Глеб Корнев История розницы в России: Государство и торговцы – друзья или враги? На протяжении почти всей российской истории отечественное предпринимательство, в том числе розничная торговля, было достаточно слабо (по крайней мере в сравнении с западным) и потому периодически нуждалось в поддержке Государства. Последнее оказывало помощь бизнесменам не всегда, а иногда эта помощь походила скорее на помеху.   Поэтому история российской розницы – это во многом история взаимоотношений предпринимателей с государственной властью, не всегда безоблачных, но, безусловно, необходимых. В предлагаемом читателе материале мы попытались проследить основные этапы этого большого пути, начиная со времен Киевской Руси и до современности. Ой вы гости-господа… В определенном смысле само наше Государство обязано своим становлением именно торговле. Дело в том, что восточнославянские племена заняли территорию, через которую многие века проходили транзитные пути из стран Востока в Западную Европу. Товары двигались по Волге и по пути из «варяг в греки», который посредством Днепра, Западной Двины, Волхова и прочих рек соединял Черное и Балтийское моря.   Знаменитые походы князя Святослава на хазаров были обусловлены стремлением захватить южный конец торгового пути по Волге. Аналогичные цели преследовал Иван Грозный, разгромив в XVI в. Казанское и Астраханское ханства. Основание в 1703 г. Санкт-Петербурга связано с желанием «запереть» северный выход на пути «из варяг в греки». На начальном этапе существования Киевской Руси, в IX-X вв., основную прибыль от внешней торговли получали князья и его дружина, сбывавшие в странах Запада и Востока мед, меха, воск и прочие товары, полученные от населения в виде дани.   Разница между дружинниками и «гостями» (купцами) тогда была размытой. Согласно летописи, князья Олег и Игорь, прибыв из Новгорода в Киев, «притворились гостями», чтобы усыпить внимание киевских правителей, Аскольда и Дира. Сами князья и дружина">дружинники, среди которых было много скандинавов, часто именовались варягами, то есть торговцами. Центром общественной жизни любого русского города был торг – торговая площадь (в шведском языке до сих пор сохранилось заимствованное у славян слово torg в значении «площадь»).   В Киеве, насчитывавшем в период его расцвета до 100 тыс жителей, функционировали сразу восемь рынков (торжищ), каждый из которых специализировался на определенной продукции. Правда, в результате крестовых походов в XI-XII вв. происходит перемещение основных торговых путей в средиземноморский регион. Монополистами в посреднической торговле между Западом и Востоком становятся Венеция и Генуя, а Киев теряет былое значение крупного центра международной торговли. Другим крупным торговым центром на Руси, конечно же, был Новгород. Тамошние купцы вели оживленную торговлю со Скандинавией, Данией и немецкими городами. Об активной деятельности посадских торговых людей того времени позволяют судить сохранившиеся новгородские берестяные грамоты. Судя по ним, уже тогда существовали союзы торговцев - «складники».   Например, известный былинный герой Садко был членом одного такого купеческого товарищества. Самое известное объединение в Новгороде – «Ивановское сто» - объединяло купцов, торговавших с ганзейскими городами. В Москве действовали «гости-сурожане» (от названия города Сурож (Судак)), которые вели торговлю с Крымом. Важно отметить, что до монгольского завоевания Русь не отставала в своем экономическом развитии от стран Западной Европы. Однако, в отличие от Запада, где ремесленники и торговцы становятся свободными людьми уже с X-XI вв., на Руси в это время и значительно позднее городские торговцы остаются крепостными. «Восстановительный период» В период татаро-монгольского ига рост торговли значительно тормозится необходимостью выплат в виде дани Золотой Орде крупных денежных средств и продуктов. Торговля ограничивалась преимущественно продажей на городских рынках сельхозпродукции, вывезенной из близлежащих сел. В XIII-XIV вв. географический размах торговли вновь увеличивается. Товары из Новгорода доходят до Москвы, Твери, Суздаля. Большое значение имеет торговля солью и снабжение хлебом новгородских земель. Но развитие торговли все равно тормозили многочисленные пошлины: замыт – привоз товара для продажи или денег для приобретения товара, явка – извещение о намерении торговать, гостиное – при найме помещения, весчее – при взвешивании товара и др. От пошлин освобождались лишь крупные монастыри и некоторые группы населения. Москва становится крупным торговым центром ко второй половине XIII в. в результате существенного экономического роста, вызванного притоком больших масс населения из степных районов. К XVI в. в столице проживало около 100 тыс жителей, естественно, нуждавшихся в большом количестве потребительских товаров. Из Коломны в Москву поставлялись на соление огурцы и рыба, из Ярославля – хлеб, белужина и сиговина, из Вологды – сливочное масло, из Каргополя – соль и т.