МИНИСТЕРСТВО ПОЛИЦИИ
БАЛАШОВ Александр Дмитриевич (13 июля 1770 г., Москва, - 8 мая 1837 г., Кронштадт).
В 1810-1819 гг. возглавлял Министерство полиции.
Основателем данного дворянского рода был живший в начале XVI в. Андрей Балашов. Вплоть до отца будущего министра полиции ни один из представителей этого рода крупной карьеры не сделал. Дмитрий Иванович Балашов (1726- 1790 гг.) дослужился до чина тайного советника, обер-прокурора Сената и в 1786 г. сам стал сенатором. Он сумел дать сыну неплохое домашнее образование, благодаря которому мальчик изучил французский и немецкий языки, арифметику, геометрию, артиллерию, фортификацию и механику. Впрочем, подобное образование может считаться неплохим лишь по меркам нашего времени - отдавая должное врожденным способностям А. Д. Балашова, Ф. Ф. Вигель констатирует: "Природа дала ему взамен приятной наружности все, что нужно для успехов: хитрость грека, сметливость и смелость русского, терпение и скромность немца. В ученом смысле, как все тогда в России, получил он плохое образование, но, по мере возвышения в чинах и местах, более чувствовал он потребность в познаниях, кидался на них с жадностью и с быстротою все пожирал. Заронись одна благородная искра в этот необыкновенный ум, воспламени его, и отечество гордилось бы им... Он ростом был мал, только что не безобразен, и черты лика его были неблагородно выразительны; а послушаешь его немного, то начнешь смотреть на него с удовольствием".
Пяти лет от роду, 4 октября 1775 г., родители записывают его фурьером в лейб-гвардии Преображенский полк. Оставаясь дома, через три года, в январе 1778 г., производится в сержанты. 1 июля 1781 г. определяется в пажи ко двору и в ноябре того же года определяется в Пажеский корпус. Природные дарования А. Д. Балашова не остались не замеченными даже в юном возрасте, и 26 сентября 1787 г. он был пожалован в камер-пажи. 10 января 1791 г. он заканчивает Пажеский корпус и зачисляется поручиком в лейб-гвардии Измайловский полк, где он командовал ротой. За недостатком средств 1 января 1795 г. переводится в чине подполковника в Астраханский гренадерский полк. В 1795- 1796 гг. будущий министр полиции находится "при занятии польского края", после чего в начале следующего года командируется в Казань для формирования нового полка. С этим заданием он справляется успешно, и с 1797-го до февраля 1799 г. командует Казанским гарнизонным полком. В 1798 г. со званием полковника А. Д. Балашов получает и свою первую награду - орден Св. Анны четвертой степени. 21 февраля 1799 г. он производится в генерал-майоры и назначается комендантом Омской крепости и шефом Омского гарнизонного полка. Однако в царствование Павла I карьера военного была подчас абсолютно непредсказуема, и 20 января 1800 г. А. Д. Балашов получает от императора высочайший выговор и на следующий день увольняется из службы "за отношение по своей должности к генерал-прокурору, а нетям к Е.И.В". Тем не менее опала оказалась непродолжительной, и уже в ноябре того же года он вновь принимается на службу в армию и назначается военным губернатором в Ревель и шефом местного гарнизонного полка с поручением заниматься вооружением побережья Балтийского моря на случай нападения английского флота и командовать корпусом войск генерал-лейтенанта Ф. В. Остен-Сакена. 23 августа 1804г. он назначается шефом Троицкого мушкетерского полка, предназначенного для перевода на Кавказ, но, недовольный этим назначением, уже на следующий месяц выходит в отставку "по домашним обстоятельствам".
