Мельничеко, Галина Афанасьевна Йододефицит: история с географией гипертекстовая версия В России с 1995 года существует Национальная программа по скринингу, мониторингу и профилактике йододефицитных состояний. Однако, по словам научного руководителя программы, директора Института клинической эндокринологии ФГУ Эндокринологического Научного центра Минздрава РФ академика РАМН Галины Мельниченко, проблема йододефицита у населения России до сих пор не решена.   По мнению Галины Афанасьевны, стране остро необходим закон об использовании йодированной соли как основного метода профилактики йододефицитных состояний. Об истории вопроса и последствиях йодного дефицита разных степеней тяжести академик Мельниченко рассказала МедНовостям. Исторически ситуация необычайно поучительна. Проблема йодного дефицита как вполне корректируемого состояния стала известна человечеству в конце XIX– начале XXвека. И идея использования йодированной соли как способа профилактики колоссальной серии заболеваний: зоба, умственной отсталости, нарушений плодовитости у женщин, множества других проблем – быласформулирована тоже в начале XXвека. США, Швейцария, Австрия достаточно быстро начали работу по отслеживанию и коррекции йододефицитных состояний. Поразительно, но молодая Советская Россия одна из первых присоединилась к этой программе. Уже в 1927 году начались первые исследования по йодному дефициту в нашей стране, и достаточно быстро регионы с той степенью нехватки йода, которую мы сейчас называем тяжелым йодным дефицитом, стали получать йодированную соль. Это поразительно, но несмотря на присоединение регионов с тяжелым йодным дефицитом (Западная Украина), в 1957 году прощупываемые зобы имели менее пяти процентов населения. Закончилась война, присоединились колоссальные территории с громадным йодным дефицитом, но было решение вопроса, было принято постановление 1953 года, и во всех регионах с йодным дефицитом йодированная соль была. И одновременно была некая система профилактики детей, пусть и несовершенная. К 1970-м годам врачам, организаторам здравоохранения стало ясно, что йодный дефицит ликвидирован. Ну, зобов нет, какая проблема? А в это время в мире (в первую очередь, в Европе) поставили вопрос иначе. Мы знаем, что происходит, если йодный дефицит тяжелый. А если йодный дефицит лёгкий? А если он средней тяжести, что происходит тогда?   До 1970-х годов мы оценивали йодный дефицит по факту наличия йодного дефицита в почве, в воде. А ведь мы не едим картофель, выращенный в Александровском саду. Значит, должны быть какие-то другие критерии для оценки йодного дефицита, ведь мы получаем пищу из разных источников. И в Европе возникли принципиально новые подходы к оценке факта йодного дефицита и к его ликвидации. А мы к этому времени в общем йодный дефицит ликвидировали. И, наверное, расслабились? Да, мы расслабились. А Европа узнала, что: есть йодный дефицит легкий, который приводит к снижению когнитивных способностей у детей примерно на 10 пунктов по IQ, а потом уже не наверстаешь. При этом возникает достаточно много и более серьезных проблем: девиантные формы поведения, формирование в старческом возрасте узлов Щитовидной железы – это тоже связано с йодным дефицитом. То есть это даже при легком йодном дефиците? Даже при легком. Это было потрясающим открытием. И сам факт йодного дефицита нужно оценивать, обследуя большие когорты населения по йодурии. То есть важно, сколько Йода было во мне, а не сколько Йода было в реке, мимо которой я хожу. И вот, в 1990 году Всемирная организация здравоохранения – казалось бы, что куда выше – приняла решение о необходимости ликвидации йодного дефицита, и все были убеждены, что к 2000 году йодный дефицит будет ликвидирован. Более того, так получилось, что наша страна стала первооткрывателем еще одной трагической, фатальной ситуации, связанной с йодным дефицитом. Когда грянул Чернобыль, то детские щитовидные железы, в которых не хватало Йода, получили колоссальное количество радиоактивного Йода (щитовидной железе было все равно, какой Йод получать, стабильный, радиоактивный – не хватало стабильного, получили радиоактивный). И на единицу площади поверхности Щитовидной железы была получена колоссальная доза радиации. Быстрое появление раков Щитовидной железы после Чернобыля было совершенно неожиданным для человечества, такого не было.   