Тамара Николаевна Зибунова

16 ноября 1997 года.

Кстати, о Чубайсе и евреях. Два дня наблюдаю по ОРТ, как все наши высокопоставленные и ненавистные нынешним славянофилам евреи жалуются русскому народу друг на друга. Нет сил смотреть на эту свару. Между Березовским и Чубайсом! Неделю назад, когда сняли Березовского, господин Доренко едва говорил, был бледен и казалось, что это последний его эфир в жизни. Зато вчера гадко и высокомерно уже размазывал Чубайсика. Мне даже в первые в жизни Чубайса стало жаль! Как они не противны все вместе взятые, к сожалению, наша(моя в частности) жизнь зависит от них. Новый министр культуры, некая Наталья Леонидовна Дементьева, человек Чубайса. Она много лет была директором музея в Петропавловской крепости, бывшая жена Пиатровского. И у провинциальных музейщиков на неё большие надежды. Наши Пушкиногорцы живут одной надеждой на неё. Она в курсе всех трагедий Михайловского и Тригорского. Москва её встретила в штыки, как посмели назначить не москвича? Придираются по мелочам, ничего конкретного никто не мог мне сказать - ну просто не нравится и всё тут!

Кстати, еще о евреях. Еврей Сорос выдал мне 10000$ на приобретение видео- и вычислительной техники, т.е. выдал деньги для русской деревни, а мой исконно русский директор запрещает мне показывать деревенским фильмы и устаивать уже имеющиеся у меня экскурсии на CD ROMах.

17 ноября 1997 года.

Из письма старшего Раевского Н.Н. жене Софье Александровне с войны:

28 октября, 1812 г. близ Ельна, в 80 верстах от Смоленска.

“... Одним словом, разум никогда не будет вашим уделом”

И в конце:

“Прощайте, мой друг, хотя я вас и поругал, но, надрав вам уши, мне хочется вас обнять.”

Я сразу вспомнила афоризм Коли Корндорфа:

• Лучшая жена - глухонемая повариха-сирота!

И ещё из того же письма:

23 октября. Вязьма

“Неприятель бежит, дорога покрыта мертвыми и умирающими от голода. Их убивают, у них каждый день берут пушки, офицеров, генералов, солдат немного, поскольку их добивают. После всех ужасов, которые они делают и делали, человечность потеряла свои права, это возмездие за все святотатства и жестокости, которые они совершили.”

Сашка очень устаёт, недовольна работой. Будет искать новую. Работает она очень далеко, на дорогу уходит 1,5 часа. Поучает 400$ и обед. Фирма частная, государственных праздников не признаёт. Работа в основном секретарская + английский - факсы, телефонные переговоры с импортными партнерами и компьютер. Встаёт в 6.30 возвращается в 19,30. Фирма выпускает клеящиеся этикетки. Хозяева вроде бы приличные люди, но пару раз не отпустили её по делам. Один раз к врачу. Она обижена. Говорит, что за такие деньги можно найти аналогичную работу в центре. Пусть решают сами, я теперь только советчик. Конечно же, она устала, в этом году без каникул. Защита, свадьба и сразу же на работу. Меня только беспокоит её здоровье, за последние 10 месяцев она поправилась на 10 кг. Еще недавно была стройная девочка, а сейчас этакая матрона! Что-то у неё не так.

Шефа так и не видела - он болеет. Сегодня дважды приезжал, еле шел по лестнице. У него подагра, я однажды её назвала артритом, он очень обиделся. Еще позавчера, когда ЕЕ ему звонила на кочку, он жаловался, что у него распухли железки на горле. Я посмеялась - свинка. Сегодня все выясняют, кто сказал, что у шефа свинка. ВФ даже побоялась к нему подойти - вдруг заразится. Вот так из шуток рождаются сплетни.

ИВ сегодня с утра не в духе, раздраженная. Я от удивления прекратила свой мымризм, и почти исповедалась батюшке. Он зашел ко мне и спрашивает как дела

• Плохо, Александр Михайлович, бес искушает гордыней и портит характер!

ИВ расхохоталась.

18 ноября 1997 года.

Мы с ИВ вчера уже шестой раз гуляли вечером по 1,5 часа до красного домика, что по дороге в Вязьму. Этот дом, двухэтажный, с галереей на втором этаже, уже под крышей так и стоит недостроенным. Его начал бывший директор совхоза, но ему пригрозили - въедешь, сожжем!

   Наконец-то встретилась с шефом. Пришла на работу, а здесь ищут фотографии усадьбы для Ясной Поляны. Дело в том, что директор музея в Ясной Поляне, граф Владимир Ильич Толстой, создал какую-то там ассоциацию или союз провинциальных музеев. Мы туда вошли. По началу папочка был настроен дружелюбно к графу и даже подобострастно. Но в дальнейшем выяснил, что граф в оппозиции к министерству культуры, и его( графа) там не любят - боятся, что Толстые хотят реституции, какое противное слово! И папуля наш охладел, больше графу не звонит. А граф развил бурную деятельность, в данный момент издает справочник провинциальных музеев( у них там целый издательский отдел на 15 “Макинтошах”, и просят у нас статью и несколько фотографий. Статью написала ГФ, а фотографии папуля велел взять у меня, своих жаль. Мои же любительские, на “мыльнице”. Так что я удостоилась просьбой. Я так растерялась, что даже не увидела ВФ. Когда я принесла свои фотографии и поздоровалась с ней, она удивилась:

• Мы же уже виделись и здоровались!

• Когда?

• Когда Вы с шефом говорили о фотографиях.

А шеф уже в дубленке собирался в Москву и давал ГФ указания, куда надо позвонить. А позвонить надо и вяземский литературный салон и забрать там оставленную для Хмелиты икону. А там икону не отдают, говорят, что второй секретарь( у нас же восстановлена Советская власть, и всё начальство именуют по старинки - первый, второй, третий секретари) велел её подарить Кириллу, когда он приедет в Вязьму(23 ноября). Икона конца прошлого века, и Кириллу на фиг нужна. Эту икону оставил там для Хмелиты какой-то московский биолог, некий Анатолий Яковлевич Алексеенко, у которого дача под Вязьмой. Я с ним в сентябре несколько раз разговаривала по телефону, он просил, чтобы Кулаков к нему приехал и посмотрел на икону, какой-то старинный медный таз и мебель прошлого века, которую он бы мог подарить музею, но папочке было не до него и он истошно матерился, чтобы к нему не приставали с глупостями. Я посоветовала мужику связаться с нашим священником. Мужик отвез икону в Вязьму, оставил её в администрации, сказав, что она для Хмелиты и написал батюшке письмо. Когда отец Даниил позвонил в Вязьму, ему и сказали, что икону велено дарить Кириллу. А когда папуля узнал, что икону не отдают, она ему стала ну просто необходима. И он велел ГФ её забрать. Она стоит в литературном салоне, и ждет Кирилла, а не Хмелиту. О чем ГФ и сообщила папочке по телефону. Он бросил трубку( впервые с ГФ). Мы с ВФ считаем, что ГФ не права. Надо было выполнять его прямое распоряжение - брать автобус и ехать в Вязьму за иконой, так как дама из лит. салона сказала, что отдаст её, а с администрацией разбирайтесь сами. Решили, что я вечером позвоню в Москву этому мужику.

