Главный вопрос, который сейчас интересует правительства и народы всего мира, - какое влияние окажет русская революция на ход войны? Приблизит ли она мир? Или же, наоборот, весь пробужденный революционный энтузиазм народа будет направлен на дальнейшее ведение войны?
Это большой вопрос. От его решения в ту или другую сторону зависит не только судьба войны, но и судьба самой революции.
В 1905 году Милюков, нынешний воинственный министр иностранных дел, называл русско-японскую войну авантюрой и требовал скорейшего ее прекращения. В том же духе писала вся либеральная и радикальная печать. Сильнейшие организации промышленников высказывались тогда - несмотря на беспримерные поражения - за немедленное заключение мира. Чем это объяснялось? Надеждами на внутреннюю реформу. Установление конституционного строя, парламентский контроль над бюджетом и вообще государственным хозяйством, распространение просвещения и особенно наделение крестьян землею должны были повысить хозяйственный уровень страны, увеличить благосостояние населения и, следовательно, создать громадный внутренний рынок для промышленности. Правда, русская буржуазия еще и тогда, 12 лет тому назад, готова была захватить чужие земли. Но она считала, что раскрепощение крестьянства создаст для нее несравненно более могущественный рынок, чем Манчжурия или Корея.
Оказалось, однако, что демократизация страны и раскрепощение крестьянства - не такая простая задача. Ни царь, ни его чиновничество, ни дворянство не соглашались поступиться добровольно ни единой частицей своих прав. Получить из их рук государственную машину и земли нельзя путем либеральных увещаний - нужен был могущественный революционный натиск масс. Но этого буржуазия не хотела. Аграрные восстания крестьян, все обострявшаяся борьба пролетариата и рост возмущения в армии отбросили либеральную буржуазию в лагерь царской бюрократии и реакционного дворянства. Их союз был скреплен государственным переворотом 3 июня 1907 года. Из этого переворота вышли 3-я и нынешняя Государственные Думы*16.
Крестьянство земель не получило. Государственные порядки изменились больше по форме, чем по существу. Создания богатого внутреннего рынка из собственников-крестьян, на манер американских фермеров, не получилось. Капиталистические классы, примирившиеся с третьеиюньским режимом, устремили свои взоры на завоевание внешних рынков. Началась полоса нового российского империализма - с беспутным государственным и военным хозяйством и с ненасытными аппетитами. Гучков, нынешний военный министр, заседал в комиссии государственной обороны для скорейшего усиления армии и флота. Милюков, нынешний министр иностранных дел, вырабатывал программу мировых захватов и развозил ее по всей Европе.
На русском империализме и на его октябристских и кадетских представителях лежит очень большая доля ответственности за нынешнюю войну: на этот счет наши Гучковы и Милюковы не имеют никакого права делать упреки башибузукам немецкого империализма - это одного поля ягоды.
Милостью революции, которой они не хотели и против которой боролись, Гучков и Милюков стоят сегодня у власти. Они хотят продолжения войны. Они хотят победы. Еще бы! Ведь они именно и вовлекли страну в войну во имя интересов капитала. Ведь вся их оппозиция царизму вытекала из неудовлетворенности их империалистических аппетитов. Пока у власти стояла клика Николая II, перевес во внешней политике имели династические и реакционно-дворянские интересы. Именно поэтому в Берлине и Вене все время надеялись на заключение сепаратного мира с Россией. Теперь же на правительственном знамени написаны интересы чистого империализма. "Царского правительства больше нет, - говорят народу Гучковы и Милюковы, - теперь вы должны проливать кровь за общенациональные интересы". А под национальными интересами русские империалисты понимают возвращение Польши, завоевание Галиции, Константинополя, Армении, Персии. Другими словами, Россия сейчас становится в общий империалистический ряд с другими европейскими государствами и, прежде всего, со своими союзниками: Англией и Францией.
В Англии существует парламентская монархия, во Франции - республика. У власти и там и здесь стоят либералы и даже социал-патриоты. Но это нисколько не меняет империалистического характера войны, - наоборот, только ярче вскрывает его. И революционные рабочие ведут в Англии и во Франции непримиримую борьбу против войны.