Даже после тех взрывов, которые произошли в Хиросиме, не появлялись так быстро раки! И тогда вот в нашей строчке о йододефицитных заболеваниях появилась еще одна строчка: "Быстрое развитие рака Щитовидной железы и высокая частота его у детей после радиоактивных катастроф". Сразу после этого в Институте эндокринологии под руководством ныне президента Российской академии медицинских наук, а тогда еще только директора Ивана Дедова профессором Григорием Герасимовым, который сейчас работает в UNICEF и Ассоциации по изучению йодного дефицита, была начата работа по отслеживанию йододефицита в стране. Специалисты начали ездить по России и оценивать степень йодного дефицита по новым стандартам. И выяснилось, что практически во всех регионах России – это тоже было поразительно – есть та или иная степень йодного дефицита, больше всего – легкой и средней тяжести. Мы знали о Москве, Московской области, но, оказывается, вся Россия – зона риска? Да, вся Россия имеет ту или иную степень тяжести. И даже Приморье? Даже Приморье. Это связано с тем, что нам кажется, что мы получаем колоссальное количество водорослей, рыбы и так далее. На самом деле, они отнюдь не составляют основу рациона, далеко не все получают и далеко не все являются детишками, которые непрерывно бегают возле моря. А, например, беременная женщина должна за первый триместр практически удвоить продукцию гормонов Щитовидной железы, для того чтобы обеспечить нормальное развитие мозга и нервной системы ребенка. Одним из компонентов этих гормонов является Йод. Его нехватка, даже слабая, приводит к тому, что этих гормонов Щитовидной железы, необходимых для развития нервной системы ребенка, становится чуть-чуть меньше. И тогда интеллект ребенка будет чуть-чуть ниже, чем тот, который дан ему генетически. Есть ли регионы нашей страны, в которых нет такой проблемы? Когда начали с 1995 года выезжать с Тиромобилем и оценивать медиану йодурии, частоту зобов в регионах, то выяснилось, что регионов без йодного дефицита практически нет. Несмотря на кажущуюся возможность такового в Приморье. Можно найти какие-то узкие локальные точки, где почему-либо йодного дефицита нет, но это не повод отказываться от модели всеобщей профилактики йодного дефицита. йодированная соль – это принятая 113 странами мира модель ликвидации йодного дефицита.   113! В 13 странах мира такой модели нет и существует модель добровольного использования йодированной соли. То есть йодированная соль является неким предметом, над которым нужно думать, который нужно отдельно покупать, рядом стоит нейодированная соль, но если йодированная – это некая, так сказать, фишка, то производитель может делать ее куда более дорогой, чем это реально. Подсчитано, что обязательное, базисное использование йодированной соли увеличит расходы семьи на питание на рубль за год. Всего на один рубль! Есть ли популяция людей с заболеваниями щитовидной железы, которым противопоказана йодированная соль? Хороший вопрос. Если человек пролечен по поводу рака Щитовидной железы (согласитесь, не каждый день бывает), он готовится к дополнительной терапии радиоактивным Йодом, то в этом случае он соблюдает безйодную диету, и ему йодированная соль не нужна. И он может, с точки зрения здравого смысла, приобрести нейодированную соль в аптеке. И все. Если нейодированная соль будет в аптеке, а йодированная – везде, ситуация будет более простой. Обычно эти вопросы дополняются еще следующим: "А есть ли у меня аллергия на Йод?" Дело в том, что на Йод нет аллергии. На Йод есть идиосинкразия. То есть непереносимость фармакологических доз Йода. Физиологически дозы Йода – микрограммовые. Фармакологические – миллиграммовые. То есть дышать йодом, мазать на руку нельзя, а принимать внутрь – можно? А принимать микрограммовые количества. Более того, это будет немое принятие в рамках принятия йодированной соли. Ранее Вы затронули проблему йододефицита при беременности. Нет ли необходимости всем беременным при постановке на учет (чаще это первый триместр) назначать препараты йода? Если бы у нас давным-давно было бы всеобщее использование йодированной соли, то вопрос о беременных не возникал бы отдельно. Они бы с самого рождения ели пищу, приготовленную на йодированной соли, у них бы было достаточное количество Йода, и в беременность они выделили бы достаточное количество гормонов Щитовидной железы, потому что всегда получали достаточное количество Йода. Для тех стран, в которых сохраняется йодный дефицит или же в которых ликвидация йодного дефицита произошла сравнительно недавно, не более десяти лет (соль – продукт долгохранящийся, и вполне возможно, что там еще запасы с 13-го года прошлого века лежат!), принята модель индивидуальной йодной профилактики.   Эта модель включает доставку беременным 200 микрограммов йодида калия. Потому что беременные - это наиболее угрожаемый контингент. Мы хотим получить хотя бы детей, которые потом уже примут закон о всеобщем йодировании соли (вырастут – примут, они будут умнее, у них будет выше IQ). Вообще, сама постановка вопроса "А есть ли йодный дефицит у Иванова, Петрова, Сидорова?" бессмысленна. Потому что Иванова, Петрова, Сидорова могут сегодня пригласить в ресторан, накормить лобстерами, и тогда у него в моче будет очень много Йода, а завтра или послезавтра он будет питаться макаронами с картошкой с нейодированной солью.   Йодный дефицит – понятие эпидемиологическое, относящееся к региону, к популяции. Вся живущая в России популяция находится под угрозой йодного дефицита. Беседовала Марина Аствацатурян ------------------- источник index   www.pseudology.org