август 1999 года

Борис Докторов

Эти трудно различимые партии

На основе результатов социологического исследования, проведенного РОМИР в августе 1999 анализируется восприятие россиянам пяти ведущих политических структур страны.

Делается вывод о том, что совокупный российский электорат плохо дифференцирует современное российское политическое пространство.

 Автор сердечно благодарит генерального директора РОМИР Елену Башкирову и сотрудника этого центра Светлану Стройкину за помощь в работе.

Существует три образа каждой политической партий

Могут быть названы три основные точки зрения на развивающиеся в России партии и другие политические структуры, или три образа действующих политических образований.

Во-первых, следует иметь в виду то, как та или иная политическая организация сама представляет себя миру,  каковы ее политические цели, приоритеты, организационные принципы, кто ее союзник и т.д. Распространяя эту информацию, партия или политическое движение очерчивает политическое пространство своего существования и развития, а также задает  обществу исходную, базовую точку зрения на себя. Следует при этом понимать, что далеко не все партии и политические движения открыто заявляют обо всех своих политических и социальных намерениях, о стратегических целях и тактических задачах.

Второй образ конкретной партии создается реальным социально-политическим контекстом и основными политическими силами, создающими и контролирующими развитие российского политического пространства. Прежде всего это официальные государственные органы, выборные властные институции, другие действующие политические образования, средства массовой информации и специализированные научно-аналитические институции. Как правило, на этом уровне восприятия партии или иные политические образования наделяются множеством «лиц».  Одни из них близки к тому, которое изображено на «визитной карточке» партии, а другие лица могут быть сколь угодно далеки от официального портрета партии.

В периоды относительного политического спокойствия эти два образа сосуществуют как бы сами по себе и эволюционируют в процессе трансформации социальной реальности.  Однако правило политической жизни заключается в том, что в моменты обострения политических интересов и политической борьбы центральным становится не тот образ партии, который она хотела бы иметь, и не тот который создается идеологами и информационными каналами. Важнейшим оказывается третий образ партии или политической силы, а именно тот, который присутствует в сознании населения. Он становится мотором электорального поведения.

Именно такой период и наблюдается сейчас в России, когда осталось несколько месяцев до парламентских выборов и менее года – до выборов Президента. Хотя нет однозначной зависимости между представлениями людей об актерах политического театра и тем, кому они будут аплодировать на избирательных участках, определенная связь между электоральным сознанием и поведением все же существует. И это объясняет сегодняшний интерес, политиков, политологов и политически ангажироваванных групп населения к тому, как россияне предполагают голосовать, чем они сегодня объясняют этот выбор, насколько четко они представляют суть политических течений России, и видят ли потенциальные избиратели различия между ними.

Характеристики отношения к партиям

В данном случае обобщенное отношение к пяти видным российским политическим партиям и движениям измерялось с помощью модификации известного метода семантического дифференциала, фиксирующего глубинные и, главное, достаточно стабильные пласты политического сознания.

Использовалось 20 критериев, или шкал, позволяющих опрашиваемым использовать простые, близкие обыденным представлениям характеристики для описания своего отношения к политическим образованиям. Каждую из партий предстояло разместить на шкале между двумя смысловыми полюсами, типа «своя – чужая» или «скандальная – скромная». 

В целях анализа собранной информации «левому» полюсу шкалы присваивался балл «1», а правому – балл «9». Полный перечень использовавшихся шкал и средние баллы для пяти партий собраны в Таблице 1.

Уже при первом взгляде на полученные данные можно заметить, что по некоторым из использованных характеристик партии заметно различаются, по другим – они достаточно близки. Так, на шкале «скандальная – скромная» партия Жириновского явно расположена «впритык» к левому («скандальная») полюсу, а движения Лужкова и Явлинского – скорее тяготеют к правому («скромная») концу шкалы. Другими  словами, по данному критерию российский электорат различает указанные политические структуры.

