Весть о русской революции застигла нас в Нью-Йорке, далеко за океаном, но и там, в этой могущественной стране, где царит как нигде буржуазия, русская революция оказала свое действие. Американский рабочий класс приобрел худую славу. О нем говорят, что он не поддерживает революции. Но если бы вы видели в феврале американских рабочих, вы бы вдвойне гордились своей революцией. Вы бы поняли, что она потрясла не только Россию, не только Европу, но и Америку. И вам бы стало ясно, как и мне, что она открывает новую эпоху, эпоху крови и железа, но уже в борьбе не наций против наций, а класса страдающего и угнетенного против классов господствующих. (Бурные аплодисменты.) Повсюду на митингах рабочие просили меня передать вам свой пламенный восторг. (Бурные аплодисменты.) Но я должен вам кое-что рассказать и о немцах. Я имел случай прийти в близкое соприкосновение с кучкой германских пролетариев. Вы спросите, где? - В лагере военнопленных. Английское буржуазное правительство нас арестовало, как врагов, и посадило в Канаде в лагерь военнопленных. (Крики: позор!) Там было сто офицеров и восемьсот матросов немцев. Они спрашивали нас, как мы, русские граждане, попали в плен к англичанам. И когда мы им сказали, что мы попали в плен не как русские граждане, а как социалисты, они стали нам говорить, что они рабы своего правительства, своего Вильгельма. Мы очень близко сошлись с германскими пролетариями. Это не понравилось пленным офицерам, и они пожаловались английскому коменданту, заявляя, что мы подрываем у матросов верность их кайзеру. Тогда английский капитан, охраняя верность немецких солдат кайзеру, запретил мне читать рефераты. Матросы по этому поводу заявили свой негодующий протест коменданту. Когда мы уезжали, матросы проводили нас музыкой и кричали при этом "долой Вильгельма, долой буржуазию, да здравствует интернациональное единение пролетариата!" (Бурные аплодисменты.) То, что произошло в мозгах германских матросов, происходит теперь во всех странах. Русская революция, это - пролог к революции мировой. Но я не могу скрыть, что со многим из того, что сейчас происходит, я не согласен. Я считаю, что вхождение в министерство опасно. Я не верю в чудо, которое может совершить министерство сверху. У нас было раньше двоевластие, которое происходило от противоречия двух классов. Коалиционное министерство не избавит нас от двоевластия, а лишь перенесет его в министерство. Но от коалиционного министерства революция не погибнет. Нужно только помнить три заповеди: 1) недоверие к буржуазии, 2) контроль над собственными вождями и 3) доверие к собственной революционной силе. Что же мы рекомендуем? Я думаю, что следующим вашим шагом будет передача всей власти в руки рабочих и солдатских депутатов. Только единовластие спасет Россию. Да здравствует русская революция, как пролог к мировой революции! (Аплодисменты.)

"Известия" N 60,
7 мая 1917 г.
 

*48 Настоящая речь была первым выступлением тов. Троцкого в советских организациях по приезде его в Россию. Резкое выступление его против коалиции, которая только что была рождена на свет божий, всполошило "советских" лидеров. Выступавшие вслед за Троцким новоиспеченные министры посвятили свои речи, главным образом, полемике с ним. Суханов довольно остроумно рисует эту картину:

Были бледны Пешехонов и Церетели. Кокетничая напропалую, танцевал на эстраде Чернов, прося и умоляя не отдавать его в плен. Демонический Скобелев произнес свою сакраментальную формулу о "горячем сердце и холодном рассудке" (книга 3, 442 стр.).

Церетели в своей полемике дошел даже до следующей аргументации:

Может ли Троцкий, возвратившийся только вчера в революционную Россию, утверждать, что когда мы захватим власть, то все нас поддержат? Ведь буржуазия не изолирована: за ней стоит часть армии и крестьянства, и они отшатнулись от революционного движения. Нужно напряжение всех живых сил страны. Без этого нельзя спасти страну.

Речь эта передается по изложению "Известий". Так как стенограммы найти не удалось, а текст явно неполон, то мы запросили Л. Д. Троцкого по поводу характера изложения речи и получили следующий ответ:

Речь эта сильно сокращена во второй половине. Рассказ о концентрационном лагере в Канаде передан еще более или менее полно, но критическая часть речи, где говорилось против вхождения социалистов в коалиционное правительство, сведена к нескольким фразам, еле связанным одна с другою; что касается "трех заповедей", то, насколько вспоминаю, они служили лейтмотивом многих моих тогдашних выступлений: во-первых, не верьте буржуазии; во-вторых, следите за вождями; в-третьих, верьте собственной революционной силе.