Однако через два месяца А. Д. Балашов вновь возвращается на военную службу и получает назначение на пост обер-полицмейстера Москвы, который занимает с 20 декабря 1804 г. по 24 ноября 1807 г. В этот период он и получает свои первые навыки полицейской деятельности, которые неоднократно пригодятся ему в дальнейшем. Очевидно, к сфере сыска у него имелись немалые природные задатки и склонности, поскольку недолюбливавший его поэт и мемуарист князь И. М. Долгоруков дал А. Д. Балашову следующую характеристику: "Человек черный, владеющий в тончайшей степени шпионским искусством и по сердцу привязанный к сему низкому ремеслу". После трехлетней работы в старой столице он менее чем на полгода назначается исправляющим должность генерала-кригс-комиссара Военного министерства,
т.е. главным интендантом армии. 23 марта 1808 г. А. Д. Балашов становится обер-полицмейстером северной столицы, а со 2 февраля следующего года становится военным губернатором Петербурга и генерал-адъютантом императора. В марте этого же года ему присваивается чин генерал-лейтенанта. В этот период времени происходит сближение А. Д. Балашова с Александром I и его знакомство с М. М. Сперанским. Последнему умный и образованный обер-полицмейстер поначалу понравился, и, очевидно, не без его протекции 1 января 1810 г. император назначает своего генерал-адъютанта членом Государственного совета, а 25 июля того же года - министром полиции.
Это назначение стало звездным часом А. Д. Балашова, который энергично принялся создавать новое ведомство. Имея собственные идеи относительно организации новой структуры, которые возникли у него во время руководства полицией обеих столиц (еще в должности обер-полицмейстера он составил "Примерное положение полицейской особенной экспедиции"), новый министр посчитал необходимым тщательно изучить передовой по тем временам опыт полиции Франции. Вскоре после своего назначения на новый пост он отправляет русскому посланнику в Пруссии следующее письмо: "Что же касается до устава высшей секретной полиции во Франции, то на доклад мой Его Императорское Величество изъявить изволил Высочайшее Соизволение на употребление вашим сиятельством нужной для приобретения сего манускрипта суммы, хотя б она и ту превосходила, которую австрийское правительство заплатило, лишь бы только удалось вам сделать сие, теперь весьма нужное приобретение, в чем особенно Его Величество изволил интересоваться". Поскольку на Министерство полиции был возложен широчайший круг обязанностей (наряду с наблюдением и пресечением "происшествий" и "неповиновений", оно должно пресекать шарлатанство, совращения, осуществлять надзор за тюрьмами, арестантами, беглыми, раскольниками, притонодержателями, буянами, развратниками и пр., обеспечивать рекрутские наборы, сооружение мостов, бесперебойное снабжение продовольствием, контролировать корчмы и т. п.), то, чтобы не упустить за этой текучкой важные дела, А. Д. Балашов учреждает для них Особенную канцелярию. На эту структуру были возложены "дела по ведомству иностранцев и заграничным паспортам", "цензурная ревизия" и "дела особенные", в число которых входили "все те дела, которые министр полиции сочтет нужным предоставить собственному его сведению и разрешению". Понятно, что под "делами особенными" понималась прежде всего любая антигосударственная деятельность во всех ее проявлениях. Правителем Особенной канцелярии был назначен Я. И. де Санглен, служивший до этого в Адресной конторе, где регистрировались иностранцы. Современники отмечали, что он являлся "начальником тайной полиции при министре Балашове, был несколько времени очень близок к императору Александру I, имел от него важные поручения, опечатывал вместе с Балашовым бумаги Сперанского в день его ссылки". В целом А. Д. Балашов сумел достаточно быстро наладить работу своего ведомства, которое его соперник В. П. Кочубей, возглавлявший конкурирующее министерство внутренних дел, назвал "министерством шпионажа".
Поскольку, как показывали предыдущие попытки Александра I создать эффективный орган государственной безопасности, одну из главных угроз для себя власть видела в масонстве, способном стать чрезвычайно опасным орудием в руках Франции, новый министр полиции незамедлительно пытается взять это явление под правительственный контроль. Поставив об этом в известность императора, А. Д. Балашов вступает в масонскую ложу "Соединенные друзья", основанную в 1802 г. по французской системе камергером А. А. Жеребцовым в Петербурге. Когда в беседе с де Сангленом об этом факте ему сказал Александр I, то начальник Особенной канцелярии ответил: "Знаю, государь, от самого министра и удивляюсь, каким образом министр полиции принят в сотрудники и собраты". Как пишет в своих воспоминаниях де Санглен, император в ответ только засмеялся. В августе 1810 г., через месяц после назначения министром, А. Д. Балашов направляет руководителям масонских лож следующее письмо, в котором он предлагает им определиться в своих взаимоотношениях с правительством: "Начальникам существующих здесь масонских обществ известно, что правительство, зная их существование, не полагало никаких препятствий их собраниям со своей стороны, и общества сии заслуживают ту справедливость, что доселе они не подавали ни малейшего повода к какому-либо на них притязанию. Но неосторожностию некоторых членов, взаимных лож состязаниями и некоторою поспешностию к расширению их новыми и непрестанными принятиями, бытие сиих обществ слишком огласилось. Из тайных они стали почти явными и тем подали повод невежеству или злонамеренности к разным на них нареканиям. В сем положении вещей и дабы положить преграду сим толкованиям, правительство признало нужным войти подробнее в правила сих обществ и удостовериться в тех основаниях, на коих они могут быть терпимы или покровительствуемы". После этого министр полиции вызвал к себе руководителей лож и от имени императора предъявил им ультиматум: или они полностью подчиняются ему как представителю правительства, и тогда им будет даровано покровительство, или только ограничатся предоставлением сведений о деятельности своих лож в виде ежемесячных отчетов, но тогда они будут только "терпимы". Руководители масонских братств избрали второй вариант и предоставили требуемые сведения, хотя имеются данные, что не все руководители лож в полном объеме сообщили о себе Информацию.
