Девичья Игрушка, или Сочинения Господина Баркова Приношение Белинде Цвет в вертограде, всеобщая приятность, несравненная Белинда, тебе, благосклонная красавица, рассудил я принесть книгу сию, называемую «Девичья игрушка», ты рядишься, белишься, румянишься, сидишь перед зеркалом с утра до вечера и чешешь себе волосы, ты охотница ездить на балы, на гулянья, на театральные представленьи затем, что любишь забавы, но естли забавы увеселяют во обществе, то игрушка может утешить наедине, так, прекрасная Белинда! ты любишь сии увеселения, но любишь для того, что в них или представляется или напоминается или случай неприметный подается к ебле. Словом, ты любишь хуй, а в сей книге ни о чем более не написано, как о пиздах, хуях и еблях.   Ежели не достанет тебе людности и в оном настоящего увеселения, то можешь ты сей игрушкой забавляться в уединении. Ты приняла книгу сию, развернула и, читая первый лист, переменяешь свой вид, сердишься ты вспыльчиво, клянешь мою неблагопристойность и называешь юношей дерзновенным, но вместе с сим усматриваю я, ты смеешься внутренне, тебе любо слышать вожделения сердца твоего. Ты тише час от часу, тише, потом прощаешь меня в самом деле, оставь, красавица, глупые предрассуждения сии, чтоб не упоминать о хуе, благоприятная природа, снискивающая нам и пользу и утешение, наградила женщин пиздою, а мущин хум: так для чего ж, ежели подьячие говорят открыто о взятках, лихоимцы о ростах, пьяницы о попойках, забияки о драках, без чего обойтись можно, не говорить нам о вещах необходимых—хуе и пизде.   Лишность целомудрия ввела сию ненужную вежливость, а лицемерие подтвердило оное, что заставляет говорить околично о том, которое все знают и которое у всех есть. Посмотри ты на облеченную в черное вретище весталку, заключившуюся добровольно в темницу, ходящую с каноником и четками, на сего пасмурного пивореза с седою бородою, ходящего с жезлом смирения, они имеют вид печальный, оставивши все суеты житейские, они ничего не говорят без четок и ничего невоздержного, но у одной пизда, а у другого хуй, конечно, свербится и беспокоят слишком; не верь ты им, подобное тебе имеют все, следовательно подобные и мысли, камень не положен в них на место сердца, а вода не влиянна на место крови, они готовы искусить твою юность и твое незнание.   Ежели ты добродетельна, чиста и непорочна, то, читая сию книгу, имей понятие о всех пакостях, дабы избегнуть оных: будешь иметь мужа, к которому пришед цела, возблагодаришь за целомудрие свое сей книге; любезнее притом вкушаются утехи те, которых долго было предвоображение, но не получаема приятность. Когда же ты вкусила уже сладость дражайшего увеселения любовной утехи ебли, то читай сию книгу для того, что может быть приятнее нам как напоминание тех действий, которые нас восхищали! Итак, люби сию книгу прекрасную, и естественного стыдиться ничто иное, как пустосвятствовать. Но препоручив тебе, несравненная Белинда, книгу сию, препоручаю я в благосклонность твою не себя одного, а многих, ибо не один я автор трудам в ней находящимся и не один также собрал оную.   Ежели сии причины довольно сильны суть к изданию «Девичьей игрушки» и к приношению оной тебе, прекрасная Белинда, то не менее и оныя, что разум и прилежание погребены бы были многих в вечной могиле забвения от времени. Ты будешь оживление их мыслей и твои преемницы, ты рассудительна без глупого постоянства, ты тиха без суеверия, весела без грубости и наглости, а здесь сии пороки осмеяны, а потому, ни превосходя, ни восходя степеней благопристойности, ты будешь разуметь оную, когда в то ж самое время, не взирая ни на что, козлы с бородами, бараны с рогами, деревянные столбы и смирные лошади предадут сию ругательству, анафеме и творцов ея. Ода победоносной гроине пизде I О! общая людей отрада, Пизда, веселостей всех мать, Начало жизни и прохлада, Тебя хочу я прославлять. Тебе воздвигну храмы многи И позлащенные чертоги Созижду в честь твоих доброт, Усыплю путь везде цветами, Твою пещеру с волосами Почту богиней всех красот. II Парнасски Музы с Аполлоном, Подайте мыслям столько сил, Каким, скажите, петь мне тоном Прекрасно место женских тел? Уже мой дух в восторг приходит, Дела ея на мысль приводит С приятностью и красотой. — Скажи,—вещает в изумленьи,— В каком она была почтеньи, Когда еще тек век златой? III Ея пещера хоть вмещает Одну зардевшу тела часть, Но всех сердцами обладает И всех умы берет во власть. Куда лишь взор ни обратится, Треглавный Цербер усмирится, Оставит храбрость Ахиллес, Плутон во аде с бородою, Нептун в пучине с острогою Не учинят таких чудес. IV Юпитер громы оставляет, Снисходит с неба для нея, Величество пренебрегает Приемлет нискость на себя; Натуры чин преобращает, В одну две ночи он вмещает, В Алкменину влюбившись щель. Из бога став Амфитрионом, Пред ней приходит в виде новом, Попасть желая в нижну цель. V Плутон, плененный Прозерпиной, Идет из ада для нея, Жестокость, лютость со всей силой Побеждены