Мазохин О.Б. Из истории борьбы органов ВЧК-ОГПУ c фальшивомонетничеством Общее ослабление надзора за преступным элементом, разнообразие форм и нарицательной стоимости бумажных денег, а также качественное несовершенство их выработки, с одной стороны, и, с другой, появление большой группы лиц, потерявших свои основные занятия, бросавшихся на любое дело, сулившее легкий заработок, являлись главными стимулами для развития фальшивомонетничества в начале 20-х годов в России. В этой связи перед органами ВЧК-ОГПУ была поставлена задача по борьбе с фальшивомонетничеством, что было необходимо и в связи с намечавшимся проведением денежной реформы в стране. В это время были урегулированы и правовые вопросы борьбы органов ВЧК-ОГПУ с фальшивомонетничеством. Уголовный кодекс РСФСР 1922 года (ст.85) установил противоправность и наказуемость подделки денежных знаков. В статье была определена ответственность для всех участников, пособников и укрывателей данного преступления. В ней не проводилось различие между изготовлением и сбытом фальшивых денег. 6 апреля 1924 года в целях урегулирования вопроса борьбы с фальшивомонетничеством была направлена шифртелеграмма прокурорам губернских, областных и автономных республик, в которой разъяснялось право органов ОГПУ на внесудебное рассмотрение дел в отношении лиц, занимающихся изготовлением, сбытом и хранением фальшивых дензнаков, вплоть до вынесения высшей меры наказания. Предварительное следствие по данной категории дел должно быть закончено в кратчайший срок в порядке упрощенного судопроизводства (ст.381 УПК), без участия обвинителя и защиты, с вызовом наименьшего количества свидетелей и с допущением слушания дела при закрытых дверях. Дела по случайному сбыту фальшивых банкнот или дензнаков рассматриваются в общем судебном порядке. Прокурорский надзор по этого рода делам осуществляется в полном объеме применительно к разделу III-му инструкции прокурорам по наблюдению за органами ОГПУ от 1-го ноября 1922 года». Уголовный кодекс 1926 года дополнил статью о подделке и сбыте денежных знаков установлением уголовной ответственности и за подделку и сбыт в виде промысла поддельной иностранной волюты (ст.59-8 УК РСФСР). Первая попытка борьбы с этим видом преступления была предпринята в 1922 году 27 января ВЧК был направлен циркуляр всем органам ЭКО ГУБ ЧК, предписывающий самым решительным образом бороться с фальшивомонетничеством. Им предлагалось: «Не позднее двух суток со дня получения от местного финотдела протокола опроса представивших в кассу поддельные дензнаки производить в случае явной в том необходимости осмотр относящихся к этому делу поддельных дензнаков», а «расследование по делу должно вестись вне очереди и заканчиваться в кратчайший срок, все усилия должны быть направлены к открытию первоисточника сбыта» и др. 11 февраля того же года, в связи с «отсутствием планомерности в борьбе с этого рода преступлениями, а также вялое ведение расследования по ним», ВЧК направляется новый циркуляр, который более детально предписал руководящие правила при ведении такого рода дел. В частности, по делам о подделке дензнаков необходимо было выяснять местонахождение мастерских для подделки, устанавливать всех участников подделки и сбыта и их участие в преступлении, откуда доставлялась бумага, краски, как была оборудована мастерская, кто был инициатором организации незаконного «промысла». Предлагалось обязательно производить экспертизу фальшивых дензнаков. Жестко регламентировался срок расследования данной категории дел. «Как общее правило, производство по этим делам не должно тянуться более двух недель. Лишь в исключительных случаях, когда необходима серьезная предварительная агентурная разработка, когда собирание сведений будет выходить за пределы губернии, можно допустить более продолжительный срок для ведения следствия и розыска». По делам о сбыте фальшивых дензнаков был заведен отдельный алфавит, в который вносили всех сбытчиков, а также виновников в подделке. Но эти меры борьбы с фальшивомонетничеством были половинчатыми, носили скорее характер очередной компании и к каким-либо серьезным результатам не привели. В течение 1921-1922 г.г. эмиссия совзнаков продолжалась в крупных размерах, результатом чего явилось их дальнейшее обесценение. На 1 января 1923 года в обращении находилось 1994464 млрд. руб., а их реальная ценность составляла около 100 млн. руб. Рядом декретов по выпуску новых денежных знаков удалось сбить эмиссию. Дополнительно, для поддержания рубля, 4 мая 1922 года Политбюро ЦК ВКП(б) принимает решение о реализации церковных ценностей за границей. Красину была послана следующая телеграмма: «Политбюро ставит вам на вид на исполнение перед комиссией по изъятию ценностей обязательств еженедельно сообщать о ходе переговоров и реализации ценностей за границей. Настоятельно требуем большой энергии в проведении этого неотложного дела». К 15 февраля 1924 года курс стабилизуется на уровне: 50 000 рублей (в денежных знаках образца 1923 года) равны 1 рублю нового казначейского билета. К 1 июля 1924 года обменные операция были полностью завершены. Денежная реформа 1923 года смогла положить конец хаотическому состоянию денежного хозяйства и поставила на очередь борьбу с фальшивомонетничеством. Переход от неограниченной эмиссии к червонцам и казначейским билетам в золотом исчислении, обеспеченным известными государственными валютными фондами, неизбежно вызвал строгий и точный учет количества обращавшихся в стране бумажных денег. Тут-то впервые и обнаружилось, каких небывалых размеров достигло фальшивомонетничество, и какую опасность представляет это для финансовой политики правительства. С большими жертвами проведенная денежная реформа еще не укрепилась. Промышленность и торговля только начинали делать свои первые шаги. Внимание было направлено на сокращение эмиссии, на уменьшение количества бумажных денег, чтобы оно строго соответствовало валютным фондам Госказначейства «Госбанка». В связи с этим встал вопрос о борьбе с фальшивомонетчиками в общегосударственном масштабе с применением особых чрезвычайных мер. 1 июля 1923 года Ф.Э.