ГОД РЯДОМ С ЕЛЬЦИНЫМ

Николай Зубашенко

На вопросы "Досье" отвечает бывший заместитель начальника главного управления Госстроя СССР, а ныне начальник УКСа Запорожского горисполкома Иван Сухомлин.

-- Иван Прокофьевич, мало кто из запорожцев знает, что вы когда-то занимали такую солидную должность в бывшем Союзе. Как это получилось?

-- В 1986 году, когда председателем Госстроя и одновременно заместителем председателя Совета Министров СССР стал Ю.П. Баталин, началась его реорганизация.

До этого Госстрой был просто как нормативно-законодательный орган. Он ничего практически не решал. Только занимался нормативами, согласованиями, проектными работами.

Баталин создал фактически новый Госстрой -- строительный комплекс страны, с большими полномочиями. Все крупные стройки народно-хозяйственного плана были теперь под его началом и контролем. Именно в этот период в Госстрое были организованы три новых главка. Старые кадры руководящих работников заменялись новыми. В основном, руководителями-практиками.

Я до этого работал начальником комбината "Запорожжилстрой". Мне предложили должность заместителя начальника главного управления по народно-хозяйственным комплексам. Я дал согласие и переехал в Москву.

-- И в чем заключались ваши новые обязанности?

-- В моем ведении были четыре основных строительных министерства СССР -- Минсевзапстрой, Минюгстрой, Минуралтяжстрой, Минвостокстрой и два специализированных -- Минмонтажспецстрой и Минтрансстрой. Я их курировал, много ездил по стране. Многократно был в Тюмени, в Красноярском крае, на Урале, северо-западе страны, в общем там, где строились крупные объекты.

-- Как вас, провинциала, встретили в белокаменной?

-- К нам, новичкам, вроде бы относились нормально, корректно, но если обращался за какой-то помощью, скажем, узнать номер телефона, то тебе его вежливо называли, но обязательно неправильно. И так во всем тихий саботаж. Когда это дошло до Баталина, он жестко пресек это, предупредив, что уволит немедленно тех, кто будет вредить делу. После этого все стало на свои места. И мы работали порой сутками, без выходных, претворяя новую строительную политику в жизнь.

-- Баталин был компетентным руководителем?

-- Это был отличный организатор, прекрасный человек и талантливый руководитель, умевший создать в коллективе здоровую творческую атмосферу. Он всегда поддерживал ценные инициативы своих подчиненных, решал все вопросы оперативно и грамотно. Был требователен, но справедлив.

-- Когда вы пришли в Госстрой, Ельцин уже работал там?

-- Нет, в то время он еще был первым секретарем Московского горкома партии.

-- И вам не приходилось с ним встречаться?

-- Только иногда на совещаниях по строительству, в которых он принимал участие.

-- Потом было известное выступление Бориса Николаевича на Пленуме ЦК КПСС и конец его партийной карьеры. Каким он вам запомнился, когда впервые пришел в Госстрой?

-- После Пленума Ельцин выглядел убитым -- и физически, и морально. Он понимал, что это конец. И все думали, что это действительно конец. И отдали его в Госстрой Баталину. А Баталин или не понял ситуацию, или неправильно понял.

Он в политику не лез. Был чисто строителем.

Ельцина он сделал первым своим заместителем, но не основным. У него был первый заместитель Бибин, который вел все производственные и экономические вопросы. А Ельцину поручил вести Научно-техническое управление, Управление проектирования, Управление нормирования. То, что было на втором плане, не главным.

Баталин собрал весь коллектив Госстроя в актовом зале, объявил решение Центрального Комитета, сообщил, какую должность будет занимать Борис Николаевич, и просил оказывать ему во всем содействие.

-- Как коллектив принял нового первого зама председателя?

-- Приняли хорошо. Вы же знаете, как у нас принято относиться к обиженным -- с сочувствием и пониманием. Тем более, что авторитет Горбачева к тому времени уже потускнел, особенно среди москвичей. Ельцина приняли исключительно хорошо. На работе он появился не сразу, долго болел. Ему дали хорошего помощника -- Льва Николаевича Суханова.

Это старый госстроевец и отличный человек. Он много ездил с Ельциным, не раз выручал его. И тогда, когда был с ним в Америке, и когда его бросали с моста. Был рядом с ним и тогда, когда тот стал уже президентом. И Ельцин его же и подвел. Он и умер потому, что Ельцин отнесся к нему не по-человечески -- выбросил его практически.

