Лазарь Моисеевич Каганович Памятные записки Глава 09-3. Борьба с оппозицией и другие проблемы партийной жизни 20-х годов Смерть Ленина. Воспитание ленинского призыва 21 января 1924 года умер Великий человек мира. Тяжкое бедствие обрушилось на партию, рабочий класс и всех трудящихся нашей страны и всего мира. Невозможно передать переживания, горечь, страдания, охватившие всех партийных и беспартийных людей. Все были потрясены — и молодые, и старые. Я видел старейших большевиков — Ленинское руководящее ядро партии, членов и кандидатов ЦК и ЦКК РКП, когда мы собрались в два часа ночи на заседание Пленума ЦК и ЦКК в связи со смертью Ильича — какие страдальческие лица, глаза, красные от слез. Сосредоточенно заседали до рассвета — разрабатывали и принимали обращение от Центрального Комитета «К партии. Ко всем трудящимся». Во вторник 22 января все члены Центрального Комитета и ЦКК поехали в Горки. В оставшиеся часы до отъезда они посещали заводы Москвы. Рабочая Москва была в глубоком трауре, чувство горя, тяжелые переживания охватили миллионы трудящихся не только Москвы, но и всей страны. Рано утром 22-го я поехал в свою ячейку на кожевенный завод «Красный Поставщик» Замоскворецкого района. Там увидел душераздирающую картину: рабочие, особенно работницы, буквально рыдали, только и слышно было вслух произносимые слова: «Что будет? Как жить будем без Ленина?» На открытом собрании ячейки выступали рабочие, призывали ответить партии на великую потерю вступлением в её ряды, лучшей работой, сплочением вокруг ЦК и правительства, чтобы враги почувствовали и видели, что Советская власть крепка, а союз рабочих и крестьян нерушим. Собрание послало соболезнование ЦК РКП(б), Надежде Константиновне Крупской и Марии Ильиничне Ульяновой. В принятой резолюции рабочие, коммунисты и беспартийные, поклялись еще теснее сплотиться вокруг РКП(б). «Ленин будет вечно жить среди нас, — писали рабочие, — его учение навсегда останется светочем в борьбе за коммунизм!» После этого было созвано общее собрание рабочих в количестве двух тысяч человек. Тут же на собрании передовые беспартийные рабочие начали заявлять о своем вступлении в партию. Рабочие «Красного Поставщика» постановили отчислить от заработка деньги на венок и на библиотеку имени Ленина. В тот же день, 22-го, члены и кандидаты ЦК и ЦКК выехали в Горки. От станции до Горок четыре километра, саней на всех не хватило, и мы, помоложе, пошли пешком, большой мороз помогал двигаться быстрее, и мы, пешие, прибыли в Горки почти в одно время с ехавшими на санях. Ленин лежал на столе в большой комнате с открытым балконом, кругом цветы и сосновые ветки. Вначале все мы постояли вокруг Ленина, потом был организован почетный караул из членов ЦК и ЦКК. 23 января рано утром приготовились к выносу тела Ленина из Горок для следования в Москву. Из дома Ленина выносили члены Политбюро, Надежда Константиновна, Мария Ильинична, потом до железнодорожной станции несли по очереди члены и кандидаты ЦК и ЦКК, старые большевики — делегаты II съезда Советов и прибывшие делегации рабочих и крестьян. Вдоль санной дороги до станции, как и на самой станции, много крестьян, крестьянок, железнодорожников, рабочих и подростков. На Павелецком вокзале, когда привезли тело Ленина, было полно рабочих и работниц Москвы, по всему пути до Дома Союзов, особенно на Пятницкой улице, стояло, несмотря на большой мороз, много рабочих и граждан, их дети, многие из них навзрыд плакали. В течение нескольких дней шел беспрерывный поток людей, не только москвичей, но и из многих других городов и районов страны, национальных республик. В день похорон, 27 января, был 26-градусный мороз, но все мы и сотни тысяч рабочих не чувствовали этого мороза, все стремились попасть на площадь или хотя бы в её окружность, чтобы потом получить возможность пройти мимо Мавзолея. В исключительно короткий срок был спроектирован и сооружен Мавзолей. Перед внесением гроба Ленина в Мавзолей многотысячная масса людей обнажила головы и пела «Вы жертвою пали», а потом — мертвая тишина, потрясшая душу всех нас — от рабочих, крестьян и красноармейцев до руководителей партии и правительства. Заседавший в это время в Москве II Всесоюзный съезд Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов посвятил специальное заседание памяти Ильича — организатора Советского государства, на котором выступили руководители партии и правительства, представители Коминтерна и Надежда Константиновна Крупская. Какую могучую Ленинскую силу проявила соратник и друг Ленина Надежда Константиновна при произнесении своей речи! Она показала всем достойный пример, как большевик должен переносить горе. «В эти дни, — сказала она, — когда я стояла у гроба Владимира Ильича, я передумывала всю его жизнь, и вот что я хочу сказать вам. Сердце его билось горячей любовью ко всем трудящимся, ко всем угнетенным. Никогда этого он не говорил сам, да и я бы, вероятно, не сказала в другую, менее торжественную минуту. Я говорю об этом потому, что это чувство он получил в наследие от русского героического революционного движения. Это чувство заставило его страстно, горячо искать ответа на вопрос: каковы должны быть пути освобождения трудящихся? Ответ на свои вопросы он получил у Маркса. Не как книжник подошел он к Марксу. Он подошел к Марксу как человек, ищущий ответы на мучительные настоятельные вопросы. И он нашел там эти ответы. С ними пошел он к рабочим... Мы вот теперь много говорим о смычке между рабочими и крестьянами... Только как вождь всех трудящихся рабочий класс может победить. Это понял Владимир Ильич, когда он работал среди питерских рабочих. И эта мысль, эта идея освещала всю дальнейшую его деятельность, каждый его шаг. Он хотел власти для рабочего класса. Он понимал, что рабочему классу нужна эта власть не для того, чтобы