20 ноября 1997 года.

Оказывается, папочка уехал в Москву покупать новую машину себе на сысуевские деньги. Из миллиарда, что нам выделил Сысуев, до нас дошли только 600 млн., 400 из них ушли на долги ( изразцы для печек и паркет для зала, заказанные ещё в 1997 году), 80 млн. шефу на машину. Остальное ушло по мелочи - долги за междугородку и хозяйственные расходы. Надо бы ему напомнить, что со мной тоже надо рассчитаться за командировки и тены для бойлера и плиты. У нас с ЕЕ бойлер полетел еще в мая, мы договорились скинуться и купить новый, когда-нибудь же оплатят. Я купила тен, (а это 165 тысяч), но ЕЕ сказала, что у неё нет денег. Зато когда она привезла из Москвы на продажу белые китайские из хлопка блузки по 13 000, я взяла две - себе и Саши. Она спросила:

• А деньги когда?

• Когда вернут за тен !

ЕЕ поджала губки, но промолчала. А когда одновременно полетели обе конфорки на электроплите, она сразу же оговорила:

• Меня плита не интересует, покупайте только одну и для себя! Мне достаточно моего кипятильника!

А мне моего кипятильника не достаточно, и я купила за 120 000 себе одну конфорку.

Кстати, существующей директорской “Ниве” всего 2,5 года, но уже 130000 км и вся разбитая. Зуй говорит, что папа обещал ему её продать. А ГФ говорит, что вроде бы обсуждался вопрос о предоставлении её ВФ, она же мотается по всему заповеднику на своем жалком “Москвиче”, который не во всякую погоду одолевает наши дороги. Посмотрим. А три года назад заповеднику купили “Жигули”, которые еще без номером у папули в Москве угнали. Злые языке и в Вязьме, и в Хмелите говорят, что не угнали, а он сам продал его в Грузию. Маловероятно.

Сегодня утром ВФ предложила мне прокатиться в Вязьму на полчасика, у неё там какое-то дело, а меня бы она в центре высадила бы и на обратной дороге забрала. Конечно, я согласилась, Погода отличная, яркое солнце, снег, -2. Время отправления было назначено на 14, возвращение - в 15,30. Я ушла по раньше на обед. В 13,25 заходит ИВ:

• ТН, ВФ Вас ждет, у неё изменились планы, и она уезжает в Вязьму сейчас. Не могли бы вы разменять её 50 000?

Я оделась, взяла деньги и вышла. Увидела только хвост машины ВФ. Почему-то обиделась, даже не то, что обиделась, а стало вдруг грустно - грустно и одиноко. Потом выяснилось, что ИВ не так выразилась, ГФ даже не собиралась меня ждать, просто просила передать мне, что уезжает(расстояние между рабочим флигелем и жилым 20 м, и там, и там есть телефон). А деньги просила разменять Инару. То ли Инара решила, что я успею, то ли просто сказала как получилось, не утруждаясь передать смысл точно(что у неё иногда бывает по рассеянности). Пару дней назад ВФ зашла ко мне в комнату, я сидела за компьютером, она стала за моей спиной, крепко обняла меня и сказал:

• Как я соскучилась без Вас, милая ТН!

Мне было очень приятно, даже комок в горле образовался. Я вдруг поняла, что здесь в Хмелите мне больше всего не хватает душевного тепла! И это неожиданный прилив ВФ меня обрадовал!

Здесь никогда нельзя ни на кого полагаться, в Таллине я знала, что если человек ко мне хорошо относится, он не раз доставит мне приятные минуты. Здесь же все заняты только собой и своими делами, охотно принимают услуги, но не считают нужным оказывать их сами. Раз кто-то что-то делает бесплатно что-то, значит, ему так нужно, есть какая-то выгода или идиот. Я для них идиотка, детей зазываю поиграть на компьютере( зачем-то ей это надо!), привожу всем по сувениру из Таллина, фотографирую и раздаю фотографии, угощаю кофе и конфетами, а иногда и водкой. Делюсь всем вкусненьким. Зачем мне это, действительно, надо? А ведь делаю, не задумываясь. Мне всем хорошим хочется поделиться! Может это действительно надо только мне? Может, я просто обременяю всех? Хотя вот Морозова(наша кладовщица) всё-таки предлагает то кабачок, то морковки, то соленых огурцов принесла. Кстати, её тоже деревенские считают дурочкой. Однажды Инара хотела сделать мне приятное, везла из Пскова берестовый браслет, но потеряла по дороге. Собственно, здесь она одна скрашивает моё существование. У неё очень спокойный ум, тонкое чувство юмора. Но она совершенно отрешена от конкретной жизни, её угнетает любая привязанность, от малейшей грубости ей худо. Она - прекрасный созерцатель, а мне хочется ещё и участия в жизни. Мы сегодня днем полтора часа гуляли с ней по дороге на Григорьевское, я, как уже написала, была грустна и молчала, Инара тоже молчала. И вдруг я поняла, что инициатором всех наших так любимых мною бесед всегда была я, она только поддерживала мой разговор. И я загрустила ещё больше. На обратной дороге она сказал:

• Опять ветер, а утром его не было!

• Его нет в усадьбе и сейчас, а мы в чистом поле!

Это все слова за прогулку!

21 ноября 1997 года.

Получила письмо от К-фа. Колина симфония 19 декабря исполняется в Питере, он хочет приехать. Предлагает оплатить мне командировку на встречу с ним. Я буду очень рада. В конце концов, часть моей жизни ныне состоит из воспоминаний о прежней жизни. И Коля относится к хорошей её части. Очень твёрдо и жестко опять осуждал русских эмигрантов за жалобы. Что поделаешь - такой уж русский менталитет - поплакаться в жилетку и потосковать. В России ведь всегда больше грустили и жаловались друг другу, чем занимались делом. У всех всегда болела душа, но почему-то к психиатрам не обращались. Ещё в старые времена в Эстонии, я удивлялась, как много русских людей считают, что главная их задача болеть душой за работу, а не работать. У меня нет пятнадцать был такой эпизод на работе: распределяли премию, начальник предлагает дать побольше некому Петрову:

• У него так душа болит за работу, он всё время даже вечерами спасает свои задачи в машинном зале!

А эстонский зам. начальника и говорит:

• Тогда по этому принципу никакой премии Зибуновой и Сючу, их задачи работают и без их участия. И вообще они на работе работают, а болеют дома.

Всё-таки неважно себя чувствую, этим летом и осенью я провела в городах( Москве и Таллине) много времени, что на меня плохо действует. А здесь в деревне мне гораздо лучше. Не знаю почему, ведь свежего воздуха я почти не вижу - дома и на работе всё прокурено. Меньшие расстояния( мне тяжело передвигаться - 1 км прохожу за час с пятью остановками), нищая, тяжелая, убогая, но жизнь хоть с какими-то событиями и, конечно же, очень интересная работа!