Шкала с полюсами «принципиальная – беспринципная» не фиксирует различий между рассматриваемыми пятью партиями, все они имеют примерно равные средние значения и классифицируются потенциальным электоратом как принципиальные. В Таблице 1 все шкалы ранжированы по величине индекса, замеряющего их различающую способность. (Индекс рассчитывается как отношение разности между максимальной и минимальной величиной средних, деленной на максимальное значение средней).  Первые 13 шкал могут быть названы «различающими» характеристиками, а оставшиеся семь – слабо различающими. 

Партия Жириновского: наиболее отвергаемая

Рассмотрение набора «различающих» шкал – это кратчайший путь к установлению различий образов сопоставляемых пяти партий. Дополнительно в Таблице 1 жирным шрифтом выделены максимальные значения оценок партий и прописным – минимальные средние.

Даже не обращаясь к сложным математическим построениям, легко видно, что образ ЛДПР является принципиально отличным от образов других партий. Политическая организация, созданная и руководимая В. Жириновским, характеризуется потенциальным электоратом как наименее нравящаяся и самая чужая, как наиболее нетерпимая, прямая и продажная, как максимально несхожая с другими партийными структурами,  как наиболее радикальная и непреклонная.

Таблица 1.  Средние оценки партий по всем шкалам

Одновременно, эта партия в сознании электората предстает как самая скандальная, воинствующая, и в наибольшей мере лишенная будущего. Политологи, журналисты, политики и политизированная часть общества, судят о партии по ее программным документам и деятельности ее представителей в исполнительных и законодательных органах.

Население же создает образ партии иначе, оно наделяет лицо партии чертами ее лидеров, а поведение партии отождествляет с манерами поведения первых лиц. Массовое сознание антропологизирует партию. Это общее правило в полной мере распространяется и на представления россиян относительно ЛДПР – яркого примера партий одного лидера.

Воинствующее, агрессивное и грубое поведение В.Жириновского, его зачастую безапелляционные и эпатирующие заявления создали и соответствующий имидж его партии. Трудно предположить, что этот образ базируется еще на чем-либо, ибо даже специалистам мало знакомы теоретические принципы деятельности российских либерал-демократов и их программные ориентиры.

Судя по всему, правы политические обозреватели, утверждавшие, что электорат ЛДПР образован люмпенизированными остатками различных общественных структур. В частности, подтверждением этому стала открытая ориентация ЛДПР на братву.

Коммунисты отличаются своей «замороженностью»

Коммунисты в сознании российского электората предстают самыми традиционными, консервативными, непреклонными и стабильными. Сами по себе эти черты партий и политических лидеров не могут классифицироваться как негативные, более того факт очень высокого доверия Е. Примакову показывает, что сегодняшнее российское общество испытывает потребность в лидерах, склонных не принимать быстрых и неожиданных решений.

Однако «неподвижность», стабильность красных с их акцентированием уникальности российской истории и путей развития страны, даже населением оценивается как отсутствие движения. Отсюда естестественной оказывается низкая оценка КПРФ на шкале «непреспективная-перспективная».

Поскольку базовые принципы деятельности коммунистической партии и ее социальные и экономические воззрения известны населению по опыту собственной жизни, постольку, думается, образ КПРФ является в большей мере сплавом рациональных моментов и идеологических штампов, распространяемых средствами массовой коммуникации.

Во всяком случае, образ российских коммунистов не есть «чистый» слепок с портрета ее лидера. Вместе с тем, если убрать из анализа (Таблица 1) четыре шкалы, с разных сторон характеризующих степень неподвижности, или замороженности политических структур, то будет трудно найти значимые отличия коммунистов и движений, возглавляемых А.Лебедем, Ю. Лужковым, и Г. Явлинским. 

Можно предположить, что близость оценок партии Г. Зюганова и других партийных структур, даже «Отечества» и «Яблока», по ряду принципиальных положений явно отличных от коммунистов, демонстрирует распространенность еще одного стереотипа российского массового сознания. А именно: все партии одинаково «хороши», все думают лишь о том, чтобы дорваться до власти.

