|
|
МАРЬЯ МОРЕВНА
Русская народная сказка
В некотором царстве, в некотором государстве
жил-был Иван-царевич. У него было три сестры: одна
Марья-царевна, другая Ольга-царевна, третья
Анна-царевна.
Отец и мать у них померли. Умирая, они сыну
наказывали:
- Кто первый за сестер станет свататься, за того
и отдавай - при себе не держи долго.
Царевич похоронил родителей и с горя пошел с
сестрами во зеленый сад погулять.
Вдруг находит на небо туча черная, встает гроза
страшная.
- Пойдемте, сестрицы, домой, - говорит
Иван-царевич.
Только пришли во дворец - как грянул гром,
раздвоился потолок, и влетел к ним в горницу ясен
сокол. Ударился сокол об пол, сделался добрым
молодцем и говорит:
- Здравствуй, Иван-царевич! Прежде я ходил
гостем, а теперь пришел сватом: хочу у тебя
сестрицу Марью-царевну посватать.
- Коли люб ты сестрице, я ее не держу - пусть идет.
Марья-царевна согласилась. Сокол женился и унес
ее в свое царство. Дни идут за днями, часы бегут за
часами - целого года как не бывало.
Пошел Иван-царевич с двумя сестрами во зеленый
сад погулять. Опять встает туча с вихрем, с
молнией.
- Пойдемте, сестрицы, домой, - говорит царевич.
Только пришли во дворец - как ударил гром,
распалась крыша, раздвоился потолок, и влетел
орел. Ударился орел об пол и сделался добрым
молодцем.
- Здравствуй, Иван-царевич! Прежде я гостем
ездил, а теперь пришел сватом.
И посватал Ольгу-царевну. Отвечает Иван-царевич:
- Если люб ты Ольге-царевне, то пусть за тебя
идет, я с нее воли не снимаю.
Ольга-царевна согласилась и вышла за орла замуж.
Орел подхватил ее и унес в свое царство. Прошел
еще один год. Говорит Иван-царевич своей младшей
сестрице:
- Пойдем, во зеленом саду погуляем. Погуляли
немножко. Опять встает туча с вихрем, с молнией.
- Вернемся, сестрица, домой!
Вернулись домой, не успели сесть - как ударил
гром, раздвоился потолок, и влетел ворон.
Ударился ворон об пол и сделался добрым молодцем.
Прежние были хороши собой, а этот еще лучше.
- Ну, Иван-царевич, прежде я гостем ходил, а
теперь пришел сватом: отдай за меня Анну-царевну.
- Я с сестрицы воли не снимаю. Коли ты полюбился
ей, пусть идет за тебя.
Вышла за ворона Анна-царевна, и унес он ее в свое
государство. Остался Иван-царевич один. Целый год
жил без сестер, и сделалось ему скучно.
- Пойду, - говорит, - искать сестриц. Собрался в
дорогу, шел, шел и видит: лежит в поле рать-сила
побитая. Спрашивает Иван-царевич:
- Коли есть тут жив человек, отзовись: кто побил
это войско великое?
Отозвался ему жив человек:
- Все это войско великое побила Марья Моревна,
прекрасная королевна.
Пустился Иван-царевич дальше, наезжал на шатры
белые, выходила к нему навстречу Марья Моревна,
прекрасная королевна:
- Здравствуй, царевич. Куда тебя Бог несет - по
воле аль по неволе?
Отвечает ей Иван-царевич:
- Добрые молодцы по неволе не ездят.
- Ну, коли дело не к спеху, погости у меня в
шатрах.
Иван-царевич тому и рад: две ночи в шатрах
ночевал. Полюбился Марье Моревне и женился на
ней. Марья Моревна, прекрасная королевна, взяла
его с собой в свое государство. Пожили они вместе
столькото времени, и вздумалось королевне на
войну собираться. Покидает она на Ивана-царевича
все хозяйство и приказывает:
- Везде ходи, за всем присматривай, только в этот
чулан не заглядывай.
Он не вытерпел: как только Марья Моревна уехала,
тотчас бросился в чулан, отворил дверь, глянул - а
там висит Кощей Бессмертный, на двенадцати цепях
прикован.
Просит Кощей у Ивана-царевича:
- Сжалься надо мной, дай мне напиться! Десять лет
я здесь мучаюсь, не ел, не пил - совсем в горле
пересохло.
Царевич подал ему целое ведро воды; он выпил и
еще запросил:
- Мне одним ведром не залить жажды. Дай еще!
Царевич подал другое ведро. Кощей выпил и
запросил третье; а как выпил третье ведро, взял
свою прежнюю силу, тряхнул цепями и сразу все
двенадцать порвал.
- Спасибо, Иван-царевич, - сказал Кощей
Бессмертный, - теперь тебе никогда не видать
Марьи Моревны, как ушей своих.
