| 13 декабря 2006 года | Аким Арменакович Арутюнов |
| Семейная «тайна» Ульяновых | |
  От редакции: Известный российский
историк - исследователь, писатель и ученый - Аким Арменакович Арутюнов
является автором самых популярных в мире книг о Ленине, материалы для
которых были им собраны в архивах разных стран мира, и которые в корне
меняют представления о вожде, привитые нам всем с раннего детства. Аким Арменакович Арутюнов был большим поклонником и другом Александра Николаевича Яковлева, смерть которого была для Акима Арменаковича не только большой государственной утратой, но и тяжелейшей личной потерей. Александр Николаевич лично редактировал рукопись последней книги Акима Арменаковича Арутюнова, которая и поныне лежит неизданная в Международном Фонде «Демократия», президентом которого был Александр Николаевич Яковлев. Публикация этой книги для А.Н. Яковлева имела первостепенное значение, поскольку ее содержание было направлено на окончательное развенчание коммунистической идеологии и всей системы подобных режимов на нашей планете. После смерти Александра Николаевича эта работа задерживается в виду отсутствия финансовых возможностей. А поэтому, многие новые факты и открытия из жизни нашей страны пока остаются так и неизвестны широкому читателю. Газета «Великая Эпоха» с радостью осуществляет возможность знакомства читателя с некоторыми ранее неизвестными фактами, изложенными в новой рукописи и представленные автором редакции для публикации. Мы пользуемся случаем, чтобы обратиться к уважаемым читателям в содействии об оказании материальной помощи для публикации указанной книги. Если у кого-нибудь появится возможность и желание оказать такую поддержку, то просим обращаться по следующему адресу: 123242, Москва, ул. Малая Грузинская, д.15, стр.3. Тел.: (495)252-69-21 (50-79), факс: (495)252-51-22, Международный фонд «Демократия» (фонд Александра Николаевича Яковлева). От автора: Признаться, мне, ученому-историку, более 35 лет исследовавшему личную и политическую биографию Владимира Ульянова (Ленина), казалось, что после выхода в свет второго, дополненного и уточненного издания моей книги "Ленин" в двух томах, дальнейшее исследование биографии моего антигероя уже потерял всякий смысл. Скажу честно: я глубоко ошибался. Представленная на суд уважаемого читателя глава из рукописи моей новой работы, в которой содержатся пикантные факты из биографии В.И. Ульянова, свидетельствуют, что в ней еще немало "белых пятен", поэтому ставить точку и на этой работе пока рано. Известно, что Ленин очень любил подписывать свои сочинения, письма, записки, телеграммы и прочие эпистолярные материалы псевдонимами. Дотошные исследователи его биографии выявили около 150 псевдонимов. Читателю небезынтересно будет ознакомиться с некоторыми из них: Базиль, Дядя, Большевик, В.И. Ивановский, Влад. Ильин, Иван Ильин, К. Иванов, Карич, Карпов, Ленивцын, Н.Ленин, Ленин (Ульянов), Мейер, Мирянин, Наблюдатель, Н. Константинов, Не-депутат, Не-либеральный скептик, П.Осипов, Петербуржец, Посторонний, Почти примиренец, Правдист, И. Петров, П. Пирючев, Сотрудник "Пути" и "Правды". Старик, Статистик, Рихтер, Русский коммунист, Ульянов-Ленин, Читатель, Читатель Правды и «Луча», Фрей, Jakob Richter, Меуеr, Oulianoff (Lenine) ... Однако ни один ленинский биограф не задался целью выявить и назвать настоящую фамилию и имя его биологического отца Эту цель, естественно, не ставили перед собой и высшие руководители большевистской партии и советского государства. И это вполне понятно. Во-первых, не в их интересах было раскрывать всю подноготную происхождения своего вождя. Во-вторых, они опасались, что правдивая биография Ленина может вызвать у народа различного рода толки. Наконец, они не без основания боялись, что люди, узнав правду о Ленине, захотят знать об истинном происхождении всех высших руководителей партии и государства. Ведь все они также жили под псевдонимами. Судите сами: И.В. Сталин (Джугашвили); С.А. Лозовский (Дридзо) Л.Д. Троцкий (Бронштейн); Е.Ф. Трояновская (Розмирович); Г.Е. Зиновьев (Радомысльский); В.М. Володарский (Гольштейн); Л.Б. Каменев (Розенфельд); Г.Я. Сокольников (Бриллиант); К.Б. Радек (Собельсон); Я.С. Ганецкий (Фюрстенберг); В.М. Мологов (Скрябин); Г.И. Ломов (Оппоков); Е.М. Ярославский (Губельман); С.