Трофей из подземелья

Все (или почти все), , но не знали, у кого спросить,что вы хотели знать о жизни за стеной (Кремлевской) — в книге Трегубовой. Все (или почти все), что мы, журналисты, хотели бы написать о жизни за стеной, написала Трегубова.

Она оказалась нашим лазутчиком, пробралась в Кремль и вышла оттуда живой. Не в том смысле, что ее там физически не уничтожили (попробовали бы они это сделать!), а в том, что, проработав столько лет в этом гадюшнике, она сохранила себя, вполне трезвый взгляд (даром что не пьет) и не поддалась искушению поиграть в политику и поиграть в политика, которому так трудно не поддаться.

Она не закрылась панцирем цинизма — профессиональной защитой журналиста, хотя в этой профессии уже давно. Ей было нелегко. Я видела Трегубову после ее кремлевских встреч!

К сожалению, спиртного она на дух не переносит, поэтому отпаивать ее приходилось чаем. Но на следующий день в родной газете появлялся, как всегда, жесткий и беспристрастный материал.

Мы до хрипоты спорили с Трегубовой о политике — дома на Тверской, в метро буквально орали в голос, чтобы перекричать стук колес и друг друга.

И о Чубайсе, и о Явлинском (твой — Чубайс, а твой — Явлинский), об арабах и евреях (арабы были мои, а евреи — ее), но и она, и я всегда знали, что по большому счету мы — по одну сторону баррикад.

Как и все в Московской хартии журналистов, где Лена Трегубова поначалу была нашей молодежной фракцией. Это было (есть?) наше братство. Мы хотели (хотим?) играть по правилам. Хотим быть честными и честно работать. Это очень трудно, и кремлевскому обозревателю Лене Трегубовой, может быть, было труднее всех.

Наш лазутчик, наш диггер, наглотавшись ядовитых газов, не отравилась. Она вышла из кремлевского подземелья, вынеся трофеи — остроумный и живой рассказ о том, что она там увидела и услышала.

Маша Слоним (персонаж этой книги)
       
Из главы "Как меня вербовал Путин"

- Давайте вместе отпразднуем День чекиста в каком-нибудь ресторане? - неожиданно предложил мне Володя Путин.

Я сидела у него на Лубянке после интервью, одна, в кабинете директора ФСБ и, сохраняя непринужденную улыбку, судорожно старалась понять, что же пытается сделать главный чекист страны - завербовать меня как журналиста или закадрить как девушку.

- Оставьте мне свой телефон, я на днях перезвоню, и мы договоримся о времени и месте, - попросил он.

- Мой телефон вообще-то есть у вас в приемной... - с опаской процедила я

- Ну вы вот здесь мне все равно на всякий случай напишите еще раз...

Отпираться дальше было глупо - мой телефон все равно не секрет, и тем более для главы ФСБ узнать его не составило бы труда.

Начальник секретного ведомства явно заметил, что я напряглась от "интимного" предложения. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я весело заявила:

- Хорошо, я вам оставлю свой домашний телефон, а вы за это проверьте, пожалуйста, чтобы его больше не прослушивали! Вы же можете это поставить под личный контроль как директор ФСБ?

- А вас что - прослушивают?! - изумление, изображенное Путиным на лице, выглядело до того неподдельным, что я невольно расхохоталась. Но тут же взяла себя в руки и сделала серьезное лицо:

- Да вот, понимаете, Владимир Владимирович, я каждый день в Кремль хожу, часто езжу с президентом. А тут я недавно в одной статье прочитала, что в России вообще всех политических журналистов просто "по должности" прослушивают... Вы-то сами как думаете - правда это или неправда?

Последний вопрос, я, понятно, произнесла как можно более наивным голосом и выжидательно уставилась на Путина.

- Ну что вы!!! Мы?! Вы думаете, это МЫ вас всех прослушиваем? - еще более искренне изумился Путин.

Накал всеобщего изумления и наивности между нами возрастал.

- Ну что вы, Владимир Владимирович! Как я могла о вас такое подумать...- еще раз подыграла я, чуть не прыснув от хохота, и увидела, что глаза Путина тоже смеются. Правда, его маска искренности и девственного непонимания была сработана гораздо профессиональнее моей.

- Вот-вот, - ловко пряча ухмылку, подхватил он, - это не мы, а кто-то другой!

- Кто же тогда, Владимир Владимирович? - не унималась я. - Вы же - самое осведомленное ведомство в стране, у вас же должна быть информация о том, кто это делает!

- Ну это, наверное, какие-нибудь конкурирующие коммерческие структуры. Знаете, у них есть такие свои маленькие службы безопасности... И кстати, там иногда работают наши бывшие сотрудники...

- И что же, вы не можете их контролировать?

- Нет, абсолютно - творят что хотят! Вот - уважаемых журналистов прослушивают! - тут уже Путин откровенно усмехнулся.

"Черт, какая жалость, что передать этот разговор в виде газетного интервью не удастся! - пронеслось в тот момент у меня в голове. - Ну как вот, например, передать на бумаге этот особый юмор главы секретной службы?"

Перед моим уходом Владимир Владимирович весьма профессионально попросил меня перечислить симптомы прослушки моего телефона. Выслушав, он удовлетворенно заключил: "Ага. Проверим!" На том и расстались.

Елена Трегубова

Источник

www.pseudology.org