|
|
ХИТРАЯ НАУКА
Русская народная сказка
Жили себе дед да баба, был у них сын. Старикто был
бедный; хотелось ему отдать сына в науку, чтоб
смолоду был родителям своим на утеху, под
старость на перемену, да что станешь делать, коли
достатку нет! Водил он его, водил по городам -
авось возьмет кто в ученье; нет, никто не взялся
учить без денег.
Воротился старик домой, поплакал-поплакал с
бабою, потужил-погоревал о своей бедности и опять
повел сына в город. Только пришли они в город,
попадается им навстречу человек и спрашивает
деда:
- Что, старичок, пригорюнился?
- Как мне не пригорюниться! - сказал дед. - Вот
водил, водил сына, никто не берет без денег в
науку, а денег нетути!
- Ну так отдай его мне, - говорит встречный, - я его
в три года выучу всем хитростям. А через три года,
в этот самый день, в этот самый час, приходи за
сыном; да смотри: коли не просрочишь, придешь
вовремя да узнаешь своего сына - возьмешь его
назад, а коли нет, так оставаться ему у меня.
Дед так обрадовался и не спросил: кто такой
встречный, где живет и чему учить станет малого?
Отдал ему сына и пошел домой. Пришел домой в
радости; рассказал обо всем бабе; а встречный-то
был колдун. Вот прошло три года, а старик совсем
позабыл, в какой день отдал сына в науку, и не
знает, как ему быть. А сын за день до срока
прилетел к нему малою птичкою, хлопнулся о
завалинку и вошел в избу добрым молодцем,
поклонился отцу и говорит: завтра-де сровняется
как раз три года, надо за ним приходить; и
рассказал, куда за ним приходить и как его
узнавать.
- У хозяина моего не я один в науке. Есть, -
говорит, - еще одиннадцать работников, навсегда
при нем остались - оттого, что родители не смогли
их признать; и только ты меня не признаешь, так и я
останусь при нем двенадцатым. Завтра, как придешь
ты за мною, хозяин всех нас двенадцать выпустит
белыми голубями - перо в перо, хвост в хвост и
голова в голову ровны. Вот ты и смотри: все станут
высоко летать, а я нет-нет да и возьму повыше всех.
Хозяин спросит: узнал ли своего сына? Ты и покажи
на того голубя, что повыше всех.
После выведет он тебе двенадцать жеребцов - все
одной масти, гривы на одну сторону, и собой ровны;
как станешь проходить мимо тех жеребцов,
хорошенько примечай: я нет-нет да правой ногою
топну. Хозяин опять спросит: узнал своего сына? Ты
смело показывай на меня.
После того выведет к тебе двенадцать добрых
молодцев - рост в рост, волос в волос, голос в
голос, все на одно лицо и одежей ровны. Как
станешь проходить мимо тех молодцев, примечай-ка:
на правую щеку ко мне нет-нет да и сядет малая
мушка. Хозяин опятьтаки спросит: узнал ли своего
сына? Ты и покажи на меня.
Рассказал все это, распростился с отцом и пошел
из дому, хлопнулся о завалинку, сделался птичкою
и улетел к хозяину.
Поутру дед встал, собрался и пошел за сыном.
Приходит он к колдуну. - Ну, старик, - говорит
колдун, - выучил твоего сына всем хитростям.
Только если не признаешь его, оставаться ему при
мне на веки вечные.
После того выпустил он двенадцать белых голубей
- перо в перо, хвост в хвост, голова в голову ровны
- и говорит:
- Узнавай, старик, своего сына!
- Как узнавать-то, ишь все ровны!
Смотрел, смотрел, да как поднялся один голубь
повыше всех, указал на того голубя:
- Кажись, это мой!
- Узнал, узнал, дедушка! - сказывает колдун. В
другой раз выпустил он двенадцать жеребцов - все
как один, и гривы на одну сторону.
Стал дед ходить вокруг жеребцов да
приглядываться, а хозяин спрашивает:
- Ну что, дедушка! Узнал своего сына?
- Нет еще, погоди маленько.
Да как увидел, что один жеребец топнул правою
ногою, сейчас показал на него:
- Кажись, это мой!
- Узнал, узнал, дедушка!
В третий раз вышли двенадцать добрых молодцев -
рост в рост, волос в волос, голос в голос, все на
одно лицо, словно одна мать родила.
Дед раз прошел мимо молодцев - ничего не
заприметил, в другой прошел - тож ничего, а как
проходил а третий раз - увидал у одного молодца на
правой щеке муху и говорит:
- Кажись, это мой!
- Узнал, узнал, дедушка!
Вот, делать нечего, отдал колдун старику сына, и
пошли они себе домой.
Шли, шли и видят: едет по дороге какой-то барин.
- Батюшка, - говорит сын, - я сейчас сделаюсь
собачкою. Барин станет покупать меня, а ты меня-то
продай, а ошейника не продавай; не то я к тебе
назад не ворочусь!
