Игорь Семёнович Кон Мужское тело - это дело Запретное в застойные времена слово "сексология" впервые в массовой печати появилось в "Московском комсомольце" в 1984 году в интервью с философом, социологом, психологом и сексологом Игорем Коном. Правда, визировать материал пришлось идти в Московский горком партии. Там сначала подумали, что сексология — это то же, что порнография. Но когда открыли Большую советскую энциклопедию, то нашли статью "Сексология" того же Кона и успокоились. Потом у Игоря Кона было много разных книг "про это" и про другое, а сейчас в издательстве "Слово" выходит роскошный фолиант "Мужское тело в истории культуры". — Игорь Семенович, ваша историческая кандидатская называлась "Джон Мильтон — идеолог революционной английской буржуазии ХVII века", и вдруг такой крутой поворот — от революционного идеолога к проблемам секса? — Это было в 1950 году. Вы хотите, чтобы я всю жизнь писал об одном и том же? Я предпочитаю заниматься разными сюжетами. В Ленинградский педагогический институт им. Герцена я поступил в пятнадцать лет, сдав экстерном экзамены за старшие классы школы. В девятнадцать лет уже закончил институт. А аспирантур у меня было три. Кроме аспирантуры по новой истории я сдал второй кандидатский минимум на юридическом факультете по теории государства и права, а потом третий — по философии. Все в те же три года. И защитил вторую кандидатскую по философии, об этических воззрениях Чернышевского. Позже я всегда старался подходить к любому явлению с двух сторон. Во-первых, как это явление выглядит в истории культуры, потому что ничто не рождается вместе с нами. И даже если что-то с нами умирает, оно все равно где-то остается. А с другой стороны — как это явление выглядит в свете современной психологии, социологии. Занимаясь проблемами личности, а затем юношеской психологией, я обнаружил, что человека вообще — а тогда был только человек вообще — не бывает. Люди бывают мальчиками и девочками, мужчинами и женщинами. И между ними есть существенные, хотя не всегда понятные, различия. Стало интересно разобраться, в чем состоят эти различия. А где пол, там и сексуальность. — Создается такое впечатление, что ваша научная деятельность складывалась очень легко — Нет, в советское время ничего легкого не было, потому что было запрещено почти все. То, что люди делятся на мужчин и женщин, никогда не запрещали и не отрицали, но никто и не писал об этом. 50 лет не было и книг по юношеской психологии. А когда я в 1978 г. написал "Введение в сексологию", эту книгу не печатали десять лет. Она вышла сначала в Венгрии, потом в обеих Германиях и только в 1988-м в Советском Союзе. Статьи в журналах тоже шли со скрипом, потому что редакторы боялись: что это такое? какая сексуальность? Это неприлично, несимпатично, негигиенично. Но сексуальность просто как сексуальность, как биологический феномен меня мало интересует — Тогда что же интересует? — Меня интересует сексуальность как часть культуры, общества. Последние лет пять я занимаюсь темой "Мужчина в меняющемся мире". Взаимоотношения полов за последние сто лет претерпели радикальные изменения. Происходит ломка традиционного разделения труда. Женщины осваивают мужские профессии, получают такое же образование, что и мужчины, меняются соотношения между мужчинами и женщинами и во власти. В нашей стране этого пока нет, но во всем мире во власти много женщин, и какие важные посты они занимают! Параллельно этому меняется и общественное сознание. А когда я заинтересовался тем, как изображали обнаженное тело в мировом искусстве, то понял, что это чрезвычайно увлекательный сюжет. В европейском искусстве гораздо больше запретов на изображение мужской наготы, чем женской. Хотя в античной Греции все было наоборот. Но самое главное, были совершенно разные принципы изображения мужского и женского тела. Мужчина-художник, изображая обнаженную женщину, смотрит на нее как хозяин. Он действует, он властвует, а она всего лишь модель. Заказчиками картин также были мужчины. Поэтому общим принципом изобразительного искусства было: мужчина действует, а женщина является, показывает себя. — Вам не кажется, что сегодня мужчина обнажается не меньше, чем женщина? — Действительно, в современной культуре, в том числе в рекламе, мужское тело стало появляться все чаще. Женское тело никуда не исчезло, но мы видим много и мужского полуобнаженного тела. Есть примеры и полной обнаженки, начиная с рекламы туалетной воды Ива Сен-Лорана. Поскольку у многих людей сохранился панический страх перед гомосексуальностью, им кажется, что происходит гомосексуализация культуры. На самом деле это не так. Использование мужского тела в рекламе — прежде всего следствие освобождения женщин. Женщины сегодня являются потребителями в не меньшей степени, чем мужчины, и обнаженное мужское тело их очень интересует. Это отражается и в искусстве. Одна из самых интересных глав моей книги — "Женский взгляд на мужское тело". Происходят серьезные изменения и в мужской психологии. На Западе модели-мужчины сейчас получают такие же высокие гонорары, как и женщины. А раньше мужчины, которые работали натурщиками, были людьми третьего сорта, их считали едва ли не проститутками. — И женщины приходят смотреть в ночные клубы мужской стриптиз — Да. Когда-то женщине было неприлично интересоваться подобными вещами, но сегодня некоторые из них, финансово независимые, могут себе это позволить. И не видят в этом ничего предосудительного. Но самое