Иже еси в Марксе

	Глотов А.Л
Иже еси в Марксе Русская литература XX века в контексте культового сознания Глава 1. Раздел 3
Большевизм против религии "Религия — это опиум для народа" — определили с самого начала основоположники и занялись активным внедрением атеизма и материализма. Большевизм повсеместно, теоретически и практически, ниспровергал все и всяческие религии, громя церкви, расстреливая пачками священников, закрывая, как это было с греко-католиками, целые религиозные конфессии. Выросло несколько поколений, не знающих "Отче наш". Впрочем, в последнее время об этом было много сказано, и тут уже все ясно. В системе материалистического мировоззрения атеизм прочно соединился с эпитетом "воинствующий". Церковь в срочном порядке была отделена от государства, а школа — от церкви. Хотя официальные церкви, следуя евангелическим заветам чтить любую власть, поскольку она — от Бога, готовы были принять и эту, большевистскую. Кликушествующие фанатики, которых везде хватает, сути дела не меняли. Тем не менее с первых шагов Советской власти отношение к служителям культа было самое легкомысленное: их то и дело расстреливали, ссылали, сажали. Ощущалась явная нетерпимость, как-будто церковники чем-то особым насолили большевикам. Но в том-то и дело, что попы даже толком не успели проштрафиться, как их начали ставить к стенке. Это была явная месть за старые грехи. Тут надо искать глубже, до Октября. Один из самых "советских" литераторов Ф. Кузнецов попытался однажды определить "родословную нашей идеи" следующим образом: "Нашу идейную родословную, наши духовные корни, в полном соответствии с ленинским учением о культурном наследии, надо искать прежде всего в подвижнической деятельности тех, кто в ХIХ веке в борьбе с самодержавием, крепостничеством и буржуазностью отстаивал активность гражданских и патриотических позиций, — в деятельности русских революционных демократов"40. То есть, речь идет о разночинцах, духовными лидерами которых были сильно обжегшиеся в юности на религии поповичи Чернышевский, Добролюбов и иже с ними. О них, “сыновьях священников", пророчески писал еще в 1839 году маркиз де-Кюстин: “...Сущая язва России... Эти господа образуют нечто вроде дворянства второго сорта... Я уверен, что этот элемент начнет грядущую революцию в России"41. Вполне естественным было их, неофитов материализма, горячее стремление расквитаться с грехами молодости Они этого и не скрывали. По этому поводу очень сильно огорчался мистический писатель начала века В. Розанов: "Весь тот дух и тон, какой мы соединяем с христианством, жаргон и фразеология его, его мотивировка, его слова и манеры, жесты и причитания, какие имеют "главным складом" своим духовенство и распространены всюду, которые имеют главною книгою Евангелие и действительно пошли от него, — все, все это имеет в "мыслящих реалистах", в Базаровых и Рахметовых такое непонимание себя, такое отрицание себя, такую вражду, гнев и презрение к себе, недоверие и отвращение, что я не умею передать! Да все это знают, все чувствуют."42. Ясно, что и юный Володя Ульянов, которого "буквально перепахала" действительно гениальная по анестезирующей силе воздействия книга Н.Г. Чернышевского, оказался, несмотря на отсутствие личного неоатеистического опыта, яростным безбожником. И, придя к власти, стал расплачиваться по полученным в идейное наследство векселям. Со временем это приобрело видимость цивилизованных форм, однако постоянно "Коммунистическая партия рассматривает религиозную идеологию как антинаучную и потому ведет научно-атеистическую пропаганду"43. По той простой причине, что "православная и другие религии в течение многих столетий служили российскому самодержавию и эксплуататорским классам, активно боролись против освободительных движений рабочего класса и крестьянства, демократических и социалистических идей"44. Как легко заметить, в результате религия в лице церквей была прямо отнесена к врагам Советской власти со всеми вытекающими из этого выводами. Как противовес и замена мировоззрению религиозному не мудрствуя лукаво было предложено мировоззрение "научно-атеистическое". Впрочем, атеизм не был, разумеется изобретением большевиков. Они только впервые ввели его как государственное мировоззрение. Короли могли менять религиозные взгляды с легкостью необыкновенной, считая, что "Париж стоит