И страшным вихрем вылетел в окно, нагнал на
дороге Марью Моревну, прекрасную королевну,
подхватил ее и унес к себе.
А Иван-царевич горько-горько заплакал,
снарядился и пошел в путь-дорогу: "Что ни будет,
а разыщу Марью Моревну".
Идет день, идет другой, на рассвете третьего
видит чудесный дворец. У дворца дуб стоит, на дубу
ясен сокол сидит.
Слетел сокол с дуба, ударился оземь, обернулся
добрым молодцем и закричал:
- Ах, шурин мой любезный!
Выбежала Марья-царевна, встретила
Ивана-царевича радостно, стала про его здоровье
расспрашивать, про свое житье-бытье
рассказывать. Погостил у них царевич три дня и
говорит:
- Не могу у вас гостить долго: я иду искать жену
мою, Марью Моревну, прекрасную королевну.
- Трудно тебе сыскать ее, - отвечает сокол. -
Оставь здесь на всякий случай свою серебряную
ложку: будем на нее смотреть, про тебя вспоминать.
Иван-царевич оставил у сокола свою серебряную
ложку и пошел в дорогу.
Шел он день, шел другой, на рассвете третьего
видит дворец еще лучше первого. Возле дворца дуб
стоит, на дубу орел сидит.
Слетел орел с дерева, ударился оземь, обернулся
добрым молодцем и закричал:
- Вставай, Ольга-царевна, милый наш братец идет!
Ольга-царевна тотчас прибежала, стала его
целовать, обнимать, про здоровье расспрашивать,
про свое житье-бытье рассказывать.
Иван-царевич погостил у них три денька и
говорит:
- Дольше гостить мне некогда: я иду искать жену
мою, Марью Моревну, прекрасную королевну.
Отвечает орел:
- Трудно тебе сыскать ее. Оставь у нас серебряную
вилку: будем на нее смотреть, тебя вспоминать. Он
оставил серебряную вилку и пошел в дорогу. День
шел, другой шел, на рассвете третьего видит
дворец лучше первых двух. Возле дворца дуб стоит,
на дубу ворон сидит. Слетел ворон с дуба, ударился
оземь, обернулся добрым молодцом и закричал:
- Анна-царевна, поскорей выходи, наш братец идет!
Выбежала Анна-царевна, встретила его радостно,
стала целовать-обнимать, про здоровье
расспрашивать, про свое житье-бытье
рассказывать.
Иван-царевич погостил у них три денька и
говорит:
- Прощайте. Пойду жену искать, Марью Моревну,
прекрасную королевну.
Отвечает ворон:
- Трудно тебе сыскать ее. Оставь-ка у нас
серебряную табакерку: будем на нее смотреть, тебя
вспоминать.
Царевич отдал ему серебряную табакерку,
попрощался и пошел в дорогу.
День шел, другой шел, а на третий добрался до
Марьи Моревны.
Увидала она своего милого, бросилась к нему на
шею, залилась слезами и промолвила:
- Ах, Иван-царевич, зачем ты меня не послушался -
посмотрел в чулан и выпустил Кощея Бессмертного?
- Прости, Марья Моревна, не поминай старого.
Лучше поедем со мной; пока не видать Кощея
Бессмертного. Авось не догонит!
Собрались и уехали. А Кощей на охоте был. К
вечеру он домой ворочается, под ним добрый конь
спотыкается.
- Что ты, несытая кляча, спотыкаешься? Аль чуешь
какую невзгоду?
Отвечает конь:
- Иван-царевич приходил, Марью Моревну увез.
- А можно ли их догнать?
- Можно пшеницы насеять, дождаться, пока она
вырастет, сжать ее, смолотить, в муку обратить,
пять печей хлеба наготовить, тот хлеб поесть да
тогда вдогонь ехать - и то поспеем.
Кощей поскакал, догнал Ивана-царевича.
- Ну, - говорит, - первый раз тебя прощаю за твою
доброту, что водой меня напоил; и в другой раз
прощу, а в третий берегись - на куски изрублю.
Отнял у него Марью Моревну и увез. А Иван-царевич
сел на камень и заплакал.
Поплакал-поплакал и опять воротился назад за
Марьей Моревною. Кощея Бессмертного дома не
случилось.
- Поедем, Марья Моревна!
- Ах, Иван-царевич, он нас догонит!
- Пускай догонит. Мы хоть часок-другой поедем
вместе.
Собрались и уехали. Кощей Бессмертный домой
возвращается, под ним добрый конь спотыкается.
- Что ты, несытая кляча, спотыкаешься? Аль чуешь
какую невзгоду?
- Иван-царевич приходил, Марью Моревну с собой
взял.
- А можно ли их догнать?
