1933
Карен Хорни
Женская психология
Отрицание вагины. Размышления по поводу проблемы генитальной тревоги, специфичной для женщин Intern. Zeitshg.f . Psychoanal., XIX
Фундаментальное заключение, к которому привели Фрейда исследования специфики характера женского развития, состоит в следующем: во-первых, у маленьких девочек и мальчиков ход раннего развития инстинктов одинаков, как в отношении эрогенных зон (для обоих полов только пенис играет роль, влагалище остается неоткрытым), так и в отношении выбора первого объекта (для обоих полов мать - первый объект любви). Во-вторых, существует громадная разница между полами, обусловленная тем, что подобию либидонозных тенденций, тем не менее, не соответствует подобие анатомическое и биологическое. Из этой посылки следует логически и неизбежно, что при фаллической ориентации либидо у обоих полов девочки должны чувствовать себя неадекватно устроенными и не могут не завидовать мальчикам, лучше одаренным в этом отношении.
 
Таким образом, в конфликты с матерью, в которых девочки участвуют наравне с мальчиками, у них добавляется один специфически жестокий компонент - они возлагают на мать вину за отсутствие у них пениса. Это вызывает дистанцирование девочки от матери и обращение ее чувств к отцу. Таким образом, Фрейд выбрал удачное название для обозначения периода расцвета детской сексуальности, характеризующегося инфантильным приоритетом генитальной ориентации как у девочек, так и у мальчиков.
 
Он назвал его фаллической фазой
 
Я могу себе представить, как некий ученый муж, незнакомый с психоанализом, взявшись было за эту статью, откладывает ее в сторону, как еще одну глупость, в которой аналитики хотят уверить весь мир. Только тот, кто действительно принимает теорию Фрейда, может оценить важность именно этого тезиса для понимания женской психологии в целом. Его полное значение выясняется в свете одного из наиболее грандиозных достижений Фрейда, одного из тех открытий, которые, как мы вправе ожидать, будут получать постоянное подтверждение. Я говорю о решающем значении для всей последующей жизни человека впечатлений, переживаний и конфликтов раннего детства. Из признания этого положения во всей его полноте, то есть, из признания того, что ранний опыт определяет способность человека воспринимать весь свой дальнейший жизненный опыт и позволяет прогнозировать то, как именно он будет его использовать, вытекают (по крайней мере потенциально) весьма специфичные для психической жизни женщины последствия. Я попытаюсь сформулировать их по пунктам:

1. С началом каждой новой фазы функционирования организма (менструация, половая жизнь, беременность, кормление, менопауза), каждая женщина - даже вполне нормальная, как подразумевает и Хелен Дейч 1, должна всегда вначале преодолеть импульсы маскулинной тенденции, прежде чем она всем сердцем признает и примет то, что происходит с ее телом.

2. Даже нормальная женщина, независимо от национальности, социальных условий и личных обстоятельств, должна, исходя из этих положений, в общем, с большей готовностью, чем мужчина, реагировать на обращения своего либидо к особям одного с ней пола. Другими словами, гомосексуальность должна быть несравненно и несомненно более распространена среди женщин, чем среди мужчин. Сталкиваясь с трудностями в отношениях с противоположным полом, женщина должна с большей готовностью, чем мужчина, занимать гомосексуальную позицию. Ибо, согласно Фрейду, не только в самые важные годы ее детства доминирует такая привязанность к особе собственного пола, но даже когда она сосредотачивает свое внимание на мужчине (отце), это происходит только путем отрицания. "Так как я не могу иметь пенис, я хочу вместо этого ребенка и "для этой цели" обращаюсь к отцу. Так как я зла на мать, по милости которой я анатомически второсортна, я отворачиваюсь от нее и поворачиваюсь к отцу". Именно потому, что мы убеждены в формирующем влиянии первых лет жизни, мы увидели бы противоречие теории в отсутствии некоторого оттенка вынужденности выбора или подмены действительно желаемого объекта, проявляющегося в отношении женщины к мужчине на протяжении всей ее жизни 2.