Звонила Саша, вчера вместе с Женей заходила в Москве к папочке( его семья вернулась в Москву, девочкам надо учиться) передать мне посылку. Их пригласили поужинать с ними. Папуля был в майке и трусах, когда жена предложила ему халат, он сказал:

• Мне жарко! Ничего же не вываливается? Откуда знаешь, что я в Москве? Мать звонила?

• А что нельзя?

• Да ладно, пусть звонит, только не много! У нас за два месяца огромный долг !

Музей платит за междугородку в два раза больше, чем Сашкина контора, у которой поставщики все за рубежом, а потребители разбросаны по всей России. Саша каждый день шлет по 2-3 факса за рубеж и по несколько раз звонят в день за рубеж, не говоря уже о российских. Папуля часами разговаривает, у него просто телефонная болезнь. Иногда, когда нечем платить за телефон, начинает орать на всех:

• Вот возьму распечатку, всех поймаю!

Но еще ни разу ни к кому не цеплялся, Распечатку иногда берет( я дважды застала его в кабинете за её изучением), но ничего не попишешь, 99% междугородки - его! Он даже не может обнародовать соотношение сумм по номерам, потому что общая сумма на все телефоны известна, а если посмотреть по номерам, то те же 99% суммы на номере директора. У него дома подключен рабочий телефон, т.е. в кабинете и в его вилле один номер( не мобильный и расстояние - 2 км). Какое можно, наверно, только в деревне. Или я отстала совсем от цивилизации. Я иногда после его телефонных истерик, приложившись к запотевшей, позволяю себе сделать и более дальние звонки. На днях звонила Шмундакам, трубку взял Саша и немедленно мне перезвонил, причем я дозвонилась с первого раза, а он – с трудом. Очень жизнерадостно поговорили, но в конце он меня всё-таки осудил за интервью. Я немного расстроилась. Эта тема меня саднит.

Приехал папуля и привез мне гостинца от детей. Был мил и приветлив с детьми, Женя видит его второй раз в жизни, оба раза папа был в хорошем расположении духа, и Женя с некоторым недоверием слушает наши рассказы про папочку.

24 ноября 1997 года.

ИВ с ГФ уехали на выходные под Калугу в Полотняный Завод, там имение брата жены Пушкина, Александр Сергеевич там дважды бывал, а его вдова после его смерти несколько лет там жила у брата. Говорят, там тоже барочный дворец был постройки 60-х годов XVIII столетия( наш 1750 г.)., больше нашего, 3-х этажный. Недавно открыли музей, вот они и поехали посмотреть - что там. ЕЕ уехала на обследование в Москву, у нее уже обнаружили миому. ВФ уехала в Ригу на неделю. Так что я - одна. Вчера ко мне заходила Галина Ивановна Байдакова, принесла самогонки и качан капусты. Я к ней недавно заходила, не достучалась и повесила на двери таллинские сувениры - пакет с черным котом, новогоднюю красную свечу и две трюфели. Уговорила её позвонить сыну в Питер по нашему телефону, она очень стеснялась. ГИ плохо себя чувствует(ей 72 года), боится болезненного старческого одиночества.

Папуля приехал в пятницу, привез мне гостинцев от детей - маленькую, коробку трюфелей, банку маслин, шпроты, лимон, батон, две красивых свечки, упаковку пакетов для помойки. А я просила дочь прислать мне забытые в Москве бюстгальтер и кофту!

Маленькую выпили с Аллой в субботу после прогулки и ванны, нам не хватило, одолжили у Анатолия Ивановича полбутылки, что остались у ГФ после дня рождения их сына. Вчера возместили, остатки вместе с самогонкой выпили. Алла уехала вчера вечерним автобусом. Я пошла на работу, застала всё семейство Абрамовичей за компьютером. А я ему дала ключи с условием, что даже жена не знала! Почему-то опять не идут факсы никуда. Прошел только один - мне. Я нечаянно сама себе послала факс.

Морозова принесла мне сегодня квашеной капусты, я угостила её кофе и мы поговорили о болезнях.

АИ пошел встречать ИВ и ГФ.

В субботу дети ходили к какой-то русский кабачок и подвыпили. У Саши начался телефонный зуд, позвонила в час ночи мне веселенькая, потом Пусику, Дане , Моди, врагу и еще куда-то, требуя чтобы все перезвонили мне. Уставшая от телефонного звона, в три ночи я дозвонилась до дочери, перечислила всех, кто мне звонил, и спросила:

• Я могу спокойно заснуть или мне ещё кто-то будет звонить?

Оказалось, что уже могу. Вчера вечером их не было дома. Дочь заботилась, чтобы мне не было одиноко.

26 ноября 1997 года.

Вчера в конце рабочего дня шеф вызвал к себе ИВ и Таню(нашу секретарь - машинистку), дал им два просительных письма:

• Совместными усилиями мне напечатайте!

Наша Таня на одном листе печатного текста делает 20 ошибок даже под диктовку по слогам. Но шеф её любит, и всё прощает. Несколько раз, когда она уже по третьему разу ему что-то перепечатывала, он гладил её по головке и говорил:

• Бедная Танечка устала, иди домой. Инара Васильевна напечатает в субботу.(!?)

Таня - главная доносчица, стоит до обеда кому-то не появиться на работе, конечно же из городских, Татьяна услужливо:

• Виктор Евгеньевич! Что ставить в табель ЕЕ? Прогул?

Шеф довольный, улыбается:

• Конечно, ставь прогул! Все тут распоясались!

Но прогулы в табеле редко появляются, это у них такая русская деревенская игра. Так вот, я сразу же поняла, что шеф имел в виду по “совместными усилиями”. Так и получилось. ИВ сегодня утром напечатала всё сама, положила ему на стол и ушла обедать. Шеф ко мне:

• Вас разве не просили набрать и распечатать текст?

• Нет, Вы меня не просили.

• А Инара Васильевна?

• Тоже не просила.

Ушел, хлопнув дверью. Я тоже пошла обедать. Звонит домой ГФ:

• Тамара Николаевна, с Вами хочет поговорит Виктор Евгеньевич!

Слышу, как он орёт:

• Пошла она на х...! Будем покупать новый компьютер, раз этот нам не доступен! Галина Федоровна,  позовите Инару.

Зову, ИВ Объясняет по телефону шефу, что она не поняла, что он хочет письма получить на компьютере.

ГФ я сказала, что пусть шлют Таню или ещё кого-то в Вязьму на курсы. И никаких проблем. А я регулярно работать машинисткой не буду при таких отношениях.

Одно письмо я всё же набрала, некому Борису Федорову, бывшему министру финансов, а ныне депутату. Там есть такие слова:

“ ... и обсудить план спасения Липец”

Когда шеф, перед тем как подписать письмо самим же написанное, перечитал, вдруг сказал:

• Какой он, на х.. спасатель! Вор и мафиози, е.. м..!

27 ноября 1997 года.

Сегодня я пришла на работу в 8,30(рабочий день начинается в 9, обычно я прихожу в 10). Все были расстроены, оказывается, если шеф с утра не в форме, он всегда срывается на моём отсутствии на работе вовремя, А сегодня пришлось сорваться на ком-то другом. Боюсь, из вредности я буду теперь всё время приходить во время.

