтобы исправить просчет. К моменту оккупации Афганистан был уже фактически проглочен Советским Союзом, чего Запад упорно не желал замечать. И "не заметил" бы, если б не просчет Кремля, а точнее говоря - не отчаянное сопротивление афганского народа. История отношений между СССР и Афганистаном служит, пожалуй, лучшей иллюстрацией того факта, что советская Система просто не могла мирно сосуществовать с остальным миром, и дает достаточно яркую картину того, что произошло бы в Европе, если бы "детант" восторжествовал. В самом деле, из всех несоциалистических стран на земле Афганистан был, наверное, самым дружественным СССР Государством: он чуть ли не первым установил дипломатические отношения с Советской Россией и на протяжении шести десятилетий был своего рода азиатской Финляндией. В Кремле и не торопились экспортировать туда Революцию, понимая, что Афганистан от них никуда не уйдет, а лишь "способствовали прогрессу": строили дороги, создавали промышленность, обучали специалистов. С марксистской точки зрения, нельзя было требовать от отсталого, феодального Государства немедленного перехода к социализму - нужно сперва создать соответствующие "социальные предпосылки": индустриализацию, рост пролетариата и, соответственно, его "авангарда". Так радивый хозяин не торопится прирезать поросенка, а старается сперва откормить его, дать нарастить окорока да норовит подгадать к празднику. А праздник приближался: советское "мирное наступление" 70-х годов, нейтрализовав сопротивление "сил империализма", привело в лоно социалистического содружества целый ряд стран Третьего мира. Пришла пора и Афганистану вставать на путь прогресса, избавившись от оков монархии. Эта историческая "смена общественных формаций" произошла летом 1973 года путем практически бескровного дворцового переворота, устроенного с одобрения Москвы родственником короля Мухаммедом Даудом. Провозгласивший республику и ставший её президентом, Дауд не был коммунистом, скорее умеренным социал-демократом, не радикальнее европейских социалистов. Москве он виделся чем-то вроде Керенского: его историческая роль заключалась в подготовке политических условий для дальнейшего прогресса. Опять же стратеги в Кремле не хотели торопить события - Дауд их вполне устраивал как переходный этап, тем более, что коммунистические группировки беспрестанно ссорились и никак не могли объединиться. Руководители прогрессивных политических организаций Афганистана Кар-маль Бабрак ("Парчам") и Нур Тарани ("Хальк"), поддерживающие неофициальные контакты с ЦК КПСС через резидента Комитета госбезопасности при Совете Министров СССР в Кабуле, вскоре после установления в стране в июле 1973 г. республиканского режима, используя прогрессивно настроенные элементы в ЦК республики, правительстве и армии, повели беспринципную междоусобную борьбу за укрепление позиций и влияния своих группировок, за право "представлять коммунистическую партию" в стране, - сообщал Международный отдел ЦК в июне 1974 года. - Вместе с тем они, равно как и прокн ганские и националистические группировки, развернули активную политическую работу в армии и в государственном аппарате, что вызвало серьезное бсснокойство) главы Государства и премьер-министра Республики Афганистан Мухаммеда Дауда. Особое беспокойство М.Дауда вызвала переданная ему органами безопасности Информация о якобы вынашиваемых левыми силами планах отстранения его от власти, если он не пойдет на ускорение социально-экономических преобразований и перевода Афганистана на рельсы некапиталистического, а и дальнейшем и социалистического пути развития. В феврале-марте 1974 г. М.Дауд провел ряд мер, направленных на подавление про-грессивных сил и запретил "Парчам" и "Хальк" заниматься политической деятельностью. В январе 1974 г. К.Бабраку и Н.Тараки была высказана рекомендация (...) о необходимости прекращения междоусобной борьбы, воссоединения обеих группировок в единой партии и сосредоточению их совместных усилий на всемерной поддержке республиканского режима в стране. Полагали бы целесообразным вновь высказать им эту рекомендацию, которую можно было бы включить в Информацию об итогах недавнего визита М.Дауда в Советский Союз. В своем послании афганским "друзьям" ЦК писал: Перед прогрессивными силами Афганистана, объективно являющимися верными и надежными сторонниками республиканского режима, стоят огромной важности задачи. В условиях непрекращающейся борьбы внутреннен и внешней реакции, пытающейся реставрировать старые порядки, руководите ли прогрессивных организаций должны отбросить в сторону имеющиеся разногласия, так как продолжение междоусобной борьбы между ними лишь ослабляет их и по существу льет воду на мельницу реакционных сил. Интересам укрепления национальной независимости страны отвечало бы сплочение сил, объединенных сейчас в "Парчам" и "Хальк", с целью защиты интересов рабочих, крестьян, всех трудовых слоев афганского общества на базе сотрудничества с республиканским режимом и правительством республики во главе с Мухаммедом Даудом. Однако через четыре года "якобы вынашиваемые левыми силами планы" были приведены в исполнение при полной поддержке Советского Союза, свершилась "Апрельская Революция". Вопрос же о непрекращающейся междоусобице коммунистических группировок решили просто: ставку сделали на одну из них ("Хальк"), оставив вторую ("Парчам") на милость братьев по классу. Её лидер Бабрак Кармаль получил назначение послом в Чехословакию и тем спасся от репрессий, которые тут же обрушились на его коллег, но не сдался и, прямо как Троцкий, продолжил свою борьбу в изгнании. Резидент Комитета госбезопасности СССР в Кабуле информирует о том, что бывший посол Демократической Республики Афганистан в Праге Кармаль Бабрак, которому чешские товарищи предоставили политическое убежище после смещения с должности посла ДРА и его отказа вернуться на родину, ведет среди парчамистов (членов бывшей группировки "Парчам" по главе с К.Бабраком), находящихся за рубежом (в капиталистических и социалистических странах) и в Афганистане, работу по сплочению их для борьбы против существующего в Афганистане режима, против правящей Народно-демократической партии и правительства ДРА, - в тревоге сообщал Международный отдел ЦК в конце 1978 года. - Полагали бы целесообразным обратиться к ЦК КПЧ с предложением провести с К.Бабраком беседу о необходимости прекращения им деятельности, враждебной прогрессивному режиму в Афганистане. Но все это были уже как бы мелочи. Главное свершилось - на карте мира появилась ещё одна прогрессивная "народно-демократическая республика", подтверждая этим тезис о смещении соотношения сил на мировой арене в пользу сил мира, прогресса и социализма. Последовал "Договор о дружбе", массированная экономическая помощь, военные советники, поставки "специмущества" (то бишь вооружения) - все это или вовсе бесплатно, или за четверть цепы. Прогрессивный режим решительно приступил к строительству "новой жизни", уничтожая тысячи "реакционеров", "религиозников", "ревизионистов". И никто, заметьте, не взволновался по поводу продвижения коммунизма к "теплым морям", как, впрочем, не было особых волнений в мире в связи с его продвижением в Южный Йемен, Сомали или Эфиопию. Однако оставалась одна маленькая деталь, которую в пылу классовой борьбы забыли уточнить: мнение самих афганцев о прогрессе и социализме. Вдруг, как гром среди ясного неба, в марте 1979 года - известие о том, что Герат, третий по величине город страны с населением в 200 тысяч человек, оказался в руках "мятежников". 2. Переполох в Кремле Известие явно застало Москву врасплох, никто ничего толком не знал. Брежнев болел, политбюро срочно собралось в субботу 17 марта в его отсутствие под председательством Кириленко. Доложил Громыко: Громыко. Судя по последним сообщениям, которые мы получили из Афганистана как в виде шифротелеграмм, так и в разговоре по телефону с нашим главным военным советником т.Гореловым и временным поверенным в делах т .Алексеевым, обстановка в Афганистане сильно обострилась, центром волнения сейчас стал город Герат. Там, как известно из предыдущих телеграмм, расположена 17 дивизия афганской армии, которая наводила порядок, но сейчас мы получили сведения о том, что эта дивизия по существу распалась. Артиллерийский полк и один пехотный полк, входящие в состав этой дивизии, перешли на сторону восставших. Банды диверсантов и террористов, просочившиеся с территории Пакистана, которые обучены и вооружены не без участия не только пакистанских властей, но и Китая, а также Соединенных Штатов Америки и Ирана, бесчинствуют в Герате. К мятежникам, которые проникли из Пакистана и Ирана на территорию провинции Герат, примкнула внутренняя контрреволюция. Особенно много её из числа религиозников. Главари реакционных масс тоже главным образом относятся к религиозным деятелям. Каково количество восставших, сказать трудно, но наши товарищи Говорят, что их тысячи, именно тысячи. Характерно отметить, что у меня был разговор в 11 часов утра с Амином министром иностранных дел и заместителем Тараки, и он не высказал каких-либо тревожных мыслей относительно положения в Афганистане, а с олимпийским спокойствием говорил о том, что положение не такое уж сложное, что армия все контролирует и т.