Владлен Георгиевич Сироткин
Золото и недвижимость России за рубежом
Глава II. "Казанский клад", Брестский мир и "демократическая контрреволюция" в Поволжье
§ 2. В погоне за "казанским кладом"

08 июня 1918 г. можно смело назвать началом организованной гражданской войны "красных" и "белых". В этот день, как уже отмечалось, в Самару вошли части чехо-словацких легионеров под командованием поручика Чечека (Этот бойкий поручик, любитель пива, шпикачек и женщин проделал в России головокружительную военную карьеру - из поручиков в июне он к сентябрю 1918 г. стал ... генералом. - Прим. авт.).

Самара к лету 1918 г. представляла типичный поволжский губернский город "мирного" периода советской власти. Формально власть принадлежала губернскому исполкому Советов во главе с большевиком Валерианом Куйбышевым, но фактически город был наводнен потенциальными противниками "Совдепии": правыми эсерами, где заправлял бывший член разогнанного Учредительного Собрания и первый министр финансов КомУча Н.М. Брушвит (именно он первым тайно отправился к Чечеку в Пензу и обговорил условия перехода власти к "демократической контрреволюции"), сотнями безработных "царских" офицеров, среди которых уже была создана тайная боевая военная организация из 150 чел. во главе с проэсеровски настроенным подполковником Галкиным, по городу болтались без дела бывшие австрийские военнопленные - хорваты, венгры, словаки.

Словно по заказу, за несколько дней до захвата Самары чехами туда прибыл из Старой Руссы штаб Первой армии (в его составе находился и подполковник Павел Петров) с заданием большевиков - усилить Поволжский военный округ, начав прием и обучение добровольцев для Красной Армии (штаб выполнил задачу, только не для "красных", а для "демократических контрреволюционеров" - именно он формировал народную армию КомУча).

Конечно, решающую роль в свержении советской власти в городах Поволжья сыграли чехо-словацкие легионеры
 
Технология изгнания большевиков здесь была аналогичной той, что в том же 18-м году проводилась кайзеровскими войсками на Украине и в Прибалтике, англичанами - в Мурманске, Архангельске, турками - в Закавказье. Только там в основном ставка делалась на местных националистов, а в Архангельске и Самаре на правых эсеров и меньшевиков.

Иностранцы хорошо знали, что по настоящему "гамбургскому счету" эсеры (как правые, так и левые) пользуются наиболее широкой поддержкой населения России, особенно, в деревне. Что же касается Чехословацкого Национального Совета во главе с профессором Томашем Масариком (будущим первым президентом независимой Чехо-Словакии), то он как европейский либерал вообще тяготел к "революционным демократам" типа Керенского из русского Временного правительства.
 
Именно с ним весной 1917 г. в Петрограде Масарик заключил соглашение о сформировании на территории России из бывших австро-венгерских военнопленных (а их к концу войны набралось аж более миллиона человек!) трех дивизий с русским командованием во главе (именно тогда к легионерам были назначены русские командиры - генерал Дитерихс, полковник Войцеховский, капитан Степанов и другие).

2
 
Конечно, собирательный термин "чехи" был условным - в этих дивизиях, где, безусловно, чехи и словаки составляли большинство, были и другие подданные Австро-Венгрии: закарпатские русины-украинцы, словенцы, хорваты, даже словацкие венгры. Любопытно, что и будущий вождь СФРЮ хорват Иосип Броз Тито первоначально попал в легионеры, но на Урале от них отстал и переметнулся к большевикам.

Конечная цель соединения этих трех чехо-словацких дивизий была определена еще "временными" - Владивосток, там посадка на морские транспорты и далее вокруг света - через Средиземное море на Салоникский или Западный фронты для продолжения войны на стороне Антанты против Германии, Австро-Венгрии или Турции. Оплату транспортировки и содержание дивизий брала на себя Франция, для чего к легионерам был прикомандирован французский генерал Жанен.

