Нижегородский государственный университет, Вестник исторических наук, 2002 Стр. 74-82 Селезнёв Ф.А. Конфликт вокруг расторжения Русско-Американского торгового договора и московская буржуазия (1911–1912 гг). гипертекстовая версия Российско-американский конфликт, связанный с прекращением действия двустороннего торгового договора 1832 г., практически не изучен. Специальных исследований по указанной проблеме, насколько Нам известно, нет. А в общих работах по истории российско-американских отношений об этом конфликте или не упоминается, или упоминается вскользь1.   Это касается и новейших изданий. Так, в сборнике документов "Россия и США: торгово-экономические отношения 1900-1930" (М., 1996) проблема непродления договора 1832 г. вообще игнорируется. Между тем данный сюжет может быть интересен не только специалистам-международникам, но и исследователям политической истории России начала ХХ в. Ведь расторжение договора получило широкий внутрироссийский резонанс и даже изменило расстановку политических сил накануне выборов в IV Государственную думу.   Одним из первых на это обратил внимание А.Я. Аврех2. Проанализировав ряд публикаций в газете "Утро России" (органе молодых московских капиталистов, группировавшихся вокруг братьев Рябушинских), он показал, что позиция, занятая в ходе конфликта Октябристами, традиционно считавшимися купеческой партией, вызвала сильное раздражение промышленной Москвы2. На это же указывал В.С. Дякин3.   Нами сделана попытка выяснить, почему московская буржуазия так болезненно восприняла антиамериканские инициативы Октябристов и какие это имело политические последствия. Кроме того, в данной статье излагаются основные обстоятельства, связанные с конфликтом между Россией и США (в контексте общего развития русско-американских отношений). Следует отметить, что изначально эти отношения строились на взаимовыгодной основе. Заключение в 1832 г. торгового договора, предоставлявшего режим наибольшего благоприятствования гражданам и товарам двух стран, свидетельствовало о взаимопонимании между Российской империей и США4.   Дружественный характер сохранили русско-американские отношения и во второй половине XIX в. Пиком сближения Петербурга и Вашингтона стали 1860-е гг.— время Гражданской войны в США и Польского восстания 1863–1864 гг. Тогда у России и северных американских штатов имелся общий недруг — Англия, которая поддерживала как южан, так и Польских повстанцев. Для противодействия Туманному Альбиону в 1863 г. в Нью-Йорк прибыла Балтийская эскадра контр-адмирала С.С. Лесовского, а в Сан-Франциско — Тихоокеанская эскадра контр-адмирала А.А. Попова5. Базируясь в США, русские моряки должны были, в случае войны, парализовать английскую морскую торговлю5.   А вскоре, в рамках Политики сближения с США, Россия продает американцам Аляску (опасаясь уязвимости своей единственной заморской территории со стороны британских владений). Наряду с политическими, в XIX в. успешно развивались и торговые связи между Российской империей и Соединенными штатами. Об этом свидетельствовало постоянное увеличение взаимного товарооборота. Россия экспортировала в США кожи, шерсть, корень солодки, марганцевую руду. Соединенные штаты продавали России хлопок (имевший большое значение для русской текстильной промышленности), сельскохозяйственные машины, медь6.   В первое десятилетие XX в. объем русско-американской торговли также непрерывно возрастал. Однако в политических отношениях между двумя странами в это время наступает заметное охлаждение, впервые отчетливо проявившееся в 1904-1905 гг. В ходе Русско-японской войны официальный Вашингтон фактически поддерживал страну восходящего солнца7, а синдикат американских банков, организованный Я. Шиффом, предоставил Японии значительную финансовую помощь8.   Общественное мнение в США также было настроено крайне враждебно по отношению к русскому правительству. "В начале 1905 г., — писал американский историк Р. Харт, — передовые статьи газет во всех концах страны призывали к крестовому походу против Николая II... Комитеты горожан объявили сбор денежных пожертвований в поддержку революции в России, собирали подписи под петициями с требованиями к президенту Теодору Рузвельту предпринять широкие дипломатические и военные меры против царя"9. Первые признаки похолодания в русско-американских отношениях появились ещё раньше.   