Дзержинский, ознакомившись с положением дел по борьбе с фальшивомонетничеством, в записке Уншлихту писал: «Было бы желательно установить размеры подделок и принять драконовские меры против поддельщиков, составив план их поимки и искоренения... Я думаю, что уголовный розыск не справляется и не справится, ГПУ могло бы этим заняться в порядке короткой ударной задачи, поставив кампанию по всему СССР и за границей». Чрезвычайные меры были санкционированы постановлением ЦИК СССР от 1 апреля 1923 года, изъявшим дело о фальшивомонетчиках из ведения общих административно и судебно-следственных органов ОГПУ для разбирательства во внесудебном порядке с усилением мер социальной защиты, вплоть до высшей меры. С этого момента борьба с фальшивомонетничеством вступает в стадию планомерной работы органов ОГПУ Кроме заметки, переданной «РОСТА» о даче ОГПУ особых полномочий для борьбы с фальшивомонетчиками, было предложено не допускать в печати никаких сведений, конкретизирующих эти полномочия, не допускать интервью по этим вопросам, сведений об арестах и раскрытии организаций фальшивомонетчиков, отчетов о судебных процессах и т.п. Тем самым предусматривалась как бы конспирация этой работы. Вместе с тем усиливалась агентурная работа, особое внимание обращалось на вербовку осведомителей среди самих фальшивомонетчиков или лиц, связанных с ними. 29 августа 1923 года СТО создал специальную комиссию в составе представителей ГПУ, НКВД, НКФ, Госбанка и Госзнака, которая приняла решение о том, чтобы всю работу по борьбе с фальшивомонетничеством объединить при экономическом управлении ОГПУ, создав для этой цели специальную тройку, которой поручалось выработать план работы и проекты мероприятий по усилению борьбы с фальшивомонетчиками. Председателем тройки был назначен начальник ЭКУ ГПУ СССР Кацнельсон и членами начальник управления уголовного розыска республики Николаевский и начальник секретно- оперативного отдела МГО ГПУ Михайлов». «Ударная работа в области борьбы с фальшивомонетчиками объявляется с 1 сентября с.г. и должна быть закончена не позднее 1 декабря с.г.». Тройки создавались при всех полномочных представительствах ГПУ. Специального аппарата они не имели, а использовали оперативный состав органов ГПУ и уголовного розыска. Были приняты меры оперативного характера по централизации всей борьбы с фальшивомонетчиками. 12 сентября 1923 года ЭКУ разослало письма на места с информацией о состоянии борьбы с фальшивомонетчиками и дало указание завести оперативный учет безработных специалистов: типографов, литографов, граверов, а также старых фальшивомонетчиков. Была установлена оперативная отчетность местных органов ГПУ и уголовного розыска перед центральной тройкой по борьбе с фальшивомонетничеством. В течение короткого срока органам государственной безопасности необходимо было изучить приемы печатания фальшивых денег, районы их появления. Первостепенное внимание уделялось созданию агентурного аппарата для выявления фальшивомонетчиков, налаживанию тесного контакта с уголовным розыском. Принимались меры по соблюдению секретности работ Госзнаков и предотвращению хищений госзнаковской бумаги и изготовления фальшивых дензнаков и банковских билетов на фабриках Госзнака. Устанавливалось наблюдение за местами сбыта поддельных дензнаков и банкнот. В результате всех этих мероприятий было установлено, что очагами изготовления и распространения фальшивых денег являются крупные города и район Северного Кавказа. Как правило, подделывались 50, 100, 250, 1000 рублевые дензнаки, но одно время появились в обращении совзнаки в 10000 руб., которых НКФ не только не выпускал, но даже не предполагал к выпуску. Особую важность придавал борьбе с фальшивомонетничеством тот факт, что из имеющихся данных в уголовном розыске республики преступность фальшивомонетничества по сравнению с 1920 годом в 1923 году возросла на 658 % . В ходе борьбы с фальшивомонетничеством тройки столкнулись с определенными трудностями в выявлении преступных структур. Как правило, один мастер-фальшивомонетчик сплетал вокруг себя огромную сеть соучастников, охватывающую иногда целые области. Фабрикация фальшивых денег требует известного технического развития, даже искусства. Этому занятию посвящают себя индивиды, далеко незаурядные. Так, Морозов Александр Васильевич (он же - Петров, Орлов, Давыдов) достиг такого совершенства в изготовлении бумаги для червонца и казбилета, что им заинтересовалась экспедиция Госзнака. При этом Морозов указывал на необычный способ выделки водяных знаков. Выделка червонцев была также оригинальна: она отличалась тем, что разноцветная розетка червонца печаталась им кустарным способом в один прием. Произведенная Морозовым в ЭКО ПП ОГПУ СКК показательная выработка отличалась быстротой и совершенством. Будучи очень подвижными, способными ориентироваться в любой обстановке, главари фальшивомонетчиков окружали себя и свою работу искусной конспирацией. Сами они непосредственно соприкасались только с немногими испытанными соучастниками, остальные лица, как правило, не знали ни главаря, ни его местопребывания. Главари фальшивомонетчиков в большинстве случаев, будучи закоренелыми рецидивистами тесно связаны между собой общими интересами и оказывают помощь друг другу в добывании красок, бумаги и другого необходимого оборудования для фабрикации денег. Зачастую у нескольких организаций бывал один гравер, изготовлявший оттиски дензнаков. Так, из архивного следственного дела на фальшивомонетчика Экажиева Багаудина Угузовича видно, что его организация держала в плену в течение 5 лет, гравера Москвинова Якова Агаповича, который за это время изготовил для экажевской и других организаций фальшивомонетчиков 16 клише денежных знаков. Почти тоже самое бывало со сбытчиками и распространителями, которые не ограничиваются тем, что берут для сбыта деньги, изготавливаемые одной организацией, но берут таковые и у другой. Наряду с фальшивыми дензнаками появились в обращении и поддельные банковые билеты с разными способами подделки. Одни печатались типографским способом на бумаге с отлитыми водяными знаками, другие изготовлялись металлографическим способом на такой же бумаге, но подписи подделывались с помощью типографии, третьи печатались на простой бумаге с выжиманием посредством специального клише жиром водяных знаков. Особое место в отношении выработки и распространения фальшивых денег занимал Северный Кавказ, где этот вид «промысла» был очень сильно развит до революции.   