-- Приняли Бориса Николаевича хорошо, наверное, еще и потому, что знали его как профессионального строителя?

-- Безусловно. Все надеялись, что он как строитель начнет заниматься делами, привнесет что-то новое в работу Госстроя. Но этого, к сожалению, не произошло.

-- Почему?

-- К этому времени заметно активизировались демократические процессы, и Ельцин начал раздваиваться. К нему начали валом валить то иностранные корреспонденты, то оппозиционеры разного рода. Мы, работники Госстроя, не могли уже пробиться к нему, чтобы решить какой-то свой вопрос. Всегда перед его кабинетом была толпа пришлых людей.

-- А разве в здании Госстроя не было пропускной системы?

-- Была, разумеется. Дежурный милиционер пропускал тех, у кого был пропуск. Но он уже не в силах был остановить поток желающих попасть к Ельцину. Они в вестибюле проводили митинги, требовали, чтобы их пропустили, кричали, что у нас полицейское государство и т. д. Кончилось это тем, что Баталин разрешил создать на первом этаже штаб Ельцина. Выделили для этого громадную комнату, посадили туда человека, чтобы записывал вопросы, с какими приходили к нему.

-- Но все-таки он делал кое-что и как первый зам?

-- Его неделями не было в Госстрое: то болел, то ездил куда-то, то неизвестно чем занимался. А когда был в кабинете, то к нему было не пробиться, потому что там всегда дежурили то Би-би-си, то Си-эн-эн, то еще какая-нибудь западная телекомпания.

-- Что можете сказать о стиле его работы в этот период?

-- А никакого стиля просто не было. Госстроевские дела Бориса Николаевича совершенно не интересовали. И если он что-то и делал, то делал это формально, не вникая в суть дела. У нас существовал такой порядок: если кто-то из руководителей Госстроя выезжал в какой-нибудь регион, где имелись крупные строительные объекты, я или кто-то другой из нашего управления должны были подготовить соответствующую справку. После возвращения руководителя из региона я шел к нему и он говорил: вот эти вопросы решены, а эти требуют того-то, что-то надо проверить, кому-то подготовить новые задания и т. д.

Например, Ельцин ехал в Коми АССР, где его должны были выбирать делегатом на Всесоюзное совещание. Там у нас были два крупных объекта. Я подготовил справку. После возвращения его из Коми АССР подхожу к его помощнику Суханову, спрашиваю, есть замечания какие. -- А никаких, -- отвечает, -- он этим вопросом не занимался, его интересовало одно -- изберут ли его делегатом на совещание.

-- А один на один вы с ним общались?

-- Да, я бывал у него и на совещаниях, и приходилось одному заходить к нему в кабинет по каким-то вопросам. На совещаниях он просто зачитывал подготовленную ему справку, поручал тому или другому работнику и больше не возвращался к этому вопросу.

Борис Николаевич проработал в Госстрое около года.

Я не часто с ним сталкивался. Но из этих встреч с ним на совещаниях и в личных беседах у меня сложилось не очень приятное впечатление о нем как о руководителе. Наше дело его просто не интересовало. Этого нельзя было не заметить. Мы уже тогда понимали, что он использует Госстрой как надежную крышу для себя.

-- В Коми АССР Ельцин съездил все-таки не зря, оттуда он вернулся уже делегатом Всесоюзного совещания.

-- Да, это так. А потом он стал и депутатом Верховного Совета СССР. Правда, если помните, его не выбрали, свой депутатский мандат уступил ему космонавт Гречко.

-- Ельцин не занимался своими основными делами, превратил Госстрой в свой политический офис. А как к этому относился Баталин, и вообще, какие у них были отношения?

-- Нейтральными их отношения нельзя было назвать. Но, скажем так, внешне они выглядели ровно. Баталин вел Госстрой, не вмешивался в его политические дела. А Ельцин в свою очередь не вмешивался в дела Госстроя, тем более, что они его совершенно не интересовали.

Баталину, конечно, все это не нравилось, но запретить ему он не мог. Видимо, Горбачеву он об этом докладывал, но тот уже или не мог остановить процесс, а может, и не понимал, к чему это может привести.

-- А как к этому относился коллектив?

-- Рядовые работники Госстроя противились всем этим делам Ельцина. Встретили его отлично. Потом отношение поменялось, потому что для Госстроя он ничего хорошего не сделал, а плохого много. Когда он добрался до Верховного Совета, он был уже не тот убитый горем, каким он пришел в Госстрой. Теперь он, видимо, понимал, что все идет к развалу. Тем более что иностранных консультантов у него хватало. Он уже тогда был обставлен со всех сторон. Его использовали как пробивную силу, как нож бульдозера.

