Валерий Кочик

Советская военная разведка: структура и кадры
1917-1918 годы
05 НОЯБРЯ отечественная военная разведка отметит свое 80-летие. Именно в этот день в 1918-м приказом Реввоенсовета Республики (РВСР) за номером 197/27 был объявлен штат Полевого штаба РВСР, а в его составе штат Регистрационного управления - центрального аппарата, объединившего все органы военной агентурной разведки, которые уже существовали к тому времени. Военная разведка знала за эти годы и успехи, и поражения, пережила разгром (1937-1939) и измены отдельных своих сотрудников, сделала немало для победы в Великой Отечественной и для защиты интересов страны в последующие десятилетия. Цель деятельности этой ключевой для обеспечения обороноспособности государства службы неизменно состояла в сборе, обработке и доведении до высшего руководства военной, военно-политической и военно-экономической информации.
В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ военной разведкой и контрразведкой ведал Огенквар (отдел генерал-квартирмейстера Главного управления Генерального штаба (ГУГШ) русской армии). О положении в низовых структурах войсковой разведки можно судить по свидетельству выпускника Академии Генерального штаба (АГШ), штабс-капитана, начальника штаба дивизии В.М.Цейтлина. В 1918-1919 годах он руководил Разведотделом штаба Московского военного округа, был консультантом Региструпра РВСР; затем - на различных должностях в войсках связи. В своей книге <Разведывательная работа штабов> (Смоленск, 1923) он вспоминал:
<Разведка всегда у нас была в загоне. Во время войны 1914-1918 годов при штабах корпусов не было разведывательных отделений, несмотря на то, что в корпус почти всегда входили 3 дивизии, а иногда 4-5. Заведовал разведкой обыкновенно один из обер-офицеров для поручений, не имея ни помощников, ни какого-либо штата работников, да и кроме того исполняя еще другие обязанности в штабе. Поэтому все зависело от комкора и наштакора; придают они значение разведке, - можно как-нибудь наладить дело, а нет - ничего не поделаешь!
В дивизиях было еще того хуже: разведкой должен был бы ведать старший адъютант генштаба [слова <генштаба>, <Генерального штаба> наряду с должностью означали, что данный офицер окончил АГШ или приравнен к окончившим ее], но он настолько бывал обыкновенно перегружен работой (особенно при отсутствии наштадива), что отдавал это дело кому-либо другому. Определенного, ответственного за свое дело заведывающего разведкой - не было; часто этим занимались дежурные офицеры. В результате стереотипная фраза в донесениях: <разведка новых сведений о противнике не дала>.
Кончился период маневренной войны, а разведка шла все так же. Долго не было у нас обстоятельных сводок и схем, столь необходимых в позиционной войне, но потом начали доходить сведения о постановке дела на западном, главным образом, в то время, французском фронте, где II-е бюро (разведывательное) французского генерального штаба образцово поставило это дело, и разведка начинает улучшаться и у нас. Появляются центры, которые объединяют вокруг себя работу разведки. Появились различные схемы, таблицы, боевые расписания; выработалось много любителей и знатоков дела разведки.
В декабре 1915 года на юго-западном фронте начались неудачные атаки австрийских позиций, а в марте 1916 года были сделаны попытки наступления и на германском фронте, но тоже неудачно. Разбор обеих операций показал, что в числе прочих причин неудачи произошли от того, что не была налажена разведывательная служба штабов, не было хороших схем укрепленных позиций противника, описаний их и т.д. Ряд неудач заставил, наконец, прозреть: посыпались всякие наставления по организации разведывательной службы (особенно в начале 1917 года). Штабы фронтов и армий наперерыв издают всевозможные <указания> и <наставления по организации разведывательной службы штабов>. Наконец необходимость подсказала свести всю работу воедино, издать общее обязательное всем наставление, и с этой целью в конце лета 1917 года в Ставке было собрано совещание представителей разведки фронтов и выработано <Наставление по организации разведывательной службы в действующей армии>, утвержденное наштаверхом [начальник штаба Верховного главнокомандующего] 3 октября 1917 года. Наставление это, выработанное специалистом своего дела, - сразу укладывало в должные рамки все дело разведывательной службы> (стр. 5-6).
Согласно обобщающему документу <Разведывательные задачи Военно-статистического отдела> (об этом отделе мы еще скажем), к концу 1917-го структура военной разведки выглядела так: <Органы, которыми Главное управление Генерального штаба располагало для выполнения своих разведывательных задач, являлись:
1) полевые управления: Ставка и штабы фронтов,
2) заграничная агентура: военные агенты [так назывались тогда военные атташе] и негласная агентура,
3) штабы Одесского и восточных округов: Туркестанского, Иркутского, Омского, Приамурского и Заамурского.