Этому способствовали как природные условия, так и быт народностей его населяющих Затерянные в горах, в труднодоступных лесистых местностях аулы всегда были лучшими местами для организации крупных фабрик фальшивомонетчиков. Сюда, спасаясь от преследования властей, стекались уголовные преступники со всей России, в том числе и фальшивомонетчики. После революции Северный Кавказ надолго был предоставлен самому себе. В каждом ауле была собственная власть и свои собственные порядки. Принимая во внимание особенности промысла фальшивомонетчиков на Северном Кавказе, перед органами ОГПУ встала сложная задача по выявлению и ликвидации этих организаций. Необходимо было сконцентрировать силы, выработать приемы и методы, которые наиболее соответствовали бы поставленной цели. В связи с этим при экономотделах на местах были выделены специальные тройки, которые были подчинены краевой тройке при экономотделе ПП ОГПУ СКК. Был мобилизован агентурный аппарат, как ГПУ, так и угрозыска. Но от помощи последнего вскоре пришлось отказаться, так как ни одна разработка, начатая угрозыском СКК к положительным результатам не привела. Руководствуясь директивами центра, была создана система учета появления и обращения по Северному Кавказу фальшивых денег. Система учета явилась теми щупальцами, которые давали возможность определить места деятельности организаций и направлять туда силы и средства местного отдела ОГПУ, а иногда и усиливать их. Было установлено, что, как правило, первое появление в обращении фальшивого дензнака всегда почти имеет место в районе расположения самой фабрики, так как всякая организация, прежде чем стать на ноги, обязательно делает пробные выпуски с целью проверить качество работы и легкость сбыта. Как только определялся неблагополучный район, и намечались определенные объекты, сейчас же на передний план, в зависимости от обстановки, выдвигались те или иные специальные приемы, выработанные многолетней практикой. Применение различных оперативных методов борьбы с фальшивомонетничеством на Северном Кавказе положительно сказалось на раскрываемости данного вида преступлений. Так в 1924 году было раскрыто 11 организаций фальшивомонетчиков, в 1925 году -19. Эти цифры показывают, что к 1925 году аппарат ГПУ вполне приспособился к обстановке Северного Кавказа и выработал эффективные методы борьбы с этим видом преступления. К лицам, осужденным за фальшивомонетничество, применялись жестокие репрессивные меры. Так, из 330 задержанных к высшей мере наказания по СКК было приговорено - 106 человек; к 10 годам заключения - 45. Наибольшее количество организаций раскрыто в Ростове - 7, Краснодаре - 5 и Армавире - 4 , но это, как правило, по количеству участников, преимущественно мелкие организации. По мере приближения к горам организации проявляют явную тенденцию к расширению. Дела на фальшивомонетчиков в основном рассматривались тройками ОГПУ. Иногда в силу малозначительности совершенного преступления дела передавались на рассмотрение в губернские и окружные суды. 2 сентября 1926 года экономическое управление запретило какую-либо передачу дел на фальшивомонетчиков в судебные органы без его санкции. ЭКУ ОГПУ регулярно с 1925 года стало подготавливать и направлять в местные органы циркуляры о ликвидированных организациях фальшивомонетчиков, где указывались серии и номера фальшивых банкнот и казначейских билетов, способы их изготовления. Это способствовало концентрации сил и средств органов ОГПУ на нераскрытых организациях. Кроме того, направлялись также списки нераскрытых организаций фальшивомонетчиков, где указывались серии и номера фальшивых банкнот и казначейских билетов, время появления банкнот, их количество, где и когда были задержаны сбытчики, способы изготовления обнаруженных фальшивок. В тех случаях, когда фальшивки распространялись в больших количествах, и район их распространения был обширным, в циркуляре указывалось, какие конкретно меры должны были применяться в случаях задержания лиц. Так, например, предлагалось «не останавливаться перед производством обысков, как личных, где есть хоть малейшая тень сомнения в правдивости показаний. Всех предъявителей фальсификатов, показания которых внушают сомнения, тщательно прорабатывать агентурным путем, устанавливая за ними наружное, а по возможности, и внутреннее наблюдение, подвергая перлюстрации как входящую, так и исходящую корреспонденцию и т.п.» В плане борьбы с фальшивомонетничеством предлагалось так же брать на учет всех старых фальшивомонетчиков, заниматься их агентурной проработкой, проводить секретные инструктажи кассиров, артельщиков, инкассаторов и других лиц, ведущих денежные операции на предмет установления фальшивок.   Для облегчения выявления сбытчиков фальсификатов рекомендовалось производить вербовку кассиров финансовых, кооперативных и торговых организаций В целях точного учета нераскрытых организаций фальшивомонетчиков, когда выявленные фальшивые дензнаки были не зарегистрированы в циркулярных сообщениях ЭКУ центра, предлагалось «направлять образцы таковых немедленно к нам для производства по ним экспертиз и определения, являются ли таковые фабрикатом вновь возникших или уже раскрытых организаций». Циркуляром НКФ СССР и Правления Госбанка от 23 октября 1926 года кассам НКФ и филиалам Госбанка предлагалось все поступающие к ним фальшивые банковые и казначейские билеты по их регистрированию немедленно направлять вместе с показаниями лиц, у которых были обнаружены фальшивки, в местные органы ОГПУ. «Фальшивые банковые и казначейские билеты, поступающие от касс НКФ и филиалов Госбанка в органы ОГПУ, последними обратно не возвращаются, а отсылаются по миновании надобности непосредственно в экономическое управление ОГПУ для последующей передачи их экономическому отделу правления Государственного банка». Учитывая несоответствующее оформления следственных дел по фальшивомонетчикам, поступающим в ЭКУ ОГПУ из некоторых Полномочных Представительств и Окротделов, представленных на рассмотрение в Особое Совещание при Коллегии ОГПУ и в Коллегию ОГПУ в шифртелеграмме от 1929 года предлагалось при оформлении обвинительного заключения по делам составлять их согласно циркулярного распоряжения от 9-го марта 25 года за № 300213/с/75с; Было еще раз указано, что обвинительные заключения очень часто составляются по умозаключению следователя, ведущего дело, и в деле весьма трудно найти те моменты, которые отряжены в обвинительном заключении и должны служить материалом для обвинения того или другого из обвиняемых, проходящих по делу. В отношении каждого из обвиняемых точно и ясно не указывалось содеянное им преступление. Предлагалось указывать, если он сбытчик, то сколько он сбыл