Уже в 1900–1902 гг. ведущий американский геополитик, адмирал А.Т. Мэхэн, разработал теорию "сдерживания" России как мощной "континентальной" державы путем создания блока "морских" государств во главе с США10. А.Т. Мэхэн и разделявший его концепцию Т. Рузвельт11 полагали, что Америка должна проводить Политику активной экспансии на Дальнем Востоке. Соперничество между Вашингтоном и Петербургом из-за экономического преобладания в данном регионе (прежде всего в Манчжурии) и стало одной из причин ухудшения русско-американских отношений.   Кроме того, президента Рузвельта все больше беспокоила имевшая место в России дискриминация американских граждан иудейского вероисповедания. Согласно договору 1832 г., в отличие от прочих американцев, свободно въезжавших в Россию и беспрепятственно перемещавшихся по её территории, американские иудеи такого права не имели. Они (по статье 230 русского Устава о паспортах, касавшейся иностранных Подданных иудеев) допускались в Российскую империю только с особого разрешения министра внутренних дел, причем могли посещать только ограниченное число городов.   В XIX в., когда число Евреев в Америке было невелико, этот вопрос не стоял в практической плоскости, но в начале XX в. Рузвельт уже не мог его игнорировать. Как отмечал в 1912 г. российский журналист либеральной ориентации И. Левин, в Америке "еврейский элемент приобрел в последние годы такое большое влияние, какого он не имел в западноевропейских государствах"12. По мнению Левина, это произошло потому, "что в последние 25 лет из России в Соединенные штаты эмигрировало около полутора миллионов Евреев. В одном Нью-Йорке Евреев насчитывается свыше одного миллиона, значительная часть которых русского происхождения"13.   В результате "русские выходцы-Евреи успели стать в Соединенных штатах большой не только экономической, но также культурной и политической силой... С такой группой должны считаться американские политические партии"14. "А значит, — писал Левин, — Евреям в северной Америке легче, чем их единоверцам в Западной Европе... подтолкнуть свое правительство на решительные меры в области защиты прав Евреев — американских граждан"15.   Действительно, в Нью-Йорке в 1908 г. жило 850 тысяч Евреев или 21% от всего населения города16. Естественно, их голоса имели большое влияние на определение властей штата, а также выборщиков президента. Поэтому все Политики, претендовавшие на пост нью-йоркского губернатора или президентское кресло, должны были учитывать позицию еврейской общины. Не мог не делать этого и Теодор Рузвельт, вся карьера которого была связана с Нью-Йорком. (Автор Политики "большой дубинки" в свое время возглавлял нью-йоркскую полицию, а затем являлся губернатором штата17).   Поэтому Рузвельт начал в соответствующем духе воздействовать на Россию. В августе 1905 г. он через С.Ю. Витте передал Николаю II письмо, в котором просил царя отменить ограничения на въезд и свободное перемещение по русской территории американцев-иудеев18. Этот вопрос вплотную рассматривался на начатых в 1908 г. российско-американских переговорах по выработке условий для пересмотра договора 1832 г., срок действия которого истекал в 1912 г. Однако взаимоприемлемое решение найдено не было.   Недовольное этим руководство американских еврейских организаций (Я. Шифф и др). в октябре 1911 г. начало пропагандистскую кампанию, требуя денонсировать договор 1832 г. В конце ноября 1911 г. дебаты о судьбе договора переместились в Конгресс. В результате палата представителей абсолютным большинством голосов приняла резолюцию конгрессмена Зульцера (выходец из Витебска) о немедленном расторжении договора 1832 г. в связи с тем, что, дискриминируя американских иудеев, Россия его нарушает19.   Принятие этой, резкой по тону, резолюции поставило президента США У. Тафта (в 1909 г. он сменил в Белом доме Рузвельта) в очень сложное положение. Одобрение данной резолюции Сенатом неминуемо бы привело к дипломатическому конфликту с Российской империей. Тафт, представлявший интересы американского промышленного капитала, заинтересованного в торговых связях с Россией, не желал подобного развития событий. Чтобы не допустить международного скандала, президент был готов наложить вето на резолюцию Зульцера, если бы Сенат принял её без поправок20.   