И. Гусев (Драбкин); В.М. Загорский (Лубоцкий); Л.Б. Красин (Винтер); Ю.М. Стеклов (Нахамкис); Р.С. Землячка (Залкинд); Ю.А. Ларин (Лурье); М.Н. Лядов (Мандельштам); Д.Б. Рязанов (Гольдендах); М.М. Литвинов (Валлах Макс). В скобках указаны настоящие фамилии Такая постановка вопроса, возможно, читателю покажется странной, поскольку едва ли не каждому российскому гражданину было известно, что отца Ленина звали Илья Николаевич Ульянов. Однако ознакомление с опубликованными материалами, свидетельствами современников Ленина, а также с источниковедческим анализом различных источников, который приведен ниже, уверен, позволят читателю с пониманием отнестись к рассматриваемому вопросу, вызывающему на первый взгляд возмущение и недоумение. О том, что Илья Николаевич Ульянов не являлся отцом Ленина, впервые я узнал из уст весьма старого жителя Ульяновска летом 1957 года Поведав мне об этом, мой собеседник при этом подчеркнул, что он очень хорошо знал всю семью Ульяновых (Этому высказыванию можно доверять, поскольку по сообщению "Симбирских губернских ведомостей" в 1897 году в Симбирске проживало около 43 тыс. человек) Признаться, я тогда ему не поверил, посчитав, что все рассказанное им есть ни что иное, как миф. Мое мнение основывалось на том, что среди многомиллионной массы советских граждан было немало любителей сочинять всякие анекдоты, байки и мифы. Особенно это отмечалось у лиц с криминальным прошлым, а также у многих граждан, не принявших советскую власть и в свое время пострадавших от нее. К рассказу ульяновского старика я еще вернусь, но несколько позже. В начале лета 1966 года по возвращении из Арктики, где несколько лет по договору работал в Полярной авиации, я вместе с сыновьями посетил Центральный музей В.И. Ленина в Москве, хотя до этого уже бывал там. При осмотре экспонатов зала № 1, мое внимание привлек диплом об окончании (экстерном) Владимиром Ильичом Императорского Санкт-Петербургского университета, который в рамке висел на стене. Помню, как экскурсовод, молодая стройная женщина, направив указку на диплом, подчеркнула, что Владимир Ильич в 1891 году за несколько месяцев экстерном блестяще сдал экзамены по курсу юридического факультета Императорского Петербургского университета, и что только он один получил высшие оценки по всем предметам, и ему был присужден диплом первой степени. Однако, спустя 32 года, работая в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ), мне удалось выявить там, что из 33 претендентов на диплом, сдававших вместе с Владимиром Ульяновым экзамены Юридической испытательной комиссии, 8 также получили дипломы первой степени, 17 получили дипломы второй степени, 6 человек по разным предметам не выдержали экзамены, а двое не явились на экзамены по неизвестной причине. Вернемся, однако, к рассказу по залу № 1, и вот почему Дело в том, что именно там впервые мной был обнаружен сенсационный факт. Использовав имевшийся при себе театральный бинокль, я, стоя за спиной группы посетителей музея, внимательно стал изучать содержание диплома. Первая строчка этого документа насторожила меня: в ней ясно был указан его владелец — Владимiръ Ивановъ Ульяновъ. Но почему- то слово «Ивановъ» было зачеркнуто двумя горизонтальными линиями и над ним написано «Ильинъ (См. это исправление на факсимиле диплома). Получалось, что диплом подложный
Диплом Владимира Иванова Ульянова
Предъявитель сего, Владимир Иванов Ульянов,
вероисповедания Православного, родившийся 10 Апреля 1870 г,
с разрешения Г. Министра Народного Просвещения, подвергался
испытанию в Юридической испытательной комиссии при Императорском Санкт-Петербургском
университете в Апреле, Мае,
Сентябре, Октябре и Ноябре месяцах 1891 года.
Как и когда произошла эта метаморфоза, и кто к этому приложил руку?
Чтобы ответить на поставленный вопрос, необходимо вначале хотя бы
вкратце ознакомить читателя с некоторыми фактами и сведениями, имеющими
прямое и косвенное отношение к этой, прямо скажем, пикантной истории.
В конце просмотра демонстрационных залов, - а их целых 34 — я обратился к
экскурсоводу с просьбой объяснить, почему и кем сделано исправление в
дипломе Ленина. К сожалению, она на мой вопрос ничего вразумительного не
смогла ответить. К другим сотрудникам музея я не стал обращаться — дети
очень устали.