Еще ГФ сказала со слов шефа, что с нового года с нас начнут брать за электричество. По-моему, это за то, что ИВ и ГФ за свой счет и в выходные съездили в Полотняный Пасад. Разъездились, денег что ли много? Вот вам! А сам едет в командировку на открытие Пушкинского музея в Москву и никого не берет! ИВ сказала, что кроме ЕЕ с ним никто не работал больше двух лет, он больше не выносит. Мы подошли к этому рубежу.

27 ноября 1997 года.

Сегодня шеф опять перед “деревенскими” разыгрывал свой дешевый спектакль “народ против интеллигенции”. Таня закрывает табель, громко и подобострастно:

• Виктор Евгеньевич, что ставить Валентине Федоровне?

• Звучит твердый, нарочито командным голос шефа:

• Конечно же прогулы!

• Выбегает Галина Федоровна:

• Виктор Евгеньевич! Почему прогулы? Она же у Вас отпрашивалась!

• Я же не сказал ей, что поставлю рабочие дни, мы это не обговаривали!

• Но сколько раз Вы вызывали её из отпуска, у неё же отгулы!

• Ну и что же! Написала бы заявление, а я бы рассмотрел!

И по заговорчески подмигнул Тане. У Тане на лице написано столько счастья, как будто она выиграла конкурс красоты. С довольным видом отправилась в бухгалтерию докладывать. У баб приятное оживление. Шеф тоже на пять минут удовлетворенный собственным спектаклем. Да, драматург из шефа, скажем прямо, получился лубочный, наш кормилец А.С. Грибоедов в гробу переворачивается.

При этом потом, наверняка, “смилостивиться”, и поставят рабочие дни.

28 ноября 1997 года.

  Вчера шеф обмывал с мужиками под лестницей новую машину. Напился, проорался и запел. Я вытащила ключ, торчащий из двери, и плотно закрыла дверь. Батарейки в диктофоне сели, записать очередной монолог не смогла. Уходя, зашел ко мне:

• Ну что ты там всё пиздишь на своей игрушке! Тамара, ты не очень выёбывайся, а то я такой, могу и убить.

• Я тоже могу!

• Не, меня не убьёшь, я непотопляемый! Я болтаюсь как это...Как там?

• Я поняла, как в проруби!

• Во-во, на съешь яблочко!

• И положил мне на стол яблоко.

Шеф так и не сорвал на мне свой гнев. Чувствует, как зверь, что я была во всеоружие. Просил со словами “пожалуйста и будьте любезны” сделать заготовку для визитки. Я тоже дошла до ручки, его слов “пожалуйста и будьте любезны” не слышала, но ИВ клянётся, что он их повтори неоднократно. Но при этом - Галя Абрамова пришла вчера прелагать сало, они зарезали поросёнка:

• Галочка, мы сало не едим. Вот мяса бы свежего мы купили.

Ответила я за всех. А шеф:

• Поезжайте в субботу на автобусе в Вязьму, там на рынке полно дешевого и свежего!

• Конечно, мы на автобусе за 15 тысяч, а Вы через день на музейном транспорте бесплатно!

Сделал вид, что не слышит.

Сегодня в 4 утра его отвезли к поезду - поехал получать свою новую “Ниву”! Считай, Сысуев подарил!

Сказал, что в воскресенье заберет старый компьютер своим детям. Его тоже выдал Сорос, но папуля его не поставил на баланс музея и считает своим. Мою технику бухгалтерша тоже ещё не поставила, хотя Соросу написали и она поставила подпись, что поставили. Может мне тоже всё забрать и отвалить?

Змий он гремучий! Хоть бы погремок свой где-нибудь потерял. Он чем-то очень похож на мою покойницу-мать. ИВ сказал:

• У Вашей матушки всё же характер, а здесь - болезнь!

Инара Васильевна не знала поговорку: Вырву себе глаз, чтобы у тещи зять был косой. Очень смеялась!

Разбаш на днях сказал, что стыдно быть сейчас бедными! Молодым и здоровым и в Москве - да! А что же делать провинции и старым и больным? Надо бы ему написать, как в прежние времена пенсионеры любили откликнуться на всё, что их задело в прессе и на ТВ. Только раньше всем отвечали, а теперь - фиг с маслом! Каждый своё одиночество носит по-своему. Когда-то давно я несколько раз свою квартиру на Рабчинского пыталась поменять на однокомнатную с удобствами. Несколько раз подавала объявления. И каждый раз лучшим предложением была однокомнатная квартира в центре Таллина в старом довоенном доме. Хозяин - старичок, объяснял мне, что ему для здоровья нужно печное отопление, а 2-х комнатная квартира, чтобы в одной курить, а в другой спать. Как и я он за много лет так и не поменял свою. И я поняла - почему. Он очень одинокий, а обменные дела позволяют ему общаться с людьми, жужжать!

Вечером приехала Алла, у неё накануне был день рождения. Пока она готовила ужин, мы пошли с ИВ прогуляться. Прогулка для меня обернулась слезами - опять забыла воспользоваться папмерсами.

Хорошо посидели, ИВ с ГФ ушли раньше, смотреть “Одиссея” Кончаловского, а АИ посидел с нами пьяными бабами. У меня заплетался язык. Перед сном я ещё обзвонилась ( Алету (говорила с Ольгой), Алле Владимировне, Лене Боговской и Тане Кушнер. И, конечно же, дочери.

Сегодня вышла на работу после декретного отпуска Колина жена, значит пока её главой нашей Хмелитской администрации не назначили. И сразу же активность, “хозяйский глаз”. Пришла к ГФ требовать, чтобы на второй этаж дворца посетителей не водили - запачкали лестницу:

• Ведь только что отреставрировали!

Бедненькая ещё не знает, что сам папочка, вернувшись из Америки, приказал:

• Водить и на второй этаж! Весь мир показывает, как идут реставрационные работы.

Стараниями папули, отца Даниила и Атрощенкова в нашей церкви подключили отопление(электрическое). В “Вяземском вестнике” по этому поводу статья. Митрополит Кирилл удостоил грамотами старателей. Наш коммуняга Валерий Иванович получил благословение! Дурдом, а не страна.

1 декабря 1997 года.

Шеф укатил на новой машине в Москву на открытие Пушкинского музея на Крапоткинской. Даже своим замам не предложил поехать посмотреть. ГФ с ИВ собирались поехать туда на предстоящие выходные, но у ГФ сегодня умер отец, и она уехала. Поедет ли ИВ одна - не знаю ещё.

Сегодня и ГФ, и ВФ проболтались - оказывается, шеф регулярно грозится меня уволить за опоздания на работу, поэтому-то такой фурор произвело моё появление на работе раньше всех, Я не умею приходить во время, поэтому либо на час позже, либо на час раньше. И ещё регулярно за глаза говорит:

• Тамарке хорошо! Ей сейчас дети помогают.

