Валентин Исаакович Рабинович
Гансовский Север
С единственным известным мне обладателем этого древнеримского имени
я познакомилися в самом начале 60-х годов ХХ-го века. У нас с моим другом Михаилом Черненко только что вышла в журнале «Молодая Гвардия» фантастическая повесть «Сошедшие с неба», готовившаяся к печати в издательстве «Детская литература», где нашим редактором был Аркадий Стругацкий.
И Аркадий привел нас в совершенно замечательный литературный кружок, находившийся под крылышком весьма еще прогрессивного в ту оттепельную пору издательства «Молодая Гвардия». Формальным руководителем кружка был Сергей (по моему) Жемайтис, а фактическим вождем Ариадна Громова. Официально кружок назывался Семинаром научной фантастики. Участниками его были, кроме Стругацкого,Жемайтиса, Громовой,и почти все остальные тогдашние московские фантасты: Анатолий Днепров, Рафаил Нудельман, Еремей (Рим) Парнов и его соавтор Емцев, Александр Мирер, Кир Булычев (Игорь Можейко),Север Гансовский.
Этот семинар, как и многие другие коллективы, родившиеся или переродившиеся в оттепельные годы, самыми заметными из которых были газеты «Московские новости», «Аргументы и факты», журналы «Знамя» и «Огонек»,
театры «Таганка» и «Современник», - были не только, а может быть, даже и не столько профессиональными коллективами, сколько общекультурными, идеологическими феноменами. Наша духовная предводительница, Ариадна Громова, дружившая со Станиславом Лемом, а в годы войны бывшая участницей Польского Сопротивления, на каждом сборище в пух и прах разносила «социалистический реализм». И предметом наших обсуждений и споров куда чаще, чем писательское ремесло, были общие вопросы культуры. Иногда такие споры превращались в настоящие словесные баталии. Если в них вступали Раф и Рим, я вообще переставал что-либо понимать. Кстати, Север обычно в таких случаях тоже помалкивал, сидел себе спокойненько и что-нибудь рисовал в блокноте.
Он вообще редко выпускал из рук карандаш, сам иллюстрировал свои рассказы.
Когда в 1964 году мы с Черненко заполучили в свои руки научно-популярный журнал «Химия и жизнь», то, естественно, пригласили приглянувшихся нам новых знакомых сотрудничать в нем. Наиболее близкими журналу людьми, его постоянными авторами стали Кир Булычев и Север Гансовский. Аркадий Стругацкий к тому времени уже несколько лет был постоянным автором журнала «Знание-Сила», да и личные отношения с Черненко
как-то не очень у него складывались, наверно из-за сходства характеров.
Если дружба журнала с Игорем продолжалась до конца его жизни,то
Север через несколько лет покинул нас. Перестал печататься и даже просто приходить на наши посиделки. Я не счел возможным всерьез уговаривать его оставаться с нами, ограничившись «дипломатическими» телефонными приглашениями. Потому что понимал и глубоко уважал истинные мотивы его поведения.
Север был участником Великой Отечественной войны, инвалидом войны – у него была изуродована нога, он ходил с палочкой, сильно прихрамывая. Ранение он получил во время прорыва блокады Ленинграда, находясь в составе батальона морской пехоты на «Пятачке» - крохотном плацдарме под Невской Дубровкой. На этом плацдарме редко кто мог продержаться больше суток, а в живых оставались считаные единицы. Даже моя батарея, находившаяся на противоположном берегу Невы, в полутора километрах от «Пятачка», за первый же день боев потеряла убитыми и ранеными половину солдат и командиров, две немецкие мины залетели в орудийные котлованы, перевернув пушки кверху колесами, а одна полутонная бомба попала прямо в командный пункт батареи...
Как-то раз увидев у меня нагрудный знак участника боев на Невской Дубровке, Север сказал, что хотел бы иметь такой сувенир. И в 1973 году, в десятилетнюю годовщину прорыва блокады Ленинграда я пригласил его вместе со мной посетить места тех боев, познакомить с председателем комитета ветеранов
Невской Дубровки мичманом Белозерцевым, распоряжающимся выдачей нагрудных знаков. Поездка была удачной. Организованный комитетом ветеранов и местными властями музей был еще в полном порядке. После митинга я представил Белозерцеву Севера, и он получил заслуженную награду. Все это, естественно, еще больше сблизило нас. И он много чего нового рассказал мне о себе.
После госпиталя Север был демобилизован, а когда война закончилась и жизнь в городе более-менее восстановилась, поступил учиться в Ленинградский университет, на филологический факультет, его всегда влекла к себе литература.
Как почти все фронтовики, он был членом партии, и в университете его выбрали в партийный комитет, а в комитете сделали заместителем председателя. Председетелем же был студент третьего курса того же факультета , тоже фронтовик, - тоже инвалид войны, воевавший в пехоте, а потом успевший поработать следователем в СМЕРЖЕ, - по имени Федор, по фамилии Абрамов, ставший впоследствии известным российским писателем.
Положение обязывает. Назвался груздем, полезай в кузов. В страшные послевоенные годы, когда организованная Сталиным травля интеллигенции
соединилась со стихийным напором многомиллионной массы демобилизованных
солдат и офицеров, отвоевывавших себе место под солнцем уже на трудовом фронте, партийные комитеты стали штабами этой новой войны.Даже если бы он этого хотел, Север не смог бы уклониться от активного участия в ней, как и его непосредственное партийное начальство.
Мы никогда не обсуждали с ним денежные вопросы, но он не скрывал от меня, что его материальное благополучие основывалось не на гонорарах за редкие в ту пору публикации научной фантастики и еще более редкие, единичные, постановки его пьес в провинциальных театрах, а на участии в закрытых литературных конкурсах. В открытой печати об этих конкурсах не сообщалось.И я понимал, что это хитрая форма оплаты особых услуг.
Первые несколько лет существования «Химии и жизни» Север был одним из
наших постоянных авторов и непременным участником проводившихся в редакции разнообразных сборищ. Но затем постепенно отошел от нас. Не знаю, сделал он это
по собственному почину или просто потому, что гэбешное начальство перебросило его на другой объект, сочтя, что двух стукачей, имевшихся в составе штатных сотрудников редакции, вполне достаточно.
Хочется думать, что и без собственного почина тут не обошлось.
Оглавление

www.pseudology.org