мессы", и быть по сути самыми откровенными безбожниками. Петр Первый мог таскать попов за бороды и переливать монастырские колокола на пушки. Но следует признать, что только большевикам хватило решительности объявить стране, где в каждом селе стояла церковь, что Бога нет. Такого рода хирургическое вмешательство рационально оправдано могло быть только в том случае, если на место одного ампутированного органа немедленно вставляется и приживляется другой, с аналогичными функциями. И большевики проделали эту манипуляцию прямо на глазах у изумленной публики, которая даже не успела заметить, откуда в цилиндре взялся кролик. И только искушенные престидижитаторы понимающе перемигнулись "С научной точки зрения, — изображая по мере необходимости ученого-материалиста, писал в 1922 году религиозный философ А.И. Введенский, — атеизм тоже есть вера...именно вера в несуществование Бога, а вовсе не знание"45. И далее, как водится, разоблачал незадачливых начинающих фокусников, демонстрируя, откуда именно они вытащили кролика: "Чтобы научным образом обязать нас сделаться атеистами, надо научно доказать, что Бога нет, а не ограничиваться одним лишь тем, что никто не умеет строго доказать его существование"46. Итак, атеизм — вера. Три года спустя ему вторит практикующий религиевед митрополит А.И. Введенский, однофамилец философа, который в ходе диспута с наркомом просвещения А.В.Луначарским, потыкав слегка главного большевистского краснобая носом в его собственные религиозно-марксистские грехи молодости, вынужден был заявить: "Я считаю, что атеизм есть тоже религия. Как это ни парадоксально, граждане, но это так"47. Первоначально это звучало как казус В том смысле, что, дескать, чего же еще ждать от церковников. Однако с течением времени этот тезис все более становился секретом полишинеля. И вот А.Ф. Лосев, которому на протяжении долгой научной жизни успешно удавалось прикидываться философом-материалистом, в одной из работ ничтоже сумняшеся пишет: "Атеизм есть догмат, а не наука. Атеизм есть вид догматического богословия и является предметом истории религии"48. А уже в относительно недавние времена это начинает звучать чуть ли не как общее место, и Е.А. Фролова в книге "Проблема веры и знания в арабской философии" как само собой разумеющееся цитирует исламского мыслителя: "Атеизм, погруженный в свое безбожие, есть также религиозное чувство, но действующее противоположным путем. Это вера. Сама наука базируется на аксиомах, которые невозможно доказать точно"49. Ситуация становилась все более экуменической Патриархов стали награждать орденами и медалями Советского Союза, а они их стали с гордостью принимать. "Все чаще и чаще вспоминаются мрачноватые прорицания,- пишет на излете перестроечного периода, в 1991 году, А. Архангельский, — о том, что очень скоро КПСС будет вынуждена преобразоваться в ППСС — Православную партию Советского Союза"50. Крупные мыслители явно потеряли интерес к этой проблеме, что засвидетельствовало кризис напряженности в этой области. Все застыло в некой аморфной неопределенности. И окончательно ввести большевистский атеизм в ряд религиозных верований ни у кого особого желания не возникало — это вроде бы было уж слишком легко. И доказывать обратное стало уделом районных лекторов общества "Знание". Большевизм и религия вошли в патовую ситуацию. Победить никто не может, сдаваться никто не хочет, ничью предлагать неудобно. Конфликт мог бы разрешиться только в том случае, если одна из сторон сойдет с доски. Однако самым парадоксальным является то, что для оставшейся на доске стороны это будет пирровой победой. Заключение к главе первой Гносеологическая и типологическая близость религии, в частности — религии христианской, и идеологии, в частности — идеологии большевистской, достаточно очевидна. Проще всего было бы тут ограничиться сакраментальным — sapienti sat. Однако возникает неизбежный вопрос: коль скоро они подобны, то должны быть подобны и их судьбы. Но о большевизме как-то трудно сказать, что, зародившись, по историческим меркам, сравнительно недавно, он продолжает, как это было с христианством, свое победоносное шествие по континентам. О практическом воплощении большевизма на Кубе, в Китае и в Северной Корее, за недостатком фактического материала, сейчас говорить не будем. Европа, казалось бы, решительно отрясла