- Можно ячменю насеять, подождать, пока он
вырастет, сжать-смолотить, пива наварить, вдоволь
напиться, до отвалу наесться, выспаться да тогда
вдогонь ехать - и то поспеем.
Кощей поскакал, догнал Ивана-царевича:
- Ведь я ж говорил, что тебе не видать Марьи
Морены, как ушей своих! Отнял ее и унес к себе.
Остался Иван-царевич один, поплакал-поплакал и
опять воротился за Марьей Моревною. На ту пору
Кощея дома не случилось.
- Поедем, Марья Моревна!
- Ах, Иван-царевич, ведь он догонит, тебя в куски
изрубит!
- Пускай изрубит, я без тебя жить не могу!
Собрались и поехали. Кощей Бессмертный домой
возвращается, под ним добрый конь спотыкается.
- Что ты спотыкаешься? Аль чуешь какую невзгоду?
- Иван-царевич приходил, Марью Моревну с собой
взял.
Кощей поскакал, догнал Ивана-царевича, изрубил
его в мелкие куски и поклал в смоляную бочку; взял
эту бочку, скрепил железными обручами и бросил в
синее море, а Марью Моревну к себе увез. В то самое
время у зятьев Ивана-царевича серебро почернело.
- Ах, - говорят они, - видно, беда приключилась!
Орел бросился на сине море, схватил и вытащил
бочку на берег. Сокол полетел за живою водою, а
ворон - за мертвою.
Слетелись все трое в одно место, разрубили
бочку, вынули куски Ивана-царевича, перемыли и
склали, как надобно.
Ворон брызнул мертвою водою - тело срослось,
соединилось. Сокол брызнул живою водою -
Иван-царевич вздрогнул, встал и говорит:
- Ах, как я долго спал!
- Еще бы дольше проспал, если бы не мы, - отвечали
зятья. - Пойдем теперь к нам в гости.
- Нет, братцы, я пойду искать Марью Моревну.
Приходит к ней и просит:
- Разузнай у Кощея Бессмертного, где он достал
себе такого доброго коня.
Вот Марья Моревна улучила добрую минуту и стала
Кощея выспрашивать.
Кощей сказал:
- За тридевять земель, в тридесятом царстве, за
огненной рекою живет баба-яга. У ней есть такая
кобылица, на которой она каждый день вокруг света
облетает. Много у нее и других славных кобылиц. Я
у нее три дня пастухом был, ни одной кобылицы не
упустил, и за то баба-яга дала мне одного
жеребеночка.
- Как же ты через огненную реку перебрался?
- А у меня есть такой платок - как махну в правую
сторону три раза, сделается высокий-высокий мост,
и огонь его не достанет.
Марья Моревна выслушала, пересказала все
Ивану-царевичу. И платок унесла да ему отдала.
Иван-царевич переправился через огненную реку и
пошел к бабе-яге.
Долго шел он не пивши, не евши. Попалась ему
навстречу заморская птица с малыми детками.
Иванцаревич говорит:
- Съем-ка я одного цыпленочка!
- Не ешь, Иван-царевич, - просит заморская птица. -
В некоторое время я пригожусь тебе. Пошел он
дальше. Видит в лесу улей пчел.
- Возьму-ка я, - говорит, - сколько-нибудь медку.
Пчелиная матка отзывается:
- Не тронь моего меду, Иван-царевич. В некоторое
время я тебе пригожусь.
Он не тронул и пошел дальше. Попадается ему
навстречу львица со львенком.
- Съем я хоть этого львенка. Есть так хочется,
ажно тошно стало.
- Не тронь, Иван-царевич, - просит львица. - В
некоторое время я тебе пригожусь.
- Хорошо, пусть будет по-твоему. Побрел голодный.
Шел, шел - стоит дом бабы-яги, кругом дома
двенадцать шестов, на одиннадцати шестах по
человечьей голове, только один незанятый.
- Здравствуй, бабушка!
- Здравствуй, Иван-царевич. Почто пришел - по
своей доброй воле аль по нужде?
- Пришел заслужить у тебя богатырского коня.
- Изволь, царевич, у меня ведь не год служить, а
всего-то три дня. Если упасешь моих кобылиц - дам
тебе богатырского коня, а нет - то не гневайся:
торчать твоей голове на последнем шесте.
Иван-царевич согласился. Баба-яга его накормила,
напоила и велела за дело приниматься.
Только что выгнал он кобылиц в поле, кобылицы
задрали хвосты и все врозь по лугам разбежались.
Не успел царевич глазами вскинуть, как они совсем
пропали. Тут он заплакал-запечалился, сел на
камень и заснул.
Солнышко уж на закате, прилетела заморская
птица и будит его:
- Вставай, Иван-царевич! Кобылицы теперь дома.
Царевич встал, домой пошел. А баба-яга и шумит и
кричит на кобылиц:
- Зачем вы домой воротились?