У самого же старший сын миллионер, как любит кричать папуля, но даже матери не помогают. Еще меня предупредили, чтобы не откровенничала с ВФ, его женой, с которой я в хороших отношениях. Видимо, тоже что-то болтал. Наверно, про ЕЕ. За неделю болезни в Москве поставил мне нерабочие дни. Крохобор! Сам неделями болеет и не считает нужным брать больничный, а мне никто в России больничный не даст, нет прописки. Ну и черт с ним, отольются кошке мышкины слёзы.

В субботу ходили на ужин к Татьяне Дмитриевне. Я не очень хотела идти, на меня плохо действуют разговоры про болезни и православие. Но ТД днем была в Хмелите, сказала, что Георгий Иванович ждет с заготовленной бутылочкой меня, подвести его было бы жестоко. Я пошла вперед, так как очень медленно хожу, а ПушГорцы позже меня должны были выйти на 15 минут, но задержались, и я пришла первой. ГФ восхищалась домом почти со слезами тихой зависти, как бездомный человек. Неожиданно хорошо посидели. Жизнерадостно и весело. Вспомнили ЕЕ. Выяснилась и февральская тайна - почему ЕЕ закрылась изнутри. Оказывается, они с ГИ несколько раз провожались в Спас. В промежутках выпивали по бутылочки. Она напилась, поэтому изнутри и закрылась. ГИ спроси:

• А когда открыла Вам, меня там не было?

Я чистосердечно ответила, что нет. Но так как все хохотали, я поняла, что тупая. Мне даже в голову такое не пришло. Хотя, конечно же, я не могу дать голову на отсечение, что его там не было. В моей комнате и на кухне не было!

2 декабря 1997 года.

Приехала ВФ, пошла объясняться с папулей на счет “прогулов”: он вызывал её неоднократно из отпуска, и на её просьбу оформить это приказом, сказал:

• Зачем марать бумагу? Вожмешь когда будет надо и сколько надо.

Она ему напомнила. Тихо пошел просить Таню переписать табель.

ВФ вчера рассказывала, что в школе они развлекались над разными цитатами, в том числе и над нашим кормильцем АСГ:

• Сюда я больше не ездец...

Надо было продолжить в рифму. Мы посмеялись, решив, что наш папуля - уж точно ездец. Потом ИВ цитировала папочку:

• Они мне не интересны! Они - директора музеев, а я - Создатель музея.

Вечером я хотела всё это воспроизвести в дневниках, но никак не могла вспомнить слово. Помнила только рифму - на -дюк. Взяла бумагу и ручку и стала искать нужное слово, опираясь на рифму. Получила - создюк. Записала. Сегодня выяснилось, что я перепутала даже рифму.

Четырехлетний сынок нашего зав. по хозяйству, еще недавно бессловесный и аморфный, как кисель, выдал ЕЕ. Он разошелся, орал, бегал, прыгал. ЕЕ сделала ему замечание, а он, подбоченясь:

• А ты кто такая? Здесь главный - Кулаков!

Папуля уже звонил из Вязьмы. Очень быстро вернулся. Похоже, не позвали на банкет. Если бы позвали, он бы обязательно напился, и, конечно же, вернулся или поздно сегодня, или завтра.

4 декабря 1997 года.

ИВ вчера уехала в Москву. Утром в Вязьму ехал Василий Ильич, я попросила его взять ИВ, вроде бы не отказал, но уехал один. Непостижимые для меня люди! У ВФ с 16 до 18 служба, она могла отвезти ИВ только к последней электричке, т.е. к 20. ИВ повезло, мы поймали прямо у музея попутную легковушку, чужие люди подождали, пока она сбегает за сумкой. Так что успела в 17 часовой. Я утром позвонила( она у ЕЕ), ЕЕ вышла из больницы уже и они убегали в Пушкинский музей.

Вчера ВФ рассказала, что наблюдала в Богородицком магазине такую сцену: из проезжавшей мимо импортной хорошей машины вышел мужчина лет тридцати пяти, роскошно одетый. К нему подбежал деревенский дурачок и попросил сигарету. На что “ новый русский” ответил:

• Заверни свой хуй в газету и закури как сигарету!

Вот нынешний фольклор!

Кстати, когда мне днем иногда приходится идти по деревне, обязательно кто-то подойдет и попросит сигаретку:

• Вы же курящая! У Вас же есть!

ИВ уехала, и я осталась одна. Почему-то защемило в горле, был приступ жалости к себе. Я ушла домой почти вовремя, в 17,30, приняла пару йоговских поз, душ, поужинала. Стушила овощи с бараниной и пошла одна гулять. Гуляла около часа, всё хотела подумать о жизни, но дорожки в парке не расчищены, поэтому в основном преодолевала боль в ноге.

Сегодня уехали наши в Вязьму, папуля - в Смоленск, так что я в одиночестве и на работе. Но делать почему-то ничего не хочется. Я не в состоянии напрячь головку!

На днях во время очередного обсуждения папочки, ИВ сказала, что ей стыдно даже рассказывать какой у нас директор, и она даже заступается за него. Просто стыдно говорить правду.

5 декабря 1997 года.

Вчера надралась. Был какой-то церковный праздник, связанный с Богородицей, и у сына ВФ день рождения. Пришла ТД и мы собрались у меня - ТД, ВФ, отец Даниил и я. Мне показалось мало, и я купила ещё бутылку и принесла на работу. Отец Даниил и ВФ не стали, а я усугубила. Опять приставала к Зую с машиной, разглагольствовала про Заповедник-2 перед деревенскими. Вот это стыдно! Как лишку выпью, так всё плебейство лезет наружу!

Почему-то утром у меня все часы на час вперед были. Я не сразу поняла, в чем дело, но когда вышла на улицу по моим часам в 8,30 поняла, что что-то не то - уж больно темно. Как оказалось, пришла на работу в 7,15, Шурик( Савкин, дежурный) спал ещё.

Местные выражения: Егорий мастит, Никола гвоздит. 9 декабря(день святого Егория) снег метет, 19(Никола) - мороз гвоздит.

К батюшке приезжали гости - молодой монах из Болдинского(Смоленской обл.) монастыря и две верующие москвички, страшные как смертный грех. Монашек тоже не красавец, но у него очень просветленное лицо и приятный голос и манеры. Ругали “МК”, хвалили митрополита Кирилла, а я морщилась и молчала. Монашек, в отличии от отца Даниила, не циник и с чувством юмора.

6 декабря 1997 года.

Неожиданно вчера вернулись ИВ и ГФ. Я позвонила ЕЕ в 21,15, и она мне сказала, что наши сорвались в Хмелиту. Я предупредила Анатолия Ивановича, и мы с ним гуськом отправились встречать дам. Я лучше бы не ходила, ЕЕ вынуждена была идти медленно со мной, ГФ и АИ ушли далеко вперед. Пушкинский музея, как я поняла, им не понравился: Шеф был прав! Большая плотность и всё залакировано! Шеф, приехав с открытия, спросил у ИВ:

• Зачем Вы едите в Москву?

• Посмотреть музей Пушкина!