«Отечество», «Яблоко» и «Честь и Народ»: чуть-чуть различны

Профили трех оставшихся политических структур очень близки. По выделенным тринадцати различающим шкалам организации Ю. Лужкова и Г. Явлинского практически совпадают, а политическое движение А. Лебедя видится лишь немного более воинственным и скандальным, слегка менее перспективным и не столь дипломатичным.

Возможно поэтому, партия генерала Лебедя чуть менее импонирует общественному сознанию, чем политические организации руководимые московским мэром Лужковым и одним из думских лидеров Явлинским. И все же, по большому счету, эти движения не дифференцируются электоратом. С одной стороны, в их программах документах не содержится тех безумно новых и понятных людям социальных ориентиров, которые привлекали бы их чувства и внимание.

С другой стороны, у этих лидеров нет ни достаточной харизмы, ни цинизма Жириновского, гипнотизирующего людей, уставших от долгих ожиданий и жаждущих услышать быстрые и простые решения Высокая степень отождествляемости общественным сознанием российского потенциального электората трех анализируемых политических образований, все же различающихся своими программными положениями и типом политической риторики, коренится в природе отношения населения к партиям и политическим движениям.

Люди ведь не читают программных документов партий и не обсуждают теоретических построений политологов. Так по данным Фонда «Общественное мнение»  лишь четыре процента россиян предполагает учитывать точки зрения политиков, комментаторов и журналистов при своем голосовании.

В редкие моменты замученные повседневными заботами люди присматриваются к лидерам партий, показываемым телевидением, прислушиваются к их речам, передаваемым по радио, или бегло просматривают политические разделы газет. Они выхватывают из сообщений и запоминают, то что в какой-то мере совпадает с уже существующим их мнением и то, что соответствует их повседневному опыту.

То, что не соответствует их представлениям или противоречит наблюдаемой ими реальности, подвергается жесткой внутренней критике и чаще всего вытесняется, забывается. Так постепенно, шаг за шагом создается устойчивый образ близкого им, а потому «хорошего» партийного лидера, а затем это чувство переносится на его партию. 

«Своя» партия оценивается высоко, и от этого она становится еще лучше и ближе, а все другие политические движения представляются неразличимыми и оцениваются негативно. Естественно, процесс «переноса» черт лидера партии на партию в целом является сложным и многостадийным. И все же сравнение некоторых характеристик первых лиц рассматриваемых политических организаций (Фонд «Общественное мнение», сентябрь 1999; с тем, как потенциальный электорат видит образы их партий, явно обнаруживает указанный параллелизм.

Эти данные показывают скандальность и беспардонность В. Жириновского, консерватизм Г. Зюганова, хваткость Ю.Лужкова, мягкость Г. Явлинского и брутальность А. Лебедя. Аналогичные свойства их партий, но в несколько иной форме, прочитываются и в Таблице 1. 

Кого люблю, о том пою

Обыденная жизнь и специальные исследования психологов показывают, что зачастую  человек склонен идеализировать принятое им решение, защищать его, даже если многое указывает на сомнительность или ошибочность этого выбора. Внешне это воспринимается по-разному. Иногда как твердость и последовательность, иногда как упрямство, иногда – как близорукость и даже боязнь признания ложности сделанного выбора.

Сказанное в полной мере распространяется и на практику принятия решений в сфере политической реальности, при выборе своего политического идола.  Проиллюстрируем это на примере отношения коммунистического электората к «своей» партии и к четырем другим политическим структурам.Перечень характеристик партий (Таблица 2) открывает шкала «свой-чужой», по которой, естественно, КПРФ имеет очень низкий балл, т.е. практически для всех она – «абсолютно своя» или «в высшей степени своя». Далее шкалы упорядочены в зависимости от величины средней оценки, полученной коммунистической партией от своих сторонников.