- Как же было нам не воротиться! Налетели птицы
со всего света, чуть нам глаза не выклевали.
- Ну, вы завтра по лугам не бегайте, а рассыпьтесь
по дремучим лесам.
Переспал ночь Иван-царевич. Наутро баба-яга ему
говорит:
- Смотри, царевич, если не упасешь кобылиц, если
хоть одну потеряешь - быть твоей буйной головушке
на шесте!
Погнал он кобылиц в поле. Они тотчас задрали
хвосты и разбежались по дремучим лесам.
Опять сел царевич на камень, плакал-плакал да и
уснул. Солнышко село за лес.
Прибежала львица:
- Вставай, Иван-царевич! Кобылицы все собраны.
Иван-царевич встал и пошел домой. Баба-яга пуще
прежнего и шумит и кричит на своих кобылиц:
- Зачем домой воротились?
- Как нам было не воротиться! Набежали лютые
звери со всего света, чуть нас совсем не
разорвали.
- Ну, вы завтра забегите в сине море. Опять
переспал ночь Иван-царевич. Наутро посылает его
баба-яга кобылиц пасти:
- Если не упасешь - быть твоей буйной головушке
на шесте.
Он погнал кобылиц в поле. Они тотчас задрали
хвосты, скрылись с глаз и забежали в сине море,
стоят в воде по шею. Иван-царевич сел на камень,
заплакал и уснул.
Солнышко за лес село, прилетела пчелка и
говорит:
- Вставай, царевич! Кобылицы все собраны. Да как
воротишься домой, бабе-яге ни глаза не
показывайся, поди в конюшню и спрячься за яслями.
Там есть паршивый жеребенок - в навозе валяется.
Ты возьми его и в глухую полночь уходи из дому.
Иван-царевич пробрался в конюшню, улегся за
яслями. Баба-яга и шумит и кричит на своих
кобылиц:
- Зачем воротились?
- Как же нам было не воротиться! Налетело пчел
видимо-невидимо, со всего света, и давай нас со
всех сторон жалить до крови.
Баба-яга заснула, а в самую полночь Иван-царевич
взял у нее паршивого жеребенка, оседлал его, сел и
поскакал к огненной реке. Доехал до той реки,
махнул три раза платком в правую сторону - и
вдруг, откуда ни взялся, повис через реку высокий,
славный мост. Царевич переехал по мосту и махнул
платком на левую сторону только два раза -
остался через реку мост тоненький-тоненький.
Поутру пробудилась баба-яга - паршивого
жеребенка видом не видать. Бросилась в погоню. Во
весь дух на железной ступе скачет, пестом
погоняет, помелом след заметает. Прискакала к
огненной реке, взглянула и думает: "Хорош
мост".
Поехала по мосту, только добралась до середины -
мост обломился, и баба-яга в реку свалилась. Тут
ей и лютая смерть приключилась.
Иван-царевич откормил жеребенка в зеленых
лугах; стал из него чудный конь.
Приезжает царевич к Марье Моревне. Она выбежала,
бросилась к нему на шею:
- Как тебе удалось от смерти избавиться?
- Так и так, - говорит, - поедем со мной.
- Боюсь, Иван-царевич! Если Кощей догонит, быть
тебе опять изрублену.
- Нет, не догонит! Теперь у меня славный
богатырский конь, словно птица летит.
Сели они на коня и поехали. Кощей Бессмертный
домой ворочается, под ним конь спотыкается.
- Что ты, несытая кляча, спотыкаешься? Аль чуешь
какую невзгоду?
- Иван-царевич приезжал, Марью Моревну увез.
- А можно ли их догнать?
- Не знаю. Теперь у Ивана-царевича конь
богатырский лучше меня.
- Нет, не утерплю, - говорит Кощей Бессмертный, -
поеду в погоню! Долго ли, коротко ли - нагнал он
Ивана-царевича, соскочил наземь и хотел было сечь
его острой саблею. В те поры конь Ивана-царевича
ударил со всего размаху копытом Кощей
Бессмертного и размозжил ему голову, а царевич
доконал его палицей.
После того накинул царевич груду дров, развел
огонь, спалил Кощея Бессмертного на костре и
самый пепел его пустил по ветру.
Марья Моревна села на Кощеева коня, а
Иван-царевич на своего, и поехали они в гости
сперва к ворону, потом к орлу, а там и к соколу.
Куда ни приедут, всюду встречают их с радостью:
- Ах, Иван-царевич, а уж мы не чаяли тебя видеть!
Ну, недаром же ты хлопотал: такой красавицы, как
Марья Моревна, во всем свете поискать - другой не
найти.
Погостили они, попировали и поехали в свое
царство. Приехали и стали себе жить-поживать,
добра наживать да медок попировать.
|
|
|
|
|