В марте 1918 г. Совнарком подтвердил соглашение "временных" о беспрепятственном пропуске трех дивизий легионеров на Дальний Восток, правда, дополнив его двумя условиями: чехо-словаки остаются нейтральными в междоусобной войне русских (и, действительно, Масарик отклонил предложение ген. Алексеева помочь "белым" на Дону) и на сборном пункте в Пензе сдают все тяжелое вооружение (пушки, снаряды, пулеметы), оставляя не более 150 винтовок и один пулемет на эшелон - совсем как в "мирном" плане НАТО в современной Боснии.

Второе условие не выполнялось с самого начала - чехи в Пензе формально сдавали две - три винтовки или один пулемет и пушку, остальное прятали и увозили с собой. У большевиков же тогда не было ни сил, ни средств, чтобы заставить легионеров разоружаться силой.
 
Конечно, большевики вели пропагандистскую работу среди легионеров, склоняя их вступить в большевистские иностранные "интернациональные" отряды (что уже удалось сделать с латышами, финнами, венграми, частично с немцами и, особенно, с китайцами), но особого успеха они не имели.

27 марта 1918 г. первый эшелон с чехо-словаками во главе с ген. Дитерихсом отбыл из Пензы во Владивосток. Провокационная телеграмма Троцкого от 25 мая о принудительном и полном разоружении застала Чечека в Пензе, когда готовился к отправке последний эшелон. Чехам стало ясно, что пробиваться на Восток придется силой, нужны антибольшевистские союзники, и тут как нельзя кстати в Пензе появляется эсер-учредиловец Брушвит со своей идеей демократического правительства КомУча в Самаре.

Дальше все пошло как по маслу
 
До зубов вооруженная дивизия поручика Чечека подкатила из Пензы к Сызрани в эшелонах, без боя взяла город, переправилась через Волгу по мосту и триумфатором вошла 08 июня в Самару - сопротивления малочисленные отряды красногвардейцев ей практически не оказали, а главари советской власти во главе с Куйбышевым, побросав впопыхах свои кабинеты, в панике бежали на речных судах кто вверх, а кто вниз по Волге или попрятались в городе и его окрестностях.

Уже 09 июня все стены и заборы в Самаре были оклеены листовками: власть "Совдепии" свергнута, она перешла к законным народным избранникам в лице Всероссийского Комитета членов Учредительного Собрания (КомУча - 5 чел.), для своей защиты от большевиков и германцев КомУч создает собственную Народную армию на добровольной основе (аппарат его составил штаб Первой армии, только что прибывший в Самару, и подполковник Петров сразу становится начальником оперативного отдела) с командованием из трех человек - проэсеровского подполковника Галкина (начштаба) и двух его заместителей-эсеров В.И. Лебедева и Б.К. Фортунатова.
 
В советской и современной российской исторической литературе объективный анализ истории Народной армии КомУча (июнь-сентябрь 1918 г.) отсутствует. Лишь в пражской "белой" эмиграции был издан сборник статей и воспоминаний - до сих пор единственный очерк на русском языке этой необычной - ни "белой", ни "красной" - армии и ее составе. См. "Гражданская война на Волге" т.1, Прага, 1930. Из современных зарубежных исследований следует отметить обстоятельную статью С.М. Берка (США) "Демократическая контрреволюция: КомУч и гражданская война на Волге" (Canadian Slavic Studies, vol. 7, #7, 1973, p. 443-459) и серьезную монографию Дж. Д. Смеле (Великобритания) The Civil War in Siberia: the anti-bolshevik government of admiral Kolchak, 1918-1920. Cambridge UP, 1996. См. также: D.N. Collins and J.D. Smele (издат.) Колчак и Сибирь: документы и исследования, 1919-1926 (в серии "Белое дело"), т. 1-2, NY, 1988).

Если кратко определить суть нового режима - КомУча - то он укладывается в лозунг более поздних антибольшевистских восстаний 1921 г. - Кронштадского (матросы) и Антоновского (крестьяне) - "Советы без коммунистов", с добавлением "революционной" риторики и символов Временного правительства.