д. Одним словом, он выразился так, что положение у них надежное. КИРИЛЕНКО. Одним словом, судя по докладу Амина, никакой нервозности руководство Афганистана в связи с этими событиями не испытывает. Громыко. Именно так. Амин даже сказал, что обстановка в Афганистане нормальная. Он говорит, что не зарегистрировано ни одного случая неповиновения губернаторов, то есть что все губернаторы на стороне законного правительства. А в действительности, как докладывают наши товарищи, положение в Герате и в ряде других мест тревожное, там орудуют мятежники. Что касается Кабула, то положение там в основном спокойное. Граница Афганистана с Пакистаном и с Ираном закрыта или, можно точнее сказать, полузакрыта. Большое количество афганцев, ранее работавших в Иране, сейчас выдворено из Ирана, и, конечно, они испытывают большое недовольство, многие из них тоже примкнули к мятежникам. Какие меры мы наметили для помощи Афганистану, видно из тех предложений, которые имеются у вас на руках. Хочу сказать, что мы выделили дополнительно Афганистану 10 млн. рублей в валюте для охраны границы. Поскольку Пакистан по существу является основным местом, откуда проникают на территорию Афганистана террористы, то казалось бы, что следова ло афганскому руководству направить Пакистану ноту протеста или сделать заявление, одним словом, выступить с каким-то документом. Но афганское руководство этого не сделало. Конечно, это выглядит очень странно. Я спросил Амина, какие действия вы считали бы необходимыми принять с нашей стороны? Я ему сказал, какую примерно помощь мы можем оказать. Других просьб он не высказал, только ответил, что он очень оптимально оценивает обстановку в Афганистане, что ваша помощь сослужит большую службу, что все провинции находятся под контролем законных властей. Я спросил, не ждете ли вы каких-то неприятностей со стороны соседних Государств или внутренней контрреволюции, религиозников и т.д. Амин ответил твердо, что нет, угрозы для режима не имеется. В конце он передал привет членам Политбюро, лично Л.И.Брежневу. Вот такой был у меня разговор сегодня с Амином. Через некоторое время, примерно через два-три часа, мы получили от наших товарищей известие о том, что в Герате начались беспорядки. Один полк, как я уже сказал, артиллерийский, ударил по своим, часть второго полка присоединилась к мятежникам. Следовательно, за правительством осталась примерно часть 17-й дивизии (...) Товарищи также Говорят, что завтра, послезавтра на территорию Афганистана могут вторгнуться новые массы мятежников, подготовленные на территории Пакистана и Ирана. Примерно через полчаса от наших товарищей вновь мы получили сообщение о том, что главного военного советника т.Горелова и поверенного в делах т.Алексеева пригласил к себе т.Тараки. О чем шла беседа с Тарани? Прежде всего он обратился за помощью к Советскому Союзу военной техникой, боеприпасами, продовольствием, что у нас предусмотрено уже в тех документах, которые мы представили на рассмотрение Политбюро. Что касается военной помощи, то Тараки сказал как-то мимоходом, что, может быть, потребуется помощь по земле и по воздуху. Это надо понимать так, что потребуется ввод наших войск как сухопутных, так и воздушных. Я считаю, что нам нужно будет прежде всего исходить из главного при оказании помощи Афганистану, а именно: мы ни при каких обстоятельствах не можем потерять Афганистан. Вот уже 60 лет мы живем с ним в мире и добрососедстве. И если сейчас Афганистан мы потеряем, он отойдет от Советского Союза, то это нанесет сильный удар по нашей Политике. Конечно, одно дело применить крайнюю меру, если афганская армия на стороне народа, и совершенно другое дело, если армия не будет участвовать в поддержке законного правительства. И, наконец, третье, если армия будет против правительства, а следовательно, и наших войск, тогда дело будет очень сложным. Как сообщили т.т.Горелов и Алексеев, настроение руководства, в том числе у т.Тараки, не особенно из приятных. Устинов ...Мы посоветовали т.Тараки, чтобы некоторые части были переброшены в районы возникновения мятежа. Он в свою очередь ответил, что на это пойти трудно, так как и в других местах тоже неспокойно. Одним словом, они ожидают большого выступления со стороны СССР как наземных, так и воздушных сил. Андропов. Они надеются, что мы ударим по мятежникам. КИРИЛЕНКО. Возникает вопрос, с кем же будут воевать наши войска, если мы их туда пошлем. С мятежниками, а к мятежникам присоединилось большое количество религиозников, это мусульмане и среди них большое количество простого народа. Таким образом, нам придется воевать в значительной степени с народом. Косыгин. Какая армия в Афганистане, сколько там дивизий? Устинов. В афганской армии 10 дивизий, насчитывающих более ста тысяч человек. Андропов. По оперативным данным нам известно, что из Пакистана направляется в Афганистан около трех тысяч мятежников. Это, главным образом, религиозные фанатики из числа народа. КИРИЛЕНКО. Если народ восстанет, то кроме лиц, прибывших из Пакистана и Ирана, которые в значительной степени относятся к числу террористов и мятежников, среди масс, с которыми придется иметь дело нашим войскам, будут простые люди Афганистана. Правда, это поклонники религии, поклонники ислама. Громыко. Пока что очень неясно соотношение между сторонниками правительства и мятежниками. В Герате события развернулись, судя по всему, довольно бурно, потому что убито свыше тысячи человек. Но и там положение недостаточно ясное. Андропов. Конечно, мятежники, проникшие на территорию Афганистана, займутся прежде всего тем, что будут бунтовать и привлекать афганским народ на свою сторону. Косыгин. Я считаю, что проект постановления, который представлен, надо серьезно исправить. Прежде всего, не нужно нам растягивать поставку вооружений до апреля, надо дать все сейчас, немедленно, в марте. Это первое. Второе, надо как-то поддержать морально руководство Афганистана, и я бы предложил провести такие меры: сообщить Тарани, что мы поднимаем цену на газ с 15 до 25 рублен за тысячу кубометров. Это даст возможность за счет повышения цен покрыть издержки, которые у них имеются в связи с приобретением оружия и других материалов. Нужно, по-моему, дать Афганистану бесплатно это оружие и никаких 25 процентов не называть. ВСЕ. Правильно. Косыгин. И третье, мы намечаем дать им 75 тысяч тони хлеба. Я думаю, что надо пересмотреть это и поставить Афганистану 100 тысяч тонн. Вот эти меры, мне кажется, следовало бы внести в проект постановления и, таким образом, мы поддержали бы афганское руководство морально. За Афганистан нам нужно бороться, все-таки 60 лет мы живем Душа в Душу. Конечно, хотя сильна борьба с иранцами, пакистанцами, китайцами, но Иран окажет Афганистану помощь, у него есть на это средства, тем более, они единомышленники в религии. Это нужно иметь в виду. Пакистан тоже пойдет на такую меру. О китайцах и говорить нечего. Поэтому я считаю, что нам нужно принять товарищеское постановление и серьезно помочь афганскому руководству. Об оплате, я уже сказал, говорить сейчас не следует, тем более, как здесь записано, - в свободно конвертируемой валюте. Какая у них свободно конвертируемая валюта, мы с них все равно ничего не получим. (...) Я хочу ещё поднять такой вопрос: все-таки, что ни говорите, как Таракн, так и Амин скрывают от нас истинное положение вещей. Мы до сих пор не знаем подробно, что делается в Афганистане. Как они оценивают положение? Ведь они до сих пор рисуют картину в радужном свете, а на самом деле мы видим - вот какие там делаются дела. Люди они, видимо, хорошие, но все-таки многое они от нас утаивают. В чем причина, понять трудно. (...) Кроме того, я бы считал необходимым направить дополнительное количество квалифицированных военных специалистов, пусть они там подробно узнают, что делается в армии. Далее, я бы считал необходимым принять более развернутое политическое решение. Может быть, проект такого политического решения подготовят товарищи из МИД, Министерства обороны, КГБ, Международного отдела. Ясно, что Иран, Китай, Пакистан будут выступать против Афганистана, всеми мерами и способами мешать законному правительству и дискредитировать все его действия. Вот здесь-то и потребуется как раз наша политическая поддержка Таракн и его правительству. Конечно, и Картер будет тоже выступать против руководства Афганистана. С кем нам придется воевать в случае необходимости введения войск, кто выступит против нынешнего руководства Афганистана. Они же все магометане, люди одной веры, а вера у них настолько сильна, религиозный фанатизм настолько бушует, что они могут сплотиться на этой основе. Мне кажется, что надо нам и Тарани, и Амину прямо сказать о тех ошибках, которые они допустили за это время. В самом деле, ведь до сих пор у них продолжаются расстрелы несогласных с ними людей, почти всех руководителей не только высшего, но даже и среднего звена из партии "Парчам" они уничтожили. Конечно, сейчас трудно нам сформулировать политический документ, для этого надо будет поработать товарищам, как я уже сказал, дать срок дня три. Устинов. Все это правильно, что говорит Алексей Николаевич, делать это надо быстрее. Громыко. Надо готовить документы быстрее. Косыгин. Я считаю, что не следует афганское руководство подталкивать на то, чтобы оно обращалось к нам относительно ввода войск. Пусть они у себя создают специальные части, которые могли бы быть переброшены на более острые участки для подавления мятежников. Устинов. Я считаю, что нам ни в коем случае нельзя смешивать наши части, в случае, если мы их туда введем, с афганскими. Косыгин. Нам надо сформировать свои воинские части, разработать положение о них и послать по особой команде. Устинов. У нас разработаны два варианта относительно военной акции. Первый состоит в том, что мы в течение одних суток направляем в Афганистан 105 воздушную дивизию и перебросим пехотно-моторизованный полк в Кабул, а к границе будет подтянута 68 моторизованная дивизия, а 5-я мотострелковая дивизия находится у границы. Таким образом, за трое суток мы будем готовы к направлению войск. Но политическое решение, о чем здесь говорили, нам нужно будет принять. КИРИЛЕНКО. Тов. Устинов правильно ставит вопрос, нам нужно выступить против мятежников. В политическом документе об этом тоже надо ясно и четко сказать. Вместе с тем нужно нам повлиять и на Тараки, если уж дело коснется ввода наших войск, то решать этот вопрос требуется обстоятельно. Мы не можем вводить войска без обращения со стороны правительства Афганистана, пусть об этом знает т.