С того дня прошло несколько лет, а ответа на возникший у меня вопрос я
так и не смог получить. Более того, я понимал, что своим вопросом можно
нарваться на неприятности—такое уж было время..По предъявлении сочинения и после письменного ответа, признанных весьма удовлетворительным, оказал на устном испытании следующие успехи: по Догме римского права, Истории римского права, Гражданскому праву и судопроизводству, Уголовному праву и судопроизводству, Истории русского нрава, Церковному праву, Государственному праву, Международному праву, Полицейскому праву, Политической Экономии и Статистике, Финансовому праву, Энциклопедии права и Истории философии права - весьма удовлетворительные. Посему, на основании ст. 81 общего устава Императорских Российских университетов 23 Августа 1884 года, Владимир Ульянов, в заседании Юридической испытательной комиссии 15 Ноября 1891 г., удостоен диплома первой степени, со всеми правами и преимуществами, поименованными в ст. 92 устава и в V п. Высочайше утвержденного в 23 день Августа 1884 года мнения Государственного Совета. В удостоверение сего и дан сей диплом Владимиру Ульянову, за надлежащею подписью и с приложением печати Управления С.-Петербургского учебного округа. Город С.-Петербург. Января 14 дня 1892 года. Попечитель С.Петербургского учебного округа Председатель Юридической Испытательной комиссии Правитель Канцелярии В начале апреля 1992 года меня, как автора ряда статей о Ленине и книги «Феномен Владимира Ульянова (Ленина)», пригласили на «круглый стол» в Центральный музей В.И. Ленина, который был организован руководителями этого историко-просветительного учреждения при участии журналистов из программы ЦТ «Взгляд». В ходе беседы я, отметив хорошее оформление стендов и дизайна музея, вместе с тем высказал несколько замечаний относительно содержания ряда экспонатов. В частности, я сказал, что Владимир Ильич не мог претендовать на диплом, который висит в зале № 1, поскольку он выписан на имя Владимира Ивановича Ульянова. На мое замечание заместитель директора музея по научной части Татьяна Григорьевна Колоскова ответила, что при заполнении диплома была допущена ошибка, и что Владимир Ильич вскоре после получения диплома уехал за границу, поэтому не успел вернуть его в университет для исправления ошибки. Более того, она сделала колкое замечание в мой адрес сказав, что историку следовало бы об этом знать. Признаться, последние слова Т.Г. Колосковой задели мое самолюбие, но я сумел все же совладать с собой. Я лишь возразил ей, сказав, что Владимир Ильич получил диплом в январе 1892 года, а совершил свою первую зарубежную поездку 25 апреля 1895 года. Таким образом, времени у Владимира Ильича было предостаточно, чтобы, живя в Петербурге несколько лет, пойти в университет и получить новый диплом. Однако он этого не сделал. Не обращался он в Управление Петербургского учебного округа по поводу диплома и после возвращения из зарубежной поездки в сентябре 1895 года. Т.Г. Колоскова явно смутилась от моей реплики, но ничего не ответила мне, понимая, что данную мной справку невозможно будет опровергнуть. (Кстати, в первом томе «Полного» собрания сочинений В.И. Ленина (стр.651) записано: «Январь, 14(26). Ленин получает от Петербургского учебного округа университетский диплом первой степени». Однако подготовитель раздела «Даты жизни и деятельности В.И. Ленина (1870-1894 годы)» почему-то умалчивает, что в дипломе в качестве его владельца указан Владимiрь Ивановъ Ульяновъ. Эта запись ясно говорит о том, что Владимир Ульянов получил свой диплом, а не чужой или ошибочно заполненный. Вовремя пришли к ней на помощь и журналисты, задав нам очередной вопрос, касающийся подлинности некоторых экспонатов музея Работая над исследованием личностной и политической биографии Ленина*, я не раз возвращался к загадочному диплому, пытаясь получить ясный ответ в этом сомнительном деле. И каждый раз я обнаруживал все новые искажения и извращения фактов и сведений, относящихся и к диплому, и его владельцу. Например, в первом томе Биографической хроники В.И. Ленина, в сведениях за 1892 год обнаружил следующую запись: «14 (26) января Ленин** получает от управления Петербургского учебного округа университетский диплом первой степени» (1). Ниже на той же странице написано: «В тот же день или позднее Ленин вносит в своем дипломе поправку «Ильин» вместо «Иванов»» (2). (Заметим, что в конце этих слов отсутствуют твердые знаки, поставленные в дипломе по старой орфографии.) Понятно, что Владимир Ульянов не мог допустить такую ошибку. Приведенные в Биохронике записи я поставил под сомнение, и вот почему. Во-первых, как заметил читатель, диплом подписан Попечителем Санкт-Петербургского учебного округа, Председателем Юридической испытательной комиссии и Правителем канцелярии 14 января 1892 года. А это значит, что Владимир Ульянов, живя в Самаре с 12 (24) ноября 1891 года по 17 (29) августа 1893 года (3), никак не мог получить диплом 14 января 1892 года. ------------------------- *В 1999 году вышла в свет моя книга Досье Ленина без ретуши, а в 2002 году - "Ленин. Личностная и политическая биография" в двух томах. **Здесь и через строчку составители Биохроники употребляют слово "Ленин". Между тем, этот псевдоним, как известно, у Владимира Ульянова появляется лишь в начале ХХ-го столетия. Во-вторых, графологическая экспертиза показывает, что исправление в дипломе сделано не Владимиром Ульяновым, а кем-то другим. В-третьих, юрист Владимир Ульянов был достаточно умным, чтобы не делать исправления в дипломе и отдавать, по сути, уже фальшивый диплом руководителю Самарского окружного суда как основание для зачисления его на работу в качестве помощника присяжного поверенного А.