Заседание 12 января 1918 г.
Декларация Советской делегации об оккупированных областях России*28
Имевшая до сих пор место дискуссия обнаружила разногласия, могущие приобрести чрезвычайное значение. Более подробный анализ этой дискуссии, произведенный нами во время перерыва, привел нас к убеждению, что, во избежание всяких излишних недоразумений и нежелательных осложнений, необходимо несколько изменить методы наших работ. Мы поэтому имеем честь внести следующее предложение относительно дальнейшего хода занятий в комиссиях.
После того как на двух заседаниях вопрос о судьбе оккупированных областей подвергся теоретическому обсуждению, российская делегация считает совершенно необходимым, чтобы обе стороны представили в письменном виде резюме высказанных во время дискуссии взглядов, для того чтобы правительства и общественное мнение имели перед собою точные формулировки и могли дать себе ясный отчет как в принципиальных исходных позициях, так и в практических предложениях обоих сторон.
Во исполнение этого, российская делегация заявляет по поводу статьи 2-й германского предложения от 28 декабря 1917 года*29, что она не может почитать выражением воли населения оккупированных областей, о которых идет речь в указанной статье, заявления, сделанные теми или другими общественными группами и учреждениями, поскольку эти заявления последовали при режиме чужеземной оккупации и исходили от органов, которые не только не получили своих прав путем народного избрания, но которые вообще влачат свое существование лишь в тех пределах, в которых это не противоречит планам оккупационных военных властей.
Делегация констатирует, что за время оккупации нигде - ни в Польше, ни в Литве, ни в Курляндии - не создано, не могло быть создано и не существует какого-либо демократически избранного органа, который с каким-либо правом мог бы претендовать на роль выразителя воли широких кругов населения.
Сказанное касается формальной стороны дела, т.-е. признания или непризнания указанных органов в качестве полномочных представителей народной воли.
Что же касается самого существа заявлений о стремлении к полной государственной самостоятельности, на которые ссылается та же статья 2-я германского предложения, то российская делегация считает своим долгом заявить:
I. Из факта принадлежности оккупированных областей к составу бывшей Российской Империи российское правительство не делает никаких выводов, которые налагали бы на население этих областей какие-либо государственно-правовые обязательства по отношению к Российской Республике.
Старые границы бывшей Российской Империи, границы, созданные насилием и преступлениями против народов и, в частности, против народа польского, пали вместе с царизмом.
Новые границы братского союза народов Российской Республики и народов, которые хотят выйти за ее пределы, должны быть установлены свободным решением соответствующих народов.
II. Поэтому для российского правительства основная задача ведущихся переговоров заключается не в том, чтобы каким-либо образом отстаивать дальнейшее насильственное пребывание указанных областей в пределах российского государства, но лишь в том, чтобы обеспечить этим областям действительную свободу определения их внутреннего государственного устройства и их международного положения.
Только в том случае будет Российская Республика чувствовать себя гарантированной от попыток втянуть ее вновь в какие-либо территориальные споры и конфликты, когда она будет уверена, что граница, отделяющая ее от ее соседей, создана свободной волей самих народов, живущих в этих границах, а не односторонним насилием, способным лишь на время подавить эту волю.
III. Понимаемая таким образом задача предполагает предварительное соглашение Германии и Австро-Венгрии, с одной стороны, и России - с другой, по четырем главнейшим пунктам:
1. Относительно объема территорий, население которых будет призвано воспользоваться правом на самоопределение.
2. Относительно общих политических предпосылок, при которых должно произойти решение вопроса о государственной судьбе соответствующих территорий и наций.
3. Относительно того временного переходного режима, который должен быть установлен вплоть до окончательного государственного конституирования этих областей.
4. Относительно тех способов и форм, в которых население этих областей будет призвано выразить свою волю.
Совокупность ответов на эти вопросы и представит те статьи мирного договора, которые должны занять место статьи 2-й германского предложения от 28 декабря 1917 года.
Российская делегация, с своей стороны, указывает на возможность следующего решения этих вопросов:
К п. 1-му. Территория.
Право на самоопределение принадлежит нациям, а не только частям их, находящимся в оккупированной зоне, которая имеется в виду в статье 2-й германского предложения от 28 декабря.
Ввиду этого российское правительство по собственной инициативе предоставляет возможность одновременно воспользоваться правом на самоопределение и тем частям указанных наций, которые оказались вне зоны оккупации.
Россия обязуется не принуждать эти области, ни прямо, ни косвенно, к принятию той или иной формы государственного устройства, не стеснять их самостоятельности какими бы то ни было таможенными или военными конвенциями, заключенными до окончательного конституирования этих областей на основе политического самоопределения населяющих их народов.
Правительства Германии и Австро-Венгрии в свою очередь категорически подтверждают отсутствие у них каких бы то ни было притязаний на включение в германскую или австро-венгерскую территорию областей бывшей Российской Империи, ныне оккупированных германскими или австро-венгерскими войсками, на так называемое "исправление границ" за счет этих областей, а равным образом обязуются не принуждать эти области, ни прямо, ни косвенно, к принятию той или иной формы государственного устройства, не стеснять их самостоятельности какими бы то ни было таможенными или военными конвенциями, заключенными до окончательного конституирования этих областей на основе политического самоопределения населяющих их народов.
