|
|
ВО ЛБУ СОЛНЦЕ, НА ЗАТЫЛКЕ
МЕСЯЦ, ПО БОКАМ ЗВЕЗДЫ
Русская народная сказка
В некотором царстве, в некотором государстве
жил-был царь, у него был сын Иван-царевич - и
красивый, и умный, и славный; об нем песни пели, об
нем сказки сказывали, он красным девушкам во сне
снился. Пришло ему желанье поглядеть на белый
свет; берет он у царя-отца благословенье и
позволенье и едет на все четыре стороны, людей
посмотреть, себя показать.
Долго ездил, много видел добра и худа и всякой
всячины; наконец подъехал к палатам высоким,
каменным. Видит: на крылечке сидят три
сестрицы-красавицы и между собой разговаривают.
Старшая говорит:
- Если б на мне женился Иван-царевич, я б ему
напряла на рубашку тонкую, гладкую, какой во всем
свете не спрядут.
Иван-царевич стал прислушиваться.
- А если б меня взял, - сказала средняя, - я б
выткала ему кафтан из серебра, из золота, и сиял
бы он как Жар-птица.
- А я ни прясть, ни ткать не умею, - говорила
меньшая, - а если бы он меня полюбил, я бы родила
ему сынов, что ни ясных соколов: во лбу солнце, а
на затылке месяц, по бокам звезды.
Иван-царевич все слышал, все запомнил - вернулся
к отцу и стал просить позволенья жениться. Отец
согласился. Женился Иван-царевич на меньшей
сестре и стал с нею жить-поживать душа в душу; а
старшие сестры стали сердиться да завидовать
меньшей сестре, начали ей зло творить. Подкупили
они нянюшек, мамушек и, когда у Ивана-царевича
родился сын - а он ждал, что ему поднесут дитя с
солнцем во лбу, с месяцем на затылке, с звездами
по бокам, - подали ему просто-напросто котенка.
Сильно Иван-царевич огорчился, долго сердился,
наконец стал ожидать другого сына.
Те же нянюшки, те же мамушки были с царевной, они
опять украли ее настоящего ребенка с солнцем во
лбу и подложили щенка.
Иван-царевич заболел с горя-печали: очень ему
хотелось поглядеть на хорошее детище. Начал
ожидать третьего.
В третий раз ему показали простого ребенка, без
звезд и месяца. Иван-царевич не стерпел,
отказался от жены, приказал ее судить.
Собралися, съехались люди старшие - нет числа!
Судят-рядят, придумывают-пригадывают, и
придумали: царевне отрубить голову.
- Нет, - сказал главный судья, - слушайте меня или
нет, а моя вот речь: выколоть ей глаза, засмолить с
ребенком в бочке и пустить в море; виновата -
потонет, права - выплывет.
Выкололи царевне глаза, засмолили вместе с
ребенком в бочку и бросили в море.
А Иван-царевич женился на ее старшей сестре, на
той самой, что детей его покрала да спрятала
подальше от царя в отцовском саду в беседке.
Там мальчики росли-подрастали, родимой матушки
не видали, не знали; а она, горемычная, плавала по
морю по океану с подкидышком, и рос этот
подкидышек не по дням, а по часам; скоро пришел в
смысл, стал разумен и говорит:
- Сударыня матушка! Когда б, по моему прошенью, мы
пристали к берегу!
Бочка остановилась.
- Сударыня матушка, когда б, по моему прошенью,
наша бочка лопнула! Только он молвил, бочка
развалилась надвое, и они с матерью вышли на
берег.
- Сударыня матушка! Какое веселое, славное место;
жаль, что ты не видишь ни солнца, ни неба, ни
травки-муравки. По моему прошенью, когда б здесь
явилась банька!
Ту ж минуту как из земли выросла баня: двери сами
растворились, печи затопились, и вода закипела.
Вошли они, взял он венчик и стал теплою водою
промывать больные глаза матери.
- По моему прошенью, когда б матушка проглянула!
- Сынок! Я "вижу, вижу, глаза открылись!
- По моему прошенью, когда б, сударыня матушка,
твоего батюшки дворец да к нам перешел и с садом и
с твоими детками.
Откуда ни взялся дворец, перед дворцом
раскинулся сад, в саду на веточках птички поют,
посреди беседка стоит, а в беседке три братца
живут. Мальчик-подкидышек побежал к ним. Вошел,
видит - накрыт стол, на столе три прибора.
Возвратился он поскорее домой и говорит:
- Дорогая сударыня матушка! Испеки ты мне три
лепешечки на своем молоке.
Мать послушала. Понес он три лепешечки, разложил
на три тарелочки, а сам спрятался в уголок и
ожидает: кто придет?
Вдруг комната осветилась - вошли три брата с
солнцем, с месяцем, с звездами; сели за стол,
отведали лепешек и узнали родимой матери молоко.
- Кто нам принес эти лепешечки? Если б он
показался и рассказал нам об нашей матушке, мы б
его зацеловали, замиловали и в братья к себе
приняли. Мальчик вышел и повел их к матери. Тут
они обнимались, целовались и плакали. Хорошо им
стало жить, было чем и добрых людей угостить. Один
раз шли мимо нищие старцы; их зазвали, накормили,
напоили и с хлебом-солью отпустили. Случилось, те
же старцы проходили мимо дворца Ивана-царевича;
он стоял на крыльце и начал их спрашивать:
- Нищие старцы! Где вы были-побывали, что
видали-повидали?
- А мы там были-побывали, то видали-повидали: где
прежде был мох да болото, пень да колода, там
теперь дворец - ни в сказке сказать, ни пером
написать, там сад - во всем царстве не сыскать, там
люди - в белом свете не видать! Там мы
были-побывали, три родных братца нас угощали: во
лбу у них солнце, на затылке месяц, по бокам часты
звезды, и живет с ними и любуется на них
мать-царевна прекрасная. Выслушал Иван-царевич и
задумался... кольнуло его в грудь, забилося
сердце; снял он свой верный меч, взял меткую
стрелу, оседлал ретивого коня и, не сказав жене
"Прощай!", полетел во дворец - что ни в сказке
сказать, ни пером написать.
Очутился там, глянул на детей, глянул на жену -
узнал, и душа его просветлела!
В это время я там была, мед пила, все видела, всем
было весело, горько только одной старшей сестре.
|
|
|
|
|