Первое, что обнаруживается, так это дружное признание превосходства организации Г.Зюганова над другими партиями практически по всем шкалам. КПРФ – эталон, стандарт, «ум и совесть» эпохи. КПРФ – совершенна во всем: все признают яркость ее лидера, ее принципиальность, неподкупность и непреклонность. По степени  своего консерватизма КПРФ возносится значительно выше других партий.

Последователи Ильича, по мнению их сторонников, более других заботятся о человеке, миролюбивы, скромны, смелы, имеют хорошие перспективы на будущее, активны и более других ориентированы на признание за Россией особого пути развития. Анализ приведенных эмпирических материалов позволяет сформулировать и второй вывод: для приверженцев Г. Зюганова все остальные - «чужие» - партии практически тождественны, и все имеют одно и то же лицо.

И если электорат в целом все же демонстрирует минимальный уровень политической грамотности, фиксируя отличие ЛДПР от всех других партий и замечая некоторые различие между коммунистами и партиями Ю. Лужкова, Г. Явлинского и А. Лебедя, то коммунистический электорат видит лишь одну звезду на политическом небосклоне.  Все остальное небо для него покрыто мраком, и на нем ничего не видно.

Подобная твердость коммунистического электората и есть одна из главных причина того, что в течение по крайней мере полутора лет 15-18 процентов россиян готовы выдвинуть Г. Зюганова в Президенты страны, и 16-20 процентов – проголосовали бы за него, если бы выборы состоялись в ближайшее воскресенье  (Фонд «Общественное Мнение»)

Такая стабильность могла бы быть легко объяснима, если бы стабильной была социально-политическая ситуация в России. Но это далеко не так. Россияне стали свидетелями и участниками жесточайшего политико-экономического кризиса, четырех смен правительств, тотальной конфронтации Президента и Думы, в том числе – попытки импичмента Президенту, и т.д.

И во всех этих события КПРФ как ведущая сила нижней палаты российского парламента принимала самое активное участие и набирала и «призовые», и «штрафные» очки. Стабильность электората, таким образом, противоречит допущению о том, что его поведение в высокой степени коррелирует с динамикой социально-политической реальности.

Указанная стабильность есть проявление инертности, медленной подвижности глубинных рационально-чувственных механизмов общественного сознания. Таблица 2.  Оценки партий, данные сторонниками коммунистов

х    х     х

Около полувека назад американский психолог Ганс Айзенк сконструировал известный «собака-кошка» тест, измеряющий способность человека к фиксации изменений и перестройке своего отношения к происходящему. Испытуемому предлагается набор картинок, на первой из которых изображена собака.  На следующих картинках это изображение постепенно трансформируется: укорачиваются конечности, меняется очертание морды, сокращаются и становятся мягче элементы тела и т. д, и на последней картинке дано четкое изображение кошки.

Одни люди уже при предъявлении им третьей-четвертой картинки замечают изменения в контурах рассматриваемого животного и говорят, что это уже не собака, а нечто напоминающее кошку. Другие – не замечают никаких изменений, и даже на самой последней карточке видят собаку. 

Приведенные выше данные однозначно показывают, что электорат коммунистов «боготворит» свою партию, и, по сути дела, не замечает других партийных образований (они все однотипны), а потому твердо и последовательно отстаивает свой выбор, несмотря на принципиальные изменения социально-экономического уклада страны. Заметим, что в определенной мере эта неподвижность сознания сторонников коммунистов объясняется сочетанием возрастных, образовательных и других особенностей «красного» электората.

Однако указанная стабильность и зашоренность политического сознания присуща не только сторонникам партии Зюганова. Она универсальна. Приверженцы других партий и политических  движений также склонны идеализировать «свою» партию, и также не способны видеть различия между другими политическими силами. И это – надолго, и это должно быть принято во внимание как самими партиями, так и теми, кто анализирует динамику предвыборных процессов в России

www.pseudology.org