Но открытый конфликт с еврейской общиной за год до президентских выборов означал для Тафта политическое самоубийство, тем более что даже внутри своей (республиканской) партии позиции президента были весьма непрочны. Тогда Тафт принял "Соломоново решение": 5 декабря 1911 г. он, через американского посла в Петербурге, сообщил русскому правительству о непродлении (а не о немедленном разрыве) договора 1832 г. с 18(31) декабря 1912 г. Причем сделал он это в самой дружелюбной форме. Не обвиняя Россию в нарушении договора, президент лишь заявил о намерении США заключить новое соглашение "на основе, более соответствующей взаимным интересам"21.   Одновременно соратник Тафта по правому крылу республиканцев, сенатор Г. Лодж, внес в верхнюю палату Конгресса резолюцию, одобряющую эти действия президента. Сенат единогласно принял резолюцию Лоджа. Одобрила её и Палата представителей22.   Таким образом, объявление о предстоящем прекращении действия торгового договора не стало поводом для межгосударственного конфликта между Россией и США. Никаких антиамериканских демаршей со стороны Петербурга не последовало. Более того, уже 15 декабря 1911 г. было образовано правительственное совещание для выработки условий нового договора23.   Правда, мнение русского правительства о будущем статусе американских иудеев на территории Российской империи не изменилось. 13 апреля 1912 г. его озвучил министр иностранных дел С.Д. Сазонов. В своей речи перед депутатами Государственной думы он заявил, что "правительство твердо намерено не допускать какого-либо посягательства извне на неотъемлемое державное право России как всякого суверенного государства определять свое внутреннее законодательство исключительно в зависимости от потребностей и особых условий своей собственной жизни"24.   Если правительство отреагировало на непродление американцами договора 1832 г. сдержанно, то в Государственной думе это событие вызвало весьма эмоциональный отклик: 8 декабря 1911 г. 132 депутата Государственной думы во главе с лидерами Октябристов А.И. Гучковым и Г.Г. Лерхе подписали заявление и проект закона, где предлагали взимать дополнительно к обычному тарифу ещё 100% размер пошлины с товаров стран, не предоставляющих России режим наибольшего благоприятствования25.   Этот проект должен был увеличить вдвое ввозные пошлины на американские товары. Инициативу Гучкова – Лерхе, кроме Октябристов, всецело поддержала и фракция русских националистов. Таким образом, октябристско-националистский блок, восстановленный после гибели П.А. Столыпина, продолжал действовать. Заняв резко антиамериканскую позицию, Октябристы и русские националисты как бы отдавали дань памяти убитому в сентябре 1911 г. премьеру. Ведь именно П.А. Столыпин сильнее всех препятствовал перезаключению на новых условиях торгового договора с США26. Это дало повод ведущему публицисту националистов М.О. Меньшикову заявить, что Столыпин был убит "за строптивость русского правительства, не желавшего сдаться на капитуляцию"27.   В октябристско-националистском блоке наибольшую враждебность к Америке проявляли националисты. Меры экономического наказания американцев за денонсацию торгового договора 1832 г., предложенные 8 декабря 1911 г. Октябристами, казались русским националистам все ещё недостаточными. И они приняли ещё ряд дополнительных антиамериканских демаршей. Во-первых, лидеры думской фракции националистов П.Н. Балашев, А.С. Гижицкий и А.А. Потоцкий предложили принять закон, вообще запрещавший въезд в Россию иудеев — американских Подданных. Кроме того, в проекте националистов предусматривалось обложение сверхвысокими дополнительными пошлинами (45% стоимости) импортируемых из США сельскохозяйственных машин. А к правительству был обращен призыв организовать производство сельскохозяйственных машин в России или назначить правительственные премии за изготовление таких агрегатов частными лицами28.   