"Комучевцы" сохранили даже "советский" красный флаг, введенный, кстати, не большевиками, а меньшевистским Петроградским Советом с одобрения Керенским
Почти сразу же после молнией распространившегося вверх и вниз по Волге, а также на Урале известия о свержении власти большевиков, в Самару потянулись со всех концов России бывшие депутаты Учредительного Собрания, главным образом правые эсеры и меньшевики. В короткий срок их число достигло 60 человек.

Показательны здесь политические зигзаги Ивана Майского, в 1918 г. члена ЦК РСДРП (правые меньшевики), позднее - видного советского дипломата и академика. Находясь в Казани, с 07 августа занятой Народной армией КомУча, Майский вступил в контакт с ее командирами и, вопреки московскому ЦК РСДРП, принял предложение занять в правительстве "демократической контрреволюции" пост министра труда (сначала в Самаре, а затем в уфимской Директории).

За "самоуправство" меньшевики исключили Майского из своего ЦК, а после колчаковского переворота в ноябре 1918 г. и разгона Директории он вообще временно отошел от политической деятельности, уехав в научную экспедицию в Монголию. Именно Майскому принадлежит и сам термин, и первый анализ деятельности "демократической контрреволюции" в Поволжье, на Урале и Западной Сибири.

В Самаре КомУч продержался недолго - всего три месяца, с 08 июня по 08 октября 1918 г., когда город вновь был сдан "красным". Но шуму он, точнее, его Народная армия и в ней - ударный отряд подполковника Владимира Каппеля и речная военная флотилия под командованием морского офицера каперанга Фомина - наделали много, основательно потрепав "красных" и создав по Волге от Самары до Казани первый антибольшевистский фронт.
 
Особенно отличился Каппель

До 8 июня и вступления чехо-словаков в Самару он ничем особенным не выделялся в серой безликой массе "нейтралов", коротавших время в казармах Поволжского военного округа. По свидетельству очевидцев, запись добровольцев-офицеров в Народную армию шла туго. Большинство выжидало, чья возьмет? А уж командира-генерала этой армии вообще долгое время нельзя было найти - все уклонялись.
 
И тогда на очередном сборе в штабе раздался негромкий голос на вид скромного молодого Генерального штаба подполковника: "Раз нет желающих, то временно, пока не найдется старший по званию, разрешите мне повести части против большевиков". (14)

И Каппель "повел", да так удачно, что уже в июне - августе его имя стало греметь по всей Волге, Уралу и Сибири. Каппель брал не числом, а умением, по-суворовски, что уже показала его первая блестящая операция в Сызрани.

После прохода чехо-словаков город вновь заняли "красные", сосредоточив там много живой силы, складов оружия, продовольствия для удара по Самаре. На момент сызранской операции вся "армия" КомУча состояла из трех сотен пеших и конных добровольцев да двух пушек. Каппель лично проверил снаряжение каждого бойца, разделил свой крошечный отряд размером с усиленный батальон на две части и в ночь с 12 на 13 июня поездом отправил свое "войско" из Самары в Сызрань. Не доезжая до города отряд под покровом темноты скрытно выгрузился. Кавалеристы и два орудия были посланы в глубокий обход, а сам Каппель во главе другой, пешей, группы залег в предместьях Сызрани.

С рассветом обходная группа ударила из пушек по скопившимся эшелонам, штабу "красных" и их узлу связи. Чуть спустя в город с двух сторон ворвались конники и пехотинцы Каппеля. У "красных" началась страшная паника и они побежали из города, бросив все. Потеряв всего четырех убитыми и несколько ранеными, "каппелевцы" захватили большой город и огромное количество трофеев.
 