Сказал так-то да и в ту ж минуту ударился оземь и
оборотился собачкою.
Барин увидал, что старик ведет собачку, начал ее
торговать: не так ему собачка показалась, как
ошейник хорош.
Барин дает за нее сто рублей, а дед просит
триста; торговались, торговались, и купил барин
собачку за двести рублей.
Только стал было дед снимать ошейник, - куда! -
барин и слышать про то не хочет, упирается.
- Я ошейника не продавал, - говорит дед, - я продал
одну собачку.
А барин:
- Нет, врешь! Кто купил собачку, тот купил и
ошейник.
Дед подумал-подумал (ведь и впрямь без ошейника
нельзя купить собаку!) и отдал ее с ошейником.
Барин взял и посадил собачку к себе, а дед забрал
деньги и пошел домой.
Вот барин едет себе да едет, вдруг, откуда ни
возьмись, бежит навстречу заяц.
"Что, - думает барин, - али выпустить собачку за
зайцем да посмотреть ее прыти?"
Только выпустил, смотрит: заяц бежит в одну
сторону, собака в другую - и убежала в лес. Ждал,
ждал ее барин, не дождался и поехал ни при чем. А
собачка оборотилась добрым молодцем. Дед идет
дорогою, идет широ- кою, и думает: как домой
глаза-то показать, как старухе сказать, куда сына
девал! А сын уж нагнал его.
- Эх, батюшка! - говорит. - Зачем с ошейником
продавал? Ну, не повстречай мы зайца, я б не
воротился, так бы и пропал ни за что!
Воротились они домой и живут себе помаленьку.
Много ли, мало ли прошло времени, в одно
воскресенье говорит сын отцу:
- Батюшка, я обернусь птичкою, понеси меня на
базар и продай; только клетки не продавай, не то
домой не ворочусь!
Ударился оземь, сделался птичкою; старик
посадил ее в клетку и понес продавать.
Обступили старика люди, наперебой начали
торговать птичку: так она всем показалась!
Пришел и колдун, тотчас признал деда и
догадался, что у него за птица в клетке сидит. Тот
дает дорого, другой дает дорого, а он дороже всех;
продал ему старик птичку, а клетки не отдает;
колдун туда-сюда, бился с ним, бился, ничего не
берет!
Взял одну птичку, завернул в платок и понес
домой!
- Ну, дочка, - говорит дома, - я купил нашего
шельмеца!
- Где же он?
Колдун распахнул платок, а птички давно нет:
улетела, сердешная!
Настал опять воскресный день. Говорит сын отцу:
- Батюшка! Я обернусь нынче лошадью; смотри же,
лошадь продавай, а уздечки не моги продавать; не
то домой не ворочусь.
Хлопнулся о сырую землю и сделался лошадью;
повел ее дед на базар продавать.
Обступили старика торговые люди, все барышники:
тот дает дорого, другой дает дорого, а колдун
дороже всех.
Дед продал ему сына, а уздечки не отдает.
- Да как же я поведу лошадь-то? - спрашивает
колдун. - Дай хоть до двора довести, а там, пожалуй,
бери свою узду: мне она не в корысть!
Тут все барышники на деда накинулись: так-де не
водится! Продал лошадь - продал и узду. Что с ними
поделаешь? Отдал дед уздечку.
Колдун привел коня на свой двор, поставил в
конюшню, накрепко привязал к кольцу и высоко
притянул ему голову: стоит конь на задних ногах,
передние до земли не хватают.
- Ну, дочка, - сказывает опять колдун, - вот когда
купил так курил нашего шельмеца!
- Где же он?
- На конюшне стоит.
Дочь побежала смотреть; жалко ей стало добра
молодца, захотела подлинней отпустить повод,
стала распутывать да развязывать, а конь тем
временем вырвался и пошел версты отсчитывать.
Бросилась дочь к отцу.
- Батюшка, - говорит, - прости! Конь убежал!
Колдун хлопнулся о сырую землю, сделался серым
волком и пустился в погоню: вот близко, вот
нагонит... Конь прибежал к реке, ударился оземь,
оборотился ершом - и бултых в воду, а волк за ним
щукою... Ерш бежал, бежал водою, добрался к плотам,
где красные девицы белье моют, перекинулся
золотым кольцом и подкатился купеческой дочери
под ноги. Купеческая дочь подхватила колечко и
спрятала. А колдун сделался по-прежнему
человеком.
- Отдай, - пристает к ней, - мое золотое кольцо.
- Бери! - говорит девица и бросила кольцо наземь.
Как ударилось оно, в ту же минуту рассыпалось
мелкими зернами. Колдун обернулся петухом и
бросился клевать; пока клевал, одно зерно
обернулось ястребом, и плохо пришлось петуху:
задрал его ястреб. Тем сказке конец, а мне меду
корец.
|
|
|
|
|