(4)

      ЧЕРКАССКИЙ Михаиле (Салтанкул) Темрюкович (год рождения неизвестен - 1571 г., дорога между Москвой к Серпуховым).
      В 1565-1571 годах глава опричной думы.
      Салтанкул или, как его еще называют источники, Салтан-мурза Черкасский был сыном кабардинского князя Темрюка Айдаровича (Идарова), получившим свою фамилию от распространенного на Руси названия северокавказских племен - черкесов. После того как Иван Грозный вторым браком женился на его родной сестре Марии (Кученей) Темрюковне, судьба сына мелкого горного князька стремительно меняется. Осенью 1558 г. еще мальчиком Салтанкул был привезен в Россию, перешел в православие и при крещении получил имя Михаила. Царь пожаловал своему шурину городок Гороховец с уездом, в котором тот распоряжался как полный хозяин и еще норовил потеснить соседей. Жалуясь на самоуправство его слуг, крестьяне суздальского села Куплина охарактеризовали их господина так: "Князь Михаиле Темрюкович Черкасской тогда был человек великой и временной и управы было на него добиться немочно". Сочетавшись браком с сестрой Михаиле Черкасского, Иван Грозный дал ему в жены дочь Б. М. Юрьева, и благодаря этому царский шурин породнился с первой умершей женой царя. Тем не менее прочными связями в среде отечественной знати сын горского князька не располагал и особого влияния на Политику страны не оказывал.
      Во время полоцкого похода 1562-1563 гг. князь Михаиле был еще юношей и служил рындой с большим саадаком. После взятия Полоцка он ездил в Москву с известием об одержанной победе. После учреждения опричнины Михайло Черкасский как ближайший царский родственник формально возглавил опричную думу в соответствии с московскими традициями. Однако реальное влияние на Политику новой организации оказывал не он, а А. Д. Басманов и А. И. Вяземский. Царский шурин вполне довольствовался почетными представительскими функциями да не забывал использовать высокое положение к собственной выгоде - так, например, он однажды убил без суда и следствия богатого купца и казначея X. Ю. Тютина, а все его имущество забрал себе. В январе 1567 г. Иван Грозный покидает Кремль и переезжает на Воздвиженскую улицу на Арбат, на двор М. Т. Черкасского. Арбат был центром опричных владений в Москве, и опасавшийся земщины царь повелел в кратчайшие сроки воздвигнуть там сильно укрепленный замок. В сентябре того же года во время ливонского похода М. Т. Черкасский состоял при особе царя и числился главным дворовым воеводой, т.е. вторым лицом после Ивана Грозного в опричной армии. Согласно разрядным спискам, той же осенью царский шурин под Вязьмой служил первым воеводой большого полка. Факт близкого родства с Иваном Грозным автоматически обеспечивал М. Т. Черкасскому высокие посты. При походе на крымского хана Девлет-Гирея в сентябре 1570 г. он вновь сопровождает царя и является главнокомандующим, а летом следующего года при отражении набега все того же хана командует опричным войском.
      Однако именно к 1571 г. над головой царского шурина стали сгущаться тучи. По инициативе Малюты Скуратова, захватившего в то время реальную власть в опричной думе, жестокие гонения обрушились на род Захарьиных-Юрьевых, к которому принадлежала и жена Михаиле Черкасского. Грозный царь приказал убить слуг своего шурина, и в течение двух недель глава опричной думы и его жена были вынуждены входить в свой дом через ворота, на которых были повешены их дворовые. В другой раз государь, обожавший жестокие шутки, велел привязать к воротам их дома диких медведей. Как видим, даже самое высокое положение в опричнине не гарантировало его обладателя от опричного же террора. Последней каплей, решившей судьбу царского шурина, стал пронесшийся во время набега Девлет-Гирея на Москву в мае 1571 г. слух о том, будто отец Черкасского изменил России и вместе с крымцами участвует в набеге. Когда об этом слухе стало известно Ивану Грозному, он, опасаясь предательства со стороны шурина, ведшего в тот момент передовой полк русских войск в Серпухов, приказал его убить. Выполняя царский приказ, опричные стрельцы между 16 и 23 мая 1571 г. на дороге между Москвой и Серпуховым зарубили своего предводителя. Вслед за тем царская власть сделала все, чтобы скрыть случившееся. Русские послы в Крыму должны были излагать следующую официальную версию исчезновения царского шурина: "Князь Михаиле Черкасский был в полку со царевыми и великого князя воеводами и в царем приход ехал из полку в полк, и изгиб безвестно. И ныне ведома про него нет, где изгиб. А хто молвит, что его царь и великий князь велел убити... то говорят ложно..." Не пощадил Иван Грозный и жену своего шурина - вместе со своим шестимесячным сыном она была убита. Царь при этом запретил предавать земле их тела и велел бросить их на подворье Черкасского.