Переход от династически-дворянского империализма к чисто-буржуазному никак не может примирить с войною пролетариат России. Интернациональная борьба с мировой бойней и империализмом является сейчас нашей задачей больше, чем когда бы то ни было. И последние телеграммы, сообщающие об антивоенной агитации на улицах Петрограда, свидетельствуют о том, что наши товарищи мужественно выполняют свой долг.
Империалистическая похвальба Милюкова - сокрушить Германию, Австро-Венгрию и Турцию - сейчас как нельзя более на руку Гогенцоллерну и Габсбургу. Милюков теперь будет играть роль огородного пугала в их руках. Прежде еще, чем новое либерально-империалистическое правительство приступило к реформам в армии, оно помогает Гогенцоллерну поднять патриотический дух и восстановить трещащее по всем швам "национальное единство" немецкого народа. Если бы немецкий пролетариат получил право думать, что за новым буржуазным правительством России стоит весь народ и в том числе главная сила революции, русский пролетариат, - это явилось бы страшным ударом для наших единомышленников, революционных социалистов Германии. Превращение русского пролетариата в патриотическое пушечное мясо на службе русской либеральной буржуазии немедленно же отбросило бы немецкие рабочие массы в лагерь шовинизма и надолго затормозило бы развитие революции в Германии.
Прямая обязанность революционного пролетариата России показать, что за злой империалистической волей либеральной буржуазии нет силы, ибо нет поддержки рабочих масс. Русская революция должна обнаружить перед всем миром свое подлинное лицо, т.-е. свою непримиримую враждебность не только династически-дворянской реакции, но и либеральному империализму.
Дальнейшее развитие революционной борьбы и создание Революционного Рабочего Правительства, опирающегося на подлинный народ, нанесет смертельный удар Гогенцоллерну, ибо даст могущественный толчок революционному движению германского пролетариата, как и рабочих масс всех остальных европейских стран. Если первая русская революция 1905 года повлекла за собою революцию в Азии - в Персии, Турции, Китае*17 -, то вторая русская революция послужит началом могущественной социально-революционной борьбы в Европе. Только эта борьба принесет залитой кровью Европе подлинный мир.
Нет, русский пролетариат не даст запрячь себя в колесницу милюковского империализма. На знамени российской социал-демократии сейчас ярче, чем когда бы то ни было, горят лозунги непримиримого интернационализма:
Долой империалистических хищников!
Да здравствует Революционное Рабочее Правительство!
Да здравствует мир и братство народов!
"Новый Мир" N 941,
20 (7) марта 1917 г.
*16 Выборы в III Думу происходили в конце 1907 г., в IV - в 1912 г.
*17 1905 годом открывается эра буржуазно-национальных революций на Востоке. Первой страной, которая пережила такую революцию, была Турция. В 1908 году там был произведен переворот младотурками, организацией, состоящей, главным образом, из буржуазных офицеров. Впоследствии из рядов младотурок вышли такие крупные слуги германского империализма, как Энвер-Паша. Буржуазно-национальная революция в Турции закончена была, как известно, только после войны 1914 - 1918 г.г. созданием Ангорского Правительства.
Персидская революция 1909 г. закончилась неудачей, благодаря слабости национально-революционных элементов. До последнего времени в Персии не закончена борьба между ними и реакционными ставленниками английского империализма.
В Китае революция 1911 года приняла более широкий размах вследствие большей сплоченности китайской буржуазии и интеллигенции. Руководимая Сун-Ят-Сеном, вождем партии Гоминдан, революция приводит к свержению Манчжурской династии императоров и установлению республики. Через несколько лет Китай переживает затем бонапартистскую реакцию Ю-Ан-Шикая (ставленника китайских милитаристов), не сумевшую все же задушить демократический юг, в котором были сосредоточены революционные элементы.
В последние годы Китай был расчленен на Юг и Север и являлся ареной эксплуатации европейского, японского и американского империализма. Только в середине 1924 года китайское правительство (Севера) решило несколько освободиться от этой опеки и заключило договор с Советской Россией.