Андрей Дикий
Неизвращенная история Украины-Руси, том II
Революция и гражданска война

Первым известием о революции в Петербурге была телеграмма члена Государственной Думы Бубликова, посланная по линии железных дорог, с извещением о падении Правительства и призывом соблюдать спокойствие и порядок. Но никаких других официальных сообщений не было и еще целые три дня Киев и вся Украина питались разными слухами и ничего достоверного не знали. Только после разрешения Главнокомандующего Юго-Западным фронтом ген. Брусилова, Командующий Киевским военным округом ген. Ходорович позволил газетам напечатать сообщение о событиях и столице — и Киев и Украина узнали о совершившейся революции. Приглушенная во время войны, политическая деятельность разных, легальных и нелегальных, организаций сразу возродилась и накипела.

Создание исполнительного комитета

На следующий же день, 17-го марта, (по новому стилю) в Киевской городской думе собрались представители общественных организаций и партий и выбрали из себя Исполнительный Комитет из 12 членов. На этом собрании были, конечно, представители всех революционных партий и организаций, так как с падением царского правительства они получили возможность выступать легально и принимать участие в общественной и политической жизни.

При рассмотрении списка представителей бросается в глаза, что на этом их многолюдном собрании в столице Украины была представлена только одна украинская организация — "Товариство Украiнських Поступовцiв” (ТПУ). Почему это случилось, объясняет украинский историк Д. Дорошенко, который на стр. 42 своей “Истории Украины” сообщает, что “ТУП была в то время единственной украинской организацией”. Все другие украинцы левого, социалистического, направления, как уже упоминалось раньше, пребывали в рядах общероссийских партий и не ощущали потребности создания своих отдельных украинских партий. Кое-где только существовали разрозненные группы и кружки украинской молодежи социалистического направления, малочисленные и не авторитетные потому что состояли из зеленой молодежи.

Сообщая о выборе Исполнительного Комитета из 12 человек, сепаратистические историки пишут, что из этих 12 членов 5 были украинцы, но о том, кто были эти 5 украинцев, большинство их умалчивает. Напомним, что это были: волынский помещик — барон Штейнгель, представитель русских, кавказских и украинских "народных социалистов" С. Ефремов (впоследствии лидер социалистов-федералистов), представитель кооперативов — Н. Порш (впоследствии петлюровский министр), представитель киевских рабочих (так он сам себя называл) — Паламарчук и единственный представитель организованных украинцев, представитель ТУП-а, — Никовский, т.е. представитель украинцев был только один, а не пять.

Этот Исполнительный Комитет, пополненный впоследствии многочисленными кооптациями, в течении первых трех месяцев революции фактически был высшей властью в Киеве, пока эту власть не захватила Центральная Рада.

То, что произошло в Киеве, произошло и в остальных губерниях Украины. И, как и в Киеве, в первое время революция, носило характер общероссийский и голоса организованной украинской политической общественности не было слышно, ибо до революции ее вовсе не было. Как указано выше, общественная и политическая деятельность населения Украины шла в рамках партий и группировок общероссийских.

Создание центральной рады

Организовываться она начала только после революции, быстрыми темпами. Вот как описывают эту организацию украинские мемуаристы М. Жученко и Е. Чикаленко: “сначала совет ТУП-а хотел сам стать общей объединяющей организацией, но на его заседание явились Стешенко, Антонович и Степаненко как представители украинских социалистических организаций и добивались, чтобы в совет было принято такое же число представителей этих организаций, какое есть в данный момент в совете ТУП-а. Чтобы не разбивать сил и не создавать двух центров, совет ТУП-а согласился на требования социалистических представителей с тем, чтобы в новый центральный орган, для которого принято название Центральная Рада (совет), входили впоследствии и представители от разных новых организаций.

Так создалась Центральная Рада, в которую сразу же вошли, кроме членов ТУП-а, представители от социал-демократов, украинских социалистов-революционеров, украинцев-военных, украинцев-рабочих, кооперативов, студентов, православного духовенства г. Киева, от разных “товариществ” (“Украинское Научное Товарищество”, “Товарищество украинских техников и агрономов”, “Украинское Педагогическое Товарищество” и др)., обществ и кружков”. (Цитируется из “Истории Украины” Д. Дорошенко, стр. 42).