строить себе сладкое житье за счет других трудящихся; он понимал, что историческая задача рабочего класса — освободить угнетенных, освободить всех трудящихся. Это основная идея наложила отпечаток на всю деятельность Владимира Ильича». Замечательным призывом завершает свою речь Надежда Константиновна: «К вам обращаюсь я и прошу эту идею Владимира Ильича особенно близко принять к сердцу...» Речи всех других выступавших были проникнуты глубочайшим уважением к Ленину, все призывали идти по его пути. Из всех выступлений выделилась речь Сталина. Она была короче других, тоже душевных и содержательных речей, но она отличалась тем, что Сталин дал ответ не только на вопрос, кем был Великий Ленин, чем он дорог массам трудящихся и партии. Он. как Генеральный секретарь ЦК партии, сосредоточил в этот тяжкий час внимание на задачах партии, Советов и народа, на том, чтобы достойно продолжить дело Ленина и добиться полной Победы Ленинизма. Сталин не только призывал, но от имени ЦК партии дал клятву верности Ленину и Ленинизму, и вместе с ним давали клятву делегаты II съезда Советов, все коммунисты и беспартийные трудящиеся массы Советского народа. В дни траура был объявлен Ленинский призыв в партию   Уже в тот период появилось увлечение количественной стороной роста партии не только в местных организациях, но и у некоторых в центре. Зиновьев, например, выдвинул лозунг: добиться ускоренного доведения числа членов партии до одного миллиона, из которых должно быть 900 тысяч рабочих от станка. Прежде всего надо сказать, что это было тогда явно нереально: мы в партии имели тогда около 300 тысяч рабочих от станка. Это значит, что мы должны были принять еще 600 тысяч рабочих от станка — это была задача не месяцев. Кроме того, если иметь из одного миллиона членов партии 900 тысяч, то есть 90 процентов рабочих от станка, то это означало иметь в партии только 100 тысяч всех остальных категорий: крестьян, красноармейцев, служащих, учащихся и так далее, а мы летом 1924 года уже имели в партии более 300 тысяч из этих категорий, это означало, что если принимать предложение Зиновьева и других, то надо было бы автоматически исключать из партии около 300 тысяч коммунистов. Между тем XIII съезд партии, наряду с задачей дальнейшей вербовки в партию рабочих от станка, дал указания о приёме в партию не только рабочих, но и крестьян, красноармейцев, служащих, учащихся, строго соблюдая все условия, установленные Уставом партии. Это значит, что речь шла не об исключении около 300 тысяч, как это вышло бы по предложению Зиновьева, а о приёме передовых крестьян и других нерабочих элементов в партию. Совершенно ясно, что XIII съезд не мог принять и не принял' такое предложение, истинная антипартийная сущность которого раскрылась в 1925 году, когда так называемая «Ленинградская оппозиция» выступила во главе с Зиновьевым и Каменевым со своей оппозиционной платформой. Однако еще до этого партия раскрыла неправильность, неленинский характер таких предложений. Это особенно глубоко сделал Сталин в своем докладе на Московском активе «Об итогах XIII съезда РКП(б)», не полемизируя, однако, в интересах единства, напрямую с Зиновьевым и другими. XIII съезд партии не принял имевшиеся предложения о продлении кампании Ленинского призыва, а объявил эту кампанию законченной, с тем чтобы партия перешла к нормальной организационно-пропагандистской работе по дальнейшему вовлечению рабочих от станка и лучших элементов из революционных крестьян в партию. На первом заседании вновь избранного на XIII съезде Пленума ЦК РКП(б) вопрос о воспитании Ленинского призыва был предметом серьезного обсуждения. Пленум ЦК поручил Организационному бюро ЦК обратить особое внимание на воспитание Ленинского призыва и создать специальную комиссию для организации этой работы. Оргбюро и Политбюро ЦК утвердили комиссию по политическому воспитанию Ленинского призыва, в которую вошли 15 членов и кандидатов ЦК и представителей крупнейших промышленных организаций: Московской, Ленинградской, Тверской, Тульской и других. В состав комиссии вошли тт. Сталин, Молотов, Каганович, Куйбышев, Калинин, Угланов, Догадов, Бубнов, Сырцов и другие, председателем комиссии был утвержден избранный после XIII съезда секретарем ЦК тов. Каганович Л.М. В половине июня 1924 года комиссия приступила к работе. В споре о том, с чего начинать воспитание Ленинского призыва, нашла свое яркое выражение борьба Ленинизма за единство теории с практикой. Сталин призывал давать отпор бюрократам-оппортунистам, оттягивающим вовлечение рабочих в практическую работу, и одновременно давать отпор оппозиционным элементам в партии и не допускать отклонения и тех партийцев-Ленинцев, которые недооценивают значение теории, её изучение и обучение рабочих в партшколах Основам Ленинизма. ЦК, его комиссия и аппарат ЦК наблюдали за тем, чтобы работа парторганизаций по вовлечению молодых членов партии Ленинского призыва в партийные, государственные, профсоюзные и другие общественные организации проводилась не от случая к случаю, не ударно-кампанейски, а планомерно и систематически. В конце 1924 года при перевыборах бюро ячеек было избрано в новый состав бюро 20-25%, в ряде ячеек были избраны и секретари ячеек из новых членов партии Ленинского призыва, при этом в некоторых районах они же избирались и в руководящие районные органы. Еще больший процент избранных новых членов партии был в руководящих профсоюзных организациях, особенно в низовых и средних звеньях. К концу 1924 года было вовлечено членов партии Ленинского призыва в общественную и государственную работу около 75% от всего их состава. (В некоторых местах даже перебарщивали в нагрузке их общественными обязанностями, так что ЦК приходилось вмешиваться). В 1924 году партия не только выросла количественно, но и окрепла качественно. Во