• Чепуха, там нечего делать! Я как профессионал, осилил только два зала!( Там 17 залов)

Сегодня у старшей дочери Леши Светы день рождения. Папочка жрет их котлеты и всякую вкуснятину( Леша дежурит, и Галя всё принесла на работу). Истошно матерится и пьёт! Рассказывает, какие у него дома есть вкусности, причем дешевые, привезенные из Смоленска. Но одному дома скучно, лучше в на халяву у подчиненных.

Пришли бумаги из МИДа, а Кулакову из вяземской администрации. Коля сказал, что в Смоленске на колхозной площади открыли ресторан “Хмелита”. Пьяный папуля за телефон, звонит Атрощенкову:

• Ты представляешь, сволочи, назвали “Хмелита”! Говнюки, как жаль, что нельзя подать на них в суд!

Говорят, между ним и Валерием Ивановичем пробежала кошка. Икону нам отдали. Осталось разыскать медный таз прошлого века. Папуля сказал:

• На хуй нам таз?

• Как же, у нас же усадьба! Ведь с старину в таких варили варенье!

• Ничего здесь не варили!

9 декабря 1997 года.

Шеф позавчера укатил в Москву на встречу с министром. Вчера после обеда звонил, сломалась машина, мужики к 9,00 сегодня должны были ему пригнать новую Москву - ходить ножками шеф не желает.

ЕЕ привезла из Москвы шесть очередных томов словаря Половцева, выписанных музеем, но выкупленных за свои кровные немалые деньги, ИВ купила в Москве книжку про Бенуа, где есть главка про шереметьевское Высокое. Шеф не желает отдавать деньги.

ВФ рассказала, что последние гостьи из Москвы были возмущены, что я встретила их с сигаретой в руке - дамы посочувствовали, в каких тяжелых условиях им с отцом Даниилом приходиться работать. Та, что помоложе - генеральская дочь, работает в подворье Сергеевском на Цветном бульваре, толстая - преподаёт в МГУ филологам слово божье(!?).

Еще ВФ рассказала, что Кирилл борется с прислуживающими в церквах злобными старухами, которые цепляются к непокрытым головам, мини юбкам и женских брюкам. Но на смену приходят молодые и безразличные, почти неверующие. Порассуждали про злобу православных, может быть, православная церковь за советские годы превратилась в секту? Уж больно много злобных баб развелось, они себя чувствуют правее правых, и очень любят бороться с”дьяволами”.

Федоров прислал факс, пишет, что он тоже дворянин, потомок сестры Глинки. Все дворяне!

ЕЕ вчера пыталась меня обвинить, что два стула в моей комнате - её. Я промолчала, стулья взять она не рискнула.

У нас во флигели появился еще один ребенок - щенок Джим у Саши с Олей. Оля работала у нас в библиотеке, вышла замуж за Сашу, племянника Галины Ивановны, он работает охранником в музее и истопником во флигеле. Ольга из Баку, они бежали оттуда с отцом и матерью в Хмелиту к Ольгиной сестре, которая по распределению работает здесь учительницей. У сестры муж и ребенок, малюсенькая двухкомнатная квартирка. Зять купил теще с тестем однокомнатную в совхозном доме, но старики( 45 лет), не хотят туда переезжать. У них, видите ли огород там, который оставить дочери, которая их приютила безропотно, жалко оставлять.

Вчера я была не в форме, все ходила за ИВ и предлагала выпить кофе. Очередной раз вхожу к ней, а она:

• Пива хочешь?

Я рассмеялась. На днях я ей рассказала историю, как супружеская пара моих коллег по ВЦ пароходства Мальцевы, отправляясь в отпуск, пристроили своего попугая к старой деве Тане Сазоновой. В первый же выходной Таня утром открыла клетку, насыпала еды и налила воды Геше, и пошла сама завтракать. Накрыла себе стол, уселась. Прилетел Кеша, сел ей на плечо и, заглядывая в глаза, спросил:

• Пива хочешь?

С Таней чуть не случился удар.

10 декабря 1997 года.

ЕЕ уехала опять в Москву к докторам, у неё что-то со здоровьем. Вчера ходила с нами гулять, на обратной дороге нам попалась лошадка с саночками, мужики из Ломов ехали в Хмелиту за самогонкой, у них праздник - Георгий, Егорий как они называют, или ещё - Юрьев день. Мы прокатились в ветерком, было темно, и мужики не сразу поняли, что мы “старушки”.

Сегодня в столовой( в здании бывшей столовой ныне клуб и буфет, но все называют столовой) продавали теленка. Мы купили мясца, я сразу же зажарила нам с ИВ по куску и с кайфом съели.

Завтра Ильич с Колей едут в Смоленск. Мы было с ИВ намылились тоже, но никто из нас не желает отпрашиваться у папочки - уж больно он говнисто себя ведет. Обожает, когда просят униженно, а он как бы нехотя( “работа” стоит же!) отпускает, как от сердца отрывает.

11 декабря 1997 года.

Получила факс от Коли К., он 14 прилетает в Москву и уезжает в Питер на исполнение своей 4 симфонии, 26 в субботу предлагает встретиться, но 26 - пятница. Мне удобнее в субботу, чтобы в пятницу Холм-Жирковским( до революции везде написано Холм Жарковский) автобусом приехать в Москву.

Батюшка рассказывал про церковные страсти, нам целое государство со своими законами. Основной закон - не высовывайся. И соблюдай субординацию. Свои же травят и бьют, даже физически. Говорит, что на отца Иосифа(тот, что служил раньше в Хмелите) прихожане написали донос - собрали аж 50 подписей! Столько народу в церкви не бывает даже на Пасху. А собрать подписи под письмом, чтобы вырыли колодец или еще что-то полезное сделали невозможно. Вот на кого-то пожаловаться, кого-то снять - это в один миг! Подписи на открытие монастыря в Вязьме в 1989 году собирали в женской бане ещё тайком! Там работала в гардеробе одна верующая женщина.

На папочка борется за то, чтобы охрана территории заповедника подчинялась ему. Это егеря, лесники и прочее. Написано много страстных посланий во все инстанции. Очень хочется командовать вырубкой и разрешениями на охоту. Но ему сказали:

Охрану мы возьмем на себя. Зачем Вам оружие, браконьеры? Вы же музейщик! Вот и занимайтесь музеем, наукой и культурой!

Папуля вынужден был промолчать. Ведь весь-то крик его был о культуре! Он в Вязьму в главе администрации, мол как же так нашу территорию будет охранять Москва. Атрощенко пошустрил, и нам разрешили завести специального зама со специальным образованием, но подчиняющегося Москве. Папуля приуныл, назначат какого-нибудь самодура как он и что будет?

13 декабря 1997 года.

Мы теперь с ИВ после прогулке натираем -массирует друг другу спины. Вчера ИВ натерла меня, раздался междугородний звонок, попросили ИВ. Она что-то очень тихо сказала, положила трубку и заплакала тихо-тихо, как очень одинокий и забытый Богом маленький человечек. И ушла, У меня в горле встал комок, я нашла свою последнюю трюфелю и положила ИВ на подушку( ИВ была в душе). А мы с Аллой выпили маленькую и ещё 100 грамм моей заначки.