Буквально в несколько дней маленькие социалистические группы и кружки переименовали себя в политические партии, создался целый ряд новых украинских организаций и каждая из них получала для своего представителя место в Центральной Раде, которая росла численно изо дня в день. И, уже 22 марта, Центральная Рада выпустила свое первое “обращение к украинскому народу”, составленное в туманных и неясных выражениях, одинаково приемлемых для всех партий и направлений. Невидимому, это результат компромисса между разними точками зрения. Ни сепаратистическая, ни автономистическая точка зрения отчетливо не выражены, а только глухо сказано, что во Всероссийском Учредительном Собрании должен быть услышан голос украинского народа, который “сам за себя скажет, как он хочет жить”.

Тот факт, что это высказывание предвиделось во Всероссийском Учредительном Собрании и нигде не упоминается об Украинском Учредительном Собрании, дает основание думать, что в тот момент Центральная Рада стояла на позициях единства России. Всего за один день до выпуска обращения от Центральной Рады, было выпущено обращение от ТУП-а, в котором отчетливо выражается мысль об автономии Украины, федерации ее с Россией и, как и в обращении Центр. Рады, нет никаких упоминаний вопросов социальных.

Это, отдельное обращение ТУП-а, в котором состояли наиболее видные деятели украинской культуры, заслуживает особого внимания, ибо свидетельствует о крупных расхождениях в самом начале деятельности Центральной Рады между ее подлинно культурной частью, с большим общественно-политическим стажем, оказавшейся в Раде в меньшинстве, и ее большинством, состоявшим или из зеленой молодежи — выдвиженцев разных социалистических кружков — “гуртков”, или из малокультурных “деятелей” — сельской или уездной “интеллигенции”, или, наконец, из совсем некультурных представителей разных “солдатских” и “рабочих” организаций.

Вскоре это большинство полностью подмяло под себя культурное меньшинство и впоследствии дало из своей среды украинских “деятелей”,
“политиков” и “министров” эпохи “петлюровской” и эмигрантской, гордиться которыми, украинскому народу не приходится

В первое время непререкаемых авторитетом в Раде был Грушевский, который прибыл в Киев из Москвы, где он жил последнее время перед революцией, работая в Московских архивах. Но свой авторитет он не использовал для руководства массами и создания их настроений, а избрал другой путь — самому приспособляться к настроениям масс. Вместо положения вождя, ведущего и направляющего, он добровольно и сознательно избрал положение демагога, плывущего в бурных волнах переменчивых настроений народных масс.

Уже в первом № газеты “Нова Рада”, вышедшей после революции, под редакцией народного социалиста Никовского (впоследствии одного из лидеров “социалистов-федералистов”), Грушевский написал статью установочного характера, в которой он определил свою будущую деятельность: “Мы должны держать руку на пульсе народной жизни и итти в ритм его биения. Оно только нам закон, ему только должны мы подчиняться, его провозглашать всем, не взирая на то, будет ли это нам приятно или нет".

В результате такой установки, член несоциалистического, автономистического ТУП-а, Грушевский, чья подпись стоит под “обращением ТУП-а от 21 марта (1917 г)., следуя “ритму пульса народной жизни”, начал скатываться все дальше и дальше влево. Сначала пошел на поводу у социалистического большинства Центральной Рады, потом оформил свое вступление в партию украинских социалистов-революционеров, а закончил, как известно, покаянием перед большевиками и переходом к ним на службу.

Центральная Рада, созданная в первые же дни революции, росла численно, включая все новых и новых “представителей”, в том числе и представителей национальных меньшинств, каковыми считались поляки, евреи и великоруссы, причем “великоруссом” считался не толШГподлинные великороссы, но и каждый ур.оже.7 нец Украины, не стоявший на “украинской” национальной платформе.
Таким образом, благодаря постоянному пополнению, число членов Рады быстро возросло до 600, как об этом сообщала сама Центральная Рада. Создавались новые организации, которые требовали мест для своих представителей в Центральной Раде. Эти места им охотно давались.

Состав центральной рады

Как создавалась Центральная Рада, уже указано в выдержке из сепаратистических мемуаристов и историков. Что из себя представляли эти 600 “представителей Украинского Народа”, сообщает и своих мемуарах бывший член Центральной Рады В.М. Левитский (стоявший на общероссийских позициях). Вот что пишет он в своих воспоминаниях: “Официально украинский парламент состоял из 600 депутатов, избранных населением и 2-х миллионной армией сторонников украинской республики на фронте.