      Литература: Кобрин В. Б. Состав опричного двора Ивана Грозного // Археографический ежегодник за 1959 год. М., 1960; Скрынников Р. Г. Царство террора. СПб., 1992.

      * * *
      БАСМАНОВ Алексей Данилович (год рождения неизвестен - 1570 г.) В 1565-1570 годах первый боярин, один из руководителей опричнины. А. Д. Басманов принадлежал к старинному московскому боярскому роду Басмановых-Плещеевых, ведшего свое начало от Андрея Михайловича, бывшего боярином при Иване III. Отец будущего организатора опричнины, Д. А. Басманов, служил постельничим у Василия III, обеспечив благодаря своим связям при дворе успешное начало карьере своего сына. Впрочем, родственные связи сыграли роль лишь на начальном этапе; впоследствии Алексей Данилович выдвинулся благодаря своим незаурядным военным и политическим способностям. Впервые будущий организатор опричнины упоминается в разрядных книгах под 1542 г. и с тех пор принимает активное участие во многих важнейших событиях государственной жизни. Уже на следующий год он участвует в свержении Шуйскими Ф. С. Воронцова. Царственная книга называет А. Д. Басманова советником этого могущественного боярского рода, представители которого били Воронцова "по ланитам". 1544 г. застает его третьим воеводой в Елатьме.
      Решающую роль в судьбе А. Д. Басманова сыграли Казанские походы, в которых он в качестве воеводы и дворянина "в ясауле" участвовал в 1548-1549, 1550 и 1552 годах. Именно под стенами столицы этого татарского ханства впервые в полной мере проявился военный талант будущего организатора опричнины. Во время последней осады Казани в 1552 г. воевода большого полка князь М. И. Воротынский из-за собственной халатности чуть было не поставил под вопрос успех всего похода. Князь не сумел обеспечить в своем полку должной дисциплины, в результате чего многие его воины рассредоточились, устроив привал, чтобы поесть. Этим немедленно воспользовались татары, сделав вылазку из крепости, перебив много русских, ранив самого Воротынского и выбив большой полк с его позиций. Положение стало критическим, и в этот момент на помощь большому полку был послан недавно пожалованный саном окольничего А. Д. Басманов. Он не только спас полк Воротынского от полного разгрома, но и быстро выбил татар с занятых ими позиций и загнал их назад в город. Чтобы взять сильно укрепленную столицу Казанского ханства, Иван Грозный приказал прокопать подземный ход под стены города и заложить туда бочки с порохом. После того как заряд был взорван, окольничий возглавил штурм Арских ворот и со своим отрядом занял Арскую башню. Поскольку из-за неподготовленности остальных полков русской армии общий штурм был отложен на два дня, А. Д. Басманов все это время удерживал занятую им башню, отражая попытки татар выбить его оттуда. Когда общий штурм наконец начался, он командовал боем у Царских ворот, через которые в город ворвались основные силы русской армии. Понятно, что храбрый окольничий обратил на себя внимание царя и после взятия Казани был им оставлен третьим воеводой в этом городе. На этом посту будущий организатор опричнины успешно добивал продолжавшие сопротивляться отряды казанских татар и участвовал в подавлении восстания народов Поволжья против русского владычества.