Тараки. И в разговоре т.Косыгина с Тараки об этом нужно как-то прямо сказать. Вместе с тем необходимо сказать Тараки, чтобы они изменили тактику. Нельзя применять в массовом масштабе расстрелы, пытки и т.д. Особое значение для них приобретает религиозный вопрос, отношение к религиозным общинам, религии вообще и религиозным деятелям. Это вопрос большой Политики. И тут нужно будет Тараки со всей решимостью сказать, чтобы они не допускали никаких недозволенных приемов. Документы нужно будет подготовить буквально завтра же. Завтра мы посоветуемся с Леонидом Ильичом, как нам лучше это сделать. Устинов. У нас имеется и второй вариант, он тоже проработан. Речь идет о вводе двух дивизий в Афганистан. (...) ПОНОМАРЕВ. Мы должны будем направить около 500 человек в Афганистан в качестве советников и специалистов. Нужно, чтобы эти товарищи все знали, что им делать. Андропов. Под Гератом было 20 тысяч гражданских лиц, которые приняли участие в бунте. Что касается переговоров с Тараки, то нам надо будет это сделать. Но, мне кажется, что лучше, чтобы поговорил с Тараки т.Косыгин. ВСЕ. Правильно. Лучше, если поговорит т.Косыгин. Андропов. Политическое решение нам нужно разработать и иметь в виду, что на нас наверняка повесят ярлык агрессора, но, несмотря на это, нам ни в коем случае нельзя терять Афганистан. ПОНОМАРЕВ. К сожалению, мы многого не знаем об Афганистане. Мне кажется, что в разговоре с Тараки надо поставить все вопросы, и, в частности, пусть он скажет, каково положение в армии и в стране в целом. У них ведь стотысячная армия, и при помощи наших советников эта армия могла бы сделать очень многое. А то какие-то 20 тысяч мятежников одерживают победу. Прежде всего надо сделать все необходимое силами афганской армии, а потом уж, когда действительно возникнет необходимость, вводить наши войска. Косыгин. Я считаю, что оружие нам посылать нужно, но если мы будем убеждены в том, что оно не попадет в руки мятежников. Если их армия развалится, то, следовательно, это оружие заберут мятежники. Затем возникает вопрос о том, как мы будем выступать перед мировым общественным мнением. Все это надо обосновать, то есть если уж мы будем вводить войска. то надо подобрать соответствующие аргументы, все подробно объяснить. (...) Громыко. Нам надо поговорить о том, как быть, если будет худшее положение. Сегодня ситуация в Афганистане пока что неясна для многих из нас. Ясно только одно - мы не можем отдать Афганистан врагу. Как этого добиться, надо подумать. Может быть, нам и не придется вводить войска. Косыгин. У всех у нас единое мнение - Афганистан отдавать нельзя. Отсюда - нужно разработать прежде всего политический документ, использовать все политические средства для того, чтобы помочь афганскому руководству укрепиться, оказать помощь, которую мы сейчас уже наметили, и как крайнюю меру оставить за собой применение военной акции. (...) ПОНОМАРЕВ. Афганская армия совершила революционный переворот, и я думаю, что при умелом руководстве со стороны правительства она твердо могла стоять и стоит на позициях защиты страны. КИРИЛЕНКО. Дело в том, что многих командиров в армии посадили или расстреляли, что оказало большое негативное влияние на армию. Громыко. Одной из важных задач является укрепление армии, это основное звено. Именно всю ориентировку надо держать на политическое руководство страны и армию. И все же надо сказать, что афганское руководство многое от нас скрывает. Оно как-то не хочет быть откровенным с нами. Это очень печально. Андропов. Мне кажется, что надо нам проинформировать об этих мероприятиях социалистические страны. КИРИЛЕНКО. Мы много уже говорили, товарищи, мнения у нас ясны, давайте подведем итог. (Зачитывает постановление: Поручить Косыгину переговорить с Таракн; Громыко, Андропову, Устинову, Пономареву - разработать "политический документ"; оказать помощь афганской армии вооружением, советниками и "силами наших воинских подразделений"; оказать помощь правительству, предложенную Косыгиным; обратиться к Пакистану с предупреждением; разрешить Министерству обороны развернуть две дивизии на границе; подготовить материалы, разоблачающие вмешательство Пакистана, США, Ирана, Китая в дела Афганистан; подготовить аргументы против обвинения в агрессии, проинформировать соцстраны и т.п.). Есть ли другие предложения у товарищей? ВСЕ. Здесь все учтено. КИРИЛЕНКО. Хорошо. Я сейчас постараюсь связаться с Черненко и передать ему наши предложения. ВСЕ. Правильно. (...) КИРИЛЕНКО. Я сейчас переговорил с т.Черненко, он считает, что предложения намечены правильные и постарается проинформировать об этом Леонида Ильича. Давайте на этом заседание сегодня закончим. * * * Таким образом, принципиальное решение о вводе советских войск в Афганистан было принято политбюро ещё в марте 1979 года, т.е. за девять месяцев до решения НАТО разместить в Европе новые ракеты, и без особых мечтаний о "теплых морях". Если и было у них какое-то геополитическое соображение, то оно вполне исчерпывалось незамысловатой формулой: "не отдать Афганистан врагу" (то бишь афганскому народу). Однако обстановка менялась быстро, приходили все новые сообщения о положении в Афганистане, и "крайняя мера" оказалась отложенной. Особенно на это повлиял телефонный разговор Косыгина с Тараки, который состоялся по решению политбюро на следующий день, 18 марта (через переводчика), и был целиком тут же зачитан Косыгиным на заседании Политбюро: А.Н.Косыгин. Скажите т.Тараки, что я хочу передать ему большой привет от Леонида Ильича и от всех членов Политбюро. Н.М.ТАРАКИ. Большое спасибо. А.Н.Косыгин. Как здоровье т.Тараки, не очень он устает? Н.М.ТАРАКИ. Не устаю. Сегодня было заседание Революционного совета. А.Н.Косыгин. Это хорошо, я очень рад. Попросите т.Тараки, может быть, он охарактеризует обстановку в Афганистане. Н.М.ТАРАКИ. Обстановка нехорошая, ухудшается. В течение полутора последних месяцев с иранской стороны было заброшено около 4 тысяч военнослужащих в гражданской одежде, которые проникли в город Герат и в воинские части. Сейчас вся 17-я пехотная дивизия находится в их руках, включая артиллерийский полк и зенитный дивизион, который ведет огонь по нашим самолетам. В городе продолжаются бои. А.Н.Косыгин. Сколько в дивизии людей? Н.М.ТАРАКИ. До 5 тыс. человек. Все боеприпасы и склады в их руках. Из Кандагара самолетами возим продукты питания и боеприпасы нашим товарищам, которые сейчас ведут с ними бои. А.Н.Косыгин. А сколько там людей осталось у вас? Н.М.ТАРАКИ. 500 человек. Они находятся на гератском аэродроме во главе с командиром дивизии. В подкрепление им мы послали туда из Кабула на самолетах оперативную группу. Она находится с утра на аэродроме Герата. А.Н.Косыгин. А офицерский состав дивизии тоже изменил или часть находится с командиром дивизии на аэродроме? Н.М.ТАРАКИ. Небольшая часть на нашей стороне, остальные находятся у противника. А.Н.Косыгин. Среди рабочих, среди городских мещан и служащих в Герате вы имеете поддержку? Есть ещё на вашей стороне кто-то? Н.М.ТАРАКИ. Активной поддержки со стороны населения нет. Оно почти целиком находится под влиянием шиитских лозунгов. "Не верьте безбожникам, а идите за нами" - пропаганда на этом построена. А.Н.Косыгин. Сколько населения в Герате? Н.М.ТАРАКИ. 200-250 тысяч человек. Они ведут себя в зависимости от обстановки. Куда их поведут, туда и пойдут. Сейчас они на стороне противника. А.Н.Косыгин. А рабочих там много? Н.М.ТАРАКИ. Мало очень - всего 2 тыс. человек. А.Н.Косыгин. Какие перспективы, по вашему мнению, в Герате? Н.М.ТАРАКИ. Мы считаем, что сегодня вечером или завтра утром Герат падет и будет полностью в руках противника. А.Н.Косыгин. Какие же дальше перспективы? Н.М.ТАРАКИ. Мы уверены, что противник будет формировать новые части и пойдет дальше в наступление. А.Н.Косыгин. У вас нет сил нанести им поражение? Н.М.ТАРАКИ. Если бы были... А.Н.Косыгин. Какие же ваши предложения по этому вопросу? Н.М.ТАРАКИ. Мы просим, чтобы вы оказали практическую и техническую помощь людьми и вооружением. А.Н.Косыгин. Это вопрос очень сложный. Н.М.ТАРАКИ. В противном случае мятежники пойдут в сторону Кандагара и дальше в сторону Кабула. Они приведут половину Ирана в Афганистан под флагом гератской дивизии. Вернутся афганцы, которые убежали в Пакистан. Иран и Пакистан работают по одному плану против нас. И поэтому, если вы нанесете сейчас по-настоящему удар по Герату, то можно будет спасти Революцию. А.Н.Косыгин. Об этом сразу узнает весь мир. У мятежников есть рации, они сразу же сообщат. Н.М.ТАРАКИ. Я прошу, чтобы вы оказали помощь. А.Н.Косыгин. Мы должны по этому вопросу посоветоваться. Н.М.ТАРАКИ. Пока будете советоваться, Герат падет, и будут ещё большие трудности и для Советского Союза, и для Афганистана. А.Н.Косыгин. Теперь, может быть, вы мне скажете, какие вы прогнозы даете по Пакистану и потом отдельно по Ирану? У вас нет связен с передовыми людьми Ирана? Вы не можете им сказать, что у вас главный враг сейчас - Соединенные Штаты. Иранцы очень озлоблены против Соединенных Штатов, и в пропагандистском плане это, очевидно, можно использовать. Н.М.ТАРАКИ. Мы сегодня сделали заявление иранскому правительству, передали его по радио, указав, что Иран вмешивается во внутренние дела в районе Герата. А.Н.Косыгин. А Пакистану вы не считаете нужным сделать какое-либо заявление? Н.М.ТАРАКИ. Завтра или послезавтра сделаем такое же заявление по Пакистану. А.Н.