Работа полевых управлений сводилась главным образом к учету и наблюдению за силами противников, сосредоточенных на нашем фронте. Заграничная агентура, созданная во время войны как Огенкваром, так и военными агентами и полевыми штабами, перешла в июне 1917 года в исключительное ведение Главного управления Генерального штаба в целях объединения заграничной разведки в руках одного органа и обеспечения планомерного перехода ее на мирное положение без всякого перерыва. Исключение было сделано только:
1) для штаба Кавказского фронта, так как временно было признано по техническим условиям нежелательным принимать в ведение Главного управления Генерального штаба разведывательные организации в Азиатской Турции и
2) для штаба Одесского округа, имевшего свою агентуру в Австрии, Германии, Болгарии и Турции; принятие в ведение Главного управления Генерального штаба разведывательных организаций штаба округа было признано несвоевременным ввиду особых условий работы организаций.
Взяв в свое ведение общее руководство заграничной агентурной разведкой (кроме Азиатской Турции и на Ближнем Востоке), Главное управление Генерального штаба сохранило за собой непосредственное направление работы только некоторых, лично подобранных им агентов, ближайшее же заведывание всеми остальными сетями оставило в руках военных агентов и нашего военного представителя, стоявшего во главе русского [отделения] межсоюзнического разведывательного бюро в Париже.
Агентурная разведка на Дальнем Востоке, помимо негласной агентуры Главного управления Генерального штаба и наших военных агентов в Японии и Китае, лежала также и на обязанности штабов округов: Туркестанского, Иркутского, Омского, Приамурского и Заамурского.
В целях упорядочения постановки работы в округах в сентябре 1917 года в Петрограде было созвано совещание из лиц, ведающих разведкой в штабах этих округов. На этом совещании под руководством представителей Отдела 2-го генерал-квартирмейстера детально были выработаны схемы организаций негласной агентуры для каждого округа в отдельности, были поставлены им задачи и были исчислены необходимые на разведку кредиты.
Уделяя главное внимание постановке работы негласной заграничной агентуры, Главное управление Генерального штаба в то же время стремилось в своих мероприятиях к тому, чтобы создать в общей системе военного управления высший центральный разведывательный орган, который имел бы возможность: 1) объединить работу организаций, ведающих разведкой и руководить идейной стороной этой работы; 2) сосредоточить у себя сведения поступающие от всех существующих источников и 3) подвергать эти сведения всесторонней оценке и тщательному изучению; 4) давать проверенные и исчерпывающие выводы по всем вопросам военной жизни иностранных государств и по вопросам политическо-экономическим, поскольку они имеют отношение к военной мощи этих государств.
Нужно отметить, что Главному управлению Генерального штаба удалось добиться в этом направлении желательных результатов. Что же касается создания агентурной сети. То таковая к концу 1917 года охватывала всю Западную Европу, Финляндию, Ближний, Средний и Дальний Восток, давала ценные сведения и обещала в будущем дать богатый материал>.
К ЭТОМУ ВРЕМЕНИ стало окончательно ясно, что Огенквар слишком громоздок. Поэтому было принято решение о разделении Огенквара на две части - Отделы 1-го и 2-го генерал-квартирмейстеров. В первом стали заниматься главным образом вопросами оперативного характера, а во втором - разведкой, военной статистикой иностранных государств и контрразведкой. Генерал-квартирмейстером, затем 2-м генерал-квартирмейстером был тогда генерал-майор П.Ф.Рябиков, преподававший ранее в АГШ. Его ближайший помощник - 3-й обер-квартирмейстер (то есть начальник разведывательной части, в состав которой входили добывающее и обрабатывающие отделения) полковник А.В.Станиславский.
Однако реорганизация заграничной военной агентуры не была завершена. <Эти работы преследовали с одной стороны задачи по согласованию ее [разведки] деятельности с общим положением на фронте и с другой стороны разрешение некоторых вопросов, связанных с будущей демобилизацией тайной разведки, дабы заранее обеспечить ее непрерывность с переходом армии на мирное положение. Ни одной из этих задач Отделу выполнить не удалось>. Грянула Октябрьская революция.
В.М.Цейтлин отмечал, что <после октябрьского переворота деятельность штабов вообще замерла, в том числе и разведывательная служба. После подписания Брестского мира, благодаря ликвидации всех штабов, разведывательная служба прекратилась совершенно, и хотя всевозможные партизанские отряды и вели разведку, но ее никто не объединял и сведения пропадали> (стр. 6). Правда, в ноябре - декабре 1917-го при Ставке Верховного главнокомандующего в Могилеве был сформирован Революционный полевой штаб (РПШ), который способствовал (оперативное руководство и формирование отрядов) успеху ряда операций революционных войск в Белоруссии и на Украине. РПШ просуществовал до марта 1918-го. Начальником Отдела агитации и разведки РПШ был В.Д.Фейерабенд.