Следует отметить, что вскоре после начала своей деятельности А. Д. Балашов начинает вызывать недовольство не только М. М. Сперанского, но и самого императора. Причина этого кроется в самом характере Александра I, который, как "хитрый византиец", руководствовался старым как мир правилом разделять и править, не допуская ни у одного из своих подчиненных слишком большого объема власти и контролируя их с помощью друг друга. Жозеф де Местр отмечал, что "основное его правило состояло в том, чтобы каждому из своих помощников уделять лишь ограниченную долю доверия". В силу этого энергичные действия руководителя полиции неожиданным образом обернулись против него в глазах императора, который в беседе с де Сангленом как-то сказал о его начальнике: "Балашов все желает более и более пространства для своего министерства; он хочет завладеть всем и всеми. Это мне нравиться не может". Очевидно, не без подачи М. М. Сперанского в разговоре с тем же начальником Особенной канцелярии Александр I отозвался о А. Д. Балашове как о "подлом интригане". Тем не менее даже при таком отношении к себе министр полиции при помощи своего помощника сумел убедить императора, что его реформатор - это "второй Мазепа", и добиться в марте
1812 г. ареста М. М. Сперанского и М. Д. Магницкого. Этого либеральная общественность А. Д. Балашову так никогда и не смогла простить. Вынужденный признать некоторые его положительные качества, Н. И. Греч писал, что "как частный человек, может быть он имел и достоинства. Он был, например, приятелем Карамзина, но в отношении государственном он был более вреден, нежели полезен. Непростительная ссылка Сперанского была отчасти его делом". Однако победа над идеологом реформ дорого обошлась А. Д. Балашову не только в общественном мнении, и вскоре после этого дела он попадает в фактическую опалу к Александру I. С 28 марта
1812 г. по 15 октября 1819 г. он "носил только звание и титул министра", а фактически выполнял обязанности министра полиции и военного губернатора Петербурга генерал граф С. К. Вязмитинов.
Неизвестно, как бы сложилась дальнейшая карьера А. Д. Балашова, но тут началась война с Наполеоном. В конце апреля он отправляется вслед за императором в Вильну к армии, а когда французские полчища перешли русскую границу, то именно его 13 июня Александр I направляет с личным письмом к Наполеону, наделив полномочиями вступить в переговоры о прекращении военных действий. Поскольку французский император твердо решил покорить Россию, из этой дипломатической миссии ничего не вышло. Напоследок Наполеон с иронией спросил у посла: "Какой дорогой удобней идти на Москву?" По легенде, не растерявшись, А. Д. Балашов дал всемогущему повелителю почти всей Европы достойный ответ: "Есть несколько дорог, государь. Одна из них ведет через Полтаву". Вернувшись в армию, он первоначально состоит при особе императора, однако затем, убедившись, что бездарное руководство войсками Александра I грозит России поражением, 30 июня вместе с А. С. Шишковым и А. А. Аракчеевым подписывает совместное прошение к императору с просьбой оставить действующую армию. После этого формальный министр полиции сопровождает государя в его поездках в Москву и Петербург, занимается организацией народного ополчения, а в начале августа участвует в совете, избравшем М. И. Кутузова главнокомандующим действующей армией. Оценив ущерб, нанесенный Москве захватчиками, в начале января 1813 г. А. Д. Балашов, сопровождая императора, прибывает в действующую армию и участвует в переправе через Неман при Мерече, а также в целом ряде сражений: под Люценом, Бауценом, Дрезденом и Кульмом. В начале следующего года он участвует в переправе через Рейн и сражении под Бриенном. Зная, однако, способности своего министра, Александр I предпочитает использовать его не на военном, а на дипломатическом поприще. В сентябре 1813 г. он отправляет его в Лондон для вручения российских орденов принцу-регенту, а в феврале 1814 г. поручает ему склонить неаполитанского короля И. Мюрата к измене Наполеону. Окончательное поражение французского императора порождает массу проблем по послевоенному переустройству Европы, и в декабре 1816 г. формальный министр полиции отправляется с дипломатическим поручением к вюртембергскому двору, а оттуда едет на помощь баденскому герцогу для содействия в спорном деле об определении границ его владений.
