Валентин Исаакович Рабинович
Басмачи

Валенитин Исаакович Рабинович - Валентин РичСогласно Толковому словарю под редакцией профессора Ушакова, слово «басмач» происходит от тюркского слова «басмак», что означает налет. И следовательно, басмач это налетчик, бандит. И к тому же, добавляет словарь, – не просто бандит, а член контрреволюционной банды.

В детстве я был согласен со всем этим только наполовину – в том, что касалось контрреволюционности басмачей. Но само это слово производил от названия привозимой с юга краски для волос.

Краска называлась «басма», волосы у московских модниц становились от нее иссиня-черными, как вороново крыло. Я считал, да и сейчас считаю, что «басмач» - это чернобородый.

Моя уверенность в том, что все дело тут заключается именно в бороде, поддерживается историческими прозвищами отца римского императора Нерона – «Агенобарб» и одного из императоров европейского средневековья Фридриха Гогенштауфена – «Барбаросса», хотя в этих прозвищах запечатлены не черные бороды, а рыжие.

Так что живи они в двадцатом веке, их называли бы не басмачами, а скорей уж хначами. Еще более убеждает меня в моей правоте песня сподвижников Фиделя Кастро, поклявшихся не бриться, пока не свергнут ненавистного диктатора Батисту: «Слышен чеканный шаг – это идут барбудос!» Кстати, у пушкинского Черномора тоже вся сила была в бороде.

2

Когда я подрос и стал мало помалу понимать, что происходит на белом свете, я перестал соглашаться с профессором Ушаковым и по первому пункту, поскольку видел, что бандитами называют своих противников именно те, кто более всех других достоин этого названия.

Во время Второй Мировой войны англичане называли бандитами евреев, – участников вооруженной борьбы за создание в Палестине государства Израиль. Создав это государство, евреи стали называть бандитами палестинских арабов – участников вооруженной борьбы за создание в Палестине арабского государства.

В СССР бандитами называли афганских моджахедов, воевавших против вторгшихся на их родину советских войск, в теперешней России – участников национально-освободительной войны чеченского народа за свою свободу.

Точно так же в двадцатые годы двадцатого века в Советском Союзе называли басмачами участников партизанских отрядов, боровшихся против советской власти, навязанной народам Средней Азии насильственным путем.

3

Ни революция, ни контрреволюция тут, я думаю, не при чем. До поры до времени местные жители – узбеки, таджики, туркмены как-то со славянами – русскими и украинцами уживались. Во всяком случае, если судить по одному из самых любимых моих кинофильмов – «Белому солнцу пустыни».

И нечего было Фрунзе во второй раз после генерала Скобелева лезть в те края. Уж на что грозными вояками были Александр Македонский и Тамерлан, а ведь стоило им помереть, как все пошло прахом…

Про басмачей я знаю не только из книг и кинофильмов

После окончания Гражданской войны, во время которой под натиском Красной Армии многие тысячи коренных жителей Ферганы, Бухары, Мерва, Хивы бежали в Афганистан, Персию, Турцию, отряды басмачей проникали из этих стран через границу в родные места, где им была знакома каждая тропинка и обеспечена помощь соотечественников-единоверцев, и нападали на оккупантов и их пособников из числа местных жителей. Так продолжалось лет, наверно, десять.

Первый раз эти дела коснулись меня, когда мне едва исполнился год. Отца  послали по продовольственным делам в Ташкент-город хлебный, и мать не захотела отпускать его одного. Они уехали туда вместе, оставив меня моей няне Насте Котовой, которая увезла меня к себе в деревню, на Рязанщину.

Как ни странно, но в моей памяти кое-что от того времени сохранилось. После той командировки у отца на правой руке перестали разгибаться два пальца – мизинец и безыменный, в них почему-то попала пуля.

2

И еще один эпизод. Я уже подрос, но в школу еще не ходил. Как-то вечером, после ужина, отец отпер обычно запертый на ключ нижний ящик письменного стола и вытащил из него целый арсенал: маленький никелированный бельгийский браунинг, немецкий солдатский парабеллум с большой деревянной рукояткой и два нагана – один обыкновенный, как у милиционеров, а другой нарядный, с серебряной насечкой и серебряной пластинкой на рукоятке.

Отец долго осматривал свое оружие, протирал, смазывал, крутил барабаны, вставлял и вынимал обоймы, вставлял и вынимал патроны, щелкал курками – так долго, что я успел прочитать и запомнить надпись, выгравированную на пластинке: «Товарищу И. М. Р. от РВС СРЛ и Б».

Кто такой И. М. Р. я догадался сразу – это были инициалы моего отца. Что такое РВС, знали тогда все мальчишки – Реввоенсовет. А вот аббревиатура СРЛ и Б попалась мне на глаза впервые. В ответ на мой вопрос отец коротко пояснил: «Советская республика Литвы и Белоруссии, была такая».

Потом он спрятал браунинг, парабеллум и нарядный наган обратно в ящик, а обыкновенный наган засунул в кобуру, кобуру положил в свой портфель и бросил туда несколько картонных коробок с патронами. И стал надевать пальто, хотя было уже довольно поздно. Я, конечно, спросил, куда это он, на ночь глядя.

И отец серьезно, как взрослому, объяснил мне, что одного товарища из их ячейки посылают в командировку в Текинский оазис, а туда время от времени прорываются из-за границы басмачи, которые убивают коммунистов. У товарища же есть только браунинг, какой я только что видел, – это игрушка, а не настоящее оружие, как, например, наган. И еще отец добавил, что наган, который он собирается отнести своему товарищу, не простой, а самовзводный.

После выстрела не надо нажимать на спусковой крючок, чтоб взвести курок, потому что пороховые газы сами взводят его и одновременно поворачивают барабан, подставляя под боек курка следующий патрон. Не ограничившись этим объяснением, отец достал наган из портфеля и показал, как все происходит, в натуре.

Больше никогда я этого нагана не видел. И что из своего арсенала отец летом сорокового года взял с собой в ополчение, не знаю – я в то время был на Ленинградском фронте.

3

В конце 1944 года, после снятия блокады Ленинграда, я в первый раз за всю войну попал домой. Мама, вернувшись из эвакуации незадолго до того, нашла наши комнаты ограбленными, только старый платяной шкаф и тяжеленный письменный стол оставались на своих местах.

Но когда я выдвинул ящики этого стола, они оказались пустыми. Только в самом нижнем мои пальцы нащупали холодный металлический цилиндрик – один чудом сохранившийся наганный патрон. Он хранился у меня в коробке, в которой лежали мои солдатские медали, много лет, но когда подросли мои внуки, куда-то исчез.

К тому времени и слово «басмач» исчезло, вышло из житейского обихода. А сегодня даже заменившее его слово «моджахед» начинает забываться. Последние русские войска уходят из Средней Азии. Ее народы снова обрели независимость, которую на протяжении десятков веков отнимали у них завоеватели – греческие басилевсы, монгольские ханы, персидские шах-ин-шахи, арабские халифы, турецкие султаны, российские цари.

Сегодня киргизы, казахи, узбеки, таджики, туркмены получили, наконец, возможность строить свою жизнь по собственному разумению. Надолго ли? И зачем было лить столько крови?

Интересно было бы поговорить об этом с отцом, но это, увы, невозможно...

Источник

Оглавление

www.pseudology.org