      В мае 1554 г. А. Д. Басманов находится в Коломне вторым воеводой сторожевого полка, а летом следующего года в качестве первого воеводы передового полка участвует в походе на крымские улусы. Во время сражения на Судьбищах 3-4 июля 1555 г. храбрый воевода вновь спасает от полного разгрома русское войско. После двухдневного боя крымские татары стали одолевать русских и тяжело ранили главного воеводу И. В. Большого Шереметьева. Через два часа после того как его чуть живого вынесли с поля боя, меньшие воеводы, вслед за ними все прочие русские воины обратились в бегство. Татары уже приготовились рубить и брать в плен беглецов, но тут не поддавшийся общей панике А. Д. Басманов отступил к обозу, стоявшему в лесу, и приказал трубить сбор и бить в набат. На боевой призыв единственного оставшегося на поле боя воеводы собралось около пяти-шести тысяч детей боярских, стрельцов и боярских холопов, которые наскоро устроили засеку и к вечеру героически отбили три приступа всей крымской орды. Потеряв многих своих людей, хан Девлет-Гирей перед заходом солнца "с великой тщетой" был вынужден вернуться в степи, так и не сумев воспользоваться победой, которая уже была почти в его руках. В октябре того же года А. Д. Басманов находится в Серпухове в качестве третьего воеводы полка правой руки, местничался там с В. Д. Даниловым и успешно выиграл это дело. Доблесть героя Судьбищинской битвы не осталась незамеченной, и в 1555 или 1556 г. он получает чин боярина.
      В январе-июле 1557 г. новоиспеченный боярин назначается вторым наместником в Новгород и ведет там переговоры со шведским послом о заключении мира между двумя странами. Стремившийся обеспечить стране свободный доступ к Балтийскому морю для торговли с Западной Европой, которой активно препятствовал Ливонский орден, Иван Грозный хотел как можно скорее урегулировать дела на севере, чтобы развязать себе руки на западе. Назревала Ливонская воина, в которой А. Д. Басманову предстояло сыграть видную роль. Поскольку Орден упорно игнорировал требования Москвы, в январе 1558 г. русские войска вторглись на его территорию и, разорив окрестности Дерпта и Нарвы, вернулись назад. Испуганные немцы запросили перемирие, которое и было дано. Сознавая явное неравенство сил, магистр Ордена в конечном итоге согласился на предлагаемые царем условия мира, и к маю немецкое посольство прибывает в Москву. Однако пока представители Ливонского ордена добирались до столицы Руси, обстановка на границе полностью изменилась и возможности для мирного решения конфликта были исчерпаны. На пограничной реке Нарове друг напротив друга оба Государства уже давно возвели два города: немцы - Нарву, а русские - Ивангород. С началом войны между этими городами происходили эпизодические перестрелки до тех пор, пока в начале апреля русские воеводы не подвергли немецкий порт массированному обстрелу. Нарвские бюргеры запросили мира и заявили о своей готовности перейти под русское подданство. В Москву горожане отправили свое особое посольство, а до его возвращения между гарнизонами обоих крепостей был заключен мир. Однако вскоре в Нарву подошло подкрепление, и немецкая артиллерия веро- ломно обстреляла Ивангород. В тот момент там находился вернувшийся из январского похода в Ливонию, где он был вторым воеводой передового полка, А. Д. Басманов. Несмотря на то что под его началом в Ивангороде были достаточно незначительные силы - всего тысяча новгородских дворян и полтысячи стрельцов - воевода приказал открыть огонь по Нарве изо всех имеющихся у него орудий, а когда немецкий город от обстрела загорелся, он вместе со своим небольшим отрядом переплыл через пограничную реку и повел его на приступ хорошо укрепленной вражеской крепости. Удача сопутствовала смельчаку и 11 мая 1558 г. Нарва была взята русскими войсками, а сам А. Д. Басманов остался в завоеванной им крепости первым воеводой. Узнав о покорении этого крупного немецкого города, через который можно было вести морскую торговлю с Европой, Иван Грозный резко меняет свои планы и берет курс на завоевание всей Прибалтики. Царь отказывается от контрибуции, наконец-то привезенной в Москву ливонскими послами, и объявляет войну Ордену. В нее незамедлительно включается новый нарвский воевода, благодаря которому и произошел этот крутой перелом в русской Политике, - уже в конце мая его войска взяли крепость Нейшлос в устье Наровы, после чего все приграничье оказалось в русских руках.