д. В столице обосновываются торговые представительства из других стран. Литовские торговые люди разместились на Панском дворе на Варварке. Через Английский двор шла торговля с Англией. После Ливонской войны в Москве расположился немецкий торговый двор, многие представители которого перешли в русское подданство и получили все привилегии местного купечества. В столицу также приезжали купцы с Востока: армяне, хивинцы, бухарцы. Была еще категория торговцев из Крыма – так называемые ордобазарцы. Олигархи XVII века Царь Алексей Михайлович, правивший Россией с 1645 по 1676 гг., был прозван «тишайшим», однако именно в его царствование произошло множество восстаний и бунтов, в том числе знаменитая крестьянская война Степана Разина. Одним из наиболее значимых восстаний был «медный бунт», причиной которого послужил выпуск медных денег, приравненных по стоимости к серебряным. Государство требовало уплаты в казну различных налогов и поборов серебряными деньгами, а само расплачивалось с населением медными монетами.   В 1662 г. крестьяне отказались поставлять продовольствие за медные деньги. Цены на хлеб подскочили, что и послужило непосредственной причиной восстания в Москве. Посадские люди стали громить боярские и купеческие дома. Правительство жестоко подавило восстание, в ходе которого пострадало около семь тысяч человек. Это был, пожалуй, первый известный и, как показали дальнейшие события, не последний случай столкновения российских властей с крестьянством, оказавший существенное влияние как на розничную торговлю, так и на всю историю страны в целом. Власти также способствовали появлению тонкой, но весьма влиятельной и зажиточной социальной прослойки – гостей, то есть крупных купцов, состоявших на государственной службе. Гости занимались сбором налогов, управляли астраханской и архангельской таможнями, продавали пушнину. О размере их богатства можно судить по таким фактам. Во время русско-польской войны купцы и промышленники Строгановы безвозвратно предоставили царю более 412 тыс. рублей. А некто Воронин имел в московских торговых рядах более чем 30 лавок. Некоторые гости владели иностранными языками, выполняли дипломатические поручения и в результате по своему положению в обществе приближались к боярам, даже становились дьяками, то есть возглавляли приказы (прообразы министерств). Такая верхушка купечества имела право и на владение поместьями. Среди крупных торговых предпринимателей того времени: Морозов, Светешников, Ховрин, Тропарев, Босые, Федотовы-Гусельниковы. Купцом был и известный ополченец - гражданин (то есть горожанин) Кузьма Минин, торговавший в Нижнем Новгороде мясом и рыбой и получивший после изгнания поляков из московского Кремля чин думного дворянина и оставленный на службе при царском дворе. Крупнейшие купцы занимались преимущественно наиболее прибыльным на тот момент видом бизнеса - скупкой пушнины в Сибири и торговлей с иностранцами через Архангельск и Новгород. Торговлю же внутри страны осуществляли мелкие купцы. К середине XVII в. в Москве было около 30 гостей. С ними постепенно покончил лишь Петр I, озаботившийся созданием своей «команды» зажиточных предпринимателей, на которых он опереться в своей политике. В то же время, когда разворачивалась деятельность гостей, основная часть российской розничной торговли осуществлялась через небольшие лавочки, которые были меньше аналогичных заведений в Голландии примерно в 10 раз. Торговые ряды образовывались из множества таких лавок, вытянувшихся вдоль улицы, что делало российские города того времени очень похожими на мусульманские. Полной лавкой считалось помещение 4х5 м, но преобладали полулавки, четверти лавки и даже осьмушки. Преобладание очень мелких лавок, удивлявшее иностранцев, объяснялось просто   Если в Западной Европе торговать могли лишь члены торговых цехов, то в России – любой человек. Поэтому до XVIII в. торговлей в нашей стране занималась почти половина городского населения. Лавки, ларьки и навесы имели ремесленники, стрельцы, государственные служащие. То есть часто торговля совмещалась с другими занятиями, например, извозом или изготовлением ремесленных изделий. Самыми большими лавками были амбары, где товары хранились и продавались оптом и в розницу. Кроме того, торговля шла на рынках, например, в Москве было несколько специализированных рынков: старья, мясные, рыбные и пр.   