Косыгин. Вы надеетесь на свою армию? Какова её надежность? Вы не можете собрать войска, чтобы ударить по Герату? Н.М.ТАРАКИ. Мы считаем, что армия надежна. Но снять войска из других городов, чтобы направить их в Герат, мы не можем, так как это ослабит наши позиции в других городах. А.Н.Косыгин. А если мы быстро дадим дополнительно самолеты и оружие, вы не сможете сформировать новые части? Н.М.ТАРАКИ. Это потребует много времени, и Герат падет. А.Н.Косыгин. Вы считаете, что если Герат падет, то Пакистан предпримет такие же действия со своей границы? Н.М.ТАРАКИ. Вероятность этого очень велика. Моральный Дух пакистанцев после этого поднимется. Американцы оказывают им соответствующую помощь. После падения Герата пакистанцы также направят в гражданской одежде солдат, которые начнут захватывать города, и иранцы будут активно вмешиваться. Успех в Герате - это ключ ко всем остальным вопросам, связанным с борьбой. А.Н.Косыгин. Какие бы вы хотели видеть с нашей стороны внешнеполитические акции, заявления? У вас есть какие-либо соображения по этому вопросу в пропагандистском плане? Н.М.ТАРАКИ. Надо сочетать и пропагандистскую и практическую помощь. Я предлагаю, чтобы вы на своих танках и самолетах поставили афганские знаки, и никто ничего не узнает. Ваши войска могли бы идти со стороны Кушки и со стороны Кабула. А.Н.Косыгин. До Кабула надо ещё дойти. Н.М.ТАРАКИ. От Кушки очень близко до Герата. А в Кабул можно доставить войска на самолетах. Если вы пришлете войска в Кабул, и они пойдут из Кабула на Герат, то никто ничего не узнает, по нашему мнению. Будут думать, что это правительственные войска. А.Н.Косыгин. Я не хочу Вас огорчать, но скрыть это не удастся. Это будет известно всему миру через 2 часа. Все начнут кричать, что началась интервенция в Афганистане со стороны Советского Союза. Скажите, т.Тараки, если мы на самолетах поставим вам оружие в Кабул, включая тайки, то вы найдете танкистов или не найдете? Н.М.ТАРАКИ. Очень небольшое количество. А.Н.Косыгин. А сколько? Н.М.ТАРАКИ. Точных данных не имею. А.Н.Косыгин. А если на самолетах быстро прислать вам танки, необходимые боеприпасы, дать минометы, то вы найдете специалистов, которые могут использовать это оружие? Н.М.ТАРАКИ. На этот вопрос ответа я не могу дать. На него могут ответить советские советники. А.Н.Косыгин. Значит, можно думать так, что в Афганистане хорошо подготовленных военных кадров нет или их очень мало. В Советском Союзе прошли подготовку сотни афганских офицеров. Куда же они все делись? Н.М.ТАРАКИ. Большая часть их - мусульмане-реакционеры, ахванпсты, или, как они ещё называются, братья-мусульмане. На них положиться не можем, не уверены в них. А.Н.Косыгин. В Кабуле сейчас сколько населения? Н.М.ТАРАКИ. Около 1 млн. человек. А.Н.Косыгин. Вы не можете ещё 50 тыс. солдат набрать, если дать вам оружие быстро по воздуху? Сколько вы можете набрать людей? Н.М.ТАРАКИ. Мы можем набрать некоторое количество люден, прежде всего из молодежи, но потребуется большое время, чтобы их обучить. А.Н.Косыгин. А студентов нельзя набрать? Н.М.ТАРАКИ. Можно говорить о студентах и учащихся 11-12 классов лицеев. А.Н.Косыгин. А нз рабочего класса нельзя набрать? Н.М.ТАРАКИ. Рабочего класса в Афганистане очень мало. А.Н.Косыгин. А беднейшее крестьянство? Н.М.ТАРАКИ. База может быть только из лицеистов старших классов, студентов и немного из рабочих. Но научить их - это долгая история. Но когда нужно будет, пойдем на любые меры. А.Н.Косыгин. Мы приняли решение срочно поставить вам военное имущество, принять в ремонт вертолеты и самолеты - все это бесплатно. Приняли также решение поставить вам 100 тыс. тонн зерна, повысить цену на газ с 21 доллара за 1 тыс. куб. метров до 37,82 доллара. Н.М.ТАРАКИ. Это хорошо, но давайте поговорим о Герате. А.Н.Косыгин. Давайте. Не можете ли вы сейчас сформировать несколько дивизий в Кабуле из передовых людей, на которых вы можете положиться, и не только в Кабуле, но и в других местах? Мы бы дали соответствующее вооружение. Н.М.ТАРАКИ. Нет офицерских кадров. Иран посылает в Афганистан военных в гражданской одежде. Пакистан посылает также в афганской одежде своих людей и офицеров. Почему Советский Союз не может послать узбеков, таджиков, туркменов в гражданской одежде? Никто их не узнает. А.Н.Косыгин. Что вы можете ещё сказать по Герату? Н.М.ТАРАКИ. Хотим, чтобы к нам послали таджиков, узбеков, туркменов для того, чтобы они могли водить танки, так как все эти народности имеются в Афганистане. Пусть оденут афганскую одежду, афганские значки и никто их не узнает. Это очень легкая работа, по нашему мнению. По опыту Ирана и Пакистана видно, что эту работу легко делать. Они дают образец. А.Н.Косыгин. Конечно, вы упрощаете вопрос. Это сложный политический, международный вопрос. Но независимо от этого, мы ещё раз посоветуемся и дадим вам ответ. Мне кажется, что вам нужно было бы попытаться создавать новые части. Ведь нельзя рассчитывать только на силу людей, которые придут со стороны. Вы видите по опыту иранской Революции, как народ выбросил всех американцев оттуда и всех других, которые пытались изображать из себя защитников Ирана. Условимся с Вами так: мы посоветуемся и дадим Вам ответ. А Вы, со своей стороны, посоветуйтесь со своими военными, с нашими советниками. Есть же силы в Афганистане, которые будут вас поддерживать с риском для жизни и будут бороться за вас. Эти силы надо сейчас вооружить. Н.М.ТАРАКИ. Посылайте боевые машины пехоты самолетами. А.Н.Косыгин. А у вас есть кому водить эти машины? Н.М.ТАРАКИ. На 30-35 машин есть водители. А.Н.Косыгин. Они надежны? Не уйдут к противнику вместе с машинами? Ведь наши водители языка не знают. Н.М.ТАРАКИ. А вы пришлите машины вместе с водителями, которые знают наш язык, - таджиками, узбеками. А.Н.Косыгин. Я и ожидал такого ответа от вас. Мы товарищи с вами и ведем совместную борьбу, поэтому стесняться друг друга нечего. Этому надо все и подчинить. Н.М.ТАРАКИ. Передайте наше уважение и наилучшие пожелания товарищу Брежневу, членам Политбюро. А.Н.Косыгин. Спасибо. Передайте привет всем своим товарищам. А Вам желаю твердости в решении вопросов, уверенности и благополучия. До свидания. 3. "Какие марксисты нашлись..." Нужно ли говорить, что эта беседа и ещё одна (не поверив своим ушам, Косыгин звонил второй раз) произвели на членов политбюро гнетущее впечатление. Впервые они, кажется, начали соображать, в какую неприятную историю они вляпались в Афганистане. Тем более, что во второй беседе Тараки был ещё откровеннее: Косыгин. ...Он мне сообщил, что на улицах Герата идет братание восставших солдат с теми, которые поддерживают правительство. Обстановка в этом городе очень сложная. Если, говорит т.Тараки, сейчас Советский Союз не поможет, то нам не удержаться. (...) Тов. Тараки даже сказал, что вопрос может решиться за одни сутки. Если Герат падет, то считай, что дело кончено. (...) Кто же, спрашиваю я его тогда, поддерживает вас? Почти не задумываясь, т.Тараки отвечает, что почти никто не поддерживает. У нас в Кабуле нет рабочих, а имеются кустари. И опять разговор завел о Герате, говорит, что если Герат падет, тогда Революция не будет спасена. И, наоборот, если он выстоит, то обеспечено спасение Революции. По его мнению, армия является надежной, они на неё надеются. Но по всей стране возникли восстания, и армии не хватит, чтобы она везде смогла усмирить восставших. Требуется ваша поддержка, опять заявляет т.Тараки. Если говорить о Кабуле, то, как явствует из сегодняшних телеграмм, там примерно такое же положение, как в Иране: проходят манифестации, имеются скопления людей. Из Пакистана и Ирана в Афганистан проходит большое количество лиц, вооруженных иранским и китайским оружием. (...) Устинов. Что касается таджиков, то у нас нет отдельных таких формирований. Даже сейчас трудно сказать, сколько их служит в танковых частях нашей армии. (...) Амин, когда я с ним говорил, тоже просил ввести войска и Герат и разбить противника. (...) Афганская Революция встретила на своем пути большие трудности, говорит Амин в разговоре со мной, и спасение её зависит только от Советского Союза. В чем дело, почему так получилось? Дело в том, что руководство Афганистана недооценило роли исламской религии. Именно под знамена ислама переходят солдаты, а абсолютное большинство, может быть, за редким исключением, верующие. Вот почему они просят от нас помощи отбить атаки мятежников в Герате. Амин сказал, Правда очень неуверенно, что у них опора на армию есть. И опять также, как и т.Тараки, обратился с просьбой о помощи. КИРИЛЕНКО. Следовательно, у них гарантий нет относительно своей армии. Они надеются только на одно решение, а именно: на наши танки и бронемашины. Косыгин. Нам, конечно, принимая такое решение относительно помощи, надо серьезно продумать все вытекающие отсюда последствия. Дело очень это серьезное. Андропов. Я, товарищи, внимательно подумал над всем этим вопросом и пришел к такому выводу, что нам нужно очень и очень серьезно продумать вопрос о том, во имя чего мы будем вводить войска в Афганистан. Для нас совершенно ясно, что Афганистан не подготовлен к тому, чтобы сейчас решать все вопросы по-социалистически. Там огромное засилье религии, почти сплошная неграмотность сельского населения, отсталость в экономике и т.д. Мы знаем учение Ленина о революционной ситуации. О какой ситуации может идти речь в Афганистане, там нет такой ситуации. Поэтому я считаю, что мы можем удержать Революцию в Афганистане только с помощью своих штыков, а это совершенно недопустимо для нас. Мы не можем пойти на такой риск. Косыгин. Может быть, нам следует дать указание нашему послу т.Виноградову, чтобы он пошел к премьер-министру Ирана Базаргаиу и сказал ему о недопустимости вмешательства во внутренние дела Афганистана. Громыко. Я полностью поддерживаю предложение т.