М. : Издательство Российского общества медиков-литераторов , 1999 .- 251 с. - ISB№  5-89256-0115-5 .- 25 руб. - 500 экз. Майя Михайловна Король Одиссея разведчика: Польша-США-Китай-ГУЛАГ Смерть Сталина Из дневника Незабываемая весна 1953 года! Не радость пашни и сева, не радость вольного труда! Свершилось чудо! Замки были сняты с бараков, и мы увидели восход солнца! Незабываемая весна 1953 года! В начале марта зэки заметили какое-то смятение среди охраны и начальства. Все насторожились в ожидании неведомых событий. И вот однажды, когда обитатели полустационара готовились к вечерней поверке и ко сну, в полутемный барак вошла группа начальников. Принесли свет в фонарях. Зэки стояли у нар, а один из начальников начал торжественно-печально читать газету с траурной каймой. С первых же слов все стало ясно: Величайший и гениальнейший человек окончил свой жизненный путь, так же, как все простые смертные. Зэки с клеймами вместо имен, заклейменные люди, давно уже переставшие реагировать на многое, взволновались. У кого-то задрожали колени. Оживились глаза, в них засветилась надежда. Всему бывает конец и – даже ”величайшим”! Начальство стояло с похоронными лицами. Чтение газеты окончилось. Пауза. Пауза затянулась и стала вызывающей. Вдруг раздался робкий голос из рядов зэков: – Можно сказать? Вперед протиснулся жалкий, ободранный душевнобольной Лелька Каледа. Тихим надтреснутым голосом Лелька начал выступление: – Ото всех зэков и бараков просим послать в Москву соболезнование... по поводу... по поводу смерти... Дрожащий голос оратора сорвался и умолк. Опять наступило молчание. В передних рядах зэки опустили глаза, чтобы не выдать свои чувства, а задние ряды внутренне ликовали. Ошеломленное начальство, видимо, не знало, что делать. – Марш на место! Нелепость выступления лагерника поняли все. Начальство – не сразу. Зэки вызывающе молчали. Унесли свет, и ушло начальство. Зэки сидели, лежали на нарах, надвигали шапки на лица, тряслись от смеха над выходкой Лельки, еще не смели выражать свою радость. Никто не спал. На другой день в барак протянули провод и установили радио. Зэки должны были ощущать его величие, даже после смерти. Взволнованные, они столпились у рупора, внимательно вслушиваясь в речи над гробом. Внезапно в барак вошли дежурные охранники и заорали: – Встать всем, контра! Шапки снять! Не сговариваясь, все уселись на нары, демонстративно напялили на головы свои разноперые шапки. – Встать! Встать, контра! Впервые зэки не подчинились. С этого момента началось падение режима в спецлагере. Клейма сняли, как и замки с бараков.   Так началось... * * * Берия и его ближайшие помощники были расстреляны. Начальство в растерянности. Постепенно отпадало то одно, то другое. Кое-где стали снимать решетки. Потом пришел приказ снять номера. Улучшилось питание. Вместо двух кратких писем в год разрешили писать неограниченно. Михаил Давыдович словно вновь обрел своих близких: жену, дочерей, внуков. Он живет письмами. Позднее он назовет это время “медовым месяцем переписки”. Оглавление ГУЛАГ   www.pseudology.org