К п. 2-му. Решение вопроса о будущей судьбе самоопределяющихся областей должно происходить в условиях полной политической свободы и отсутствия какого-либо внешнего давления.
Поэтому голосование должно происходить после вывода оттуда чужеземных войск и возвращения на родину беженцев и выселенцев. Срок окончательного вывода войск устанавливается особой комиссией в соответствии с состоянием транспортных, продовольственных и прочих, находящихся в связи с условиями незаконченной мировой войны, обстоятельств.
Охрана порядка и прав самоопределяющихся областей принадлежит национальным войскам и местной милиции.
Предоставляется полная свобода и материальная возможность возвращения на родину беженцам, а также выселенным властью с начала войны жителям данной области.
К п. 3-му. С момента подписания мира и вплоть до окончательного государственного конституирования указанных областей внутреннее управление в их пределах, заведование местными делами, финансами и пр. переходит в руки временного органа, составленного путем соглашения политических партий, обнаруживших свою жизнеспособность в среде данного народа как до, так и во время войны.
Основной задачей этих временных органов народа, наряду с поддержанием нормального течения общественной и хозяйственной жизни, должна явиться организация предстоящего опроса населения.
К п. 4-му. Окончательное решение о государственном положении областей, о которых идет речь, и о форме их внутреннего государственного устройства устанавливается путем всенародного референдума.
В целях ускорения работ мирной конференции, российская делегация полагала бы чрезвычайно важным получить от делегаций Германии и Австро-Венгрии вполне точный ответ по всем вопросам, поставленным в настоящем заявлении.
Что касается остальных вопросов, то они могли бы быть разобраны в связи с решением этих основных вопросов.
В своем ответном слове ген. Гофман, протестуя против тона российской делегации и напоминая, что "победоносные германские войска находятся на русской территории", заявляет, что российская делегация требует признания права на самоопределение в такой форме и в таком объеме, в каковых их не признает Советское правительство на своей территории (ген. Гофман ссылается на разгон Белорусского конгресса в Минске в ночь на 31 декабря*30).
Со своей стороны, он сообщает, что курляндское народное собрание, литовский ландтаг, городское управление Риги и т. д. объявили себя самостоятельными по отношению к России и обратились с просьбой о защите к Германской Империи.
*28 Декларация советской делегации, написанная в основных своих частях т. Троцким и одобренная мирной делегацией в целом, была оглашена т. Каменевым; согласно принятому порядку переговоры велись председателями делегаций, а всякого рода письменные документы оглашались кем-либо из членов ее.
Настоящая декларация является ответом на предложение Кюльмана, сделанное им в заседании политической комиссии от 11 января советской делегации, сформулировать свою точку зрения по вопросу об оккупированных областях.
*29 Статья 2-я германского предложения, - о которой идет речь, была впервые формулирована Кюльманом в заседании политической комиссии от 27 декабря. Статья эта, касавшаяся государственного самоопределения оккупированных областей России и заключавшая в себе фактический отказ от формально провозглашавшегося в ней принципа самоопределения, гласила следующее:
"Так как российское правительство, в соответствии со своими принципами, провозгласило для всех без исключения народов, входящих в состав Российского государства, право на самоопределение вплоть до полного отделения, то оно принимает к сведению заявления, в коих выражена воля народов, населяющих Польшу, Литву, Курляндию и части Эстляндии и Лифляндии, об их стремлении к полной государственной самостоятельности и к выделению из Российского государства. Российское правительство признает, что эти заявления при настоящих условиях надлежит рассматривать, как выражение народной воли, и готово сделать вытекающие отсюда выводы. Так как в тех областях, к которым применимо вышеизложенное положение, вопрос изменяется в том смысле, что эвакуация не может быть произведена согласно ст. 1-й, то, следовательно, сроки и способы необходимого, по мнению русских, подтверждения уже состоявшихся заявлений о выделении при помощи народного голосования на широкой основе, - при котором должно быть исключено какое бы то ни было военное давление в каком бы то ни было виде, - представляются обсуждению и установлению особой Комиссии".
Подробнее о дискуссии по вопросу об оккупированных областях см. прим. 21.)
*30 Дополнительные сведения о разгоне т. наз. "Белорусского конгресса" мы находим в заявлении витебской делегации III Всероссийского Съезда Советов, опубликованном в "Правде" (N 12 от 30 января 1918 г.). В этом заявлении сообщается, что Белорусским Съездом (конгрессом), заседавшим одновременно с Витебским губернским съездом советов, руководили помещики и офицерство. Из 196 волостей Витебской губернии только 51 волость послала своих представителей на "Белорусский конгресс", да и те в большинстве своем покинули "конгресс", как только выяснилась его контрреволюционная сущность. Оставшаяся часть "конгресса" была разогнана.