Аидропова о том, чтобы исключить такую меру, как введение наших войск в Афганистан. Армия там ненадежная. Таким образом, наша армия, которая войдет в Афганистан, будет агрессором. Против кого же она будет воевать? Да против афганского народа прежде всего, и в него надо будет стрелять. Правильно отметил т.Андропов, что именно обстановка в Афганистане для Революции не созрела, и все, что мы сделали за последние годы с таким трудом в смысле разрядки международной напряженности, сокращения вооружений и многое другое, - все это будет отброшено назад. Конечно, Китаю будет этим самым преподнесен хороший подарок. Все неприсоединившиеся страны будут против нас. Одним словом, серьезные последствия от такой акции. Отпадет вопрос о встрече Леонида Ильича с Картером, и приезд Жискар д'Эстена в конце марта встанет под вопрос. Спрашивается, а что же мы выиграем? Афганистан с его нынешним правительством, с отсталой экономикой, с незначительным весом в международных делах. С другой стороны, нам надо иметь в виду, что и юридически нам не оправдать ввода войск. Согласно уставу ООН, страна может обратиться за помощью, и мы могли бы ввести войска в случае, если бы они подверглись агрессии извне. Афганистан никакой агрессии не подвергался. Это внутреннее их дело, революционная междоусобица, бон одной группы населения с другой. К тому же надо сказать, что афганцы официально не обращаются к нам относительно ввода войск. Одним словом, мы здесь имеем дело с таким случаем, когда руководство страны в результате допущенных серьезных ошибок оказалось не на высоте, не пользуется должной поддержкой народа. КИРИЛЕНКО. Вчера в Афганистане была другая обстановка, и мы склонялись к тому, что, может быть, нам пойти на то, чтобы ввести какое-то количество воинских частей. Сегодня обстановка другая, и разговор у нас вполне справедливо идет уже несколько в ином русле, а именно: все мы придерживаемся того, что вводить войска нет никаких оснований. Андропов. Вчера, когда мы обсуждали этот вопрос, афганцы не говорили о вводе войск; сегодня положение там другое. В Герате уже не одни полк перешел на сторону противника, а вся дивизия. Как мы видим из сегодняшнего разговора с Амином, народ не поддерживает правительство Тараки. Могут ли тут помочь им наши войска? В этом случае танки и бронемашины не могут выручить. Я думаю, что мы должны прямо сказать об этом т.Тараки, что мы поддерживаем все их акции, будем оказывать помощь, о которой сегодня и вчера договорились, и ни в коем случае не можем пойти на введение войск в Афганистан. Косыгин. Может, его пригласить к нам и сказать, что мы помощь вам увеличиваем, но войска вводить не можем, потому что они будут воевать не против армии, которая по существу перешла на сторону противника или отсиживается по углам, а против парода. Минусы у нас будут огромные. Целый букет стран немедленно выступит против нас. А плюсов никаких тут для нас нет. Андропов. Надо сказать прямо т.Тараки, что мы вас будем поддерживать всеми мерами и способами, кроме ввода войск. Косыгин. Надо пригласить его к нам и сказать, что мы будем поддерживать вас всеми способами и мерами, а войска вводить не будем. КИРИЛЕНКО. Мы ему дали все. А что из этого? Ничего не пошло на пользу. Это ведь они учинили расстрелы ни в чем неповинных людей и даже Говорят нам в свое оправдание, что якобы мы при Ленине тоже расстреливали людей. Видите ли, какие марксисты нашлись. Со вчерашнего дня дело изменилось. Вчера мы, как я уже говорил, были едины в оказании военной помощи, но обсуждали внимательно, прикидывали разные варианты, искали пути другие, кроме введения войск. Я думаю, что нам нужно будет доложить Леониду Ильичу об этой нашей точке зрения, пригласить в Москву т.Тараки и сказать ему обо всем, о чем мы договорились. Может быть, нам действительно следует послать в Пакистан и Иран Хомейни и Базаргану специальные письма? Черненко. Если мы введем войска и побьем афганский народ, то будем обязательно обвинены в агрессии. Тут никуда не уйдешь. Андропов. Надо пригласить т.Тараки. Косыгин. Я думаю, что надо посоветоваться с Леонидом Ильичом сейчас и сегодня же послать самолет в Кабул. КИРИЛЕНКО. Надо провести беседу т.Косыгина с т.Тараки. Если он пожелает приехать в Москву, а не остановится в Ташкенте, то тогда нам надо посоветоваться, может быть, его примет Леонид Ильич. Громыко. Я думаю, что подготовку политического документа нам лучше начать после бесед с т.Тараки. Андропов. Надо сейчас уже выступить со статьей по Пакистану о его поддержке мятежников. Устинов. Меры помощи, я так полагаю, мы будем проводить так, как договорились вчера. ВСЕ. Правильно. Устинов. Только исключить надо относительно ввода войск. Косыгин. Одним словом, мы ничего не меняем о помощи Афганистану, кроме ввода войск. Они будут сами более ответственно относиться к решению вопросов руководства делами Государства. А если мы все за них сделаем, защитим Революцию, то что же для них останется? Ничего. В Герате у нас имеется 24 советника. Их надо будет вывезти. ЗАМЯТИН. Что касается пропагандистского обеспечения этого мероприятия, то у нас подготовлена статья об Афганистане. Затем подготовлена статья относительно Пакистана и помощи афганским мятежникам со стороны Китая. Статьи надо будет сегодня же направить в печать. ВСЕ. Правильно. Черненко. Надо условиться, товарищи, кто пригласит т.Тараки. КИРИЛЕНКО. Это надо будет сделать т.Косыгину А.Н. Пусть он позвонит ему и пригласит прибыть в Москву или в Ташкент, как он пожелает. И закрутилась машина. Уже на следующий день собрали расширенное заседание политбюро, с участием всех секретарей ЦК (включая совсем ещё юного секретаря по сельскому хозяйству М.С.Горбачёва). Каким-то чудом на время оживили Брежнева, и тот, видимо читая по бумажке, одобрил: ...все те мероприятия, которые были предусмотрены проектом решения ЦК КПСС, внесенным в субботу, все эти меры, которые принимались в течение субботы и воскресенья, - перечислив их по порядку. - Был поставлен вопрос о непосредственном участии наших войск в конфликте, возникшем в Афганистане. Мне думается, что правильно определили члены Политбюро, что нам сейчас не пристало втягиваться в эту войну. Громыко, Косыгин, Устинов и Андропов по очереди доложили обстановку и свои соображения. Отметили даже некоторое улучшение положения: Громыко. ...Сегодня получено сообщение о том, что положение в Герате не так уж плохое: два полка все же находятся на стороне правительства. Где, Правда, я не знаю, но вот такие сообщения получены. (...) Есть некоторые ободряющие потки, заключающиеся в том, что в Кабуле вчера прошла массовая демонстрация в поддержку правительства. Но все же правительство положение в Афганистане как следует не контролирует. Нам, конечно, не представится уйти от решения вопросов, связанных с положением в Афганистане. Но я думаю, что мы должны будем придерживаться своей линии, своей Политики, идти своей дорогой с учетом всех особенностей. Если мы, например, пойдем на такой риск, как ввод войск, то, конечно, получим плюсов куда меньше, чем минусов. Мы до сих пор не знаем, как поведет себя афганская армия. А если она не поддержит наши мероприятия или останется нейтральной, тогда получится, что мы своими войсками оккупируем Афганистан. Этим самым мы создадим для себя невероятно тяжелую обстановку во внешнеполитическом плане. Мы бы намного назад отбросили все то, что восстанавливали с таким трудом, и прежде всего разрядку, полетели бы и переговоры по СОЛТ-2, не было бы подписания договора (а как-никак это для нас сейчас самая крупная политическая акция), не было бы встречи Леонида Ильича с Картером, и очень сомнительно, приехал бы к нам Жискар д'Эстен, с западными странами и, в частности, с ФРГ у нас отношения были бы испорчены. Таким образом, несмотря на тяжелое положение в Афганистане, мы не можем пойти на такую акцию, как ввод войск. (...) Мы оказываем очень большую помощь Афганистану. Как поведет себя дальше афганское правительство, сказать трудно; исправить положение там тоже трудно. Но сказать, что там все погибло, совершенно нет никаких оснований. Я думаю, что если афганское руководство найдет в себе силы, правильно скоординирует действия, то дело может оказаться в выигрыше. Косыгин. ...Конечно, нам нужно сохранить Афганистан как союзное Государство. Вместе с тем нужно обратиться, видимо, к Пакистану и серьезно предупредить его о недопустимости интервенции против Афганистана. Такая же мера должна быть предпринята и в отношении Ирана. (...) Если была бы закрыта граница с Пакистаном и Ираном, то это было бы хорошо. Мне кажется, что имеет смысл нам предпринять и такую меру, как направить в Афганистан хорошего посла. Из разговора с т .Тарани выясняется, что он даже не знает, на кого опираться правительству. Там необходима большая политическая работа, и только в том случае мы сможем сохранить Афганистан в качестве нашего союзника. Брежнев. Письма Пакистану и Ирану надо направить сегодня. Устинов. ...У нас имеется в афганской армии большое количество советников, там есть и переводчики. Я сказал Амину, что мы можем дополнительно направить некоторое количество переводчиков. (...) Мы формируем две дивизии но Туркестанскому военному округу, одну дивизию - по Среднеазиатскому военному округу. Три полка могут быть, буквально, через три часа в Афганистане. Но я, конечно, это говорю лишь только потому, чтобы подчеркнуть нашу готовность. Я так же, как и другие товарищи, не поддерживаю идею ввода войск в Афганистан. Я бы просил разрешения провести нам на границе с Афганистаном тактические учения, развернуть полки и дивизии. Нужно сказать, что афганское руководство плохо решает очень многие вопросы и работать нашим советникам в таких условиях там очень трудно. Андропов. ...