<Некоторое время продолжалась еще, по инерции, агентурная разведка, - добавляет В.М.Цейтлин, - получались сведения от русского отделения междусоюзнического бюро в Париже и от иностранных военных миссий, особенно французской> (стр.6). Разведывательные сводки от французской военной миссии в Москве поступали вплоть до конца июля 1918-го.
Для руководства боевыми действиями в марте 1918-го создается Высший военный совет, который, по словам Цейтлина, <объединял действия всех отдельных отрядов, затем постепенно выросли западная и северная завесы, составлявшие как бы подвижный партизанский фронт мелких отрядов, оборонявших важнейшие направления, железнодорожные и другие пути сообщения, узлы железных дорог и т. д. Появились штабы западной и северной завесы, штабы отдельных отрядов и районов. В штабах появились разведывательные отделения, начали поступать сведения, появляются первые схемы и сводки> (стр.6).
Помощником начальника Оперативного управления Высшего военного совета по разведке был А.Н.Ковалевский (апрель-май), затем Б.М.Шапошников (май-сентябрь), одновременно бывший и начальником Разведотделения (позднее он возглавит Генштаб РККА).
Создаются разведывательные отделы при штабах военных округов. В мае 1918-го к руководству операциями на фронтах подключается Оперативный отдел Народного Комиссариата по военным делам (Оперод Наркомвоена), преобразованный из оперативного отдела штаба Московского военного округа. В первое время Оперод объединял всю агентурную и войсковую разведку на территории Советской России, а также выполнял специальные задания Совнаркома; разведкой в Опероде руководил Б.И.Кузнецов (1889-1957), в последующие годы служивший на штабных должностях в РККА (с 1940-го - генерал-майор).
Заграничная агентурная разведка по-прежнему находилась в ведении ГУГШ, которое с ноября 1917-го возглавлял Н.М.Потапов (1871-1946), генерал-квартирмейстер ГУГШ. С июля 1917-го Потапов сотрудничал с Военной организацией Петербургского комитета РСДРП(б), возглавлял ГУГШ до его ликвидации в мае 1918-го, затем - на различных ответственных постах в военном ведомстве, на военно-научной и преподавательской работе. Участник чекистской операции <Трест>. Генерал-лейтенант.
Структура и кадровый состав Отдела 2-го генерал-квартирмейстера выглядели в начале 1918-го следующим образом: исполняющий должность 2-го генерал-квартирмейстера - П.Ф.Рябиков; исполняющий должность 3-го обер-квартирмейстера - А.В.Станиславский; делопроизводители: 1-е отделение (разведывательное) - Н.Н.Шварц; 2-е (германское) - Г.К.Карлсон; 3-е - (романское) - А.Л.Нолькен; 4-е (скандинавское) - П.М.Васильев; 5-е (австрийское) - Преображенский (вне штата); 6-е (Ближний Восток) - Ласкин (вне штата); 7-е (Средний Восток) - вакансия; 8-е (Дальний Восток) - должность занята в Отделе 1-го генерал-квартирмейстера.
Этим людям пришлось столкнуться с немалыми трудностями, но своей работы они не бросали. <После государственного переворота был прекращен отпуск денег Главному управлению Генерального штаба на секретные расходы ввиду общего стремления сократить ассигнование денежных сумм на непроизводительные надобности. Вследствие прекращения отпуска денежных средств заграничная агентура должна была прекратить свою деятельность. Подписание Брестского мира и последовавший затем перерыв связи с нашими военными представителями в союзных и нейтральных государствах повлекло полное прекращение донесений из-за границы. В феврале 1918 года, когда началось наступление германских армий, Отдел 2-го генерал-квартирмейстера лишился и второго источника сведений о противнике, полевых управлений, которые в силу различных причин прекратили свою работу. Точно так же прекратила свою работу по разведке и Ставка.
Так как на место упраздненных органов разведки на фронте новых еще не было создано, а между тем условия обстановки настойчиво требовали принятия спешных мер по выяснению, какие силы были двинуты противником против демобилизуемых армий республики, то Отдел 2-го генерал-квартирмейстера должен был принять на себя обязанность собирать, обрабатывать и систематизировать весь сырой крайне не точный разведывательный материал, который понемногу стал снова подступать с фронтов, по мере налаживания там работы... Каждому пришлось работать не имея непосредственной связи со штабами и не имея непосредственного права руководить их разведывательной деятельностью, т.к. таковое право принадлежало Высшему Военному Совету, не располагавшему однако почти до июля слаженным разведывательным отделением>.
В апреле 1918-го ГУГШ переехало в Москву. Отдел 2-го генерал-квартирмейстера разместился на Большой Молчановке, дом 20 (в особняке Глебовых). Тогда же перед ним были поставлены такие задачи: а) объединение и руководство всей военной заграничной разведкой как в мирное, так и в военное время; б) руководство и направление деятельности военных агентов; в) руководство военно-разведывательной работой военных округов.
