1908 - Из сборника "Голос большого города"
O'Henry - William Sydney Porter
A Lickpenny Lover - Грошовый поклонник
В этом гигантском магазине, Магазине с большой буквы, служили три тысячи девушек, в том числе и Мэйзи. Ей было восемнадцать лет, и она работала в отделе мужских перчаток. Здесь она хорошо изучила две разновидности человеческого рода - мужчин, которые вольны пойти в магазин и купить себе перчатки, и женщин, которые покупают перчатки для подневольных мужчин. Знание человеческой души восполнялось у Мэйзи и другими полезными сведениями.
 
К ее услугам был житейский опыт остальных двух тысяч девятисот девяноста девяти продавщиц, которые не делали из него тайны, и Мэйзи копила этот опыт в недрах своей души, непроницаемой и осторожной, как душа мальтийской кошки. Быть может, природа, зная, что Мэйзи не у кого будет спросить разумного совета, наделила ее, вместе с красотой, некоторой спасительной долей лукавства, как чернобурой лисе с ее ценной шкуркой она отпустила дополнительную, по сравнению с другими животными, дозу хитрости.
 
Ибо Мэйзи была красавица. Блондинка, с пышными волосами теплого, золотистого оттенка, она обладала царственной осанкой леди-манекена, которая на глазах у публики печет в витрине оладьи. Когда Мэйзи, стоя за прилавком, обмеряла вам руку, вы мысленно называли ее, Гебой, а когда вам снова можно было поднять глаза, вы спрашивали себя, откуда у нее взор Минервы. Пока заведующий отделом не замечал Мэйзи, она сосала леденцы, но стоило ему взглянуть в ее сторону, как она с мечтательной улыбкой закатывала глаза к небу. О, эта улыбка продавщицы! Бегите от нее, если только охладевшая кровь, коробка конфет и многолетний опыт не охраняют вас от стрел амура. Эта улыбка - не для магазина, и Мэйзи откладывала ее на свои свободные часы.
 
Но для заведующего отделом никакие законы не писаны. Это - Шейлок в мире магазинов. На хорошеньких девушек он глядит, как глядит на пассажиров таможенный досмотрщик, напоминая: "Не подмажешь - не поедешь". Разумеется, есть и приятные исключения. На днях газеты сообщали о заведующем, которому перевалило за восемьдесят. Однажды Ирвинг Картер, художник, миллионер, поэт и автомобилист, случайно попал в Магазин: пострадал, надо сказать, совсем невинно.
 
Сыновний долг схватил его за шиворот и повлек на поиски мамаши, которая, разнежившись в обществе бронзовых амуров и фаянсовых пастушек, увлеклась беседой с приказчиком. Чтобы как-нибудь убить время, Картер отправился покупать перчатки. Ему и в самом деле нужны были перчатки, свои он забыл дома. Впрочем, нам нет нужды оправдывать нашего героя, ведь он понятия не имел, что покупка перчаток - это предлог для флирта. Но едва вступив в роковой предел, Картер внутренне содрогнулся, впервые увидев воочию одно из тех злачных мест, где амур одерживает свои более чем сомнительные победы.
 
Трое или четверо молодцов бесшабашного вида, разодетые в пух и прах, наклонившись над прилавком, возились с перчатками, этими коварными сводницами, между тем как продавщицы возбужденно хихикали, с готовностью подыгрывая своим партнерам на дребезжащей струне кокетства. Картер приготовился бежать - но какое там... Мэйзи, стоя у прилавка, устремила на него вопрошающий взор своих прекрасных холодных глаз, чья лучезарная синева напомнила ему сверкание айсберга, дрейфующего под ярким летним солнцем где-нибудь в Океании.
 
И тогда Ирвинг Картер, художник, миллионер и т. д., почувствовал, что его благородная бледность сменяется густым румянцем. Но не скромность зажгла эту краску - скорее рассудок! Он вдруг увидел, что оказался поставленным на одну доску с этими заурядными молодцами, которые, склонившись над соседними прилавками, добивались благосклонности смешливых девиц. Разве и сам он не стоит здесь, у прилавка, как данник плебейского амура, разве и он не жаждет благосклонности какой-то продавщицы? Так чем же отличается он от любого из этих Биллов, Джеков или Микки?
 
И в Картере вдруг проснулось сочувствие к этим его младшим братьям - вместе с презрением к предрассудкам, в которых он был взращен, и твердой решимостью назвать этого ангела своим. Итак, перчатки были завернута и оплачены, а Картер все еще не решался уйти. В уголках прелестного ротика Мэйзи яснее обозначились ямочки. Ни один мужчина, купивший у нее перчатки, не уходил сразу. Опершись на витрину своей ручкой Психеи, соблазнительно просвечивающей через рукав блузки, Мэйзи приготовилась к разговору. У Картера не было случая, чтобы он полностью не владел собой. Но сейчас он оказался в худшем положении, чем Билл, Джек или Микки.
 