3. Даже у нормальной женщины тот же характер чего-то далекого от инстинкта, вторичного или как бы взятого взамен, должен быть органически присущ желанию материнства, или, по крайней мере, должен легко проявляться. Фрейд, несомненно, не понимал силу желания женщины иметь ребенка. С его точки зрения оно, с одной стороны, представляет основное наследство сильнейшего инстинктивного объектного отношения маленькой девочки (отношения к матери), выраженное в форме перестановки первоначальных отношений ребенок-мать. С другой стороны, это также основное наследство раннего элементарного желания иметь пенис. Специфика точки зрения Фрейда скорее в том, что он рассматривает желание материнства не как врожденное, а как психологически сводимое к онтогенетическим элементам и черпающее свою энергию из гомосексуальных или фаллических инстинктивных желаний.

4. Если мы принимаем вторую аксиому психоанализа, а именно, что позиция человека по отношению к сексу - прототип его позиции по отношению к жизни вообще, из этого следует, что отношение к жизни у женщин должно базироваться на сильной тайной обиде. Ибо, согласно Фрейду, зависть маленькой девочки к пенису соответствует чувству своего радикально невыгодного положения по отношению к удовлетворению своих самых важных жизненных потребностей и инстинктивных желаний. Перед нами типичная основа для тотального негодования. Абсолютно верно, что такая установка не является неизбежной; и Фрейд особо подчеркивает, что когда развитие проходит в благоприятных условиях, девочка находит свой путь к мужчине и материнству. И здесь можно было бы увидеть противоречие всей нашей аналитической теории и реальности, если бы в одинаковых условиях установка на обиду, так рано и так глубоко усвоенная женщинами, не проявлялась бы у них чрезвычайно ярко, гораздо ярче, чем у мужчин, и не составляла бы основу скрытой горечи, снижающей жизненный тонус женщины. Такие важные заключения о женской психологии в целом вытекают из концепции Фрейда о ранней женской сексуальности. Когда мы их рассматриваем, возникает чувство, что надо еще не раз проверить и практически, и теоретически как факты, на которых они основываются, так и истолкование этих фактов. Мне кажется, что один только аналитический опыт, который Фрейд положил в основу своей теории, не позволяет нам судить об обоснованности некоторых его фундаментальных идей.
 
Я думаю, что окончательный приговор им может быть отложен до тех пор, пока в нашем распоряжении не будут результаты систематических наблюдений над нормальными детьми, произведенных в широком масштабе специалистами в области анализа. Я имею в виду, в частности, утверждение Фрейда: "Широко известно, что совершенно определенная дифференциация мужского и женского характеров впервые устанавливается после пубертата".
 
Некоторые мои собственные наблюдения не подтверждают этого
 
Напротив, я всегда бывала поражена, как отчетливо у девочек между вторым и пятым годом жизни проявляются специфически женские черты характера. Например, они часто ведут себя с мужчинами с определенно непроизвольным женским кокетством или проявляют характерные черты материнской озабоченности. Поэтому с самого начала мне было трудно примирить эти впечатления со взглядом Фрейда, что первоначальная тенденция сексуального развития девочки - сугубо маскулинная. Можно предположить, что Фрейд ограничивал свой тезис о первоначальном подобии либидонозных тенденций у обоих полов сферой секса. Но тогда мы приходим в конфликт с максимой, гласящей, что сексуальность человека является образцом его поведения вообще.
 
Чтобы подтвердить или опровергнуть эту идею, мы должны произвести множество точных наблюдений, касающихся различий между поведением нормальных мальчиков и девочек в первые пять-шесть лет их жизни. Справедливо, что в эти годы девочки, которых не запугивали, очень часто высказываются достаточно специфическим образом, что позволяет интерпретировать их слова как раннюю зависть к пенису; они задают соответствующие вопросы, они делают сравнения не в свою пользу, они говорят, что им тоже хотелось бы его иметь, они выражают восхищение пенисом или успокаивают себя тем, что у них он еще вырастет. Допустим, что такие проявления имеют место очень часто или даже как правило.
 