      В марте 1559 г. удачливый воевода участвовал в походе из Бронниц на Тулу, где предполагалось встретить крымского хана, а осенью вновь вернулся в Прибалтику, где принял участие в боях под Юрьевом. Не оставлял А. Д. Басманов и дипломатическое поприще: в июле-августе 1561 г. он вел переговоры со шведскими послами, а в сентябре того же года принимал посольство из Дании. Следует отметить, что датским послам он был официально представлен как старший советник Ивана Грозного и государственный казначей. Подобная характеристика однозначно свидетельствует о явно возросшем влиянии будущего организатора опричнины на царя. Возможно, секрет стремительного возвышения А. Д. Басманова заключался не только в его ратных подвигах и в том, что, будучи частым сотрапезником и собутыльником Ивана Грозного, боярин - "согласник" и "ласкатель" - неизменно поддерживал все идеи царя. Перебежавший к врагам Курбский из-за границы обвинил русского самодержца в гомосексуальной связи с Ф. А. Басмановым, молодым сыном будущего организатора опричнины, сделавшим в это время при дворе головокружительную карьеру. Обличая царя, Курбский не приминул обвинить и Басманова-отца с его родственниками, которые, губя душу и тело Ивана Грозного, "иже детьми своими, паче Кроновых жрецов действуют". Обвинения перебежчика можно было бы счесть клеветой, однако в тот же год в Москве боярин Д. Ф. Овчина открыто бранил Басманова-младшего за "нечестивые деяния" с царем, за что немедленно расстался с жизнью.
      В качестве третьего воеводы передового полка А. Д. Басманов участвует в походе на Полоцк в 1563-1564 гг. и после взятия этого крупного города начинает местничиться со вторым воеводой И. Шереметевым. Хотя род Шереметевых и был гораздо знатнее Басмановых-Плещеевых, однако близость к царю сделала свое дело, и суд объявил А. Д. Басманова "двемя месты" выше И. Шереметева. Окрыленный успехом победитель вскоре после этого вместе с В. М. Юрьевым возглавляет дипломатические переговоры с Литвой и выступает ярым поборником продолжения Ливонской войны. В октябре 1564 г. случай представил А. Д. Басманову вновь отличиться на поле брани. Ведя войну на западе, Иван Грозный постарался обезопасить себя на юге, и в начале того года крымский хан поклялся хранить мир с Россией. Понадеявшись на это, русское правительство фактически оголило южную границу, перебросив все силы на запад. Однако татары в очередной раз показали, что их клятвам верить было нельзя. Вероломно нарушив мир, крымская орда осенью того же года ворвалась в русские пределы и, нигде не встречая сопротивления, устремилась к Рязани. Случилось так, что именно в тот момент в своих рязанских поместьях отдыхал с сыном Федором А. Д. Басманов. Узнав о нападении, воевода быстро вооружил своих людей, атаковал передовые разъезды крымцев, отослал в столицу взятых в плен "языков", а сам засел в Рязани, срочно приводя в порядок изрядно обветшавшие укрепления города. 2 октября 1564 г. вся татарская орда окружила Рязань и держала ее в осаде вплоть до подхода из Москвы русских войск 5 октября. Хан за это время неоднократно пробовал взять приступом город, однако его жители под искусным командованием А. Д. Басманова каждый раз давали ему достойный отпор. Отступление крымцев далось им нелегко: соединившийся с основными силами рязанский воевода погнался за ордой и стоило четырехтысячному отряду ширинского мурзы Мамая слегка отстать от основных сил хана, как он тут же был полностью разгромлен силами будущего организатора опричнины и Ф. Татева.
      Пока Русь вела изнурительные войны на западе и юге, в стране назревал острейший внутриполитический кризис, усугубленный изменой и бегством за рубеж бывшего царского любимца Курбского. В основе конфликта лежало стремление Ивана Грозного править единолично, как и подобает самодержавному монарху, натолкнувшееся на упорное сопротивление боярской аристократии. Поскольку в рамках традиционной политической системы Московской Руси подобный конфликт был неразрешим, то царю оставалось либо смириться с боярским могуществом и отказаться от своих политических притязаний, либо выйти за пределы этой системы и силой подавить оппозицию. Из всего правящего слоя Московской Руси последний путь, предполагавший насилие как единственный способ разрешения всех проблем, поддерживал лишь немногочисленный круг царских любимцев, возглавляемых А. Д. Басмановым и А. И. Вяземским. Обличая этих царских "потаковников", Курбский утверждал, что они "днесь шепчут во уши ложная царю и льет кровь крестьянскую, яко воду и выгубил уже сильных во Израили", т.