прах большевизма со своих ног и выставила за дверь "призрак коммунизма", который так долго по ней бродил. Конечно, и тут не все так просто, и некоторые процессы очень напоминают традиционные христианские реформаторские и контрреформаторские борения. Если оставаться на почве аналогий, то с железной последовательностью напрашивается вывод о будущем большевизма. Ведь какие бы страсти, расколы и Варфоломеевские ночи ни сотрясали христианство, оно продолжает благополучно существовать: в форме католической, греко-католической, протестантской, православной, баптистской, адвентистов седьмого дня, свидетелей Иеговы и так далее. Каждая из этих форм считает свою правду истиной в последней инстанции, хотя все они опираются на одну и ту же небольшого формата книгу, состоящую из 67 разделов, написанных в разное время разными людьми и названную в результате просто Книгой — Библией. Так или иначе, река христианства, раздробясь на более или менее мощные течения, продолжает течь и утолять жажду миллионов людей. История большевизма развивалась по гораздо более сконденсированному во времени сценарию Большевизм уже миновал и катакомбный период, и период формирования кафолической (вселенской) церкви в виде Коминтерна, и в рясе государственной религии вволю походил, и в облике инквизиции наломал костей и пролил крови вдосталь, и с расколами и ересями меньшевистскими и троцкистскими всласть поборолся. Да, сейчас он переживает кризис, он уже не владычествует, как прежде, над половиной мира. Но из этого совсем не следует, что он умер. Петр Яковлевич Чаадаев, русский мыслитель прошлого века, настолько оригинальный, что официально, приказом по империи, был объявлен сумасшедшим, высказал как-то парадоксальную мысль, которую я никак не могу додумать до конца: "Социализм победит не потому, что он прав, а потому, что не правы его противники". Что это было: похвальба или угроза? Предостережение или констатация факта? В общем, если прилагать историческую кальку, то большевизму пришло время разбиться на конфессии. А дальше — это уже как Бог, то есть — Маркс даст. В этом месте рискну позволить себе не вполне соответствующее жанру этого сочинения личностное соображение. Поскольку это не социологическое исследование, у меня нет обобщающих статистических данных по вопросу отношения к христианской религии и к большевизму. Поэтому мне не остается ничего другого, как взять в качестве опрашиваемого самого себя. Смею думать, что я — вполне нормальный средний гражданин и что общаюсь я, как правило, с вполне нормальными людьми. Из этой нехитрой предпосылки я делаю, как мне кажется, вполне логичный вывод о достаточной степени типичности своих ощущений и ощущений своих знакомых. И в результате вдумчивого анализа этих ощущений оказалось, что средний нормальный гражданин бывшего социалистического государства на прямо поставленный вопрос: "Испытываете ли вы чувство любви при мысли о Боге и религии?", поразмыслив, отвечает: "Нет". И на вопрос "Любите ли вы социализм и большевиков?" тоже отвечает — "Нет". Далее в этой анкете закономерно следует вопрос "Почему?" С первой частью относительно ясно, поскольку в атеистическом государстве выражение религиозного рвения требовало усилий фанатических, а мы договорились, что речь идет о среднем гражданине. Но тогда, по идее, этот средний гражданин должен любить социализм. Может быть, он его не любит, желая выглядеть модным демократом? Или, может быть, он не любит крайностей тоталитаризма (а кто их любит?) и отождествляет их с социализмом? Честно говоря, ни то, ни другое не исключено. Однако по большому счету — не в этом дело. И христианская религия, и реальный социализм, если судить о них по их постулатам, по их священным текстам, во-первых, хотят видеть человека, своего подопечного, личностью во всех отношениях положительной, личностью, с которой любому хотелось бы иметь дело. И заповеди христианские, и программа воспитания человека коммунистического общества прекрасно соотносятся друг с другом и не оставляют желать ничего лучшего. Во-вторых, за соблюдение этих заповедей и программ христианство и социализм обещают прекрасное будущее, к которому тоже, при всех усилиях, добавить ничего нельзя. Можно только желать как можно более скорейшего наступления этого будущего. Казалось бы, чего же еще? Выбирай, что тебе по душе и — вперед