Операция сразу принесла молодому подполковнику славу "белого Чапая", безграничное доверие подчиненных (с тех пор все служившие под его началом с гордостью называли себя "каппелевцами"; с отголосками этой былой славы я встретился и в Сан-Франциско в музее-клубе армии Колчака) и... очередной чин - военный штаб КомУча присвоил Каппелю звание полковника.

Забрав все трофеи (несколько эшелонов), Каппель отвел свой отряд в Самару

Через две недели ему вновь пришлось брать Сызрань, на этот раз вместе с дивизией Чечека, которая вернулась в Самару из Уфы. И снова удача - Сызрань на время стала основной базой "каппелевцев". Именно здесь Каппель окончательно сформировал свой "летучий полк": два батальона пехотинцев-добровольцев, два кавалерийских эскадрона и три батареи орудий.

На очереди стояла Симбирская операция. Она была успешно проведена 22 июля по тому плану "клещей", что и сызранская. Каппель ударил по Симбирску в лоб, чехи - через железнодорожный мост из заволжских степей. "Демократическим контрреволюционерам" сильно помогла их речная военная флотилия.

Падение Симбирска, родины "вождя мирового пролетариата" [но и Керенского - FV], произвело огромное отрицательное впечатление в Москве. Троцкий из Москвы по радио объявил "социалистическое Отечество в опасности" и лично прибыл на Восточный фронт.

Именно после взятия Симбирска большевики окончательно отказались от марксистской химеры о "всеобщем вооружении народа" и перешли на старый "царский" принцип насильственной мобилизации. Надо сказать, что и у КомУча дела в это время обстояли не лучше - Народная армия росла медленно, даже офицеры по-прежнему "держали нейтралитет", предпочитая отсиживаться у кумушек и вдовушек. Так, в Симбирске добровольцами записалось всего 400 чел. офицеров и юнкеров, хотя по квартирам и казармам скрывалось их более двух тысяч. Симбирск пришлось удерживать силами самарских добровольцев да Чехова.
 
2

Между тем приближался звездный час Каппеля - взятие Казани и захват половины российского золотого запаса (История захвата "казанского клада" и его срочной переправки из Казани в Самару обстоятельно отражена как в мемуарах непосредственных свидетелей этого события ("комучевец" В.И. Лебедев, участники событий П.Д. Климушкин, С.Н. Николаев, ген. П.П. Петров и др.), так и в работах исследователей, особенно, А.П. Ефимкина ("Дипломатический ежегодник". М., 1996) и В.Г. Сироткина (жур. Знамя, 1992, № 8).

Решающую роль в срочной переброске "казанского клада" в Самару сыграл управляющий казанского отделения Народного (Государственного) банка П.А. Марвин, перешедший со службы большевиков на сторону КомУча, а также управляющий финансовой частью КомУча уже известный "учредиловец" эсер Н.М. Брушвит, контролер казанского отделения Госбанка Ф.И. Гусев и управляющий Симбирским отделением Госбанка П.П. Устякин).

Надо заметить, что большевики со времени Октябрьского переворота самым тщательным образом охраняли два "золотых кармана" - в Нижнем Новгороде и в Казани, постоянно их пополняя за счет конфискаций, национализации и перевозки ценностей из западных губерний в Поволжье. Не доверяя "партизанщине" собственно русских частей, большевики (как и в Москве 6-7 июля, во время левоэсеровского "мятежа") поставили охранять "казанский клад" два полка латышских красных стрелков.

Схема взятия Казани в ночь с 6 на 7 августа была аналогичной взятию Сызрани и Симбирска

С трех сторон рано утром 7 августа отряд Каппеля, чехи и примкнувший к КомУчу отряд сербских добровольцев майора Благотича, при поддержке все той же речной флотилии, ударили по городу. Бой длился несколько часов и в ходе него один из латышских полков был полностью уничтожен. Что касается красноармейцев, то о них лучше всего сказал, лично Ленину, командовавший Восточным фронтом вместо убитого Муравьева, И.И. Вацетис: "... в своей массе они оказались к бою совершенно неспособными вследствии своей тактической неподготовленности и недисциплинированности". При этом сам Вацетис чудом избежал плена.

