В старом зале, в старом зале,
над Михайловской и Невским,
где когда-то мы сидели
то втроем, то впятером...
Евгений Рейн

Валерий Попов: Мы все студенческие годы провели в "Европейской", со своей стипендией туда приходили, спокойно садились за стол. Мы там два раза в неделю бывали и мы там были господа.

Там такой шикарный модерн, вазы, друзья-музыканты, Саша Колпашников - замечательный джазист того времени. Сливки Петербурга и должны быть в таком месте, как нам казалось. Приходим, садимся, играет музыка, Cаша Колпашников машет тебе из оркестра, официанты улыбаются, девушки кокетничают.

Поколение врожденных аристократов. За столиками сидели Кутузов, Мамонтов, знаменитые баскетболисты - очень красивые, очень нарядные - Колкер, тогда технарь, сейчас музыкант... Все в белых костюмах. Художники, бизнесмены. Техническая интеллигенция тогда была элитой, тогда в моде были ЛЭТИ, Политехнический. Те, кого я знаю как великих ученых, светскую школу проходили на "Крыше".

Я помню свой первый серый финский костюм

За всю жизнь я такого больше не достигал. Такой темно-серый, он не мешком висел, как советский. Был совершенно прямой, красивого цвета... То есть, костюм - он делал жизнь, конечно. После него уже нельзя было опуститься...

Вот знаменитый такой плейбой - сейчас он уже, конечно, в годах - Юра Лившиц. Он из баскетбола. Был королем питерской золотой молодежи. Приходили в комиссионный. Он подмигивал. Кто-то выходил и говорил: "Юра, была одна вещь, но увели, извини!".

Я там в комках замечательную вещь - замшевую куртку купил

В ней были одержаны первые победы. Воротник приподнят, голова как-то откидывалась. Но одежда, надо сказать, стоила дорого. Тогда был культ одежды. Все ныне модные вещи носили в 50-е годы: например, песочное пальто с поясами. Мода осталась такой же, только все невзрачным стало.

Помню, отмечал свой первый гонорар, получил 40 рублей и на эти деньги снял кабинет. И в этом кабинете было четыре манекенщицы, самые шикарные, был там ныне знаменитый физик Миша Петров, дважды лауреат премий за плазму.

Был совершенно сумасшедший вечер, кто-то потом сцепился с милиционером, отвезли нас в милицию, а утром отпустили. И мы пришли на демонстрацию мод.

Девушки там ходили по подиуму и все время исчезали... Потом мы пришли к ним за кулисы, спросили: "Девушки, чего ж это вы так работаете", а они сказали: "Блюем". То есть на 40 рублей легко можно было расстроить работу всего Дома моделей на Невском. И поломать жизнь, так сказать, нескольким представительницам прекрасного пола.

Вот, например, такой сюжет я помню...

Позвал я в гости Горина, Арканова и Розовского. Пошел на "Крышу" купить соку. И там сидел Аксенов Василий с Асей Пекуровской, такая была знаменитая красавица, бывшая жена Довлатова. В это время она жила с Васей Аксёновым.

Пришли ко мне домой на Саперный, и на следующее утро снова оказались в "Европейской", то есть это был в полном смысле штаб, клуб, все что угодно. Все знали, где найти себе подобных.

Был такой узел, что, когда совсем уже денег нет, приходишь в ресторан "Восточный", там, где теперь "Садко", тебя сажают, поят из жалости. Я помню, сидит Симонов, который играл Петра Первого, обнимает двух женщин.

А когда хочешь парада, надо идти в "Европейскую". Для легкого общения - "Крыша". Интерьер Лидваля - модерн, изогнутые линии. До сих пор любимая архитектура.

В Смольном хочется как-то поджаться. А это именно русский стиль, архитектура вольности. Это нас тоже подогревало

Куда потом все это поколение исчезло? Казалось, что мы уже пришли к победе, вот ощущение этих "европейских" вечеров. Все - талантливые, красивые, нашли свое место в жизни, посидим в "Европейской", утром пойдем делать открытия, писать романы. Это время - это такой запас счастья, которого до сих пор хватает. Вот почему шестидесятники такие крепкие, ничего их не берет - запас такого счастья и уверенности.

То есть это был уже рай, который мы прошли. Другое дело, что экономически было неверно, что студенты могли ходить в рестораны. Это был переход такой - мы соединяли капиталистическое мышление с социалистической экономикой. Сейчас мы имеем свободу, но не имеем ресторанов. А имеют рестораны те, кто работает в какой-то криминальной структуре.

А вот это совмещение материального счастья с духовной работой - это именно черта 60-70 годов

Казалось, что вот-вот куда-то взлетим. Кончилось все в 70-е. В последний раз я хорошо так в "Европейской" гулял на пятидесятилетие Кушнера - ровно 10 лет назад. Сняли отдельный кабинет: была Ахмадулина, много наших гостей.

Пчела: А в других ресторанах на Невском Вы бывали? Кто ходит, например, в "Метрополь"?

Валерий Попов: "Метрополь" появился позже, позже... В 70-80-е... Там были дешевые замечательные обеды. То есть, напившись накануне в "Европе", прийти в "Метрополь". Там была замечательная солянка со ста граммами, какой-нибудь эскалоп...

Вечером туда никто не ходил. Только днем. Он как бы относился к криминалу. Духовным храмом не был. Еще какие-нибудь гастрономические пункты могу назвать.

Гениальная была сосисочная

Она и сейчас есть. Одно из самых обжористых мест. Такие были паштеты, такие чанахи. Попраздновать шел в "Европейскую", а вот просто пожрать с женой, просто так пойти туда было упоительно. Еды такой во всем мире не встречал.

"Кавказский" был такой запьянцовский. Чад поднимался. Кто-то падал лицом на столик. Но все те же были. Эдик Копелян был лидер, племянник артиста. Такой король богемы... Рвался, начинал крутиться...

Очень важны были "Зеркала" на углу Невского и Литейного. Там любили отражаться все пижоны. Сначала главным был отрезок от Маяковского до Литейного, когда я учился в школе в 57-58 году. Там ходили Жанна Бачковская, потом Соня, Ася Пекуровская. Потом стал перемещаться к Садовой - это "Бродвей".

Ну и самое легендарное место, которое я в своей жизни видел - это кафе "Север". Там было видно, с кого делать жизнь. Туда приходили такие красавцы, такие красавицы. Откуда?... Аристократического вида, абсолютно замечательно одетые.

В 50 каком-нибудь 8 году. Музыка, скрипач

Я до сих пор помню: такие зеркала, такие пирожные, такие вина, такие профитроли! Взбитые сливки!!! Кафе "Север" 50-х годов - это сгусток гигантов. Реальная Вена показалась гораздо проще. Там уже сидят в пальто в каких-нибудь кафе, непонятный сброд...

Казалось, что жизнь прекрасна. Легкомысленные, знаменитые. Заряд, полученный в этом кусте учреждений питания, был очень сильным...