Тем не менее, остается открытым вопрос, какое место мы должны им отвести в наших теоретических построениях. В соответствии со своей концепцией, Фрейд использует эти проявления для демонстрации того, как сильно желание обладать собственным пенисом влияет на инстинктивную жизнь уже у такой маленькой девочки. Против такого взгляда я хотела бы выдвинуть следующие доводы, которые также попытаюсь сформулировать по пунктам:

1. У мальчиков этого возраста мы встречаемся с аналогичными проявлениями в форме желания иметь грудь или родить ребенка.
2. Эти проявления не оказывают никакого влияния на поведение ребенка в целом у обоих полов. Мальчик, страстно желающий иметь грудь, как у матери, может в то же самое время вести себя во всем с совершенно мальчишеской агрессивностью.
 
Девочка, бросающая восхищенные и завистливые взгляды на гениталии брата, может вместе с тем демонстрировать все признаки настоящей маленькой женщины. Таким образом, мне кажется, вопрос о том, полагать ли подобные проявления в таком раннем возрасте выражением элементарных инстинктивных требований, или отнести их к другой категории, остается открытым. Эта, третья возможная категория напрашивается, если мы примем предположение, что любой человек предрасположен к бисексуальности.
 
Важность этого предположения для нашего понимания механизма психической деятельности всегда подчеркивалась самим Фрейдом. Мы можем предположить, что хотя при рождении человека его пол уже фиксирован физически, в результате исходной бисексуальной предрасположенности, которая, несмотря на подавление в процессе развития, всегда присутствует в нем, психологическая позиция ребенка по отношению к собственной половой роли сначала может характеризоваться как неуверенная и экспериментирующая. У ребенка как бы нет убежденности в своей половой принадлежности и, следовательно, он наивно высказывает бисексуальные желания.
 
Мы можем пойти дальше и предположить, что эта неуверенность исчезает только пропорционально растущему чувству объектной любви
 
Чтобы пояснить сказанное, я могу указать на заметную разницу, между диффузными проявлениями бисексуальности в раннем детстве, имеющей игровой, мимолетный характер, и ее проявлениями в так называемый латентный период. Если в этом периоде девочка желает быть мальчиком (кстати, было бы целесообразно исследовать, как часто у девочек встречается это желание, и какими социальными факторами оно обусловлено), то способ, которым это желание определяет ее поведение в целом (предпочтение мальчишеских игр или образа действия, отказ от женских черт), показывает, что такое желание исходит совсем из другого уровня ее сознания.
 
Картина латентного периода, столь отличная от картины раннего детства, уже представляет собой исход ментальных конфликтов 3, через которые прошла девочка, и не может, следовательно, если не прибегать к особым теоретическим ухищрениям, быть объявлена проявлением мас-кулинных желаний, заложенных биологически. Другая посылка, на которой Фрейд строит свою концепцию, относится к эрогенным зонам. Фрейд предполагает, что ранние генитальные ощущения и манипуляции девочки сосредоточены исключительно на клиторе. Он считает весьма сомнительной любую раннюю вагинальную мастурбацию и даже утверждает, что существование влагалища остается совершенно "необнаруженным". Чтобы решить этот очень важный вопрос, мы должны еще раз потребовать обширных и точных наблюдений над нормальными детьми. Джозин Мюллер 4 и я сама уже в 1925 году выражали сомнение по этому поводу. Более того, большая часть сведений, которые мы по этому поводу получили от интересующихся психологией гинекологов и педиатров, заставляет предположить, что в раннем детстве вагинальная мастурбация по крайней мере так же обычна, как и клиторальная. Данные, на которых основано это предположение, таковы: достаточно частые наблюдения признаков раздражения влагалища, таких, как покраснение слизистой и выделения из него, относительно нередкое обнаружение во влагалище инородных тел, и, наконец, весьма распространенные жалобы матерей, что их дочки засовывают палец во влагалище.
 
Известный гинеколог Вильгельм Липман на основе своего опыта утверждал 5, что в раннем детстве и даже в самые первые годы жизни, вагинальная мастурбация даже гораздо более обычна, чем клиторальная, и что только в более позднем детстве соотношение меняется в пользу клиторальной. Это общее впечатление не может заменить систематических наблюдений и, следовательно, не может привести к окончательному выводу. Но оно убедительно показывает, что исключения, которые признавал и сам Фрейд, по-видимому, не такое уж редкое явление. Наиболее естественно - попытаться пролить свет на этот вопрос путем психоанализа, хотя это и нелегкая задача. Даже в самом лучшем случае материал, поставляемый сознательной памятью пациентки, или воспоминания, всплывающие в процессе анализа, не могут трактоваться как абсолютные свидетельства, потому что здесь, как и везде, мы должны принимать во внимание механизм вытеснения.
 