Член комиссии ВЦИК и будущий советский дипломат А. Розенгольц, прибывший на Волгу для расследования причин падения Симбирска, был еще более категоричен: "Чехословацкие войска (об армии КомУча и сербах большевистский комиссар не упоминает. - авт.) поднялись к Казани на пароходах, обстреляли город и почти без всякого сопротивления с нашей стороны взяли его в течение нескольких минут". (15)

Розенгольц, конечно, несколько преувеличил сроки успеха "белых", но в главном он был прав - народная армия КомУча (особенно "каппелевцы") вместе с чехами и сербами профессионально оказались на голову выше необученных красноармейцев и даже латышских стрелков.

Характерно, что Каппель предложил Галкину, Лебедеву и Фортунатову развить успех - с ходу взять и Нижний Новгород, а с ним и второй "золотой карман", что наверняка лишило бы большевиков "золотого ключика" в игре с кайзером: до подписания "Дополнительных соглашений" в Берлине оставалось всего 20 дней. Но штабная "тройка", а также чехи, ссылаясь на отсутствие резервов для обороны Самары, Симбирска и Казани, категорически воспротивились смелому плану полковника, справедливо утверждавшему, что в гражданской войне побеждает тот, кто наступает

Увы, вместо наступления "демократические контрреволюционеры" предпочли ограниченную оборону, что стало крупной стратегической ошибкой КомУча, ибо несмотря на все призывы приток добровольцев в народную армию был слабым - даже преподаватели и слушатели Академии Генштаба в Казани уклонились от мобилизации, продолжая соблюдать нейтралитет.

Единственно крупным и действительно боеспособным пополнением "каппелевцев" стало присоединение к ним в ноябре уже в Омске боевых дружин воткинских и ижевских рабочих, восставших в августе против произвола комиссаров, и отказавшихся пойти в Красную Армию для отбития Казани и войны с КомУчем. Эти потомственные пролетарии, поколениями работавшие на казенных военных заводах Приуралья (пушечные стволы, винтовки, снаряды) три месяца держали оборону против "красных", а когда стало невмоготу, вместе с семьями ушли к Каппелю и прошли в его армии весь скорбный путь от Урала до Тихого океана.

Из знаменитой советский песни "разгромили атаманов, разогнали воевод..." современный читатель не узнает, что в "штурмовые ночи Спасска" и в "волочаевские дни" осенью 1922 г. в Приморье "красным" противостояло 25 тыс. именно этих потомственных уральских пролетариев.

В Казани же отряду Каппеля вместо продолжения броска на Нижний Новгород было предложено вернуться вниз по Волге и оборонять Симбирск, на который наседал М.Н. Тухачевский, а затем вновь возвращаться в Казань, ибо на той стороне Волги, в Свияжске, засел со своим штабом и бронепоездами сам Троцкий.

И снова отряд Каппеля отличился

Он скрытно переправился через Волгу и прошел огнем и мечем по тылам "красных", едва не захватив в плен самого наркомвоенмора. Затем Каппеля снова бросили под Симбирск против Тухачевского. Такие "челночные операции" ничего стратегически не давали, а лишь изматывали одну из наиболее боеспособных частей народной армии.
 
Тем более, что 08 сентября Казань, а 11 сентября 1918 г. Симбирск все равно из-за нехватки сил пришлось оставить. Чехи явно стремились уйти на восток, а с "всенародным отпором большевизму" в Поволжье у КомУча явно не получалось. И хотя за свои успешные операции Каппель вновь и досрочно был произведен в очередной чин - стал генерал-майором - своему соратнику полковнику В.И. Вырыпаеву он с грустью. сказал, что "лучше бы прислали батальон пехоты".