внутрипартийной жизни это сказалось не только на организационной стороне работы, но и на её идейном, политическом содержании. Достаточно указать на то, что новая попытка Троцкого коренной ревизии основ Ленинизма в конце 1924 года в его знаменитом выступлении «Уроки Октября» встретила сразу же более единодушный и решительный отпор, чем в дискуссии 1923 года. Здесь сказался не только опыт идейной борьбы и Победы над оппозицией в 1923 году, но и, несомненно, отразилось укрепление партии за счет рабочих Ленинского призыва, поднятых партией, её ЦК на уровень сознательных партийных борцов за Марксизм-Ленинизм! На этой основе разворачивался новый призыв рабочих в партию. Ленинский призыв слился с общей массой новых вступающих членов и кандидатов партии. Между прочим, поэтому и наша комиссия перестала именоваться комиссией по воспитанию Ленинского призыва и стала называться «Комиссией ЦК по работе среди вступивших и вновь вступающих в партию рабочих». В таком именно качестве, с такими функциями мы работали до апреля 1925 года. В апреле на состоявшемся Пленуме ЦК был заслушан доклад председателя комиссии тов. Кагановича Л.М. о проделанной работе. Пленум ЦК одобрил работу комиссии и постановил считать её работу законченной. С апреля я уже начал работать в качестве Генерального секретаря Центрального Комитета Коммунистической партии (большевиков) Украины. XIII съезд партии. «Завещание» Ленина Съезд заслушал доклад генерального секретаря ЦК тов. Сталина и рассмотрел вопросы: о работе в деревне, о внутренней торговле и кооперации, о работе контрольных комиссий, об очередных задачах партийного строительства, о работе съезда молодежи, о работе среди работниц и крестьянок и другие. Мне, конечно, довелось принимать участие в разработке проектов: о работе в деревне, о работе среди молодежи, о работе среди работниц и крестьянок, но, естественно, я принимал наиболее активное участие в разработке решения по вопросу «Об очередных задачах партийного строительства». Поскольку партийное строительство неразрывно связано с общеэкономической и политической обстановкой в стране и с состоянием партии, постановление съезда, как и доклад, начинается с наметившегося экономического подъема страны и соответствующего ему политического подъема, прежде всего в рабочем классе, среди деревенской бедноты и передовых середняков-крестьян в деревне. С другой стороны, шел неизбежный в условиях НЭПа процесс укрепления буржуазных и мелкобуржуазных слоев. Партия, указал съезд, должна учитывать рост активности кулачества в деревне и нэпманов в городе. Это тем более важно и необходимо, что сказывается на партии, куда проникли мелкобуржуазные настроения. Вступление в партию по Ленинскому призыву более 200 тысяч рабочих привело к значительному обновлению её состава. съезд особо подчеркнул важность и неотложность выдержанного коммунистического воспитания вступивших в партию и всей партийной молодежи, которые укрепят и обновят кадры нашей партии и государственного аппарата. Нельзя откладывать привлечение рабочих, вступивших в партию, на практическую государственную работу. Подчеркнув еще раз задачу вовлечения рабочих от станка в партию, съезд указал, что необходимо в то же время организовать приём в партию передовых крестьян-землепашцев, красноармейцев, учащуюся молодежь, а также хорошо зарекомендовавших себя служащих, строго соблюдая при этом установленный Уставом партии порядок и правила, с некоторым облегчением для крестьян, батраков в восточных нацреспубликах. XIII съезд партии избрал новый состав ЦК, расширив его за счет ввода новых молодых сил партии. При обсуждении состава ЦК по делегациям было зачитано и обсуждено письмо Ленина к съезду, вошедшее в партию как составная часть завещания Ленина. В «Письме к съезду» Ленин, начав с вопроса об увеличении числа членов ЦК, пишет, что такая вещь нужна для поднятия авторитета ЦК, и для серьезной работы по улучшению нашего аппарата, и для предотвращений того, чтобы конфликты небольших частей ЦК могли получить слишком непомерное значение для всех судеб партии. Ленин связывал эту реформу с окружающими Советский Союз враждебными ему государствами. «Такая реформа, — пишет он, — значительно увеличила бы прочность нашей партии и облегчила бы для нее борьбу среди враждебных государств, которая, по моему мнению, может и должна сильно обостриться в ближайшие годы. Мне думается, что устойчивость нашей партии благодаря такой мере выиграла бы в тысячу раз». Партия полностью осуществила это предложение Ленина: на XIII съезде было избрано 55 членов ЦК и 35 кандидатов, среди которых много рабочих, в ЦКК избрано 150 членов, среди которых большинство рабочих. Далее Ленин во второй части «Письма к съезду» пишет: «Под устойчивостью Центрального Комитета, о которой я говорил выше, я разумею меры против раскола, поскольку такие меры вообще могут быть приняты. Я думаю, что основным в вопросе устойчивости с этой точки зрения являются такие члены ЦК, как Сталин и Троцкий. Отношения между ними, по-моему, составляют большую половину опасности того раскола, который мог бы быть избегнут и избежанию которого, по моему мнению, должно служить, между прочим, увеличение числа членов ЦК до 50, до 100 человек». Таким образом, во-первых, Ленин высоко ставил Сталина как одного из двух главных членов ЦК. И, во-вторых, факты истории партии показывают, что именно Троцкий был застрельщиком и непримиримым инициатором атак на партию, на ЦК и на Сталина, который тогда лишь в порядке обороны вынужден был возглавить контратаку на Троцкого и силами партии разгромить троцкизм, выступавший против Ленинизма. Это, между прочим, не ново, так как и при Ленине Троцкий выскакивал вперед со своими антипартийными мелкобуржуазными атаками на партию, на Ленина. Так было не только до революции, когда