Другими словами, у пациентки могут быть веские причины не помнить вагинальных ощущений или мастурбации. Верно и обратно: точно также мы должны с долей скепсиса относиться к тому, что ей было незнакомы кли-торальные ощущения 6. Другое осложнение состоит в том, что к психоаналитику приходят как раз те женщины, от которых трудно ожидать даже обычной естественности в отношении к вагинальным процессам. Это почти всегда женщины с нарушенным, отклоняющимся от нормы ходом развития, женщины, чья вагинальная чувствительность пострадала в большей или меньшей степени. В то же время, даже единичные или случайные различия получаемого психоаналитиком материала, могут иметь существенное значение. Я обращусь здесь к собственному опыту.
 
Примерно в двух третях клинических случаев выявлялось следующее:

1. Выраженный вагинальный оргазм, достигаемый мануальной вагинальной мастурбацией, перед любым половым актом и одновременно - фригидность в форме вагинизма и недостаточной секреции при коитусе (таких случаев было только два, но ошибиться было невозможно); я думаю, что в общем, при мануальной генитальной мастурбации предпочтение оказывается клитору или половым губам;

2. Спонтанные вагинальные ощущения, по большей части сопровождающиеся заметной секрецией, возникают в ситуации неосознаваемого стимулирования, например, при слушании музыки, езде в автомобиле, качании, расчесывании волос и в определенных ситуациях переноса; никакой мануальной вагинальной мастурбации; фригидность при коитусе.

Спонтанные вагинальные ощущения при экстрагенитальной мастурбации, то есть при определенных движениях тела, при тесной шнуровке или при особых садомазохистских фантазиях; отсутствие половых сношений из-за стабильно доминирующего страха, возникающего при любом прикосновении ко влагалищу - будь то мужчина при совершении полового акта, гинеколог при осмотре или сама женщина при мастурбации или медицинской гигиенической процедуре. На данный момент мои впечатления можно суммировать следующим образом: при мануальной генитальной мастурбации клитор избирается чаще, чем влагалище, но спонтанные генитальные ощущения, являющиеся результатом общего полового возбуждения, более часто локализуются во влагалище.
 
Я думаю, что с теоретической точки зрения следует придавать большую важность этому относительно часто встречающемуся спонтанному вагинальному возбуждению, возникающему даже у пациенток, совершенно неосведомленных относительно существования влагалища или имеющих слабое представление о нем, так как последующий психоанализ не выявляет у них воспоминаний или свидетельств о каких-либо попытках вагинального совращения или мастурбации. Подобный феномен, естественно, наводит на вопрос: не выражается ли с самого начала половое возбуждение в заметных вагинальных ощущениях? Для ответа на этот вопрос мы должны были бы располагать куда более обширным материалом, чем может добыть из своих наблюдений отдельный психоаналитик. Тем не менее, в пользу моей точки зрения говорят определенные факты. В первую очередь - это фантазии об изнасиловании, предшествующие не только началу половой жизни, но начинающиеся задолго до пубертата, и достаточно распространенные, чтобы не заслуживать пристального интереса. Я не вижу возможности объяснить их происхождение и содержание чем бы то ни было Другим, если мы не признаем существование вагинальной сексуальности. Ибо эти фантазии фактически никогда не останавливаются на какой-то неопределенной идее акта насилия, от которого потом бывают дети.
 