По структуре Отдел по-прежнему состоял из добывающего (разведывательного) и обрабатывающих (региональных) отделений (все его сотрудники окончили АГШ):

Должность
ФИО
Рамки ответственности
2-й генерал-квартирмейстер
Рябиков П.Ф.
Общее руководство работой Отдела
3-й обер-квартирмейстер
Станиславский А.В.
Объединяет и согласует работу развед. отд-ния с работой статистических отд-ний. Отвечает за правильность и продуктивность военной разведки и за полное использование материалов добытых разведкой
нач. Развед. отд-ния
Шварц Н.Н.
Отвечает за работу разведывательного делопроизводства
нач. Д.-Вост. отд-ния
Эзеринг К.И.
Отвечает за составление статист, сводок, обзоров по Сев. Америке, Китаю и Японии
нач. Германского отд-ния
Карлсон Г.К.
Отвечает за сбор и содержание в исправности сведений по Германии и издание для сего периодических сборников, сводок, докладов и материалов
нач. Романского отд-ния
Нолькен А.Л.
Отвечает за составление статист, данных по Франции, Бельгии, Италии, Швейцарии, Голландии, Испании и Португалии
нач. Австро-Венг. отд-ния
Гарф В.Е.
Отвечает за составление статист, данных по Австро-Венгрии
нач. Скандинавск. отд-ния
Васильев П.М.
Отвечает за составление статист, данных по Скандинавии

Некоторые детали работы с агентурой раскрывает доклад А.В.Станиславского от 3 мая 1918-го на имя Н.М.Потапова: <Согласно утвержденному Вами плану работ по организации разведки на текущий период времени, ближайшей целью последней является регистрация и учет неприятельских сил, находящихся в оккупированных территориях Государства Российского, и ориентировка Г. У. Г. Ш. в настроениях и стремлениях руководящих общественных и политических кругов населения этих районов.
Ныне представляется возможность пригласить к сотрудничеству в указанных выше целях двух лиц: одного коренного жителя Люблинской губернии, а другого - коренного жителя района Барановичей. Оба указанных лица, по сведениям полученным мною из источника, заслуживающего полного доверия, вполне соответствуют для предназначаемой им роли и согласны работать без жалованья. Они выезжают в ближайшие дни из Москвы к себе на родину. Ввиду того обстоятельства, что возможно полная продуктивность работы указанных лиц связана с необходимостью разъездов по своему району, я настоял на том, чтобы они согласились взять аванс на расходы по разъездам в целях получения необходимых данных.
Лицу, которое будет жить в районе Барановичей, представлялось бы желательным выдать аванс в размере 1000 руб. (это лицо обязуется приезжать не реже одного раза в месяц в Москву и здесь давать письменный очерк по выработанной Г. У. Г. Ш. программе), а лицу, которое будет жить в районе Люблина - 1500 руб., причем сведения будут пересылаться с нарочными людьми или с оказией.
Испрашивается: Согласие Ваше на приглашение для сотрудничества названных выше лиц и выдача им аванса на расходы по разъездам 2500 руб.
Примечание: Фамилии названных лиц я докладывал Вам лично, а упоминать их в настоящем докладе не хотел по личной просьбе приглашаемых сотрудников, ставящих это условием своего согласия на работу>.
На докладе резолюция Потапова: <Согласен. Выдачу предназначенных на указанную в этом докладе цель 2.500 рублей разрешаю. 3/V>. Затем следуют две расписки:
<1918 3/V. От Андрея Васильевича Станиславского получил тысячу рублей (1000 руб.). А.Н.Гара [далее неразборчиво]>.
<Получил от А.В.Станиславского одну тысячу пятьсот рублей. Ф.Н.Измайлов. 13/V - 1918 г.>
В НАЧАЛЕ МАЯ 1918-го Отдел 2-го генерал-квартирмейстера был преобразован в Военно-статистический отдел (ВСО) Оперативного управления Всероссийского главного штаба (ВГШ). ВСО состоял из семи отделений, которыми ведал начальник разведывательной части, трех отделений в распоряжении начальника регистрационной службы (контрразведки), военно-агентского и общего отделений.
Отделения, руководимые начальником разведывательной части, ведали: <1-е отделение - разведывательное - а) объединением и руководством всей военной заграничной агентурной разведкой как в мирное, так и в военное время, б) разработкой всех вопросов, связанных с мобилизацией разведки в целях обеспечения ее непрерывности, в) руководство и направление деятельности военных агентов, г) руководство разведывательной работой военных округов>; региональные отделения: 2-е (германское), 3-е (австрийское), 4-е (скандинавское), 5-е (романское), 6-е (дальневосточное), 7-е (ближневосточное) отвечали за всестороннее изучение соответствующих государств <по данным доставляемым нашей военной разведкой. Особое внимание обращается на изучение вооруженных сил государства, выяснение вероятных планов войны его с соседями; составление и издание популярных справочников для войск>.