и с песней. Ан нет. Оказывается, за все эти прелести надо сначала заплатить. Причем цена настолько высока, что совершенно реально можно почувствовать себя банкротом, а сам процесс "товарооборота" вывернут наизнанку: платить надо все и сразу, а "товар" получать в далеком будущем и по частям. О какой плате идет речь? Да о свободе. Ведь за что покарал Бог Адама и Еву? Вовсе не за то, что они, съев яблоко с запретного древа, узнали нечто специфическое и стали "как боги, знающие добро и зло" (Бытие 3:5). Отнюдь не стали они как боги, что вся последующая История со всей очевидность доказала. И, отведав яблочка, они не умерли, как предвещал им Создатель, говоря: "Ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь" (Бытие 2:17). Адам, как свидетельствует Библия, после этого инцидента благополучно прожил еще девятьсот тридцать лет, и только наплодив достаточное для продолжения вида количество детей, умер. За что же тогда Творец исключил Адама и Еву из созданного для них же рая? Да за то, что они элементарно ослушались. Древо познания добра и зла ничем не отличалось от остальных плодоносящих деревьев, оно было выбрано совершенно произвольно и выполняло единственную функцию — символа послушания. Бог провел эксперимент: способен ли человек полностью отказаться от личной свободы и целиком подчиниться Ему. Результат: не способен. Что ж, отрицательный результат — тоже результат. Однако именно это стало идеей фикс. Христианство зациклилось на этом. И в первой заповеди Моисеевой, и в молитве Иисусовой — везде настаивается на необходимости отказа от воли человеческой, от свободы человеческой и на переходе в состояние раба Божьего. А уж потом все остальное: и замечательные человеческие качества, и прекрасное будущее. Можно было бы предположить, что такое настороженное отношение к религии вызвано только порочным, безбожным, советским воспитанием и потому не может служить объективным критерием истины. Однако есть свидетельства людей, не тронутых порчей реального социализма, более того — всю свою жизнь посвятивших познаванию Бога и пришедших в результате к весьма близким выводам. К их числу можно отнести, например, известного теоретика теософии Анни Безант, которая в своей книге “Эзотерическое христианство" с прискорбием вынуждена была отметить: “Многие вдумчивые и нравственно развитые люди ушли из церкви потому, что ее учения противоречили их разуму и не удовлетворяли их нравственного чувства"51. И причина этого отнюдь не внешняя, успешно противодействующая христианству, некое вселенское Зло, чьи-то козни Исследовательница осознает, что корень духовного истощения вероисповедания таится в нем самом: “И совесть, и интеллект одинаково восстали против учений, унизительных как для Бога, так и для человека, представляющих Бога тираном, а человека — по самой своей природе — злым и могущим спастись только путем рабской покорности"52. Причем формулировки, как видим — достаточно жесткие, автор книги не относит на счет противников христианства, они абсолютно логично вытекают из постулатов, как говорит А.Безант, “ходячего Христианства", то есть, из того, что общепринято и апробировано веками существования учения. И христианство в таком подходе к человеческой личности далеко не одиноко. Многие из мировых религий исповедуют жизненный фатализм, отрицая какую-либо возможность человека самостоятельно решать свою судьбу. Одним из основных постулатов ислама, в частности, является принцип полной и безоглядной преданности мусульманина, предписанного всемогущим божеством, ибо сказано в Коране: “Не постигнет нас никогда ничто, кроме того, что начертал Аллах. Он — наш покровитель! И на Аллаха пусть полагаются верующие" (Сура 9, стих 51)53. Еще более унитарен индуизм, который трактует человеческое существо всего лишь как инструмент в руке Бога Комментатор и издатель “Бхагавад-Гиты" втолковывает это положение со всей недвусмысленностью и безо всяких околичностей: “Материальное сознание имеет два психических свойства: первое — человек думает, что он создает, второе — он думает, что он наслаждается. Но, фактически, это Верховный Господь и создает, и наслаждается, живое же существо, будучи неотъемлемой частичкой Всевышнего Господа, не создает и не наслаждается, а лишь сотрудничает. Это его создали и им наслаждаются"54. Практически так же обстоит дело и с