Ведь он не мог рассчитывать на встречу с этой красавицей в том обществе, где постоянно вращался. Всеми силами старался он вспомнить, что знал о нравах и повадках продавщиц, - все, что ему когда-нибудь приходилось читать или слышать. Почему-то у него создалось впечатление, что при знакомстве они иной раз готовы отступить от некоторых формальностей, продиктованных правилами этикета.
 
Мысль о том чтобы предложить этому прелестному невинному существу нескромное свидание, заставляла его сердце отчаянно биться. Однако душевное смятение придало ему смелости. После нескольких дружеских и благосклонно принятых замечаний на общие темы он положил на прилавок свою визитную карточку, поближе к ручке небожительницы.
 
- Ради бога, простите, - сказал он, - и не сочтите за дерзость, но я был бы рад снова встретиться с вами. Здесь вы найдете мое имя. Поверьте, только величайшее уважение дает мне смелость просить вас осчастливить меня своей дружбой, вернее знакомством. Скажите, могу ли я надеяться? Мэйзи знала мужчин, а особенно тех, что покупают перчатки. С безмятежной улыбкой посмотрела она в лицо Картеру и сказала без колебаний:
 
- Отчего же? Вы, видать, человек приличный. Вообще-то я избегаю встреч с незнакомыми мужчинами. Ни одна порядочная девушка себе этого не позволит... Так когда бы вы желали?
- Как можно скорее, - сказал Картер. - Разрешите мне навестить вас, и я почту за... Но Мэйзи залилась звонким смехом
 
- О господи, выдумали тоже! Видели бы вы, как мы живем! Впятером в трех комнатах! Представляю мамино лицо, если бы я привела домой знакомого мужчину
- Пожалуйста, где вам угодно! - самозабвенно воскликнул Картер. - Назначьте место сами. Я к вашим услугам...
- Знаете что, - сказала Мэйзи, и ее нежно-розовое лицо просияло, точно ее озарила замечательная идея. - Четверг вечером, кажется, меня устроит. Приходите в семь тридцать на угол Восьмой авеню и Сорок девятой улицы, я, кстати, там и живу. Но предупреждаю - в одиннадцать я должна быть дома. У меня мама строгая.
 
Картер поблагодарил и обещал прийти точно в назначенное время. Пора было возвращаться к мамаше, которая уже ждала сына, чтобы он одобрил ее новое приобретение - бронзовую Диану. Курносенькая продавщица с круглыми глазками, будто невзначай проходя мимо, ласково подмигнула Мэйзи.
 
- Тебя, кажется, можно поздравить? - спросила она бесцеремонно.
- Джентльмен просил разрешения навестить меня, - надменно отрезала Мэйзи, пряча на груди визитную карточку.
- Навестить? - эхом отозвались Круглые Глазки.
- А не обещал он повезти тебя обедать к Уолдорфу и покатать на своей машине?
- Ах, брось, - устало отмахнулась Мэйзи. - Ты просто помешана на шикарной жизни. Это не с тех ли пор, как твой пожарный возил тебя кутить в китайскую кухмистерскую? Нет, о Уолдорфе разговора не было. Но, судя по карточке, он живет на Пятой авеню. Уж если он захочет угостить меня, будь уверена, что прислуживать нам будет не китаец с длинной косой.
 
Когда Картер, подсадив мамашу в свой электрический лимузин, отъехал от универмага, он невольно стиснул зубы, так защемило у него сердце. Он знал, что впервые за двадцать девять лет своей жизни полюбил по-настоящему. И то, что его возлюбленная, не чинясь, назначила ему свидание на каком-то перекрестке, хоть и приближало его к желанной цели, но вместе с тем рождало мучительные сомнения в его груди. Картер не знал, что такое продавщица. Он не знал, что ей приходится жить в неуютной конуре либо в тесной квартире, где полным-полно всяких домочадцев и родственников.
 
Ближайший перекресток служит ей будуаром, сквер - гостиной, людная улица - аллеей для прогулок. Однако это обычно не мешает ей быть себе госпожой, такой же независимой и гордой, как любая знатная леди, обитающая среди гобеленов. Однажды, в тихий сумеречный час, спустя две недели после их первого знакомства, Картер и Мэйзи рука об руку вошли в маленький, скупо освещенный скверик. Найдя уединенную скамейку под деревом, они уселись рядом. Впервые он робко обнял ее за талию, и ее златокудрая головка блаженно приникла к его плечу.
 