Звонок, видимо, был как-то связан с ПушГорами, так как сегодня ИВ и ГФ с утра сидят при закрытых дверях в кабинете ГФ, ИВ печатает, ГФ звонит. А сегодня выходной, и ГФ на работу не затащишь по выходным без острой необходимости.

Получила очень грустное письмо из Питера от Тани Кушнер с припиской от Жени. В Питере зарплату тоже не платят, ни Тане, ни Жени. Женя пишет детектив. Устинов( кошка) умерла, Куша( кот 18 лет) ещё жив. Устинова похоронили у Казанского собора, рядом с Кутузовым. С этими котами связана все 18 лет Танина жизнь. С тех пор, как они развелись с Сашей, т.е. Саша бросил Таню, она помешалась на своих котах и беспризорных. Беспризорным покупает рыбу, варит и выносит в подвал, свои же два живут дома, им выделена половина Таниной комнаты, они живут за решеткой. Запах в квартире жуткий, ничего не помогает. Алла с детьми живет у матери, правда это совсем близко. Женя не может жить с тёщей, а Алла с детьми - с котами. Одним котом стало меньше.

14 декабря 1997 года.

Вчера Алла переехала вниз к Саше с Олей. Ходила гулять с нами. После прогулки мы с ней распили бутылочку запотевшей - сегодня вторая годовщина моего пребывания здесь. Инара Васильевна по-прежнему подавлена.

На днях папочка вызвал Сашу и сказал:

• Купи мне два кг бараний шерсти и счеши. Деньги отдам потом!

У Саши зарплата 250 и никаких приработков, а у папули 1200 и вся касса музея в его распоряжении.

В пятницу нам выдали премию из экономии фонда зарплаты. У нас большая экономия, и бабы из бухгалтерии с середины осени просили выплатить эту премию пока деньги не сняли со счета. Дотянул до последнего, и так великое одолжение, наконец, разрешил. Деньги привезли в 13 часов, выдавать разрешил только в 16. Все сидели внизу по лестницей и ждали высочайшего повеления.

Сегодня Коля должен прилететь в Москву. Позавчера звонила Боговским - они ещё не получили моего письма, странно, Громов и Табачники уже получили неделю назад.

Звонила Саша, они купили ей сапоги за 200 $. Я просила позвонить деду, получил ли он моё письмо и какова его реакция.

На днях мне звонила весёленькая Люда Ермакова, была возможность позвонить бесплатно.

15 декабря 1997 года.

ИВ процитировала перестроечного Афанасьева “Мы не будем свободными, пока на немецких могилах не будет цветов”, на Смоленщине их ещё долго не будет, полно сожженных деревень.

Недавно ЕЕ по радио “Свобода” слышала как Генис рассказывал, что в Сиэтле была славистская конференция. После довлатовских часов он с Лосевым зашли перекусить в русскую пирожковую. К ним подошел хозяин и сказал: “Я Вас знаю. Вы - Генис, а Вы - Лосев”. Они объяснили откуда они идут. Хозяин сказал:

• А я таллинский персонаж Довлатова.

Дальше они вспоминали историю про 50-летие Окуджавы. И опять все помнят по разному. ЕЕ говорит, что по радио со слов Котла это выглядело так, как будто бы Котел по заданию Довлатова искал адрес Окуджавы, чтобы поздравить его с юбилеем следующей телеграммой: “ Будь здоров, школяр!”, но не нашел адреса. Я же помню другое - идея забросать Окуджаву такими телеграммами принадлежала Котлу, и адрес у него был. Он собирался послать сам такую и уговаривал друзей, причем не только в Таллине. Он дал мне адрес Окуджавы, который все эти годы был у меня в записной книжке, и только уезжая в Хмелиту, я его уже не перезаписала в новую. Так что каждый раз все эти годы, наталкиваясь на адрес О,, я вспоминала эту историю. Я же послать телеграмму попросила Довлатова, так как у него почта была по пути на работу, день был предпраздничный и после работы я уже могла не застать работающей почту. Но Довлатка тоже забыл её отправить, это я хорошо помню, ибо я долго потом на его хвастовство своей надежностью попрекала его этой телеграммой. Отправил ли сам Котел, я не помню, но адрес был точно( и до сих пор есть в моих старых записных книжках).

Мне оплатили чеки за тены, ЕЕ шла в магазин, я дала ей 20 тыс. и попросила её купить бутылочку нам на вечер. Она купила, позвала на обед ВФ и мы выпили её на троих, причем сказала ГФ, что скидываемся на троих( ГФ ей лтдала за треть бутылки деньги). Потом они уехали к ВФ в Мартюхи в баню с ночевкой. Я осталась в легком недоумении и без водки на вечер. Папочка очень беспокоился по какому поводу мы выпили днем. Думал, что ГИ справляла поминки по Байдаку без него. Я его успокоила:

• Мы отмечали мою вторую годовщину в Хмелите!

17 декабря 1997 года.

Вчера заходит ко мне папочка с улыбкой на устах. Я очень удивилась, а он:

• Пиздуй-ка ты Зибунова в Москву и подыщи нам компьютер приличный на 350 $!

Он задумал купить дешевый компьютер для секретарской работы, уже одну молодую девушку) она заочно учится с вяземском филиале московского заочного пищевого института) бесплатно пристроил в Вязьму на курсы. Я очень довольна, ко мне не будут приставать с секретарской работой. Звонил Саше в Москву, просил, чтобы они с Женей ему купили компьютер с рук, а деньги он отдаст потом. Санька его вежливо отшила.

Так что мои проблемы за свой счет брать или в счет отпуска дни на встречу с К. отпали. В воскресенье я уеду в Москву до 4 января! Наверно, и ёлку надо ставить на Православное Рождество, а то за две недели она только засохнет и никакой радости.

Сегодня у нас у всех маразматическое состояние - у ЕЕ. Меня, ИВ и даже ВФ. Каждая проявила поразительную тупость хотя бы по разу. Например, ЕЕ встала и взяла лупу, А ВФ решила, что ЕЕ хочет ей пожать руку(??) и тоже встала и протянула руку ей. ЕЕ закрыла меня дома и ушла. Очень удивилась, что я недовольна.

Говорят, что в наших лесах появились бешеные лисы и волки, и уже есть бешеные собаки. Рассказывают, что чуть ли не в первые Пастер испробовал свою вакцину на Вяземских священниках. Их заболело бешенством человек 15, кто-то из просвещенных дворян, чуть ли не Лыкошин, отправил их в Париж к Пастеру, один первый ушел своим ходом туда. Почти все выжили.

Папочка рвет и мечет - у нас большая экономия по зарплате, её можно выплатить людям как материальную помощь на питание. Долго не разрешал, наконец, выяснили, что ему тоже причитается, разрешил, но приказал всем поровну за фактически отработанное время. Оказалось, что два работяги не были в этом году в отпуске и получили премию больше папочки!

Звонила Саша, заболела, ангина. Говорит, что дома у них очень холодно.

18 декабря 1997 года.