он был меньшевиком, но и после революции, когда он уже был членом Политбюро ЦК. Так было, например, в период профсоюзной дискуссии, когда он поставил партию в критическое положение, и только благодаря великой самоотверженности Ленина удалось преодолеть кризис партии. Ленин далее, характеризуя Сталина и Троцкого, пишет: «Товарищ Сталин, сделавшись Генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью. С другой стороны, товарищ Троцкий, как доказала уже его борьба против ЦК в связи с вопросом НКПС, отличается не только выдающимися способностями. Лично он, пожалуй, самый способный человек в настоящем ЦК, но и чрезмерно хвастающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела. Эти два качества двух выдающихся вождей современного ЦК способны ненароком привести к расколу, и если наша партия не примет мер к тому, чтобы этому помешать, то раскол может наступить неожиданно». Этот раскол не наступил только потому, что партия, сплотившись вокруг ЦК, своевременно раскрыла небольшевистские приемы и маневры фракционной борьбы Троцкого с партией и Ленинизмом и разгромила троцкизм. В этой борьбе Сталин занял по праву ведущее место. Ленин в том же письме предупреждал партию и о небольшевизме Троцкого. «Я, — пишет Ленин, — не буду дальше характеризовать других членов ЦК по их личным качествам. Напомню лишь, что октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева, конечно, не является случайностью, но что он так же мало может быть ставим им в вину лично, как небольшевизм Троцкому». Таким образом   Зиновьев и Каменев совершили Октябрьскую ошибку не случайно, а Троцкий не большевик и небольшевизм Троцкого, причем сказано это обобщающе, относится как к прошлому, так и к настоящему, и надо понимать это как явление устойчивое у Троцкого. В то же время в оценке Сталина нет ни слова о каких-либо его принципиальных отступлениях от большевизма. Ленин считает Сталина твердым большевиком, но есть у Ленина по отношению к Сталину добавление к письму от 24 декабря 1922 года. «Сталин, — пишет Ленин, — слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности Генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от товарища Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т.д.». Хотя и здесь, в добавлении, нет никаких обвинений принципиально-политического характера и Сталин рассматривается Лениным как один из двух самых выдающихся вождей современного ЦК, но критика в адрес Сталина, конечно, весьма серьезна, поэтому все мы, делегаты съезда, отнеслись к ней со всей серьезностью.   Я это знаю не только как делегат съезда, но и как работник ЦК, который был связан с делегациями. Но когда письмо Ленина оглашалось и обсуждалось на делегациях, товарищи, при всей своей любви, уважении и верности Ленину, прежде всего ставили вопрос: а можно ли найти такого человека, который обладал бы, как пишет сам Ленин, всеми качествами Сталина и отличался бы лишь одним перевесом — более терпим, лоялен, вежлив и т.д. Если бы Ленин был уверен, что это легко сделать, то есть найти замену одному из двух самых выдающихся членов ЦК, он со свойственной ему прямотой просто предложил бы снять Сталина и выдвинуть такого-то, а он написал осторожно или, может быть, условно: «предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места». Известно, как Ленин, критикуя, часто очень резко, воспитывал кадры, в том числе своих ближайших помощников, рассчитывая на их исправление. Можно думать, что Ленин и здесь, ставя так вопрос, рассчитывал на исправление Сталиным своих недостатков. И надо сказать, что Сталин во время XIII съезда обещал, что он учтет критику своего учителя Ленина и ликвидирует указанные им недостатки. Мы, работавшие вместе со Сталиным, можем сказать, что непосредственно после XIII съезда Сталин особенно соблюдал коллегиальность в работе, лояльность и вежливость, как этого требовал Ленин. Все делегаты съезда, как и вся партия, видели и знали, что Сталин играл ведущую роль в Ленинском ядре ЦК, в борьбе с фракционно-раскольнической атакой троцкизма, «Рабочей оппозицией» и других оппозиционных групп на партию, на Ленинизм. Сталин проявил в этой борьбе мужество, теоретическую и политическую прозорливость, ленинскую настойчивость и непримиримость. Заслуживает быть особенно отмеченным, что Сталин, как и другие Ленинцы, проявил исключительно большое терпение к вождям оппозиции, в том числе лично к Троцкому, точно так же потом к Зиновьеву и Каменеву. Достаточно изучить факты: сколько раз ЦК их предупреждал и терпел их выходки, оставляя их в составе ЦК и Политбюро в течение нескольких лет их антипартийной работы. И только когда они в 1927 году устроили в Москве свою антисоветскую демонстрацию в дни празднования 10-летия Октябрьской революции, ЦК окончательно принял более решительные меры. Сталин, будучи Генеральным секретарем ЦК, организовал кадры партии для выполнения решений ЦК и его Политбюро и тем самым оказал решающую помощь партии в преодолении опаснейшего кризиса в партии, вызванного троцкистами. Тем самым партия обеспечила свое единство и укрепила союз рабочих и крестьян, тем самым партия укрепила внешнеполитическое положение СССР в его борьбе против империалистов, все еще добивавшихся реставрации капитализма в СССР. Делегаты съезда партии, отражая настроения членов партии, говорили, что смещение Сталина может принести вред окрепшему внутреннему и внешнему положению партии и всего СССР. Они говорили, что Сталин, который и при Ленине был авторитетным членом Политбюро ЦК, за короткий срок своей деятельности в отсутствие Ленина по болезни и после его кончины завоевал еще больший авторитет в партии и в стране, и они в данное время не видят в ЦК другого человека, который мог бы заменить Сталина. Делегаты съезда выражали уверенность, что Сталин, конечно, учтет указания Ленина