Немедленно по получении депутатских карточек мы произвели подсчет, находившихся в зале, депутатов (на этом заседании решался вопрос о подчинении Временному Правительству и были мобилизованы все силы). Украинских депутатов в Раде оказалось 117 человек. Из них 1 священник, 20-25 представителей интеллигенции, несколько крестьян, остальные — солдатские шинели, мирно дремавшие и креслах. Мы сейчас же избрали своего представителя в мандатную комиссию. Появление его в комиссии вызвало в рядах украинцев настоящую панику.
 
Пользуясь малокультурностью и растерянностью секретаря, наш уполномоченный завладел папкой с депутатскими документами и принялся за их внимательное изучение. Вечером мы собрались, чтобы выслушать его доклад. Доклад не вызывал никаких сомнений. Никаких выборов в Центральную Раду нигде не было. Депутаты из армии заседали на основании удостоверений, что такой-то командируется в Киев для получения в интендантском складе партии сапог; для отдачи в починку пулеметов; для денежных расчетов; для лечения; и т.п. Депутаты “тыла” имели частные письма на имя Грушевского и других лидеров, приблизительно одинакового содержания: “посылаем, известного нам”... В конце — подпись председателя или секретаря какой-нибудь партийной или общественной украинской организации. Наш представитель успел снять копию с полномочий депутатов г. Полтавы.
 
Все они были избраны советом старшин украинского клуба, в заседании, на котором присутствовало 8 человек. Всего депутатских документов оказалось 800. На официальный запрос, секретарь смущенно ответил, что здесь все документы. Остальные депутаты (около 300) — это Грушевский, Винниченко, Норш и другие члены президиума, которым “передоверены” депутатские полномочия и каждый из них равняемся 10-15-25 депутатам.

Наконец, пояснил секретарь, часть депутатов еще не успела зарегистрироваться, но таким, успокоил он, мы выдаем вместо депутатских билетов, только квитки на обед. Тайна украинского парламента была разоблачена. Мы, сложили свои полномочия и ушли из Рады”. (“Что надо знать об Украине”. Ю. Макаров, стр. 87, Буэнос Айрес, 1939).. Как видно из изложенного, описание состава Центральной Рады, сделанное “русским”, не находится в противоречии с описанием способа ее создания и пополнения, данным украинцами-сепаратистами. Только последние, признавая, что в Раду посылали своих представителей даже отдельные “гуртки” (кружки), скромно умалчивают, что из итого получилось.

Приведенные же выше свидетельства из двух, противоположных, источников, которые одно другое не опровергают, а только дополняют и уточняют, дают основание утверждать, что Украинская Центральная Рада не имела ни формального, ни морального права выступать от имени всего населения Украины и утверждать, что она выражает его волю. В лучшем случае она могла выступать только от ее известной части — “национально-активных украинцев”. Каковой же была эта часть установить невозможно, по той причине, что тогда (в первые полгода революции) никаких свободных выборов, в которых бы участвовало все население Украины не производилось.

Городские выборы

Известную картину настроений населения, хотя и не исчерпывающую, все же дают результаты выборов в органы городского самоуправления, летом 1917 г. Выборы были всеобщие, прямые, равные и тайные и свободные. Любая партия или блок партий имела право выставить свой список, свободно вести всех видов пропаганду и бороться за места депутатов — гласных городских дум.
Украинский историк-сепаратист Д. Дорошенко, в своей “Истории Украины” (стр. 143-4) дает данные о результатах этих выборов в городах Украины, (главнейшие города 8 Российских губерний с украинским — “малороссийским” населением):

 
Всего гласных
из них украинцев
(блок всех украин. партий)
г. Киев
125
24
г. Екатеринослав
110
11
г. Одесса
120
5
г. Херсон
101
15
г. Житомир
98
9
г. Умань
56
10
г. Чернигов
60
16
г. Винница
59
12
г. Звягель
40
9
г. Кременчуг
101
17
 

Как видно из этой таблицы, поражение “национально-активных” украинцев было полным
 
Ни в одном из городов Украины они не получили не только большинства, но даже хоть сколько нибудь значительного меньшинства. “Только там, где украинцы выступали в блоке с русскими социалистами, они получали более значительную часть мандатов”, — продолжает этот сепаратистический историк (“История Украины”, стр. 143). В результате этого поражения на выборах, даже в столице Украины — Киеве, место городского головы занял русский — Рябцов, его заместителя — еврей Ринцбург.

Результаты свободных выборов в городах Украины летом 1917 года:

Партии общероссийские 870
Партии укр.-федералистические 128
Партии сепаратистические — 0
Оглавление
 
www.pseudology.org