Зарплату за декабрь дадут неизвестно когда. Оказывается, выясняя про экономию, папуля десять раз звонил в Смоленск. Они не довольны, что экономия ушла на премию. Говорят, раз получили премию - подождёте пока всем за декабрь не заплатим. Вам в последнюю очередь. А его предупреждали, что консультироваться надо в Вязьме, эти деньги Вязьме всё равно не достанутся, поэтому они объективно могут помочь. А, если бы мы не выбрали экономию, её забрал бы Смоленск себе. Что и делал все эти годы, пока ПушГорцы не объяснили папуле законодательства на этот счет.

19 декабря 1997 года.

Позавчера позвонили из Вяземского краеведческого музея ЕЕ и пригласили нас на открытие выставки игрушек, привезенных из музея игрушки из Сергеева Посада 18.12 в 16 часов. Папочка разорался:

• Нечего вам там делать! Да и денег нет на бензин! Ильич, сволочь, истратил за два дня 60 тыс.!

ЕЕ пококетничала с папочкой, обещая с Ильича стребовать остатки бензина. Утром узнала, какая касса в музее - там было 70 тыс.( на бензин до Вязьмы надо 25 тыс.), и опять пристала к папуле. Нам было разрешено отъехать на шарабане. Шофер Коля( брат нашей секретарши Тани) стал возмущаться:

• Я, что, ночевать должен в Вязьме?

а папуля:

• У тебя в 17 рабочий день заканчивается! Можешь уезжать, если они не уложатся!

ЕЕ пригласила детей, пришли Колин сын и Лешина Света. Выставка была так себе, привели немного русских народных игрушек из бересты, дерева и тряпок. Выставочный зал оказался маленьким и жалким, на драных веревках в криво и грубо нарезанных стеклах на стенах висели милейшие фотографии начала века мастериц игрушек и их быт. Людмила Вячеславна произнесла восторженную речь, посплетничала с ЕЕ и отбыла на следующее мероприятие.

Моя поездка за компьютером тоже отменяется, папочка передумал, наверное, деньги нужны на что-то иное. Я немного расстроилась, так как уже настроилась. Хотя подумав, поняла, что это к лучшему - покупать по дешевке старый компьютер для него - большая ответственность. Вечно меня будут с ним дергать, и во всех неполадках я буду виновата. Все кинулись меня утешать, ГФ сказала папуле, что я уже настроилась, а он ей - пусть, мол, едет. Она прибежала ко мне - идите отпрашивайтесь. Я сказала, что ни за что. И написала заявление за свой счет с 26 по 31. Он раз десять заглядывал ко мне, ничего не говоря. Ждет, когда я сама заведу разговор. Но вот ему хуй!

20 декабря 1997 года.

Саня расстроилась, что я не еду завтра - они надеялись, что я буду готовить им вкусности на ужин. У меня тоже полное отсутствие жратвы - всё подчистила к отъезду. Что-то надо предпринять!

Получила письмо от Ирины Мартыненко и Ольги Табачник -Горчаковой. Очень растрогана вниманием молодёжи!

Вчера купила две маленьких и 150 г уже выпила в одиночестве, но с кайфом.

22 декабря 1997 года.

На прошлой недели под лестницей было большое оживление. Как-то очень часто собиралось хмелитское музейное общество. Самой популярной темой, причем не только у баб, но и у мужиков - кто сколько и за что получает. Ладно, бабы, им по жизни положено чесать языками. Но считающие чужие деньги мужики вызывают, мягко говоря, недоумение. Оказывается шеф приказом кому-то там дал какие-то надбавки, в том числе Морозовой. У шефа, подписавшего приказ, никто не осмелился поинтересоваться кому и за что, а вот к Морозовой можно прицепиться. А между тем, у нас бюджетная организация, и для налогоплательщика все траты должны быть доведены. Конечно же, папочка по своей воле никогда свои приказы вывешивать не будет, но это можно от него требовать.

Вчера прошли выборы в областную думу. По Хмелите победила мама, Её чистят здесь не меньше чем папу, но все дружно пошли за неё голосовать. Раз папа против мамы - голосуем за маму!

“ Вырву себе глаз, чтобы у моей тещи зять был кривой!”

А потом русские люди жалуются, что их притесняют и обижают!

23 декабря 1997 года.

Вчера ночью я нащупала у себя под правой подмышкой твердую с горошину опухоль. Душа ушла в пятки. У ВФ в Вязьме сестра - гинеколог, но как назло ВФ на работе нет, звонила домой, она заболела. Вечером обещала связаться с сестрой и позвонить мне.

24 декабря 1997 года.

Сегодня ездила в Вязьму к доктору на частной машине. Частным извозом у нас занимается Леша Абрамов, но его не было дома. Автобусы ходят только с пятницы по воскресенье. Но так как я очень взвинчена пришлось нанять Абрамовича. Врач сказал, что это не лимфоузел, а воспалилась сальная железа. Я успокоилась, вспомнила, что завтра первое Рождество, на обратной дороге купила в лесничестве елку, Вечером будем наряжать. Сейчас выпускаю первый номер своей хулиганской газеты - “Заповедник-2, или Хмелитские дневники Тамары Зибуновой”.

25 декабря 1997 года.

Елку наряжали втроем - я , ЕЕ и ИВ. Получилось прилично. Приготовили даже подарки в мешке. Самый хилый - у АИ и у меня, АИ Инара делала одна и завернула семена, а у меня были подарки для всех, кроме себя и Инара нам дамам купила по крему, так что у меня был один крем.

Вчера к нам в конце дня приезжал министр лесного хозяйства, папуля нервничал, ВФ больна, так что он один должен был вести переговоры о заповеднике. Днем зашел ко мне, хотел что-то сказать, но увидев Инару не решился. Я решила, что деревенские ему уже донесли про газету и хотел выматериться. Но позже предложил бесплатно в субботу поехать в Москву, Коля едет за его семьей( в командировку). Я открыла рот от удивления, но вынуждена была сказать, что мне в субботу в первой половине дня уже надо быть в Москве.

Вечером пришли к нам в гости Георгий Иванович с Татьяной Дмитриевной. ЕЕ меня уверяла, что ТД прийдет одна, и я купила только маленькую. Подарок ГИ, правда, был запасной - зажигалка. Но получилось не хорошо, звали в гости, а гости пришли с пирогом, вином, узнав, что водки мало ГИ пошел и купил 0,5 и 0,25. 0,25 ЕЕ запрятала. Посидели хорошо, но недолго, да и выпить не хватило. ГИ пытался найти, но не нашел. У ЕЕ дурная привычка прятать чужую водку и определять сколько кому выпить. Если бы водка была моей, я бы ей устроила, но за водку ГИ мне как-то не с руки было выступать. Я просто рассердилась и не пошла со всеми их провожать. ГИ тоже был расстроен, но ЕЕ сказала, что 20 часов - время прогулки, и все покорно разошлись. Кто-то звонил, все решили, что это папа. Я взяла трубку и сказала:

• Красный штопаный Гондон слушает!

Раздались короткие гудки. Прийти без приглашения он не посмел ко мне( он видел ТД и ГИ, и понял куда они направились).

Получила открытки от Табачков и Шандора. Шандор не написал ни слова, только подпись! Я в недоумении!

Завтра уезжаю в Москву!

www.pseudology.org