Немецкий купец Йохан Кулишер, побывавший в российской столице, писал: «Прежде чем их увидишь, их учуешь…Зловоние их таково, что всем иноземцам приходится затыкать себе нос!». Несмотря на обилие рынков, основными местами розничной торговли были ярмарки. В XVII в. на всю страну становятся известными такие ярмарки, как Макарьевская у Нижнего Новгорода, Свенская под Брянском, Ирбитская за Уралом. К XVIII в. в России насчитывалось уже около 3-4 тыс ярмарок. Госмонополия – вчера, сегодня, завтра Значительное место в рознице Государство отводило себе, оставляя в своих руках монополию на наиболее прибыльные виды торговли. В XVII-XVIII вв. в казенной монополии находились соль, поташ, мед, пушнина, «хлебное вино» (алкогольный напиток крепостью 38 градусов) и пр. Монополии могли сдаваться на откуп частным лицам, в частности широко практиковались питейные откупы.   Иностранные купцы должны были сначала предъявлять свои товары представителям царя, которые отбирали часть товара по назначенной ими же цене, и только после этого иностранец получал право торговать в России оставшимися у него товарами. На экспорт также требовалось разрешение царя. В результате в стране широко процветала контрабанда. Особенно бурной была незаконная торговля пушниной с Китаем. Как известно, некоторые виды казенных монополий, в первую очередь на алкоголь, просуществовали в России несколько веков. Власти неоднократно прибегали к монополиям, когда требовалось увеличить размер казны. Так, Петр I, чьи проекты требовали значительных финансовых инвестиций, ввел монополии на рыбий жир, сало и даже дубовые гробы. Когда же первый и последний президент СССР решил отказаться от всех преимуществ госмонополии на производство и торговлю водкой, доходная часть бюджета сократилась примерно на треть. В то же время Государство не забывало и о частном секторе. В 1653 г. был принят таможенный устав, в соответствии с которым многообразные пошлины на различные товары были заменены единой пошлиной в размере 5% с оборота. Русские купцы не раз обращались к Алексею Михайловичу с просьбами об ограничении деятельности иностранных купцов в России, что привело в 1667 г. к принятию Новоторгового устава. Отныне иностранцы могли торговать лишь в Архангельске, Новгороде и Пскове, и то только во время ярмарок. Вне этих городов иностранцы могли торговать, лишь получив специальное разрешение – грамоту. Пошлина для иностранцев была установлена в размере 6% с продажной цены, а для предметов роскоши – 15%. Эпоха первоначального накопления Первоначальное накопление капиталов в России, как и везде в мире, происходило в торговле. Лишь сделав первоначальные накопления, купцы переходят к инвестициям в промышленное производство. Однако вначале должно было сформироваться само купеческое сословие. В 1722 году Петр I положил начало этому процессу, учредив в России по западному образцу ремесленные цехи и купеческие гильдии. В городах были установлены специальные места под торговлю: гостиные дворы и торговые ряды, вне которых ведение торговли запрещалось.   Мануфактурщики, а равно и крестьяне и ремесленники до розничной торговли больше не допускались и были вынуждены продавать свою продукцию купцам для дальнейшей перепродажи. Места в гостиных дворах скупали преимущественно самые богатые купцы, принадлежавшие к первой гильдии, в то время как купцы третьей гильдии часто вовсе не имели собственного дела и были наемными работниками, в основном приказчиками. Капиталы купцов, занимавшихся торговлей внутри страны, во многом составлялись за счет разницы в ценах в различных городах. Цены на сельхозпродукцию в портовых городах и Москве были в 2-3 раза выше, чем в городах черноземной полосы. Например, рожь в Москве стоила в 2,5 раза больше, чем в Орле. Среди прочих факторов разница в ценах обуславливалась высокой стоимостью некоторых перевозок, что в свою очередь определялось их длительностью.   Например, доставка барки с грузом с низовьев Волги в Петербург происходила за две навигации, то есть за два лета. Перевозки осуществлялись крестьянами, но деньги за них в основном присваивали подрядчики, нанимавшие крестьян и составлявшие обозы. Подрядчики получали до 20% от стоимости подряда. Чтобы ускорить время операций, купцы прибегали к помощи своих коллег, выступая по отношению друг к другу в роли комиссионеров. К 1760 годам в Москве числилось 960 гильдейских купцов. В 1775 году «Жалованной грамотой городам» устанавливался имущественный ценз для зачисления в купечество. Купцами первой гильдии могли стать только предприниматели, обладавшие капиталом в 10 тыс. рублей. Они получали право торговать на ярмарках, в городах, портах, а также инвестировать капитал в промышленность.   