фальсификатов и при каких обстоятельствах, если он изготовитель, то каким способом он изготовлял фальшивки, при помощи каких именно орудий, сколько изготовил, в какое время и где именно этим занимался, если же он способствовал сбыту или изготовлению фальшивых денег, то в чем конкретно выражалось это пособничество и его последствия. Было указано на не соблюдение сроков ведения следствия по делам и на не своевременность возбуждения ходатайств о продлении сроков следствия и содержания обвиняемых под стражей. Было указано, что в обвинительном заключении фигурируют лица, участь которых в конечном итоге остается не выясненной, не допрашиваются свидетели, на которых ссылаются обвиняемые. Избирается мера пресечения без привлечения по делу в качестве обвиняемого. Одновременно с делами не представляются вещественные доказательства. В обвинительном заключении не указывается время ареста, изменение меры пресечения и место содержания под стражей обвиняемых. Протоколы допросов пишутся неразборчиво и излагаются не логически. Обвинительные заключения пишутся весьма громоздкие. Вещественные доказательства, подшиваются к делу, а не прилагаются отдельно. Фотокарточки обвиняемых отсутствуют. Не представляются четыре копии обвинительных заключений. Дела направляются не подшитыми, в неряшливом виде, в порванных обложках. Обращая внимание на изложенное выше, ЭКУ ОГПУ просило принять необходимые меры к устранению отмечаемых недостатков. Одним из типичных дел по СКК является дело на Михаила Колюжко. Дело этой организации составилось из трех агентурных разработок «Дмитрий», «Красильня» и «Клише», возникших почти одновременно, независимо друг от друга, которые впоследствии были объединены. В январе 1924 года поступило донесение осведомителя о том, что его знакомый, некий Дмитрий, фамилия неизвестна, предложил ему принять участие в сбыте фальшивых червонцев. Позднее было получено сообщение второго осведомителя о том, что некто Архипов, в разговоре с ним заявил, что может достать для сбыта фальшивые червонцы. Дальнейшими агентурными данными было установлено, что этим лицом является Дмитрий Иванович Архипов. Почти одновременно с этими разработками велось наблюдение над фотоцинкографией газеты «Трудовой Дон», о сотрудниках которой Колюжко и Рукине имелись сведения, что они заняты таинственной работой по изготовлению какого-то «клише». При этом были отмечены их связи с художником Мовша. 8 февраля от одного информатора поступило сообщение, о том, что один его знакомый спрашивал у него в порядке частной беседы, как с «бывшим» чекистом, может ли ГПУ использовать его в расследовании уголовного дела и вознаградит ли его за работу. Этот «знакомый» был завербован в качестве осведомителя, снабжен соответствующими инструкциями, необходимыми средствами и уже 9 февраля представил шесть фальшивых банкнот трехчервонного достоинства, которые он купил у Андрея Ветохина на его квартире. Дальнейшим наблюдением за Ветохиным было установлено, что он имеет постоянную связь с Колюжко М.Е., его женой и братом жены. Чтобы завоевать доверие Ветохина и расположить его к обнаружению своих связей, у него было куплено сорок червонцев. Это обрадовало Ветохина, и он попросил найти крупного покупателя. В качестве крупного покупателя был выдвинут сотрудник экономотдела. По уговору с Ветохиным сделка должна была состояться 18 февраля на квартире Ветохина. В назначенное время осведомитель с сотрудником экономотдела направились на квартиру Ветохина. Одновременно было организовано тщательное наружное наблюдение за всеми главными участниками. В ночь с 18 на 19 февраля в результате произведенной операции, были арестованы все участники организации. При обыске в квартирах было обнаружено фальшивых червонцов на сумму 545 рублей, два пресса и разные краски. В ходе следствия выяснилось, что главарь организации Колюжко Михаил Емельянович еще в 1922 году, проживая в городе Ростове, занимался выработкой и сбытом фальшивых дензнаков, за что был арестован и приговорен к двум годам исправдома. В октябре 1923 года он досрочно освобождается и поступает на службу в фотоцинкографию газеты «Трудовой Дон». Работая вместе с Рукиным, Колюжко договаривается с ним продолжить прерванную деятельность по изготовлению фальшивых дензнаков. Они достают спрятанный станок, не изъятый при первом аресте, и заводят знакомство с художником Мовша, который необходим им для исполнения живописных работ. Поначалу работа идет плохо, червонцы, печатаемые на простой бумаге без водяных знаков, получаются невысокого качества. Их никто не берет. Один из сбытчиков, Ефим Фисенко, даже был арестован, но без особых последствий. Это побуждает фальшивомонетчиков к совершенствованию производства. В декабре 1923 года - январе 1924 года изготовленные банкноты через завербованных сбытчиков успешно распространяются на базарах города Ростова. Когда дела организации вполне наладились и пошли хорошо, она приступает к изготовлению клише для печатания червонцев трехчервонного достоинства. Предполагалось выпускать такие червонцы партиями не менее 50 штук каждая. К концу января 1924 года первые партии были выпущены, но на этой стадии организация и обнаружила себя, столкнувшись своим ядром в лице Андрея Ветохина со спецосведомителем органов ГПУ. В процессе следствия было установлено, что вырабатываемые фальшивые червонцы все время хранились в квартире Колюжко под искусственно подымавшейся половицей, а клише под сиденьем скамейки, где было сделано закрывающееся замаскированное углубление. По делу проходит 12 человек, 6 из них Коллегией ОГПУ от 19 мая 1924 года приговорены к расстрелу, остальные к различным срокам тюремного заключения. В декабре 1927 года была раскрыта организация фальшивомонетчиков, деятельность которой продолжалась более 4 лет. В данном случае впервые был применен розыскной метод, который ранее не применялся в работе по борьбе с фальшивомонетничеством.   