интересное, что мужчины-стриптизеры тоже в этом не видят ничего для себя позорного. Они испытывают гордость за то, что ими любуются, им хорошо платят, на них есть спрос. Как писатель, создавая книгу, демонстрирует продукт интеллектуального творчества, так и мужчина-модель, бодибилдер или стриптизер представляет свое тело. И он им гордится, его тело — это и труд, и искусство. К тому же высокие гонорары. В общем, происходит, как и в остальных сферах жизни, ослабление поляризации мужского и женского начал. Один из самых нелепых штампов, который укоренился в массовом сознании, — это представление, будто существуют "настоящие" мужчины и женщины, а остальные — так, пародия. А что такое настоящая женщина? Кармен — настоящая? А вы можете представить ее верной супругой и заботливой матерью? А святая мать Тереза или Наташа Ростова? А мать-героиня? Она родила десять детей, но получила ли от этого удовольствие, доставила ли удовольствие мужу? Это просто разные ипостаси женственности. То же и с мужчинами. Арнольд Шварценеггер настоящий мужчина? Конечно. А щуплый очкарик Андрей Дмитриевич Сахаров? В состоянии ли Шварценеггер сделать то, что совершил в своей жизни Сахаров? На самом деле нет единой модели мужественности или женственности, они разные. И процесс, свидетелями и участниками которого мы являемся, заключается в том, что каждый получает право на индивидуальность. — Вы говорите о стремлении к индивидуальности. Тогда объясните, почему так много молодых геев и лесбиянок стремятся создать стандартную семью, вписаться в норму? — Я не говорю, что общество поощряет индивидуальность. Общество, и в особенности массовая культура, всегда пропагандируют стандарт. Поэтому, когда я вижу отечественные конкурсы красоты, мне всегда смешно. На них нет русской красавицы, а представлены девушки, чьи размеры и формы отвечают международному образцу. Но я знаю, как антрополог, что привычные, национальные эталоны красоты просто так не исчезают. А русский мужчина любил тип женщин, где "есть за что подержаться". Но массовая культура задает стандарт. Что же касается индивидуальности, то она всегда, везде, во все времена создается не благодаря, а вопреки. Ты становишься индивидуальностью только в той мере, в какой ты можешь противостоять этому давлению. Что же касается второй части вашего вопроса, то он совсем о другом. Просто геи и лесбиянки хотят иметь те же права, что и остальные люди, многие из них мечтают о стабильных отношениях и хотели бы их закрепить законодательно. — Но почему так сильно стремление к законному браку? — Потому что людям нужна стабильность и правовая защита. Одна из общих тенденций ХХ века — и это продолжается в ХХI веке — нормализация, признание нормальными многих индивидуальных различий, в том числе и в сфере сексуальности. Мы привыкли думать, что сексуальность существует для репродукции, деторождения. Сексуальное удовольствие действительно возникло в доисторические, даже дочеловеческие времена, чтобы обеспечить половое размножение, как награда за тяжкий труд воспроизведения потомства. Но потом сексуальность и репродукция разделились, теперь сексуальность существует прежде всего для удовольствия. Культуре, религии принять это было трудно, потому что они озабочены прежде всего продолжением рода. В двадцатом веке этот процесс приобрел новые черты. Сексуальность перестала считаться низменной и греховной. Всемирная организация здравоохранения даже различает репродуктивное здоровье, без которого люди не могут размножаться, и сексуальное здоровье, которое является одной из предпосылок эмоционального благополучия и самореализации индивида и пары. В конце ХХ века эти сдвиги в общественном сознании обрели и материальную базу. С одной стороны, эффективная контрацепция позволяет людям заниматься сексом без риска нежелательного в данный момент деторождения. А с другой стороны, благодаря искусственному осеменению может быть произведено потомство, когда папа с мамой даже никогда не встречались друг с другом. Непорочное, без сексуального контакта, зачатие стало реальностью. И если прошлым поколениям было трудно представить себе, как возможно непорочное зачатие, то скоро молодым людям будет непонятно, что здесь чудесного. Но не будем упрощать. Продолжение рода — не только общественная необходимость, но и личная потребность. Мировые научные данные однозначно свидетельствуют, что люди, состоящие в браке, счастливее холостяков, а имеющие детей — благополучнее бездетных. Геи и лесбиянки — не исключение. — В вашей книге, посвященной мужскому телу, наверное, много иллюстраций, какого они характера? — Книга печатается в Болонье, на хорошей бумаге, в ней около 450 цветных иллюстраций, которые показывают, как менялись изображения мужского тела и критерии мужской красоты в разные исторические эпохи. Речь идет не об эротическом искусстве. История искусства рассматривается в тесной связи с историей повседневной жизни, эволюцией мужской одежды, моды... Должен сказать, что так хорошо меня еще никогда не издавали. Однако это не альбом картинок. Иллюстрации просто помогают понять текст. История мужского тела для меня — всего лишь аспект социальной истории мужчин. Эта работа продолжается. Следующая книга, над которой я сейчас работаю, посвящена особенностям развития и социализации мальчиков и будет называться "Мальчик — отец мужчины". Она будет без картинок. Московский Комсомолец от13.08.2003 Владимир Котыхов   Заметки на полях и по поводу   www.pseudology.org