Не дожидаясь принятия соответствующих законов, националисты начали борьбу с американским экспортом в Россию, организуя бойкот американских товаров, прежде всего сельскохозяйственных машин. С соответствующим призывом к землевладельцам обратилось Херсонское земское собрание29, где большой вес имел местный крупный помещик и один из лидеров националистов А.С. Гижицкий. Кампания бойкота могла быть весьма эффективной. Ведь главными покупателями сельскохозяйственной техники являлись помещики "капиталистического типа". А именно эта социальная категория являлась опорой националистов30.   Помещики, которые выращивали пшеницу (те же херсонские землевладельцы), могли поддержать антиамериканские призывы националистов, исходя из того, что США являлись основными конкурентами России на мировом зерновом рынке. Антиамериканские инициативы могли казаться полезными и помещикам, производящим лён. Повышение пошлин на американский ввоз вело к удорожанию хлопка, а значит, и к повышению привлекательности льна как сырья для текстильной промышленности. Особенно широкие перспективы открывались перед помещиками, имевшими собственные льноперерабатывающие мощности. Именно к этой аудитории была обращена статья идеолога националистов М.О. Меньшикова "Лён-кормилец", в которой усиленно пропагандировался опыт известного льнопромышленника, члена Государственной думы, псковского землевладельца С.И. Зубчанинова, а читатели настойчиво убеждались в том, что холщовое белье прочнее и экономичнее ситцевого31.   Совсем по-другому смотрела на проблему экономических санкций против США российская буржуазия и прежде всего её самый мощный и организованный отряд — текстильные фабриканты. Основным сырьем для них был хлопок, а не лён. А примерно половина перерабатываемого в России хлопка привозилась из-за границы, прежде всего из США32. Причем именно из американского хлопка изготовлялись наиболее ходовые номера бумажной пряжи33. И если бы законодательная инициатива Гучкова – Лерхе была реализована, то в результате удорожания сырья русская хлопчатобумажная промышленность понесла бы убытки в 32 миллиона рублей34.   Между тем некоторые текстильные фабриканты были близки к Союзу 17 октября и даже входили в его ЦК. Тем сильнее проявилось их возмущение принятыми без согласия с ними инициативами петербургского руководства. Особенно серьезные причины для негодования имелись у А.Л. Кнопа, члена ЦК и одного из главных спонсоров Октябристов. Дело в том, что его фирма являлась самым крупным продавцом хлопчатобумажной ткани на русском рынке, а кроме того, торговала в России американским хлопком-сырцом, имея собственное отделение в Нью-Йорке с филиалами в Новом Орлеане, Чарльстоне и Саванне35.   Естественно, заявление Гучкова – Лерхе серьезно ущемляло деловые интересы этого промышленника, и он весьма отрицательно отреагировал на указанный демарш. Уже 19 декабря 1911 г. редактор октябристского "Голоса Москвы" (существовавшего в основном на пожертвования московских капиталистов), Ф.И. Гучков с тревогой писал своему брату Александру о том, что отношение Кнопа к газете ухудшилось (Кноп заявил, что фабриканты не имели от "Голоса Москвы" того, что нужно). Ф.И. Гучков предполагал, что Кнопа "старательно обработали Рябушинские" и этот предприниматель готов "перекочевать" в "Утро России"36 (Кноп действительно дал интервью "Утру России", в котором крайне отрицательно оценил инициативу Гучкова – Лерхе37).   "Утро России" в это время начало мощную пропагандистскую атаку на Союз 17 октября. Хозяева этой газеты, текстильные фабриканты Рябушинские, были недовольны антиамериканской кампанией Гучкова в деловом плане. Кроме того, являясь политическими соперниками Октябристов, Рябушинские хотели, воспользовавшись удобным случаем, лишить Союз 17 октября влияния в московской купеческой среде.   Публикации "Утра России" отличались крайней резкостью. Чего стоят только названия некоторых из них ("Не спросясь броду", "Выстрел по своим"). В редакционной статье от 10 декабря 1911 г. газета выносила лидеру Октябристов приговор как Политику, пророчески предсказывая ему провал на грядущих выборах: "А.И. Гучкова послали в Государственную думу плохо в ту пору осведомленные насчёт его политических и экономических дарований голоса торгово-промышленной Москвы. Накануне предвыборной борьбы за IV Думу подпись А.