Фатех Вергасов

Юрий Вергасов

14 мая 1969 года в славном городе Боярка появился на свет Юра. Все мы радовались этому событию. Особенно радовалась моя жена Светлана Викторовна, в девичестве Ильинская.

Этому важному в моей жизни событию предшествовало много всяких мелких и крупных событий. При случае и под соответствующее настроение когда-нибудь расскажу. Может быть.

Здесь же отмечу только, что я хотел в честь любимого деда своего назвать сына Василием. В то время желать дать ему имя Хасьян почему-то не приходило в голову. Имя Василий, т.е. как по-русски называли моего дела все соседи, мне очень нравилось. Да и нравиться до сих пор. Но видно не судьба.

Но какой там! такой шум ропот начался, что я отступил. Но не хотелось уступать ни одной стороне, дабы не порождать неуместное здесь чувство победы. 

Наш Мишка, похоже, повторил мою ситуацию с именем своего первенца и способ выхода из неё.

На такой случай и для этого было у меня припасено, а я человек запасливый и предусмотретильный, "нейтральное" для моих родственников имя. 

Это имя только для моих родственников выглядело случайным, но на самом деле оно стало мне близким в тот сложный период времени. Я тогда как бы случайно сблизился с Юрой Мылко.

Кстати, когда я подбирал имя для Миши, оно тоже было выбрано не случайно, а принадлежало моему наставнику и начальнику замечательному и необыкновенному Михаилу Александровичу Васильеву из баталинского Штаба строительства, что в был организован когда-то в Надыме. И где я в то время работал главным диспетчером.

Пахрома 

Немного поработав и обжившись на Пахромском участке КМ СМУ-2, что в Берёзовском районе Тюменской области, я привёз Свету из Киева. Нам сразу же выделили половинку вагончика. 

Но не успели мы ещё как следует обустроиться, как кто-то донёс на меня нашему начальнику Ивану Ивановичу Бабакову, что, мол, это я придумал частушку: "Иван Иваныч Бабаков поел, попил и был таков". Что было правда. Такой у него был стиль руководства. Вертолётно-налётчиский!

И тот сгоряча меня уволил. Это казалось вдвойне несправедливо. Дело в том, что накануне при тушении пожара на котельной я провалился через крышу и травмировал локоть левой руки. Рука опухла и не разгибалась несколько месяцев. 

Так вот, по просьбе начальства мы эту производственную травму скрыли. Я продолжал работать и даже не обращался за медицинской помощью и за больничным. Так я на практике познал мудрость, что сделка в обход закона законной силы не имеет и желаемых законных последствий не вызывает.

Игрим

Я вынужден был перехать с семьёй за 100 километров в посёлок Игрим и устроится там нормировщиком в Игримскую автобазу № 5, где начальствовал товарисч Валерий Борисович Потапов.  Валерий Борисович прославился на всю жизнь тем, что зачем-то сменил свою красивую и подходящую ему фамилию Хаскин на фамилию жены.

После таких фортелей нормальные люди меняют место жительства и всё-такое. Но Потапов продолжил в том же составе и в том же Игриме. И ни в одно общественное помещение в автобазе нельзя было зайти. 

Все стены откровенно рассказывали о большом уме и о величии поступка бывшего Хаскина. Рассказывали своими слова и кто как мог. А так же о том, что по этому поводу думает везде-ссущий народ.

В Игриме нам с женой дали по койко-месту, но в разных общежитиях, где мы так и прокантовались зиму и весну. Членораздельно. 

А уж ближе к майским праздникам путём сложных хозяйственных комбинаций, как водилось в то время, мне предоставили комнатушку в общежитии всё того же КМ СМУ 2, где мы и прожили до лета, т.е. всего-то пару месяцев. Жизнь начала входить в спокойное русло и мы опять привезли Юрика из Боярки.

Наш Юра довольно часто ходил в садик, а Света стала работать в местном отделении Стройбанка. Зарплата на семью после киевской казалась фантастической. Мы на семью зарабатывали около пятисот рублей!

К тому времени многие хозяйственные затраты на утварь и одежонку были уже произведены. Стал появляться "жирок", т.е. образовались некоторые накопления.

Эти накопления, правда, быстро таяли всякий раз, когда нужно было то отвозить Юру обратно в Боярку, то из Боярки к нам в Сибирь. Необходимость в этом возникала в связи с частыми переездами и другими изменениями наших жизненных условий и обстоятельств.

При этом мы всегда руководствовались интересами ребёнка. Как и где ему должно быть лучше. Получалось, что лучше всего ему у бабушки Марины Егоровны Ильинской в Боярке. Но проходило несколько месяцев, и жена начинала тосковать по сыну. С этим уж ничего поделать было нельзя. Да и не надо. Приходилось снова отправляться за ним в Боярку.

Вот это фото с живым медвежонком очень встревожило бабушек, которые еще долго после этого надоедливо поучали, как надо себя вести с медведями. И как обманчива бывет медвежья добродушность.

 www.pseudology.org