и будет достойным Генеральным секретарем ЦК. Поэтому делегаты XIII съезда, а затем и Пленум ЦК высказались за избрание Сталина вновь Генеральным секретарем ЦК. Даже Троцкий не возражал против этого, тем более Зиновьев и Каменев поддержали такое именно решение и голосовали за него. Большая работа была проделана Центральным Комитетом -и его аппаратом, и прежде всего Оргинструкторским, а затем Организационно-распределительным отделом в 1923-1925 годах в связи с образованием ряда новых автономных республик: Бурят-Монгольской, Карельской, Чувашской, Молдавской, Северо-Осетинской и Ингушской областей, Нахичеванской АССР. Особая забота была проявлена о развитии народов Севера и Северо-Востока. В 1924 году при Президиуме ВЦИК был создан специальный «Комитет Севера». Большое место в работе ЦК заняло размежевание Средней Азии   12 июня 1924 года было принято Постановление Политбюро ЦК РКП(б) «О национальном размежевании республик Средней Азии — Туркестанской, Бухарской и Хорезмской». Это был очень острый и трудный вопрос, необходимо было установить образование и определить территорию вновь образуемых республик: Узбекской, Туркменской, Объединенной Казахской республики, Кара-Киргизской, а также для того времени Таджикской автономной области, а затем Киргизской республики. Нечего и говорить, что мне, как бывшему работнику Туркестана, пришлось принять наиболее активное участие в этой работе, хотя официально я старался не подчеркивать это, чтобы не проявить себя их особым шефом или полпредом, как полушутя меня предупредил тов. Сталин.   Но представители всех национальностей приходили ко мне со своими сомнениями, спорами, которые я докладывал т. Сталину и которые он учитывал при окончательном решении вопросов, особенно о размежевании территорий и, в частности, в острых спорах между узбеками и казахами по вопросу о Ташкенте* и Чимкенте. Каждый требовал себе Ташкент, а узбеки требовали оставить им Ташкент и Чимкент. Вопрос был решен так, что Ташкент остался, конечно, в Узбекской ССР, а Чимкент — в Казахской. Не скрою, что некоторую роль в этом правильном решении ЦК сыграл и я. В феврале 1925 года состоялись съезды Советов Узбекской и Туркменской ССР, которые оформили себя как Советские Социалистические государства и провозгласили свое добровольное желание вступить в Союз ССР. Таким образом, из бывших республик Туркестана, Бухары, Хорезма прежде всего государственно оформились Узбекская и Туркменская ССР и Таджикская АССР (вначале в составе Узбекской ССР), автономная область Киргизская в составе РСФСР и Кара-Калпакская в составе Казахской АССР. На III Всесоюзном съезде Советов Узбекская и Туркменская - ССР были приняты в Союз Советских Социалистических Республик. Против Троцкого и троцкизма в 1924-1925 годах Уничтожение Октябрьской социалистической революцией капиталистического строя в России привело к развалу и разгрому идеологических выразителей этого строя — буржуазно-помещичьих партий и помогавших им мелкобуржуазных контрреволюционных партий эсеров и меньшевиков. Однако и те, и другие не полностью сошли со сцены борьбы. При помощи агентов иностранного империализма наиболее оголтелые из них вели подпольную подрывную работу против Советского социалистического строя, особенно в условиях новой экономической политики. Из истории известно, что в первый период после Октябрьской революции Советское правительство диктатуры пролетариата не ликвидировало легальное существование этих горе-социалистических партий, они имели своих депутатов в Советах и в верховном органе Советского государства — ВЦИКе и даже выступали с речами против Советского правительства. Но полное и окончательное складывание этих партий эсеров и меньшевиков в белогвардейский и интервенционистский лагерь, их участие в колча-ковском правительстве и контрреволюционных действиях привели эти некогда влиятельные партии к полному разложению и развалу, к полному отходу от них даже мелкобуржуазных масс, не говоря уже о рабочих. И тем не менее в условиях НЭПа возрождались в том или ином виде эсерствующие и меньшевиствующие элементы, которые то под видом «беспартийных», то под видом «вольных» анархиствующих индивидуалистов, то под видом «лояльных» советских работников, имеющих-де право критики, то под видом «левого» крикуна, якобы просто недовольного НЭПом, и т.д., вели свою подрывную работу: явно — на собраниях и митингах и тайно — на заговорщических «вечерах». Партия и Советская власть не допускали иллюзий и призывали членов партии к бдительности, памятуя, что смердящий труп поверженного врага может распространить свое зловоние и отравляющий яд на окружающих, опираясь на наших внутренних классовых врагов и внешних империалистов. Дело борьбы с идеологическими уклонами, возникшими на почве экономических трудностей, и обнаруженными при этом недостатками в работе государственных, хозяйственных, кооперативных, партийных и профсоюзных органов не кончилось — на сцену выступил троцкизм как ведущая агрессивная сила. После не получивших широкого распространения злосчастных групп «Рабочая Правда» и «Рабочая группа» в партии и в стране развернулась более широкая дискуссия. Произошло это, как известно, в 1923 году. Дискуссия охватила все организации нашей партии и приняла острые формы. Троцкистские противники партии и ЦК были сильнее указанных выше групп «Рабочая Правда» и «Рабочая группа», имея своих представителей в ЦК и даже в Политбюро ЦК. Кроме того, троцкистский блок принял коварные методы борьбы: свои колючие, острые шипы и отравленные мелкобуржуазные стрелы, направленные против партии, её ЦК и Ленинизма, троцкисты маскировали внешне приемлемыми положениями, жульнически взятыми из тезисов, резолюций ЦК — Политбюро, выдавая их за свои, и тем самым вводили в заблуждение некоторых честных членов партии. Однако в