Когда русский журнал попросил меня написать что-то неполитическое, я сначала растерялся, а потом подумал, что в этом может быть свой логика: сейчас время заново осмысливать самые простые вещи.

Россия понемногу выходит из периода стремительного развития (или упадка?), из непредсказуемых поворотов и не то входит в гавань, не то ложится на более-менее постоянный курс.

Как бы то ни было, наступают времена, когда появляется время заняться чем-то, кроме политических проблем. Время подумать о фундаментальных темах.

Поэтому на митинги ходят меньше, а в кино, театр и на выставки - больше. Жизнь постепенно нормализуется, на первый план в жизни обывателя выходит то, что и должно там быть.

Простые вещи - они же ведь и самые главные

Мы вообще все время убегаем от самого главного. С друзьями болтаем о каких-то мелочах, а главным мучаемся в одиночку, не в силах углядеть правильный путь, неспособные понять - в чем состоит наша проблема.

А что главное - легко определить по тому, сколько времени мы уделяем тем или иным проблемам. Судя по этому, большинство волнует две темы: деньги и любовь. О деньгах - в другой раз, сейчас - о любви.

Современная культура насквозь пропитана эротикой. Она - везде. Любой рекламщик знает, что для того, чтобы что-то продать, надо создать ему образ sexy. Все животные спариваются, но люди сделали из этого культ, главную тему искусства. И, кстати, тем самым ушли от животного к культуре.

Животные вообще все делают просто, а человек - он все усложняет, потому что каждому жесту придает смысл. Все так сложно вокруг нас: все имеет смысл, с этими смыслами мы никак и не можем разобраться. Кстати, за эти страдания природа нас наградила: эротика принизывает нашу жизнь, а секс является нормой, в отличие от тех же животных, которые занимаются этим только в определенные периоды в жизни самки.

И которые, кстати, не испытывают оргазма. А вся современная сексология в развитых странах развивается под лозунгом "даешь оргазм в жизнь женщины!". И нет сомнения, что это станет нормой нашей жизни, - и еще одним шагом человечества от природы. Современная культура предлагает человеку несколько моделей реализации своей потребности любить и быть любимым

Первая - патриархальная традиционалистская модель, - я бы ее назвал моделью Буша. До Клинтона ее можно было бы назвать моделью американского президента. Создай семью, люби там и будь любимым. И ни шагу в сторону.

Вторая - холодный унисекс, порождение политической корректности и творческой активности сексуальных меньшинств.

И та и другая модели по сути асексуальны. Властителям общественных дум и чувств они кажутся скучноватыми. Поэтому массовая культура на них не останавливается. Кстати, я думаю, пока не останавливается. Впереди нас ждет ренессанс традиционной модели.

И причиной этого (вы не поверите, но это так!) будет борьба с мировым терроризмом. Терроризм этот имеет глубокие причины, он - проявление кризиса цивилизации и одновременно - проявление фундаментального вызова этой цивилизации.

Один из лозунгов террористов: "Мы хотим умереть больше, чем они хотят жить"

Расхлябанности, вялости частной жизни мегаполисов: тепловатой и сладенькой, как газировка на солнце, террористы противопоставляют целостность, строгость, целеустремленность к великой цели, самодисциплину и самоотверженность. Современное общество не может выжечь террористов огнем и железом. Нужен адекватный нравственно-идеологический и поведенческий ответ.

Такой адекватный ответ терроризму потребует мобилизации, строгости, ответственности. Каждый должен будет отдать свой долг. Поэтому нас ждет возрождение этики долга, ответственности, самоограничения - а это и есть моральный фундамент традиционной семьи.

Отчасти Голливуд начал реабилитацию традиционной семьи. Но поскольку обычная жизнь скучновата, то семью реабилитируют парадоксальным образом: жену и мужа заставляют совершать подвиги ради друг друга - как правило, убивать кого-то, кто попытался их разлучить насильственным образом.

Массовая культура сегодня официально культивирует прежде всего страстную любовь,

которая разрушает все преграды на своем пути. Вообще все разрушает! И чем больше разрушит, тем, значит, сильнее любовь. Широко культивируемая поведенческая модель: живет себе человек, работает, улыбается любимому человеку, который рядом с ним. Вроде бы все хорошо. Но потихоньку понимает - слишком все скучно и не по настоящему, нет настоящих страстей. Подсознательно он уже ищет, как бы выпасть из рутины будней.