С начала 1924 года во многих городах Союза ССР появились в обращении фальшивые банкноты одночервонного достоинства   Районами наибольшего распространения, в первую очередь, являлись Украина и Москва и, во вторую очередь - Ленинград, Крым, Белоруссия. Почти все изъятые из обращения фальсификаты обнаруживались, главным образом, в органах Госбанка и Губфо. Объяснением этому служило то обстоятельство, что торговцы, кассиры и другие граждане, благодаря исключительно хорошему качеству выделки фальсификатов, принимали их за настоящие и таковые ходили из рук в руки до тех пор, пока не попадали в банковские учреждения. Все попытки нащупать организацию фальшивомонетчиков при помощи спецосведомления, предпринимавшиеся как по линии ЭКУ ОГПУ, так и по линии местных органов ОГПУ, к реальным результатам не привели. Было решено параллельно с агентурными, применить чисто розыскные методы, для чего, в первую очередь, было начато тщательное изучение всех случаев появлений фальсификатов. Было установлено, что количество фальсификатов, изъятых из обращения на Украине, равно 551, из них 417 падает на город Киев и 134 на 28 округов, причем с каждым годом количество появлений их в городе Киеве, за исключением отдельных периодов времени, шло на увеличение. Количество фальсификатов, изъятых из обращения в Центральном районе, равно 451, из них 364 падает на город Москву и 87 на 21 губернию. Усиленное появление фальсификатов в Москве было отмечено в следующие месяцы в период с марта 1926 года по сентябрь 1927 года. Количество фальсификатов, изъятых из обращения на территории Ленинграда и Крыма за время с 1924 по 1927 годы, было совершено незначительно и резко пошло на увеличение в 1927 году. То обстоятельство, что Киев в течение четырех лет являлся постоянным очагом появлений фальсификатов, а Москва, Ленинград и Крым наводнялись фальсификатами лишь в определенные промежутки времени, говорило, что центр организации находится в Киеве и время от времени высылает своих сбытчиков в указанные выше районы. Количество фальсификатов, изъятых по Союзу за четыре года, равное 1188 листам, приводило к мысли, что численность людей в данной организации фальшивомонетчиков очень незначительна, не более 3-х человек. Предполагалось, что сбытчиком фальсификатов, как в Ленинграде, так и в Киеве по всем данным является женщина, ибо наибольшее появление фальшивых банкнот обнаруживалось у торговцев галантерейными и другими товарами домашнего обихода, каковые могла закупать только женщина. Последнее предположение представлялось особенно реальным в сопоставлении со случаем, имевшим место в Крыму летом 1927 года. 29 мая 1927 года в Ялтинском отделении Госбанка был задержан владелец ракушечного магазина гражданин Вассилади, предъявивший в уплату за выкупаемый вексель фальшивый банкнот одночервонного достоинства. Опрошенный в Ялтинском ГПУ гражданин Вассилади показал, что 28-го мая 1927 года в 10 часов утра в его магазин зашла дама с неизвестным гражданином и купила картину, расплатившись за нее банкнотой в один червонец. В то время как сотрудник ЭКУ ОГПУ находился на Украине, в Киеве произошел следующий аналогичный ялтинскому случай сбыта фальшивого банкнота 5 ноября 1927 года. В магазин на Крещатике зашла неизвестная гражданка, которая просила отпустить ей полдюжины тарелок. В уплату за товар неизвестная гражданка предъявила банковый билет достоинством в 1 червонец. Кассирше червонец показался подозрительным, а поэтому она предложила покупательнице оставить этот червонец до следующего дня для выяснения его платежеспособности в банке. Для того чтобы не было никаких недоразумений, кассирша попросила покупательницу написать на сомнительном червонце свою фамилию и адрес. Неизвестная гражданка весьма спокойно отнеслась к этому случаю, назвалась Михайловой Верой Александровной, написала на червонце свою фамилию и адрес, уплатила за товар другими деньгами.   Проверкой адреса, оставленного Михайловой, было установлено, что ни по указанному адресу, ни в других квартирах Михайлова Вера Александровна не проживает и не проживала Приметы гражданки, назвавшейся Михайловой, точно совпадали с приметами предъявительницы фальшивого банкнота в Ялте. Спокойствие и быстрое указание ложного адреса давали все основания предполагать, что она, «Михайлова», является жительницей города Киева. Оставалось лишь выяснить ее истинную фамилию и местожительство. Для этого необходимо было установить, кто из киевских граждан в период наибольших появлений фальшивок в Крыму, останавливался в крымских, главным образом, ялтинских гостиницах. Проведенной проверкой удалось выяснить, что в мае месяце 1927 года в Ялте в гостинице «Марино» проживали некие Чернявские Михаил Андреевич и Наталия Николаевна, постоянные жители Киева, по возрасту и приметам вполне подходившие к разыскиваемым объектам. Было установлено, что они проживают в Киеве, а Чернявский является по профессии художником. Немедленно наведенными в Москве и Ленинграде справками было установлено, что Чернявские проживали в указанных городах в те периоды времени в 1926 и 1927 годах, когда наблюдалось усиленное появление фальшивых банкнот, и всегда останавливались в гостиницах. В ночь с 4 на 5 декабря 1927 года в Киеве была произведена операция, в результате которой были арестованы Чернявские Михаил Андреевич и Наталия Николаевна. Первый из них сознался в изготовлении клише и выработке фальшивых банкнот, а вторая в их сбыте. Изъятые при операции клише и фальшивые банкноты были обнаружены заделанными в полено, а ценности на довольно крупную сумму, также изъятые при операции, были заделаны в дверях комнаты. Несмотря на то, что борьбой с фальшивомонетничеством в основном занималась тройка при ЭКУ, активную помощь в этой работе оказывали и другие подразделения ОГПУ, в том числе и ИНО. С мая 1925 года по линии ИНО стали поступать агентурные сведения о том, что группа русских монархистов, проживавших в Германии и Франции, во главе с: графом Орловым-Давыдовым, Бермондтом-Аваловым, генералом Лампе при поддержке немецких монархических кругов, близких к генералу Гофману, подготавливает печатание фальшивых червонцев с целью подрыва денежной эмиссии СССР, материального возмещения конфискованного имущества и финансирования контрреволюционной работы как европейских, так и дальневосточных белых организаций. Первые попытки печатания фальшивых червонцев по техническим причинам окончились неудачей, реальную опасность дело приняло с середины 1926 года. Органы ОГПУ располагали данными о поездке ряда лиц, замешанных в делах фальшивомонетчиков, в Лондон, откуда были получены крупные средства на организацию этого дела. Печатание фальшивых червонцев началось после поездки в Лондон главы «Комитета освобождения Кавказа» Кедия и Карумидзе совместно с генералом Гофманом к Детердингу. Часто ездил за деньгами на это дело и поверенный в делах князя Юсупова Грамматиков А.