Последний век второго тысячелетия Христианской эры представляется мне последним или, возможно, предпоследним веком всей нынешней цивилизации, исчерпавшей свои моральные, политические, технологические возможности и оказавшейся перед дилеммой – найти новую мораль, новый принцип взаимоотношений между народами, новую технологию или же погибнуть, как гибнут, судя по молчанию Вселенной, все или почти все цивилизации.

Двадцатый век был завершающим веком эпохи великих географических открытий. Человек добрался до Северного и Южного полюса, залез на самую высокую гору планеты Джомолунгму, опустился в самую глубокую пропасть Тускарору.

С помощью дирижабля, самолета, планера, парашюта обжил земную атмосферу. С помощью акваланга, тяжелого водолазного снаряжения, субмарин, батискафов освоил водную оболочку планеты. Цивилизация стала глобальной, подведя черту под дальнейшим приростом своих материальных ресурсов или, во всяком случае, эту черту обозначив.

Вовлечение в оборот цивилизации всех доступных современной технологии планетных ресурсов привело к образованию единой экономической системы. Но единая экономическая система может нормально функционировать только при единых правилах игры. А для их выработки и повсеместного соблюдения нужны единая мораль и единое политическое устройство.

Отсутствие того и другого в двадцатом веке привело к обострению внутривидовой борьбы, практическому забвению религиозных норм и даже к их полному отрицанию, к мировым экономическим кризисам, мировым войнам, возникновению античеловечных тоталитарных режимов, созданию оружия массового поражения, применению его против мирного населения.

2

С другой стороны, вовлечение в оборот цивилизации практически всех планетных ресурсов привело к сосредоточению в руках человечества сил, сравнимых по своей мощи с силами природы, что, при отсутствии единой морали и власти, уже начало приводить к нарушению природного вещественного и энергетического равновесия и круговорота – потеплению климата, увеличению озоновых дыр, химическому и радиационному отравлению почвы, воды, воздуха, резкому сокращению многообразия растительного и животного мира планеты. Из составной части организма биосферы человечество стало превращаться в подобие раковой опухоли, которая, будучи запущена, приводит организм к роковому концу.

Надежды, если не на полное выздоровление, то хотя бы на ремиссию, связаны с двумя великими инициативами двадцатого века – возникновением глобальной надгосударственной структуры, Организации Объединенных Наций, и влиятельных экологических движений. Первая инициатива, в принципе, могла бы привести к прекращению самоубийственной внутривидовой борьбы, вторая – к прекращению самоубийственного противопоставления цивилизации природе.

Превращение сослагательного наклонения в изъявительное зависит от того, каков правильный ответ на вопрос о разумности человека. Он действительно сапиенс или только воображает себя таковым?

История двадцатого века, как, впрочем, и всех предыдущих веков, дает основания считать предпочтительным второй вариант ответа.

Проклятый век перемещенных лиц,
век выдворений, ссылок, депортаций
Проклятый век перемещенных наций,
безлюдных сел, аулов и станиц

Проклятый век безвременных разлук,
застывших рук и губ оледенелых
Прервавший стук сердец оцепенелых
вагонов удаляющийся стук

www.pseudology.org