е. московское боярство. Особую ненависть у беглеца вызывал именно А. Д. Басманов, которого Курбский характеризует как "преславного похлебника, а по их языку маянка (маньяка. - Авт.) и губителя своего и святорусские земли". Очевидно, что во многом благодаря советам А. Д. Басманова Иван Грозный и приходит к мысли об учреждении особого корпуса телохранителей из худородных дворян, опираясь на который и можно было бы сломить "мятежное" боярство. Столкнувшись в очередной раз с противостоянием бояр производимым им казням, царь в декабре 1564 г. покидает столицу и после месяца скитаний останавливается в Александровской слободе. В начале следующего года под угрозой отречения от трона Иван Грозный добивается от Боярской думы учреждения опричнины и права казнить изменников по собственному усмотрению. В этот решающий момент в Александровской слободе вместе с царем находились лишь самые доверенные и близкие ему люди, среди которых выделялись своим влиянием на самодержца А. Д. Басманов и А. И. Вяземский. Разделив всю страну на опричнину и земщину, царское окружение стало спешно формировать особый корпус, на преданность которого Ивану Грозному можно было бы полностью положиться. Вызвав в Москву дворян Суздальского, Мо-жайского и Вяземского уездов, отнесенных к опричнине, специальная комис-сия, возглавляемая первым боярином А. Д. Басмановым, А. И. Вяземским и П. Зайцевым, стала тщательно изучать их родословную и социальные связи. В опричнину записывали лишь тех дворян, которые прежде не были замечены в дружбе с князьями и боярами. Отобранная таким образом тысяча опричников и должна была стать, по замыслу инициаторов этого нововведения, их безотказ-ным орудием в борьбе с непокорным боярством. Как фактический руководитель опричнины на ее первом этапе, А. Д. Басма-нов был инициатором значительной части пыток и казней, обрушившихся на страну. Стоит отметить, что пользуясь случаем, боярин свел счеты не только с действительными или мнимыми противниками царя, но и со своими личными недругами - князем И. Кашиным и воеводой И. Шереметевым, с которыми он прежде тягался из-за мест. Однако несмотря на многие сотни жестоких казней и крупномасштабные земельные конфискации задуманная А. Д. Басма-новым политическая программа потерпела полный крах. Как показал в своих исследованиях Р. Г. Скрынников, опричнина как система антибоярских репрес-сий просуществовала всего один год, после чего превратилась в бессистемный террор, от которого не был застрахован ни один человек в Государстве. В связи с негласной сменой политического курса отпала нужда в его проводниках, и по законам политической логики, инициаторы прежнего курса должны были тем или иным образом уйти со сцены. Однако перед своим уходом в небытие А. Д. Басманов успел осуществить еще одно громкое политическое дело, на-правленное против главы русской православной церкви митрополита Филиппа Колычева, осмелившегося открыто обличить беззакония опричнины. Когда мит-рополит при большом стечении народа проводил службу в день архангела Ми-хаила, в собор вошли А. Д. Басманов и его помощник Малюта Скуратов. Оп-ричники прервали богослужение, зачитали царский указ о низложении главы церкви, которого после этого^ывели из собора и на простых санях увезли из Кремля. Деятельное участие А. Д. Басманова в низложении митрополита не спасло его самого от царской немилости, первые грозные признаки которой стали появлять-ся перед "Новгородским делом" - одним из наиболее кровавых и бессмысленных деяний опричнины. Около 1569 г. был казнен один из родственников фактическо-го руководителя репрессивного аппарата, воевода Г. Плещеев. Весной того же года Федор, сын А. Д. Басманова и до недавнего времени главный любимец царя, был отправлен от двора в Калугу вместе с опричными отрядами. Там с недавним фаворитом Ивана Грозного вздумал местничать воевода А. П. Теля-тевский, верно уловивший падение влияния отца и сына Басмановых. Как отме-чают исследователи, старое руководство опричнины во главе с А. Д. Басмановым и А. И. Вяземским хотя открыто и не противилось планам Ивана Грозного рас-правиться с жителями Новгорода за их мнимую измену, но явно весьма прохлад-но относилось к этой бессмысленной и безумной затее. В результате новое поко-ление опричных руководителей во главе с Малютой Скуратовым и В. Г. Грязным легко убедило царя в том, что его бывшие любимцы и доверенные лица заодно с новгородскими изменниками. Во время похода на Новгород в 1570 г. опричники казнили нескольких дворян Плещеевых и слуг Басманова, что было прелюдией конца бывшего руководителя этой структуры - машина террора, одним из глав-ных инициаторов которой он был, вышла из-под контроля своего создателя. Сразу после страшного разгрома ни в чем не повинного города А. Д. Басманов был объявлен пособником новгородцев и в документах было записано, что "из-менники" якобы "ссылалися к Москве з бояры с Олексеем Басмановым и с сыном его с Федором... да со князем Офонасьем Вяземским о здаче Великого Новгорода и Пскова". О смерти фактического руководителя опричнины на пер-вом этапе ее существования сложились две взаимоисключающие друг друга вер- сии. По словам Курбского, Федор Басманов по приказу Ивана Грозного соб-ственноручно зарезал в присутствии царя своего отца и этим на время спас себе жизнь. Потомки же Басмановых в начале XVII в. утверждали, что отец и сын были вместе сосланы на Белоозеро и там их "не стало в опале". Так или иначе, но храбрый и удачливый воевода, бывший одним из тех, кто стоял у истоков опричного террора, так и не смог удержать его под контролем и сам в конечном итоге оказался в числе его жертв. Литература: Кобрин В. Б. Состав опричного двора Ивана Грозного // Архео-графический ежегодник за 1959 год. М., 1960; Скрынников Р. Г. Царство тер-рора. СПб., 1992.