Причем, как и более ранние гости, многие купцы первой гильдии занимались преимущественно внешней торговлей: через Архангельск, Санкт-Петербург и Ригу – с Голландией, Англией, Германией, Италией, а через Астрахань – с Персией. Средний класс – затея не для нас? Несмотря на заботы Екатерины II о развитии и росте «среднего рода людей» (пресловутый «средний класс» в нынешней формулировке) и на то, что в течение XVIII в. городское население в России значительно возросло и превысило один миллион человек, в общей массе населения горожане составляли не более 4%. Таким образом, роль и влияние местной буржуазии были далеки от тех, что имели бюргеры в Западной Европе. Окончательно российская буржуазия как класс сложится лишь после отмены крепостного права в 1861 году. С развитием транспорта и соответственно торговых связей разница в ценах в различных городах страны уменьшается, а значит, падает прибыль купцов. Купеческие цены также сбивают торгующие крестьяне, число которых постоянно растет. Производство становится более прибыльным, нежели торговля, что вызывает отток капиталов купцов в промышленность. Все это приводит к сокращению численности купечества. Если в середине XVIII века купцы составляли 2,5% податного населения России, то к 1830 годам – лишь 0,5%. Однако общая численность коммерсантов продолжает увеличиваться. Дело в том, что после того как «костяк» купечества сформировался, Государство принимается за расширение количества предпринимателей, в том числе путем принятия антимонопольных мер против купеческой верхушки. С конца XVIII века в России запрещают строить гостиные дворы – прообразы современных торговых центров, что сильно подорвало позиции самых богатых купцов. (В Санкт-Петербурге и Москве существовали сразу по два Гостиных двора – в северной столице - Большой и Малый, в южной столице – Старый и Новый).   А в начале XIX века разрешение иметь собственные лавки и вести розничную торговлю получают и промышленники. Эти события ознаменовали собой конец эпохи накопления первоначального капитала в торговле и начало следующего исторического этапа – переливание капиталов из торговли в промышленность. Одновременное купеческое сословие превращается в социальный класс, принадлежность к которому зависит не от происхождения, а от реального положения в обществе. Главную роль здесь сыграл упоминавшийся имущественный ценз, введенный Екатериной II еще в 1775 году. В соответствии с ним купцы, не имевшие капитала в 500 рублей, переводились в состав мещан, а мещане, имеющие такой капитал, становились купцами. К началу XIX в. данная сумма была увеличена до 8 тыс. рублей. Любопытно, что наличие этого прототипа «уставного капитала» никто все равно не проверял.   Состоятельность предпринимателя подтверждалась его способностью ежегодно приобретать гильдейское свидетельство. Плата за пребывание в составе купеческой гильдии в 1775 году составляла 5 рублей в год, а в начале XIX века – уже 500 рублей. В 1820-х годах при Министерстве финансов пытаются учредить Мануфактурный и Коммерческий советы, чтобы через них промышленники и купцы давали советы чиновникам в сфере экономики. Однако, по выражению сотрудников тогдашнего Минфина, предприниматели «продолжали коснеть в обычае скрывать» от властей свои мнения и данные. Миллионеры с птичьими правами Параллельно с купеческим, формируется новый класс коммерсантов – те самые торгующие крестьяне. Эта социальная группа постоянно пополнялась за счет скупщиков сельхозпродукции на селе и коробейников – афеней. Постепенно накапливая капиталы, они начинают открывать свои лавки в городах и теснят купечество. Архивы того времени сохранили массу жалоб купцов на торгующих крестьян.   Последние нередко создавали, как сказали бы мы сегодня, закупочные союзы, скупая на товарных биржах крупные партии товаров по оптовым ценам, чтобы затем распределить продукцию по мелким лавочкам. Государство само способствует развитию нового класса предпринимателей. В 1804 году крестьянам разрешена розничная торговля из лавок, спустя два года – оптовая торговля. Как и купцы, торгующие крестьяне делились на три разряда. Правда, плата за необходимые свидетельства для крестьян была в разы больше, чем для купцов, так как поддержка со стороны Государства была направлена скорее на защиту интересов дворянства, нежели крестьянства. Дворяне получали с разбогатевших крестьян в виде оброка и прочих выплат огромные суммы. Так, Савва Морозов выкупился на волю за 17 тыс. рублей, а основатели крупнейших ткацких фабрик в Иваново – за десятки тысяч рублей. Графы Шереметьевы получали в виде оброков до 7 тыс. рублей в год. В рассказе И.С. Тургенева «Постоялый двор» поведена история продажи помещицей постоялого двора одного из ее крестьян за две с лишним тысячи рублей. (Право осуществлять сделки с недвижимостью не на имя помещика, а на свое имя крестьяне получили только в 1848 году, но и потом требовалось разрешение помещика).   