Деньга Откровенно признаюсь читателю, не откладывая: финансист из меня, как из мерина — скаковой жеребец в призовом заезде на ипподроме. Ну, не дано. В нашей традиционной журналистской семье, помню, все же был человек, имеющий шанс сорвать банк не в казино, а по призва­нию. И шанс этот появился у моего племянника Антона. Что в те времена, да и в нынешние тоже, коллекционировали пацаны? Календарики, спи­чечные коробки, марки, иностранные монеты, открытки и, конечно же, фантики (как я мог забыть о фантиках?). Однажды я прихожу домой к старшему брату Анатолию, и Антошка говорит мне, а было ему тогда лет семь или чуть больше: дядь Валь, есть у тебя деньга? Чего? — переспра­шиваю я. Может, говорю, тебе пфенинг нужен? А он отвечает: рупь. Зачем, Антошка, тебе «рупь»? Он спокойно отвечает: я решил собрать коллекцию из совецких деньгов. Мы все тогда решили: эпизод в жизни нашего ребенка. Но через какое-то время — второй случай. Был в семье замечательный пес по имени Джон: самый породистый из Дворняжек и далеко не самый глупый. Несколько лет он весьма удачно дурил нам головы, пока не признался, что он вовсе не джентльмен. А дама. И тогда мы стали Джона называть Джойкой (не менять же из-за пола привычное имя!). Как-то Антошка утром прогуливал Джойку и вернулся домой с рублем в кармане. Откуда «деньга»? Да выменял. У кого и на что? Да у Сеньки, — отвечает, — я сказал ему, что если у Джойки будет щеночек, я дам Сеньке один раз погулять по двору. Вот тут мы и поняли, что в нашей семье появился собственный ком­мерсант с завидной перспективой. Сегодня Антон уже «сороколетник»: средний возраст наших властей и бизнесменов. Был бы он у нас не ме­нее, чем вице-премьером или банкиром, но судьба распорядилась ина­че: закончив медицинский институт, Антон стал оперирующим офтальмо­логом. Его рукам, говорят, можно позавидовать, а уж о мозгах я не го­ворю, тут вы, читатель, сами убедились. Какие самые ценные качества надо считать нужными финансисту? Раз­бираться в «деньге» — раз, второе — самому остро видеть жизнь, а уж если надо, то и окружающим зрение поддерживать на уровне, чтоб полу­чился: «Будь спок». Может, именно этих качеств не хватило нашим вла­стям, чтобы не допустить нынешнего кризиса, лечиться от которого при­ходится с помощью хирургии. Грустно смотреть на обе власти (я имею в виду исполнительную и за­конодательную), которые не столько общими усилиями пытались выле­зать из кризиса, сколько пытаются использовать его в собственных поли­тических целях: одни — отобрать власть, другие — ее не отдать. А уж потом выяснить, почему и когда совершили ошибки, доведя страну до нынешнего состояния. И я, и вы, читатель, в экономике и финансовых делах разбираемся лишь с помощью здравого смысла, а в тонкостях «не компетентны». Моя логика (может, и ваша) проста и прозрачна, она Далем сформулирована как народная мудрость: «рубль — ум, два руб­ля — два ума, без рубля — без ума». Казалось бы, как просто. Но к этому надо еще добавить и «обратную зависимость»: «Будет ум — будет рубль, не будет ума — не будет рубля». Теперь о «деньге» хватит. Спрашивается, однако, а кто сформировал обе эти беспомощные власти на наши тонкие шеи? Давайте признаемся себе: мы сами. Воис­тину, точно по Овидию: мы страдаем от ран, нанесенных себе собствен­ным оружием. Но самое печальное то, что завтра — если нам завтра придется идти на новые выборы — мы с вами, как слепые с поводыря­ми, отправимся с листочками в руках к урнам и сделаем то же самое. Если поведет нас не умная Джойка с профессиональным глазником на поводке. Как нам обрести если не прозорливость, то хотя бы не утратить то зрение, которое есть сегодня? И еще я думаю над непостижимой для меня загадкой (и никак не могу ее разрешить): почему, принимая огромное количество решений, как по­литических, так и финансовых, наши властители хоть и мажут часто мимо, но иногда все же попадают в точку, проявляя грамотность и, бывает, мудрость. И вдруг сообразил, а не действует ли в нашем случае знаменитое правило великого Всеволода Мейерхольда, точно заметившего, как мо­жет только режиссер и актер: «Остановившиеся часы, выброшенные на помойку, два раза в сутки показывают правильное время»[5]. Господи, подумал я, а не так ли и они попадают в точку? В прави­тельстве, в Думе сидят вполне нормальные люди, не с луны сваливши­еся, не старцы и не юноши. Дееспособный народ, о котором не ска­жешь: первую половину жизни мы страдаем от глупости, а вторую — от ума. Они-то как раз посередине, от чего ж они маются? Закончу, однако, цитатой из «Нагорной проповеди», и читатель сразу поймет, что я имею в виду, ссылаясь на Христа: «И так всегда: как хо­тите, чтоб с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними, в этом закон и пророк». Власть. 1998, август   Оглавление