        МАЛЮТА Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский (год рождения неизвес-тен - 1 января 1573 г., замок Вейсенштейн, ныне Пайда, Эстония). В 1570-1572 гг. фактический руководитель опричнины. Хотя в народной памяти страшное имя Малюты Скуратова, руководившего самыми жестокими пытками и казнями, навсегда связалось с опричным терро-ром, в действительности он далеко не сразу пришел к руководству этой страш-ной организацией. Происходя из высших слоев провинциального дворянства, он вступает в опричнину сразу же после ее создания, но влиятельного положе-ния в ней добивается далеко не сразу, играя в опричной иерархии второстепен-ную роль да старательно исполняя царские приказы о казнях и высылках. Впер-вые в источниках Малюта Скуратов упоминается в сентябре 1567 г. В то время как молодой Федор Басманов во время литовского похода стал уже воеводой для посылок в царском полку, гораздо более старший Малюта был вынужден довольствоваться скромным чином третьего головы. В этом же чине он оста-вался и во время низложения митрополита Филиппа Колычева, с которого расторопный Скуратов прямо в церкви сорвал святительские одежды. Однако безграничная собачья преданность царю и не менее безграничная жестокость Скуратова были в конечном итоге замечены Иваном Грозным, который в кон-це концов приблизил к себе очередного любимца. Стремительное возвышение Скуратова происходит в 1569 г., когда он уча-ствует в расследовании дела двоюродного брата царя В. А. Старицкого, обви-ненного в измене и затем казненного. О его значительной роли в этом эпизо-де красноречиво говорит тот факт, что именно Малюта Скуратов вместе с В. Г. Грязным перед казнью зачитывали обвинение В. А. Старицкому - пре-жнему руководству опричнины царь эту ответственную миссию не доверил. В конце того же года Малюта совершает очередное громкое преступление. От-правившись в поход на Новгород, царь решил заручиться благословением низложенного митрополита Филиппа, томившегося в Тверском Отрочевском мо-настыре. В келью к бывшему главе русской православной церкви был послан Скуратов, предложивший узнику в обмен на благословение расправы с новго-родцами вновь занять митрополичий престол. Однако Колычев с негодовани-ем отверг предложенную сделку и вновь потребовал упразднения опричнины, угрожая в противном случае Ивану Грозному и его кромешникам проклятием. Придя от этого в ярость, Малюта Скуратов зажал рот бывшему митрополиту подушкой и задушил его. Произошло это 23 декабря 1569 г. В полном блеске кровавый палач проявил себя через месяц, во время массо-вых казней новгородцев в январе 1570 г, О своих подвигах он составил офици-альный отчет, на основании которого в царском Синоднике опальных появилась следующая запись: "...по Малютине скаске новгородцев отделал 1 490 человек да 15 человек ис пищалей отделано". Окончательно заслужив убийством полутора тысяч человек безоговорочное доверие царя, Скуратов поспешил избавиться от своих прежних начальников, чтобы самому выдвинуться на вершину опричной пирамиды. Р. Г. Скрыннииков отмечает: "Инициатором казней 1571 г. был глава опричного сыскного ведомства Малюта Скуратов. Добившись отставки Басманова и Вяземского, он обезглавил опричное правительство, а затем довершил разгром старого опричного руководства. Свирепые репрессии против Новгородцев и "виновников" майской катастрофы позволили Скуратову окончательно захватить власть в свои руки. Царь стал полагаться на его советы при решении как политических, так и сугубо личных дел. &;lt;...&;gt; Скуратов стал играть выдающуюся роль в опричнине в период массового террора благодаря чрезмерному усилению сыскного ведомства, которым он руководил. Царь, живший в постоянном страхе перед воображаемыми заговорами, слепо доверял Малюте и видел в нем своего всегдашнего спасителя. Руками Скуратова царь расправился со старой опричной гвардией и подавил все признаки недовольства внутри опричнины. Ко времени ликвидации опричнины Скуратов не только не утратил своего влияния, но, напротив, достиг наивысшего могущества".