результате этой внутрипартийной борьбы троцкистский блок потерпел полное поражение. Нельзя думать, что так просто было достигнуть Победы над троцкизмом. В то время Троцкий стоял на высокой вышке, главное в том, что его опорой были мелкобуржуазные элементы, поэтому он даже рассчитывал на Победу, воспользовавшись болезнью Ленина. Поэтому, говоря о роли всего Центрального Комитета и старой Ленинской гвардии, сыгравшей решающую роль в развенчивании Троцкого и нанесении ему поражения, мы со всей объективностью, без преувеличения должны сказать, что в этой Победе достойная большая заслуга принадлежит Сталину, который, как Генеральный секретарь ЦК, не только организовал успешную контратаку против троцкизма, но и проявил себя как теоретик партии, сумевший, опираясь на Маркса и Ленина, раскрыть всю фальшь теоретических построений Троцкого против Ленина и Ленинизма и разбить его вылазки. После Победы партии в дискуссии 1923 года, после резолюции XIII партконференции по докладу тов. Сталина «О партстроительстве» и «О мелкобуржуазном уклоне в партии» многим казалось, что троцкисты и другие оппозиционные элементы учтут эти решения и дадут партии и ЦК возможность сосредоточить все силы на выполнении всех поставленных перед партией задач: партийного, советского, хозяйственного социалистического строительства и дальнейшего улучшения положения рабочих и крестьянских масс. Большие и нелегкие задачи встали и в области международной в связи с известной стабилизацией капитализма, поражением революционных выступлений рабочих, в особенности в Германии. Состоявшийся в июне 1924 года V Конгресс Коминтерна поставил одной из главных задач большевизацию коммунистических партий капиталистических стран. V Конгресс специально заслушал доклад о дискуссии в РКП(б) и полностью одобрил решения XIII партконференции о мелкобуржуазном уклоне троцкизма. V Конгресс Коминтерна поддержал нашу партию и ЦК в борьбе за Ленинизм и за развитие социалистического строительства. Троцкий сделал для себя и своей фракции другие выводы: поскольку прямая его атака на линию партии и ЦК потерпела поражение, он, особенно в связи с решением V Конгресса о большевизации компартий, решил перейти в наступление на Ленинизм, так сказать, обходным движением, «хитрым» маневром, завуалированно — через якобы исторический экскурс об Октябрьской революции, назвав свое выступление «Уроки Октября». Но и самым этим названием, а еще более содержанием он раскрыл свою маскировку и показал, во-первых, что это по существу опять же была платформа борьбы троцкизма с большевизмом, во-вторых, что это была уже платформа борьбы не только в РКП(б), но и в других партиях Коминтерна. Таким образом, своими «Уроками Октября» Троцкий как бы говорил партиям Коминтерна: вам ставят задачу большевизации партий, так учитесь этой большевизации по моей платформе «Уроки Октября». Замах большой — наступление на Ленина и ленинизм, выдержавших немало настоящих сражений   Но меньшевистскому рыцарю «донкихотства» — море по колено, он вновь пустился в поход. Хотя шпага у этого современного «донкихота» заржавелая, старинная — меньшевистская. Но наша партия и ЦК учли, что отравленная ржавчина может отравлять существование и развитие здорового организма, особенно при наличии в условиях НЭПа значительных болот, чащоб со всякого рода пресмыкающимися и зверьем, активно враждебными пролетарскому, партийному организму.   Вот почему, когда была обнародована эта платформа — «Уроки Октября» в виде «невинного» вступления к книге «1917 год», наш Центральный Комитет, имеющий достаточный опыт борьбы с ревизионизмом, обратил на это серьезное внимание и развернул глубокую разъяснительную работу, борьбу по разоблачению этой новой вылазки троцкизма. По этому вопросу выступила наша «Правда», все руководящие деятели нашей партии выступали на ячейках партии. Особенно глубокий и сильный удар по антимарксистской, антиленинской троцкистской теории «перманентной революции» нанес тов. Сталин в своей работе «троцкизм и Ленинизм» (это была отредактированная речь на фракции ВЦСПС 19 ноября 1924 года). Многим из нас, в том числе, конечно, и мне лично, пришлось выступать с докладами не в одной партийной ячейке. Особенно врезалось в мою память общее собрание коммунистов-студентов института имени Плеханова в Замоскворецком районе, где я по поручению Московского комитета и Замоскворецкого райкома партии, которым тогда руководила незабвенная Землячка, выступил с большим, обстоятельным докладом. Аудитория была переполнена, потому что на это собрание пришли и студенты-коммунисты из других вузов. Это собрание, как и другие, было напряженным. Были и реплики, и вопросики, и выступления троцкистски настроенных элементов.   Против них выступили коммунисты-студенты, антитроцкисты-ленинцы. Мне запомнилось замечательное выступление молодого студента, будущего наркома металлургической промышленности Тевосяна. Собрание затянулось, и с заключительным словом мне пришлось уже выступать на следующий день. Вообще должен сказать, что как к этому, так и другим собраниям усиленно готовился к докладу, изучал исторические факты и уже имевшиеся выступления наших руководящих деятелей партии, мне очень помогло то, что я присутствовал 18 и 19 ноября 1924 года на фракции коммунистов ВЦСПС и слушал выступление тов. Сталина, а также Каменева. На собрании пленума коммунистической фракции ВЦСПС 19 ноября 1924 года тов. Сталин начал свою речь прежде всего с фактов об Октябрьском восстании, опровергая многие легенды, направленные главным образом на то, чтобы доказать, будто бы в ЦК не было большинства, стоявшего за восстание, что грозил раскол и тому подобное. Все эти выдумки муссируются для того, чтобы вышло так, что «спасителем» положения был Троцкий. Сталин решительно опроверг легенду об особой роли Троцкого в