Напротив, фантазии, сновидения и тревога этого типа обычно выдают достаточно безошибочное инстинктивное знание о реалиях полового акта. Маски, под которыми скрывается коитус, так многочисленны, что я укажу только некоторые: преступники, врывающиеся в окно или в дверь, мужчины с пистолетами, угрожающие застрелить; животные и насекомые, проползающие, влетающие или вбегающие внутрь чего-либо (то есть змеи, мыши, моль), животные или женщины, в которых вонзают нож; поезда, въезжающие в станционное здание или туннель. Я говорю об "инстинктивном" знании о половом процессе, потому что мы встречаемся с типичными идеями такого сорта в страхах и сновидениях даже раннего детства, в период, когда еще не может быть рассудочных знаний, почерпнутых из наблюдений или объяснений других людей. Возникает вопрос - не предполагает ли с необходимостью такое инстинктивное знание о процессе проникновения чего-то в женское тело наличия другого инстинктивного знания - о существовании влагалища как рецептивного органа?
 
Я думаю, что ответ должен быть утвердительным, особенно, если мы разделяем взгляды Фрейда, что "сексуальные теории ребенка основываются на его собственном половом устройстве". Ибо такое утверждение может значить только одно, что путь, ведущий ребенка к построению сексуальных теорий, обозначен и определен спонтанно переживаемыми импульсами и ощущениями, возникающими в половых органах. Приняв такое происхождение сексуальных теорий, уже включающее попытку рациональной переработки, мы должны тем более принять его в тех случаях, когда инстинктивное знание находит символическое выражение в играх, сновидениях, различных формах тревоги, то есть, когда это знание в очевидной форме не достигает сферы рассуждений и доводов, которые имеют место в первом случае. Другими словами, мы должны принять, что характерный для пубертата страх изнасилования и инфантильные страхи маленьких девочек базируются на вагинальных ощущениях (или инстинктивных имульсах, идущих от них), подразумевающих проникновение в эту часть тела. Я думаю, что теперь мы должны остановиться на возможном возражении, а именно, что многие сновидения указывают на идею, что отверстие создается, когда пенис впервые жестоко вторгается в тело. Такие фантазии не возникли бы, если бы не существовал инстинкт, их порождающий, и не были реальными ощущения от органов, стоящие за этим инстинктом пассивного восприятия.
 
Сами образы, встречающиеся в сновидениях такого типа, четко указывают на источник этой идеи
 
Обычно, когда у субъекта проявляется общая тревога о травматических последствиях мастурбации, то она нередко сопровождается сновидениями следующего типичного содержания: сновидица штопает что-то и тут же появляются новые дыры, за которые ей стыдно; она переходит реку или ущелье по мосту, мост разламывается посередине; она идет по скользкому склону, поскальзывается, и ей грозит опасность упасть в пропасть.
 
По таким сновидениям мы можем предположить, что когда эти женщины были детьми и баловались онанизмом, вагинальные ощущения привели их к обнаружению влагалища, и их тревога приняла именно эту форму: страх, что они сделали дырку там, где ее быть не должно. Я хотела бы подчеркнуть здесь, что никогда не была полностью удовлетворена объяснением Фрейда, почему девочки подавляют непосредственно генитальную мастурбацию легче и чаще, чем мальчики. Как нам известно, Фрейд полагает7, что (клиторальная) мастурбация вызывает отвращение у маленьких девочек потому, что сравнение клитора с пенисом наносит удар их Нарциссизму.
 
Если мы согласимся, что в онанистических импульсах проявляется сила влечения, то Нарциссизм не кажется достаточно адекватным по весу, чтобы осуществить их подавление. А вот страх девочки, что она причиняет себе непоправимый вред в области влагалища, может быть достаточно сильным, чтобы она прекратила вагинальную мастурбацию и ограничилась клитором, или даже навсегда отказалась от всякой мануальной мастурбации в области гениталий. Я думаю, что еще одно свидетельство существования этого раннего страха перед вагиналь-ной травмой содержится и в некоторых последующих завистливых сравнениях женщин. Мы часто слышим от пациенток высказывания типа, что "мужчины так славно закрыты" между ног.
 
Таким образом, другая глубочайшая тревога женщины, связанная со страхом, что мастурбация сделала ее неспособной иметь детей, тоже явно относится к чему-то, что находится внутри тела, а не клитору. Есть еще одно свидетельство в пользу существования и большого значения раннего вагинального возбуждения. Мы знаем, что зрелище полового акта производит страшно возбуждающее действие на ребенка. Если мы разделяем взгляды Фрейда, то мы должны принять, что подобное возбуждение продуцирует у девочки в целом те же самые фаллические импульсы проникновения, какие возникают у мальчиков.
 