      Внешне возвышение Малюты Скуратова выглядело следующим образом. 27 мая 1570 г. в благодарность за усердие в "Новгородском деле" он получает чин опричного думного дворянина, а в сентябре того же года фигурирует как дворянин "в стану у государя" в походе на Девлет-Гирея. Однако гораздо значимей всех чинов и званий было то, что в 1570 г. овдовевшему во второй раз государю Малюта Скуратов сумел подсунуть в жены свою дальнюю родственницу Марфу Собакину, породнившись, таким образом, с Иваном Грозным. I Свахами царской невесты стали жена и дочь Малюты Скуратова, а ее дружками на свадьбе - сам главный палач и его зять Борис Годунов, ставший впоследствии русским царем. Свадьбу сыграли в октябре 1571 г., однако царица была неизлечимо больна и уже через неделю отошла в лучший мир. Тем не менее это досадное обстоятельство никак не сказалось на положении фактического главы опричнины, который в октябре 1571 г. вел следствие о причинах поражения; русских войск в бою с крымской ордой и вместе с А. Я. Щелкановым допрашивал вернувшегося из Крыма русского гонца Севрюка Клавшова. В качестве дворянина "ближние думы царя" Малюта Скуратов в начале 1572 г. вел переговоры с крымскими и литовскими послами, а весной того же года был назначен дворовым воеводой в смешанное опрично-земское войско, отправившееся в поход против шведов. В декабре 1572 - январе 1573 г. он в ближайшей свите царя участвует в очередном походе в Прибалтику и гибнет при штурме крепости Пайды. По приказу царя опричник Е. М. Пушкин отвез тело своего бывшего руководителя в Иосифо-Волоколамокий монастырь, а сохранивший привязанность к своему любимцу даже после его смерти Иван Грозный сделал туда огромный по тем временам вклад в 150 рублей на помин его души. Стоит отметить, что даже на помин душ собственных дочерей Анны и Марьи, брата Юрия и очередной жены Марфы Собакиной царь давал меньшие суммы. Еще одним доказательством любви Ивана Грозного к своему верному палачу было то, что даже после смерти последнего его родственники продолжали по-прежнему пользоваться государевой милостью.
      Литература: Кобрин В. Б. Состав опричного двора Ивана Грозного // Археографический ежегодник за 1959 год. М., 1960; Скрынников Р. Г. Царство террора. СПб., 1992.

      * * *
      БЕЛЬСКИЙ Богдан (Андрей) Яковлевич (год рождения неизвестен - 1611 г., Казань).
      В 1575-1576 гг. один из руководителей опричнины.
      Б. Я. Бельскйй приходился родным племянником Малюте Скуратову-Бель-скому и именно этим обстоятельством он был обязан своему возвышению. Оно начинается немедленно после того, как его дядя становится фактическим руководителем опричнины - вслед за этим в разрядах немедленно появляется и имя его племянника. В походе на Девлет-Гирея в сентябре 1571 г. Б. Я. Бельский служит поддатней к большому саадаку и с помощью дяди входит в милость к Ивану Грозному, после чего начинается его быстрое продвижение по службе. Всего через полгода, весной 1572 г., он уже занимает чин рынды с рогатиной и находится в нем при осаде Пайды, во время которой сложил голову его кровавый родственник. Однако гибель Малюты Скуратова никак не сказалась на положении его племянника, который 6 февраля 1573 г. получает богатейшее шелонское поместье и огромный по тем временам денежный оклад в 250 рублей. Имеющиеся данные однозначно говорят о том, что опричнина сказочно обогатила племянника главного царского палача - на помин души своего дяди в 1579 г. Б. Я. Бельский пожертвовал в Иосифе-Волоколамский монастырь целых 500 рублей (что превышало даже вклад самого царя), а в Троице-Сергиев монастырь - 150 рублей.