социализмом. Уже упоминался Устав КПСС с обязательными требованиями железной дисциплины, подчинения, отчетности, критики и самокритики для члена партии, которому оставалось быть только "винтиком и колесиком" в смазанном механизме государства. И в "Моральном кодексе строителя коммунизма", который распространялся и на беспартийных, первая заповедь совершенно недвусмысленно и категорически требует от гражданина "преданности делу коммунизма, любви к социалистической Родине, к странам социализма"55. Социалистическое государство в принципе не интересовало, хочешь ли ты быть преданным делу коммунизма или тебя вполне устраивает, скажем, развитой социализм. В равной степени надлежало пылать любовью к социалистическим странам, перечень которых мог с легкостью необыкновенной видоизменяться. Только что была в списке Албания, не успел обернуться — уже нет ее. Казалось, нет вернее друга, чем Китайская Народная Республика. Не тут-то было. Прямо и не знаешь кого любить. И в такой ситуации все те великолепия, декларируемые и обещанные социализмом, практически обесценивались. "Когда страна прикажет стать героем, у нас героем становится любой" — пелось в песне, и суть этого императива очевидна и всеобъемлюща. Дело даже не меняло: "за" эту систему ты или "против" нее. Если ты герой "за" — тогда ты Герой Советского Союза. Если ты "против" — то тоже герой, но уже герой-мученик, герой-диссидент. Когда Андрей Сахаров действовал "по приказу", строил водородные бомбы, он стал Героем Соцтруда, а когда взбунтовался — стал героем-мучеником. Что вы хотите — "страна мечтателей, страна героев". Союз Советских Героических Республик. Вот почему средний гражданин не любит социализм. Он не хочет быть героем. Подавляющее большинство героев в этой стране становилось ими посмертно. Таким образом, получается, что как одна, так и другая система, отличаясь в частностях, сходятся в одном: они отнимают у человека свободу, право выбора. "Кто не с нами, тот против нас". Этот лозунг произнес Иисус Христос и повторил за ним Максим Горький. При такой постановке вопроса сильно не разгуляешься Другое дело, что всегда находится достаточное количество человеческих особей, готовых отказаться от права личного выбора и следующей за этим личной ответственности. "А все-таки жаль, — поет Булат Окуджава, — что кумиры нам снятся по-прежнему, и мы иногда все холопами числим себя". Хотя, если встать на точку зрения верующего, то такому положению есть обоснование. Коль скоро Бог человека создал, то именно он вправе распоряжаться своим созданием. Ведь странно было бы человеку как создателю, скажем, пылесоса, ожидать от этого пылесоса самостоятельности действий. Впрочем, тут есть еще и некая неуловимая материя — разум. Человек, в отличие от прочих живых существ, создание (!) разумное, гомо сапиенс. И этот разум как бы предоставляет ему некоторые права. Не случайно научные фантасты так часто описывают бунт компьютеров, разумных машин, против человека, как бы вспоминая бунт человека против Бога. Однако разум так легко потерять, лишиться ума, сойти с ума, потерять рассудок и т.д. и т.п. И что же тогда остается от Человека? Существо, ничем не отличающееся от тех, которых он с чистой совестью ест. Стало быть, с точки зрения религии все правильно. Бог дал душу и разум — изволь ему подчиняться Но как тогда прикажете понимать так называемого "советского человека"? Ведь жизнь ему, по его материалистическому мировоззрению, даровали папа с мамой, а никак не государство. Впрочем, слово государство никогда не было в чести у большевиков, со времен статей Ленина, обличающих эксплуататорскую сущность этого социального феномена. Чаще применялись слова "Отечество" и "Родина", а это, по сути, функциональные синонимы слов "отец" и"мать". Да, социалистическое Отечество именно породило новый тип человека. Во всех документах это фиксировалось как достижение социалистического строя: "новая общность людей — советский народ". Недавно эту общность слегка перекрестили — "гомо советикус". Был гомо сапиенс — стал гомо советикус. Значит, тут тоже все в порядке. государство меня породило, государство меня опекает — государство имеет право потребовать от меня, своего создания, всего, чего захочет. И в этом — своя железная логика. Так непримиримые, казалось бы, изначально враги сходятся в своей глубинной сущности И в этом закономерности парадоксов истории. Литература Библейский энциклопедический словарь. — Торонто, 1982. — С.341 Бердяев Н.