Но тогда мы должны спросить, откуда идет тревога, с которой мы сталкиваемся при анализе почти каждой пациентки - страх гигантского пениса, который может ее проткнуть? Эта идея о ненормально огромном пенисе, конечно же не может возникнуть ни в каком другом возрасте, кроме как в раннем детстве, когда пенис отца должен казаться ужасно большим и пугающим. И, далее, откуда идет понимание женской сексуальной роли, проявляющееся в уже упомянутом символе сексуальной тревоги, в которой снова звучит это ранее испытанное возбуждение? И чему можем мы приписать безграничную ревнивую ярость по отношению к матери, проявляющуюся при анализе женщин, когда у них аффективно оживает "первичная сцена"? Каким образом у девочки могла бы сформироваться ревность к матери, если бы она разделяла возбуждение отца?
 
Позвольте мне суммировать вышеприведенные данные
 
Что мы чаще всего имеем: сообщение о мощном вагинальном оргазме, соседствующим со фригидностью в следующим за ним коитусе; спонтанное вагинальное возбуждение без локальных стимулов, но фригидность при половых сношениях; размышления и вопросы, возникающие из необходимости понять полное содержание ранних сексуальных игр, сновидений и тревог и более поздних фантазий об изнасиловании (впрочем, как и реакций на ранние сексуальные наблюдения); и, наконец, определенное психическое содержание и последствия в виде тревоги, обусловленные у женщин мастурбацией. Собрав все эти данные вместе, я могу выдвинуть только одну гипотезу, дающую удовлетворительный ответ на все эти вопросы, а именно гипотезу о том, что с самого начала влагалище имеет и играет свою собственную сексуальную роль. С таким ходом рассуждений тесно связана проблема фригидности.
 
По-моему, эта проблема состоит не в том, каким образом либидонюзная чувствительность переносится на влагалище 8, а, скорее, в том: почему, несмотря на то, что влагалище уже обладает чувствительностью, оно или отказывается реагировать, или реагирует в непропорционально малой степени на очень сильное либидонозное возбуждение, создаваемое всевозможными эмоциональными и локальными стимулами при коитусе? Несомненно, существует только один фактор, пересиливающий желание наслаждения, и этот фактор - тревога. Здесь мы сталкиваемся с вопросом, что именно означает ва-гинальная тревога, или, скорее, обусловливающие ее инфантильные факторы.
 
Анализ раскрывает прежде всего кастрацион-ные импульсы, направленные против мужчин и ассоциирующуюся с ними тревогу, имеющую двоякий источник: с одной стороны, женщина страшится своих собственных враждебных импульсов, и с другой стороны - возмездия, которое ждет ее по закону талиона, а именно, что органы ее тела будут разрушены, похищены или высосаны. Сами по себе эти импульсы, как мы знаем, по большей части не недавнего происхождения, а могу быть прослежены до инфантильной ярости и мстительных побуждений по отношению к отцу, вызванных разочарованиями и фрустрациями, через которые прошла маленькая девочка.
 
Весьма похожие по содержанию формы тревоги, описанные Мелани Клейн, могут быть прослежены впоть до самых ранних деструктивных импульсов, направленных против тела матери. И снова возникает тот же вопрос страха возмездия, который может принимать многообразные формы, но суть его остается, в общем, одной и той же: все, что проникает в тело или уже находится там (еда, испражнения, ребенок) несет в себе опасность. Хотя эти формы тревоги пока что во многом аналогичны генитальной тревоге мальчиков, они принимают особый характер под влиянием общей склонности к тревоге, которая является частью биологической природы девочек.
 
В этой и предыдущих статьях я уже указывала на эти источники тревоги и здесь я хочу только завершить и подвести итог сказанному ранее:

1. тревога исходит прежде всего от пугающей разницы между размерами родителя и ребенка, между гениталиями отца и маленькой девочки. Нам не обязательно знать, решается ли вопрос о диспропорции размеров пениса и вагины из непосредственных наблюдений, или эта диспропорция оценивается инстинктивно. Совершенно понятный и реально неизбежный результат - то, что фантазия об удовлетворении напряжения, обусловленная вагинальными ощущениями (то есть страстным желанием принять внутрь себя, получить), дает почву тревоге со стороны Эго.
 
