Наталья Кисилёва

Ворон ворону глаз выклюет,
или Физиологические основы «самостiйного» менталитета
Новейшая историография новых государств изобилует лексическими новообразованиями: "историософские дискурсы", "гештальт-образы национальных идеологий", "суггестибельные группы историков" и т.п., — поэтому данная статья написана в рамках отмеченной лингвистической тенденции. В отличие от современных историографов, автор предлагаемого текста сопровождает его толкованием малознакомых читателю терминов. Итак...
 
Теория и практика строительства самостоятельного
украинского государства во многом основывается на идее
 
отделения украинской культуры от общерусского корня, противопоставления истории Украины и России. Как верно заметил Михаил Смолин в предисловии к сборнику "Украинский сепаратизм в России": "Современное государство Украина занимает во всех проявлениях своей политики последовательную антирусскую позицию.
 
Как и в начале ХХ века, перед украинским сепаратизмом стоит задача создания нации "украинцев" через формирование идеологической "украинской" элиты, должной сотворить из этнографических отличий малорусского населения разных областей и мифа о казачестве единую нацию.
 
"Последнее не отрицает даже Президент Украины, заявивший (буквально перефразировав Камилло Кавура: "Мы создали Италию, давайте создадим итальянцев") на II Всемирном форуме украинцев, что "не только нации создают государства, но и государства — нации"
 
Выполняя поставленную задачу, националистически настроенные историографы, выступающие в роли экспертов, прибегают к манипулированию фактами (Украина простиралась от Ганга до Рейна), датами (столица Украины - Киев - основана 25-28 тысячелетий назад) и лексемами (в переводе с санскрита Украина означает "большое могущественное государство").
 
Освещая историю украинской этатистики, они сознательно вводят парахронизмы, отодвигающие точки отсчета из XX века в архаические времена (например, в IV век, к племенам антов — "прямым предкам украинцев", или того нелепее — к мифическому племени укров).
 
При этом апологеты "самостiйности" значительную часть энергии тратят на доказательство "не связанности" двух этносов (русского и украинского), вплоть до биологического превосходства последнего и отказа первому не только в суперэтнической общности, но и в славянстве ("насэлэння дэржавы Юрия Довгорукого булы фины з плэмэни чудь").
 
Партикуляристы прилагают множество усилий для отрицания целостности этнической системы великороссов и малороссов, не замечая, что направленностью вектора агрессии в сторону русских только подтверждают её "родственный" характер и латентно-физиологическую* сущность.
 
Например, строгая артикулированность объекта агрессии украинского национализма и в начале, и в конце ХХ столетия (участие в "каждой политической комбинации, острие которой будет направлено против России"; "укрепление безопасности во внешнеэкономической сфере возможно лишь при условии уменьшения деструктивного влияния внешних факторов, к основным из которых относится высокий уровень ресурсозависимости от Российской Федерации"; "украинские внешнеполитические ориентиры: выход из евразийской зоны влияния РФ, диссонирующая с российской позиция Украины в СНГ и т.д. — объективно противоречат российским стратегическим интересам") подчеркивает его внутриэтнический характер, аналогичный в царстве животных внутривидовой агрессии, направляемой исключительно на своих сородичей. Националистические историографы, не знающие (или не желающие знать) не только истории, но и биологии, в своих изысках по "новейшей истории", основанных исключительно на "антирусскости" и "внерусскости", сами того не понимая, противоречат собственным же "доказательствам".
 
Дело в том, что неспециалисты, воспитанные на "сенсационных" сказках прессы и кино, дарвиновскую формулу "борьбы за существование" ошибочно относят к борьбе между различными видами.
На самом же деле, "борьба", о которой говорил Дарвин, — это конкуренция между ближайшими родственниками. Межвидовой агрессии не существует. Лев, поедающий антилопу, не испытывает к последней никаких агрессивных "чувств". Он просто удовлетворяет "голодный инстинкт".
 
Но не только политическая антирусскость украинских националистов свидетельствует о внутривидовом характере "борьбы". Приоритеты "информационной безопасности" также указывают на латентно-физиологическую квинтэссенцию агрессии украинских "самостiйников".
 
Например, ограничительные (к русскому языку) акты (резкое уменьшение числа русскоязычных школ вне соответствия национальной структуре населения или недавние события во Львове) соответствуют дистантной акустической сигнализации, регулирующей в фаунистическом мире отношения владельцев перекрывающихся участков местообитания.
 
Снижение же степени агрессивности по отношению к русским с западного в юго-восточном направлении подтверждает один из этологических законов, трактующий территориальную принадлежность как функцию различных степеней агрессивности.
 
Иными словами, готовность к борьбе у животных (не забывайте, что человек — животное прямоходящее — тоже относится к этому царству наряду с ползающими, летающими или плавающими его представителями) бывает наивысшей в центре "своего дома" ("штаб-квартирой" украинского национализма является Львов), с удалением от него (на восток и юг) "агрессивная боеготовность" уменьшается.
 
К сожалению, "эксперты" в области украинской этатистики — но "дилетанты" в сфере этологии — свою внешнюю политику строят только на внутривидовой (украинско-русской) борьбе ("стратегчнi iнтeрeси Украины переважно не збiгаються з росiйськими").
 
Не обращая внимания на опасности вневидового окружения
 
При этом они не учитывают чрезвычайно важный фактор: сугубо внутривидовой отбор может привести к появлению не только совершенно бесполезных, но и прямо вредных для сохранения вида поведенческих стереотипов.
 
И подобное происходит, если борьба направлена только на конкуренцию с "сородичами" и не учитывает "соседское" окружение. В данном случае мы наблюдаем явно выраженный "внутривидовой" негатив в сочетании с "вневидовым" позитивом внешней политики.
 
Например, если согласиться с архаичным возрастом украинского государства, следует ожидать в его календаре наличия национально-освободительных праздников Польши, Турции и Австро-Венгрии. Однако в реестре "красных дней календаря" эти даты, должные свидетельствовать о декларируемой "многовековой борьбе за национальную свободу Украины", почему-то отсутствуют, и празднуется только 24 августа 1991 года.
 
Украинский национализм как ментально-культурная ориентация осложняется совершенно ошибочной доктриной реактивного происхождения поведенческих актов и не сообразуется с наличием как целесообразного, так и нецелесообразного во внутривидовой агрессии, которая, по утверждениям этологов и социобиологов, часто приводит к гибельным последствиям.
 
В современных условиях культурно-исторического развития существуют довольно веские
основания считать внутривидовую агрессию наиболее серьезной опасностью, грозящей человечеству
 
Видосохраняющая функция, которую она выполняет в естественных условиях, в искусственных, к каким можно отнести экзоргонию - распад государства, обусловленный внешними факторами - России в начале ХХ века и Советского Союза в конце столетия, исчезает.
 
Последствием вывода из равновесия врожденных этологических механизмов, не обладающих высокой лабильностью, и гипертимии национального самосознания может стать вымирание данной группы организмов, о чем, похоже, совсем не думают творцы новых государств и новой истории.
 
Поэтому изучение физиологических основ национализма отнюдь не является уничижительным, так как наука о нормальных жизненных процессах, выполняющих функцию сохранения вида, — физиология, — необходимое и обязательное основание для науки о нарушениях этого процесса — патологии.
 
Exposure effect или Familiarity breeds contempt и наоборот
Украина

www.pseudology.org