И. Гучкова под вздорным "законодательным предположением" фракции "Союза 17 октября" сослужит неоценимую службу будущему заместителю горе-экономиста по московскому мандату"38.   Кроме А.Л. Кнопа и Рябушинских, негативно восприняли антиамериканские шаги Гучкова и многие другие предприниматели: 15 декабря 1911 г. "Новое время" сообщило о совещании ряда крупных капиталистов на квартире номинального лидера российской буржуазии, председателя совета Съездов представителей промышленности и торговли Н.С. Авдакова, так как стало известно, что промышленники выразили живейшее неудовольствие действиями Гучкова39. Характерно, что это общее недовольство захватило даже председателя Московского биржевого комитета Г.А. Крестовникова40, находившегося на правом фланге Союза 17 октября (как известно, правые Октябристы в принципе были склонны к блоку с националистами).   Падение влияния Октябристов было на руку Кадетам и начавшим свое организационное оформление прогрессистам. К ним теперь начали склоняться симпатии московских предпринимателей. Логическое завершение этот процесс получил осенью 1912 г., когда 1-я городская (т.е. купеческая) курия первопрестольной прокатила на выборах в IV Государственную думу лидера Октябристов А.И. Гучкова, отдав свои голоса общим кандидатам Кадетов и прогрессистов — М.М. Новикову и М.В. Челнокову.   По нашему мнению, этот политический сдвиг в настроениях московской буржуазии не в последнюю очередь был вызван тем, что текстильных королей устроила позиция партии Народной свободы во время русскоамериканского конфликта. Кадетский ЦК не сделал в связи с ним никаких заявлений. Полным молчанием обошел его и лидер партии П.Н. Милюков, когда выступал в Государственной думе по поводу уже упоминавшейся апрельской речи С.Д. Сазонова. Тогда Милюков прокомментировал все высказывания министра иностранных дел, кроме его слов об Америке. Следует отметить, что П.Н. Милюков с 1901 г. поддерживал дружеские отношения с американским миллионером Чарльзом Крейном41, владельцем большого пакета акций Петербургского тормозного завода американской фирмы "Вестингауз". Крейн финансировал поездки Милюкова в Америку, организовывал его встречи с представителями американской элиты42.   Естественно, лидеру Кадетов было желательно скорейшее преодоление российско-американского конфликта. Скорее изгладить его из памяти общества — вот чего наверняка хотел Милюков. Тем более, что основой внешнеполитической доктрины Кадетов была ставка на союз с западными демократиями, а значит, и с Америкой. Поэтому конфликт с Соединенными штатами мог вызвать у конституционных демократов только досаду. "Мы не можем не высказать сожаления по поводу обострения наших отношений с Америкой", — писал на страницах кадетской "Русской мысли" Г.Н. Трубецкой43, полагавший, как, очевидно, и большинство Кадетов, что "обе державы имеют гораздо больше оснований искать почву для сближения"44.   Нельзя не отметить, что в силу своих политических убеждений Кадеты должны были признать: Правда в русско-американском конфликте — на стороне США. Тот же Г.Н. Трубецкой отмечал: "С точки зрения нравственного правосознания, ограничения, связанные у нас с принадлежностью к еврейскому вероисповеданию, естественно вызывают в просвещенных государствах осуждение и протест"45.   Но, видимо, чтобы избежать обвинений в непатриотизме, Трубецкой сделал оговорку: "Плох или нет тот или иной закон — это другой вопрос. Изменение его является внутренним делом, и вмешательство иностранной державы, конечно, должно быть исключено"46.   В этой оговорке — ключ к пониманию позиции П.Н. Милюкова. Открыто признавать правоту американцев, чтобы потом делать оговорки в стиле Трубецкого, он не хотел. Поэтому и предпочел промолчать. Что касается кадетской прессы ("Русские ведомости", "Речь"), то она, не вдаваясь слишком глубоко в суть конфликта, главное внимание уделяла критике антиамериканских инициатив Октябристов и националистов. Идея таможенной войны с США называлась в кадетских газетах утопичной и вредной для России. Объявлялось, что главной жертвой повышения цен на хлопок станет "крестьянин — главный потребитель хлопчатобумажных тканей"47.   