Ханан Исаакович Абрамсон К востоку от политкорректности Если символом западного общества является Америка, а символом Америки — Нью-Йорк, то символом Нью-Йорка, конечно же, был Всемирный торговый центр. Из культурных реакций на события 11 сентября наиболее ошарашивающей, просто говоря — скандальной, были слова немецкого композитора Карлхайнца Штокхаузена. Выступая на пресс-конференции накануне фестиваля своей музыки в Гамбурге, Штокхаузен так оценил случившееся: «Это было величайшее произведение искусства из всех возможных во Вселенной. В единовременном акте достигнуто то, о чем нельзя и мечтать в музыке. Профессионалы музыки десятилетиями работают как сумасшедшие, чтобы всего-навсего выступать на концертах, а потом, как и все, умирают. А здесь люди, сосредоточившиеся на одном-единственном исполнении, в мгновение ока унесли с собой в вечность пять тысяч человек. Я бы не мог этого сделать. По сравнению с этим мы, композиторы, просто ничтожества». После чего фестиваль был отменен, а знаменитого мэтра с позором изгнали из Гамбурга. Но слова были сказаны. И действительно: режиссура этого планетарного спектакля была выверена с дьявольской точностью. Мастера, изготовляющие стекла для огромных телескопов, знают, что в прозрачном монолите линзы существует малая точка, ахиллесова пята. Если легонько стукнуть в нее молоточком, то от слабого удара, как от взрыва, разлетится вдребезги вся громада линзы. «Боинги» уязвили ахиллесову точку мира, спрятанную в небоскребе Манхэттена, и мир лопнул, взорвался, рассыпался на осколки, словно льдина в час ледохода. Пришли в движение племена и народы, заметались политики и правительства — и на телевизионных экранах мира возник Афганистан. Ты когда-нибудь бывал в Афганистане, читатель? Автор этих строк прожил и проработал там без малого четыре года. Он может засвидетельствовать, что это одна из самых бедных стран на планете. Нет никакой промышленности, не проведено ни одного метра железной дороги, отсутствуют полезные ископаемые, плодородные земли, водные ресурсы — Афганистан представляет собою заоблачную каменную пустыню, из которой вырастают еще более заоблачные каменные вершины. То есть это абсолютная противоположность Америке. Он не только географически, но и социально находится на противоположном полюсе цивилизации. Его люди живут в почти библейской наготе и простоте. Российские СМИ в основном копируют образ талиба, созданный западными средствами массовой пропаганды. Это образ неумытого первобытного дурня, незнакомого с азами человеческой культуры и морали. Вот, например, статья Валерия Лебедева «Аль-Васка больше не будет слушать и есть», появившаяся в одном из номеров сетевого веб-альманаха «Лебедь». Она посвящена нью-йоркскому побоищу и содержит антропологическое открытие: есть, оказывается, homo, а есть quasi homo. Первые украшают мир предивными делами, превращают его в Хрустальный дворец из Четвертого сна Веры Павловны, дарят друг другу улыбки, доллары и любовь — вторые места себе не находят от желания все это поломать и разрушить. Первые рождаются, чтобы жить как можно дольше и во что бы то ни стало, вторым вообще наплевать на собственные, а тем более чужие жизни. Одни выстраивают в центре своих цивилизаций великолепные храмовые билдинги, другие их взрывают. У первых одно в голове: как бы сделать свое существование еще комфортабельнее, сытее, защищеннее, у вторых в голове тоже одно, но прямо противоположное: возвратиться в первобытные времена и жить, питаясь кореньями и сушеными кузнечиками. Между тем «талиб» переводится с арабского как «ищущий знаний», а основу талибского движения составляют студенты и выпускники пакистанских медресе. По-своему они очень даже образованные люди, но это не европейская, а вот именно восточная, исламская образованность. А ислам, между прочим, исповедует бедность, целомудрие и воздержание как праведную норму жизни. Того же требовал и Христос («Иса» в Коране). Хотите портрет среднестатистического западного обывателя, этакого современного американского Акакия Акакиевича Башмачкина? Он просыпается в одной из двух спален, пьет сок манго, набирает на компьютере серию команд, и в его автомашине сама собою распахивается дверца, заводится мотор, включается бортовой кондиционер. Он мчится по одностороннему хайвею в свой офис, где подключается к Интернету и шлет постинг и месидж своему знакомому на противоположной стороне континента. А в телевизоре он видит, как толпа босоногих оборванцев штурмует миссию ООН в одной из восточных столиц с требованием убираться в свои америки и европы. Совершенно дикое зрелище, оскорбительное для просвещенного глаза. Поэтому все эти туземцы должны быть разбомблены или перевоспитаны, обучены демократии, основам бизнеса и рыночной экономики, и всем станет хорошо... Но сошлюсь на собственный афганский опыт: прожив бок о бок два-три года, европейские специалисты и их улыбчивые хозяева начинали тихо ненавидеть друг друга. В той мере, в какой европеец был мудрецом, фаталистом и созерцателем, он находил общий язык с местным этносом. А потные цивилизаторы, стремившиеся привить этому этносу инженерно-техническую премудрость, производственную дисциплину, сделать из него пожизненного трудоголика, — нет. «Изнутри» афганского разумения жизни они выглядели нелепыми и даже бесчеловечными. Неугомонная преобразующая воля пришельца с Запада заставляет его лезть со своими отвертками в самую душу восточного человека, в его хромосомно-рибонуклеиновую решетку, и пытаться переделать то, что изначально, генетически, непеределываемо. В ответ — тихое, а потом и яростное сопротивление, а затем концентрация этого неприятия в пассионарных личностях вроде Бен Ладена. Запад есть Запад, Восток есть Восток, И вместе им не сойтись... Американские мстители могут превратить Афганистан в застекленный каток, но даже их военной мощи не хватит на то, чтобы превратить в такой же каток две трети земной суши, именуемой расплывчато и географически неразличимо: Восток. Источник Сердюченко   www.pseudology.org