Октябрьской революции. «Я далек от того, — говорил Сталин, — чтобы отрицать несомненно важную роль Троцкого в восстании. Но должен сказать, что никакой особой роли в Октябрьском восстании Троцкий не играл и играть не мог, что, будучи председателем Петроградского Совета, он выполнял лишь волю соответствующих партийных инстанций, руководивших каждым шагом Троцкого». Сталин признает, что Троцкий в период Октября хорошо дрался, но недурно дрались и такие люди, как левые эсеры. «Настоящим революционером является не тот, кто проявляет мужество в период победоносного восстания, но тот, кто умеет вместе с тем проявлять мужество в период отступления революции. Недурно дрались эсеры в период Октября, поддерживая большевиков. Но кому не известно, что эти «храбрые» бойцы ударились в панику в период Бреста. Крайне печально, что у Троцкого, хорошо дравшегося в период Октября, не хватило мужества в период Бреста, в период временных неудач революции, для того чтобы проявить достаточную стойкость в эту трудную минуту и не пойти по стопам левых эсеров... Революция не исчерпывается Октябрем. Октябрь есть лишь начало пролетарской революции. Плохо, если дрейфят при подымающемся восстании. Еще хуже, если дрейфят при тяжелых испытаниях революции, после взятия власти. Удержание власти на другой день революции не менее важно, чем взятие власти». Сейчас не приходится доказывать всю трагичность и остроту положения молодого Советского государства в период Бреста — решалась его судьба, если бы тогда Ленин не настоял на заключении мира, хотя и тяжелого, но необходимого для измученной войной страны. Но в критический момент Троцкий выступил против Ленина и поддержал «левых коммунистов», шедших вместе с левыми эсерами против Брестского мира. Партия и Ленин, вопреки болтовне о жестоком «Ленинском режиме», не только не дезавуировали Троцкого, но дали ему новый высокий пост наркома по военным делам, помогали ему в его положительной деятельности, создавая ему авторитет и в то же время поправляя его серьезные ошибки, особенно по Южному и Восточному фронтам. Это показывало, насколько Ленин и партия проявляли свое объективно-политическое, партийное и в то же время общетерпимое отношение к Троцкому. Но Троцкий ответил на это, можно сказать, мягкое, благородное отношение тем, что он начал вновь свой выступления против партии и Ленина. В условиях новых, больших и трудных дел и задач, связанных с новым этапом завершения Гражданской войны, новыми трудностями, нашедшими свое крайнее выражение в таких событиях, как Кронштадт, Троцкий навязал партии дискуссию о профсоюзах, рассчитывая на поддержку военных кадров и разношерстных групп оппозиционеров. Результаты известны: Ленин и ЦК вынуждены были ринуться в эту дискуссию, со всей Ленинской теоретической и партийно-политической силой и остротой вскрывая меньшевистско-мелкобуржуазную и анархо-синдикалист-скую сущность троцкистского блока, и, получив поддержку громадного большинства актива и всей партии, разбили троцкизм и его союзников. Казалось бы, теперь Троцкому, обладающему широким кругозором, будучи членом высшего руководящего органа партии — Политбюро, можно и нужно было бы впрягтись вместе со всеми членами Политбюро в общую колесницу, нелегкую колесницу строительства социализма и реализовать, не в красивых фразах, а в деловой работе, свои недюжинные способности, в которых ему никто не отказывает. Но Троцкий поступил иначе. Воспользовавшись тяжелой болезнью нашего любимого вождя Ленина, приковавшей его к постели, Троцкий решил бороться за руководство в партии, и, вероятно, не столько для личной карьеры, сколько для реализации своих неизменных, а временами лишь припрятанных старых взглядов троцкизма. Троцкий и его последователи выбрали момент известных затруднений в летний период 1923 года и вновь выступили против партии, направляя главный удар по её Центральному Комитету и по старой Ленинской гвардии. Они демагогически, извращая факты, преувеличивая опасность и трудности, голословно утверждали, что ЦК будто ведет страну к гибели. Нам, старым большевикам, этот троцкистско-меньшевистский метод давно известен: троцкизм всегда отличался тем, что он в период подъема бежит впереди, кричит «ура», чтобы выглядеть храбрее всех, а в трудные моменты он тоже бежит впереди, но назад, панически кричит «караул, погибаем, спасите». И тут же появляется спаситель — Троцкий, который предлагает свои знахарские оппортунистические рецепты. И в 1923 году, когда Троцкий и его сподвижники развернули новую дискуссию, подкрепленную «спекулятивным» «Новым курсом» Троцкого, партия, ЦК идейно разбили наголову весь блок троцкистской оппозиции. ЦК показал, как Троцкий, используя свои старые методы, взял решение ЦК о внутрипартийной демократии и оживлении партийной жизни и выдал все положительное за свое «изобретение», добавив в бочку меда свою троцкистскую ложку (да не одну) дегтя, например свободу фракционных группировок, выпады против старых Ленинских кадров партии, способных, мол, к перерождению, противопоставление молодежи старикам'и так далее. Весь ход этой новой дискуссии известен — результат тот же: Троцкий и его блок партией разбит. Разбитый в открытом бою в 1923 году, Троцкий переходит в 1924 году к методу «тихого», «легального», обходного, но более глубокого наступления на Ленинизм. Это нашло свое выражение в новой дискуссии об «Уроках Октября». Таким образом, за время пребывания в нашей партии с лета 1917 года он менее полугода обходился без выступлений против партии, против Ленина, а потом, начиная с 1918 года, навязал партии четыре дискуссии. Что же это?   