Неудивительно, что крестьяне всячески скрывали свое богатство – привычка, свойственная российским предпринимателям и поныне. Уже Екатерина II отмечала: «Богатые крестьяне боятся богатыми казаться, чтобы богатство не навлекло на них гонений и притеснений». О стесненном положении торгующих крестьян опосредованно свидетельствуют и поговорки вроде «Слово купца - закон». Так как разбогатевшие крестьяне долгое время не имели права заключать письменные сделки от своего имени, широко практиковались устные договоренности. Эта традиция настолько закрепилась в русском деловом мире, что имела место и после 1861 года. Со временем некоторые купцы – выходцы из крестьян стали злоупотреблять ею, договариваясь о делах на одних условиях, а затем меняя их по собственному усмотрению и ссылаясь на забывчивость партнера. В частности, так поступал купец и промышленник Сытин, ставший крупным издателем. Буржуазия требует привилегий К середине XIX века внутренняя торговля, наконец, перестает быть для России менее важной, чем внешняя, обогнав ее по величине оборота в три раза. За одно столетие число ярмарок увеличилось с 6 тыс. до 18 тыс. Большинство из них, однако, оставалось мелкими. В то же время крупнейшие имели миллионные обороты, только на Нижегородскую приходилось свыше 100 млн рублей в год.   Одновременно шел процесс уменьшения значения ярмарок в связи с развитием торговли через магазины. В свою очередь оптовые продажи во все большей мере осуществлялись через товарные биржи, число которых к началу XX века достигло 90. С 1898 года приобретение гильдейских документов стало добровольным. В купеческое сословие, разделенное с 1863 года на две гильдии, вступали, приобретая одновременно корпоративные и промысловые свидетельства. Реально принадлежность к купечеству стала зависеть исключительно от ежегодной уплаты налога. Правда, и основная часть купеческих привилегий стала носить лишь декоративный характер. Например, представители первой гильдии имели право визита к императорскому двору, право ношения губернского мундира и право на получение орденов и медалей. Состоявшие в этой корпорации не менее 12 лет могли получать звание «коммерции советника». «Ветераны» со стажем не менее 20 лет или носители орденов и почетных званий имели право на звание потомственного почетного гражданина. Единственным реальным преимуществом всего купечества была «паспортная льгота», избавлявшая от необходимости приписки, обязательной для лиц мещанского и крестьянского сословий. Купцы-евреи имели право жить вне черты оседлости. И хотя в то время существовал ряд купеческих корпоративных организаций, возможностью влиять на курс государственной политики в отношении торговли и промышленности, они не располагали. Напротив, купеческие организации подчинялись государственным ведомствам и выполняли в основном фискальную функцию.   Действительно значимой организацией, объединившей в 1906 году крупнейший российский бизнес, стал лишь Совет съездов представителей промышленности и торговли, на заседания которого приглашались не только предприниматели, но и представители центральных министерств и ведомств. Случилось это уже после первой русской революции 1905 года. Военный коммунизм, или Как «гражданин Корейко» составил свой капитал Торговцы в царской России были заинтересованы в преобразованиях, которые дали бы капиталистам более широкие права в обществе. Однако, как мы знаем, в 1917 году произошла не только революция буржуазная, но пролетарская. В 1918-1919 годах в стране была проведена национализация всех частных предприятий. С лета 1918 года использовался метод изъятия продовольствия посредством продотрядов. 21 ноября того же года был принят декрет Совнаркома «Об организации снабжения», фактически установивший госмонополию на торговлю. Все товары, предназначенные «для личного потребления или домашнего хозяйства» и производимые на национализированных предприятиях или предприятиях, контролируемых ВСНХ, передавались в распоряжение Наркомата продовольствия. Для осуществления сбора и распределения товаров, не подпадающих под юрисдикцию ВСНХ, был создан особый орган – Главпродукт. розничную торговлю должны были контролировать местные Советы. Твердые цены и монополия на хлеб были унаследованы от Временного правительства, причем повышались они неоднократно. Естественными спутниками твердых цен были пайки. Появились мешочники, незаконная транспортировка продовольствия в города продолжалась, несмотря на все преследования и декреты о конфискации. В начале 1919 года была введена печально знаменитая продразверстка: свободная торговля хлебом объявлялась государственным преступлением. В 1919-1920 годах в условиях военного коммунизма вызревает и осуществляется идея безтоварного социализма, подразумевающая замену торговли государственным распределением продуктов, выходят декреты о бесплатном отпуске товаров населению, предлагаются проекты отмены денег. В целом период военного коммунизма охарактеризовался неограниченным использованием