Непосредственно начальнику ВСО подчинялись военно-агентское и общее отделения. Первое из них занималось <вопросами личного состава наших военных миссий за границей, в том числе и назначением военных агентов, а также сношениями с иностранными военными миссиями в России>. Второе - <шифрованием и расшифрованием телеграмм, приемом и отправлением корреспонденции отдела, регистрацией бумаг отдела> и т.п.
О том, как разворачивалась работа отдела, сообщает справка о его деятельности: <К сожалению причины, не зависящие от Военно-статистического отдела, не позволили ему и после введения новых штатов развить свою деятельность в полном объеме. К числу этих причин необходимо отнести отсутствие соответствующих осведомителей за границей и полная невозможность долгое время наладить получение из-за границы прессы, а также невозможность взаимоотношений Оперативного управления [куда входил ВСО] с другими органами Центрального Управления в деле разведки и борьбы со шпионами. Для урегулирования этого вопроса со стороны Оперативного управления были предприняты соответствующие шаги [созвано совещание, о котором еще будет сказано].
В области изучения и обработки сведений об иностранных государствах Отделу пришлось ограничиться использованием тех материалов, которые были собраны к 1 января 1918 года и которые удалось пополнить и освежить некоторыми данными к 1 марта. На основании этих материалов было издано для войск краткое боевое расписание германской армии, обзор сведений об иностранных государствах в виде особого выпуска; подготовлены и сданы в печать: боевое расписание австро-венгерской армии и краткий обзор сухопутных вооруженных сил Австро-Венгрии, а также материалы для второго сборника сведений об иностранных государствах.
В Военно-статистическом отделе было приступлено к составлению описания вооруженных сил Германии на основании последних данных, был переведен германский устав обучения пехоты военного времени ... Установлено было систематическое наблюдение за военной и военно-экономической жизнью иностранных государств сначала путем изучения только русской прессы, а затем и заграничной: германской, французской, английской и др., а теперь и прочих источников, которые стали поступать в отдел из-за границы от нашего военного агента в Берлине. Результат изучения представляется в виде обзоров прессы по группам воюющих государств>. Военная миссия РСФСР находилась в Берлине с июня по октябрь 1918-го в составе военного агента Р.-К.Ф.Вальтера и его помощников В.В.Липского и В.Л.Пятницкого. Вот что они сообщали в Москву:
Приложение к рапорту военного агента в Берлине от 31 июня:
<... Действия держав согласия на Мурмане и в Сибири и чехо-словаков в России чрезвычайно интересуют Германию, т.к. она видит в этих операциях попытку восстановить восточный фронт. Однако в успех своих противников она не верит. Не верит Германия и в возможность возрождения русской армии в течение ближайшего времени, т.к. считает что русский народ невозможно поднять для продолжения войны. Во всяком случае до последней возможности необходимо избегать ввода германских войск в пределы России, дабы не создавать малейшего повода к раздражению народа. Народное движение страшит Германию и она сильно надеется, что своими действиями державы согласия возбудят народ против себя же. Вывод: общее состояние таково, что 1) народ пока еще терпеливо переносит все тяготы четырехлетней войны, сумеет быть может еще многое перенести в будущем, но положение его очень трудное и принесенные жертвы чрезвычайно велики, 2) экономическое напряжение внутри достигло полного развития и Германия черпает средства извне, что требует отвлечения значительного количества войск и влечет за собой политические затруднения, 3) положение на западном фронте весьма серьезно и требует полного напряжения сил, а потому: осложнения в России, угрожающие отвлечь силы с западного фронта и поставить Германию в еще более тяжелые условия, заставляют ее быть чрезвычайно внимательной и осторожной в ее восточной политике. Подписал: Генерального Штаба В.Пятницкий>.
Донесение В.Липского от 27 сентября: <... Отношение к советской власти: Восстановление прежнего <империалистичного> дореволюционного Российского Государства признается Германией и ее союзниками неприемлемым. Украина поддерживается при непременном условии ее <самостийности>, что и проводится правительством последней с подчеркнутым старанием.
Создание России, примерно, в брестских рамках, как аванпоста на востоке против желтой опасности - официальной Германии весьма желательно, но здесь вопрос времени играет свою довлеющую роль.
Во всяком случае, до окончания войны для Германии всего важнее сохранение мира на ее восточном фронте.
Исходя из этого основного положения, германское правительство вынуждено было принять ряд весьма строгих мер по приданию вновь образуемым окраинным государствам значения не только территориального, но и <полицейского барьера>.
В частности, была осуществлена полная закупорка восточной границы для исключения возможности проникновения социалистической заразы, все более опасной, в связи с растущим утомлением войной.