- Господи! - благодарно вздохнула Мэйзи. - Долго же вы раскачивались!
- Мэйзи! - взволнованно произнес Картер. - Вы, конечно, догадываетесь, что я люблю вас. Я самым серьезным образом прошу вашей руки. Вы достаточно знаете меня теперь, чтобы мне довериться. Вы мне нужны, Мэйзи! Я мечтаю назвать вас своей. Разница положений меня не останавливает...
- Какая разница? - полюбопытствовала Мэйзи. - Да никакой разницы и нет, - поправился Картер. - Все это выдумки глупцов. Со мной вы будете жить в роскоши. Я принадлежу к избранному кругу, у меня значительные средства.
- Все это говорят, - равнодушно протянула Мэйзи. - Врут и не краснеют. Вы, конечно, служите в гастрономическом магазине или в конторе букмекера. Зря вы меня дурой считаете.
- Я готов представить любые доказательства, - мягко настаивал Картер. - Я не могу жить без вас, Мэйзи! Я полюбил вас с первого взгляда...
- Все так говорят, - рассмеялась Мэйзи. - Попадись мне человек, которому я понравилась бы с третьего взгляда, я, кажется, бросилась бы ему на шею
- Перестаньте, Мэйзи, - взмолился Картер. - Выслушайте меня, дорогая! С той минуты, как я впервые взглянул в ваши глаза, я почувствовал, что вы для меня единственная на свете
- И все-то вы врете, - усмехнулась Мэйзи. - Скольким девушкам вы уже говорили это?
 
Но Картер не сдавался. В конце концов ему удалось устеречь пугливую, неуловимую душу продавщицы, прячущуюся где-то в глубине этого мраморного тела. Слова его нашли дорогу к ее сердцу, самая пустота которого служила ему надежной броней. Впервые Мэйзи смотрела на него зрячими глазами. И жаркий румянец залил ее холодные щеки. Замирая от страха, сложила Психея свои трепетные крылышки, готовясь опуститься на цветок любви. Впервые забрезжила для нее где-то там, за пределами ее прилавка, какая-то новая жизнь и ее неведомые возможности. Картер почувствовал перемену и устремился на штурм.
 
- Выходите за меня замуж, - шептал он ей, - и мы покинем этот ужасный город и уедем в другие, прекрасные края. Мы забудем о всяких делах и работе, и жизнь станет для нас нескончаемым праздником. Я знаю, куда увезу вас. Я уже не раз там бывал. Представьте себе чудесную страну, где царит вечное лето, где волны рокочут, разбиваясь о живописные берега, и люди свободны и счастливы, как дети. Мы уплывем к этим далеким берегам и будем там жить, сколько вам захочется. Я увезу вас в город, где множество великолепных старинные дворцов и башен и повсюду изумительные картины и статуи. Там вместо улиц каналы, и люди разъезжают...
 
- Знаю! - сказала Мэйзи, резко поднимая голову. - В гондолах.
- Верно! - улыбнулся Картер
- Так я и думала!.. - сказала Мэйзи
- А потом, - продолжал Картер, - мы станем переезжать с места на место и увидим, что только душа захочет. Из Европы мы уедем в Индию и познакомимся с ее древними городами. Мы будем путешествовать на слонах, побываем в сказочных храмах индусов и браминов. Увидим карликовые сады японцев, караваны верблюдов и состязания колесниц в Персии - все, все, что стоит повидать в чужих странах. Разве это не восхитительно, Мэйзи?
 
Но Мэйзи решительно поднялась со скамьи
 
- Пора домой, - сказала она холодно
- Время позднее
 
Картер не стал с ней спорить. Ему было уже знакомо непостоянство настроений этой причудницы, этой мимозы, - никакие возражения тут не помогут. И все же он торжествовал победу. Сегодня он держал - пусть всего лишь мгновение, пусть на тонкой шелковинке - душу своей Психеи, и в нем ожила надежда. На миг она сложила крылышки, и ее прохладные пальчики сжали его руку. Наутро в Магазине подружка Мэйзи, Лулу, подкараулила ее за прилавком.
 
- Ну, как у тебя дела с твоим шикарным другом? - спросила она
- С этим типом? - небрежно проронила Мэйзи, поправляя пышные локоны. - Я дала ему отставку. Представь, Лулу, что этот субъект забрал себе в голову...
 - Устроить тебя на сцену? - задыхаясь, спросила Лулу
- Как же, держи карман, от такого дождешься. Он предложил мне выйти за него замуж и, вместо свадебного путешествия, прокатиться с ним на Кони-Айленд (1).
-------------------
1) Остров близ Нью-Йорка, где сосредоточены балаганы, качели и прочие аттракционы. Некоторые павильоны и киоски Кони-Айленда построены в "восточном" стиле
-----------------------
Перевод Р. Гальпериной
O'Henry - William Sydney Porter

www.pseudology.org