Санкт-Петербург, 1995 Пестов, Станислав Васильевич Бомба. Тайны и страсти атомной преисподней Три солдатских письма. Эпилог Первое из этих писем было отправлено будущим академиком Флёровым едва ли не из фронтовых окопов в Кремль — Сталину. Второе письмо с острова Сахалин солдат Олег Лаврентьев направил также Сталину. А третье пришло не так уж давно из в/ч 96609 от рядового Виктора Лапай. Сталина уже не было и Лапай обратился к Председателю Госкомитета по науке и технике СССР У все трех писем много общего кроме того, что их писали солдаты и обращались при том в самые высшие инстанции страны. Общим и главным в них было то, что солдаты искренне заботились о могуществе страны и предлагали новые, никем тогда ещё не осуществленные открытия и технологии, которые дали бы неоценимые преимущества в экономике и вооружениях СССР. Но вот судьба писем и авторов их оказалась весьма разной. Потихоньку, не спеша, стал подавать признаки жизни урановый проект, о котором писал в 1942 году Флёров. И не столько из-за его настойчивых писем и телеграмм, сколько из-за случайно совпавшей по времени многочисленной Информации от Разведки. По настоящему проект ожил после атомной бомбардировки двух японских городов… Письмом Олега Лаврентьева в 1950 году заинтересовался куратор Атомного проекта Берия, и даже пригласил его к себе на приём, где Лаврентьев познакомился с Сахаровым, который и рецензировал письмо солдата. По поводу предлагавшегося там проекта Водородной бомбы Сахаров ничего не сказал, речь шла только о второй части письма, где была обоснована идея управляемого термоядерного Синтеза. Эту идею после некоторой модернизации Сахаров впоследствии посчитал своей и только спустя десятилетия признал, что автор открытия — Лаврентьев. История до сих пор не закончена, поскольку теперь необходимо официальное подтверждение авторства… А история с письмом рядового Лапая по сути дела только начинается. "Ещё до армии, — пишет Лапай в Госкомитет, — я серьезно увлекался физикой, проблемой Нанотехнологии. К сожалению, только в армии мне пришла в голову идея быстрого развития этой области с использованием явления "прыгающих атомов". Далее Лапай предлагает практическую схему туннельного микроскопа размером не более 10 мм, который позволит очень быстро выращивать микросхемы. Далее он развивает идею — создать строительный микроскоп, содержащий множество микророботов, для производства объемных микросхем, со скоростью построения 10–4 — 10–5 м/сек. "Так можно вырастить, — оценивает он, — суперкомпьютер с оперативной памятью свыше 1019 бит и суммарным быстродействием 1025 операций в секунду. Такой суперкомпьютер может запомнить всю Информацию, накопленную человечеством… Огромная память и быстродействие позволяет ему достоверно смоделировать самые сложные системы и явления природы… Произойдет революция в работотехнике, медицине, телевидении…" В конце письма Лапай пишет: "Кстати говоря, в нашей стране исследования по Термояду тоже начались с письма военнослужащего". Идеями рядового Лапая заинтересовались в Госкомитете и направили его письмо в зеленоградский Институт физпроблем (НИИФП). Одновременно Госкомитет обратился к командиру войсковой части, где служил Лапай, с просьбой командировать солдата в Зеленоград, для проведения бесед с ним. В судьбе Лапая большое участие приняли профессора МИЭТ — Шермергор и Неволин. В конце концов, солдата досрочно демобилизовали и его зачислили сразу на 2-ой курс МИЭТа.   Но тут произошли катаклизмы, которые все перевернули в стране. СССР распался и Лапай Виктор Кириллович уехал к родным, в Харьков. В чужую теперь страну. С тех пор о нём ничего не слышно. Может бывший солдат и бывший студент прочитает эту книгу и откликнется? Ведь история не закончена. Она только ещё начинается. Оглавление   www.pseudology.org