Германское правительство учитывает, однако, что создавшееся политическое положение России не может не быть временным.
Эти общие соображения характеризуют дипломатические отношения к советскому правительству и здешнему посольству ...>.
Об условиях, в которых тогда приходилось работать, можно судить по докладу начальника Оперативного (смежного с ВСО) отдела от 25 июня 1918-го начальнику Оперативного управления ВГШ: <Приказом Советской ревизии народного комиссара М.Кедрова №12, в копии при сем прилагаемой, нанесен новый, самый серьезный и чувствительный удар как служащим вверенного мне отдела, так, полагаю, и всего Всероссийского Главного Штаба.
Прекращение выдачи продуктов из интендантского склада по воинской разнарядке, хотя бы и в том урезанном виде, как это было до сих пор, ставит служащих отдела в критическое положение.
Изложенное заставляет меня по долгу моему, как старшего, представить Вам настоящий доклад и ходатайствовать о доведении его до сведения Народного Комиссариата по военным делам ...
Невозможность дополнения штатов почти исключительно объясняется трудностью жизни в Москве на то содержание, какое установлено ныне для служащих.
Таким образом обстановка для служащих складывается так: гражданский паек при усиленном труде недостаточен, получение его и пользование им по служебному распределению дня невозможно: получение по карточкам тканей и готовых вещей - недоступно, так как для этого надо потратить целые часы на ожидание в очередях...
Все проникнуты сознанием возможности и значения переживаемого момента для будущего государства, но есть такая грань в физической природе человека, переход упругости которой сделает его неспособным к творческой работе не по его вине. А нам теперь как никогда нужны здоровые сильные работники для творческого труда и потеря их или замена менее работоспособным элементом равносильна отказу от дела возрождения армии и обороны страны - вопросы, работать над которыми мы и призваны>.
ПОМИМО БЫТОВЫХ ТРУДНОСТЕЙ, с которыми сталкивался в то время практически весь государственный аппарат, работе военной разведки мешали разобщенность и нескоординированность действий ее основных служб, рассредоточенных в ВГШ, Высшем военном совете и Опероде Наркомвоена.
В июне 1918-го ВСО констатировал: <В настоящее время разведка ведется рядом органов, большей частью не связанных между собою никакими служебными взаимоотношениями и совершенно независимыми в принятии того или иного плана работ ... Вследствие отсутствия разграничения сфер компетенции в деле разведки между перечисленными выше органами и отсутствия единого руководства всем этим делом, выяснились и дают себя чувствовать следующие отрицательные явления:
1) параллельная работа нескольких органов в одном и том же направлении и рядом с этим оставление вовсе без внимания и обследования некоторых районов и данных,
2) чрезмерная расточительность одних органов в расходовании денежных средств на разведку и полное отсутствие кредитов у других, хотя часто эти последние имеют все данные для успешного развития дела разведки,
3) отсутствует орган, объединяющий и систематизирующий материалы по разведке, добываемые всеми перечисленными органами. Дело разведки без подведения итогов и без научной систематической обработки сырых материалов является совершенно не отвечающим пользе дела и обречено на естественное замирание,
4) в связи с отсутствием руководства разведывательной деятельностью всех перечисленных органов резко бросается в глаза бессистемность общей работы>.
Поэтому, <исходя из своей основной роли руководящего центра по ведению глубокой заграничной агентурной разведки и по борьбе со шпионажем Военно-статистический отдел с разрешения Коллегии Наркомвоен в начале июля организовал совещание из представителей главнейших органов, непосредственно ведающих этими вопросами>.
В Комиссию по организации разведывательного и контрразведывательного дела вошли: от ВГШ - начальник Оперативного управления С.А.Кузнецов (председатель Комиссии), врид начальника ВСО А.В.Станиславский и его сотрудники (врид начальника разведчасти А.Л.Нолькен, начальник разведотделения Н.Н.Шварц, врид начальника регистрационной службы (контрразведки) А.А.Чернявский); от Высшего военного совета - помощник начальника Оперативного управления по разведке Б.М.Шапошников; от Оперода Наркомвоена - начальник Отдела военного контроля (контрразведки) М.Г.Тракман и консультанты Б.И.Кузнецов и И.Д.Чинтулов; от штаба МВО - начальник его Оперативного управления В.М.Цейтлин; от штаба Ярославского военного округа - Гурко-Омельяновский; от штаба Северной завесы - начальник разведотделения В.В.Салов, начальник регистрационной службы В.Ф.Гредингер; от Морского Генерального штаба - А.И.Левицкий; от ВЧК - Я.Г.Блюмкин.
Программой работ Комиссии были предусмотрены доклады начальников ВСО и его регистрационной службы с <общими предложениями для будущего>, их обсуждение и выработка общих положений о разведывательной службе и контрразведке, финансовые вопросы.