И тут вдруг что-то происходит, между ним и другим случайным знакомым проскакивает искра. А после, для того, чтобы слиться в экстазе, они готовы разрушить все. Что будет потом, после этого экстаза - никого не интересует. По сути, здесь настоящая любовь - это животная страсть, не способная предвидеть последствия своих поступков и даже не желающая их предвидеть.

Любовь оправдывает все: любое предательство, любое преступление. Вспомните, лауреат всех наград - фильм "Английский пациент", чей герой ради любимой предает свою Родину. А Земфира под аплодисменты обещает: "Хочешь, я убью соседей, что мешают спать".

Ясно, что эта поведенческая модель не вполне конструктивна, что ли. Но такой любовью грезят миллионы. Но не все могут.

В этих условиях молодежная субкультура создала свою модель: все равно

В условиях несостоявшейся "Большой страстной любви" возможны маленькие радости - и в принципе все равно с кем. Непоследовательность мотылька, перелетающего на цветок с цветка, - и какая разница, на каком цветке в этот раз? Отсутствие сильных чувств постепенно замещается стремлением к постоянной смене разнообразных удовольствий. Характерно, что завсегдатаи клубной жизни за ночь обычно посещают не один клуб, а несколько.

Жизнь в движении! Расслабляйся, ребята! Как кто-то хорошо сказал: "непонятно, чего им расслабляться, они ведь еще не напрягались". Это расслабуха и погоня за новыми ощущениями, сладенькими на вкус, обычно требует в качестве дополнения наркотиков, - и не все находят в себе силы сказать "нет".

Эта модель любви вовсю раскручивается шоу-бизнесом, который сегодня тесно связан с наркотиками. Многие вообще полагают, что как современные тенденции в художественном искусстве определяются прежде всего галерейщиками, так и тенденции популярной молодежной музыки для дискотек определяются прежде всего дистрибьюторами наркотиков, чей бизнес прочно сросся с шоу-бизнесом.

Легко видеть, что без "экстази" танцевать под электронное техно невозможно. Многие идолы популярной музыки практически открыто пропагандируют наркотический кайф, дискотеки и ночные бары - полулегальные центры распространения наркотиков.

Еще одна особенность современной поведенческой модели, навязываемой массовой культурой: возрастное неравенство

Современная культура, ушедшая от долга и сконцентрировавшаяся на удовольствиях, стала по сути языческой. Она прославляет молодость, ее энергетику, ее чувственное слияние с природой. Старшие возраста в рамках этой культуры оказываются ущербными, во всяком случае, с точки зрения сексуальности и вообще чувственности.

Спросите 18-летнюю девчонку, кем она будет в 60 лет, и увидите в ее глазах ужас: "я столько не проживу". А ведь в каждом возрасте есть свои радости, и позитивное отношение к жизни - не тосковать по 20 годам, а стараться быть счастливым там, где ты есть.

Но массовая культура требует и в 50 выглядеть на 25, заставляя миллионы женщин идти на косметические операции, требующие огромных денег и страданий.

Поэтому для обычного человека как бы не существует времени, жизнь не развивается, любовь возможна только как влюбленность молодых. Те формы, которые принимает любовь на разных жизненных этапах, те чувства, которыми живут люди, игнорируются медиа.

Так современная культура выбрасывает на свалку целые пласты человеческой жизни с их радостями. Ведь то, что не показывают по ТВ, и не существует? Если вы что-то чувствуете, чего нет в общественной культуре, то - что с этим делать? Правильно это или неправильно? Можно этому радоваться или надо стыдиться?

Ирина Алферова в газетном интервью мазохистски вынесла приговор: женщина в 60 - уже бабушка

Да, это правда, но активная жизнь стала длинной, и те, кто уже бабушки, полны энергией и хотят и любви и секса. Но стандарты неумолимы: жизнь в браке для них должна быть правильной, но скучной.

На этом фоне курортный либерализм выглядит как естественный подарок от общества для семейных людей. Курортный роман уже почти не считается за измену. Напротив, популярна теория, что курортные романы укрепляют семью: все происходит где-то там, далеко, почти вне реальности, без будущего. Снимается напряжение в семье, и любовь становится крепче из-за легкого чувства вины.

В результате всего этого современный человек оказывается потерянным: то, что есть в его жизни, не существует в культурe, а то, что культура пропагандирует ему в качестве образцов, неосуществимо и противоречит природе человека: не созидает, а разрушает.

Требования, которые предъявляет жизни и партнерам современный человек (и массовая культура активно поддерживает завышенные требования!), настолько высоки, что реальные люди не могут им соответствовать. Поодиночке не могут, и им приходится выступать командой.