Н. Хардина. Поэтому не вызывает сомнения, что Владимир Ульянов при поступлении на работу в Самарский окружной суд предъявил не фальшивый (исправленный), а вполне нормальный диплом. О своих сомнениях и подозрениях я еще в начале 70-х годов поведал М.В. Фофановой (Хозяйка "конспиративной" квартиры Ленина в Петрограде в июле и октябре 1917 года). Выслушав меня, Маргарита Васильевна сказала мне, что исправление в дипломе, скорее всего, было сделано в стенах Института Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина, когда со всех нужных документов делали фотокопии и отдавали их в открывающийся в 1932 году Центральный музей В.И. Ленина. Она рассказала мне и о том, как цековские цензоры и редакторы Политиздата правили и ее воспоминания, когда готовили их к публикации, как вымарывали из текста статей все, что, по их мнению, могло бросить тень на авторитет Владимира Ильича. Из сказанного Маргаритой Васильевной можно было заключить, что исправление в дипломе было сделано спустя четыре десятилетия после его получения Владимиром Ульяновым, из управления Петербургского учебного округа. Это неоспоримо. Изучение порядка сдачи экзаменов и условий, при которых заполнялись дипломы, показало следующее При сдаче экзаменов по всем предметам по курсу в экзаменационную ведомость, как правило, вносились лишь фамилии и имена экзаменуемых. К моему удивлению, эти ведомости сохранились целиком, и в настоящее время находятся в РГАСПИ. А для заполнения диплома каждый дипломант обязан был сообщить в Испытательную комиссию свою фамилию, имя и отчество. Владимир Ульянов, как и все дипломанты, сообщил Испытательной комиссии требуемые сведения о себе, после чего ему было выдано свидетельство за № 205, дающее право на получение диплома. Оно также хранится в указанном выше архиве. Таким образом, Владимир Ульянов, сообщив Испытательной комиссии необходимые сведения для заполнения диплома, тем самым официально признал своим отцом некого Ивана, отказавшись от Ильи Николаевича. Это очевидный факт. Его невозможно опровергнуть. Напрашивается вполне закономерный вопрос: почему Владимир Ульянов так поступил? Что послужило мотивом для принятия столь серьезного и ответственного решения? И, главное, какого Ивана признал он своим настоящим отцом? Прямо скажем, довольно сложный кроссворд оставил нам будущий вождь большевиков Владимир Иванович. Этот кроссворд настолько захватил меня, что я, в ущерб основным вопросам научной работы, и не считаясь со временем, стал заниматься его разгадкой. Внимательно изучил опубликованные и неопубликованные архивные материалы, принадлежащие к Ульяновым, а также статьи и очерки, авторами которых были современники семьи Ульяновых. Естественно, главным объектом исследования являлись опубликованные сочинения В.И. Ульянова (Ленина) и архивные материалы, находящиеся в РГАСПИ. Одолев огромный объем источников и литературы, я был крайне удивлен, что в научном, литературном и эпистолярном наследии Ленина не нашел ни одного упоминания об Илье Николаевиче Ульянове. Такое положение дел создавало ложное мнение, будто этот высокопорядочный, добрый и трудолюбивый человек никакого отношения к Владимиру Ульянову не имел и в его жизни участия не принимал. Между тем мать Ленина, Мария Александровна Ульянова (рожденная Бланк), в письмах разным адресатам, не считая писем, отправленных сыном лично ей, упоминается более 200 раз! Ведь это совершенно ненормально, если не сказать большего. Так могли поступить только неблагодарные люди. Меня особо поразило и то, что даже в день 10-й годовщины со дня смерти Ильи Николаевича (он умер 12 января 1886 года) Володя в письмах сестре Анне и другим лицам от 2-го, 12-го (!), 14-го и 16-го января (4) о чем только ни писал, кого только ни упоминал, но ни словом не обмолвился о человеке, который так много сделал для него лично и всей большой семьи Ульяновых, чтобы они и после его смерти жили бы в достатке, удовлетворяли свои материальные и духовные потребности. Здесь уместно сказать, что 12 января 1896 года Анна Ильинична также писала брату Володе в Дом предварительного заключения. Однако она, судя по письму Владимира от 14 января, также не помянула отца. На мой взгляд, так могут поступать лишь черствые, бездушные и невоспитанные люди. И еще один весьма примечательный факт В Справочном томе (часть 2) к «Полному» собранию сочинений В.И. Ленина приведено свыше три тысяч имен, упоминаемых Лениным в своих сочинениях, письмах, телефонограммах, телеграммах, радиограммах и в разных записках (5). Среди них мать Ленина, братья, сестры, их жены и мужья, тети по матери, двоюродные братья и сестры, их жены и мужья, мать и сестра Н.К. Крупской, М.Т. Елизаров и его брат, воспитанник А.И. Ульяновой и М.Т. Елизарова, няня семьи Ульяновых и т.д. В указанном томе нет лишь имени Ильи Николаевича. Имена родных, родственников и близких людей В.