Заседания Комиссии проходили с 1 по 6 июля 1918-го в Москве. Единственный в ее составе человек со стороны (не из военного ведомства) Я.Г.Блюмкин присутствовал только на первом. У него уже тогда были другие заботы. 6 июля начался мятеж левых эсеров. 5 июля Комиссия приняла <Общее положение о разведывательной и контр-разведывательной службе> и <Руководящие соображения по ведению агентурной разведки штабами военных округов>. В конце июля наркомвоен Л.Троцкий утвердил <Общее положение>, ставшее, видимо, первым такого рода документом в истории отечественной военной разведки.

ОБЩЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ
О РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОЙ И КОНТР-РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОЙ СЛУЖБЕ
ГЛАВА 1. О разведывательной службе
Ст. 1. Руководство всей разведкой, в смысле разграничения районов деятельности различных органов разведки и постановки задач принадлежит Всероссийскому Главному Штабу.
Примечание 1-е: Оперативный Отдел Народного Комиссариата по военным делам, кроме того, исполняет задания Коллегии Народных Комиссаров по военным делам.
Примечание 2-е: Разведывательные задачи для органов войсковой завесы определяются Высшим Военным Советом.
Ст. 2. Всероссийский Главный Штаб ведает:
а) заграничной агентурной разведкой как в мирное время, так и в период мобилизации и во время войны,
б) разработкой после окончания работ общего мирного конгресса всех вопросов, связанных с <мобилизацией> разведки, обеспечивающей ее непрерывность с объявлением войны и соответствие заграничной агентурной сети военным коалициям держав,
в) разграничением районов разведки и постановкой разведывательных задач всем органам, ведущим разведку на территории Российской Республики и общим руководством этой работой в соответствии со ст. 1-й и примечаниями 1-м и 2-м той же статьи,
г) окончательной разработкой и систематизированием сведений, добываемых нашими разведывательными органами.
В целях систематизирования всех данных добытых разведкой и подведения им итогов Высший Военный Совет, Оперативный Отдел Народного Комиссариата по военным делам и штабы военных округов сообщают Всероссийскому Главному Штабу в обработанном виде добытые ими сведения.
Примечание: Оперативный Отдел Народного Комиссариата по военным делам находится в тесной связи с Всероссийским Главным Штабом, Высшим Военным Советом, военными руководителями и военными округами.
Ст. 3. Высший Военный Совет посредством подчиненных ему органов разведки, ведает разведкой в районе демаркационной линии и районе примыкающем к последней; границы этого района определяются в зависимости от стратегической обстановки.
Ст. 4. Оперативный Отдел Народного Комиссариата по военным делам:
а) исполняет задания Коллегии Народных Комиссаров по военным делам,
б) ведет учет и организует разведку, согласно особых указаний Коллегии Народных Комиссаров по военным делам, против всех сил, которые в данный момент грозят Российской Республике,
в) организует и ведет разведку в оккупированных областях, в Украине, Польше, Курляндии, Лифляндии, Эстляндии, Финляндии и Закавказье,
г) о всех могущих оказаться у него данных о неправильном характере деятельности или неправильном расходовании кредитов со стороны какого либо органа разведки или контр-разведки, за исключением органов непосредственно ему подчиненных, сообщает Всероссийскому Главному Штабу или Высшему Военному Совету, по принадлежности, со своим заключением о принятии тех или иных мер для устранения обнаруженных упущений или об изменении этим органам отпускаемых на разведку и контр-разведку средств.

Глава вторая посвящена контрразведывательной службе, а третья - суммам, ассигнуемым на разведку и контрразведку.
Но на практике разработанные в июле положения не действовали. Руководство ВСО отмечало: <В жизнь все это проведено не было вследствие непрерывной перемены во взглядах на это центральных органов военных ведомств ... В начале сентября было созвано второе совещание по вопросам разведки из представителей главнейших полевых штабов. Высшего Военного Совета и Оперод Наркомвоена. Это совещание имело целью выяснить истинное положение разведки на местах и наметить мероприятия, необходимые для устранения дефектов, наблюдаемых в ее постановке. Это совещание также не имело практического значения>. Тогда же ВСО обратился к высшему военному руководству с докладом о необходимости восстановления связи со старой заграничной агентурой.
