Валентин Исаакович Рабинович
Секс в СССР
Прозвучавшее во время первого телевизионного моста между Советским Союзом и Соединенными Штатами Америки, организованного Владимиром Познером и Филом Донахью, заявление одной из участниц дискуссии о том, что
у нас секса нет, вызвало тогда гомерический смех во всем просвещенном мире. А напрасно. В том виде, в каком секс практиковался «у них», у нас его действительно не было и быть не могло. По двум причинам.
Первая – блистательно описанный Булгаковым в «Мастере и Маргарите» «квартирный вопрос», который, по его словам, испортил население
страны. О каком полноценном сексе могла идти речь, если в одной комнатенке
вынуждены были ютиться в лучшем случае три поколения одной семьи, а часто
и совершенно чужие друг другу люди ( это называлось «снимать угол»)?
Второй причиной была боязнь женщин забеременность, вызванная, практическим отсутствием котрацептивов, запретом на аборты, крайней нищетой, тем же «квартирным вопросом», средневековым менталитетом подавляющей массы моих соотечественников.
И наконец, той части населения, которая придерживалась нетрадиционной сексуальной ориентации, за реализацию таковой грозила предписанная законом тюрьма.
Для того, чтобы осуществить свое естественное право на секс, граждане СССР, даже из сравнительно благополучного слоя, прибегали к хитроумным уловкам. Мне пришлось, например, быть свидетелем того, как организовали свой
контакт понравившиеся друг другу во время взятия интервью журналистка главной в то время правительственной газеты «Известия» и знаменитый создатель
советских ракет, который сразу же «положил на нее глаз».
Надо сказать, что никаких нравственным препон у почувствовавших тягу друг к другу мужчины и женщины не было. И у него, и у нее законные «половинки» были в таком физическом состоянии, что секс с ними был невозможен.
«Квартирный вопрос» вызван был у них не отсутствием собственной квартиры, а невозможностью использовать ее для «незаконной» встречи в силу присутствия там «законной» жены у него и «законного» мужа у нее. Поэтому журналистка обратилась за помощью к своей двоюродной сестре - моей жене. Моя жена, в свою очередь, обратилась к одной из своих близких подруг, знавших журналистку и горячо сочувствовавшей ей по причине, о которой будет сказано ниже. Подруга эта, недавно получившая в черемушкинской хрущобе «отдельную квартиру со всеми удобствами», согласилась несколько дней пожить у нас, предоставив на это время свое жилище журналистке.
«Второй причины» для будущих партнеров не существовало вообще. Для
ракетчика по определению, а для журналистки потому, что в молодости она, забеременев от нежелательного мужа и не имея возможности сделать аборт в нормальных медицинских условиях, вынуждена была обратиться к одной из подпольно практикующих «бабок», которая навсегда лишила ее возможности иметь детей. Та же «бабка», с тем же результатом, «помогла» в те же послевоенные времена и попавшей в аналогичную ситуацию подруге моей жены.
Между прочим, подобные экскурсы журналистки не были тайной для ее мужа, который ласково называл ее – «блуденочек». Надо сказать, что во всех других отношениях, кроме постельных, она была ему преданнейшим другом, самоотверженно ухаживала не только за ним, много лет находившимся в частично парализованном состоянии, но и за его престарелой матерью.
Как гениально заметил когда-то один мудрый российский писатель, -
«Наука умеет много гитик».
Оглавление

www.pseudology.org