И. Ульянова, приведенных в "Полном" собрании сочинений В.И. Ленина: Ульянов Александр Ильич Ульянов Дмитрий Ильич Ульянова Мария Александровна Ульянова Мария Ильинична Ульянова-Елизарова Анна Ильинична Ульянова Ольга Ильинична Ульянова А.М. - жена Д.И.Ульянова Ардашев Д.А. - двоюродный брат Ленина Ардашева Е.Н. - жена Д.А.Ардашева Веретенников А.И. - двоюродный брат Ленина Веретенников Н.И. - двоюродный брат Ленина Веретенникова (урожденная Бланк) А.А. - сестра матери Ленина Веретенникова М.И. - двоюродная сестра Ленина Елизаров М.Т. - муж А.И. Ульяновой Елизаров П.Т. - брат М.Т. Елизарова Лозгачев Г.Я. - воспитанник А.И. Ульяновой и М.Т. Елизарова Крупская Н.К. - жена В.И. Ульянова Крупская Е.В. - мать Н.К. Крупской Залежский А.А. - двоюродный брат Ленина Первушина-Залесская А.А. - сестра матери Ленина Первушин Н.В.* - двоюродный брат Ленина Пономарева Л.А. - сестра матери Ленина Тистрова О.В. - сестра Е.В. Крупской Сарбатова В.Г. - няня в семье Ульяновых Попова К.Г. - хозяйка дома в Красноярске, где жил В.И. Ульянов -------- * Н.В.Первушин в феврале 1920 году был арестован Казанской Губчека по подозрению в участии в белогвардейской организации. После вмешательства Ленина в это дело он был освобожден из-под стражи. Однако позднее он уехал за границу и не вернулся в Россию И это не все. В том же Справочном томе дан указатель иллюстраций В разделе «Портреты В.И. Ленина и его родных» приведен перечень 20 портретов Ленина и 9 фотографий, на которых он запечатлен в групповом снимке. Кроме этого, в том же разделе отдельно приведен перечень портретов и фотографий М.А.ьУльяновой, А.И.Ульяновой - портреты Елизаровой, Д.И.Ульянова, М.И. Ульяновой, М.Т. Елизарова (с собакой) и Н.К.Крупской. Указаны и тома, в которых приведены эти фотографии (6). Словом, в тома сочинений Ленина внесены портреты и фотографии почти всех Ульяновых и близких им людей, кроме Ильи Николаевича. Почему? Сдается мне, что руководители Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС сочли, что Илья Николаевич никакого отношения к Ленину не имел, не являлся для него ни родным, ни близким человеком. С уверенностью можно сказать, что этот вопрос Институт обсуждал с высокопоставленными партийными деятелями со Старой площади. Без них они вряд ли решились бы самостоятельно опубликовать хоть один том сочинений Ленина. Все это говорит о том, что в партийных верхах, очевидно, знали, что И.Н. Ульянов не являлся отцом Ленина. Знали и о том, что Владимир Ульянов никаких чувств к Илье Николаевичу не испытывал. Наконец, они знали также, что настоящим отцом Ленина был другой человек. Судя по всему, Ленин не уважал Илью Николаевича. Он, не отдавая дань его памяти (если даже тот не был его родным отцом), этим проявлял откровенное бессердечие и неблагодарность. В этой связи небезынтересно привести один весьма интересный факт. После возвращения в Россию из эмиграции 3(16) апреля 1917 года, Ленин на следующий день посещает могилу матери и сестры Ольги на Волковом кладбище. И его можно понять. А вот в родной город Симбирск, где он не был более двух десятилетий, чтобы посетить могилу Ильи Николаевича, он не поехал. Почему? Был очень занят государственными делами? Я так не думаю. Ленин даже в годы Гражданской войны десятки раз ездил на охоту и отдыхал в Московской, Владимирской, Смоленской и Тверской губерниях, и даже в будние дни. Поэтому с уверенностью можно сказать, что у Ленина никакого желания на эту поездку не было. Так какого же Ивана Володя признал своим отцом? Что побудило его на 22-м году жизни решиться отречься от одного человека, считавшегося его отцом, и признать другого? Должен сказать, что разгадать эту тайну в большей степени мне помогли публикации и особенно черновые записи Анны Ильиничны Ульяновой-Елизаровой. Просматривая ее литературное и эпистолярное наследие (включая неопубликованное), я обнаружил в последнем весьма интересные факты, причем - неоднократно повторяющиеся, хотя они изложены в несколько измененной редакции, но смысл сообщаемой информации сохранен. Поскольку эти факты имеют важное значение для данного исследования, приведем все три редакции текста, в которых, по моему глубокому убеждению, находится ключ к разгадке ленинского кроссворда. Вот все три редакции текста черновых записей А.И.Ульяновой-Елизаровой: «...Писарева, которого тогда уже в библиотеках не выдавали, мы доставали у нашего домашнего доктора, имевшего полное собрание сочинений» (7). «...Брали мы Писарева, запрещенного в библиотеках, у одного врача, знакомого отца, имевшего полное собрание сочинений» (8). «...Брали мы Писарева у одного знакомого врача, имевшего полное собрание его сочинений» (9). В текстах на первый взгляд вроде бы нет ничего такого, что могло бы вызвать у читателя подозрение или непонимание. Ведь в них речь идет об одном и том же: брали, доставали Писарева для чтения, и уж какая разница у кого брали книги. Между тем, внимательно вникая в содержание трех текстов, нельзя не заметить, как Анна Ильинична преднамеренно и искусно маскирует и отдаляет владельца полного собрания сочинений Д.