методов изъятия вместо обмена с целью получения продовольствия, развитием натурального обмена, приспособлением кооперативов к советской системе в качестве основного инструмента сбора и распределения продуктов питания, ростом «черного рынка», который по своим масштабам и значимости превзошел официальные каналы. По различным подсчетам в этот период, горожане потребляли по твердым ценам от 25 до 55% всего продовольствия, остальное потребление приходилось на «черный рынок». Цены в частном секторе превышали государственные в 40-50 раз. Все это создало благоприятную почву для всяческого рода злоупотреблений. Герой книги Ильфа и Петрова Золотой теленок, «гражданин Корейко», укравший целый поезд с продовольствием, шедший в голодающее Поволжье, – типичный представитель той эпохи.   Поэтому во многих отношениях принятие Новой экономической политики (НЭПа) было просто официальным признанием существовавшего положения. Основные принципы НЭПа разрабатываются уже весной 1921 года. Частный капитал допускается в сферу торгового и денежного обращения. Потребительская кооперация отделена от системы Наркомата продовольствия и превращается в широко разветвленную систему, охватившую всю страну. Всерьез и надолго, но не навсегда В начале периода НЭПа власти предполагали, что крестьяне будут обменивать излишки своей продукцией на промышленные товары по фиксированным эквивалентам. Но крестьяне предпочли привычную куплю-продажу за деньги. Наркомат продовольствия был ликвидирован. В 1923 году произошел один из кризисов НЭПа - резкий скачок цен на промышленные товары. Из-за завышенных государственными трестами и частными торговцами цен возникли проблемы со сбытом. Кризис был разрешен административными мерами: цены снизили на 30%. Оживилась ярмарочная и рыночная торговля. Характерно, что принципы регулирования розницы имели много схожих черт с дореволюционным регулированием деятельности купеческого сословия. Для ведения торговли граждане должны были выкупать у Государства патенты и уплачивать прогрессивный налог. В зависимости от характера торговли (торговля с рук, в ларьках и киосках, магазинах, розница или опт, количество наемных рабочих) торговцы были поделены сначала на три, а потом на пять категорий - аналог купеческих гильдий. К середине 1920-х годов была создана широкая сеть стационарных магазинов взамен базаров и рынков, где торговля часто шла с рук. Возникло явление, ставшее известным как «угар НЭПа». Складывался стиль жизни НЭПманов: стремление урвать побольше, беспрерывные кутежи. Расцвела преступность, проституция, наркомания. Число разводов в стране увеличилось в три раза. Справедливости ради, надо отметить, что НЭПманы кутили и не стремились развивать серьезный бизнес не из-за своей лености и разгильдяйства, но в первую очередь потому, что помнили наказ партии: «НЭП всерьез и надолго, но не навсегда». Вместе с тем налицо были экономические успехи – в первую очередь, как сказали бы сегодня, благодаря либерализации экономики. Любой гражданин, достигший возраста 16 лет, имел право получить лицензию на торговлю в лавках, общественных местах, на рынках или базарах любыми предметами или продуктами, на открытие магазина, кафе, ресторана, аренду зданий и помещений и средств транспорта. Главным условием была своевременная уплата налогов, предоставление по первому требованию властей всей финансовой отчетности и неучастие в противозаконных операциях. (Впрочем, даже эти требования могут показаться чересчур жесткими некоторым из сегодняшних отечественных ритейлеров). Зимой 1927-1928 годов разразился очередной кризис НЭПа. Власти снизили цены на сельхозпродукцию, тогда как цены на промтовары оставались относительно высокими. В итоге крестьяне стали задерживать поставки продуктов, государственные и кооперативные продуктовые магазины оказались пустыми, а частники «вздули» цены. Время 1928-1929 годов стало известно как «великий перелом», когда началось свертывание политики НЭПа. За короткий срок из партии было исключено около 149 тыс. человек - сторонников НЭПа (11% всего состава партии). Идеолог НЭПа Бухарин, подобно французскому министру финансов XVII века Кольберу, выдвинувший лозунг «Обогащайтесь!», был осужден как «правый уклонист». К 1930 году были ликвидированы все товарные биржи и ярмарки. Последний удар по частной торговле был нанесен переходом в 1929 году на карточную систему. Спецбуфет, спецзаказ, спецраспределитель… Первая пятилетка завершилась в стране массовым голодом. Нехватка продовольствия начала ощущаться уже в 1930-31 годах, когда насильственная коллективизация на селе привела к массовому убою скота: кулаки, уничтожая и продавая скот, стремились стать середняками. Крестьяне лишились стимула к работе, так как заготовительные организации покупали в колхозах продукты в 4-5 раз ниже