Вместе с тем обстановка все же не безнадежная. В чем суть дела, сейчас в Афганистане? Дело в руководстве. Руководство не знает сил, которые поддерживают его и на которые можно было бы опереться. Сегодня, например, прошла довольно солидная демонстрация в Кабуле и Герате, но руководители не использовали в должной мере этих массовых мероприятии. Разъяснительная работа поставлена плохо не только в армии, но и среди населения вообще. Своих политических противников они расстреливают. Радио не прослушивается, потому что передатчики очень слабые. Нам нужно будет помочь им передвижными радиостанциями. Амин держал в своих руках по существу всю власть, и только вчера они утвердили нового начальника госбезопасности, начальника штаба. Таким образом, несколько расширяется политическая база в руководстве. (...) Я думаю, что относительно ввода войск нам решения принимать не следует. Ввести свои войска - это значит бороться против народа, давить народ, стрелять в народ. Мы будем выглядеть как агрессоры, и мы не можем допустить этого. Потолковали ещё о посылке новых советников, о подготовке афганских кадров. Наконец подытожили: Брежнев. Я думаю, что нам следует одобрить мероприятия, которые были выработаны в течение этих дней. ВСЕ. Правильно. Брежнев. Следует поручить соответствующим товарищам осуществлять их энергично и если возникнут новые вопросы в связи с событиями в Афганнстане, то вносить их в Политбюро. ВСЕ. Правильно. Брежнев. Таким образом, мы принимаем решение: Принять в СССР т.Тараки завтра, 20 марта. Переговоры будут вести т.Г.Косыгин, А.Н., Громыко А.А. и Устинов Д.Ф., а затем я приму его. ВСЕ. Это очень хорошо. 4. Дыхание рока Так закончилась первая фаза афганского кризиса. Ситуация немного стабилизировалась (уже через два дня мятежные полки в Герате были жестоко подавлены танками и авиацией, срочно переброшенными из других городов), а потом, к лету, опять стала ухудшаться. Однако с того момента и до самого дня советского вторжения все усилия советского руководства были направлены ровно на то, чтобы... избежать этого вторжения. Читая теперь их документы, буквально ощущаешь дыхание рока: кремлевские старцы инстинктивно чувствовали, что афганская авантюра будет началом конца их режима и сопротивлялись до последнего. Эта коллективная мудрость была даже зафиксирована в их "политическом документе", анализировавшем причины мартовского кризиса: Таким образом, наше решение воздержаться от удовлетворения просьбы руководства ДРА о переброске в Герат советских воинских частей было совершенно правильным. Этой линии следует придерживаться и в случае новых антиправительственных выступлений в Афганистане, исключать возможность которых не приходится. Но ситуация стала ускользать из их старческих рук, и чем больше они упирались, тем ближе сползали к краю пропасти. Словно заклинание, повторяют они друг другу все аргументы против этого вторжения, увязая все глубже и глубже в трясине кризиса. Ещё вызванному в марте Тараки и Косыгин, и даже Брежнев сформулировали свою позицию предельно четко: Косыгин. ...Пути решения возникших у вас проблем могут быть разными, но наилучшим из них является путь, который сохранил бы авторитет вашего правительства в народе, не испортил бы отношений Афганистана с соседними Государствами, не нанес бы ущерба международному престижу пашен страны. Нельзя допускать того, чтобы дело выглядело таким образом, будто бы вы не смогли сами справиться со своими собственными проблемами и пригласили на помощь иностранные войска. (...) Своп же задачи на нынешнем этапе мы видим в том, чтобы охранять вас от всяких возможных международных осложнений. Мы будем вам оказывать помощь всеми возможными средствами - поставлять вооружение, боеприпасы, направлять людей, которые могут быть вам полезными в обеспечении руководства военными и хозяйственными делами страны, специалистов для обучения вашего военного персонала обращению с самыми современными видами оружия и боевой техники, которые мы вам направляем. Ввод же наших войск на территорию Афганистана сразу же возбудит международную общественность, повлечет за собой резко отрицательные многоплановые последствия. Это по существу будет конфликт не только с империалистическими странами, но и конфликт с собственным народом. Наши общие враги только и ждут того момента, чтобы на территории Афганистана появились советские войска. Это им даст предлог для ввода на афганскую территорию враждебных вам вооруженных формирований. Хочу ещё раз подчеркнуть, что вопрос о вводе войск рассматривался нами со всех сторон, мы тщательно изучали все аспекты этой акции и пришли к выводу о том, что если ввести наши войска, то обстановка в вашей стране не только не улучшится, а наоборот, осложнится. Нельзя не видеть, что нашим войскам пришлось бы бороться не только с внешним агрессором, но и с какой-то частью вашего народа. Л народ таких вещей не прощает. Кроме того, как только наши войска пересекут границу, Китай и все другие агрессоры получат реабилитацию. Брежнев предложил Тараки целый ряд мер по укреплению режима в Афганистане, от создания "единого национального фронта" под руководством НДПА, расширения "политико-массовой работы" до работы с духовенством с целью добиться его "расслоения", чтобы по крайней мере часть духовенства если и не поддерживала бы открыто правительство, то во всяком случае не выступала бы против него. Как старый армейский политработник, он поучал Тараки: Важно, чтобы у командного состава было чувство уверенности в прочности своего положения. Нельзя многого ожидать от армии, если часто сменяются командные кадры. Это тем более справедливо, если смена кадров сопровождается арестами. Ведь многие командиры, видя, как их коллеги арестовываются и исчезают, сами начинают чувствовать неуверенность в своем будущем. Наконец, хотел бы ещё раз подчеркнуть, что в сложившемся положении главную роль будет играть умение политическими и экономическими средствами привлечь на свою сторону возможно более широкие круги населения. Надо ещё раз посмотреть на арсенал используемых средств, исключить те из них, которые могут вызвать законную тревогу у люден, рождать у них чувство протеста. Однако в вопросе о советских войсках был непреклонен: Теперь о вопросе, который Вы поставили в телефонном разговоре с тов. Косыгиным и затем здесь, в Москве, - насчет возможности ввода советских воинских частей в Афганистан. Мы этот вопрос всесторонне рассматривали, тщательно взвешивали и, скажу Вам прямо: этого делать не следует. Это сыграло бы лишь на руку врагам - и вашим, и нашим. (...) И хотелось бы надеяться, что Вы с пониманием относитесь к нашим соображениям. Разумеется, заявлять публично - либо вам, либо нам - о том, что мы не намерены этого делать, по понятным причинам нецелесообразно. Все было впустую: Тараки слушал, благодарил за помощь, за совет и опять начинал клянчить советские войска. Ну, если не войска, то хоть водителей танков или вертолетов. А если не советских - то можно хотя бы из других соцстран? Косыгин не выдержал, и, видимо, просто прикрикнул на него: Я не могу понять, почему возникает вопрос о пилотах и танкистах. Этот вопрос для нас совершенно неожиданный. И я думаю, что соцстраны вряд ли пойдут на это. Вопрос о направлении людей, которые сели бы в ваши танки и стреляли бы в ваших людей, - это очень острый политический вопрос. Однако через месяц, при поставке советских боевых вертолетов, вопрос возник опять, и опять политбюро должно было принимать специальное постановление "О нецелесообразности участия советских экипажей боевых вертолетов в подавлении контрреволюционных выступлений в Демократической Республике Афганистан", инструктируя Главного военного советника: Скажите, что афганскому руководству уже давались разъяснения о нецелесообразности непосредственного участия советских воинских подразделении в мероприятиях по подавлению контрреволюционных выступлений в ДРА, так как подобные акции будут использованы врагами афганской Революции и внешними враждебными силами в целях фальсификации советской интернациональной помощи Афганистану и проведения антиправительственной и антисоветской пропаганды среди афганского населения. (...) Убедите Х.Амина. что имеющиеся боевые вертолеты с афганскими экипажами способны совместно с подразделениями сухопутных войск и боевой авиации решать задачи по подавлению контрреволюционных выступлений. Разработайте для афганского командования необходимые рекомендации по этому вопросу. В мае "в связи с активизацией контрреволюционной деятельности реакционных сил" афганцы опять запросили помощи. И опять им было предложено "специмущество" на сумму 53 млн. рублей (на 1979-1981 гг.): ...в том числе 140 орудий и минометов, 90 бронетранспортеров (из них 50 в порядке ускорения), 48 тысяч единиц стрелкового оружия, около 1000 гранатометов, 680 авиационных бомб, а также направить в порядке ускорения в июне-июле 1979 г. медикаменты и медицинское оборудование на сумму 50 тыс. рублей. В порядке первоочередной помощи в мае с.г. поставляются 100 зажигательных баков и 150 разовых бомбовых кассет. Поставить газовые бомбы с нетоксичным отравляющим веществом не представляется возможным, - сообщало политбюро через совпосла в Кабуле. - Что касается просьбы афганской стороны о направлении в ДРА вертолетов и транспортных самолетов с советскими экипажами и возможной высадки нашего воздушного десанта в Кабул, то вопрос использования советских воинских подразделении был детально и со всех точек зрения обсужден во время посещения Москвы т.Н.Таракн в марте с.