Велась активная полемика с "Новым временем" по поводу возможности для России вытеснить американский хлопок путем удешевления переработки льна48. Иначе говоря, кадетские газеты в этом вопросе, как и вся партия Народной свободы, действовали в интересах московской (а также лодзинской) текстильной буржуазии. Таким образом, русско-американский конфликт 1911 г. оказал достаточно большое влияние на изменение расстановки политических сил внутри России. Партия Кадетов, долгое время конфликтовавшая с московским купечеством, начинает с ним сближаться.   Октябристы, наоборот, теряют поддержку промышленной Москвы, ибо действовали в декабре 1911 г. не в её интересах, а в интересах помещиков. Буржуазная составляющая октябризма с этого времени становится все более слабой. Сам Союз 17 октября, потерпев поражение на выборах в IV Государственную думу, постепенно теряет жизнеспособность. Думская фракция Октябристов раскалывается. Ф.И. Гучков, наказанный московской буржуазией за борьбу с американским хлопком непопаданием в Думу, начинает занимать все более радикальные, антиправительственные позиции, вплоть до участия в заговоре против Николая II.   Московские текстильные фабриканты П.П. Рябушинский и А.И. Коновалов вместе с некоторыми представителями околокадетской интеллигенции в 1912 г. создают партию прогрессистов. Тем самым буржуазия все активнее включается в политическую борьбу. Разумеется, не все эти события явились прямым следствием русско-американского конфликта. Но косвенное (и весьма серьезное) влияние его на внутриполитическую ситуацию в России несомненно.   Примечания 1. Зубок Л.И. Очерки истории США (1877–1918). М., 1956; Очерки новой и новейшей истории США. М., 1960.; Лебедев В.В. Русско-американские экономические отношения. 1900–1917. М., 1964; История США. Т. II. М., 1985. 2. Аврех А.Я. Столыпин и Третья дума. М., 1968. С. 422–423. 3. Дякин В.С. Буржуазия, дворянство и царизм в 1911–1914 гг. Л., 1988. С. 50. 4. Киняпина Н.С. Внешняя Политика России первой половины XIX в. М., 1963. С. 284. 5. Гражданская война в США и Россия: к пребыванию русских военных кораблей в США // ННИ. 1973. № 6. С. 85–86. 6. Лебедев В.В. Указ. соч. С. 42–44. 7. Добров А. Дальневосточная Политика США в период русско-японской войны. Б. м., 1952. С. 146–161. 8. Там же. С. 146–151. 9. Цит. по: Краснов И.М., Кравченко И.Н. Прогрессивная Америка и революционные события в России (1905–1907) // ННИ. 1986. № 1. С. 76. 10. Колобов О.А. Механизм формирования Политики Соединенных штатов Америки по отношению к Израилю и арабским странам в 1947–1985 гг. // Колобов О.А. Международные отношения: Избранные труды. Н. Новгород, 1998. С. 296. 11. Белявская И.А. Теодор Рузвельт: экспансия и реформа // ННИ. 1973. № 5. С. 117. 12. Левин И. Русско-американский конфликт // РМ. 1912. № 2. С. 5. 13. Там же. 14. Там же. С. 6. 15. Там же. 16. Еврейская энциклопедия. Т. II. М., 1991. С. 254. 17. Белявская И.А. Указ. соч. С. 116, 119. 18. Витте С.Ю. Воспоминания. М., Т. II. 1960. С. 447. 19. РВ. 1911. 30 ноября; НВ. 1911. 10 декабря. 20. НВ. 1911. 6 декабря. 21. РВ. 1911. 10 декабря. 22. НВ. 1911. 6 декабря. 23. Лебедев В.В. Указ. соч. С. 131. 24. НВ. 1912. 14 апреля. 25. Там же. 26. Лебедев В.В. Указ. соч. С. 129. 27. НВ. 1911. 3 декабря. 28. РВ. 1911. 15 декабря. 29. Там же. 30. Коцюбинский Д. Всероссийский национальный союз // Политические партии России (конец XIX – начало ХХ в).: Энциклопедия. М., 1996. С. 136 31. НВ. 1911. 22 декабря. 32. Россия и США: торгово-экономические отношения. 1900–1930. Сборник документов. М., 1996. С. 53. 33. Там же. С. 55. 34. НВ. 1912. 2 января. 35. Отечественная история // История России с древнейших времён до 1917 г.: Энциклопедия. Т. II. М., 1996. С. 598. 36. Лаверычев В.Я. По ту сторону баррикад (Из истории борьбы московской буржуазии с революцией). М., 1967. С. 75. 37. Аврех А.Я. Столыпин и Третья дума… С. 423. 38. Утро России. 1911. 10 декабря (цит. по: Аврех А.Я. Указ. соч. С. 423). 39. НВ. 1911. 15 декабря. 40. Дякин В.С. Указ. соч. С. 50. 41. Милюков. П.Н. Воспоминания. Т. I. М., 1990. С. 213. 42. Там же. С. 218–228, 258–263; Т. II. С. 17–20. 43. Трубецкой Г.Н. Русская внешняя Политика за 1911 год // РМ. 1912. № 1. С. 23. 44. Там же. 45. Там же. 46. Там же. 47. РВ. 1911. 10 декабря. 48. НВ. 1911. 17 декабря. МИД   www.pseudology.org