Начальник Оперативного управления ВГШ С.А.Кузнецов и врид начальника ВСО А.В.Станиславский 9 сентября сообщали в Коллегию Народных Комиссаров по военным делам, что заграничная агентурная разведка <в связи с заключением Брестского мирного договора постепенно замерла и, в каком положении были оставлены к моменту ее ликвидации существовавшие в момент войны агентурные организации, Всероссийский Главный Штаб никаких сведений не имеет. Сейчас обстановка настойчиво требует восстановления деятельности негласной военной агентуры за границей, и Всероссийский Главный Штаб при существующих условиях рискует стать перед задачей налаживать заново ту работу, которая во время войны потребовала больших трудов и больших денег, прежде чем удалось добиться от нее положительных результатов. На западе в военное время руководящие по разведке центры находились: в Швеции, Дании, Голландии, Швейцарии, Франции и Румынии, причем работа центров велась под наблюдением и [по] указаниям наших военных представителей за границей. В настоящее время все эти представители считаются уваленными от службы и заместителей им, кроме Швеции [с июля военным агентом в Швеции был Т.М.Стремберг, но донесений от него не поступало] и Германии, пока не назначено. Между тем безотлагательное назначение если не всех, то хотя бы некоторых новых представителей за границей, в те государства, где назначение их допускается общей политической обстановкой, безусловно позволило бы использовать плоды трудов военного времени, путем привлечения на службу опытного личного состава прежней негласной агентуры, работавшей у уволенных ныне военных агентов>.
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ в военном руководстве страны произошли существенные изменения. Вместо расформированного Высшего военного совета и его штаба были образованы Революционный военный совет Республики (РВСР) и Штаб РВСР. Начальником Разведывательного отдела Штаба был назначен Б.М.Шапошников, начальником разведывательного отделения этого отдела - Ф.Л.Григорьев. В начале октября 1918-го было объявлено о создании вместо Штаба РВСР Полевого штаба РВСР, 14 октября вышел приказ РВСР №94, пункт 3 которого гласил: <Руководство всеми органами военного контроля и агентурной разведкой сосредоточить в ведении Полевого штаба РВСР>.
Перемены затронули и Военно-статистический отдел ВГШ. В командном составе ВСО с мая 1918-го изменения были незначительными. Еще в мае вернулся на преподавательскую работу в АГШ П.Ф.Рябиков. До октября его должность исполняли, наряду со своими прямыми обязанностями, А.В.Станиславский, А.Л.Нолькен, А.Г.Грундштрем. Появившиеся в мае новые отделения возглавили: общее - В.С.Лазаревич, военно-агентское - К.И.Жихор, Ближнего и Среднего Востока - А.Г.Грундштрем.
В октябре из ведения ВСО (в соответствии с приказом РВСР) была изъята агентурная разведка и в отделе остались лишь региональные обрабатывающие отделения. Теперь на ВСО возлагались такие задачи:

Весь этот период (почти год), когда Огенквар, а затем ВСО занимались зарубежной агентурной разведкой Советской Республики, ею руководили главным образом два человека: Андрей Васильевич Станиславский (ноябрь 1917-го - сентябрь 1918-го) и Николай Николаевич Шварц (январь - октябрь 1918-го).
А.В.Станиславский родился 30 ноября 1883 года, в 1911-м окончил АГШ, имел звание полковника. В ГУГШ пришел с должности начальника разведотделения штаба 4-й армии.
Н.Н.Шварц родился в 1882 году, АГШ окончил тоже в 1911-м, полковник. В ГУГШ пришел с должности начальника штаба 44 дивизии.
В сентябре 1918-го пути этих людей разошлись: они оказались по разные стороны. По служебной надобности Станиславский выехал в район Брянска, затем перешел линию фронта и предоставил себя в распоряжение белых; умер 21 июля 1941-го во Франции (см. I.Grezine. Inventar nominatif des sepultures russe du cimetiere de Ste-Genevieve-des-Bois. Алфавитный список русских захоронений на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа>. Paris, 1995, стр. 364). А Шварц продолжал службу в Красной Армии: в 1918-1923 годах на оперативно-штабной работе в штабах Восточного, Кавказского, Юго-Западного и Западного фронтов, в Штабе РККА; потом до конца жизни (1936) преподавал в Военной Академии РККА (с 1925-го - Военная Академия им. М.В.Фрунзе), был начальником ее Восточного факультета, который подготовил немало людей не только для военной разведки и ОГПУ (его окончил, например, Н.И.Эйтингон), но и для <чистой> дипломатической службы в НКИД.
1 ноября был утвержден объявленный спустя четыре дня <Штат Полевого Штаба РВСР>, а в его составе штат Регистрационного управления - нового органа, в котором и была сосредоточена вся агентурная военная разведка. Войсковой (тактической) разведкой занималось с этого момента Разведывательное отделение Оперативного управления. Таким образом, хотя появился центральный орган руководства агентурной работой, в целом военная разведка все еще была разъединена, две ее части находились в разных подразделениях Полевого штаба РВСР, а третья (информационная служба) оставалась в ВСО ВГШ.
Уже после войны С.Савицкий отмечал <несогласованность действий агентурной и войсковой разведки. В то время, когда гражданская война придала большое значение агентуре, последняя, будучи несогласованна с войсковой в едином аппарате, не смогла дать соответствующих удовлетворительных результатов> (<Красная армия>, 1922, №13, стр.43).
 
Оглавление

www.pseudology.org