Он сам по натуре бульдозерный человек.

-- Вы сказали, что Ельцин ничего хорошего для Госстроя не сделал, а плохого много. Что конкретно вы имели в виду при этом?

-- Прежде всего то, что именно он "зарезал" окончательно программу "Жилье-2000".

-- А разве к тому времени она еще была жива?

-- Она трещала по всем швам, но была жива. И вот из ЦК поступило поручение: реанимировать ее. Баталин со специалистами стали изучать, что же мешает тому, чтобы до 2000 года обеспечить всех жильем. И пришли к выводу: все для этого есть, кроме стройматериалов и инженерного оборудования, которых катастрофически не хватает. Нужны были заводы с новой технологией по их производству. В результате кропотливых расчетов пришли к выводу, что в течение двух лет эту проблему можно решить, для чего необходимо срочно закупить оборудование для заводов и строить их. Составили специальную программу по этому поводу. Упор был на новые технологии.

Программой предусматривалось в течение двух лет построить больше сотни новых кирпичных заводов, десятки заводов сантехоборудования, стройматериалов, расширение мощностей КПД. Только заводов по производству ячеисто-бетонных изделий по новейшей западногерманской технологии было намечено построить 82.

Несмотря на то, что я Украиной не занимался, я сумел включить в эту программу три таких завода и для Запорожской области -- для Запорожья, Мелитополя и Бердянска.

Началась практическая работа по реализации этой программы, привязывались проекты, заключались договоры на поставку оборудования, в том числе зарубежного. Мы когда совместно с госпланом СССР просмотрели программу по жилью, то убедились, что она вполне реальна. Если мы за два года наладим производство стройматериалов и необходимого оборудования, то за десять лет сможем решить и проблему жилья.

Пусть не к 2000, но к 2002 году это было вполне реально.

И Баталин взялся за это вплотную, выполняя решение ЦК. Нас собирали ежедневно. Мы строго контролировали ход намеченного. С мест пошли звонки. Даже нынешний заместитель главы обладминистрации (а тогда заместитель председателя Бердянского горисполкома) В. Т. Пикинер приезжал по этому вопросу в Москву.

-- И что же помешало ее осуществлению?

-- Для координации этого строительства необходим был единый орган -- Министерство стройматериалов. Оно было, но над ним нависла угроза его ликвидации. Дело в том, что в это время (это уже был 1988 год) наметился развал государства. Вышло постановление ЦК о реорганизации Совета Министров. Ставился вопрос -- уменьшить количество министерств. В результате сложилась такая ситуация: когда осталась одна единица министерства, а претендента два: или Министерство культуры, или Министерство стройматериалов.

Госстрой, конечно, настаивал на том, чтобы оставить Министерство стройматериалов. Доводы были такие: в других странах нет Министерства культуры, а культура выше, чем у нас. А без Минстройматериалов программу "Жилье-2000" не поднять.

-- А при чем здесь Ельцин?

-- Он же в это время в Верховном Совете возглавлял комиссию по строительству. И от него зависело, будет сохранено или нет Министерство промышленности строительных материалов -- основная и единственная база для реализации этой программы. Он, как строитель, это знал и понимал. Ему были направлены все материалы, все проработки. Была направлена и просьба поддержать Госстрой в сохранении этого министерства.

Мы надеялись и уверены были, что Борис Николаевич как строитель понимает важность этой проблемы и поддержит Госстрой. Но, как потом сообщил нам его помощник Суханов, он ее даже не прочитал, а выступая на сессии Верховного Совета, заявил: "А зачем нам Министерство стройматериалов? Тов. Военушкина (тогдашнего министра минстройматериалов) пора отправить на пенсию".

И Министерства стройматериалов после этого не стало. Его угробил Борис Николаевич, а вместе с ним и программу "Жилье-2000".

-- Как дальше развивались события в Госстрое?

-- В апреле 1989 г. сняли Баталина, Госстрой потерял свой ранг, пошли деструктивные процессы развала. Пошел разговор, что будут сокращать штат.

И я уехал на работу в Индию, на крупный металлургический комбинат. Пока я там работал, Госстрой урезали, забрали здание Госстроя под Совет Федерации.

Конечно, я мог претендовать на свою прежнюю работу, но я не стал этого делать, решил возвратиться в Запорожье, тем более, что руководители области и города советовали мне это сделать. С тех пор я и работаю в УКСе горисполкома.

"Досье"