пиздой ея. Пленивши Дафна Аполлона, Низводит вдруг с блестяща трона, веркнув дырой один лишь раз. Вся сила тут не помогает, В врачестве пользы уж не знает, Возводит к ней плачевный глас. VI Представь героев прежних веков, От коих мир весь трепетал, Представь тех сильных человеков, Для коих свет обширный мал,— Одной ей были все подвластны, Щастливы ею и бесчастны, Все властию ея одной На верьх Олимпа подымались И в преисподню низвергались Ея всесильною рукой. VII Где храбрость, силу и геройство Девал пресильный Геркулес, Где то осталось благородство, Которым он достиг небес? Пока он не видал Амфалы, Страны от взору трепетали, Увидя, Тартар весь стенал. пизда ея его смутила, Она оковы наложила, Невольником Амфалы стал. VIII Представь на мысль плачевну Трою, Красу пергамския страны, Что опровержена войною Для Менелаевой жены. Когда бы не было Елены, Стояли бы троянски стены Чрез многи тысячи веков, пизда ея одна прельстила, Всю Грецию на брань взмутила Против дарданских берегов. IX Престань, мой дух, прошедше время На мысль смущенну приводить. Представь, как земнородных племя Приятностьми пизда сладит. Она печали все прогонит, Всю скорбь в забвение приводит, Одно веселье наших дней! Когда б ее мы не имели, В несносной скуке бы сидели, Сей свет постыл бы был без ней. Х О, сладость, мыслям непонятна, Хвалы достойная пизда, риятность чувствам необъятна, Пребудь со мною навсегда! Тебя одну я чтити буду И прославлять хвалами всюду, Пока мой хуй пребудет бодр, Всю жизнь мою тебе вручаю, Пока дыханье не скончаю, Пока не сниду в смертный одр Ода хую I Восстань, восстань и напрягайся, Мой хуй, мужайся, стой, красней, На грозну брань вооружайся И стену ты пизды пробей. Пробей и, кровью обагренный, Явись, сугубо разъяренный, Удобен к новым чудесам. Да возгласят хвалы повсюды Тебе, герой, другие уды, Воздвигнув плеши к небесам. II В источник пиздей окунися, Но пламень свой не утуши, В крови победы омочися И плешью, хуй, стихи пиши. Хвали себя, колико можно, Чтоб быть хвалену, хвастать должно: Дар гибнет там, где славы нет. Хотя ты грановит и ярок, Хоть толст, красен, ретив и жарок, Не скажешь — не узнает свет. III Се уж: таинственною силой Тебя колеблет ратный жар, Восстал герой, влекомый жилой, Восстал, готов свершить удар. О, витязь! красный и любезный! Героев больше всех полезный! Без броней и без всяких збруй, Тобой природа вся живится, Тобой все тешится, родится, Тобой, всех благ источник—хуй! IV О! дар, из всех даров дражайший! Ты, хуй, всего нужнее нам, Для нас ты к щастью путь сладчайший, Орудие утех пиздам. И радость только там родится, Где хуй стоит, где он ярится, Геенна там, где хуя нет. Когда б Судьба тя не создала, Природа б целкою страдала, И пребыл бы кастратом свет. V Ты всех и вся равно прельщаешь, Когда ты крепко лишь стоишь, Равно в треухе утешаешь, Как и под чепчиком манишь. Коль девушка когда стенает— О чем? — Тебя она желает, Ценою крови хуй купить. О чем же там вдова крушится? Что не с кем ей повеселиться И некому вдове забить. VI Молодка, облившись слезами, Рыдает, проклиная щель, Царапает пизду руками, Коль отлучен от ней кобель. Молодушка о том крушится, Что больше не стоит, валится Хозяинов буйной кутак. Весь свет тебя, хуй, прославляет, Хоть именем не называет, Но делом хую служит всяк. VII Гомер на лире велегласной Не гнев Ахилла воспевал Тебя он пел, о! хуй прекрасный! Хоть хуем он не называл. Коль Бризеида бы смяхчила Елдак Ахиллов, что вздрочила, То не сердился б воин сей. И в славу б те еще ебали Цари, кой, како прах, пропали, Сраженны плешью, хуй, твоей'. VIII Когда пизды Ахилл лишился, Он хум плошки разбивал, Но, чтоб он в гневе усмирился, Патрокл ему в задок давал. Потом, когда сего убили, Тогда-то хуя рассердили; Он взял копье и шел на брань. Разил, губил всех без пощады, Приамовы тут пали чады, Почувствуя елды сей длань. IX Дидона, против всех воюя, Могла ли ратися с тобой? На вертеле троянска хуя Сама исжарилась с пиздой. А та не хум ли сраженна, пизда, в звезде что обращенна, Когда уже пропал в ней смак? Дианна, хуй не знав, гордилась, Сама увидевши, взвалилась К Андиомону на кутак. X Колико крат ни унижался Юпитер, позабыв себя, В быка и гуся обращался, Чтоб только усмирить тебя. Венера целый век прельщала, Однако же не устояла Против кривого мужика, Красы всю хитрость истощила На то, чтоб наконец хватила Кузнечна жарка елдака. XI Живи, о хуй! и утешайся Бессмертной славой сих побед, Еби и ввеки не прельщайся На гибельный премудрых след. Они природу посрамляют И бедные пизды не знают, пизды, чего приятней нет! Когда б одни лишь мудры жили, Они б в пять лет опустошили Сей людный и прекрасный свет. XII О вы, парнасские питомцы! Составьте велегласный хор, Писатели и стихотворцы И весь чистейших сестр собор, Согласно хуя прославляйте, Из рода в род стоять желайте, Да он вдохнет вам жар, как петь! А я вам подражать не буду И то вовеки не забуду, Что хуй нам дан на то, чтоб еть. Песни   www.pseudology.org