Как я показала в статье Страх перед женщиной, я уверена, что в этой биологически детерминированной форме женской тревоги мы имеем нечто специфически отличное от первоначальной генитальной тревоги мальчиков по отношению к матери. Когда мальчик фантазирует об удовлетворении генитальных импульсов, он сталкивается с фактом, очень болезненным, но только для его самооценки ("мой пенис слишком мал для моей матери"), девочка же стоит перед разрушением части ее тела. Следовательно, в соответствии с их биологическими основами, страх мужчины перед женщиной - генитально-нар-циссический, в то время, как женский страх перед мужчиной - физический.

2. Второй специфический источник тревоги, универсальность и значение которого подчеркивается Дали 9,- это наблюдения девочкой менструаций у взрослых женщин. Помимо того, что у девочки могут возникнуть побочные интерпретации о кастрации, она наглядно в первый раз получает подтверждение уязвимости женского тела. Подобным образом, ее тревогу заметно усиливает наблюдение выкидышей или родов матери. Так как в сознании детей и (позднее - когда включается в работу вытеснение) в подсознании взрослых существует тесная связь между половым актом и родами, тревога может принимать форму страха не только перед родами, но и перед коитусом.

Наконец, третий специфический источник тревоги - это страх девочки (и снова вследствие анатомической структуры ее тела) перед последствиями своих ранних попыток вагинальной мастурбации. Я думаю, что последствия этого страха могут быть более длительными у девочек, чем у мальчиков, и вот почему: девочка не может реально проверить, какое влияние оказала мастурбация. Мальчик, чувствуя тревогу в отношении своих гениталий, всегда может убедиться, что они на месте и в порядке 10. Девочка не имеет возможности доказать себе, что ее тревога на самом деле безосновательна, напротив, ее ранние попытки вагинальной мастурбации убеждают ее еще раз в факте собственной огромной физической уязвимости 11.
 
Я обнаруживала при анализе, что для маленьких девочек, пытающихся мастурбировать или участвующих в сексуальных играх с другими детьми, причинение себе боли или нанесение небольших ранений, обуславливаемых микроскопическими надрывами гимена 12, отнюдь не является чем-то необычным. Когда общее развитие протекает благоприятно - то есть, когда объектные отношения детства не стали благодатной почвой для конфликтов - с этой тревогой удается успешно справиться, и тогда для женщины открыт путь для принятия своей женской роли.
 
В других случаях неблагоприятное влияние тревоги у девочек оказывается более стойким, чем у мальчиков
 
Я думаю, на это указывает тот факт, что девочки гораздо чаще, чем мальчики, прекращают прямую генитальную мастурбацию полностью или, по крайней мере, ограничивают ее клитором, более доступным и менее канализирующим тревогу. Нередко все, что связано с влагалищем - знание о его существовании, ваги-нальные ощущения, инстинктивные побуждения - побеждается неослабевающим вытеснением; иными словами, в сознании девочки утверждается и долго держится иллюзия, что влагалище не существует.
 
И эта иллюзия в ряде случаев определяет предпочтение мужской сексуальной роли. Все эти рассуждения, как мне кажется, говорят в пользу гипотезы, что за "провалом попытки обнаружить" существование влагалища стоит отрицание его существования. Остается решить вопрос о том, какую важность имеет существование ранних вагинальных ощущений или "обнаружение" влагалища для общей концепции ранней женской сексуальности.
 
Хотя Фрейд и не утверждает этого определенно, тем не менее, исходя из его построений, достаточно ясно, что если влагалище первоначально остается "неоткрытым", это один из сильнейших аргументов в пользу предположения о биологической детерминированности первичности зависти к пенису у маленьких девочек или их первоначальной фаллической организации.
 