В результате происходит еще мало сознанный, но постепенно развивающийся процесс: диверсификация чувств. Если идеал романтической любви XIX века, как и семейный идеал, требуют целостной любви, то сейчас постепенно происходит диверсификация: с одним человеком растят детей, живут под одной крышей, ведут хозяйство; с другими дружат, ходят в кино и на выставки, в компании; с другими занимаются сексом; а еще с кем-то - просто романтическая любовь , время от времени - встретиться, попить кофе, посмотреть друг другу в глаза.

Конечно, при этом сохраняется огромная жажда целостности чувств, желание раствориться в другом человеке, но в жизни не удается все сразу, и в реальном мире идет диверсификация любви: все, чего так хочется, осуществляется не в одном человеке, а в нескольких.

Поэтому это не просто круговерть любовных приключений, а новая норма жизни: жена, постоянная любовница, параллельно несколько романтических увлечений, плюс курортные романы. В продвинутой Москве богатые и раскованные люди де-факто уже почти ввели для себя многоженство.

Если раньше кризис среднего возраста требовал немного побеситься, то теперь состоятельный и успешный человек или покидает семью для второго (третьего) брака, или делает это не де-юре, а де-факто.

Но правильно ли все это? - задают себе вопрос человек. И не находит ответа

Есть какие то идеальные нормы, которым нельзя соответствовать, и как реакция на них - делай что хочешь. Но интуитивно человек чувствует, что "все позволено" - это неправильный принцип. Да и нет его, не все разрешено, а мы просто не знаем, не поняли, что разрешено, а что - нет. Интуитивно чувствуем, но неясно.

Культурные образцы не описаны. Это в частности, означает, что современное искусство, увлекшись поиском форм, пришло к скучному техническому трюкачеству или закопалось в извращениях, в смаковании зла - которые тоже наскучили.

Культура в результате не выполняет свою роль - задавать культурные образцы. Культура должна быть связана с жизнью дважды: культурные модели должны браться из жизни, и они должны быть жизнеспособными, то есть применимыми к жизни.

Его растерянность увеличивается и оттого, что одновременно радикально трансформируется и модель семьи. Традиционная семья в мегаполисах - уже не правило, а исключение. Миллионы воспитываются в семье без своего отца, и в своем поиске любви они ищут не столько мужа, сколько отца.

В стремительно развивающемся обществе всеобщего благоденствия финансовая зависимость детей от родителей становится несущественной, а их жизненный опыт - неприменим для новых поколений. И все очень заняты - где-то там, далеко, в своих офисах и учреждениях. В результате рушится естественная для прошлого возрастная взаимозависимость в рамках семьи. Как бы то ни было, семья не дает жизнеспособных поведенческих моделей.

В лучшем случае семья может дать некоторый набор общих принципов: моральных и поведенческих, позволяющих успешно существовать в обществе и строить карьеру.

При этом всегда стоит вопрос - с кем ты общаешься?

Ведь люди все больше боятся быть самими собой и надевают на себя маски. Они общаются уже этими масками, которые иногда к ним прирастают. Но все чаще - нет, поскольку маски меняются стремительно: на работе одна маска, с родителями - другая, с друзьями - третья, а если есть несколько компаний друзей, то для каждой из них - своя маска. Личность, сжавшаяся в комочек, боится показать себя, боится грубости окружающего мира, прячется, а общаются друг с другом маски.

В то же время развивается техника психологического управления общением, которая у нас часто ассоциируется с НЛП - нейролингвистическим программированием. Существуют вполне работающие технологии обольщения.

Можно влюбить в себя человека, который вам нравится. Правда, возникает вопрос - а оно вам надо? Нужна ли такая любовь, которую вы сами подстроили? Нужны ли манипулируемые чувства? Но если есть техники, то они применяются. И будут применяться все больше.

Не находя в себе сил на настоящие чувства и свободное и притом конструктивное проявление своей личности, люди убегают в имитации.

Типичной имитацией любви является поголовное увлечение домашними животными

Конечно, легче любить собаку, чем человека: она не так требовательна, ей можно нагрубить, она не ревнует, если что, а если очень надоела - можно просто посадить ее на поводок. Люди утешают себя: вот, есть же существо, которое я бескорыстно люблю и которое любит так же меня.

Но это просто капитуляция, попытка бегства - любовь к собаке не заменит любовь к человеку. Вот так мы и мечемся, потому что человек хочет любить и быть любимым, это и есть счастье.

А все остальное - это фон для главного

Источник