Н. В июне 1926 года Юсупов отпустил на печатание фальшивых червонцев 200 тысяч франков. Орлов-Давыдов дал 5 тысяч фунтов стерлингов. В общей сложности удалось собрать около 50 тысяч фунтов стерлингов. Работа по изготовлению фальшивок была налажена в Берлине. Грамматиков вошел для этого в соглашение с неизвестной немецкой фирмой, которая обязалась выплатить участникам дела крупную сумму в английской и американской валюте, как только изготовленные фальшивые червонцы будут переданы представителю этой фирмы в небольшом пограничном городе в СССР. Специально был приобретен в Берлине небольшой дом в пустынном районе города, в подвальном помещении которого была оборудована типография для печатания денег. Клише для червонцев было сделано безукоризненно, краска для печатания и бумага были приобретены у тех же самых фирм, у которых приобретало их правительство СССР. Путем подкупа одного из служащих Госбанка были добыты секретные знаки, употребляемые на настоящих червонцах, и получены номера, соответствующие действительно находящимся в обращении. Саму работу проводил один из мастеров, ранее работавший над печатанием настоящих червонцев в государственной типографии. Отправка на территорию СССР изготовленных червонцев началась в последних числах декабря 1926 года. 5 января 1927 года Грамматиков получил сообщение о том, что две партии их благополучно прибыли в СССР и переданы по назначению. Всего должно быть переправлено 6 партий, на получение которых доверенное лицо от немецкой фирмы должно было дать условленную телеграмму, а Грамматикову должны быть выплачены деньги. Для прикрытия этого дела «патриотическими побуждениями» двум наиболее видным представителям монархических организаций - генералам Кутепову и Лохвицкому была предложена большая сумма на борьбу с большевиками. Сам Лохвицкий рассчитывал получить деньги в середине января, после чего предполагал немедленно же отправиться на Дальний Восток, чтобы приступить к деятельности против Советской власти.   Ему было обещано передать фальшивых червонцев на 4 млн. рублей По дальнейшим сведениям было установлено, что пятая партия фальшивых червонцев была уничтожена одним из участников организации фальшивомонетчиков из-за опасения предполагавшегося обыска, но, тем не менее, к 15 январю 1927 года все шесть партий червонцев были переправлены на территорию СССР и переданы представителю немецкой фирмы. Условленная телеграмма была получена в Берлине. По полученным органами ОГПУ сведениям было установлено, что во главе организации фальшивомонетчиков стоит руководитель русской монархической партии Крупенский М.П. В середине февраля 1927 года Чолокашвили, грузинский князь Эристов и Симановичи (отец и сын) предложили владельцу парижского «Банкирского Дома Зильберштейн» и меняле Койфману 2500 штук банковских билетов одночервонного достоинства. 398 банкнот были куплены Зильберштейном по цене 3 доллара 57 центов за штуку. Позднее Зильберштейн, усомнившись в подлинности приобретенных им червонцев явился в «Эйробанк», где удостоверился, что таковые являются фальшивыми, в связи с чем обратился ко французской полиции. При обыске у Симановичей полицией была обнаружена партия фальшивых червонцев. В ходе проведенного следствия была установлена причастность к этому делу «министра иностранных дел» эмигрантского грузинского правительства - Чхеннели. 18 марта 1927 года в Берлине при попытке сбыть 17 фальшивых червонцев был задержан эмигрант Рош. Проведенной экспертизой было установлено, что фальшивки, изъятые у Симановичей в Париже и у Роша в Берлине, выработаны одной организацией фальшивомонетчиков. Изъятые из обращения фальшивые червонцы на территории СССР, главным образом обнаруживались в ценных пакетах, пересылаемых из Германии, Польши, Латвии и Франции, а также на пограничных станциях Бигосово и Негорелое, где они были изъяты в станционных кассах. Проведенная экспертиза и по этим фактам появления «червонцев» показала, что источником их является одна и та же организация, по разработке которой проходят Симановичи, Эристов и другие. В связи с этим полпредство СССР в Берлине обратилось с просьбой к криминальной полиции о расследовании этого дела. В ходе следствия немецкой полицией была установлена причастность к делу инженера Белля (Вебера), являвшегося одним из главных лидеров движения, возглавляемого Гитлером, поддерживающим тесный контакт с белогвардейскими эмигрантами. С момента арестов, произведенных в Германии, посылка фальшивых червонцев в СССР, в ценных письмах прекратилась, но наблюдались отдельные появления их по Союзу. В конце 1928 года следствие по делу было закончено, и оно было передано в суд. Однако в судебном заседании дело заслушано не было в связи с амнистией, объявленной в Германии. Немецкая прокуратура подняла вопрос о распространении ее и на организацию фальшивомонетчиков под тем предлогом, что факт подделки червонцев объяснялся политическими мотивами. Дело было прекращено. В феврале 1929 года министерство юстиции Германии сообщило, что дело ликвидировано на основании амнистии и его восстановление является невозможным. По сообщению ИНО ОГПУ от 28 января 1928 года в Германии все же был возобновлен процесс по фальшивомонетчикам в связи с тем, что выяснилось, что группа Крумидзе занималась подделкой червонцев для организации банд и последующих диверсий на территории СССР. Из показаний Крумидзе на этом процессе явствует, что дело было задумано в 1926 году. Он считал необходимым напечатать большое количество фальшивок, переправить их в СССР, поменять их на настоящие червонцы, которые необходимо было возвращать обратно. Размен значительных сумм должен был проводиться через официальные учреждения. По словам генерала Бискупского «размену содействовало, якобы, одно лицо - грузин, близкий к Сталину, получивший недавно большое назначение». Карумидзе показал, «что 400 тысяч германских марок на организацию дела им было получено из Индии, кроме того, 300 тысяч германских марок прошло через князя Авалова». Как продолжение вышеизложенных событий органами ОГПУ ССР была раскрыта «белоэмигрантская организация» занимавшаяся распространением фальшивых червонцев на территории СССР. По обвинению в шпионаже и за распространение фальшивых червонцев Верховным Судом Союза ССР по Военной Коллегии 17-23 января 1930 года Шиллер А.Х., Федотов Ф.Е., Карташов Н.В., Гайер А.