А. Судьба России. — М., 1990. — С.11 Лихачев Д.С. На пути к новому литературному сознанию// Памятники литературы Древней Руси. Вторая половина ХVI века. М., 1986, с.5-14. — С.14 Бердяев Н.А. Судьба России. — М., 1990. — С.10-11 Максимов С.В. Крестная сила. Нечистая сила. Неведомая сила. — Кемеров, 1991. — С.73 Максимов С.В. Крестная сила. Нечистая сила. Неведомая сила. — Кемерово, 1991. — С.73 Редлих Р. Предатель. — СПб.: МГП "Петрополис", 1992. — С.133 Балашов Д.М. Формирование русской нации и современные проблемы нашего национального бытия// За алтари и очаги. М., 1989, с.569-584. — С.573 Бердяев Н.А. Судьба России. — М., 1990. — С.9 Балашов Д.М. Формирование русской нации и современные проблемы нашего национального бытия// За алтари и очаги. М., 1989, с.569-584. — С.578 Гачев Г. Национальные образы мира. — М., 1988 Лихачев Д.С. О русской интеллигенции // Новый мир, 1993, № 2, с.3-9. — С.8 Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. — М., 1991. — С.510 Балашов Д.М. Формирование русской нации и современные проблемы нашего национального бытия// За алтари и очаги. — М., 1989, с.569-584. — С.579 Маркиз де-Кюстин. Николаевская Россия. — М.: “Терра", 1990. — С.167 Троцкий Л.Д. Их мораль и наша// Этическая мысль. Научно-публицистические чтения. М., 1992, с. 212-244. — С.216 Аскольдов А. Религиозный смысл русской революции// Из глубины. М., 1991, с.210-249. — С.245 Изгоев А.С. Социализм, культура и Большевизм// Из глубины. М., 1991, с.361-387. — С.369 Бердяев Н. Истоки и смысл русского коммунизма. — М., 1990 Платонов С. После коммунизма: Книга, не предназначенная для печати; Второе пришествие: Беседы.- М.: “Молодая гвардия", 1991. — С.442 Маканин В. Квази. Почти религия// Новый мир, 1993, № 7. — С. 124-147 Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. — М., 1991. — С.98 Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. — М., 1991. — С.97 Бердяев Н.А. Судьба России. — М., 1990. — С.10 Бердяев Н. Духи русской революции// Из глубины. М., 1991, с.250-289. — С.267 Бердяев Н. Истоки и смысл русского коммунизма. — М., 1990. — С.129 Наша Советская Родина. — М., 1978. — С.29 Крывелев И.А. Библия: историко-критический анализ. — М., 1985. — С.207 Маканин В. Квази. Почти религия// Новый мир, 1993, № 7, с. 124-147. — С.133 Наша Советская Родина. — М., 1978. — С.8 Библейский энциклопедический словарь. — Торонто, 1982. — С.249 Маркиз де-Кюстин. Николаевская Россия. - М.: “Терра", 1990. — С.167 Библейский энциклопедический словарь. — Торонто, 1982. — С.462 Наша Советская Родина. — М., 1978. — С.202 Наша Советская Родина. — М., 1978. — С.177 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. В 55-ти тт. — М., 1965. — Т.8. — С.403 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. В 55-ти тт. — М., 1965. — Т.41.— С.6 СССР. Энциклопедический справочник. — М., 1979. — С.171 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. В 55-ти тт. — М., 1965. — Т.41. — С.30-31 Кузнецов Ф. С веком наравне. — М., 1981. — С.22 Маркиз де-Кюстин. Николаевская Россия. — М.: “Терра", 1990. — С.123 Розанов В.В. Русский Нил// Новый мир, 1989, 7. — С.210 СССР. Энциклопедический справочник. — М., 1979. — С.498 СССР. Энциклопедический справочник. — М., 1979. — С.497 Введенский А.И. Судьба веры в Бога в борьбе с атеизмом// На переломе. М., 1990, с.335-351. — С.336 Введенский А.И. Судьба веры в Бога в борьбе с атеизмом// На переломе. М., 1990, с.335-351. — С.337 Введенский А.И. Ответное слово в диспуте с А.В. Луначарским// На переломе. М., 1990, с.290-318. — С.304 Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. — М., 1991. — С.106 Фролова Е.А. Проблема веры и знания в арабской философии. — М., 1983. — С.136 Архангельский А. На пути к "несвободе" любви// Континент, 1991, № 67, с.227-244. — С.239 Безант А. Эзотерическое христианство или Малые Мистерии. — М.:1991. — С.31 Безант А. Эзотерическое христианство или Малые Мистерии. — М.:1991. — С.31 Коран. — М.: 1990. — С.166 Шри Шримад А.Ч.Бхактиведанта Свами Прабхунда. Введение.// Бхагавад-Гита как она есть. — М.- Л. — Калькутта — Бомбей — Нью-Дели: Бхактиведанта Бук Траст, 1986. — С.26 Наша Советская Родина. — М., 1978. — С.177 Оглавление www.pseudology.org