Может быть, это лежит в самом личном сварливом характере Троцкого? Нет, в основании здесь заложены причины более глубокого характера. Они лежат в природе самих немарксистских идей, идеек, в принципах, точнее, беспринципности троцкизма, его фразистой пустозвонности и его любительстве острословия, в которое компонентом входит и наглость, порой и вранье, не останавливающееся перед оскорблениями в его якобы идейной борьбе. Троцкий выступил в 1924 году со своей троцкистской идеологией так смело, рассчитывая, что нет Ленина, который на протяжении более 20 лет наносил удары и разбивал экономизм, меньшевизм и его ответвление — троцкизм. Но он просчитался в своей самоуверенности в безнаказанности, он не знал и не понимал природы нашей партии и идейно-теоретической силы воспитанных Лениным учеников, которые ранее помогали Ленину, а сейчас сами уверенно взялись за разоблачение ревизионизма Троцкого. Прежде всего было разъяснено всей партии и рабочим, что неправду говорит Троцкий, изображая свои выступления как литературные выступления в целях изучения истории: Троцкий избрал эту форму дискуссии для дискредитации партии, её кадров, Ленина, для подмены Ленинизма троцкизмом. троцкизм и его отношение к партии и партийному строительству партия разоблачила давно и доказала, что троцкизм, какими бы левыми словами он ни прикрывался, на деле был агентом меньшевизма в партии и в рабочем классе. В новых условиях после Октябрьской революции троцкизм, припрятав свои явно меньшевистские взгляды, заменив открытые выступления против партии выступлениями против старой большевистской гвардии, противопоставляя старым кадрам молодые, установил единство со всеми оппозиционными элементами в партии. В противовес действительному единству большевиков троцкизм проповедовал и организовывал фракции и группировки. Партия разбила эти новые проявления троцкизма, отстояла и прочно закрепила ленинские принципы построения и работы партии на основе демократического централизма, внутрипартийной демократии, дисциплины и активности каждого члена партии. Были еще и сомневающиеся, сочувствующие вновь потерпевшему поражение Троцкому, но громаднейшее большинство организаций встало твердо на позиции ленинизма. Троцкий 15 января прислал в ЦК заявление, в котором объясняет, почему он не выступал в свое оправдание в ходе дискуссии. Он мотивирует это своим нежеланием углублять полемику и обострять положение. Но это объяснение звучит неубедительно, если он действительно проявляет заботу о том, чтобы не было обострения в партии, то почему же он вновь, не в первый раз, выступил против партии, а сейчас выпустил свои «Уроки Октября», призванные обострить отношения? Как известно, 17-20 января 1925 года состоялся Пленум ЦК и ЦКК, на котором был заслушан доклад и рассмотрен вопрос «О выступлении Троцкого». Сам Троцкий на Пленум не явился, сославшись на болезнь. Партийные организации приняли резолюции, осуждающие новые выступления Троцкого. Они выступили с разными предложениями: одни требовали исключения Троцкого из партии; другие — снятия его с поста предреввоенсовета и вывода из Политбюро; третьи, к которым принадлежали Московская. Ленинградская, Уральская и Украинская организации, требовали снятия Троцкого с поста предреввоенсовета и условного его оставления в Политбюро. В этом духе был составлен проект резолюции Пленума ЦК и ЦКК, которому предстояло сделать выбор между указанными предложениями. Члены Пленума ЦК и ЦКК активно выступали по этому вопросу. Все одинаково осуждали эту новую вылазку Троцкого против ленинизма под видом «историзма». Пленум ЦК и ЦКК, оценивая троцкизм в его общей форме, записал: «Совокупность выступлений Троцкого против партии можно охарактеризовать теперь как стремление превратить идеологию РКП в какой-то «модернизированный» Троцким — «большевизм» без Ленинизма. Это — не большевизм. Это — ревизия большевизма. Это — попытка подменить большевизм троцкизмом, то есть попытка подменить ленинскую теорию и тактику международной пролетарской революции той разновидностью меньшевизма, какую представлял из себя старый троцкизм и какую представляет собой ныне возрождающийся «новый» троцкизм». Пленум ЦК и ЦКК, резюмируя итоги дискуссии об «Уроках Октября» Троцкого, со всей силой подчеркнул, что необходимо покончить с подобного рода антипартийными, антиленинскими выступлениями Троцкого, с его попытками навязать партии дискуссию по коренным вопросам марксизма-ленинизма, политики партии и руководства партии и ЦК. Ревизия Троцким прошлого лишь маскировка для обоснования платформы борьбы с партией и смены её руководства. Ревизия ленинизма о движущих силах революции нужна Троцкому для обоснования небольшевистских взглядов на нынешнюю политику партии в отношении крестьянства, взгляды Троцкого по этому вопросу особенно вредны и опасны в настоящее время, когда партия поворачивает все органы «лицом к деревне», когда партия и советские органы усиленно работают над укреплением хозяйственно-экономической смычки города с деревней, промышленности с сельским хозяйством, когда разворачивается серьезная работа по вовлечению крестьян в советское строительство и по оживлению деятельности Советов. Пленум ЦК принял следующее предложение партийных организаций: не применяя к Троцкому крайней меры — исключения из партии и даже из состава Политбюро, ЦК и ЦКК сделали Троцкому категорическое предупреждение в том смысле, что принадлежность к партии требует не словесного только подчинения партдисциплине, а полного безоговорочного отказа от какой бы то ни было борьбы против идей ленинизма. Пленум признал невозможным дальнейшую его работу в Реввоенсовете СССР. Пленум признал, что вопрос о дальнейшей работе Троцкого откладывается до очередного партийного съезда с предупреждением, что в случае новой попытки Троцкого нарушения или неисполнения партийных решений ЦК будет вынужден признать невозможным дальнейшее пребывание Троцкого в составе Политбюро. Дискуссия была признана законченной Оглавление Большевики   www.pseudology.org