А. были приговорены к расстрелу. В конце февраля 1929 года Сочинской Погранкомендатурой были изъяты из обращения 4 фальшивых банкнота одночервонного достоинства. Банкноты были изготовлены на простой бумаге, типографским способом при помощи клише, их появление было зарегистрировано впервые. Обратило на себя внимание грубость подделки серии и номера. Было установлено, что сбытчиками упоминаемых фальшивых банкнот являются четыре грузина и две женщины, прибывшие в Сочинский район из Баку. ЭКУ ОГПУ дало приметы этих лиц. Было установлено, что эта группа лиц, сделав 23 и 24-го февраля 1929 года большие закупки в Сочинском районе и расплатившись вышеупоминаемыми червонцами, выехала по направлению Туапсе-Армавир. Других сведений о появлении в обращении этих банкнот и маршруте данной группы предполагаемых сбытчиков на тот момент не было 2 марта 1929 года ЭКУ ОГПУ поручило своим территориальным органам принять меры к выявлению сбытчиков, их аресту и последующей ликвидации данной организации. Учитывая, что предполагаемая группа выехала по направлению Туапсе-Армавир, предлагалось обратить серьезное внимание на возможное появление данных фальсификатов по линии железной дороги, а также морских и водных путях сообщения. В тот же день, Сочинской Погранкомендатурой был задержан с фальшивым банкнотом Абукржан, который во время допроса показал, что означенный фальшивый банкнот был получен им за проданный товар от неизвестных ему грузин. Принятыми мерами ЭКО ПП ОГПУ СКК было установлено, что предполагаемая группа сбытчиков останавливалась в одной из частных гостиниц г. Сочи. В результате розыскных мероприятий были установлены фамилии преступников. Однако задержать их не удалось. Были предприняты меры по выявлению фальшивых банкнот в районе Армавира, в Минеральных Водах и в Ростове-на-Дону. Проверялись все населенные пункты Северо-Кавказского Края и Закавказья на предмет поиска разыскиваемых лиц. В апреле 1929 года Экономическим управлением ОГПУ были даны новые указания по разработке фальшивомонетнической организации «Грузины». Было установлено, что данная организация широко развила сбыт фальшивых банкнот на территории СКК и Закавказья, особенно в крупно населенных окружных и районных центрах. Начальникам ЭКО ПП ОГПУ СКК и Закавказского ГПУ предлагалось сообщить общее количество изъятых из обращения фальшивых банкнот с февраля месяца по 15 августа 1929 года, отметив районы появлений и указав расстояния от ближайших железнодорожных и водных станций путей сообщения. Это обстоятельство могло дать возможность установить предполагаемый маршрут сбытчиков фальшивок, а также их численность. Предпринятые меры дали положительный результат. Были задержаны члены этой организации Михалорошвили Самсон и Домбадзе Далико, которые проживали под фамилиями: Лозаев Назарьян Степанович и Агаев Азатин Ферындович. Затем были задержаны и другие члены этой преступной группы. В 1933 году азербайджанским ГПУ была раскрыта и ликвидирована существовавшая с конца 1932 года группа фальшивомонетчиков. Основными организаторами изготовления поддельных банкнот являлись: разыскиваемый после раскрытия организаций фальшивомонетчиков в Харькове и Краснодаре гравер-художник Гавриил Иванович Каминцев (он же Кныш, он же Иван Христофорович Политов, проживавший в последнее время по подложному документу под фамилией Шевчук Гавриил Михайлович) и художник Кужеленко Иван Антонович. Как было установлено, поддельные банкноты изготовлялись в художественной мастерской Ганджинского летнего клуба и на частных квартирах в Гандже, Зугдидах, Хашуры и в Ахадсинаках в старой крепости. При ликвидации этой группы, были арестованы участники и сбытчики в количестве 10-ти человек, в том числе сожительница Шевчука - Арнаутова Александра, у которой изъяты два клише банкнот 5-ти червонного достоинства, одно клише для водяных знаков и клише для серий и № ВТ-369629, РП-305545 и АГ-031490 и другие технические принадлежности для подделки банкнот. Кроме того, при ней была обнаружена печать сельсовета Харьковской области. Однако при проведении операции по задержанию, главари группы фальшивомонетчиков Шевчук и Кужеленко скрылись и, как оказалось, продолжали изготовлять и сбывать фальшивые банкноты 10-ти червонного достоинства, серии ДХ-927089. Своевременно принятыми мерами Шевчук 8 июля был арестован. При обыске у него была обнаружена часть технических принадлежностей для изготовления банкнот. В этот же день Полномочное представительство ОГПУ по Ленинградскому военному округу сообщило о появлении в Ленинграде в течение июля 13 фальшивых банкнот по 10 червонцев серии ДХ-928089. 9 июля в Москве были задержаны на рынке с фальшивым банкнотам в 10 червонцев серии ДХ ир 927089 приехавший из Сталинграда повар столовой при депо Южно-Восточной железной дороге Смирнов К.П. На основании добытых при допросе Смирнова данных, принятыми ЭКУ ОГПУ мерами был обнаружен и арестован приехавший из Ленинграда Пуонеленко Иван Антонович, впоследствии оказавшийся скрывшимся главарем группы фальшивомонетчиков Кужеленко Иваном Антоновичем, у которого было изъято свыше 100 фальшивых банкнот и полуфабрикатов (без розеток), четыре клише, из которых одно серии ДХ-927089, а остальные для цветной розетки. Кроме того, у него были обнаружены различные технические принадлежности и подложные документы. Интересен факт подделки хлебных талонов, которые в то время имели ценность ничуть не меньшую чем деньги   5 апреля 1933 год ЭКУ сообщило в свои отделы об обнаружении в начале февраля одним из контролеров Потребительского общества подозрительных хлебных талонов, которые были переданы в Отдел Уголовного розыска г. Москвы. Производственной экспертизой было установлено, что они являются фальшивыми, отпечатаны на простой бумаге, причем характерно, что шрифт был сделан настолько хорошо, что его трудно было отличить от настоящего. В процессе разработки и дознания было установлено, что подобные талоны имелись в целом ряде продовольственных палаток на Сухаревском рынке в Москве. В момент проверки одной из палаток, заведующим которой состоял член ВКП(б) Петрухин, было обнаружено свыше 300 штук фальшивых талонов, причем последний во время допроса показал, что эти талоны получал от неизвестного для него гражданина. Принятыми мерами было установлено, что неизвестный гражданин является заведующим кладовой бумажного склада газеты «Правда» Яцукевичем Василием Яковлевичем, судившимся в 1932 году за фальшивомонетничество, приговоренным к высшей мере наказания, замененной 10 годами лишения свободы. Организаторами изготовления фальшивок, помимо