И. Писарева от дома Ульяновых. Сначала она пишет, что он домашний доктор, затем, очевидно, подумав немного, называет его знакомым врачом Ильи Николаевича. Но, видимо, и эта редакция ей не понравилась поскольку, по ее мнению, знакомый отца мог бы быть знаком и с матерью. Наконец, пишет, что тот, якобы, был просто знакомым врачом. Создается впечатление, будто Анна Ильинична не знает или не помнит имени этого врача, который многократно снабжал детей Ульяновых запрещенными книгами из своей библиотеки. Да разве можно этому поверить?! Ведь не на улице же дети Ульяновых брали у этого врача запрещенные сочинения Писарева. Совершенно очевидно, что они брали книги из домашней библиотеки доктора и, естественно, общались с ним. Анна Ильинична в своих записях многие страницы посвящает няне Варваре Григорьевне Сарбатовой (10). Она хорошо помнит имя кухарки и даже ее дочери, называет по имени и отчеству десятки людей, далеких от дома Ульяновых, с которыми никогда не встречалась. А вот имени домашнего врача, воспитателя и наставника детей большой семьи Ульяновых, и, скажем так, друга Марии Александровны, с которым по случаю награждения Ильи Николаевича орденом "Кирилла и Мефодия" даже фотографировалась вместе с матерью, не помнит. Не сомнительно ли? Кстати, эта фотография говорит еще и об одном поразительном факте: на ней мы видим сидящим рядом с Марией Александровной не виновника торжества, а именно домашнего доктора. Спрашивается: почему Анна Ильинична так нечестно поступала? Чем она руководствовалась, сознательно скрывая имя домашнего доктора, с которым на протяжении почти 30 лет ежедневно и многократно встречалась и общалась? (Отметим, что никто из детей Ульяновых в своих воспоминаниях также ничего не пишет о домашнем враче.) Мне представляется, что Анна Ильинична так поступала исключительно из-за боязни, что имя домашнего доктора может вызвать у определенной части читателей некие ассоциации и стать поводом для различных толков. Еще бы! Дело в том, что домашнего доктора семьи Ульяновых и близкого человека Марии Александровны Ульяновой звали Иван Сидорович Покровский. Вот в чем заключалась семейная "тайна" Ульяновых, которую так ревниво оберегала старшая дочь Марии Александровны. Между тем Анна Ильинична, именно она, должна была хорошо запомнить Ивана Сидоровича. И не только потому, что он был домашним доктором Ульяновых, но и потому, что он "с 1873 года на протяжении ряда лет являлся врачом Симбирской женской гимназии, в которой училась Анна Ильинична Ульянова" (11). И еще один немаловажный факт. Исследователи П. Евдокимов и Ж. Трофимов, сославшись на воспоминания современников Ивана Сидоровича - учителей В.А. Калашникова и А.С. Кабанова, - пишут, что "эти короткие, но чрезвычайно интересные воспоминания современников являются веским и свидетельствами дружеских связей, поддерживавшихся семьей Ульяновых с И.С. Покровским на протяжении всего симбирского периода их жизни" (12). Понятнее вряд ли можно сказать. Думается, настало время вернуться к рассказу ульяновского знакомого, который вскользь был изложен в начале данной главы Как уже было подчеркнуто выше, почти 50 лет тому назад я проездом из Куйбышева (ныне Самара) в Саратов сделал однодневную остановку в Ульяновске для встречи со своим однополчанином. К сожалению, встреча не состоялась, поскольку мой товарищ в это время был в служебной командировке. До отъезда моего поезда в Саратов было много времени — он уходил ночью. Поэтому я решил провести это время в городе, особенно на берегу Волги. Перекусив в столовой и немного побродив по городу, я направился на берег великой русской реки. Там в тени под деревьями (не выношу солнца) я случайно познакомился с весьма интересным и приятным человеком, коренным жителем города, 84-х летним врачом-дерматологом и, как выяснилось в ходе нашей непринужденной беседы, заядлым филателистом. Очень скоро у нас сложились доверительные отношения, что в те годы, по понятным причинам, не было типичным явлением. Признаться, тон в этом задал мой новый знакомый. Из откровенной и непритворной беседы я узнал, что Леонид Евграфович (так представился мой собеседник) вырос в интеллигентной семье: отец был инженером-путейцем, а мать - учительницей. Эти сведения зародили во мне мысль спросить, не знали ли его родители Ульяновых. Оказалось, что его родители были хорошо знакомы с Ильей Николаевичем и Марией Александровной. Леонид Евграфович добавил еще, что Ульяновых знал весь Симбирск (на протяжении всей нашей беседы он ни разу не употребил слово "Ульяновск"). «И как было не знать», - сказал он. Сделав небольшую паузу, как бы собираясь с мыслями, и погладив красивую седую бородку, Леонид Евграфович продолжил. «Роман Марии Александровны с домашним врачом Иваном Покровским был многие годы постоянной темой для наших любительниц посудачить, хотя в городе никто не сомневался, что они были любовниками. Они и не пытались скрывать свои отношения. В знатных семьях поговаривали, что Иван Сидорович - этот самодовольный и властный субъект - внебрачный сын широко известного в России музыкального критика, литератора и драматурга Александра Дмитриевича Улыбышева. А бедолага Илья Николаевич, этот кроткий, но преданный своему делу человек, уважаемый горожанами, жил дома на правах постояльца, с которым никто из Ульяновых не считался. Видимо, переживания Ильи Николаевича стали причиной его преждевременной смерти». Признаться, я, как уже говорил выше, отнес рассказ Леонида Евграфовича к мифу, но уехал из Ульяновска все же с неприятным осадком в душе. И, тем не менее, был поражен смелыми и откровенными высказываниями и суждениями симбирского старца, хотя они вызвали у меня большие сомнения. Скажу больше: от его рассказа я был буквально в шоке. Понадобилось сделать большие усилия, чтобы не выдать собеседнику свое состояние. Но думаю, что оно все же не ускользнуло от внимания опытного врача. Шли годы, а мои сомнения все еще оставались В принципе, у меня не было никаких возможностей опровергнуть их. Лишь спустя десятилетия, изучив и проанализировав многие документы и факты, основательно разобравшись в личностной и политической биографии В.