Ибо, если не существует ни вагинальных ощущений, ни желаний, а все либидо сосредоточено на клиторе, принимаемом за фаллос, тогда и только тогда мы можем безоговорочно согласи-тя, что маленькие девочки, за недостатком собственного источника специфического удовольствия или удовлетворения любого специфически женского желания, должны обратиться к концентрации всего своего внимания на клиторе, затем к сравнению клитора с пенисом у мальчиков, и затем, так как они фактически проигрывают при этом сравнении, почувствовать себя определенно достойными сожаления 13.
 
Если, с другой стороны, как я предполагаю, маленькая девочка имеет опыт вагинальных ощущений и переживает соответствующие импульсы, она должна с самого начала иметь живое понимание специфического характера собственной сексуальной роли и, таким образом, первичная зависть к пенису с силой, постулированной Фрейдом, вряд ли может полностью объяснить это понимание. В этой статье я показала, как из гипотезы о первичной фаллической сексуальности вытекают следствия, важные для теории женской сексуальности в целом.
 
Если мы принимаем, что существует специфически феминная первичная вагинальная сексуальность, то тем самым предыдущая гипотеза, если не полностью исключается, то по крайней мере так резко ограничивается, что вышеупомянутые следствия становятся весьма проблематичными.
--------------
1 X. Дейч. "психоанализ женских половых функций"
2 В следующей работе я надеюсь обсудить вопрос ранних объектных отношений, рассматриваемых на основе фаллической установки маленькой девочки
3 К. Хорни. "О происхождении комплекса кастрации у женщин".
4 Джозин Мюллер. "Проблема развития либидо в генитальной фазе у девочек" Int. J. Psycho-Anal., Vol. XIII (1932)
5 В частной беседе
6 Во время дискуссии, последовавшей за моим докладом о фаллической фазе, прочитанным в 1931 году перед Германским Психоаналитическим Обществом, Бем сообщил о некоторых случаях, когда пациентки вспоминали только вагинальные ощущения и вагинальную мастурбацию, а существование клитора было им неизвестно
 
7 Фрейд. "Некоторые психологические последствия анатомической разницы полов" (1927)
8 В ответ на предположение Фрейда, что либидо может "прилипнуть" так крепко к клиторальной зоне, что становится трудно или невозможно переместить чувствительность во влагалище, я рискну противопоставить Фрейду самого Фрейда, потому что именно сам Фрейд убедительно показал, с какой готовностью мы переключаемся на любую новую возможность извлечь удовольствие, и как могут быть эротизированы процессы, далекие от сексуального содержания - движения тела, речь или мысль, и что то же самое верно даже для мучительных переживаний, таких как боль или тревога. Имеем ли мы право предполагать в таком случае, что при половом акте, предоставляющем самые широкие возможности для получения удовольствия, женщина откажется от их достижения! Так как я думаю, что эта проблема реально не возникает, я не могу последовать за предположениями X. Дейч и М. Клейн о переносе либидо с оральной в генитальную зону. Не может быть сомнения, что во многих случаях существует тесная связь между этими зонами. Единственный вопрос - должны ли мы считать, что либидо "переносится", или попросту в случаях, когда оральная установка возникла рано и продолжает существовать, она неизбежно должна проявляться также и в генитальной сфере.
 
9 К.Д. Дали. "Комплекс менструации" (1928)
10 Это реальное обстоятельство должно более всего приниматься в расчет, так же как и сила бессознательных источников тревоги. Например, мужская тревога о кастрации может усилиться в результате фимоза
 
11 Небезынтересно вспомнить, что гинеколог Вильгельм Липман (не разделяющий взглядов психоаналитиков) в своей книге "Психология женщины" говорит, что "уязвимость" женщины - одна из специфических черт ее пола.
 
12 Подобные переживания часто выплывают на свет при анализе, во-первых, в форме воспоминаний о травмах в районе гениталий, испытанных в более позднем периоде жизни, возможно при падении. На эти воспоминания пациентки реагируют с ужасом и стыдом, несоразмерным с причиной. Во-вторых, это может быть переполняющий пациентку страх перед подобным ранением.
 
13 Хелен Дейч пришла к выводу о таком базисе зависти к пенису в процессе логических рассуждений. См. X. Дейч "Значение мазохизма в сознании женщины" Int. J. Psycho-Anal., Vol. XI (1930).

Содержание

Психология, философия

 
www.pseudology.org