себестоимости. Власти в ряде районов забирают всю продукцию из амбаров, что приводит к страшному голоду осенью и зимой 1932-33 годов, от которого погибло не менее 3-5 млн человек. Этот голод превосходил по своим масштабам и последствиям даже аналогичные события в 1921 году в Поволжье. Тогда голодающим помогала вся Россия и другие страны, а в 1932-33 годах на сообщения о голоде было налажено табу. Воинские заставы на дорогах не пропускали голодающих в прочие районы, но даже те, кто выбрался из зоны бедствия, не могли получить хлеб в магазинах, так как он продавался только по карточкам. В то же время Государство значительно увеличило экспортные поставки зерна, объем которых составил в 1933 году 51,8 млн тонн. Все более широкий размах принимало нормированное снабжение товарами. Вначале оно распространяется на продукты (сахар, мясо, масло, чай, картофель), а к середине 1931 года – и на промышленные товары тоже. Вместо торговли практиковалось отоваривание по «заборным документам» и ордерам через закрытые распределители, закрытые рабочие кооперативы и отделы рабочего снабжения – система, которая в несколько видоизмененной форме дожила до краха советского режима в 1991 году. Однако в условиях продовольственного кризиса установленные нормы не выполнялись даже в важнейших центрах страны: Москве, Ленинграде, некоторых городах Донбасса и др. В результате в начале 1930-х годов нормы несколько раз понижались. Учителя, врачи и студенты не получали гарантированного хлебного пайка. Крупа и сахар выдавались этим категориям населения 2-3 раза в год по 400-500 г. Относительно хорошо жили ученые 1-й категории в Москве: в голодном 1933 году они получали в месяц по 3 кг муки, 6 кг рыбных товаров, 2 кг мяса, 3 кг сахара и прочих товаров. В том же году средняя цена обеда для рабочих в заводских столовых составляла 84 коп., а в коммерческих столовых – на 5 рублей больше. Всемогущий рынок В сложившейся ситуации власти стали призывать население самостоятельно делать заготовки сельхозпродукции. Однако промышленным предприятиям строго запрещалось обменивать свою продукцию на продовольствие. Вместо этого заводам предписывалось иметь специальные магазины и столовые для ударников производства, доставлять им товары на дом, проводить соревнования за право быть прикрепленным к магазину. В зависимости от выполнения плана распределялись продукты и промтовары. Неудивительно, что все большее значение приобретал рынок. Если в 1932 году средний рабочий покупал на рынке 30% потребляемого им мяса, то в 1933 году – уже 80%. Неоднократно против централизованного карточного снабжения происходили выступления. В газету «Известия» пришло письмо, в котором старые рабочие писали: «при капиталистическом строе так не жили, как сейчас». Властям приходится искать компромисс с народом и в первую очередь с крестьянством, принимая умеренный курс внутренней политики, подразумевающий материальное стимулирование труда. В 1934 году американская газета «Балтимор сан» вышла со статьей под названием «Красная Россия становится розовой».   Увеличился выпускаемый ассортимент потребительских товаров, в том числе чулок из искусственного шелка, которые ранее считались «идеологически невыдержанными», распространялась игра в теннис, ранее порицаемая как «буржуазный спорт».   С января 1935 года была отменена карточная система. К 1938 году производство сельхозпродукции достигло приемлемого уровня, рыночные цены снизились по сравнению с 1933 годом на 63,9% и стали соответствовать ценам государственно-кооперативной торговли. Время реформ – время надежд В годы Великой Отечественной войны повторилась ситуация, имевшая место во время гражданской войны и в 1930-х годах. Государство как могло пыталось организовать централизованные поставки по карточкам, но многие люди в тылу не выжили бы без существования «черного рынка». Засуха, ограничение снабжения по введенным в годы войны карточкам и рост цен привели в 1946 году к очередному голоду: «зарплату повысили на 100 рублей, а цены – в три раза».   Карточки были отменены в 1947 году, тогда же последовало снижение цен. Всего за период с 1947 по 1954 год власти последовательно провели 7 снижений розничных цен, что вело к росту потребления, но одновременно обостряло вопрос нехватки товаров. (Аналогичная ситуация наблюдалась во второй половине 1980-х годов, когда искусственно заниженные цены привели к невиданному для мирного времени дефициту потребительских товаров). Никита Хрущев, пришедший к власти в 1956 году, активно принялся за экономические реформы, направленные не только на то, чтобы «догнать и перегнать» развитые западные страны, но и на расширение потребительского сектора. Однако реформы, пик которых пришелся на 1957-62 годы, не изменили кардинально плановой экономики страны. Более того, власти сами провоцировали негативную реакцию на свои действия со стороны народа.   