Выполнив эти поручения, А. Д. Балашов в начале 1817 г. возвращается в Россию и принимает участие в обсуждении проекта об учреждении генерал-губернаторских округов. 15 октября 1819 г. он вновь обретает реальное руководство Министерством полиции, однако его возвращение в созданную им же структуру было исключительно кратковременным и длилось чуть более полумесяца - 4 ноября того же года она была слита с Министерством внутренних дел и А. Д. Балашов был официально уволен от министерской должности. В тот же день он был назначен генерал-губернатором центрального округа, образованного из Воронежской, Орловской, Рязанской, Тамбовской и Тульской губерний. Лицемерный Александр I не забыл подсластить горькую пилюлю своим рескриптом: "Александр Дмитриевич, отправляя вас к назначению вашему, Мне приятно изъявить вам благоволение Мое за труды и усердие ваши при исполнении должностей прежде на вас возложенных санкт-петербургского военного губернатора и министра полиции. Я уверен, что вы и в новом вашем звании оправдаете Мое ожидание и доверенность". На своем новом месте службы бывший министр уделял большое внимание вопросам централизации управления вверенного ему округа, совершенствованию делопроизводства, сбору налогов и выполнения повинностей, благоустройству губерний и развитию в них народного просвещения. В Рязани он открыл Дом Трудолюбия, а в Орле - школу канцелярских служащих, военное училище землемерия и архитектуры. Кроме того, А. Д. Балашов был инициатором возведения на Куликовом поле памятника Дмитрию Донскому. 12 декабря 1823 г. он был произведен в генералы от инфантерии, а в июне 1826 г. входил в состав Верховного уголовного суда по делу декабристов. 10 марта 1828 г. в связи с упразднением центрального генерал-губернаторства был уволен от этой должности с оставлением в составе Государственного совета, а в 1832 г. одновременно являлся членом Военного Совета. 23 сентября 1834 г. А. Д. Балашов выходит в отставку по болезни и следующие два года ездит для лечения на Урал и в Карлсбад. Скончался в Кронштадте в возрасте 67 лет и был похоронен в селе Покровском Шлиссель-бургского уезда Петербургской губернии.
За время своей службы А. Д. Балашов был удостоен многих отечественных (среди них высшими являлись ордена Св. Александра Невского и Св. Владимира первой степени, полученные им соответственно в 1811 и 1814 гг.) и иностранных орденов. Бывший министр полиции был женат дважды: первый раз - на Наталье Антипатровне Коновницыной, умершей в марте 1806 г., и второй раз - на Елене Петровне Бекетовой (племяннице фаворита Елизаветы Петровны Никиты Бекетова). От первого брака имел дочь Анну (1805-1824) и сына Дмитрия (1801-1858), а от второго - трех сыновей: Петра (1811-1845), Александра (1813-1854) и Ивана (1815-1841).
Литература: Балашов А. Д. Свидание с Наполеоном // Исторический вестник. 1883. № 5; Вигель Ф. Ф. Записки. М., 1891; Греч Н. И. Записки о моей жизни. М., 1991; Длуголенский Я. Военно-гражданская и полицейская власть Санкт-Петербурга. СПб., 2001; Иванов О. Тайны старой Москвы. М., 1997; Оржеховский И. В. Самодержавие против революционной России М., 1982; Шилов Д. Н. Государственные деятели Российской империи. СПб., 2001.