г. Такие акции, как мы глубоко убеждены, сопряжены с большими осложнениями не только во внутриполитическом, но и в международном плане, что будет несомненно использовано враждебными силами прежде всего в ущерб интересам ДРА и закрепления завоеваний Апрельской Революции. Тем не менее, к июню какие-то советские подразделения уже находились на территории Афганистана, хотя и не принимали участия в боевых действиях. Обстановка настолько ухудшилась, что Борису Пономареву пришлось туда срочно выезжать. Громыко, Андропов, Устинов, Пономарев докладывали политбюро 28 июня: Обстановка в Демократической Республике Афганистан (ДРА) продолжает осложняться. Действия мятежных племен приобретают более широкий и организованный характер. Реакционное духовенство усиливает антиправительственную и антисоветскую агитацию, широко проповедуя при этом идею создания в ДРА "свободной исламской республики" по подобию иранской. Трудности становления ДРА имеют во многом объективный характер. Они связаны с экономической отсталостью, малочисленностью рабочего класса, слабостью Народно-демократической партии Афганистана (НДПА). Эти трудности усугубляются, однако, и субъективными причинами: в партии и Государстве отсутствует коллегиальное руководство, вся власть фактически сосредоточена в руках Н.М.Тараки и Х.Амина, которые нередко допускают ошибки и нарушения законности; в стране отсутствует Народный фронт, до сих пор не созданы местные органы революционной власти. Рекомендации наших советников по этим вопросам афганским руководством практически не реализуются. За последнее время более активное участие в этой борьбе стали принимать силы безопасности, пограничные войска и создаваемые отряды самообороны. Однако широкие слои населения к борьбе с реакцией привлекаются недостаточно, вследствие чего предпринимаемые правительством ДРА меры по стабилизации обстановки оказываются малоэффективными. В этих условиях контрреволюция сосредотачивает основные усилия на разложении афганской армии. При этом используются разнообразные средства: религиозный фанатизм, подкупы и угрозы. Применяются методы индивидуальной обработки офицеров для склонения их к измене. Такие действия реакции приобретают широкие масштабы и могут привести к опасным для Революции последствиям. Основной опорой афганского правительства в борьбе с контрреволюцией продолжает оставаться армия. В связи с изложенным МИД СССР, КГБ СССР, Министерство обороны и Международный отдел ЦК КПСС считают целесообразным: 1. Направить от имени Политбюро ЦК КПСС письмо Политбюро ЦК НДПА, в котором в товарищеской форме откровенно выразить озабоченность и беспокойство Советского руководства в связи с реальной опасностью потери завоевании Апрельской Революции и высказать рекомендации по усилении) борьбы с контрреволюцией и укреплению народной власти. Отметить некоторые ошибки в руководстве партией и Государством и рекомендовать меры по их исправлению, обратив особое внимание на коллегиальность в работе ЦК НДПА и правительства ДРА. Рекомендовать политическому руководству ДРА создать эффективную Систему местных органов народной власти в форме революционных (народных) комитетов, а также значительно улучшить идеологическую и политико-воспитательную работу среди населения и личного состава вооруженных сил. 2. Принять меры по усилению аппарата партийного советника и расширению его деятельности, а также дать согласие на направление партийных советников в провинциальные и городские органы власти. 3. Направить в Афганистан в помощь главному военному советнику опытного генерала с группой офицеров для работы непосредственно в войсках (в дивизиях и полках). Главной задачей этой группы считать помощь командирам соединений и частей в организации боевых действий против мятежников, улучшении управления частями и подразделениями. Дополнительно командировать в ДРА советских военных советников до батальонного звена включительно в бригаду охраны правительства и в танковые бригады (40-50 человек, в том числе 20 советников политработников), а также советников военной контрразведки во все полки ДРА. 4. Для обеспечения охраны и обороны самолетов советской авиаэскадри-льи на аэродроме "Баграм" направить в ДРА, при согласии афганской стороны, парашютно-десантный батальон в униформе (комбинезоны) под видом авиационного технического состава. Для охраны совпосольства направить в Кабул спецотряд КГБ СССР (125-150 человек) под видом обслуживающего персонала посольства. В начале августа с.г., после завершения подготовки, направить в ДРА (аэродром "Баграм") спецотряд ГРУ Генерального штаба с целью использования в случае резкого обострения обстановки для охраны и обороны особо важных правительственных объектов. 5. По каналам КГБ СССР и ГРУ ГШ доводить до сведения руководства Индии целенаправленную Информацию о планах включения индийского Кашмира наряду с Афганистаном в "мировую исламскую республику", с тем, чтобы побудить правительство Индии к активным шагам по противодействию антиафганской деятельности Пакистана. 6. Советским средствам массовой Информации усилить пропаганду против попыток вмешательства во внутренние дела Афганистана со стороны Пакистана, Ирана, Китая и США под лозунгом "Руки прочь от Афганистана". Содействовать публикации подобных материалов в печати третьих стран. Хотели того советские вожди или нет, но Рубикон оказался перейден. Этим решением они брали на себя всю ответственность за жизнь и Смерть в Афганистане. После него вопрос о советском вторжении становился скорее академическим. 5. Перемена курса По иронии судьбы, необходимость вторжения возникла совсем не по той причине, что ожидалась. К осени "мятеж" стал стихать, как бы истощив свои силы и отнюдь не грозил свергнуть режим. Наступила даже некоторая стабилизация, но передралось само афганское "руководство". В сентябре Тараки был свергнут своим верным заместителем и министром иностранных дел Хафизуллой Амином и вскоре убит, причем вопреки воле Москвы. Последовали чистки в руководстве, расправы и, как почувствовали в Кремле, перемены в политической ориентации нового руководства. Обстановка в Афганистане после событий 13-16 сентября с.г., в результате которых Тараки был отстранен от власти и затем физически уничтожен, остается крайне сложной, - докладывали Громыко, Андропов, Устинов и Пономарев в конце октября. - В стремлении укрепиться у власти Амин, наряду с такими показными жестами, как начало разработки проекта конституции и освобождение части ранее арестованных лиц, на деле расширяет масштабы репрессии в партии, армии, государственном аппарате и общественных организациях. Он явно ведет дело к устранению с политической арены практически всех видных деятелей партии и Государства, которых он рассматривает в качестве своих действительных или потенциальных противников. По имеющимся данным, в настоящее время Амином готовится расправа над группой членов Политбюро ЦК НДПА (...), которым предъявляются вымышленные обвинения в "антипартийной и контрреволюционной деятельности". На состоявшемся недавно пленуме ЦК НДПА Амин ввел в руководящие органы партии наиболее преданных ему лиц, в том числе ряд своих родственников. Эти действия Амина ведут к дальнейшему углублению раскола в НДПА, ликвидации здорового ядра в партии и ослаблению её влияния на социально-политическую жизнь страны. Они отвлекают также руководство страны от решения актуальных задач строительства нового общества и от борьбы с внутренней контрреволюцией. Между тем, хотя в последнее время военное положение в Афганистане несколько стабилизировалось, нет никаких оснований считать, что мятежники отказались от попыток свержения правительства насильственным путем. Действия Амина вызывают растущее недовольство прогрессивных сил. Если раньше против него выступали члены группы "Парчам", то сейчас к ним присоединяются и сторонники "Хальк", отдельные представители государственного аппарата, армии, Интеллигенции, молодежи. Это порождает неуверенность у Амина, который ищет выход на путях усиления репрессии, что в ещё большей степени сужает социальную базу режима. Значительная часть населения страны занимает в отношении нового руководства и проводимых им мероприятий настороженную и выжидательную позицию. Это относится и к настроениям личного состава армии. Настораживают поступающие сигналы о налаживании Амином контактов с представителями правомусульманской оппозиции и вождями враждебных правительству племен, в ходе которых с его стороны проявляется готовность договариваться с ними о прекращении ими вооруженной борьбы против нынешнего правительства на "компромиссных" условиях, фактически в ущерб прогрессивному развитию страны. В последнее время отмечаются признаки того, что новое руководство Афганистана намерено проводить "более сбалансированную Политику" в отношениях с западными державами. Известно, в частности, что представители США на основании своих контактов с афганцами приходят к выводу о возможности изменения политической линии Афганистана в благоприятном для Вашингтона направлении. Поведение Амина в сфере отношений с СССР все более отчетливо обнажает его неискренность и двуличие. На словах он и его приближенные высказываются за дальнейшее расширение сотрудничества с Советским Союзом в различных областях, а на деле допускают действия, идущие вразрез с интересами этого сотрудничества. Внешне соглашаясь с рекомендациями советских представителей, в том числе по вопросу сохранения единства в руководстве НДПА и ДРА, и заявляя о готовности укреплять дружбу с СССР, на практике Амин не только не принимает мер по пресечению антисоветских настроении, но и сам фактически поощряет подобные настроения. В частности, по его инициативе распространяется версия о причастности якобы советских представителей к "попытке покушения" на него во время событий 13-16 сентября с.