И. Ульянова и завершив свой многолетний научный труд, я, наконец, убедился, что мой старый симбирский знакомый рассказывал мне правду. Скажу честно: мне даже стало стыдно перед покойным Леонидом Евграфовичем за то, что я в свое время не поверил его рассказу об Ульяновых. Иван Покровский родился 25 февраля 1839 года в Нижнем Новгороде. Как уже говорилось выше, Иван Покровский был "незаконнорожденным" сыном декабриста А.Д. Улыбышева (13), известного не только в России, но и далеко за ее пределами. Достаточно сказать, что написанная им биография Моцарта на французском языке стала достоянием широкого круга европейцев. Кстати, известно, что великий русский писатель и мыслитель Л.Н. Толстой встречался с А.Д. Улыбышевым. Встречался с ним и Т.Г. Шевченко. Улыбышев вел переписку с композитором М.А. Балакиревым (14). Известно также, что матерью Ивана Покровского была простая крепостная крестьянка. Судя по всему, А.Д.Улыбышев заботился о своем сыне. В январе 1864 года 25-летний Иван Покровский окончил медицинский факультет Императорского Казанского университета, стал врачом и в течение 4-х лет работал младшим лекарем в армейских стрелковых частях (15). В 1869 году Покровский оставил службу в армии и переехал в Симбирск, где несколько раньше обосновалась семья Ульяновых. Переезд Покровского из родного города в Симбирск, на мой взгляд, был не случаен. По-видимому, Иван Сидорович и Мария Александровна были знакомы еще в Нижнем Новгороде. Думается, там началась близкая связь между ними. С декабря 1869 года Покровский устроился ординатором Симбирской губернской больницы (16). Почти одновременно он становится и домашним доктором семьи Ульяновых. По-видимому, с того времени прочилась связь между Марией Александровной и Иваном Сидоровичем. Есть основание полагать, что именно в Симбирске отношения между Марией Александровной и Иваном Сидоровичем переросли в более глубокие чувства. С тех пор Покровский почти безотлучно находился в доме Ульяновых. Более того, он чувствовал себя хозяином в доме, поскольку Илья Николаевич часто и продолжительное время находился в разъездах по многочисленным школам губернии, большей частью им же созданным и мало бывал дома. Следует сказать и об одном немаловажном факте из биографии Ивана Покровского. Он формально никогда не был женат и, судя по всему, не пытался создать собственную семью - очевидно, он не считал себя одиноким. Но известно, что у него был побочный сын. Несомненно, И.Н. Ульянов знал об отношениях его жены с И.С. Покровским. Но все трое дипломатично сохраняли между собой нормальные семейные отношения, во всяком случае - внешне. В этом тон задавал кроткий и добрый Илья Николаевич В свете рассматриваемого вопроса несомненный интерес представляет свидетельство учителя Симбирской народной школы В.А. Калашникова. Он называет хорошо знакомого ему И.С. Покровского домашним доктором семьи Ульяновых (17). Илья Николаевич, всецело отдаваясь любимой работе, пытался избавиться от неприятных волнений и переживаний, происходящих в его душе. Однако он был не в силах изменить положение дел, поэтому естественно страдал… Вот что писал в своих воспоминаниях об И.Н.Ульянове мировой судья В.Н. Назарьев в "Вестнике Европы": "Единственным двигателем земства, единственным просветителем одной из богатейших приволжских губерний являлся инспектор народных училищ. Это был один из неизвестных тружеников, никогда не идущих далее скромного места и ничтожного, едва хватающего на пропитание жалования. В одно и тоже время инспектор был просветителем края, строителем училищ, архитектором, вечным просителем, назойливо, но в большинстве случаев тщетно вымогавшим у земства лишний грош на школы; руководителем основанных земством при городском приходском училище курсов; добрым гением учителей и учительниц, не раз спасавшим их от крайней нужды и безвыходного положения ... Он уже три года скакал, голодал, угорал, замерзал, рисковал жизнью и здоровьем; по целым месяцам не видел своей семьи; распинался на земских собраниях, вымаливал гроши; строил школы, возился с плутами-подрядчиками, угрожал разжиревшим волостным старшинам крайними мерами, выслушивал жалобы голодающих учителей... Он никогда не роптал, не озлоблялся и не впадал в уныние, а такую выносливость и силу может дать только одна безграничная, доходящая до самозабвения преданность к делу" (18). Иван Сидорович и Мария Александровна, как свидетельствовал Леонид Евграфович, нередко на виду у всех гуляли по городу, отдыхали на берегу Волги. Домашним же хозяйством занимались няня Варвара Григорьевна, кухарка и прислуга. Между тем Анна Ильинична своими хитроумными записями делала все возможное, чтобы скрыть от общественности роман матери с Иваном Покровским. У Ивана Покровского тоже было любимое дело, причем весьма гуманное Он был незаурядным врачом и активным общественным деятелем пореформенного Симбирска (19). Иван Сидорович безвозмездно лечил учащихся (20). Врач-демократ занимался и благотворительностью. Так, когда в период русско-турецкой войны 1877-1878 годов в России начался сбор средств в помощь "славянским братьям", сражающимся против Османской империи, в этом благородном деле принял участие и доктор Покровский. В "Симбирских губернских новостях" в этой связи приводится довольно интересное сообщение: "Доктор И.