      Отмена опричнины в 1572 г. никак не сказалась на продолжении карьеры племянника ее бывшего руководителя - во время весеннего похода 1574 г. к Серпухову он служил у "шелома", а вскоре получает должность оружничего (хранителя царского оружия), что свидетельствует о большом доверии к нему Ивана Грозного. Вновь обострившийся внутренний конфликт с оппозицией заставил царя в 1575 г. фактически возродить опричнину. Иван Грозный вновь отрекся от трона, на который он посадил служилого татарского хана Симеона Бекбулатовича, а сам объявил себя "князем московским" и вновь разделил страну на земщину и "удел". Руководителями опричнины на этом третьем, последнем этапе ее существования стали оружничий Б. Я. Бельский и думный дворянин А. Ф. Нагой. Через одиннадцать месяцев, в 1576 г., царь прекратил фарс со служилым ханом и согласился вернуться на царство, однако вплоть до самой его смерти в 1584 г. племянник преданного ему Малюты Скуратова так и оставался его любимцем. Оставляя власть в стране своему слабовольному сыну Федору, Иван Грозный создал Верховную думу из пяти бояр, включив в нее и Б. Я. Бельского. Немедленно после смерти тирана между его ближайшими приближенными началась ожесточенная борьба за власть. Сначала Нагие, опираясь на последнюю жену Ивана Грозного Марию Нагую, хотели посадить на престол ее сына царевича Дмитрия, младшего брата слабовольного Федора Ивановича. Б. Я. Бельский был воспитателем младшего царевича и некоторые историки полагают, что он поддерживал эту попытку, надеясь восстановить опричные порядки. "Однако в борьбе за власть Нагие потерпели поражение и вместе с царевичем и вдовствующей царицей были высланы в Углич. Б. Я. Бельский не поехал в ссылку со своим воспитанником, а остался в столице, стремясь любой ценой удержаться у власти. Однако вскоре враждебные ему боярские группировки распустили в Москве слух, будто племянник Малюты Скуратова отравил Ивана Грозного, хочет извести его сына Федора и посадить на престол Бориса Годунова. Этого оказалось достаточным для народного бунта против ненавистного любимца прошлого царя, и Б. Я. Бельскому пришлось спасаться от разгневанной толпы в царских палатах. Федор вступил в переговоры с мятежниками, которые удовлетворились высылкой племянника главного опричного палача из столицы, и Б. Я. Бельский был сослан воеводой в Нижний Новгород.
         Когда в 1598 г. со смертью Федора Ивановича на Руси пресеклась династия Рюриковичей, бывший руководитель опричнины безуспешно пытался заявить свои претензии на престол. Царем тогда был избран Борис Годунов, не забывший амбиций своего родственника. Опрометчивого Б. Я. Бельского не спасло и то, что построенный им на южных границах Руси город он назвал Царевом-Борисовым в честь нового государя в 1600 г. Вскоре племянник Малюты Скуратова был обвинен в заговоре против Бориса Годунова, арестован и посажен в тюрьму. Вступивший на престол после смерти отца в 1605 г. Федор Годунов освободил Б. Я. Бельского из тюрьмы, вернул в столицу и ввел в состав боярской думы. Однако эта милость не обеспечила верности племянника Малюты Скуратова новой династии и когда Лжедмитрий I занял Тулу, Б. Я. Бельский вместе с другими боярами поспешил перейти на сторону самозванца. Когда последний вступил в столицу, Б. Я. Бельский активно убеждал народ, что тот и есть действительный сын Ивана Грозного, спасенный Николаем Чудотворцем. Подобное усердие не осталось незамеченным, и, взойдя на русский трон, мнимый царевич Дмитрий в том же 1605 г. пожаловал бывшего руководителя опричнины чином боярина и местом великого оружничего. Когда на следующий год самозванец был свергнут, Б. Я. Бельский был отправлен воеводой в Казань, где он и был убит через несколько лет, в 1611 г. Литература: Кобрин В. Б. Состав опричного двора Ивана Грозного // Археографический ежегодник за 1959 год. М., 1960; Скрынников Р. Г. Царство террора. СПб., 1992.