Как политический центр "демократической контрреволюции" КомУч, возглавлявшийся правым эсером В.К. Вольским (в 1919 г. он переметнется к большевиков), оказался несостоятельным. К тому же в сентябре 1918 г. после Уфимского государственного совещания, КомУч фактически влился во "Временное всероссийское правительство" (Директорию) во главе со старым эсером Н.Д. Авксентьевым. Колеблющаяся "средняя линия" КомУча и Директории не удовлетворяла ни левых, ни правых.

В итоге правые 18 ноября 1918 г. совершили военный переворот, разогнали Директорию, арестовали многих "учредиловцев" (причем некоторых из них расстреляли без суда и следствия), провозгласив военного министра Директории адмирала А.В. Колчака Верховным правителем России.

Остатки Народной армии КомУча - Директории (08 октября они оставили Самару, предварительно отправив несколько эшелонов с "казанским кладом" в Уфу) влились в армию Колчака, причем "каппелевцы" по договоренности их командира с адмиралом до конца гражданской войны в Сибири, Забайкалье и Приморье сохраняли большую военную автономию (С июня 1918 г. и до его смерти от крупозного воспаления легких 26 января 1920 г. рядом с Каппелем был генерал-майор Павел Петров. Как "каппелевец первого часа" он с февраля 1920 г. стал начальником снабжения (тыла) Дальневосточной армии атамана Семенова, а после ее разгрома и передислокации остатков армии по КВЖД во Владивосток с декабря 1920 г. занимал командные посты в Земской Рати (с 10 августа 1922 г. - ее начальник штаба) - последнего воинского формирования "колчаковцев" в Приморье, вплоть до его разгрома в октябре 1922 г. и бегства в Китай. - Послужной список ген. П.П. Петрова см. РГВА, ф. 39729, оп. 1, д. 16, л. 1; ф. 40213, оп. 1, д. 2920, л. 2).

Итог "каппелевской авантюры" на Волге был двояким

Первыми уроки из нее извлекли большевики. Они поняли, что привлечение (добровольное или насильственное) "военспецов" из числа бывших кадровых офицеров дает большой эффект, о чем свидетельствовала служба Каппеля, П. Петрова и других штаб-офицеров в Народной армии КомУча.

Любопытно, что Троцкий сразу после взятия "белыми" Казани провел генеральную чистку в командном составе Восточного фронта, назначив главнокомандующим своего "Каппеля" - полковника Генерального штаба царской армии Сергея Каменева.

Затем Троцкий начал делать то, чего тщетно добивался Каппель от правительства КомУча - наводить железную воинскую дисциплину: насильственную мобилизацию крестьян, расстрел на месте дезертиров и паникеров, не исключая и большевистских комиссаров, ликвидацию "партизанщины" в Красной армии (его конфликт со Сталиным и Ворошиловым, в котором на сторону Троцкого встал Ленин), усиление вооружение в РККА.

Уже в августе Троцкому удалось, в противовес речной флотилии КомУча, создать собственную, но более мощную, вооруженную скорострельными морскими орудиями. В середине августа Каппель доносил в Самару, что Красная армия становится лучше, более дисциплинированной, "военспецы" грамотно ведут операции и прежним кавалерийским наскоком ее уже не возьмешь.

Тщетно. Каппелю, лично прибывшему в сентябре в Самару за подмогой, в КомУче заявили: все это пустяки, главное - "мы сейчас добились (на совещании в Уфе. - авт.) образования Всероссийского правительства и наши имена вошли в историю". (16)

Имена-то, может быть, и вошли, а вот правое дело "демократической контрреволюции" против большевиков "учредиловцы" бездарно проиграли. Единственным реальным вкладом КомУча и его Народной армии в дело борьбы с большевизмом стал захваченный отрядом Каппеля "казанский клад", доставшийся не без активного содействия Дитерихса и Войцеховского Колчаку, что чрезвычайно укрепило международный авторитет Верховного, позволило ему закупать оружие и амуницию, платить жалование своим офицерам и солдатам, не прибегая в массовом масштабе к реквизициям у населения Сибири.
Оглавление
 
www.pseudology.org