С.Покровский изъявил согласие помогать безвозмездно медицинскими советами лицам, на которых ему укажет Попечительство" (21). Не менее интересный факт приводит в своей книге Жорес Трофимов: "Одна из протокольных записей беседы Анны Ильиничны с сотрудником Дома-музея В.И. Ленина пробудила интерес к личности доктора И.С. Покровского, у которого старшие дети Ульяновых доставали запрещенные произведения" (22). Вот еще одно свидетельство факта, что дети Ульяновых хорошо знали И.С. Покровского и часто общались с ним. Изучая и анализируя многочисленные публикации XIX столетия о врачебной, просветительской и благотворительной деятельности И.С. Покровского, приходим к выводу, что он был видным общественным деятелем Симбирска и всей губернии. Иван Сидорович Покровский прожил долгую жизнь, но последние 25 лет провел в одиночестве. Он скончался 6 мая 1922 года, будучи совершенно слепым. И еще об одном деле следует сказать Мне думается, что в вопросе принятия Владимиром Ульяновым решения признать своим отцом Ивана Сидоровича Покровского известную роль сыграла его мать. Допускаю, что после смерти Ильи Николаевича она открыла свою «тайну» детям. Но я не думаю, что шестеро взрослых детей за почти 30 лет общения в своем доме с Иваном Сидоровичем ничего не замечали и не чувствовали отношения матери с этим человеком. Смешно даже подумать. Все они, особенно девушки - Анна, Ольга и Мария плюс няня, прислуга и кухарка, прекрасно все замечали. Но дети не собирались вторгаться в личную жизнь матери. Собственно, она их нисколько не тревожила. Не заботило их и материальное положение семьи, поскольку эта задача целиком лежала на Илье Николаевиче. По сути, на его иждивении находилось девять человек. Кроме этого он содержал няню, кухарку и прислугу. Словом, Илья Николаевич нес на себе тяжелую ношу, а все члены семьи вели привольный образ жизни, не работали, холодно относились к родителям. Вряд ли можно было считать нормальными отношения между родителями и детьми, если, например, по свидетельству Анны, «Володя не чутко относился к матери» (23). Можно было представить их отношение к Илье Николаевичу. Илья Николаевич, видимо, тяжело переносил сложившуюся в доме обстановку, безразличное отношение к нему жены и детей. При таких ненормальных условиях единственной отдушиной для него была работа на благо общества. И этому благородному и любимому делу Илья Николаевич отдавал последние силы, богатый опыт и знания до тех пор, пока билось сердце. Прежде, чем завершить данную главу, хотелось бы высказать одну мысль Вполне возможно, что среди читателей найдутся оппоненты, которые попытаются опровергнуть мои суждения, доводы аргументы и выводы относительно настоящего отца Владимира Ульянова. Должен сразу предупредить будущих оппонентов, что, делая такую попытку, они тогда должны будут признать, что Владимиръ Ильинъ Ульяновъ никаких государственных экзаменов при Императорском Санкт-Петербургском университете за курс юридического факультета не сдавал, поскольку в архивах нет документов, которые свидетельствовали бы об обратном. И совершенно естественно, что Санкт-Петербургский учебный округ никакого диплома ему - Владимиру Ильину Ульянову - не выдавал и не собирался выдавать. Ознакомившись с приведенными выше фактами, документами и свидетельствами разных лиц становится ясно, в какой моральной и психологической обстановке рос, воспитывался и формировался как личность вождь большевиков Владимир Ульянов. ------------------- 1. Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. 1870-1924. Т.1. М., 1970. С.63. 2. Там же. 3. См.: Ленин В.И. ПСС. Т.1.С.65 1,653. 4. Там же. Т.55. С. 17-21. 5. См.: Справочный том к Полному собранию сочинений В.И. Ленина. 4.2. С.411-495. 6. Там же. С.654-655. 7. РГАСПИ. Ф.13, Оп.1, Д.173, Л.189. 8. Там же. Д.167.Л.27. 9. Там же. Д.166, Л,43. 10. Там же. Д.81, Л.43-46. 11. Евдокимов П., Трофимов Ж. Лечащий врач Ульяновых. // «Волга». 1967, №4. С.119. 12. Там же. 13. Трофимов Жорес. Ульяновы. Поиски. Находки. Исследования. Саратов, Приволжское книжное издательство. 1978. С.24. 14. Там же. 15. Евдокимов П., Трофимов Ж. Указ. соч. С.119. 16. Там же. 17. Там же. 18. Назарьев Е. Современная глушь. Из воспоминаний мирового судьи // «Вестник Европы». 1876. №3. С.294-295. 19. Евдокимов П., Трофимов Ж. Указ. соч. С,118. 20. Там же. С.119. 21. «Симбирские губернские ведомости». 1877. 4 октября. С.5. 22. Трофимов Жорес. Указ. соч. С.4, 23. Шагинян М. Семья Ульяновых. М. 1982. С.81. Большевики www.pseudology.org |
|