Газеты, радио и телевидение информировали о пышных банкетах, торжественных обедах и дорогих приемах на фоне убывающего ассортимента городских (не говоря уже о сельских) прилавков. Решение о повышении с 1 июня 1962 года розничных цен на ряд продовольственных товаров привело к созданию предзабастовочных ситуаций по всей стране, тогда же произошли трагические события в Новочеркасске. По мнению некоторых историков, реформы 1950-60-х годов не дали положительных результатов в первую очередь потому, что зиждились на противопоставлении «либо план, либо рынок», и не допускали сосуществования государственного регулирования экономики и частного сектора, как, например, в современном Китае или ряде стран «социально ориентированного капитализма»: Германии, Канаде, Швеции. Годы застоя: рыба сгнила с головы Годы правления Леонида Брежнева ознаменовались консервацией status quo и невиданными масштабами коррупции, поразившей все общество с самых низов до самых верхов, что и послужило поводом для создания знаменитой пословицы. Различные махинации и злоупотребления, в том числе в розничной торговле, легли в основу сюжетов многих фильмов 1960-х и второй половины 1980-х годов, например, комедии «Берегись автомобиля» и детектива «Змеелов», главный герой которого, не надеясь на правоохранительные органы, сам пытается разобраться в деятельности группы махинаторов от торговли. В жизни попытки покончить с коррупционерами предпринимал Юрий Андропов - глава КГБ, ставший генеральным секретарем ЦК КПСС после смерти Брежнева в 1982 году. Простым гражданам он запомнился прежде всего тем, что отдал нашумевшее распоряжение задерживать всех, кто оказался в магазинах, парикмахерских, банях и прочих подобных местах в рабочее время. Но кроме этого Андропов повел кампанию против злоупотреблений на самом верху социальной пирамиды общества. Речь идет прежде всего о деле Галины Брежневой, дочери прежнего генсека. Были арестованы и получили приговоры многие коррупционеры из ее окружения: руководитель управления цирками Министерства культуры А.А. Колеватов, чья дочь дружила с Галиной, любовник Галины Борис Буряце, директор Елисеевского магазина в Москве и др. Следователи стали свидетелями поразительной разницы в уровне жизни этих людей и подавляющего большинства населения страны.   Так, Борис Буряце, подобно новым русским 1990-х годов, носил на шее толстую крученую золотую цепь, которую не снимал даже при купании в море, а на его безымянном пальце сверкал перстень с огромным бриллиантом. В то время как полки магазинов по всей стране пустовали и люди стояли в огромных очередях за предметами первой необходимости, на столе у жиголо всегда была черная икра в жестяных банках, подавался только что испеченный хлеб, язык, раки, виноград, шампанское и водка.   Даже в Лефортово Буряце отправился на своем «мерседесе» в норковых шубе и сапогах. Недоступные простому советскому человеку деликатесы доставлялись Борису Галиной Брежневой, приезжавшей к нему на «Волге» с персональным шофером. Получала же она дефицитные товары от директора Елисеевского, приговоренного впоследствии к смертной казни: за 10 лет работы в самом известном магазине страны он дал и получил взяток на общую сумму в полмиллиона рублей. Стоит ли напоминать читателю о нашумевшем деле о «Рыболове-Спортсмене» и прочих подобных судебных процессах? Коррупция в сфере обращения и скрытый рост цен были вызваны прежде всего элементарным отсутствием товаров повседневного спроса в свободной продаже. Ко времени начала перестройки огромная часть промышленной продукции оказалась исключенной из сферы товарно-денежного обращения.   В 1986 году товары так называемой группы «Б» (продукция легкой и пищевой отраслей) составляли всего 24,7% от общего производства, тогда как в годы НЭПа на них приходилось порядка 60%. В стране перманентно наступали продовольственные кризисы, что вынуждало ежегодно закупать за рубежом от 20 до 40 млн тонн зерновых культур.   Проблема была разрешена принятием после распада СССР в 1991 году политики «шоковой терапии». Либерализация цен в следующем году вызвала галопирующую инфляцию, но позволила решить вопрос дефицита. К 1993 году были приватизированы почти все предприятия торговли и общепита. Начался современный этап развития российской розницы. Литература: Всемирная история, коллектив авторов. М.: АСТ; Минск: Харвест, 2000 История мировой экономики: Учебник для вузов/ Под редакцией Г.Б. Поляка и А.Н. Марковой. М.: Юнити, 2003 История России. XX век /Отв. ред. докт. ист. наук В.П. Дмитриенко. М.: АСТ, 2001 Медведев Р. Юрий Андропов: неизвестное об известном. М.: Время, 2004 Сметанин С.И. История предпринимательства в России. М.: Логос, 2004 Источник Чтиво   www.pseudology.org