г. Амин и его ближайшее окружение не останавливаются перед клеветническими вымыслами об участии советских представителей в репрессивных акциях, проводимых в Афганистане. Таким образом, в лице Амина нам приходится иметь дело с властолюбивым, отличающимся жестокостью и вероломством деятелем. В условиях организационной слабости НДПА и идейной иезакаленности её членов не исключена опасность того, что ради сохранения личной власти Амин может пойти на изменение политической ориентации режима. Вместе с тем Амин, судя по всему, понимает, что внутренние и внешние трудности развития афганской Революции, географический фактор, зависимость Афганистана в обеспечении повседневных потребностей армии и народного хозяйства обуславливают объективную заинтересованность афганского руководства в поддержке и развитии всесторонних афгано-советских отношении. Понимание Амином того факта, что на данном этапе он не может обойтись без советской поддержки и помощи, дает нам возможность оказывать на него определенное сдерживающее влияние. В Народно-демократической партии Афганистана и в афганской армии сохраняются здоровые силы, выражающие серьезную озабоченность складывающейся обстановкой в стране, которая может привести к утрате завоевании апрельской Революции. Однако эти силы разобщены и находятся по существу на нелегальном положении. Трудно теперь сказать, насколько опасения Москвы в отношении "переориентации Амина на Запад" были обоснованными, а их причастность к "попытке покушения" на него - вымышленной. Несомненно одно: Амин не был их кандидатурой, не пользовался их доверием и явно вел себя слишком независимо Он не только вышел из под контроля, но, кажется, верил, что может диктовать Москве свои условия игры. Уже после вторжения и его убийства советская пропаганда объявила Амина прямо "агентом ЦРУ", что, конечно, всерьез принимать нельзя. Быть может, он просто пытался стабилизировать ситуацию, демонстрируя свою независимость, некоторое отдаление от Москвы, одновременно ведя переговоры с противной стороной, - кто знает? В создавшейся тогда ситуации это было бы вовсе не так уж глупо. Но перспектива "отдать" Афганистан, да ещё не просто каким-то "мятежникам", а своим заклятым врагам, слишком испугала советских вождей. Одно дело - проиграть Революцию, другое создать на своей границе плацдарм для идейного врага, источник смертельной опасности для их власти в Средней Азии. Нет сомнения, что с этого момента судьба Амина была решена, а вторжение стало неизбежно. Это видно уже по тем решениям, которые приняло политбюро в октябре по вышеприведенному докладу: 1. Продолжать активно работать с Амином и в целом с нынешним руководством НДПА и ДРА, не давая Амину поводов считать, что мы не доверяем ему и не желаем иметь с ним дело. Использовать контакты с Амином для оказания на него соответствующего влияния и одновременно для дальнейшего раскрытия его истинных намерений. 2. Исходя из этой пашей общей линии в отношении Амина на данном этапе и учитывая неоднократно высказывавшееся им пожелание совершить официальный или рабочий визит в Москву для встречи с Л.П.Брежневым и другими советскими руководителями, следовало бы дать ему в принципе положительный ответ, не определяя, однако, сейчас конкретных сроков этого визита. 3. Постоянно обращать внимание Амина на необходимость соблюдения коллегиальности руководства, норм партийной жизни и правопорядка, на недопустимость продолжения безосновательных репрессий в отношении партийных, военных и других кадров. 4. По линии всех советских учреждений в Афганистане усилить изучение обстановки в стране, а также руководящих деятелей партийного и государственного аппарата, командного состава армии, органов безопасности. При беседах с лицами, дружественно настроенными к СССР и обеспокоенными судьбой апрельской Революции, не создавать впечатления, что нами одобряется все происходящее сейчас в Афганистане, не отталкивать таких лиц. В то же время избегать открытой критики тех или иных действий нынешнего афганского руководства, чтобы не давать повода Амину и его сторонникам обвинить нас во вмешательстве во внутренние дела. 5. Военную помощь Афганистану оказывать сейчас в ограниченных масштабах. С учетом реальной обстановки в стране и необходимости дальнейшего ведения боевых действий против мятежников, продолжать поставки стрелкового оружия, запасных частей, минимально необходимого количества боеприпасов и вспомогательного военного имущества. Положительно рассмотреть просьбу афганского руководства о поставке легкого стрелкового оружия для народной милиции ДРА. От дальнейших поставок тяжелого вооружения и военной техники пока воздержаться, тем более, что реальной необходимости в этом сейчас нет, а создавать излишние запасы такого вооружения и боеприпасов в Афганистане нецелесообразно. 6. Находящимся в Афганистане советским воинским подразделениям (узел связи, парашютно-десантный батальон, транспортные авиационные эскадрильи самолетов и вертолетов), а также отряду по охране советских учреждении продолжать выполнять поставленные задачи. От направления в Кабул по просьбе Амина советского воинского подразделения для его личной охраны воздержаться. 7. В области экономического сотрудничества следует придерживаться линии на выполнение имеющихся обязательств по подписанным соглашениям. Однако к рассмотрению поступающих от Амина все новых просьб об оказании экономической и финансовой помощи, включая поставки нефтепродуктов, продовольственных и промышленных товаров, подходить очень осмотрительно и решать эти вопросы с учетом наших возможностей и действительных потребностей афганской стороны, не допуская создания ею за наш счет резервов на длительный срок. 8. Наши советники, находящиеся в Афганистане по линии Минобороны, КГБ и других советских министерств и ведомств, должны оставаться там и выполнять поставленные перед ними ранее задачи. Принимая, однако, во внимание, что Амин настойчиво проводит тезис о "равной ответственности" афганских должностных лиц и советских представителей за работу соответствующих афганских ведомств, должно быть исключено участие советских представи-телей и советников в мероприятиях афганской стороны, которые могли бы бросить тень на Советский Союз. Просьбы афганской стороны о посылке дополнительно советских советников того или иного профиля тщательно взвешивать и удовлетворять только в тех случаях, когда это будет отвечать нашим интересам. 9. Продолжать практику взаимных консультаций и обменов мнениями с Амином и другими руководителями ДРА по вопросам внешней Политики с целью разъяснения нашей позиции по конкретным вопросам, а также выяснения намерений афганской стороны во внешних делах. В необходимых случаях и в соответствующей форме давать понять Амину о нашем неодобрительном отношении к его заигрыванию с Западом. Одновременно по дипломатическим, а также специальным каналам продолжать принимать меры против вмешательства других стран, и частности соседних с Афганистаном, в его внутренние дела. 10. В советской печати ограничиваться в основном сообщениями фактического порядка о происходящем в Афганистане, положительно характеризуя лишь те мероприятия афганского руководства, которые содействуют углублению советско-афганского сотрудничества, упрочению завоеваний апрельской Революции и развитию ДРА по пути прогрессивных социально-экономических преобразований. 11. Совпосольству в Кабуле, Комитету госбезопасности СССР, Министерству обороны и Международному отделу ЦК КПСС изучать Политику и практические действия Х.Амнна и его окружения в отношении афганских интернационалистов, патриотов, а также кадров, прошедших обучение в Советском Союзе и социалистических странах; реакционного мусульманского духовенства и вождей племен; внешнеполитических связей с Западом и в особенности с США, а также с КНР. При наличии фактов, свидетельствующих о начале поворота Х.Амнна в антисоветском направлении, внести дополнительные предложения о мерах с нашей стороны. Словом, Москва приступила к формированию новой команды "руководителей" из "здорового ядра" в партии, армии, госаппарате и, отдадим им должное, делала это мастерски. Достали из нафталина Бабрака Кармаля, все ещё интриговавшего из своего убежища в Праге, добились даже примирения остатков "Парчама" и "Калька", и, глядишь, появились контуры "правительства национального единства". К декабрю, в рекордные сроки, все было готово, включая и разработку военной части операции. Не берусь судить о "вероломстве" Амина, но советские вожди проявили здесь верх вероломства, вполне перещеголяв своих восточных братьев: 6 декабря ему был внезапно направлен тот самый "батальон для охраны резиденции" Амина, который он тщетно выпрашивал с лета. Председатель Революционного Совета, генеральный секретарь ЦК НДПА и премьер-министр ДРА Х.Амин в последнее время настойчиво ставит вопрос о необходимости направить в Кабул советский мотострелковый батальон для охраны его резиденции, - не моргнув глазом докладывали ЦК Андропов и Огарков. - С учетом сложившейся обстановки и просьбы Х.Амнна считаем целесообразным направить в Афганистан подготовленный для этих целей специальный отряд ГРУ Генерального штаба общей численностью около 500 чел. в унифор ме, не раскрывающей его принадлежность к Вооруженным Силам СССР. Возможность направления этого отряда в ДРА была предусмотрена решением Политбюро ЦК КПСС от 29-6.1979 г. NII156/Х. В связи с тем, что вопросы о направлении отряда в Кабул согласованы с афганской стороной, полагаем возможным перебросить его самолетами военно-транспортной авиации в первой декаде декабря с.г. Это был тот самый отряд "спецназа", который в ночь на 28 декабря взял штурмом дворец Амина. Нашлись-таки в советской армии и таджики, и узбеки, переодеть коих в афганскую форму труда не составило. Оглавление   www.pseudology.org