Яцукевича состояли: Пичугин Дмитрий Тимофеевич, механизатор Особого Отдела военного строительства в Кремле и Миленский – он же Коротков Сергей Дмитриевич, без определенных занятий, гравер по профессии, судившиеся также в 1932 году за фальшивомонетничество вместе с Яцукевичем и приговоренные к высшей мере наказания, замененной 10 годами лишения свободы. В момент задержания были изъяты все приспособления, потребные для печатания фальшивых продкарточек и промтоварных талонов, а также незаконченное выработкой клише 5-ти червонного банкнота. Это обстоятельство свидетельствовало о том, что данная организация подготовляла выпуск в обращение фальшивых банкнот – червонцев. Организация существовала с апреля 1931 г. сбывая талоны в Москве и Ленинграде, через специальную сеть сбытчиков. Кроме того, по этим талонам и карточкам получалось большое количество различных продуктов и товаров, которые впоследствии продавались. Организация в своем составе насчитывала 15 человек. Сообщая об изложенном выше, ЭКУ ОГПУ просило через сеть информаторов отслеживать за обращении фальшивых продкарточек и промтоварных талонов. Все талоны в карточки, вызывающие какие-либо подозрения, предлагалось немедленно направлять для экспертизы на Испытательную станцию Гознака в Москве. Лицам, изобличаемым в подобного рода преступлениях, необходимо было предъявлять обвинение по признакам статьи 59/8 УК и направлять в Москву для рассмотрения во внесудебном порядке в Особом Совещании при Коллегии ОГПУ или же в Коллегии ОГПУ. Результаты работы по борьбе с фальшивомонетничеством сказались весьма быстро. В докладе о работе экономуправления с 1 августа 1923 года по 1 февраля 1924 года было отмечено, что «до момента организации тройки не было раскрыто органами уголовного розыска ни одной организации, изготовляющей червонцы, то по сей день раскрыто и ликвидировано 17 организаций фальшивомонетчиков». Наиболее крупные из них были раскрыты в Одессе, Москве и селе Ивановском Льговского уезда Курской губернии. Кроме того, с помощью секретных сотрудников велось пять агентурных разработок «Наборщики», «Эстонцы», «Печатники», «Железнодорожники», «Кудрявый», которые впоследствии были реализованы. С 1 апреля по 1 июля 1924 года раскрыто и ликвидировано еще 17 организаций фальшивомонетчиков. За октябрь-ноябрь 1924 года раскрыто и ликвидировано 29 организаций. В том числе в г. Тифлисе ликвидирована крупная организация фальшивомонетчиков в числе 14-и, занимающаяся фабрикацией фальшивых червонцев достоинством в 1 червонец. При ликвидации изъяты все приспособления и орудия производства. 14 марта 1925 года «Центральной Тройкой» были подведены первые итоги о числе раскрытых организациях фальшивомонетчиков, изготовляющих фальшивые и поддельные дензнаки совобразца и иностранной валюты в период с 15 сентября 1923 года по 1 марта 1925 года. Всего за это время в стране было ликвидировано: 174 организации с обвиняемыми 1487 чел. и 26 мелких дел с обвиняемыми 58 чел. Эти цифры показывают, что сложившаяся система мер борьбы с фальшивомонетничеством позволила достичь положительных результатов в этой работе. В 1926 году Коллегией ОГПУ, Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ, а так же на чрезвычайных сессиях губсудов, по СССР было заслушано еще 205 дел, связанных с подделкой, изготовлением или сбытом фальшивых денежных знаков, в 1927 году - 243 дела. К 1 марта 1928 года были раскрыты еще 2 организации фальшивомонетчиков: одна в г. Москве, существовавшая 6 месяцев и в г. Калуге, производящая фальшивые казначейские билеты в течение двух с половиной лет. Интересен тот факт, что деньги на борьбу с фальшивомонетничеством шли не из бюджета ОГПУ, а финансировались правлением Госбанка СССР. По-видимому, это было связано с тем, что в момент образования тройки по борьбе с фальшивомонетничеством бюджет ОГПУ не предполагал финансирования этой деятельности, и правительство было вынуждено оказать здесь свою помощь. В дальнейшем, в связи с создавшимся прецедентом, финансирование этой деятельности стало осуществляться Госбанком СССР. Так, на организацию этой работы было выплачено в 1923-1924 операционном году - 65 тысяч рублей, в 1924-1925 году -130 тысяч рублей, в 1925-1926 году - 135 955 рублей, в 1926-1927 году - 167 940 рублей в 1927-1928 году - 133 970 рублей. Всего в 1924 году было осуждено 729 фальшивомонетчиков, в 1925 г. - 999, в 1926 г. - 2290, в 1927 г. - 1388, в 1928 г. - 1551, в 1929 г. - 1046, в 1930 г. - 502, в 1931 г. -272, в 1932 г. - 747, в 1933 г. - 592, в 1934 г. - 534 человека. В ходе работы был выработан комплекс мер по борьбе с фальшивомонетчиками   Он включал в себя работу по организациям фальшивомонетчиков на территории СССР, работу на каналах возможной утечки денежных знаков из Гознака и на каналах ввоза в СССР фальшивых денежных знаков, изготовленных за границей. На территории СССР вся работа организовывалась ЭКУ ОГПУ. В работе предусматривалась необходимость проверки осведомления по линии фальшивомонетчиков, активизации существующих разработок, создания нового осведомления среди бывших фальшивомонетчиков, среди литографов, граверов, цинкографов, работников типографии, отдельных групп художников и рисовальщиков. Происходило тщательное регистрирование фальшивых денежных знаков и т.д. По номерам появившихся фальшивых дензнаков устанавливались организации их изготавливающие. По линии Гознака усиливалось существующее осведомление, проверялись порядок контроля и подсчета изготовленных денежных знаков. Систематически проводилась проверка лиц, связанных непосредственно с изготовлением денежных знаков. За рассматриваемый период в системе органов госбезопасности была создана структура подразделений способных в сложных условиях НЭПа вести эффективную борьбу с фальшивомонетничеством. Был организован свой агентурно-осведомительный аппарат, отработано взаимодействие с другими подразделениями ВЧК-ОГПУ. Созданная централизованная система учета появления фальшивок, немедленное реагирование на их появление способствовало в кратчайшие сроки устанавливать места действия организаций фальшивомонетчиков и в дальнейшем принимать меры по их ликвидации. Оценивая в целом деятельность экономических подразделений ВЧК-ОГПУ, ведущих борьбу с фальшивомонетничеством, можно сделать вывод о том, что им удалось предотвратить большой ущерб, который бы принесло государству фальшивомонетничество. Олег Брисович Мазохин   www.pseudology.org